***
Каждое действие, словно в театральной постановке, было много раз обговорено и выучено наизусть. Незадолго до смены дневного караула Миндже должен был направиться к одному из входов для слуг и забрать посланный товарищами по группе заряд. Расчёт был сделан на то, что к концу своих часов караульные будут уставшие и вымотанные и не станут задавать лишних вопросов о содержании посылки. Ко всему прочему, у входов для слуг обычно стояли куда менее бдительные солдаты, что также должно было сыграть на руку подпольщикам. Если же всё это не поможет, то оставалась надежда на аргумент, что вещи посланы Его Высочеству принцу Тэхёну, а значит, досмотру не подлежат. Юнги, в качестве лидера, спланировал абсолютно всё, Миндже оставалось лишь всё в точности выполнить. В назначенное время омега уже стоял у входа для прислуги, предупредив солдат, что ждёт посылку для члена императорской семьи. Караульные на это лишь махнули рукой. Похоже, они уже давно привыкли к частым посылкам для принцев, и даже не пытались спорить с компаньоном, дабы настоять на проверке содержимого. Примерно через десять минут ко входу подходит Донгиль, неся в руках относительно небольшую картонную коробку. По возрасту альфа как раз подходил на роль посыльного какого-нибудь портного, поэтому именно ему доверили передачу, предварительно переодев в аккуратный сдержанный костюм, какие обычно носили подмастерья. — Посылка от портного, — произносит Донгиль и уже хочет подойти поближе к омеге и передать коробку прямо ему в руки, однако в этот момент посылку решает взять один из солдат. — Давайте помогу, — так объясняет свои действия караульный, а подпольщики с трудом сдерживают волнение во взгляде, когда наблюдают за подобным развитием событий. — Какая-то она тяжёлая. — Его Высочество заказал ханбок на свадьбу кронпринца, а на него уходит много ткани, — спешно придумывает ответ Миндже, уповая на то, что военные не слишком разбираются в нарядах омег и подобный аргумент их вполне устроит. — Я могу помочь донести, чего ты будешь тужиться, покои принца ведь далеко, — неожиданно в суровом военном, которые были Паку искренне ненавистны, просыпается джентльмен, желающий во что бы то ни стало помочь. Вот только с этим грузом помощь посторонних была совершенно исключена. — Вы разве не на посту? — Так смена буквально через пятнадцать минут подойдёт, мой напарник и один справится, — этот альфа отличался исключительным упрямством, и это обстоятельство начинало подпольщика порядком раздражать. — Принц настаивает, чтобы его вещи приносил только я, он не любит, когда посторонние к ним прикасаются, — приходится вновь соврать, однако звучал омега достаточно убедительно, ведь подобное вполне было в характере Тэхёна. — Ладно, ладно, не хочу, чтобы ты получил выговор, — всё же караульному приходится смириться, и он отдаёт злосчастную коробку Миндже, вот только улыбка, появившаяся на лице солдата, Паку не нравится от слова совсем. — А во сколько ты заканчиваешь? — Ни во сколько, моя работа предполагает постоянное нахождение рядом с Его Высочеством, — наконец заполучив коробку со взрывчаткой, омега уже хочет уйти, однако у караульного, похоже, были другие планы. — Но выходные же у тебя бывают. На это Миндже ничего не отвечает, предпочтя развернуться и уйти. Тратить драгоценное время на обмен любезностями с чрезмерно настырным националистом совершенно не хотелось. Сегодняшнее задание предполагало чёткое следование выверенному до минуты графику, и любое отклонение могло повлечь ужасные последствия и отразиться на эффективности всей операции. — Сынли, даже не пытайся, сдался ты этим аристократишкам, — посмеиваясь над сослуживцем, говорит второй караульный, а Донгиль торопится уйти, дабы излишне на запоминаться. — А чем я ему не угодил? Я в своей деревне вообще-то самый желанный жених, во дворце служу, а если попаду в департамент, так на меня даже здесь все омеги вешаться начнут. — И всё равно им ты не ровня, лучше думай, как продвижение по службе получить, а то, лично мне, уже надоело тут торчать. — Да повышение уже у меня в кармане, — достаточно самонадеянно отвечает Сынли. — Ни одного происшествия за всё время службы, несколько раз премии выписывали. Моё досье ничем не испортить.***
