Странный

Этот день стал датой только для меня, и я счастлив, что для тебя он остался простым числом в календаре. Судьба никогда не допускает ошибок, что бы мы порой не думали…

Они познакомились на небезызвестном писательском сайте, и знакомство их началось с ссоры. Ну, это была, вообще-то, не ссора — но и самой приятной беседой в своей жизни этот разговор никто из них не назвал бы. Подружиться им удалось далеко не сразу. Сначала это были споры о писательстве, которое, собственно, их и столкнуло. Споры непримиримые, отчаянные, с взаимными обвинениями. Но потом, со временем, им удалось открыть друг в друге какие-то новые качества и в конечном итоге понять: что не так уж и по-разному они видят окружающее; что у них, на самом-то деле, много общего; что Выдр не надменный козёл (по мнению Ежа), а Ёж не упрямый болван (по мнению Выдра). И когда Ёж наконец понял, что чувства, движимые Выдром, нельзя назвать самоутверждением за его счёт и он действительно хочет помочь, а Выдр принял Ежа таким, какой он есть, — да, ужасно упрямым, но удивительно обаятельным и интересным человеком, — вот тогда их отношения переросли в более дружеские, доверительные. Ежом и Выдром они тоже стали не сразу. В компьютерном мире у каждого был свой никнейм, а в реальной жизни — имена. Но постепенно они как-то отошли на второй план. Сначала — Ежа. Выдр начал так называть его потому, что новый знакомый постоянно фыркал на его замечания и сердито сопел — ну чистый ёжик. А потом… Потом Ежу пришло сообщение: Я знаю! Знаю, кем буду я!)) Я буду — Выдр!!! Вот — только что вычитал — зацени! «…и она стала даже антимагом, чтобы представлять ещё большую угрозу Волдеморту. Из неё получился опасный хищный зверь выдр, от которого должен бы был пукаться сам Волдеморт» Я, конечно, не «она», но, определённо, хочу быть «опасным хищным зверем выдр»! хДД А ты теперь «пукайся», когда будешь видеть мои замечания! *дикое ржание* Потом они — уже вместе — от души посмеялись над этим «шедевром», попутно обсудив, какие ещё приколы они встречали в «творениях» на сайте. Вот так Выдр и стал Выдром.

— • —

Вы когда-нибудь слышали об осознанных сновидениях? Это когда человек просыпается в своём сне. Википедия по этому поводу гласит: «Одной из особенностей осознанного сновидения является возможность переживать ситуации, невозможные в обычной жизни, находить выходы из них и, оценивая собственные реакции, использовать полученные сведения для самоанализа и самопознания на разных этапах взросления и становления личности». А ещё считается, что человек, владеющий этой техникой, может попасть в любое место, где ему хотелось бы побывать. Можно даже попытаться создать свой собственный мир, свою реальность. Выдра всегда интриговала эта тема, и ему было очень интересно — правда это или нет? Перелопатив кучу литературы по этому вопросу и побывав на разных форумах, он решил, что для поиска ответа правильнее всего самому попытаться освоить технику осознанного сновидения — в крайнем случае, все утверждали, что это может сделать практически каждый: обладать особым даром не нужно. Жизнь в реальном и виртуальном мирах шла своим чередом. Выдр и Ёж общались нечасто, но с радостью. Как-то раз Выдр, так и не дождавшись ответа на свое письмо, с ухмылкой подумал: «Вот балбес… Опять, наверное, уснул за компом» — и, закрыв свой ноут, тоже отправился спать. Проснулся он неожиданно — стоя посреди совершенно незнакомой комнаты. Чуть ли не минута ушла на осознание «Очешуеть! Получилось!!!» и попытку утихомирить радостно скачущее сердце: ему удалось-таки проснуться в собственном сне. Вот только куда он его «вынес», Выдр пока не понимал, ибо теория не предполагала «далёких путешествий» в начале освоения практики, но то, что это не его квартира, было очевидно. Он внимательно осмотрелся вокруг. Обычная комната, которая могла бы принадлежать любому среднестатистическому жителю его города или даже его страны: окно, шкаф, кровать, стол с включённой настольной лампой и работающим компьютером — монитор «спит», но в тишине слышно, как работает системник. За столом, уронив голову на руки, сидел какой-то парень и, видимо, тоже спал. Выдр, очень стараясь не шуметь, подошёл и слегка толкнул мышку — монитор тут же ожил, и на экране высветилось окно чата. Последнее сообщение от «Выдр»: «Хэээй… ты куда пропал-то?..» «Да это, судя по всему, Ёжик, — тут же озарила догадка. — Что ж, любопытненько…» — Выдр осторожно убрал с лица парня прядь волос и, наклонив голову набок, стал с интересом его рассматривать. — Хм… — не удержавшись, хмыкнул Выдр, вспомнив старый анекдот, и, лукаво улыбнувшись, прошептал: — Так вот ты какой, северный олень… Парень сладко причмокнул и зашевелился, а Выдр, перепугавшись, в то же мгновение проснулся у себя в кровати. Оно было и к лучшему — управлять своими снами он ещё, естественно, не умел, а встречаться лицом к лицу с Ежом в его планы точно не входило.

