Ниспосылая несчастья 2: Семья

По мнению самого Сюэ Яна всё складывалось чрезвычайно удачно. Он просто отложил планы вполне справедливой мести на некоторый неопределённый срок, пока он не насытится ощущением семьи. Это очень неопределённый срок, и насколько он себя знал — не такой уж и длинный. Он точно не будет сидеть годами в какой-то дыре, забытой всеми небожителями, как будто у них там на небесах полным полно других, более интересных дел. Впрочем, у Сяо Синчэня тоже не было планов сидеть тут до нового урожая. Вот, кстати, об урожае — в округе не просто поубавилось нечисти. В округе стало до остервенения благостно, и даже мыши ходили по струнке, потому что Сяо Синчэнь и один справлялся с жалобами местных крестьян, а теперь их тут трое. Да, он посмеивался над собственной «хорошестью», но на ночную охоту ходил. А почему нет? Во-первых, в меру интересно. Ну, не то чтобы интересно, но по сути — интересно. Во-вторых, делать что-то вместе с Сяо Синчэнем оказалось вдвойне интересно. Не только на расстеленном одеяле кувыркаться. А в-третьих, Сун Ланя выгнать не удалось. И он, конечно, не сидел у очага, а тоже ринулся ниспосылать непоправимое добро и благоденствие везде, куда дотягивался мечом. А уж он дотягивался, вон какие руки длинные. За руками Сун Ланя он всё ещё следил с подозрением. Чтобы не хапал чего не надо. Вернее, кого не надо. Волновался Сюэ Ян не о себе, Сун Лань всё-таки не какой-то там босяк, у него благородство в каждой складке одеяний сквозит. А вот трогать по старой памяти Сяо Синчэня — это можно и руки лишиться. Тем более что опыт отрывания не слишком нужных частей тела Сун Ланя у него уже имелся. Однако Сун Лань не позволял себе лишнего, и вся подозрительная слежка потратилась даром. Вот дурак он всё-таки, даром что даочжан — упустить Сяо Синчэня! Да кто угодно его дураком назовёт. — Слушай, дядюшка Сун, — дурашливо спросил как-то Сюэ Ян. — И неужели ты ни разу не разглядел, насколько даочжан Сяо Синчэнь хорош? — Глупый вопрос, — сдержанно ответил Сун Лань. — Я всегда видел, насколько он хорош, поэтому мы и друзья. — Я не про дружбу, — настаивал Сюэ Ян, и его дурашливость уже не прикрывала явную угрозу в голосе. — Ерунды не мели. Мы оба альфы. — Хренальфы, — фыркнул Сюэ Ян. — И чего? Дурь какая. Намешали ерунды. Если двое увлечены друг другом, то никакая природа не помеха. Полюбил как-то дождик капустку... — Несчастье, ты снова сказку придумал? — А-Цин что есть духу примчалась откуда-то, хлопнулась на низенькую скамеечку, прижала к себе А-Цзян, навострила уши и тут же малявке пообещала. — Сейчас будет сказка! Про капустку! Сюэ Ян только глаза закатил, потому что эта девчонка с довеском постоянно выскакивала откуда-то, как мышь, почуявшая сало. Падкая на сказки, просто проклятье какое-то. А Сун Лань как назло подпёр щёку кулаком и с преувеличенным насмешливым вниманием тоже на него уставился. Сюэ Ян кисло улыбнулся и махнул рукой, мол, идите нахрен. — Что у вас тут происходит? — голос Сяо Синчэня моментально стёр с его лица выражение позавчерашней рисовой каши, в которой уже поселились злые духи. — А-Чэнь, садись с нами, — позвал Сун Лань, злорадно ухмыляясь. — Сейчас нам А-Ян сказку расскажет. — О... я обожаю твои истории, — Сяо Синчэнь сел, скромно уложив ладони на колени, и Сюэ Ян выжег глазами дырку сначала в Сун Лане, потом в мерзавке А-Цин, а потом уже и в этом человеческом огрызке, который мерзавка таскала на руках, будто А-Цзян её родная. Он собственническим жестом поправил одеяло, из которого торчала розовая пятка А-Цзян, потому что нечего тут махать голыми пятками, потом валяется и сопли пузырями надувает. — В общем, полюбил как-то дождик капустку, — повторил Сюэ Ян, но уже совершенно другим голосом, из которого исчезло злоехидство, а вместо него прорезались мягкие мурлычащие нотки. Сяо