Пронеся коробку по длинным коридорам, Миндже спешно заходит в одну из пустующих маленьких каморок, которую слуги использовали для хранения различной утвари для уборки. Место достаточно незаметное и уединённое дабы завершить все запланированные приготовления. Омега торопится, времени остаётся всё меньше и меньше, к тому же есть риск, что в любой момент может зайти один из нерадивых слуг. Поэтому Пак спешно открывает поставленную на одну из полок коробку, а после из-под вороха ткани извлекает два небольших обёрнутых бумагой прямоугольника, в которых и содержался весь заряд. Следом на полке оказываются два длинных относительно тонких металлических прута и плоскогубцы. Как заранее обучил Хёнджу, омега сдавливает один из концов прутьев плоскогубцами, таким образом высвобождая содержащуюся внутри кислоту из капсулы. Следом другой конец втыкается в прямоугольник с зарядом, и теперь оставалось лишь отнести всё к беседке, которую вовсю готовили слуги, а с минуты на минуту должны были объявиться все члены императорской семьи и премьер-министр. Миндже убирает заряды обратно в коробку и спешно направляется в сад, надеясь незаметно оставить взрывчатку у одной из стен беседки. В саду кипит работа, и почти никто из слуг на компаньона принца не обращает внимание, а последнему это лишь на руку. Впрочем, осторожность Миндже ни на минуту не теряет. Всё же в любой момент его присутствие здесь с какой-то картонной коробкой могло бы показаться подозрительным. Омега тщательно осматривается по сторонам, но никак не может найти подходящее для заряда место, которое не привлекло бы лишнего внимания. Пак начинает ощутимо нервничать, времени всё меньше, и вот-вот придут непосредственные жертвы, однако судьба, похоже, решает прийти подпольщику на помощь. Его окликает один из слуг, и вначале Миндже боится, что он мог о чём-то догадаться, однако дальнейшие слова омегу успокаивают: — Вы принесли коробку с дополнительным сервизом? — слуга спрашивает это столь быстро и столь уверенно, что Пак скорее машинально утвердительно кивает. — Отлично, давайте тогда мне, я поставлю недалеко. А то король-консорт любит сменить сервиз посреди мероприятия, а нам потом бегать по всему дворцу. Омега послушно отдаёт слуга коробку и следит за тем, как её ставят у одной из задних стенок беседки. Именно то, что Миндже и нужно. Теперь оставалось лишь отсчитывать минуты до взрыва.***
Тэхён прямо из покоев папы направляется в сад, где всё уже было готово к предстоящему чаепитию, которое должно было стать неформальным знакомством премьер-министра с женихом будущего императора. Это, в общем-то, было не слишком необходимо, да и у Сукчона не было права лезть в личную жизнь членов императорской семьи, вот только у самого Чона было совершенно другое мнение касательно этой ситуации. Альфа считал, что ни одно значимое для Чосона событие не имеет права пройти без его личного надзора, а значит и с будущим королём-консортом стоило наладить контакт, особенно если учесть, что с нынешним отношения не сложились. Его Высочеству же причины сегодняшнего собрания были абсолютно безразличны, для него это всего лишь очередное мероприятие, где нужно быть паинькой и показывать себя в наилучшем свете. А начать своеобразное представление без выкуренной заранее сигареты Тэхён не мог. Вот он и пользовался возможностью немного покурить, пока на уединённых садовых дорожках его никто не видел. Когда Его Высочество подходит к беседке, он ожидает, что сумеет насладиться ещё несколькими минутами уединения, однако стоящая недалеко фигура в чёрной форме разрушает все планы принца. Премьер-министр в своей излюбленной манере прибывал на место раньше всех. — Ваше Высочество, вы сегодня на удивление рано, — вместо приветствия с обманчивой ласковостью в голосе произносит альфа, однако у Тэхёна уже постепенно начинал вырабатываться иммунитет на его наигранное дружелюбие. — Как и вы, господин Чон, — принц садится на своё место за накрытым столом и тушит сигарету о блюдце напротив. — Я за годы в политике выработал правило всегда приходить рано, дабы иметь возможность подольше понаблюдать за всеми гостями, — Сукчон, продолжая улыбаться, садится рядом с Его Высочеством, а