***
Когда Сеня расстёгивает пальто, Кирилл помогает его снять и вешает на плечики в шкаф, а затем легонько бьёт её по заднице и кивает в сторону комнаты. Панова деланно возмущается, прикрывая попу ладошками, по которым вновь прилетает мягкий и нежный удар. Встаёт возле стола, опуская портфель на стул. Глаза скользят по комнате, цепляясь за каждый предмет, чтобы выяснить, изменилось ли что-то. Может, сюрприз заключается в этом? Дубровский замедляется где-то в коридоре, а потом появляется на пороге комнаты, спрятав за спиной руки. Сеня вздыхает и склоняет голову к плечу, смотря на своего мужчину восхищённым взглядом. Сквозь белую рубашку просачиваются чёрные чернила, но, если не приглядываться, никто не узнает о том, что на теле привлекательного Кирилла есть пару отметин. Она смотрит на ремень с массивной пряжкой, стягивающий бёдра, которые обтянуты тёмно-синими брюками. — Признавайся, — в голосе сквозит нетерпением. Она любит сюрпризы, особенно от него. Так было, есть и будет всегда. — Закрой глаза, — просит он, и Сеня тут же прикрывает веки, ощущая, как внутри разливается нервное тепло, заполняя предвкушением. Она вздрагивает, когда Кирилл касается правового запястья, вытягивая его вперёд. Послушно не открывает глаза, хотя так и хочется подглядеть и выяснить, что он там задумал. К коже прикасается прохладный металл, и Сеня тут же открывает глаза, смотря вниз, на руку, и застывая, потому что на руку надет браслет, который она высматривала год назад в качестве подарка на день рождение от Кирилла, но, как выяснилось, его забрали перед их приходом в ювелирный магазин. Браслет из красного золота с тонким переплетением «восьмёрка» блестит на тонкой ручонке. Она задерживает дыхание, крутанув запястье и увидев, что с другой стороны плетение прекращается, образуя маленькую перевёрнутую ярко выраженную и более вытянутую восьмёрку, которую можно называть «бесконечность». Она резко поднимает на него глаза, которые моментально увлажняются, а в горле пересыхает. Ассистент в прошлый раз сказал, что таких браслетов было слишком мало и продаваться они больше не будут. Ограниченная коллекция, стоящая целое состояние, превзошла ожидания, но всё же останется в маленьком тираже. — Где ты.? — шепчет Панова, вглядываясь в зелёные глаза, сверкающие радостными и весёлыми нотками. — У меня свои связи, — Кирилл подмигивает и тут же склоняется, оставляя лёгкий поцелуй на макушке. — Это очень дорого, Кирилл, — жалуется девушка, отрываясь от него. — Неважно, сколько оно стоит, — бросает, отворачиваясь и подходя к шкафу. — Главное, что ты хотела этот браслет, и я нашёл его. — Господи. Она резко срывается с места, подходя к нему и обвивая руки вокруг торса. Прижимается губами к лопаткам, целуя сквозь одежду. — Спасибо, — шепчет тихонько. — Это самый лучший подарок. — Ты заслуживаешь лучшего, — говорит Кирилл, крутясь в её руках. Он обнимает руками лицо и целует в губы несколько раз, затем прижимает к себе девочку и расслабленно выдыхает. Сеня снимает браслет с руки, серёжки с ушей и начинает переодеваться в домашнюю одежду. — Я в душ, а ты пока выбери фильм. Я взял мороженое, — Кирилл снимает с себя рубашку, захватывает чистое полотенце и выходит из комнаты под одобрительный взгляд Пановой. Сеня мнётся на месте несколько секунд, скидывает с себя шорты с футболкой, хватает своё полотенце и, замотав волосы в хвост, крадётся к ванной. К счастью, родители Кирилла уехали в театр, поэтому их дом был в распоряжении на несколько часов. Почему бы немного не пошалить? Она аккуратно приоткрывает дверь, надавливая рукой на ручку и поворачивая. Мигом оставляет