12 дней

      Посреди ночи Йоши проснулся от жары в обильном поту, что даже постель пропиталась его потом. Парень не мог дышать, он встал на локтях, ощущая сильное пульсирование в области головы, вокруг все расплывалось, казалось, что вся комната медленно двигалась, словно корабль. Йоши еле встал на трясущихся ногах и направился в сторону туалета, хватаясь за стены и все предметы, попадавшиеся ему на пути, все тело охватывал жар, чередующийся с холодом. Парень кое-как дошел до туалета и лег на прохладный кафель. Его тело пробивала маленькая дрожь, Йошинори чувствовал, как жажда буквально раздирала его глотку, и парень подобрался к бутылям с водой, парень, не думая, сразу же выпил прямо оттуда, не думая о том, что это вода была общей, и Асахи тоже мог пить. Йоши оторвался от моментально опустевшей бутылке, видя на ее горлышке кровавый след, и парень закашлял в руку, смотря на ладони кровавые сгустки, а не капли. Ноги дрожали, они не могли держать его совсем. Йошинори, видя, как все вокруг кружилось, упал на пол, пытаясь сосредоточить свое зрение на чем-то конкретном. Йоши было откровенно плохо. Парень постанывал от сильных головных болей и буквально засухи во рту. В этот момент ему хотелось умереть. Ему казалось, что совсем скоро он умрет. Пот лил ручьем по его лбу, а во рту стояла пустыня. Никогда еще Йоши не было так плохо в жизни, что ноги буквально не держали его. Йошинори понял, что это уже вторая стадия заражения, от этого ему не становилось легче. Парень понимал, что с его состоянием ему будет сложно добираться до Киото, но он считал, что постарается сделать все, чтобы дойти до Киото. Иногда Йоши думал прекратить все и просто умереть, он не считал, что добраться до Киото стоило жизни Асахи. Парень не видел в этом смысла, хоть ему и казалось, что в момент отчаяния самое большое желание человека — вернуться домой. — Йошинори-сан? — испугался Асахи, видя своего парня на полу. Йоши не заметил, как тот поднял его и усадил на диван, слыша за дверьми стоны зомби, бесцельно бродящих по улицам. Асахи достал фонарик и посвятил ему в глаза, и тот отвернулся, агрессивно реагируя на свет. Йоши вырвало на пол, и парень попытался подняться, ему казалось, что из него выйдет все, что он съел за все это время.       Асахи заметил, что штаны Йоши были мокрыми, и Асахи снял их с него, видя, что его штаны были испачканы испражнениями. Парень кинул штаны с бельем в сторону и поспешил вытереть Йоши, пока тот постанывал от болей, даже не замечая Асахи. Тут послышался звук разбивающегося окна, и Асахи моментально выключил фонарик, понимая, что у них осталось мало времени, еще одной секунды Асахи хватило, чтобы увидеть перед своими глазами белые безумные глазницы зомби с окровавленным лицом, из трещины на которой рвались наружу черви. Не думая ни секунды более, Асахи схватился за стул и ударил зомби прямо по пустой черепушке, и тот упал замертво, все еще дрыгая конечностями. Но не успел Асахи расслабиться, как из угла тут же выскочил еще один зомби, а за ним еще и еще, и Асахи уже думал, что обречен, хотя и был полон решимости дать отпор этим мертвецам, которые уже давно не люди. Они учуяли запах Асахи и спешили заразить его, но тот отбивался ножкой стула, разбившегося о голову зомби, и теперь оторванная ножка служила защитой, но их оказалось больше, чем Асахи казалось, но он даже не знал, что из разбитого окна его запах быстро привлек внимание зомби в районе, и все они уже ломились в дом, буквально надавливая своим весом на окна, не выдерживавших такого давления, и окна лопались на первом этаже один за другим, и волны из зараженных наваливались в дом, а Асахи был загнан в угол и не мог сопротивляться, тут его к стене прижало какое-то тело, и Асахи даже не понял сразу, что это был зараженный Йошинори, чей запах блокировал запах Асахи, и зомби уже через пару мгновений перестали чувствовать его. Асахи чувствовал, как на его спине сжимались чужие пальцы до боли, но он не проронил ни слова. — Не смей, не смей! — проносилось в голове Йошинори, как только он прижался к теплому телу Асахи, и внутренний голос говорил ему укусить его, но сам парень не поддавался своему желанию, и, вместо шеи Асахи, Йоши вонзился зубами в свою руку, чтобы не позволить себе заразить Асахи. Он просто не мог этого сделать, остатки человечности все еще не позволяли ему сделать то, о чем позже Йоши будет сожалеть всю жизнь. — Йошинори-сан, нам нужно выбираться отсюда, — прошептал Асахи, наблюдая за тем, как зомби бродили по дому.       