Синчэнь, уже приготовившись внимать, немедленно залился ярким румянцем. Он так легко краснел, что Сюэ Ян постоянно из кожи лез, лишь бы вогнать его в смущение. Альфа! Его альфа! Собственный его альфа, целый даочжан — и краснеет, как лёгкое облачко на рассвете! Он просто отпустил язык на волю, и у него дождик успел наприключаться по всей Поднебесной, пока наконец не встретил свою капустку. — Каждая капля, пролившаяся на капустный листок, наполняла эту капустку силой и желанием жить, — проникновенно вещал Сюэ Ян, за время сказки успев пересесть ближе к Сяо Синчэню, завладеть его рукой под прикрытием рукава и нагло гладить пальцы. — Пока, наконец, кочан не стал большим, крепким, упругим... — Блд! — не выдержал Сун Лань, отвернувшись в сторону. Его плечи подозрительно вздрагивали, но смех он всё ещё сдерживал. А-Цин слушала, открыв рот. — И всё закончилось хорошо! — свернул сказку Сюэ Ян. — Дождик исправно поливал капустную грядку, а сама капустка выросла большая-пребольшая. И спать пошла! Брысь отсюда, мелочь! — Ступай, девочка, — ласково попросил Сун Лань, вытирая выступившие от смеха слёзы. — Сюэ Ян, это возмутительно, — пунцовый от смущения Сяо Синчэнь не знал, смеяться ему или отчитать этого бесстыдника. — Что возмутительного в капусте? — довольно буркнул Сюэ Ян. Нет, всё определённо шло хорошо. Его даже тело не тревожило разными непотребными выплесками, и так было отлично — Сяо Синчэнь охотно ему отдавался, и брал его с неизменной страстью. Сюэ Ян уже считал, что у них всё прекрасно, прямо как у той капустки с её дождиком... Пока у даочжана снова не проклюнулась его неугомонная привычка слишком много думать не в ту сторону! — Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросил Сяо Синчэнь, трогая его специальным даочжанским способом, от которого у Сюэ Яна верхняя губа сама приподнималась, обнажая злой хищный оскал. — Отлично, — заявил Сюэ Ян. — Совершенно здоров. Сяо Синчэнь считывал стабильность его ци, проверял состояние золотого ядра, меридианы, и озабоченно поджимал губы. Сюэ Ян медленно зверел, заранее зная, что он спросит. Но он не спрашивал. Проходили дни, недели, и как-то незаметно пробежала пара месяцев, а потом ещё пара. Сюэ Ян успокоился, а оба даочжана озаботились. Вот побудь с ними спокойным! Навязались на одну больную голову два ненормальных! Он снова злобился, но разговор так и не начинался, а время размеренно капало сквозь пальцы. Они медленно странствовали, подолгу задерживаясь в разных землях, и снова уходили, когда нечисть иссякала, и местным жителям не было больше нужды платить за избавление от этой нечисти. — Хоть с собой води парочку ручных гулей, — ворчал Сюэ Ян. — Навели шороху, тут мы ловко их обратно повязали, нам прибыль, селянам счастье, и сплошная бережливость со всех сторон. — Мошенник, — Сун Лань даже не осуждал, просто признавая как факт, что его друг любит мошенника. — Я не мошенник, я практичный человек. — Сюэ Ян, это и есть мошенничество, — ласково говорил Сяо Синчэнь, и Сюэ Ян немедленно с ним соглашался. — Ну да, мошенничество. Но зато какое ловкое, а?! Они не соглашались на мошенничество, но страдать по такому ничтожному поводу просто нелепо. Сюэ Ян и не страдал. В один далеко не прекрасный день, он застал Сяо Синчэня и Сун Ланя на грани ссоры, и так удивился этому, что даже не догадался просто мирно подслушать, о чём разгорелась свара. Просто в голове не укладывалось, почему эти двое могли бы сцепиться, и он без церемоний брякнул: — Вы чего, с ума посходили, что ли? — Нет, что ты, — Сяо Синчэнь тут же улыбнулся. — Да хватит уже, — Сун Лань нахмурился. — Цзычэнь, — предостерегающе протянул Сяо Синчэнь. Вот это было вообще непонятно. — Я сейчас сам предположу, что случилось, поэтому лучше бы вам мне рассказать без утайки, — угрюмо буркнул Сюэ Ян. — Что, дядюшка