полотенце на крючке и прикрывает дверь, прикусывая губу и дёргая защёлкой. Запотевшие стеклянные дверцы душевой не позволяют рассмотреть фигуру в полной красе. Кирилл стоит спиной, и Панова скользит взглядом, останавливаясь на заднице. Возбуждение стреляет приятной волной, образуя давление внизу живота. Между ног моментально становится жарко, появляется пульсация, отчего Сеня трёт друг о друга бёдра. Немного дрожит, сжимая влажные ладошки в кулачки. Сердце стучит от предвкушения, потому что это первый раз, когда она так решительно собирается нарушить интимный момент парня. Она и раньше подумывала о том, чтобы попробовать в душе, но не рисковала, а Дубровский не настаивал. Говорил, что всё должно быть постепенно. Момент настал. Может, в кровати и удобнее, но почему бы не сэкономить воду? Ну… Сэкономить, да? Она берётся дрожащими руками за ручки, раздвигая дверцы в сторону, и Кирилл тут же оборачивается от резкого холода, пробравшегося в горячее пространство. Глаза моментально темнеют, «облизывая» обнажённую фигуру малышки, которая сильно вжимает зубы в нижнюю губу и краснеет. Её глаза смотрят на твердеющий член, пока по телу разносится чёртов жар, сносящий последние разумные границы. Делает шаг вперёд с колотящимся от волнения сердцем. Не то, чтобы не привыкла видеть его голым, но каждый раз, как в первый. Панова млела от совершенного тела Дубровского, любовно оглаживая руки, спину и торс, чтобы потом мягко и нежно обвернуть ладонь вокруг ствола. — Привет, — шепчет Сеня, подходя ближе настолько, чтобы упереться стоячими от возбуждения сосками в его грудь. Заглядывает в глаза, начиная млеть оттого, как зелёные омуты становятся более насыщенными с играющими нотками удивления и возбуждения. Кирилл невесомо ведёт рукой от плеча до локтя, улыбаясь и не переставая смотреть в карие волнительные глазки. — Привет, — отзеркаливает, не прекращая довольно улыбаться. Сеня кладёт руки на его торс, прижимаясь теснее. Тело нуждается в нежных касаниях. Выражает явную потребность, когда трётся грудью о его и испускает лёгкий выдох сквозь слегка приоткрытые губы. Смотрит сквозь ресницы, заходясь в возбуждающей дрожи, от которой становится неуютно: низ живота тяжелеет с каждый секундой, простреливая теплом между ног. Дубровский сжимает руку на плече, резко разворачивая к себе спиной. Панова подставляется, превращаясь в тряпичную куклу, с которой можно творить всё, что захочется. Он берёт её руки и ставит на стекло, склоняется ниже, придвигаясь вперёд настолько, что касается возбуждённым членом задницы, останавливается у ушной раковины, по которой тут же ведёт языком. — Приятный сюрприз, — шепчет, обдавая горячим дыханием, отчего девушка склоняет голову в сторону и прикрывает глаза. — Кирилл, — в голосе звучит мольба, и он понимает, что она уже готова. Эта девочка — его малышка, чёрт возьми — возбуждалась за считанные секунды, становясь влажной и требовательной кошечкой, которая брала и отдавала, получая удовольствие в обоих случаях. Она не выражала своих желаний прямо, боясь и стесняясь, но сейчас рискнула, сделав шаг вперёд и решив, что можно сменить локацию на другую. Панова слегка выгибается, вжимаясь задницей в член, когда ощущает, как тёплые и влажные губы касаются горячего горла. Кирилл прикусывает нежную кожу, тут же зализывая место широкими мазками. Она тяжело выдыхает, подставляясь под ласку. Несмотря на утренний секс, она хочет его. Эта ярко выраженная потребность в слиянии с ним не столько на физическом уровне, сколько на душевном. Словно физиологическая потребность обрела куда более важный смысл. Кирилл отпускает одно запястье, сразу