«Как я могу не любить тебя, если я влюбился в твою тьму?»
***
Поместье Слизерина было так же переполнено, как и в прошлый раз, когда Лилит была там, золотые огни, исходящие от него, и эльфы у входа, работающие слугами для чистокровной элиты, были слишком знакомы для неё. Она не могла не вспомнить день, когда ее официально воссоединили с Фредом, за исключением того дня, когда она приехала прибыла сюда вместе со своей матерью, а теперь оказалась здесь вместе с ним. Глядя краем глаза, она не могла не заметить очевидный взгляд Фреда, полный презрения. Он выглядел так, как будто хотел поджечь все поместь, и, честно говоря, Лилит молча желала, чтобы он это сделал. – Пошли, они, наверное, ждут нас, – вздохнула она, начиная идти и таща его за собой. Они вошли вместе, наблюдая за всей роскошью и гламурными элементами, которыми был украшен Бал – это немного напомнило им Святочный бал в Хогвартсе на шестом курсе, но куда более по-взрослому и элегантнее. Лилит сразу же различила светлые волосы Лив, заплетённые в голландскую косу с серебряными украшениями, изящно ниспадающими на ее обнаженные плечи. Оливия выбрала красивое серое платье, немного более смелое и открытое, чем то, что обычно носила Лив, но это заставило Лилит улыбнуться, гордясь своей лучшей подругой. Рядом с ней был Джордж, и они вдвоем непринужденно разговаривали с Уиллоу и Тео, соблюдая дистанцию, на случай, если сотни глаз в поместье решат обратить на них внимание. Фред попытался подойти к своему близнецу, но Лилит немедленно остановила его. Он посмотрел на нее в замешательстве и нахмурился. – Сначала мы должны поприветствовать Тёмного Лорда, Уизли, – пробормотала она. Фред закатил глаза и собирался ответить, когда его взгляд сфокусировался на ком-то позади Лилит, что заставило его выпрямиться и уставиться на этого человека, которым оказалась его тёща. Цирцея подошла к Лилит, даже не взглянув на Фреда – не давая Лилит возможности оказаться первой, она схватила дочь за руку и заключила ее в крепкие объятия, от которых Лилит почувствовала, что ее вот-вот вырвет. – Лилит, детка, – прошептала Цирцея, гладя дочь по волосам. – Вы опоздали, ты же знаешь, что Тёмный Лорд ненавидит задержки, французский министр уже здесь, я должна предоставить тебя ему. Лилит сдержалась, чтобы не сглотнуть, и сумела кивнуть. – О, и возьми с собой предателя крови, они должны думать, что ты действительно влюблена, – сказала Цирцея, отчего ее тон стал немного холоднее. Когда Лилит начала идти, Фред собирался последовать за ней, но Цирцея остановила его, схватив за запястье и заставив посмотреть на себя. Фред почувствовал отвращение, гнев и ненависть, как только посмотрел в черные глаза женщины и серьезное выражение ее лица. Рука ее была ледяной, а суровый взгляд был таким, как будто она не колебалась бы ни секунды, если бы у нее был шанс убить его. – Осторожнее с моей дочерью, ты, грязный предатель. Может, ты и женат на ней, но она не твоего уровня, тебе лучше уважать её, или я позабочусь о том, чтобы перерезать тебе горло, во сне... Или, может быть, даже повторить то, что я сделала с твоими дядями. Фред глубоко вздохнул и легко освободился от хватки Цирцеи, он смотрел на неё высокомерно и вызывающе, точно так же, как чистокровные смотрели на Цирцею – которая была такой же полукровкой, как и ее собственная дочь – всю свою жизнь. – Какая жалость, что твоя дочь – моя жена, Цирцея, – поддразнил он, отнюдь не забавляясь, но все ещё с высокомерной ухмылкой на лице. – Она моя, нравится тебе это или нет, и ты ничего не можешь с этим поделать. Фред отошёл от Цирцеи, прежде чем женщина смогла сказать ему хоть слово в ответ, и он последовал за Лилит, обнаружив, что она собирается встать перед Волдемортом. Фред должен был выглядеть серьёзнее, прежде, чем приблизиться – он знал, что эта ситуация была невероятно важна для этого ублюдка, и хотя каждая клеточка его души хотела всё испортить, он знал, что последствия для него могут быть разрушительными, и он все ещё был Фредом Уизли, но у него было больше мозгов, чем у него самого в молодости. Он подошёл к ней сзади, и как только Лилит почувствовала его присутствие, не дожидаясь его ответа, она схватила его руку и положила ее себе на талию. Фред понимал, что все это было частью плана и стратегии, но у него все равно мурашки побежали по коже, и ему пришлось сдержать желание приласкать ее прямо там, где покоилась его рука. – Тёмный Лорд, – поприветствовала