Сун, уговариваешь даочжана бросить меня? — Сюэ Ян, ты больной, — процедил Сун Лань. — Сам ты больной. Сун Лань открыл было рот, но с заметным усилием воли взял себя в руки и заткнулся. Тяжело перевёл дыхание. — Видишь ли, — осторожно начал Сяо Синчэнь, и безошибочно взял его за руку, поглаживая костяшки пальцев. — Я заметил, что ты стал сильнее... — Ясен хрен, — с недоумением протянул Сюэ Ян. — Намного сильнее. Нет, это невыносимо. От переизбытка деликатности и воздух вокруг сгустился, что за даочжаны, они совсем ненормальные, не могут прямо сказать, в чём дело?! Сюэ Ян сдавленно зарычал. — Твоё золотое ядро... — Что? — он окончательно потерял терпение. — Что с ним? Треснуло? Раздвоилось? Воссияло нефритовым блеском? Да что происходит?? — Если бы ты был так силён в тот момент, когда нам удалось тебя схватить, мы бы не справились, — без обиняков признался Сун Лань. — Мы вдвоём не справились бы с тобой одним. Даже если бы нас было четверо, шестеро... — А вдесятером? — с подозрением уточнил Сюэ Ян. — Я не понимаю, к чему ты клонишь. — Вот и я не понимаю, — Сун Лань потёр переносицу, как будто его донимала головная боль. — Я прямо спрошу. — Да наконец-то, — взвыл Сюэ Ян. — Как ты себя чувствуешь? Эта пытка длилась и длилась. Сюэ Ян уже меч потянул из ножен, чтобы на деле доказать Сун Ланю, что чувствует себя настолько хорошо, что потребуется пара десятков даочжанов, чтобы как-то исправить это досадно пышущее жаром здоровье. — Ладно, нет таких слов, чтобы остаться вежливым. Почему у тебя нет течек? — Цзычэнь! — горестно простонал Сяо Синчэнь. — Я ведь просил! — А хрен знает, — озадачено протянул Сюэ Ян и убрал Цзянцзай в ножны. — Меня устраивает. Течки... Ужасно неудобно, слишком выбивает из жизни. Сяо Синчэнь замер в недоумении. Он явно ожидал всплеска негодования, но реакция оказалась на удивление ровной. Даже равнодушной. — И, тем не менее, ты омега, — Сун Лань сам удивился его реакции. — И ты не... — Не брюхатый, — Сюэ Ян ухмыльнулся. — А то уже давно расплодился бы на страх врагам. — Ты не носишь дитя, но течек у тебя нет. Хотя по самым скромным прикидкам уже должно было случиться хотя бы пару раз. А в норме — раз пять, — Сун Лань задумался, едва не пальцы загибая. — Ну, или четыре. Ладно, хотя бы раз, что с тобой не так? — А что вам не нравится? — Сюэ Ян пожал плечами. — Ну да, я не теку, не скулю, задрав жопу. Какая драма! Или погодите, я что, умираю? Это не хотелось бы, мне ещё стоит Мэн Яо кишки выпустить. — Он опять за своё, — пробормотал Сун Лань. — Ты не умираешь, — поспешил заверить его Сяо Синчэнь. — Но это всё-таки признак нездоровья, и я хотел бы понять, что происходит. — Меня полностью устраивает, — Сюэ Ян рассмеялся. — Сами сказали, я стал сильнее. Я чувствую, что стал сильнее. И при этом от меня не разит омегой, и мне при этом не приходится тратиться на снадобья — это ли не везенье? — Ещё как разит, в том-то и дело, — философски протянул Сун Лань. Сюэ Ян немедленно с подозрением принюхался, но ничего не почувствовал. — У тебя очень ровный и стабильный запах, свидетельствующий о том, что ты омега, — Сяо Синчэнь обнял его за плечи. — Но не течная омега. Ты не чувствуешь, потому что этот запах не меняется уже несколько месяцев. А должен бы. — Сдались вам эти течки, — Сюэ Ян закатил глаза. — Тебе со мной плохо? Я тебя мало поливаю, а, капусточка? — Погоди, — остановил его Сун Лань. — Не в этом дело. Стоит проверить, что с тобой такое, потому что если ты сорвёшься в течку вдруг, она обещает стать затяжной и разрушительно сильной. — У меня есть альфа, — беспечно отмахнулся Сюэ Ян. — С чем тебя и поздравляю, — рявкнул Сун Лань. — Я тоже альфа, и если станет совсем тяжко, я тоже помогу. — Спасибо, но иди нахуй, — любезно ответил Сюэ Ян. — Давайте все сядем и успокоимся, — попросил Сяо