же обхватывая ладонью грудь с набухшей бусинкой, за которую щиплет, вызывая судорожный выдох с губ. Сеня не знает, куда податься: вперёд, вжимаясь в руку, или назад, ощутить твёрдость ствола, который дразнит поясницу. Он низко рычит, не переставая удивляться, как приятная округлость идеально вписывается в ладонь. Аккуратно лежит, будто создана для него персонально. Сжимает рукой правую грудь, подаваясь бёдрами вперёд. Пальцы крутят сосочек, слегка оттягивая. — Боже, — он знает, что делает всё правильно. Соски — эрогенная зона малышки, и он никогда не забудет этот факт. Если относительно долго ласкать грудь, то вполне вероятно, что Панова сможет кончить. Конечно, не так ярко, как всегда, но может быть. Он ловит себя на мысли, что обязательно попробует такое. Горячая вода льётся сверху, но Кирилл склоняется так, чтобы капли не попадали на Сеню, которая тихонько постанывает и подставляется под ласку руки. Он ведёт пальцами по подрагивающему животу, касается губами шеи, приклеиваясь ненадолго, чтобы не оставлять отметин, хотя очень хочется изукрасить нежную кожу наливными до бордового цвета синяками. Легонько шлёпает ягодицу несколько раз, тут же оглаживая её. Сжимает задницу, впиваясь пальцами и рыча в ухо. Она сильнее подставляется, желая большего. Заходится в тряске, когда принимает очередной шлепок и, прикусив губу, сдерживает улыбку. Его пальцы касаются влажных складочек, и он более чем уверен, что это не вода. Прохладная промежность с сочащимися естественными соками вызывает в Дубровском низкое рычание. Дрожащее тело сильнее подаётся назад, вжимаясь в член. Прикусывает нижнюю губу, сдерживая высокий гортанный стон, когда указательный и средние пальцы начинают лениво обводить изнывающий желанием клитор. — Кирилл, — выдыхает, не зная, о чём попросить. Хочется всего и сразу. — Раздвинь ножки, принцесса, — шепчет он, и Сеня тут же расставляет ноги шире. Откидывает голову назад, сталкиваясь с плечом. Поворачивается, приоткрывая глаза и не удивляясь тому, что с губ Кирилла срывается смешок, потому что он видит расфокусированный взгляд, задавленный возбуждённой сладкой дымкой. Панова тянется, Дубровский навстречу. Их губы сливаются в поцелуе, который сразу же становится глубоким и страстным. Сталкиваются языками, пытаясь отобрать ведущую роль. Кирилл кусает за нижнюю губу, оттягивая и всасывая. Пальцы не перестают порхать над клитором. Ведёт по складочкам, приоткрывая их и обводя вокруг тугой дырочки, из которой обильно течёт смазка. Сеня дёргается, куснув за губы, но он лишь улыбается и позволяет ухватиться рукой за его, которая аккуратными массирующими движениями скользит возле пульсирующего местечка, не входя. — Пожалуйста, — умаливает, смотря на него и дыша в приоткрытые губы. А он понимает, почему оттягивает момент. Ему нравится наблюдать за тем, как малышка извивается, показывает свою маленькую тёмную сторону обжигающего желания. Готов поклясться, что внутри всё медленно сгорает от предвкушения, когда они соединятся. Готов, потому что сам ощущает подобное. Сдерживается из последних сил, чтобы продлить мучительно-томительную ласку перед тем, как сможет отбросить медленность за спину и позволить себе вбиваться во влажное и податливое тело быстрыми и резкими толчками. Она двигает бёдрами так, что фаланга среднего пальца проскальзывает внутрь. Громко стонет, прикрывая глаза и прикасаясь к его губам. О, да, Боже. Кирилл чересчур медленно вводит палец почти до костяшки, наблюдая за тем, как тяжело и рвано дышит его девочка. Запрокидывает голову и приоткрывает ротик, когда чувствует, как палец надавливает на внутреннюю