Лилит, опустив глаза и голову и заставив Фреда выйти из задумчивости, чтобы подражать ей, к его большому разочарованию. – Приятно встретиться с вами вновь. – Миссис Уизли, мистер Уизли, я рад видеть вас снова, – сказал мужчина своим шипящим голосом. – Позвольте мне представить вас моему хорошему другу, Умару Белье, министру французского магического мира и его семье. Волдеморт посмотрел на человека рядом с ним; мужчина средних лет, со смуглой кожей, карими нежными глазами, доброй улыбкой, высокий, спортивный, с седыми короткими афроволосами. – Enchanté, мистер и миссис Уизли, – сказал мужчина, протягивая молодой паре руку, которую они подали, одарив его приветливой улыбкой. – Я тоже рад познакомиться с вами, сэр, – вмешался Фред. – Итак, вы двое являетесь частью проекта? Это довольно интересно, показать всем, что любовь может сломать все преграды, – похвалил Умар, и оба, Фред и Лилит, почувствовали, как холодок пробежал по их спинам при упоминании слова "любовь". – Это так смело с вашей стороны, дети. Лилит кивнула, пытаясь сохранить улыбку, а Фред сделал все возможное, чтобы его внешний вид был идеальным. – Пожалуйста, позвольте мне представить вам мою семью, – сказал он, с гордостью глядя на двух красивых женщин рядом с ним. – Это моя жена Аисса, и моя дочь Паулина. Они обе были невероятно красивы. Пожилая женщина была одета в красивое оранжевое платье, которое невероятно хорошо сочеталось с прекрасным цветом её темной кожи, глаза излучали доброту, и в то же время силу, её волосы были заплетены в косы фулани, а на запястьях были различные украшения с небольшим акцентом на ее сенегальское происхождение. Рядом с ней ее дочь, которая выглядела более или менее одного возраста с Лилит, была так же великолепна, как и её мать. Её афро-волосы были заплетены в закрученные косы, украшенные золотыми украшениями, подходящими к ее золотистому платью. У неё была такая же мощная энергия, как у матери, и Лилит действительно почувствовала, что ей может понравится присутствие этой девушки в Британии, особенно, когда она заметила, как глаза юной Белье опечалились, когда она увидела, как обращаются с эльфами и магглорожденными. Бедняжка, она не знала, что за ней наблюдают и ее слышал сотни глаз и ушей. – Приятно познакомиться, я Лилит Уизли, – представилась Лилит, стараясь не показывать, как она колебалась, когда ей пришлось произнести свою новую фамилию. – Я полукровка. Девушка с любопытством посмотрела на неё, но все же подала ей руку, одарив Лилит довольно нежной улыбкой. Паулина воспользовалась тем, что её отец разговаривал с этим ужасным человеком, чтобы говорить немного свободнее. Французский министр сообщил ей, что если и был кто-то, кому она могла доверять в этом безумии, то это Лилит Арамбелла, теперь уже Лилит Уизли. Очевидно, мистер Блэк, который постоянно поддерживал связь с Францией, питал к ней большую привязанность и доверие, и каким-то образом, как только она увидела ее, Паулина почувствовала, что впервые с тех пор, как она прибыла в Англию, впервые ступила на безопасную почву. Теперь всё, что ей было нужно, это получить отчёт обо всех зверствах, которые Волдеморт творил в Британии, чтобы убедиться, что его идеология не распространяется, и если бы она могла рассчитывать на помощь Лилит, тогда это было бы ещё проще. – Паулина Белье. Вы должны предоставлять медицинские заключения о вашей крови, когда представляетесь? – шепотом спросила девушка со своим пресловутым французским акцентом. Лилит вздохнула. – Да, это для того, чтобы показать, что я в более низком положении и у меня намного меньше власти, чем у чистокровных. – Фред Уизли, – сказал рыжий, как только Белье посмотрела на него. – Чистокровный, но предатель крови. Паулине пришлось сдержаться, чтобы не моргнуть в изумлении. Она чувствовала, что это было абсолютным заблуждением. – Ну, я думаю, теперь мне есть с кем пообщаться здесь, в Англии, я пока никого не знаю, и, если честно, большинство пар, с которыми меня знакомили, выглядят слишком шикарно для меня, – снова сказала она, пытаясь сосредоточиться на парочке, но это стало невозможно, когда кто-то полностью захватил её внимание. Лилит заметила, как глаза Паулины смотрели мимо неё и как изменилось выражение её лица, когда она была загипнотизирована. Она проследила за ее взглядом и заметила, что Лив смотрит на неё с таким же выражением: широкого открытые глаза, полуоткрытые губы и удивлённое лицо, как