— • —

Окрылённый неожиданным прорывом, Выдр с упорством, которое ранее вообще никогда не проявлял, приступил к развитию своего нового умения. Продвижение шло скачками: то у него получалось всё задуманное, то он неделями бился над какой-то, по его мнению, мелочью. Но результат, определённо, был. Чуть больше чем за полгода Выдр вполне освоился в своих снах и неплохо научился управлять ими. Теперь он поставил перед собой задачу: создать свой мир.

— • —

Выдр сидел за столиком летнего кафе, расположившегося на маленькой площади уютного городка в горах. Легкий приятный ветерок ерошил его короткие волосы. Перед ним стояла чашка вкуснейшего кофе, в руке сигарета — идеально. Выдр, лениво рассматривая прохожих, размышлял о том, почему за всё время с момента создания своего мира ему здесь ни разу не встретилось ни одно знакомое лицо из его реальной жизни. Не то чтобы он скучал по кому-либо — вовсе нет — просто это было как-то странно. Прищурившись от утреннего солнца, Выдр сделал глоток, со вкусом затянулся и… чуть не подавился дымом — по улице шёл Ёж. Он растеряно крутил головой, явно пытаясь понять, куда это он попал. «Ёжик?! — Выдр чуть не свалился со стула от удивления, но тут же одёрнул себя: — Ну да… Кто же, если не он? Пожалуй, он единственный в моей жизни, кто мог это сделать без моего ведома… Что ж, значит Судьба удостоила меня высокой чести… — Выдр откровенно разглядывал Ежа: тот выглядел таким… таким милым (?). — Да, пожалуй, "милый" — это подходящее определение… — усмехнулся Выдр. — "Милый и потерянный"… Даже забавно видеть его таким, зная, кто он… Интересно, почему он чувствует себя так неуверенно?» — задумался он и пропустил момент, когда Ёж с ним поравнялся, продолжая шагать дальше, — мимо кафе, — даже не глянув на вовсю таращащегося на него парня. — Хэй! Молодой человек!.. — фамильярно окликнул друга Выдр. — Отличное утро! Может, составите мне компанию? От этого беспардонного предложения Ёж остановился как вкопанный и, обернувшись, подарил Выдру полный недоумения и неприязни взгляд. — Это Вы мне?.. — весь подобравшись, с некоторым оттенком презрения процедил Ёж. — Тебе-тебе… — явно наслаждаясь ситуацией, нахально улыбнулся развалившийся на стуле Выдр. — Что, Ёжик, потерялся?.. — и, любуясь произведённым эффектом, быстро поднялся, и протянул руку: — Ну что, давай знакомиться по новой? Я — тот самый Выдр, — представился он и, уже не сдерживаясь, заливисто рассмеялся. Ёж, широко распахнув глаза, на мгновение замер, но, быстро совладав с собой и окинув придирчивым взглядом Выдра, всё же ответил на приветствие. — Так вот ты какой… северный олень… — шокировано выдавил из себя Ёж, крепко пожимая протянутую руку. А Выдр буквально повис на нём, вконец обессилев от хохота, поскольку вдруг вспомнил, что именно эти слова он сказал когда-то, впервые увидев Ежа. Это было прекрасное утро — утро их первой встречи. Они весело смеялись, болтая о разных мелочах, или, склонившись друг к другу и чуть ли не соприкасаясь лбами (хотя необходимости в секретности совершенно не было), негромко обсуждали их встречу. Точнее Ёж завалил Выдра вопросами. Потом они долго бродили по городу — Выдр им очень гордился: там, и правда, было на что посмотреть. А Ёж всё задавал и задавал новые вопросы, внимательно слушал ответы: то откровенно удивляясь, то глядя с недоверием, то согласно кивая, то погружаясь в задумчивость. Выдр пытался честно ответить на все и радовался, что Ёж не задаёт самый главный, ответ на который Выдр знал, но… озвучивать не хотел. Время суток, как и порой время года, в мире Выдра никогда не совпадало с реальным, но само его течение было обусловлено временем в реальной жизни. Да, его можно было совсем немного растянуть и заполнить большим количеством событий, но тем не менее Выдр давно научился тонко чувствовать, когда в реале подходит момент пробуждения. Вот и сейчас он явственно почувствовал: пора! — Я был рад повстречать тебя в своём мире… — начал Выдр. — Так, может, встретимся в реальности? Всё-таки живём в одном городе… — тут же вставил старую тему Ёжик. Выдр посмотрел на него с явным испугом, словно тот предложил взорвать ядерную бомбу, и, чеканя каждое слово, ответил: — Нет! И больше мы об этом не будем говорить никогда. В нашей реальной жизни НИ-ЧЕ-ГО не изменится! — Ой, какие мы суровые! — хохотнул Ёж. — Суровые и непреклонные. Ну как знаешь, — пожал он плечами. — А здесь мы ещё встретимся? — Ну, если ты придёшь, я буду рад, — тут же улыбнулся Выдр, — а сейчас пора… — Он вдруг неожиданно приобнял Ежа за плечи и легко коснулся губами его виска. — Что за фигня?.. — ошеломлённо выдохнул Ёж. — Будем считать, что это обязательный ритуал прощания — привыкай, если собираешься заглядывать ко мне в гости, — ничуть не смутившись, улыбнулся Выдр. — Всё-таки странный ты, ей-богу… — задумчиво сказал Ёж и через мгновение открыл глаза в собственной кровати. Ему сегодня снилось что-то очень интересное. Но что, как ни пытался, он вспомнить не смог. — Угу… — согласился с ним Выдр, глядя на то место, где долю секунды назад стоял Ёж, и всё ещё ощущая тепло от прикосновения к нему, — но не объяснять же тебе, что память об этом мире может изменить некоторые события в твоей жизни. В отличие от тебя, я на такое Судьбой не уполномочен… Так что привыкай, поскольку встречаться мы ещё, кажется, будем… — Он грустно вздохнул и открыл глаза ровно за мгновение до того, как прозвенел будильник.