омега никак не может избавиться от ощущения, что премьер-министр явно хочет что-то у него выведать. — За мной тоже наблюдаете? — Не более, чем за остальными, — Тэхён даже не знал, его эта новость должна обрадовать или же насторожить. — Хотелось бы узнать ваше впечатление от зятя. Ведь мир и согласие в императорской семье необычайно важны для всей империи. — Можете не беспокоиться, у всех нас прекрасные отношения, мы ведь такая дружная семья, — принц, подражая собеседнику, также натягивает жеманно-приветливую улыбку, благо большое количество публичных выступлений дало омеге соответствующий навык. — Я это заметил. Это высказывание, впрочем, Его Высочество оставляет без ответа. К тому же вдали уже заметна фигура приближающегося к беседке императора. К удивлению как Тэхёна, так и Сукчона, Его Величество идёт в одиночестве, без старшего сына или же супруга. Когда император подходит ближе, как принц, так и премьер-министр встают, дабы поприветствовать его. Сунджон на это лишь улыбается и жестом указывает им садиться, а после и сам занимает своё место в центре стола. Тэхён же и Сукчон располагаются ближе к краям. — Мне сейчас сообщили, что все остальные немного задержались на репетиции свадебной церемонии, боюсь, придётся подождать, но это не должно затянуться слишком долго, — поясняет Его Величество отсутствие остальных членов семьи, а принц даже невольно про себя радуется, понимая, что ещё немного можно будет не наблюдать ненавистного супруга Мина. Неожиданно Тэхён замечает стремительно направляющегося в сторону беседки компаньона, которого здесь не должно было быть. Особенно принца удивляет заметное волнение на лице Сокджина и то, как он излишне часто посматривает на наручные часы, словно куда-то ужасно опаздывал. Вот только разумного объяснения подобного поведения Его Высочество никак не мог найти. — Ваше Высочество, вам звонят, — не менее взволнованно и даже в некоторой степени торопливо произносит Сокджин, наконец подходя к беседке, но при этом даже не поприветствовав императора и премьер-министра. — Сокджин, передай, что я позже перезвоню, я занят, — обычно компаньон всегда понимал, что если Тэхён на каком-либо мероприятии, то не стоит его отвлекать, однако сегодня омега был сам не свой. — Но это срочный звонок, — продолжает настаивать на своём Сокджин, чем вызывает удивление даже у императора и премьер-министра. — Ваше Высочество, вы втайне от всех нас возглавили какое-то министерство? — посмеиваясь, произносит премьер-министр, который, похоже, и сам находил сложившуюся ситуацию не слишком приятной. — Что у вас за срочные звонки, на которые компаньон не может сам ответить или же сказать, что вы заняты? — Сокджин, неужели ты не видишь, что мне некогда? — постепенно и сам Тэхён начинал закипать от раздражения, ведь он был уверен, что нашёл себе безупречно послушного компаньона, а сейчас оказывается, что омега не понимает элементарных вещей. — Если это настолько срочно, просто запиши то, что звонивший хочет передать и сообщи после чаепития мне. — Ваше Высочество… — Сокджину уже нечего сказать, он лишь смотрит на принца с непонятной Тэхёну мольбой, и что-то внутри Его Высочества от этого взгляда щёлкает. В душе поселяется странное плохое предчувствие, вот только, как трактовать его, омега пока не совсем понимает. — Я отойду на минуту, всё равно пока ждём супруга Мина и кронпринца с женихом, — Тэхён всё же повинуется и поднимается со своего места, обходит стол и оказывается у выхода из беседки, где до этого стоял только Сокджин. — Мне нужно провести воспитательную беседу со своим компаньоном. — Но только недолго, — предупреждает император, которому совершенно не нравилось, что прислуга позволяет себе подобное и чуть ли не срывает мероприятие. Когда Тэхён переступает порог беседки, он не может не заметить едва уловимое облегчение и своеобразную радость во взгляде Сокджина. Странностей становилось всё больше и больше, а потому принц решает непременно провести разъяснительную беседу с омегой, дабы наконец выяснить, что с ним происходит. Однако Его Высочество успевает сделать лишь несколько шагов в сторону одной из садовых дорожек, когда его сбивает с ног и отбрасывает в сторону, а за спиной звучит оглушающий взрыв, отдающийся непереносимой болью в ушах. Последнее, что Тэхён чувствует — как ударяется головой о что-то холодное и твёрдое, а после глаза сами собой закрываются, и принц теряет сознание, толком не успев обдумать, что только что произошло прямо у него за спиной.***