стеночку, принося удовольствие. Сердце выпрыгивает из груди, низ живота готов разорваться от тяжести, пока возбуждение продолжает нарастать с невероятной силой. Сеня убирает руку со стекла, желая дотронуться до него, но тут же распахивает глаза, потому что палец выходит из неё, покидая тело. — Верни руку, — рычит Кирилл. — Что… — не понимает, но послушно возвращает ладонь на стекло, поворачиваясь к Дубровскому и облизываясь. — Я хотела… — Тш-ш, — просит заткнуться её лёгким чмоком в губы. Панова гортанно стонет, когда вместо одного пальца входят два, сразу же надавливая на точку, от стимуляции которой скоро вот-вот кончит. Кирилл медленно выходит и грубо вталкивает пальцы, отчего Сеня задыхается, хватая ртом воздух. Напряжена настолько, что хочет избавиться от сгустка нервов, устойчиво державшегося за нитки внизу живота. Он медленно и можно сказать лениво трахает её пальцами, выцеловывая шею и упиваясь довольными тихими стонами, срывающимися с пухлых приоткрытых губ. Давится собственной слюной, когда подносит вторую руку к чужому рту, и Сеня пользуется этим, высовывая язык и обводя им вокруг большого пальца. Всасывает в рот, втягивая щёки и с наслаждением прикрывая глаза, словно вместо пальца представляет член. — Блять, — ругается Дубровский, наблюдая за тем, как она посасывает палец, насаживаясь до костяшки, и ведёт внутри языком, облизывая со всех сторон. Кирилл бубнит себе под нос, что это невыносимая пытка, резче входя в неё пальцами и заставляя девочку сомкнуть зубы. Он недовольно шипит, но усмехается, тут же выскальзывая из влажной приятности, вызывая недовольный возглас. Руки хватают её за бедро, резко разворачивая к себе и заставляя прижаться горячей кожей к холодным запотевшим до минимальной видимости стеклянным дверям. Панова приоткрывает глаза, наблюдая, как Кирилл присасывается губами к левой груди, а правую зажимает в ладони. Она впивается ногтями в его плечи, постанывая и прикусывая собственные губы. Нетерпеливо трёт друг о друга бёдра, пока он спускается быстрыми поцелуями по рёбрам и животу. Дубровский не церемонится, пока грубо впивается пальцами в нежную кожу бедра, приподнимая ногу и запрокидывая к себе на плечо. Оставляет пару поцелуев на ноге, ощущая, как в волосы впиваются дрожащие руки Сени. Он облизывается, наблюдая за розовыми, влажными и упоённо вкусными складочками. Смотрит на них несколько секунд, заходясь в удивительной жажде прикоснуться прямо сейчас. Прямо. Сейчас. Блять. — Да, — Панова громко стонет, вжимаясь затылком в стекло, когда Кирилл обводит языком клитор, надавливая и поддразнивая. — Ещё, ещё. Пожалуйста. Он вознаграждает её широкими мазками языком по всей промежности, подставляя пальцы к дырочке, надавливая, но не входя. Любит дразнить, вызывать недовольное рычание и шипение, сопровождающиеся гневными ругательствами, которые больше походят на мольбу. Дубровский и сам не понял, почему для него стало важным начинать с прелюдии, где задействован язык. Он раньше не особо любил это делать, но с ней всё было по-другому. Чувствует потребность в том, чтобы целовать не только верхние, но и нижние губы. Когда этого не делал, думал о том, что обделил сладкое местечко вниманием. Вгоняет пальцы до упора, посасывая половые губы поочерёдности. Сеня что-то неразборчиво шепчет, притягивая ближе. Кирилл зарывается носом в идеальную промежность, не переставая дразнить языком и пальцами. Когда малышка мажет рукой по ушам, довольно улыбается, обдавая горячим дыханием складочки, потому что знает, что она больше не в силах сдерживаться. Резко останавливается, войдя пальцами и надавливая на переднюю