Синчэнь. — Послушай, Несчастье моё, Сун Лань не обидеть тебя хочет, а оградить. Затяжная течка — это тебе не тропический ливень над счастливой капустой. Это океан боли, в котором мы оба погибнем. И я не хочу тебе такого. Сюэ Ян смирно сел, задумчиво закусил губу. Океана боли как-то не хотелось. Интересно, почему он сказал «оба»? Ему-то что? Правда, где-то глубоко под кожей он чувствовал, что ему как раз не всё равно. Сяо Синчэнь не бросит его одного биться головой о камень, и будет вокруг хлопотать, пока не ухлопочется до потери пульса. — У меня есть предположение, — осторожно начал Сун Лань. — Ты обмолвился, что принимал снадобье, скрывающее твою суть омеги. Что за снадобье? — Ну принимал, — буркнул Сюэ Ян. — Название не помню, рецепт только. Сами бухтели: не травись, оно тебе не надо, а теперь рецепт им подавай. — Рецепта достаточно. Сун Лань внимательно слушал, уточнял детали. — Плоды с косточками или без? Чищеные? А лапчатка какая? — Лапчатка. Обычная, — Сюэ Ян смотрел на него как дурака. В ответ получал такой же взгляд. — Белая? Или прямостоячая? Или гусиная? — придрался Сун Лань. — Увижу — узнаю, — осторожно проговорил Сюэ Ян, уже чуя подвох. — Хорошо, пошли к травнику, — Сун Лань поднялся на ноги. — Покажешь. — Эта, — Сюэ Ян ткнул пальцем в лавке травника. — Уверен? — Да. Они в молчании вернулись к Сяо Синчэню. Сун Лань сосредоточенно перепроверил принесённые образцы, и тяжело вздохнул. — Сюэ Ян... ты перепутал виды лапчатки. Ты взял снежную. А нужно было прямостоячую. — Ничего не знаю, — отрезал Сюэ Ян. — Снадобье действовало, я его столько лет принимал, и никто ничего не заподозрил. — Сколько лет? — Сяо Синчэнь задумчиво наклонил голову на бок. — Пять, шесть, десять. Я не помню. Вот в детстве как понял, что не хочу этого всего, и... — Понятно, — Сун Лань стряхнул уже ненужную траву с ладони, её подхватило ветерком и унесло куда-то. — Эта безобидная в общем-то травка потушила в тебе часть ци. Сейчас ты восстанавливаешься, поэтому стал сильнее. А с течками по-прежнему непонятно. Считается, что омега не может быть сильнее альфы. — Считать надо лучше, счетоводы херовы, — отрезал Сюэ Ян. — Я от течки не помру, ясно? Не начнётся — отлично. Начнётся — ну, дождик и капустку никто не отменял. — Это совершенно непредсказуемое явление, — тревожно вздохнул Сяо Синчэнь. — Я... буду рядом. — Вот уж хрен тебе, даочжан, — весело фыркнул Сюэ Ян. — Это я буду с тобой рядом, ты обречён. Изволь бояться! Что могло пойти не так? Эти даочжаны, они вечно стараются предусмотреть всё, даже то, чего быть не может. Сюэ Ян поразмышлял об этом на досуге, и пришёл к выводу, что они правильно делают. Это их опыт научил. Они ж не знали, что он явится в Байсюэ и всех там ухлопает, и не знали, что с глазами вот так получится. Вот теперь на всякий случай и стараются шурудить палкой под каждым кустом. Даочжаны действительно готовились, и приняли решение избавиться от девчонок. То есть, Сяо Синчэнь как-то красиво и с завитушками это назвал — пристроил малявок при каком-то монастыре, чтобы там их кормили и всячески оберегали, но в итоге как ни назови, а от малявок избавились. Оно и верно, если им кажется, что он примется бесчинствовать, то самых слабых лучше убрать подальше. Ему самому так только лучше — он вообще не жалел, что противные хныксы будут где-то отдельно от него. Так, на всякий случай только многозначительно поулыбался главному из этого монастыря, лезвием ножа ноготь на пальце подправил, и очень вежливо уточнил, что если с девочками что-то случится, то в этих местах настанет прискорбное стечение грустных случаев, несовместимых с жизнью. — И зачем было угрожать, я не понимаю, — выговаривал ему Сяо Синчэнь. — Кто угрожал? Я? Обижаешь, даочжан. Я просто предупредил. Что моё — то моё, даже если оно мне нахрен не нужно, но никто и никогда