***
— Знаешь, невежливо так пялиться, — сказал Чонгук, его глаза смотрели на Тэхёна поверх оправы очков. Дразнящий тон в его голосе заставил его выйти из транса. — Э-э, я-я извиняюсь, я просто… — излишне говорить, что Тэхён краснел и заикался, даже случайно уронил свои канцелярские принадлежности со стола. — Я думаю, что ты очень красивый, — выпалил он, глаза мгновенно расширились, когда его руки взлетели, чтобы прикрыть рот, когда он осознал, что сказал. А потом Чонгук засмеялся, тем милым, красиво звучащим смехом, и Тэхёну больше ничего не понадобится, если он будет слышать этот смех каждый день в своей жизни. Это был смех, который мог растопить все его проблемы и заставить сердце трепетать в считанные секунды. — Привет, — сказал Чонгук с очаровательной улыбкой. — Я Чонгук, приятно познакомиться. — Тэхён. — Итак, Тэхён, — сказал он, тщательно выговаривая каждую букву, как будто пытаясь понять, как его имя ощущается на губах, — не хочешь рассказать мне о том, какой я красивый, за чашечкой кофе?***
Это было более шести лет назад, и с тех пор это были шесть лет счастья, воспоминаний, прекрасной истории, которую они разделили. Увидев Чонгука в таком состоянии, Тэхён сломался. Он перепробовал все, но, казалось, ничего не помогало. Его мысли были прерваны тем, что Чонгук слегка оттолкнул его, чтобы сесть более правильно. Его глаза, усталые, но яркие, смотрели на него снизу вверх. — Тэ, — сказал он медленно, как будто произнесение каждого слова причиняло огромную боль, — Я… ты можешь кое-что сделать для меня? Услышав это, Тэхён немедленно выпрямился, хотя и отказывался в это верить, в глубине души он знал, что это вполне может быть последним, о чем просил Чонгук. — Что угодно, в чем дело, Гуки? — Отведи меня… отведи меня на крышу больницы, хорошо? Я хочу увидеть закат, — сказал он, его глаза были немного ошеломленными, а на губах играла улыбка. Конечно, он попросил бы об этом, его Чонгук был таким, находил радость в самых простых вещах, заставлял его смотреть на вещи совершенно по-другому. Рыдания, которые были несколько подавлены, теперь вернулись снова. Его глаза горели от слез, угрожающих пролиться. Прошло некоторое время, прежде чем Тэ пришел в себя. — Э-э-да, конечно, вот, я тебе помогу. Пятиминутное путешествие к лифту было адом для Тэхёна, когда он помогал Чонгуку идти, одной рукой поддерживая его за талию, а другой держа за руку, он видел, как тот закрывает глаза на каждом шагу, явно сдерживая крики боли. Несколько минут спустя они, наконец, были на крыше. Тэхён усадил Чонгука на скамейку и проскользнул рядом с ним, крепко обняв его, и еще раз поцеловав в макушку. Солнце только начинало садиться за горизонт, окрашивая небо в красивый красный цвет, как будто покрылись розами. Это было потрясающее зрелище. Но он не осмеливался отвести взгляд от Чонгука даже на секунду, любуясь его улыбкой, сиянием, вернувшимся на его лицо, хотя бы на несколько мгновений. Тэхён крепче обнял его за талию, как будто боялся, что он исчезнет в любой момент. — Тэ? — Да. — Обещай мне, что найдешь кого-нибудь и будешь счастлив, когда я уйду. Улыбка на лице Тэхёна исчезла, его лицо посуровело. Тогда он прижал Чонгука еще ближе, целуя его руку немного натянуто, его губы дрожали от сдерживаемых рыданий. — Не надо. — Не делать что? — Не говори так. Не говори так, будто ты уходишь. Ты никуда не уйдешь, я не потеряю тебя, никогда, ты останешься со мной, мы состаримся вместе, купим хороший дом, заведем пару собак, мы будем счастливы, я обещаю тебе. Тихий смешок слетел с губ Гука, он поднял обе руки, чтобы нежно обхватить лицо Тэ, большими пальцами вытер несколько слез, которые не смог сдержать, чмокнул его в губы, прежде чем снова прижаться к нему, глядя на закат. Улыбаясь через силу, говорит: — Если ты так говоришь, то я думаю, что кошки будут лучше. — Все, что ты захочешь, любимый, все, что ты захочешь. Я люблю тебя, ты ведь знаешь это, верно? — прошептал Тэхён, прижимаясь щекой к голове Чонгука, глядя на их вплетенные руки. — Я знаю. Я тоже тебя люблю, так сильно, — подчеркивая свои слова, сжимает его руку. Они вдвоем сидели в уютной тишине, за исключением редких покашливаний, доносившихся от Чонгука. — Теперь, когда я думаю об этом, — сказал Чонгук после паузы, солнце уже полностью село, темнота начала расползаться по бескрайнему небу. — Я не думаю, что я когда-либо спрашивал тебя раньше, но какое твое любимое зрелище? Закат или восход? Тэхену потребовалось некоторое время, прежде чем ответить, повернув голову, чтобы посмотреть на него, прежде чем тихо заговорить. — Ты. — Ты можешь хоть раз перестать быть таким сентиментальным? -Нет, — оба рассмеялись, Чонгук закрыл глаза и слегка вздохнул, прежде чем прислониться к Тэхёну, его тело внезапно стало тяжелее. Прошло совсем немного времени, прежде чем он понял, что произошло. Улыбка исчезла с лица через несколько секунд. — Чонгук? Гуки, — его голос хриплый, слезы, наконец, выпустились на ружу. — Любимый? Ответь мне, давай, пожалуйста, не шути так, скажи мне, что ты меня слышишь. Пожалуйста, пожалуйста, не делай этого со мной, — обнимая крепче, шепчет. Тэхён наконец отпустил, его плечи сотрясались от постоянных рыданий, когда он держал Чонгука в своих объятиях, неоднократно целовал его в лоб, ожидая, что произойдет чудо. — Все в порядке, я здесь с тобой, теперь ты можешь отдохнуть, я так сильно люблю тебя, боже, я так сильно люблю тебя.