стеночку внутри, язык кружит вокруг клитора, и это случается. Панова выгибается вперёд, обхватывая ладонью грудь, и протяжно стонет, начиная сокращаться вокруг пальцев и беспрестанно шептать: «Боже, боже, боже». — Кирилл, чёрт, — сжимает его плечи, оттягивая волосы и подмахивая бёдрами, пока её атакуют волны. Сердце почти выпрыгивает из груди, когда мощная волна оргазма прокатывается по телу, пока Дубровский продолжает мучительную пытку своим языком и медленными толчками пальцев. Дёргается всем телом, ощущая, как ноги становятся ватными, как перед глазами всё плывет, как пальцы ног поджимаются, как под кожей начинает приятно покалывать. Кирилл резко поднимается, обхватывая бёдра руками и приподнимая над полом. Слабые руки тут же обвиваются вокруг мощной шеи, скрещиваясь в замок для надёжности. Он оборачивает ладонь вокруг члена, делая пару движений, и Сеня смотрит вниз, зачарованно наблюдая за тем, как из головки просачивается пару капель смазки. Придвигается ближе, надавливая на раздразнённый и сверхчувствительный клитор. Она стонет в губы, нетерпеливо двигая бёдрами. Хочет почувствовать его внутри. Прямо сейчас. Кирилл улыбается, продолжая дразнящими движениями касаться чувствительной головкой не менее чувствительных складочек. — Пожалуйста, — шепчет Сеня, притягивая его голову ближе и утягивая в поцелуй. — Я хочу… — Чего? — его голос хрипит, и он готов сорваться, чтобы ворваться в тесный жар и ощутить, как наконец-то становится легче от невыносимого давления в паху. — Тебя. Тебя. Тебя. Пожалуйста, трахни меня. Шепчет быстро, почти неразборчиво. Лепет, заставляющий тяжело выдохнуть. Ему достаточно, чтобы войти в неё резким и быстрым движением. Сеня распахивает рот, закатывая глаза и сжимая его внутри. Он рычит в подставленную шею, сжимая задницу в руках. Задаёт ритм медленно, сдерживая внутреннего зверя, который хищно облизывается, желая сменить темп на более быстрый и сокрушительный, от которого начнут дрожать коленки и подгибаться на ногах пальцы. Еле сдерживается от того, как крепко обхватывают ствол горячие и плотные стенки лона. Она сжимает его внутри себя, заставляя рычать и сильнее стискивать в ладонях задницу. Нетерпеливо елозит в попытке насадиться глубже и резче, и он понимает это, довольно облизываясь. Резко выскальзывает из неё, ловя удивлённый стон и широко распахнутые глаза. Усмехается, поворачивая к себе спиной и задевая одной рукой грудь, а второй надавливая на поясницу, заставляет прогнуться в спине, облокачиваясь руками о стекло. Сквозь сбитое дыхание и клубы пара разносится обжигающий шлепок по заднице, за которым моментально следует удивлённый вскрик, а позже стон от резкого вторжения в лоно. Панова сильнее прогибается в пояснице, принимая член глубоко в себя и чувствуя, как Кирилл одной рукой хватается за бедро, а второй оглаживает спину. — Быстрее, пожалуйста, — начинает двигать бёдрами и шепчет в стекло, прислоняясь щекой к прохладе и наслаждаясь грёбаным контрастом. Там, за спиной, так жарко, а нос вжимается в холодную дверь. Дубровский наматывает её волосы на кулак, натягивая назад, отчего Сеня заходится в кашле, который смешивается со стонами, когда он начинает грубо и резко входить. Трахает так, что у самого перед глазами начинают маячить белёсые вспышки наслаждения. Толчок. Шлепок. Толчок. Шлепок. Толчок. Громкое дыхание перекликается со шлепком яиц о ягодицы. Кирилл смотрит вниз, сильнее натягивая волосы и вызывая в Пановой недовольное рычание, которое заменяется протяжным стоном. Он чувствует, как она начинает пульсировать внутри, и этого вполне достаточно, чтобы понять, что девочка вот-вот