Пятьсот пятьдесят миллионов, раз!

       Йенни без интереса смотрел в окно, на столе перед ним стоял остывший кофе, отдающий нотками душистого перца. На стекле плясали разноцветные искры фар, искаженные неровными водными дорожками. Ливень шел уже порядка часа, а лис оставил зонт дома в надежде на благосклонность природы. Медленно подходило время их с Кристофером встречи, но минуты тянулись настолько долго, что казалось успела пролететь целая вечность. Наконец за окном мелькнула высокая черная тень, и загремел колокольчик на двери. Этот звук никогда не нравился Чонину, для него он был сродни скрипу пенопласта по стеклу. Он точно также неприятно резал по громоздким ушам, которые лис всякий раз прижимал, стоило кому-нибудь войти или выйти из кафе. Крис, отряхнув зонт, оставил его у двери и направился к фенеку. Волк сел напротив. Лис облизал его взглядом: статный, гордый, серьезный и вечно дотошный до всяких мелочей; глаза — дерзкие — смотрели лукаво, испытующе. Такой же, как раньше. Крис улыбнулся уголками губ — заметил чуть темные мокрые пятна на светлом пиджаке.       — Как тебе погода? — шутливо начал он.        Йенни шумно, раздраженно потянул воздух, шевеля вибриссами. В нос ударил запах темного шоколада и ели. Крис никогда не использовал подавители, но сейчас он был даже не против. Собственных таблеток должно было хватить ещё на пару часов, значит, ему ничего не угрожало. Пока не угрожало. От этих мыслей по позвоночнику поползли мурашки.       — Не люблю дождь, — угрюмо пояснил он, наморщив нос. — Кажется, мы отошли от дела.       — Действительно. Впрочем, я хочу купить два часа твоего времени, — хитро улыбнулся Крис, его хвост с тихим стуком энергично бился о мягкое кресло.       — Что прости? — Чонин поставил чашку с кофе обратно на стол, поперхнувшись. — Не смей задевать за больное! Это не смешно.       — А разве похоже, что я шучу? — волк игриво вскинул бровь.        Запах шоколада заметно усилился, некоторые посетители стали обращать на них с Крисом внимание, разглядывая с неподдельным интересом и слушая крайне чутко. Кристофер принципиально не использовал подавители. Больше не использовал. Фенек не любил подобной шумихи, особенно, если ее центром был именно он. Все давно поняли, что за вечеринка здесь намечается.       — Скажи мне, Йенни, — продолжил волк. — Как думаешь, сколько готовы отдать за омегу, да ещё и течную, ну, предположим, на черном рынке?        От этих слов внутри лиса все сжалось, огромные уши нелепо прилипли к голове, глаза потускнели, поджались губы. Чонин прекрасно осознавал собственную ценность. Как коммерческую, так и социальную. И от этого становилось ещё хуже. Он неоднократно проклинал природу за то, что она сделала с ним, но при этом не мог ничего с этим поделать.       — Молчишь? — усмехнулся Крис. — А теперь представь, — он хитро прищурил глаза. — Мы с тобой одни в большой квартире. Ты спокоен за свою жизнь и социальный статус, ты в тепле, у тебя есть все, а не один-единственный костюм на все случаи жизни. У тебя есть надежда на лучшее будущее, а не на то, что ждет тебя в ближайшие года. В который раз.       — Замолчи!       — Ты будешь никому не нужен. Разве что в качестве дешевой тряпки, но никак не пары. Без связей и денег ты вряд ли сможешь попасть в ряды охраняемых омег, а покуситься на такой лакомый кусочек будут желать многие.       — Хватит! — схватился за голову Чонин. — Это ты виноват…       — Хорошо, я замолчу, — констатировал Кристофер. — Но эти таблетки убьют тебя рано или поздно. От тебя химией несёт за два квартала! Возьмись за голову, черт возьми!!! — Кристофер сорвался на крик, ударив кулаком по столу. Шум вокруг моментально сошел на нет. Теперь абсолютно все взгляды были намертво привязаны к этим двоим. — Я свое слово сказал. Решать тебе: тварь ты дрожащая или право имеешь. С меня довольно, — он вытащил из пиджака бумажник, положил пару купюр на стол и вышел из кафе.        Лис сидел согнувшись ещё с полминуты, пока к нему не подошла официантка — осведомиться о его состоянии.       — Вы в порядке?       — В полном, — на выдохе промолвил он, выравнивая дыхание. — Сколько с меня?        