— • —

И они действительно встречались ещё не раз. Буквально сразу Выдр выяснил, что Ёж в реале и впрямь ничего не помнит об их «путешествиях», но зато, пока он пребывал в мире Выдра, его память отлично хранила все воспоминания как о реальном, так и об этом мире. А ещё очень скоро стало ясно, что Ёж не может попасть сюда, если Выдра в это время в нём нет. Такое положение дел его абсолютно устраивало — и, выяснив всё это, Выдр успокоился: влияние его мира на Ежа сведено к нулю, зато им предоставлена возможность узнать друг друга лучше. И эта возможность говорила о том, что, видимо, у старушки-Судьбы были на них ещё планы, кроме того испытания, что ждало их в этой жизни. Выдр постарался, чтобы время, проведённое вместе, не было скучным. Чего только они не перепробовали: лазали в горы, прыгали с парашютом, наперегонки носились на мотоциклах по высохшему соляному озеру, летали на воздушных шарах — всего не перечесть. А иногда они просто сидели молча на краю дня и наблюдали за исчезающим за горизонтом солнцем. В такие встречи обоих охватывал покой, и тишина не казалась гнетущей. У них отлично получалось и дружно смеяться, болтая ни о чём, и уютно молчать, думая каждый о своём. В один из таких вот вечеров они оказались сидящими на вершине небольшого холма на краю плантации лаванды. Перед ними до самого горизонта раскинулось цветущее синее море — это было поистине захватывающее зрелище. Ветерок путался в волосах, а воздух был пропитан умиротворяющим ароматом. — Цветы? Выдр, что, в самом деле — цветы? — с неприкрытой иронией удивился Ёжик. — Что это на тебя сегодня нашло? — А почему нет? Разве не красиво? — невозмутимо ответил Выдр, не отрывая взгляда от еле заметно колышущейся синевы. — Это как-то завораживает, что ли… — Красиво, тут не поспоришь… — легко согласился Ёж и задумчиво добавил: — И, пожалуй, да — завораживает… Завораживает и умиротворяет… А, кстати, какие цветы тебе нравятся?.. — Он поймал удивлённый взгляд Выдра и, легко боднув его плечом, рассмеялся. — Ну, вот вдруг ты всё же пригласишь меня когда-нибудь на свой день рождения, мне бы хотелось подарить тебе те, которые ты любишь, — продолжая смеяться, пояснил Ёж. Теперь уже расхохотался Выдр: — Лучше вместо букета принеси бутылку джина! — и, успокоившись, всё же ответил на заданный вопрос: — А цветы я люблю живые. — Пф-ф… Ну мне как-то и в голову не смогло бы прийти, что можно явиться к кому-нибудь на день рождения с искусственным веником! — обиженно фыркнул Ёж. — Ты не понял, «живые» — это растущие, несрезанные цветы, в принципе, без разницы какие — ну, например, вот хоть как эти, — махнул рукой в сторону плантации Выдр. — А-а-а… — понимающе протянул Ёж и всё же поинтересовался: — А срезанные-то чем тебе не угодили? — Ты спросил, какие мне нравятся, — я тебе ответил, — пожал плечами Выдр, — а срезанные… ну… они тоже хороши, по-своему… — и отрешённо подытожил: — Смерть в самом красивом из своих нарядов… Ёж озадаченно уставился на него и ворчливо пробурчал: — Ты, определённо, странный. Тебе не кажется, что ты слишком много думаешь о смерти? — Не кажется, — возразил Выдр. — Для меня жизнь — ну, тот промежуток времени, что отведён каждому между рождением и смертью, — это всего лишь отрезок длинного пути домой, а встреча с собственной Смертью — это дверь с табличкой: «Вход» и начало следующего этапа. Так что ничего страшного я не вижу ни в ней самой, ни в размышлениях о ней. — Ну оно, может, и так… Но не слишком ли рано грузиться на эту тему? — Допустим, для меня это вовсе и не «грузиться», — усмехнулся Выдр, — и уж точно — самое время, поверь. — И всё-таки… — начал Ёж, но Выдр перебил его и, передразнивая, закончил: — …ты очень странный! — и заразительно рассмеялся. — Ты говорил это минуту назад. Нежели никаких других характеристик для меня не припас? — Почему же — их масса, — тоже рассмеялся Ёж, — но «странный» как-то преобладает.