закончит. Отпускает волосы, склоняясь и опуская пальцы на клитор, начиная тереть его. Сеня стонет протяжно, подаваясь назад, встречая его бёдра и наслаждаясь тем, как внутри всё натягивается, как низ живота сводит, разнося по телу молнии, одна из которых попадает прямо туда, задевая чувствительную точку, от которой перед глазами начинает плыть. — Кирилл! Высокий стон, и Кирилл ускоряется, зажимая между зубов нижнюю губу, потому что влажные стеночки начинают сокращаться вокруг члена, одаривая мучительной пыткой. Толкается в неё резче и жёстче, пока Сеня заходится в очередной волне сокрушительного оргазма, запрокидывая голову. Сбавляет темп, позволяя малышке прийти в себя. Есения глубоко дышит, моргая несколько раз. Заводит руку назад, касаясь торса, и толкает пальцами. На его губах появляется раскосая улыбка, когда он понимающе отстраняется и наблюдает за тем, как вдоволь оттраханная Панова поворачивается с великолепным видом: красные щёки, затуманенные глаза и приоткрытые сочные губы. Она послушно встаёт на колени, тут же кладя руку на его задницу и придвигая ближе. Опухшие губы прикасаются к головке, и Кирилл запрокидывает голову, со свистом выдыхая. Сеня оборачивает дрожащие пальцы вокруг него, пока язык очерчивает головку. Широкими мазками лижет, заходясь в очередном приступе возбуждения, который отзывается моментальным жжением внизу. — Давай, малышка, — шепчет Кирилл, оглаживая затылок и притягивая ближе. Послушно вбирает, всасывает головку, углубляясь и начиная медленно сосать. Быстро привыкает и позволяет себе взять глубже и сразу же нарастить темп, зная, что это нравится Кириллу. Он движет бёдрами навстречу, и Сеня стонет, отчего создаётся вибрация, влияющая исключительно благоприятно. Дубровский сжимает волосы, резко дёргая на себя. Наслаждается тем, как втягиваются розовые щёки, как язык кружит вокруг головки, пока она принимает сантиметр за сантиметром. Начинает помогать себе рукой, сжимая член и не прекращая двигать головой. Отстраняет руку от ствола, касаясь яичек и начиная их легонько и нежно массировать. Кирилл ругается себе под нос, сжимая волосы и резко входя, отчего касается стенки горла, вызывая удивлённый вскрик, заглушённый членом. Она шлёпает его по ягодице. — Прости, — шепчет, извиняющее поглаживая по волосам. Панова начинает усиленно сосать головку и быстро двигать рукой по стволу, вызывая ругательства и неразборчивые слова, которые явно звучат не по-русски. Чувствует, как парень касается плеча, и это означает лишь одно — не останавливаться. Дубровский рычит, дёрнувшись вперёд, вновь касаясь горла, зажмуриваясь и приоткрывая рот, наслаждаясь тем, как она крепче сжимает и буквально насилует своим ртом член. Дёргается всем телом, ведёт плечом и тут же отпускает себя, позволяя горячей сперме выстрелить в рот. Сеня продолжает высасывать остатки, послушно сглатывая и приподнимая глаза, встречаясь с лавиной зелёной мглы. Кирилл слабо улыбается, наблюдая за тем, как малышка облизывает его языком по всей длине несколько раз, обводит головку и целует в самую середину. Он протягивает руки вниз и поднимает Сеню с колен. Она довольно облизывается и прижимается к нему, приподнимая голову. Оба дрожат, одаривая друг друга улыбками. Дубровский наклоняется, целуя в губы девочку, которая предусмотрительно не лезет языком, на котором остаётся шлейф его семени. Взгляды скрещиваются, пока Кирилл тянется за мочалкой, а Сеня за гелем для душа. «Повторим?» — мелькает во взгляде парня. «Повторим!» — отвечает ему малышка.***