Расплатившись, Чонин вышел на улицу. Дождь все ещё моросил, и он тут же окрасил светлый костюм леопардовыми пятнами. Напротив кафе стояла затонированная машина. Стекло медленно опустилось, и из-за него показалась довольная морда волка.       — Я в тебе не сомневался.       — А по-моему, все было с точностью до наоборот, — насупился фенек, качнув ушами. — И, прошу, не шути так больше.       — Ничего не обещаю. Залезай. Или предпочтешь идти пешком?        Йенни молча сел в автомобиль, и он помчался по городу. Широкие улицы давили своими масштабами, серость бетона, казалось, медленно пожирала и самих горожан, превращая их в бесчувственные статуи, низкое свинцовое небо с аспидными облаками, а вокруг сплошное нагромождение стекла и стали. Не было в этом месте ничего живого, ничего светлого.        Крис положил руку на бедро Йенни, тот вздрогнул, оторвавшись от окна.       — Прости за этот скандал. Тебе был просто нужен стимул жить дальше.       — Я просто не ожидал, что ты все-таки ответишь на приглашения спустя все это время — сдавленно фыркнул лис.       — Прости, были дела, — усмехнулся волк и подсел поближе. — Я соскучился.        Дышать в машине было почти нереально, феромоны стремительно овладевали пространством, затягиваясь петлей на тонкой шее омеги. Чонин сдёрнул пуговицу на воротнике, ослабил галстук. Намного лучше.       — Так, что ты думаешь по поводу моего предложения? — чужая рука коснулась плеча, сползла ниже, притянув.       — Если я увижу того же господина Бана, что и прежде, то обязательно подумаю.       — Ну, я же просил называть меня просто Кристофер… — с толикой грусти промолвил волк. — Но, знаешь, сейчас я не против.       — Я скучал по этим словам, — улыбнулся Йенни и взглянул в глаза напротив, надеясь увидеть в них хотя бы часть от прежнего Криса.       — Подожди, тебя не смущает то, что тебя водитель твой слышит?       — Он привык к моей раскрепощенности, — пояснил волк, мужчина за рулём, явно старше самого Криса, глянул в зеркало и перевел взгляд обратно на дорогу.       — Ясно… — на выдохе, даже несколько разочарованно промолвил Чонин.       — А теперь скажи мне, сколько стоит твое время?       — Пока даю в залог, — не долго думая ответил лис. Как такового выбора у него и не было. Будущее, которое предсказал ему Кристофер, было вполне вероятным. Особенно с опасными тенденциями сегодняшних времён.       — Как близкому знакомому проценты сбросишь? — отшутился волк. Йенни тихо фыркнул, поведя усами.       — Я подумаю, — съязвил в ответ фенек. Естественно, он не собирался ложиться в одну постель с волком, но идти пешком по нестихающему дождю то ещё удовольствие.        Крис отличался от других альф. Он был не таким заносчивым, высокомерным, он просто жил. Помогал, чем мог, Чонину, когда случайно обнаружил его на просторах подпольных аукционов. Тогда он был моложе, безрассуднее, и богаче, конечно. Отец, ушедший не за долго до его совершеннолетия, оставил сыну в наследство порядка десяти миллиардов наличными, несколько пакетов акций и два особняка — один заграницей, другой — на выселках. Заломив неправдоподобную цену за квадратные метры, спустя год, Крис таки продал заграничную усадьбу, знатно обогатившись. Чонина он нашел на незаконном аукционе в Пусане. Ему тогда от силы лет восемнадцать было, а больше и не дать. Наверняка, семья отдала его на откуп за долги перед «верхушкой», да и кому нужен омега без хорошего приданого. А так, это отличный вариант избавиться от накопившихся денежных проблем. Кристофер не разделял коммерческих взглядов на целый слой общества. Это несправедливо.        То подполье просто разрывалось от какофонии запахов, которые смешались в одном месте. Другие альфы, намного старше самого Кристофера, смотрели на него с издёвкой, насмехались. Но были некоторые, которые даже одобряли его «стремление поразвлечься» с малых лет. И иногда пытались помочь ему выбрать достойную кандидатуру, но его взгляд зацепился именно за Йенни. Когда процессия с предварительными приготовлениями закончилась и действо подошло почти к середине, конферансье громко объявил кличку лиса:       — Номер тринадцать! — и под благоговейное перешептывание публики на сцену вывели его. — Классический ирис. Стартовый эстимейт двести миллионов вон… Четыреста миллионов! — провозгласил ведущий, когда кто-то из толпы поднял соответствующее табло. — Четыреста миллионов, раз! Кто поднимет? Четыреста миллионов, два!.. Четыреста пятьдесят миллионов! — выкрикнул конферансье, увидев поднятую руку волка. — Четыреста пятьдесят миллионов, раз! Пятьсот миллионов! Пятьсот миллионов, раз!        