— • —

Так всё и продолжалось: нечастое, но всегда оживлённое общение в переписке в реальном мире и почти такое же редкое, но не менее радостное общение в мире Выдра. Продолжалось до тех пор, пока одним летним вечером Ёж, долго любовавшийся восхитительным закатом над морем, не спросил задумчиво: — А ещё кто-нибудь приходит в твой мир из реальности? Сердце Выдра пропустило удар, а потом горошиной скатилось куда-то в пятки. Он нашёл в себе силы только отрицательно покачать головой. Ёж ещё немного помолчал и снова спросил: — Ты, что, больше никого не приглашал? «Что же ты делаешь, Ёжик?.. Остановись!» — мучительно подумал Выдр, но, понимая, что он уже ничего не сможет сделать — настал-таки день ответов на неудобные и всё разрушающие вопросы — только тихо ответил: — Да я, в общем-то, никого и не приглашал… Тебя тоже… — Странно… Мне кажется, что всякий раз перед тем, как появиться здесь, я слышу, как ты меня зовёшь… — Выдр на это заявление снова лишь отрицательно мотнул головой. — Не зовёшь, значит? Тогда, может быть, ты знаешь, почему из всех твоих родных, друзей или просто знакомых из реальной жизни здесь оказался именно я — фактически совершенно незнакомый тебе человек? — Видимо, так уж получилось, что этот барьер дано перейти только тебе. Наверное, это потому, что нас кое-что связывает… А мне очень хочется, чтобы ты, — если всё-таки когда-нибудь поймёшь, кем для меня являешься, — мог помнить не только это знание, но и наши с тобой встречи… А главное, чтобы ты знал, что я тебе благодарен за всё… — с лёгкой ноткой грусти сказал Выдр и уже уверенно и твёрдо повторил: — За всё. — И кем же я для тебя являюсь? — удивлённо поинтересовался Ёж: ему как-то ничего, кроме слова «друг», в голову не приходило. — Мне бы хотелось, чтобы ты самостоятельно понял это… в своё время. Да и не к чему тебе сейчас это знание, — мягко усмехнулся Выдр. Всё внутри него противилось этому разговору, но он чувствовал, что если Ёж по-настоящему захочет узнать ответы, то промолчать у него просто не будет права. — Не-е-ет… — тут же надувшись, протянул Ёж, ничего не подозревающий о внутренних метаниях друга. — Ну, я так не согласен. Скажи! Я же умру от любопытства! — Ладно тебе, вот от любопытства точно никто ещё не умирал, — натянуто улыбнулся Выдр, с надеждой думая, что это пока похоже на игру — возможно, всё ещё и обойдётся: ведь Ёжик никогда не настаивал на теме для разговора, если чувствовал, что она Выдру неудобна. — Я буду первым! Ну, скажи… скажи, — изобразив кота из «Шрека», заныл Ёж. «Нет, дорогой, первым буду я…» — мысленно возразил Выдр и попытался отвлечь Ежа, постаравшись как можно беспечнее сказать: — Да фигня это всё, Ёжик! Пошли лучше искупаемся — давай наперегонки до того камня? — Он встал и протянул Ежу руку, чтобы помочь подняться. — Не съезжай с темы! — тут же сердито засопел Ёж (всё-таки своё имя он носил не напрасно). Он схватил Выдра за протянутую руку и рывком усадил назад. — Я довольно часто задавался этими вопросами, а сегодня чувствую, что пришло время получить ответы. Колись давай! — А ты уверен, что хочешь это знать? Ты ведь даже не представляешь себе, что услышишь. И, поверь мне, это может сильно шокировать тебя. В крайнем случае, сообщать тебе это мне удовольствия не доставит. Может, обойдёшься пока без этих откровений?.. — а про себя взмолился: «Ну откажись, пожалуйста, откажись! Ещё не поздно!» — Но ведь это несправедливо! — словно позабыв о своей деликатности собеседника, настаивал на своём Ёж. В его голове вдруг холодной змейкой скользнула паническая мысль: «А что если он мне сейчас признается в любви? Бля-я… что я буду с этим делать?!» Но любопытство распирало, и остановиться он уже не мог, решив: «Будь что будет», Ёж с всё более крепнущей уверенностью продолжил протестовать: — Мы с тобой живём в одном городе, и, хотя ты напрочь отмёл моё предложение познакомиться в реале, мы всё же встречаемся в твоём странном, как и ты сам, мире. И ты знаешь почему, а я — нет! Это, определённо, несправедливо! «Вот и всё…» — Выдр явно ощутил, как первая, совсем крошечная, трещинка прошла по его миру, но он от рождения неплохо чувствовал Вселенную и теперь чётко осознавал: отступать некуда — ему придётся поделиться своей ношей с тем, кто к этому ещё не готов. Впереди его ждал самый тяжёлый разговор в жизни. — Хорошо, я расскажу… — сдался Выдр. Сейчас радовало только то, что этот разговор Ёжик, как только покинет его мир, забудет, а вспомнит не сразу — может, к тому времени его же подсознание как-то подготовит его к этому знанию? Это всё, на что мог уповать Выдр, и, тяжело вздохнув, начал: — Мы с тобой обязательно встретимся в реале… Обещаю, — печально усмехнулся он. — И если