— Душевная комедия, — умозаключает Сеня, когда на экране горят титры. — Если это и правда отснято на реальных событиях, то это очень хороший жизненный урок. — Дрисс красавчик, — всего лишь говорит Кирилл, делая глоток воды. — Жалко, что та рыжуля по девочкам. Они были бы огненной парочкой. — Мне нравится её фигура, — соглашается. — Бёдра и грудь это что-то с чем-то. А вообще, Садовник и Ивонна… Ну, просто потрясающая пара, — хихикает Сеня, облизывая ложку с мороженным. — Глубокий фильм, над которым можно задуматься. Вернее, подумать о том, что даже в непростой сложившейся ситуации можно найти человека, который вытянет тебя из депрессивного состояния. Ну, ты просто вспомни, каким Филипп был в начале и каким в конце! Два разных человека! Они оба научили друг друга чему-то, и это не прошло бесследно. — Ивонна и Садовник — это пара года, — соглашается Кирилл. — Просто Филиппу понравилась простота и естественность Дрисса. Он говорил обо всём прямо, что было грубо и бестактно. Нарушал общепринятые устои, тем самым привлекал к себе внимание. Ну, он просто такой, какой есть. Это и цепляет. — Да-а! Всем нравятся люди, которые не строят из себя невесть что. — Естественность и простота — вот, что должно нравиться, а не напыщенность и богатство. Хотя, первоначально Дрисс прибалдел, когда ему выставили условия и сумму, за которую он будет работать. Ну, кто откажется от такой роскоши? — Ну, никто. Его можно понять, но ты же сам видишь, что его отношение поменялось к Филиппу. Они стали друзьями. Думаю, что даже родственными душами. — Они классно курили травку, — подмечает Дубровский. — Не без этого! — хихикает Сеня. Кирилл поднимается с постели и идёт к балкону. Оборачивается, наблюдая, как малышка снова облизывает чёртову ложку. У него пересыхает во рту, и Дубровский хрипло говорит: — Пока я курю, выбери ещё один фильм, ладно? — Вообще-то, ты обещал, что мы посмотрим «Искупление», — деловито заявляет Сеня, выгибая бровь. — Ещё на прошлой неделе. Припоминает нечто подобное, когда пытался убедить, что смотреть ужастики намного круче и прикольнее, чем упиваться бесконечной драмой. Панова была другого мнения, поэтому сошлись на том, что обязательно посмотрят то, что она захочет. И выбор пал на какое-то искупление. — Хрень? — уточняет Кирилл, и получает раздражённый выдох. — Хрень — это то, что ты травишься сигаретами, а это великолепный фильм. Там снимается Кира Найтли и Джеймс Макэвой, — деланно говорит, зачёрпывая мороженое ложкой. — Мне нравится «Сплит» с ним, — специально задерживается, чтобы посмотреть, как язык снова облизывает чёртов металл с вкусняшкой. — Быстрее кури, а то мороженое окончательно растает или закончится. — Я купил две коробки, — Кирилл невинно хлопает ресницами, потому что знает, что это может подкупить. — Ты, наверное, хочешь, чтобы я растолстела и стала похожа на шарик вместо привлекательной девчонки, — недовольно бубнит Сеня, слизывая подтаявшее лакомство. Кирилл жадно смотрит за тем, как язык касается мороженого. Шумно выдыхает, усмехаясь. — Включай свою хрень. — Это не хрень! — вторит ему и грозно тыкает ложкой, будто прицеливается. Кирилл возвращается с балкона и дёргает плечами, потому что успел немного подмёрзнуть в короткий перекур. Забирается под одеяло и жмётся к тёплой Пановой, которая тут же визжит и пытается отодвинуться. — Кирилл, блин! — она смеётся, стараясь отпихнуть его руками, но холодные ладони уже примостились на тёплом животе. — Мне холодно! — возмущённо ударяет его в плечо. — Представь себе, мне тоже! — улыбается Дубровский, придвигаясь к Сене и замечая, что она тяжело выдыхает и перестаёт брыкаться. — Так-то лучше. — В следующий раз кури в варежках, — пыхтит, но обнимает его за