Один из сотрудников департамента общественной безопасности, возглавляющий отдел связи, скучающе осматривает своих подчинённых-телефонистов, регулярно получающих информацию о происшествиях различной степени незначительности, о которых по уставу полагалось докладывать главе, однако даже господин Чон давно понял, по каким сущим пустякам постоянно беспокоят его ведомство. Каждый мэр какого-нибудь отдалённого города считал своим священным долгом сообщить напрямую в столицу о задержании парочки коммунистов, надеясь тем самым выслужиться, вот только для столичного отделения департамента всё это было мелочами. И с каждой мелочью приходилось разбираться альфе тридцати пяти лет, который не имел права покинуть большой зал, где располагалось множество столов телефонистов, работающих с факсом или же непосредственно телефоном. В основном этим занимались омеги, они собирали все данные, а уже их начальник отделял зёрна от плевел, в конце каждого дня составляя отчёт о происшествии. В начале службы альфа был свято уверен, что будет выполнять работу чуть ли не государственной важности, от которой зависит благополучие всей империи, однако достаточно быстро стало понятно, что самые значимые задержания проходят под непосредственным контролем главы департамента, а потому новости из регионов редко могли похвастаться значимостью. В свои тридцать пять этот служащий уже чувствовал себя стариком, снедаемым скукой и осознанием собственной бесполезности. Однако щедрое жалование и возможность крутить романы с молоденькими телефонистами всё же удерживали его на занимаемой должности. Альфа уже хочет ненадолго покинуть зал, дабы заварить себе немного кофе и хотя бы так взбодриться, когда к собственному изумлению видит высоко поднятую руку одного из омег, сидящих почти в самом конце зала. Знак, означающий, что только что получено донесение чрезвычайной важности, которое нельзя откладывать до вечернего отчёта за день. На памяти альфы подобное случалось лишь несколько раз, а потому он, немедля подходит к столу, за которым сидел поднявший руку, и приблизившись, не может не обратить внимание на шокированный взгляд омеги, наблюдающего, как всё новые и новые буквы отпечатываются на факсе. — Что у тебя стряслось? — поправив полы чёрного кителя, дабы, если сообщение действительно срочное, предстать перед начальством в достойном виде, спрашивает альфа. Телефонист же не может даже слово произнести и лишь протягивает начальнику лист с только что прибывшим сообщением. Альфа, вначале не ожидающий ничего необычного, быстро пробегает глазами по донесению, однако очень быстро выражение его лица сменяется с безмятежного на столь же обеспокоенное, как и у подчинённого. Такого на его памяти точно не происходило. — О Господи, — единственное, что произносит служащий, прежде чем буквально выбежать из зала под изумлённый взгляд остальных телефонистов, которые ещё ни разу своего начальника столь взволнованным не наблюдали. По пути приходится растолкать нескольких коллег, стоящих в коридоре, и взбежать по лестнице, преодолевая несколько ступеней за один шаг, дабы как можно скорее добраться до кабинета главы департамента. Обычно господин Чон не жаловал тех, кто его беспокоит без предупреждения, однако сейчас времени на подобные формальности не было. Альфа даже не стучит в дверь, сразу её распахивает и за два шага оказывается у стола Хосока. — Что на тебя нашло? — Чон знал, что подчинённые его опасались и без предупреждения никогда в кабинет не заходили, а этот ворвался, даже не удосужившись постучать. Служащий в своё оправдание ничего не произносит, лишь кладёт на стол перед главой лист из факса, стараясь отдышаться после быстрого забега по зданию департамента. Хосок же, поняв, что дело явно серьёзное, сразу берёт донесение, готовясь к любой новости, однако эта заставляет ничего не боящегося альфу в мгновение ока побледнеть. Сообщалось, что во дворце Чхандоккун произошёл взрыв.