Non la fine

Работу над улучшением состояния парня Итан начинает в тот же день. Он вновь идёт за продуктами, чтобы купить несколько пачек макарон и ещё немного подобной многокалорийной пищи. Всё же Дамиано надо хорошенько откормить, хоть привычку и желание есть по три раза в день надо будет заново выработать, что, наверное, не самое легкое дело, но по сравнению со следующим пунктом плана является сущим пустяком. Вернувшись из магазина, Торкио быстро раскладывает купленную еду по нужным полкам в холодильнике и ящикам на кухне, после прям на глазах Давида выкидывает лезвие. Также через некоторое время прячет бритву, догадываясь, что парень может достать ещё. Ножи и другие острые предметы Торкио пока что решает никуда не убирать, надеясь, что старший до них не доберётся. Конечно же, Дамиано рад тому, что Итан всеми силами старается ему помочь, только вот он настолько сильно морально выматывается за этот месяц, что единственное желание, находящееся в его голове — это за несколько секунд оборвать все мучения и сложные попытки выбраться из подобного состояния, например, перерезав вены. Чтобы вновь начать есть по три раза в день и навсегда забыть о лезвии, причём без единого срыва, нужно быть очень упорным и сильным духом человеком. К сожалению, Дамиано таким не является, поэтому доходит до того, чего Торкио совсем не хотел делать. Ему приходится спрятать все острые предметы, которые находятся в их квартире, и постоянно следить за действиями Давида. Итан пару раз замечает любимого в ванной с ножом в руке и с буквально несколькими порезами на запястье. Видеть такое, да и просто представлять, что подобное происходит с дорогим тебе человеком, до невозможности сложно, у Торкио моментально появляются слёзы на глазах только при одной мысли. Дни парня последние несколько недель выглядят одинаково, как по заранее написанному шаблону. Утром, днём и вечером он уговаривает Дамиано съесть хотя бы маленькую порцию завтрака, обеда и ужина, что довольно сложно. Но в большей степени его выматывает непрерывная слежка за Давидом, потому что тратит на это действие слишком много нервов. Как только он понимает, что последние пятнадцать минут не видел любимого, то у него тут же проходится холод по всему телу от осознания, что тот может причинять себе вред, из-за чего быстро идёт его искать. От такой жизни Торкио изрядно устаёт, но Дамиано ни в коем случае не показывает своего состояния, боясь навредить его уже более менее успешному восстановлению. Давид начинает самостоятельно есть по три раза в день, из-за чего набирает пару килограмм. Также практически не вспоминает о лезвии, но иногда ещё появляется невыносимое желание причинить себе боль, которое при помощи объятий с Итаном получается подавлять. Но всё ещё остаётся только одна нерешённая проблема, связанная с его моральным состоянием. Он может проплакать весь день, тоскуя о смерти родителей, хотя это кажется сущим пустяком по сравнению с вышеперечисленным. Конечно же, колоссальные успехи Дамиано радуют Торкио, только вот моральную усталость эти эмоции никак потушить не могут, а сказать парню боится, потому что тому может стать хуже. В один из дней Итан решает пойти на крайние меры, понимая, что чаша переполнена огромным количеством нервов и желанием почувствовать спокойствие или по-нормальному порадоваться за успехи любимого. Он аккуратно достаёт лезвие из бритвы и наносит буквально пару совсем неглубоких порезов на запястье. Резкая боль и вправду вставляет мозги на место и помогает выбросить отрицательные эмоции при помощи слов. Итану становится немного легче. Умывшись, Торкио заклеивает раны пластырем и накидывает кофту с длинными рукавами. Парень понимает, что из-за подобной одежды у Давида могут возникнуть вопросы, но по-другому никак. Дамиано, который больше занят тоской по родителям, вообще не обращает внимание на прикид Итана, только вот тот всё равно умудряется забыть о порезах. Давид — обладатель не самого высокого роста, поэтому он часто просит Итана достать что-нибудь с верхних полок на кухне, чтобы не тащиться за табуреткой. — Итан, можешь мне тот стакан дать, пожалуйста, — просит Дамиано, указывая пальцем чуть ли не на самую высокую полку. Торкио без каких-либо проблем дотягивается до туда правой рукой, только вот напрочь забывает, что на ней есть пару порезов, которых он тщательно пытается скрыть. Длинный рукав слегка оголяет запястье, но Дамиано всё равно краем глаза замечает пару пластырей. В его голове быстро собирается пазл. Тёплая кофта с вовсе не короткими рукавами в жару и пластыри в районе кисти — это всё может указывать только на одну вещь. Торкио быстро поправляет одежду, думая, что парень не заметил, но буквально через несколько секунд его мнение меняется. Дамиано нежно обнимает его за плечи и одной рукой оглаживает место порезов. До него быстро доходит факт, что причина увечий Итана — это частые нервы за последнее время и множество потерянных сил на его восстановление и постоянное успокоение. Становится стыдно. Мог же просто рассказать Торкио обо всём ещё в день смерти родителей, и тогда всё было бы нормально, но нет, он повёл себя, как какой-то ребёнок, не умеющий говорить о своих проблемах. — Прости, — шепчет Дамиано, крепче обнимая любимого и перебирая пальцами его мягкие волосы, — Обещаю, что больше никогда не буду скрывать свои проблемы, особенно такие масштабные, чтобы не доводить тебя и себя до такого ужасного состояния, — говорит парень, понимая, что до конца жизни не нарушит данного обещания. Из этой ситуации он выносит для себя немало жизненных уроков. На лице Итана после таких искренних слов Давида рисуется улыбка, а руки сами обвивают любимое тело, прижимая его к себе. Следующие слова Дамиано произносит, смахивая с щёк несколько капель слёз счастья, ведь буквально месяц назад он считал совершенно иначе, но Торкио вовремя открыл ему глаза, — И спасибо, ты доказал мне, что это был не конец.