плечо, пока Кирилл устраивается на плече. Она тут же вспоминает, что должна была сделать сразу же, как встретились. Её простреливает уколом паники и страха, поэтому тут же произносит: — Я сегодня виделась с Ромой. Кирилл хмыкает, но от неё не ускользает то, как он крепче обнял, перемещая ладонь ниже живота, останавливаясь между ног, где очень тепло. — И что? Вопрос звучит резко и неприятно, но Панова убеждает себя в том, что ничего страшного не должно произойти. Скажет, как есть. — Ну, он поймал меня в кафе, — начинает Сеня, тяжело выдыхая. — Начал задавать неуместные вопросы про тебя. Пытался выяснить, как так получилось, что мы с тобой спелись, хотя я сказала ему, что у меня никого нет. Просил дать ему второй шанс, чтобы он смог реабилитироваться в моих глазах, чтобы я поняла, что у нас может быть будущее. Всё говорил о какой-то надежде, — медленно проговаривает, стараясь ничего не упустить. — Баран, — это всё, что произносит Кирилл, нежно поглаживая бедро малышки. — Ну, и вот, — она заметно нервничает, что не скрывается от Дубровского. Кирилл отстраняется от Сени, и она тут же готова вскочить за ним. Становится не по себе, когда он окончательно выбирается из постели, тяжело выдыхая и прикрывая глаза. Ему тяжело сдержать поток ругательств и двойственных чувств. С одной стороны, он безмерно рад тому, что девочка призналась в этом, а с другой — его поглощает чувство ревности, и от этого становится физически больно. — Кирилл, — мягко произносит Сеня, подползая к нему на коленях и садясь перед ним. Приподнимает голову, берёт его руки в свои. — Почему ты ушёл? — Я просто злюсь, — тихо отвечает. — На меня? — выгибает бровь. — На него. — Ты ревнуешь, — и это не вопрос. Кирилл наклоняет голову, замечая, как довольные озорные блестящие глазки сканируют лицо в попытке отыскать подтверждение. — Нет, — отвечает, пытаясь закрыть эмоции. — Если будешь врать, я буду кусать тебя за задницу, — притворно угрожает, вызывая в парне улыбку. — Да, Панова, я ревную, и что? Что в этом такого? Сразу говорю, это не вызвано недоверием. Я всецело доверяю тебе и знаю, что ты не обратишь на него внимание снова, но он просто бесит меня, ладно? Он может просто пойти на хер, потому что ты со мной, а не с ним. Конечно, если ты захочешь уйти от меня, — резко останавливается, когда в сердце врезается болезненная игла. — Я не стану тебя держать. Это твой выбор и всё такое, — последняя фраза звучит неуверенно и слишком тихо. Она пару раз моргает. Удивление отражается на лице от того, что только что услышала. Как он может думать о том, что она уйдёт от него? Это просто невозможно. Это невозможно ни сейчас, ни в будущем. Сеня слишком глубоко увязла в Кирилле, чтобы просто взять и перестать чувствовать всю гремучую и сокрушительную волну эмоций. Она любит его. Сильно. Очень сильно. Она хочет быть с ним. Сильно. Очень сильно. — Ты дебил? — хмурится и недовольно качает головой. Встаёт на ноги, становясь выше Кирилла. Обнимает за шею, притягивая к себе. Дубровский тут же берёт её за бёдра, обнимая и слегка приподнимая голову, упираясь взглядом в губы. — Если ты ещё когда-нибудь хоть раз скажешь о том, что я захочу от тебя уйти, ты получишь по голове, — шепчет Панова, угрожающе прищуриваясь. — И я, блин, не шучу. Он довольно улыбается, принимая угрозу взаправду. — И Рома может действительно пойти на хер, — Сеня расширяет глаза и приоткрывает ротик от волнения, потому что не ожидала, что скажет нечто подобное. Матерное! Неприличное! — У меня есть ты, и мне этого достаточно, — смущённо шепчет, мягко целуя Кирилла в нос. — Я рад, что ты со мной. Кирилл целует её в губы.