Оба парня знали, что сейчас безопаснее всего в машине, и им нужно как можно скорее добраться туда, чтобы никто из них не среагировал на Асахи. Йошинори дал команду идти, и Асахи вместе с парнем стали двигаться в сторону двери мелкими шагами, чтобы остаться незамеченными. Кое-как парни добрались до машины, и Йоши открыл дверь, Асахи забрался первым, и дверь тут же захлопнулась, а Йоши остался снаружи. Парень попросил Асахи запереться и не открывать ему до утра, тот не понимал, что происходило, но послушно запер все двери машины и пошел назад за затонированные окна, через которые не было видно Асахи, но Йоши смотрел так, будто он прекрасно видел Асахи, хотя это было не так. Асахи понимал, почему Йоши так поступил, но все равно ему не было страшно. В момент, когда Йошинори прижимался к его телу, он все равно держался и не смел даже вредить ему. Конечно же Асахи ему доверял. Тем временем до рассвета осталось всего ничего, и оставшееся время Асахи решил проспать, а Йошинори ушел в дом.       Утром Асахи открыл глаза от вставшего солнца, и тут же одернулся, видя толпу застывших зомби вокруг машины, чьи белые глазницы смотрели на парня, но тут же появился Йошинори, который растолкал всех зомби и открыл дверь. Парень сел на пассажирское сиденье, невнятно говоря, что все необходимое уже погрузил в машину, пока Асахи спал. Тот перебрался на водительское сиденье и удивился, видя собачий намордник на лице Йошинори, принадлежавший когда-то, судя по размерам, крупной собаке, натянутой на его голове. Асахи сразу понял, почему Йоши надел его, от этого он понимал, что времени у них немного, и скоро им предстоит выехать из города. Раньше в Киото из Токио можно было добраться за шесть часов, но в условиях апокалипсиса с учетом остановок и проблем с выживанием можно добраться за целый день через лес. Как только машина выехала за черту города, парни ехали расслабленно, они разговаривали, шутили, смеялись и старались делать вид, будто они были в самой обыкновенной поездке. Йоши попросила открыть окно, и Асахи выполнил просьбу молодого человека, ничего будто бы не изменилось, все стояло ровно так же, как и до апокалипсиса, разве что поросшая сквозь асфальт зелень. Они ехали, пока не увидели деревянные дома, стоявшие совершенно пустыми, но парни не стали останавливаться, держа путь к городу. Все сердце Йошинори сжималось от того, что он вскоре увидит свой дом, но уже не таким, каким он его покинул, он готовился к тому, что там уже не будет сестры, рисующей стрелки перед зеркалом в коридоре пока мама разговаривала по телефону, а папа был на работе. По мере того, как машина подъезжала к его району, сердце уходило в пятки, особенно когда Йошинори видел по пути застывших зомби, которые иногда попадались им по пути. — Дальше не проедем, — сказал Асахи, остановившись у груды столкнувшихся друг с другом когда машин, внутри которых сидели прогнившие трупы, и парням пришлось идти пешком.       Вооружившись, оба вышли из машины и пошли по району вперед. Никого не было. Пройдя совсем немного, буквально около ста метров, Йоши заметил свой дом. Такой же двухэтажный дом с забором, ровно таким же Йоши покидал его. Йошинори пошел первым, открыв калитку, и перед дверью его сердце словно замерло, он просто не мог открыть ее, ему было просто страшно, и парень все же смог взяться за ручку и открыть ее, закрыв глаза. Парень ступил вперед, и дом встретил его тишиной и хаосом внутри. Асахи пошел за ним, приготовившись в случае чего выстрелить. Здесь все было перевернуто верх дном, но это был дом Йошинори. Зеркало, перед которым любила красоваться его старшая сестра, было разбито, и осколки лежали на полу; на кухне разбита посуда, холодильник был нараспашку открыт, а плиты, за которой мама готовила, варила ароматное кофе на своей старой турке, вовсе не было, его куда-то унесли, на полу были разбросаны взбухшие упаковки хлопьев и других продуктов; плита оказалась у окна в гостиной, а на ней тумбочка и еще какие-то вещи, которые не давали бы зомби проникнуть внутрь. Йоши злился на себя за то, что оставил их. Смотря на кровь на стенах, Йоши еще больше думал о том, что же случилось с его семьей, что с ними стало. Видя разочарование в глазах Йоши, Асахи взял его за руку, тот сжал ее. Неожиданно для парней из-за перевернутого дивана вышел зомби, и в этот момент Йоши узнал свою маму, но она не была человеком и не была уже той веселой ухоженной женщиной, а была безобразным монстром, который учуял Асахи и еле ковыляя побежал в сторону парней. Ее некогда белая кожа посинела, а кровь застыла и почернела, белые глазницы смотрели в пустоту, рука напрочь отсутствовала, а когда-то черные волосы превратились в мочалку. Ее гниющее тело слилось вместе с ее одеждой, и на ее шее Йоши мог разглядеть бусы, которые она так любила носить даже дома. Йоши схватил биту и приготовился нанести ей удар, но он остановился. — Йоши-кун. Йоши-кун… Ты в порядке? Мама вас любит…мама рядом… — говорила та, но это были лишь рефлексы, только случайные фразы, которые остались в мозгу. — Йоши-кун, я люблю тебя… Йоши…освобождение…спасение прибудет… — и в следующее мгновение Йоши нанес удар битой по ее голове, и хрупкий череп разлетелся на части, а тело рухнуло на пол. — Соболезную, — Асахи не знал, что сказать, видя в глазах Йоши только боль. Его мама, которая пекла панкейки и варила кофе по утрам, которая любила смотреть романтические комедии и ходить со старшей дочерью по магазинам, теперь была никем. — Моя мама…она бы не хотела существовать именно так, — Йоши вспоминал свою мать, которая любила встречаться с подругами, сидеть с ними в кафе, она любила путешествовать и читать книги. Его мама любила жить, а не существовать, и такую форму она бы вряд ли полюбила бы, — ты бы ей понравился, — улыбнулся Йоши.       