честно, я бы предпочёл, чтобы этот разговор состоялся ещё не скоро, но ты мне не оставил выбора… Хорошо хоть, что ты вспомнишь его только в момент нашей встречи… Что ж, готов?.. Ёж интенсивно замотал головой в знак согласия и широко улыбнулся. Но Выдр серьёзно и внимательно посмотрел ему в глаза, и было в этом взгляде столько сочувствия, доброты и какого-то понимания, что улыбка медленно сползла с губ Ежа. Он вдруг понял, что сейчас узнает что-то очень важное в его жизни — сердце тревожно стукнуло о рёбра. Ёж нервно облизнул губы и выдохнул: — Ну… не томи… — Понимаешь, встреча с тобой в реале — это последняя задача для перехода на новый уровень моего личного квеста под названием: «Жизнь»… — начал Выдр и нерешительно умолк. «Совсем парень мозгами ебанулся!» — сокрушённо подумал Еж, но твёрдо решил: не отступать! — А ты не хочешь объяснить мне нормально, без этих твоих дурацких аллегорий? — раздражённо прошипел он. — Ты — моя Смерть, Ёжик… — после некоторого молчания, всё же решившись, тихо сказал Выдр, не отрываясь глядя прямо в глаза Ежу. — Охуеть! Это — как?.. — потрясённо выдохнул тот. Его лицо вытянулось от удивления: подобного он никак не ожидал услышать. Подозрительно взглянув на Выдра, он всё-таки нашёл в себе силы уточнить: — Опять твои странные шутки? — Я, конечно, очень странный, как ты только что, в очередной раз, заметил, — сделав ударение на слове «очень», сказал Выдр и укоризненно покачал головой, — но тебе не кажется, что так шутить — перебор даже для меня? — Казалось, что именно такой реакции на своё признание Выдр и ожидал. — А как это?.. — Он пожал плечами. — Ну… как бы тебе объяснить… Вот представь: человек идёт по ночной улице и на него нападает маньяк — так вот, именно в образе этого маньяка и пришла к данному человеку его Смерть… Или кто-то попадает в аварию, сбивая насмерть человека… Чёрт, ну, я не знаю, как тебе объяснить более понятно… — Да я понял… — перебил его Ёжик, — понял, не продолжай… — Он вдруг совершенно чётко осознал, что Выдр сказал ему правду. Вот только что делать с этой правдой, он себе не представлял. «Сам напросился, идиот!» — с горечью подумал о себе Ёж, а вслух спросил: — И давно ты об этом знаешь?.. — С твоего самого первого письма мне в личку… — как о чём-то будничном сообщил Выдр. — Так зачем же ты стал со мной общаться? Это же, наверное, ужасно… Ведь мог даже и не отвечать. — Ты что?! Вот так взять и упустить такой шанс? Ты, надеюсь, догадываешься, что такое случается далеко не с каждым? — Выдр посмотрел на него как на полоумного. Хотя, скорее, это Ёж был сейчас о друге такого мнения. Повисла тишина, слышно было лишь тихий шум прибоя. О чём сейчас думал Ёж, неотрывно глядя на медленно подкрадывающееся к горизонту солнце, Выдр, изредка посматривавший на него, даже не мог себе представить — да и не хотел, если честно. Но видеть, как тот, такой потерянный, смотрит незрячим взглядом куда-то вдаль, было невыносимо больно. Выдр уже решил, что вопросов больше не последует, а значит, и ни к чему продолжать эту пытку — пора расставаться. Навсегда. В этом мире — навсегда… Было невообразимо горько: всё-таки они провели здесь немало прекрасных часов, наполненных умными, и не очень, разговорами, весёлыми приключениями; да и что говорить, Ёж был удивительным и интересным человеком, расставаться с которым не хотелось. Но чем раньше они уйдут из этого мира, тем быстрее закончится этот неведомый Выдру, но ясно, что мучительный, мыслительный процесс Ежа. Он уже открыл было рот, но Ёж вдруг повернулся к нему и, встретившись взглядом, хрипло спросил: — И как это?.. Как это будет у нас?.. Что произойдёт? — Не знаю… — снова пожал плечами Выдр. — Ну что ты на меня так смотришь? Я не могу знать всё, — возмутился он, а потом, широко улыбнувшись, добавил: — Но зато я уже немного знаю тебя и не думаю, что ты будешь караулить меня в подворотне с ножом. — Ты опять что-то умалчиваешь. Сказал «А» — не будь «Б», договаривай! Давай же! — не оценив шутки, рассержено вскрикнул Еж и вскочил. — Но мне, и правда, больше нечего тебе сказать, — поднял на него глаза Выдр. — Я только знаю, что, встретив тебя в реале, я проживу ещё где-то минут десять — пятнадцать… И ты будешь последним, кого я увижу… Всё. — А может?.. — Ёж нервно взмахнул рукой и уставился на Выдра. — Кто вообще сказал, что это именно так и будет? — Никто… Я просто это знаю. И у меня точно будет шанс это проверить, — выдержав взгляд, спокойно заметил Выдр. Ёж шумно выдохнул и пошёл к морю. Он флегматично бродил взад-вперёд вдоль кромки прибоя, последние лучи солнца эффектно подсвечивали его стройную фигуру. Выдр даже нехотя залюбовался им: «Красавец же просто… Судьба, определённо, любит меня, раз