не смеет отнимать всё моё. — В любом случае, девочкам будет полезно пожить в хороших условиях, — Сун Лань посмеивался, и этим бесил страшно. — Вот и остался бы при них любящим дядюшкой. Там, глядишь, А-Цин подрастёт, ты женишься, дом заведёшь, огородик, курочки. Ты подумай, дядюшка Сун, спокойная жизнь, семейная. — Не любишь ты А-Цин, это я сразу понял, — Сун Лань покачал головой. — Но я поразмыслю. Иной раз ты и умные вещи говоришь. — Это когда я умные вещи говорил? — тут же ощетинился Сюэ Ян, даже не подумав, что именно сейчас сказал Сун Лань. — А-Чэнь, как ты с ним живёшь, ума не приложу. — Это потому что прикладывать тебе нечего, — буркнул Сюэ Ян. — И впрямь, замуж за тебя? Схренали? Нет таких дур на белом свете. Сун Лань только отмахнулся со смешком. Он явно задался целью не упустить момент, когда из-за отсутствия течек у этой омеги проклюнется вторая голова, вырастут метровые клыки и появится неистовое желание жрать мирных жителей во всех окрестных сёлах. Ничем другим его внимание Сюэ Ян объяснить не мог. Ему было любопытно, конечно, что там такое может случиться, но и без этого опыта он прекрасно себя чувствовал. Что могло пойти не так? Да всё пошло не так! Сюэ Ян подозревал, что он напрасно расслабился, но всё началось именно в тот ужасный момент, когда рядом не оказалось Сяо Синчэня. Просто ужасно хотелось дать ему отдохнуть — наконец-то его упрямый даочжан сдался и остался дома, пообещав приготовить еды. Сун Лань с Сюэ Яном вполне успешно угомонили несколько особенно кровожадных чудовищ, и даже не поругались в процессе. Сун Лань ещё и оттаскивал его — увлёкся. А кто б не увлёкся, интересно же! Сюэ Яна бешено тянуло нарезать куски помельче из того кровавого месива, что уже укрывало траву ровным красным слоем. Веселье же! Настоящее веселье! И в полуночном воздухе вкусно разливается горьковатый запах давленой травы, смешанный со сладким ароматом крови, и всё вокруг ещё звенит. Сюэ Ян качнулся, чтобы упасть в эту топкую кровавую грязь. Так падают в снег, раскинув руки, чтобы всем телом впитать холод и белизну. Сун Лань, зануда, не дал хлопнуться. Оттащил, ворчал себе под нос что-то про стирку. Чудной, они и так оба уделались, теперь эту одежду стирать в семи водах. Сам весь в крови. Сюэ Ян рассмеялся, растирая по лицу Сун Ланя красные брызги. Тот лишь напряжённо нахмурился, убрал его руку. — Сюэ Ян. — Сун Лань, — тут же передразнил он. Они в молчании вернулись домой, бросая друг на друга настороженные взгляды. Сюэ Ян не мог понять, с чего вдруг этот придурок насупился, а Сун Лань напряжённо следил за каждым его жестом. Ничего не случилось. Лишь тянуло лежать и томно потягиваться, наверное устал на ночной охоте. Ничего не произошло, просто сначала зверски хотелось есть, а потом аппетит как обрезали. Всё было в порядке. Наверное, простудился. Он бы распознал течку, это он помнит, как оно ощущается и выглядит. Накрыло Сюэ Яна сразу, резко, когда и бежать было поздно. Он лихорадочно кружил по комнате, трогал все предметы, едва ли не на зуб пробовал, и напряжённо замирал, когда накрывало волной яростной боли. Молчал, только зубы скрипели, и снова принимался за поиски. Он понятия не имел, что ищет, но успокоиться не мог. — Я пойду, — Сун Лань на улице прощался с Сяо Синчэнем. — Не буду мешать, у вас как раз будет несколько дней, чтобы всё успокоилось. — Куда ты пойдёшь? Сяо Синчэнь обернулся на грохот. Что-то упало, но шаги не стихли. Значит, Сюэ Ян постепенно крушит комнату. — Пойду навестить девочек. Как раз проведаю. Это была хорошая мысль. Оставаться рядом с Сюэ Яном ему было тяжело, а Сяо Синчэнь справится. В конце концов, это его бешеная омега. Стон этой бешеной омеги Сун Лань услышал, когда уходил, и это был довольный стон. Это правильный поступок, так всем будет лучше. Все благие намерения пошли