будто она только что увидела богиню. Лилит пришлось сжать губы, чтобы не улыбнуться, так печально – она знала Лив лучше, чем кто-либо другой, и она поставила бы на кон все золото мира и не проиграла бы его, что ее лучшей подруге тоже понравилась Белье. – Кто она? – сразу же спросила Паулина. – Моя лучшая подруга, Оливия Лавгуд, она замужем за парнем рядом с ней. – Похоже, она не слишком заинтересована в нём, – ухмыльнулась Паулина. Лилит открыла рот, как будто собиралась заговорить, но обнаружила, что не знает, как ответить на это, не разоблачая все общество Пожирателей Смерти, поэтому она просто снова закрыла рот. – Тогда, мне придется представится ночью, – Паулина подмигнула Лилит, заставив ее тихо засмеяться. Свет слегка погас, освещение стало довольно тусклым, когда Яксли говорил из центра зала. – Мои дорогие члены нашего общества, пришло время для первого танца в честь прибытия Умара Белье в наш мир. Добро пожаловать и наслаждайтесь! Это был сигнал. Лилит посмотрела на Фреда и схватила его за руку, напугав его. – Какого хрена ты делаешь? – спросил он. – Мы должны танцевать, идиот, – пробормотала она. – Почему? – в ответ пробормотал он в ужасе. – Потому что таковы правила. Мы должны притвориться , что мы молодожёны, которые глубоко влюблены друг в друга, так что шевели задницей, – ответила Лилит, закатывая глаза и таща его за собой. Они оказались в центре круга, встав друг напротив друга, глядя прямо в глаза вызывающим и пронзительным взглядом, тяжело дыша. Фред с трудом сглотнул, обхватив одной рукой талию Лилит и переплетая другую с её, в то время как Лилит положила другую руку на плечо Фреда, делая все возможное для того, чтобы оставаться спокойной. Никто из них не знал, какое влияние они оказывали друг на друга. Заиграла романтическая песня на испанском языке с чувственным ритмом латиноамериканской музыки, требующая, чтобы они танцевали слишком близко друг к другу. Лилит начала двигать бёдрами относительно Фреда, когда он начал направлять её во время танца, к её большому удивлению. Они оба изящно подбирали ритм и позволяли всему напряжение между ними перетекать в мелодию их тела. Фреду пришлось ещё сильнее прижать её к себе, пока её грудь не прижалась к его груди, а его нога не проскользнула между её. Ему пришлось сдержаться, чтобы не закрыть глаза от покалывания, которое он чувствовал, когда Лилит была так близко к нему, и каким-то образом ему удалось удержать свой взгляд на её прекрасных зелёных глазах, которые сводили Фреда с ума, он чувствовал, как желание бежит по его венам. Лилит двигалась идеально, Драко научил ее танцевать, когда они были моложе, и сейчас, скромно говоря, у нее неплохо получалось. Но что определённо удивило её, так это способности Фреда; он крепко прижимал её к себе, заставляя её чувствовать потоки чистой потребности, концентрирующиеся между её ног, когда она заставляла себя смотреть на него. Его высокое и спортивное тело было приковано к ней, что она могла чувствовать тепло, исходящее от него, проходящее сквозь неё. Лилит понимала слова песни – она выучила испанский много лет назад и никогда не теряла эти знания – и, Годрик, это оказало на нее огромное влияние. Чувственный ритм вместе с певцом, излучающим столько любви, секса и соблазнения в своем голосе, что это определенно усложняло ей задачу. – Где ты научился так хорошо танцевать? – спросила Лилит шёпотом, заметив, что их носы вот-вот соприкоснуться, и что он был так близко к ней, что она могла восхищаться тем, насколько он красив на самом деле. – Анджелина научила меня перед Святочным балом, – хрипло пробормотал Фред, сохраняя серьёзное выражение лица, но не в состоянии скрыть, как расширились его зрачки, вытесняя почти всю коричневую радужку. – А что насчёт тебя? Лилит ухмыльнулась и повернулась, схватив руки Фреда, чтобы держать их на своём животе, когда она двигала бёдрами, заставляя свою попу слегка тереться о Фреда, который едва мог дышать или делать что-либо ещё, кроме как продолжать танцевать и прятать своё лицо между её шеей и ключицами, когда она откинула голову назад с гордой улыбкой. Фред сжал руки в кулак, почти обнимая её, когда он мучительно пытался сдержать желание и как сильно он хотел развернуть её, чтобы прижать к ближайшей стене и заставить Лилит достичь звёзд благодаря его языку. Словно услышав его мысли, Лилит повернулась и прижалась своим лбом к его, закрыв глаза и заставив Фреда почувствовать, что он