Найдя тела всех членов семьи, парни вынесли их во двор, чтобы закопать. Сестра Йоши вскрыла себе вены, и ее тело оставалось гнить столько дней в ванной, а отца разорвала мама. Каждого из них они закопали и похоронили по всем правилам. Теперь их души были освобождены. И Йоши был уверен в том, что они рады за него и за Асахи, что они благодарны ему за то, что он похоронил их достойным образом. Теперь этот дом, в котором Йоши провел все детство, стояло лишь тихой декорацией апокалипсиса, всего лишь часть и один из порушенных домов, здесь остановилась жизнь, и, возможно, уже не пойдет. Йоши рассматривал фотографии, видел в них остатки той жизни, успешно минувшей их. Парень опустил глаза вниз и обнаружил семейный альбом, брошенный со стеллажей в спешке, а на ней засохшая кровь, и серпантин из воспоминаний нахлынул на Йоши, потерявшего все. Парень аккуратно перелистывал страницы альбома, видя все фотографии с момента свадьбы родителей до самого выпускного Йоши. С каждой фотографией были связаны воспоминания, и каждый застывший на куске бумаги эпизод жизни как кино проносилось перед мокрыми глазами. Тогда были голоса, смех, музыка, тогда были люди. Никогда еще Йоши не думал, что будет скучать по очередям в магазине в жаркую погоду с напитком и нервно печатать друзьям, что опаздывает, что будет хотеть пойти в кинотеатр смотреть ужастики, которые так ненавидел, что категорически отказывался идти туда, что он будет скучать по урокам в школе, где так хотелось спать. Йоши также не думал, что когда-нибудь захочет, чтобы все люди вернулись, чтобы Интернет тупил, и реклама мешала, а соседи спорили, и сестра с мамой опять смотрели свой дурацкий сериал. Раньше его раздражало, что папа постоянно громко чихал по десять раз и громко разговаривал по телефону, его бесило, что мама опять тушила вонючую капусту, а сестра занимала ванную по часу именно когда Йоши хотелось по нужде. А теперь он отдал бы все за один день басистых криков отца, вони капусты и звуков фена из ванной. После того, как все это случилось, все люди перестали быть людьми, теперь они просто выжившие. Именно, что те, кто просто выживает, а не живет, утоляя всего лишь биологические потребности. Даже будучи зараженным Йоши не казалось, что он что-то потерял, он просто заразился, это бы произошло рано или поздно, но последние месяцы такой жизни Йошинори понимал, что он тогда жил, сейчас он просто доживает. До апокалипсиса он чувствовал, стремился, узнавал, строил планы, мечтал, но теперь всего этого нет, остались только пустые трупные улицы, разрушенные дома и зомби.       За окном уже вечерело, и парни решили подняться ради безопасности на второй этаж и запереться там. Асахи поднял кое-какие припасы, загнал машину в гараж и поднялся к Йоши, сидящего на своей кровати. Небольшая комната совсем обыкновенная с взбухшими плакатами корейских исполнителей, аниме-персонажей и постеры игр украшали собой стены. Йоши поднял глаза на парня и предложил подняться на второй этаж, и тот согласился. Они взяли по коле и по пачке чипсов и поднялись на крышу, откуда открывался замечательный вид на алый закат, и солнце уже уходило за расплывающийся горизонт полуразрушенных домов, объятых зеленью. Парни сидели и наслаждались прохладой и последними лучами сегодняшнего дня. — Ты как? — поинтересовался Асахи у Йоши, и тот слегка улыбнулся, показывая большой палец. Внутри он чувствовал, как все рушилось, но он не хотел показывать ему своей грусти. — Нормально, все-таки, чего я ожидал, — даже если Йоши этого не хотел, Асахи все равно был готов поддержать его, парень взял молодого человека за руку и положил голову на плечо Йоши, — я думал, что приеду домой и захочу умереть именно тут, но чувствую, что все эти дни для меня будут самыми тяжелыми, — Йоши не хотел покидать этот дом, пропитанный воспоминаниями и напоминаниями о детстве, днях, когда апокалипсис был сюжетом фильмов и игр. Теперь все они стали руководством к выживанию. — Если ты не видишь смысла оставаться здесь, то мы можем просто уехать, если ты хочешь, конечно, — Асахи хотел, чтобы Йоши был счастлив хотя бы последние дни, и теперь наступили сумерки, и тишина повисла на ветру. Йоши лишь тяжко вздохнул и прикрыл глаза, и парни заснули вот так на крыше дома Йошинори.