Смерть посылает за мной такого гонца, ведь могла же послать какого-то пропитого вонючего алкаша… А мне достанется почти принц! — с лёгкой усмешкой подумал Выдр и заметил, что Ёж, постояв немного на месте, быстро возвращается к нему, и его лицо ничего хорошего не предвещало. — Уже надумал себе какой-то хуйни… — сделал вывод Выдр. — Господи… как же рано ему понадобились ответы — он же ещё совсем не готов! Это моя ноша — эх, если бы я мог не разделять её с ним, пусть даже на один вечер, — с тоской наблюдал за ним Выдр и, робко взглянув на уже приблизившегося Ежа, с горечью констатировал: — Сейчас начнётся истерика…» — и вскочил ему навстречу, но тот жестом остановил его и срывающимся голосом начал: — И что, мы обязательно должны встретиться? А если мы не встретимся — что будет тогда? Ведь мы вполне можем разминуться в этом огромном городе? — распаляясь всё больше, Ёж уже почти кричал: — И ещё! Я всё-таки хочу услышать внятный ответ на свой вопрос: если ты знаешь, КТО я для тебя, зачем ты со мной общаешься?! Разве тебе не страшно?! — Тут Ёж бросил быстрый взгляд на удивлённого последним вопросом Выдра и поправил сам себя: — Ах, ну да, тебя ж подобной фигнёй не испугаешь! Спрошу иначе: разве тебе не противно?! Разве ты не чувствуешь отвращение при виде меня? Зачем эти встречи? Это какая-то жестокая игра? Или ты, типа, потихоньку привыкаешь к мысли о смерти?! — он обессилено плюхнулся на песок и обхватил руками колени, снова уставившись в горизонт. Выдр опустился рядом и задумался. Нет, ему ясно было, что на всю эту пургу о невозможности встречи, наверное, и отвечать не стоит. Ему вообще сейчас не хотелось ничего не объяснять, но и промолчать уже было нельзя. — Послушай… — Он осторожно коснулся плеча Ежа, от чего тот непроизвольно вздрогнул и повернул голову. Выдр поймал его взгляд и, пытаясь успокоить собственную нервную дрожь, тихо начал: — Ну о каком «противно» ты сейчас говоришь?.. С чего вдруг? Ты чудесный человек, приятный и умный собеседник… У нас много общего… Разве нельзя захотеть общаться с тобой по этим причинам?.. — Выдр вопросительно посмотрел на Ежа. — И смею тебя заверить, что о твоей «функции» в моей жизни я не вспоминаю вообще… — Он поймал полный недоверия взгляд Ёжика и поправился: — Хорошо — крайне редко. Ну, а на твоё заявление о привыкании к мысли о смерти скажу: у меня в этом нет абсолютно никакой необходимости — я к ней привык задолго до встречи с тобой. Помолчи, пожалуйста… — остановил он уже открывшего рот Ежа. — Ты сейчас задашь очередной вопрос, а я ещё не ответил на предыдущие… Так вот, ты спросил: «Зачем эти встречи?» — но я не знаю, что тебе ответить. Может, они нужны нам обоим?.. Лично я думаю, что без этих встреч не может случиться то, что ДОЛЖНО с нами случиться… Наверное, когда-нибудь мы поймём это «зачем»… И, кстати, я расцениваю их как подарок Судьбы, а не как изощрённое постоянное напоминание о своей достаточно скорой кончиной. Словом, я тебя никогда не ассоциировал со своей Смертью — я просто наслаждался общением с интересным и талантливым человеком. А во всём остальном я разберусь потом — по мере необходимости, так сказать… Ёж молчал, пытаясь осознать и принять только что услышанное. Иррациональная обида слегка отступила, но на душе по-прежнему было чудовищно тяжело. «Теперь точно пора…» — почувствовал Выдр и поднялся. Улыбнувшись своим воспоминаниям о проведённом тут времени, он окинул прощальным взглядом место, куда больше никогда не вернётся, и опять протянул руку, чтобы помочь Ежу встать. Когда же тот поднялся, они замерли, неотрывно глядя друг другу в глаза. Времени совсем не осталось, а никто из них так и не решался нарушить молчание. Впервые за всё время оно не было уютным: казалось, всё вокруг искрилось напряжением в ожидании неизбежного — затихли все звуки этого мира. В полной тишине, изо всех сил постаравшись вложить в свой голос всё тепло и благодарность, которые всегда испытывал к Ежу, Выдр мягко сказал: — Всё обязательно будет хорошо… Ты же помнишь: я тебе никогда не вру. — Он попытался улыбнуться. — Я прошу тебя только об одном: когда мы встретимся снова, прежде всего вспомни, что я тебе признателен за всё то время, что ты провёл со мной, и то, что я уже сейчас рад тому, что последним человеком, которого я увижу, будешь именно ты… Я уверен, что ты не можешь преднамеренно причинить кому-то боль, а поэтому совершенно спокоен за нашу встречу в реале — какой бы она ни была. И что бы ни произошло, не смей корить себя: Судьба никогда не допускает ошибок, что бы мы порой не думали… — Потом он порывисто обнял на прощанье растерявшегося Ежа, как всегда легко коснувшись губами виска, и уже в пустоту прошептал: — До встречи…