Ставку перебил тучный пард, разглядывающий лиса в миниатюрный театральный бинокль. Он пошло облизывал губы и перебрасывался с дружками о скором приобретении новой игрушки.       — Пятьсот миллионов, два!        Это были большие деньги, неприлично большие. Но Кристофер не мог совладать с бюрократом внутри себя. Он яростно твердил, что лис того не стоит, но альтруист умолял его, стоя на коленях, помочь этому бедняге.       — Пятьсот миллионов, три… Пятьсот пятьдесят миллионов! Дамы и господа, пятьсот пятьдесят миллионов, раз!        Крис бросил взгляд на парда, он сверлил его в ответ. Его жёлтые глаза стали похожи на два мраморных шарика с кровавыми прожилками, крохотные черные очки упали и разбились вдребезги. Он чуть ли пеной не исходил от злости, а его прихвостни пытались всячески его успокоить.       — Пятьсот пятьдесят миллионов, два!       За подобный товар отдать подобную сумму не было чем-то странным и даже зазорным в узких кругах, но адреналин в крови Кристофера зашкаливал. Сердце отбивало бешеный ритм, в глотке застрял колючий ком, собственная слюна обжигала сжавшееся горло.       — Пятьсот пятьдесят миллионов, три!        Лакированный молоток с глухим стуком коснулся деревянной шайбы.       — Продано! Лот номер тринадцать продан молодому волку в светлом костюме за пятьсот пятьдесят миллионов вон. Поздравляю. Следующий лот… Когда Крис встретил на себе взгляд Чонина, ему стало не по себе. Он смотрел на него исподлобья, озлобленно, глаза были дикие, в них читался животный страх. На тонкой шее болтался несоразмерный ошейник, правая рука была прикована к кисти сопровождающего их грамиллы. Одежда, кое-где светящаяся проплешинами, почти не скрывала его худобы и изнеможения. Такое чувство, будто бы он смог убежать куда-то в таком состоянии. Крис приказал его накормить.        Лис ел жадно, чуть ли не давясь, приборами не пользовался — только руками. Тарелки опустевали одна за одной, будто бы он целый месяц ничего в рот не брал. Хотя по его видку…       — Как тебя зовут? — не выдержав выпалил Крис.       — Ян, — проглотив, откликнулся лис. — Ян Чонин. А вы?       — Можно на «ты», — улыбнулся волк. — Бан Чан. Можно Кристофер, как удобнее.       — Понятно… Мы можем приступать, господин Бан? — утерев губы тыльной стороной ладони, спросил Йенни.       — Что? Приступать к чему? — смутился волк и отхлебнул из бокала.       — К сексу, конечно. Для чего же вы тогда меня купили? Да ещё и за такие баснословные деньги! — совершенно обычно, буднично ответил Чонин и подошёл к волку. От омеги неимоверно разило ирисами, и этот запах был настолько концентрированным, что у него с непривычки закружилась голова.       — Что?! Нет! — вспыхнул Кристофер, отставляя бокал. — Я тебя не для этого приобретал!       — Не понимаю… — совсем по-детски, ошеломлённо вымолвил Йенни. — Н-но зачем тогда? Не убить же… Ведь, нет?..       — Что?! Убить?! Да ты рехнулся! — засмеялся Крис.        После этого Кристофер ещё в течение часа бережно выстраивал новые связи в чужой голове. Пытался объяснить, что вообще происходит и как сейчас обстоят дела. Что он не желал лису зла, и что если бы хотел сделать ему больно, разговор бы шел в другой манере. Что он не питал какой-то странной страсти к запудриванию чужих мозгов и прочее, и прочее, и прочее. Чонин остепенился только спустя неделю. А спустя пять лет, он снова встретил Криса, и их разговор вернулся в самое начало их истории.       — О чем задумался? — негромко осведомился волк, выдыхая прямо в ухо.       — О твоём предложении.       — И что надумал? — тихо прошептал Кристофер.       — Пятьсот пятьдесят миллионов вон.