вот-вот растает, когда она вынудила его снова просунуть одну из своих ног между её. Это было слишком для бедной и изголодавшейся по прикосновениям души Фреда. Он слишком много раз желал её, он мечтал о ней, он фантазировал о ней, он думал о ней больше, чем когда-либо думал о любой другой женщине или о ком-либо ещё в целом. Но сейчас он столкнулся с самым большим искушением. Потому что одно дело было желать Лилит и любоваться со стороны; как вы восхищаетесь произведением искусства, о прикосновении к которому вы даже не мечтаете, и совсем другое дело, когда она прижимается к нему, касается его, смотрит на него так, словно молча умоляет, чтобы он погубил её, – и, чёрт возьми, Фред начал разрушать свои барьеры и всё больше и больше был готов к этому, как будто она желала его так же сильно, как и он желал её. Годрик, это убивало его. Сдерживание себя медленно убивало его, и только вкус Лилит мог сохранить ему жизнь. Пока она двигалась напротив него, он обдумывал это. Он задумался об этом впервые с тех пор, как закончилась война; а что, если он даст ей шанс? Что, если он просто трахнет её, чтобы получить её, или раз и навсегда выкинуть её из своей головы? Что, если бы он сделал её своей прямо здесь, чтобы все знали, что Лилит была его женой и только его? Нет, это не сработало бы. Он нарушил бы свою мораль и свои обещания самому себе ради женщины, от которой он стал бы зависимым. Поскольку Фреду не повезло, он был уверен, что в тот момент, когда у него появится Лилит, он не сможет не обладать ею снова, и снова, и снова... Они смотрели друг на друга, огонь разгорался между ними, когда они начали чувствовать необходимость быть ближе друг к другу ещё больше. Лилит сделала небольшое вращение, и Фред подтолкнул её откинуться назад в его руках, когда он прижал её ногу к своим бёдрам, ту, с вырезом на платье, одна его рука на обнаженной спине, а другая медленно скользила по бедру, напряжение росло и росло с каждой проходящей секундой. Он определенно достиг небес – по-человечески не могло быть так хорошо, не может быть, чтобы эта женщина не была богиней... Не может быть, что одно из его мечтаний становилось реальностью. Лилит подошла к нему так же близко, сделала глубокий вдох, когда почувствовала, что всё её тело просит прикосновения. Но не чужих прикосновений, – прикосновений её мужа, Фреда Уизли. Она чувствовала, как ее трусики промокли между ног, приклеились к коже, когда она почувствовала, как ноющее и страстное ощущение проникает прямо туда. Она не знала, было ли это из-за отсутствия секса в течение этого месяца или из-за того, что, хотя она и не хотела этого признавать, Фред был невероятно привлекательным, но она молча умоляла его, наконец, разорвать дистанцию между ними, целовать её и трахать до изнеможения – пока она не впечатается в его тело, а он – в её. Она никогда не чувствовала такого тока, такой связи, даже с Пэнси, и ей хотелось обвинить в этом выпивку, но правда заключалась в том, что в её организме не было ни капли алкоголя. Это всё был Фред. Просто Фред. Песня наконец закончилась, и пока все аплодировали разным парам, большинство из них не сводили глаз с Фреда и Лилит, которые были определенно лучшими. Однако они этого не заметили. Они были слишком заняты, все ещё теряясь в глазах друг друга и пытаясь осмыслить то, что только что произошло. Фред был первым, кто отреагировал, когда заметил знакомое напряжение в брюках, и прежде чем Лилит тоже заметила это и смутила его на всю оставшуюся жизнь, он отдалился от неё, нервно откашлявшись. – Мне н-нужно в туалет, – сказал он серьезным, но хриплып голосом. – Да, мне нужно выпить, – сказала она слабым шёпотом, наблюдая, как он быстро уходит, и оставил ее там, выглядящую как настоящая богиня под золотыми огнями, служащими украшением, и лунным светом, исходящим из огромных окон в поместье. Фред открыл дверь туалета, хлопнув ею, чувствуя, как кровь в его венах закипает от гнева и желания. Он быстро прошел через всю уборную, пытаясь успокоиться, но ничего не получалось. Он хмыкнул от чистого разочарования, и, убедившись, что туалет пуст и полностью заперт, Фред вошёл в одну из кабинок, сел и запустил руку в штаны, тут же издав тихий хриплый стон, который полностью принадлежал той женщине, которая очаровывала его. Потому что он не мог это остановить. Потому что Лилит Арамбелла была самым большим искушением, с которым когда-либо сталкивался Фред Уизли. И он начал падать.