— • —

Выдр больше никогда не возвращался в свой мир: он боялся, что с его появлением туда может вернуться и Ёж — вернуться и опять всё вспомнить. И опять ему будет больно. Поэтому Выдр просто запретил себе даже вспоминать о тех весёлых приключениях и времени, проведённом вместе с Ежом. А чтобы было легче справиться с этим, он практически на ровном месте спровоцировал ссору в переписке, умышленно выставил себя истеричным обидчивым идиотом и навсегда разорвал их общение в реальном мире. Их жизненные пути разошлись, чтобы потом встретиться. Ещё один раз.

— • —

Это было восхитительное солнечное утро начала осени. На кухне, на высоком барном табурете, поставив на его верхнюю перекладину одну ногу, а второй свободно покачивая над полом, сидел Выдр и задумчиво наблюдал, как за окном просыпается ещё один удивительный день. Перед ним на стойке стояла чашка только что сваренного кофе, в руке сигарета — почти идеально. Вообще-то, Выдр редко просыпался в такую рань. А восемь утра для него были чуть ли не глубокой ночью. Но, даже несмотря на то что лёг практически как всегда, часа в четыре, он сегодня проснулся в семь, с полчаса поворочался в постели и понял, что больше не уснёт. Поэтому теперь он пытался познать дзен, смирившись с тем, что абсолютно идеального утра ему не видать — для этого, кроме чашки кофе и сигареты, ещё нужна была тишина, которую собирающиеся по своим делам родные предоставить не могли: десять минут назад за дверями исчез брат, который до этого носился по дому шумным вихрем, собираясь в универ; а вот прямо сейчас на кухню заглянул глава семейства. — Утра доброго, что это ты в «такую рань» не спишь? — удивился он: обычно его старший сын в это время ещё крепко спал. — Кстати, ты в офис сегодня собираешься или будешь работать дома? — наливая себе кофе, поинтересовался отец. — И тебе, па… — вынырнул из своих размышлений Выдр. — Нет, сегодня поработаю дома. А что? — Ну, тогда я позвоню Разумовскому: пусть отправит своего курьера с их вариантом договора домой. Просмотри его, а вечером обсудим. Чёрт, уже опаздываю, — посмотрев на часы, буркнул отец Выдра. Сделав ещё один глоток, он потрепал сына по волосам, со смешком проигнорировав его недовольное ворчание, поставил чашку в мойку и вышел, кинув на прощанье: — До вечера, и не забудь о Разумовском! — Ага… — сразу и попрощался и пообещал Выдр, и отправился варить новую порцию кофе: дом затих — кажется, это утро можно ещё превратить в идеальное. И оно, действительно, стало идеальным, но, как и всё хорошее, закончилось. Выдр глянул на часы, вздохнул и отправился к себе в комнату — к его сожалению, работу за него ни добрая фея, ни её подопечная, Золушка, не сделают, а посему чем раньше он разделается с этим проектом, тем больше у него останется времени для своих интересов. Погрузившись с головой в работу, он, по обыкновению, не замечал, как летит время. К действительности его вернул настойчивый звонок в дверь. — Чёрт, ну какого хрена?! Опять ключи посеял? Убью мелкую тварь! Знает же, как я ненавижу, когда он так ломится! — думая о брате, моментально завёлся Выдр: он, и вправду, терпеть не мог настойчивых звонов. Поднявшись из-за стола, он бросил взгляд на часы. «Что-то рано он сегодня… — удивился Выдр, и тут до него дошло: — А-а-а… это, наверное, курьер Разумовского. Да какого же рожна?! Что ж ты, приклеился там к кнопке, что ли?!» Выдр выскочил в холл, подлетел к двери и с мыслью: «Я тебе сейчас покажу!..» — щёлкнув замком, резко распахнул её. Судя по сдавленному вскрику и упавшему на пол увесистому пакету, парень, стоявший за дверями, еле успел отскочить и, пока Выдр принимал независимую и воинственную позу, не торопясь наклонялся за конвертом. «Ничего себе у Разумовского курьеры», — хмыкнул про себя Выдр, окинув взглядом сгорбленную фигуру: дорогой кашемировый свитер, джинсы, как и мокасины, тоже явно не из третьесортного «бутика». Парень медленно разогнулся, откинул назад волосы и, обезоруживающе улыбнувшись, сообщил: — Я от Разумовского. Конверт для… — Вдруг он замер, затаив дыхание. Затем его глаза расширились, и улыбка медленно сползла с побледневшего лица. «Смотри-ка, совсем за год не изменился… — автоматически отметил Выдр, который, конечно же, узнал Ежа, как только увидел его лицо, и с грустью констатировал теперь очевидный для себя факт: — Всё-таки вспомнил…» — хотя сначала у него и мелькнула надежда, что Ёж уйдёт, так и не узнав его: в конце концов, он давно готов встретиться со смертью, а Ежу вовсе не обязательно вспоминать, а потом ещё с этим и жить. Тяжёлый конверт опять шлёпнулся на пол, только в этот раз на него никто не обратил внимания. — Выдр?.. — ошалело прошептал Ёж. Делать вид, что он обознался, было бесполезно, — память вернулась, — поэтому Выдр с несколько виноватым видом только слегка пожал плечами и, усмехнувшись, беззаботно сказал: — Ну, здравствуй, Ёжик. Вот и свиделись… Если ты помнишь: я тебе никогда не врал… — и еле совладал с лицом и сдержал стон от пронзившей затылок резкой боли, которая, впрочем, мгновенно отступила. — Знаешь, я часто всматривался в лица прохожих, пытаясь узнать в них тебя, но, по чести сказать, даже не предполагал, что ты вот так просто позвонишь в мою дверь. В гости не приглашаю, сам понимаешь… — и после небольшой паузы, за которую Ёж так и не проронил ни звука — только смотрел на него глазами полными отчаяния, тихо попросил: — Может, ты уже пойдёшь?.. Мне кажется: тебе пора. — Нет! — вдруг хрипло вскрикнул Ёж и категорично добавил: — Я останусь с тобой до конца. «Совсем плохо…» — решил Выдр. — Не уйдёшь, значит?.. — тихо поинтересовался он. Ёж лишь молча помотал головой, всем видом выражая свою непреклонность, а Выдр вдруг, неожиданно даже для себя, взорвался: — Зачем тебе это?! Хочешь убедиться, что я не соврал тебе?! Можешь быть уверен — не соврал! И сейчас я хочу остаться один!!! — Ты, что, дурак?!! Ты не понимаешь, что я просто не могу вот так развернуться и уйти, словно ничего и не было?! — заорал в ответ Ёж. — Я всегда подозревал, что ты обо мне невысокого мнения, но чтобы такого! Ты не странный — ты идиот! — Выдр, растерявший от такого напора свой запал, замер с приоткрытым ртом. — Так вот, я никуда не уйду — я останусь с тобой! — и, не дожидаясь возражений, он шагнул вперёд и крепко обнял Выдра. «Ёжик-Ёжик… Ты ведь никогда меня не слушался, упрямец… — тоскливо подумал Выдр и, не найдя ничего более, что он мог бы сделать для друга на прощание, так же крепко обнял его в ответ и с отчаянием взмолился: — Судьба, прошу тебя о последнем одолжении… Не за себя прошу, но прошу именно я! И я знаю, что ты не раздаёшь авансов, а я ничего не успею предложить тебе в оплату… Но всё равно умоляю: забери у него воспоминания обо мне — сейчас забери, чтобы я ушёл спокойно! Все мои глобальные вопросы в этой жизни закрыты, и только он… Зачем ему быть здесь и сейчас?.. Прошу… освободи его…» Выдр вдруг почувствовал, как сердце Ежа, бешено бьющееся совсем рядом, стало успокаиваться, а его крепкие объятья ослабли. Выдр осторожно отклонился и заглянул ему в лицо: сейчас оно было спокойно и безмятежно. Ёж словно спал стоя — даже глаза были закрыты. «Не может быть! Судьба, ты всё-таки меня по-прежнему любишь…» — внутренне возликовал Выдр и аккуратно высвободился. Он бы с удовольствием рассмеялся в голос, но, понимая, что Ёж наверняка сейчас придёт в себя, быстро наклонился за так и валявшимся на полу пакетом. Уже разгибаясь, он заметил, что Ёж открыл глаза и недовольно уставился на него. В его взгляде явно читалось: «Безрукий придурок!» В ответ Выдр счастливо улыбнулся и типа уточнил: — Это от Разумовского?.. — а получив в ответ уверенный кивок и радостно воскликнув: — Спасибо! Всего Вам хорошего! — захлопнул дверь буквально перед носом Ежа и, прижимая к груди конверт, прислонился спиной к стене, облегчённо выдохнув: — Успел… В это время Еж за дверью недоумённо пожал плечами и, буркнув себе под нос: «Странный какой-то…» — отправился вызывать лифт. Он вышел из подъезда и сощурился от яркого солнца. «Чёрт бы побрал этого Дениса! — с досадой подумал Ёж. — Такая тёплая погода стоит — ну как можно было заболеть? И какого именно я должен подрабатывать курьером, словно у меня нет своей работы? Ну и что, что у меня машина? Можно подумать, что гора дел на моём столе от этого факта уменьшится!» Ему внезапно показалось, что он что-то забыл. Ёж торопливо похлопал себя по карманам, проверяя наличие телефона и ключей, напомнил себе, что «этот грёбаный конверт» он уже вручил определённо странному, но, кажется, вполне вменяемому парню и, мотнув головой, словно пытаясь сбросить с себя наваждение, решительно зашагал к машине. А там, за его спиной, осталась квартира, где в полутёмном холле на полу лежал Выдр: его лицо было безмятежно, на губах замерла слабая полуулыбка, неподвижный взгляд был устремлён в потолок, а в зрачках мёртвых глаз отражалось бескрайнее звёздное небо.

— • —

Ёж так никогда и не узнает, что этот «странный парень» отныне будет сниться ему в самые трудные моменты жизни. Это всегда будет один и тот же сон: Ёж сидит почти на вершине невысокого холма у края лавандового поля, а к нему по тропинке поднимается смутно знакомый парень и садится рядом; они болтают ни о чем и обо всём, словно знают друг друга целую вечность, а потом молча любуются закатом; непременно, перед тем как уйти, парень, слегка толкнув Ежа плечом, насмешливо-укоризненно смотрит ему в глаза, тепло улыбается и чуть хриплым (и тоже смутно знакомым) голосом уверенно говорит: «Не дури, Ёжик, всё обязательно образуется! Я же знаю: ты справишься с любой проблемой — просто верь в себя! — и, разделяя каждое слово, повторяет: — Всё. Обязательно. Будет. Хо-ро-шо! Ты же помнишь: я тебе никогда не вру…» И Ёж, уснувший накануне в полном отчаянии и с горьким чувством безысходности, каждый раз будет просыпаться в отличном настроении, готовый пройти ещё одно жизненное испытание на прочность. Правда он так ни разу и не сумеет вспомнить, что же именно ему снилось. Но для продолжающего свой путь Выдра будет совсем не важно, что его в жизни Ежа словно никогда и не было: ведь если мы о чём-то не помним или чего-то не знаем, это же ещё не означает, что его не существует, — правда?