прахом. Сун Лань ворвался в тихий домик буквально на следующий день, взмыленный и злой. Сюэ Ян как раз собирался вздремнуть после очередного жадного совокупления, любовался шеей Сяо Синчэня — там красноречиво алели следы укусов. Гостей он точно не ждал. — Цзычэнь? — испуганно спросил Сяо Синчэнь, безошибочно определив, кто распахнул дверь. — Ты не рано, дядюшка Сун? — осипшим от стонов голосом протянул Сюэ Ян. — Я поздно, — рявкнул Сун Лань, только сейчас сообразив, что не стоило возвращаться. Нужно было решать проблему самостоятельно, от Сюэ Яна сейчас пользы, как от нарисованного меча. — Девчонки пропали, — сумрачно сообщил Сун Лань. — Я знаю где они. — И где же эти две стрекозы шастают? — равнодушно протянул Сюэ Ян, но валяться прекратил. — Думаю, что где-то в Ланьлин Цзинь. Сун Лань немедленно отвернулся, потому что Сюэ Ян выскочил из-под одеяла, не обращая внимания на наготу. — Думаешь? Это хорошо, — Сюэ Ян оскалился, одеваясь. — Полезнейшая вещь, голова. Хочешь — думай, а хочешь — ешь в неё. — Ты уверен, что сможешь... Сун Лань не успел договорить, потому что Сюэ Ян цапнул его за плечо и развернул к себе. От аромата возбуждённой омеги его шатнуло. Сяо Синчэнь уже был одет, собирался молча, не расходуя время на споры. — Ну-ну, дядюшка Сун, — Сюэ Ян похлопал его по плечу. — Главное, что ты в меня веришь. Иначе не примчался бы сюда, а рванул бы вытаскивать этих дурочек сам. Я прав? Я прав. А ты сам-то сможешь? Сун Лань подавился невысказанными словами, потому что Сюэ Ян нагло сжал пальцы на его промежности. Прямо в точку. Потому что там было, что сжимать. Сюэ Ян зло смотрел в глаза, скалился, и руку не убирал. Прошёлся пальцами по длине члена, как будто овощи на рынке выбирал. Сун Лань только строго сжал губы и молчал. Провоцировать взбешённую омегу — последнее дело. В глубине зрачков Сюэ Яна отчётливо змеилось бешенство. — Боишься? — вкрадчиво прошептал Сюэ Ян. — Пожалуй, да, — согласился Сун Лань, мысленно ругая себя за этот нелепый порыв. Чего он хотел? Толку от Сюэ Яна сейчас. — Ты не меня бойся, — сладко улыбнулся Сюэ Ян. — Вон там гораздо страшнее зверь. И указал на Сяо Синчэня. Мэн Яо всё-таки нашёл способ его достать. Через малявку. Можно было даже не пытаться объяснять, как нашёл — он выследил и обнаружил всех незаконных детей своего отца, ни один не ускользнул от внимания. Талант Мэн Яо видеть родовую принадлежность даже в ребёнке это настоящее звериное чутьё. Добираться до Башни Золотого Карпа с течным Сюэ Яном оказалось не так-то просто, но Сун Лань искренне считал, что всё будет хуже. Они летели быстро, Сюэ Ян распоряжался остановками, и без разговоров уволакивал Сяо Синчэня в ближайшие кусты, откуда потом доносились бешеные крики и рычание. Создавалось впечатление, что за время дороги Сюэ Ян вымотался едва ли не сильнее Сяо Синчэня. Тому тоже приходилось нелегко, Сун Лань стабильно делился с ним жизненной силой, и свои комментарии держал при себе. — Нам нужен план, — Сяо Синчэнь попытался воззвать к голосу разума, но Сюэ Ян отмахнулся. — Вы сами говорили, что я стал сильнее. Но смешнее другое. Сун Лань, как от меня пахнет? — Одуряюще, — деликатно высказался Сун Лань. — Вот. А ты знал, к чему нужно быть готовым. Охрана Мэн Яо об этом не знает, — Сюэ Ян скривился от расползающейся под кожей боли, но пока решил пренебречь. — Никто не ожидает. И потом, вы оба сказали, что я стал сильнее, но... Он расцвёл такой улыбкой, что Сун Лань заподозрил, что он не знает и половины об этой новой силе. Так и вышло. Возвращение Сюэ Яна стало несчастным днём для Башни Золотого Карпа, потому что он вернулся не чай пить. По мнению даочжанов следовало просто призвать Мэн Яо вернуть девочек, и в случае чего пригрозить, просто Сюэ Ян не стал их слушать, и рванул в атаку сразу, едва представился повод. Боль, разливающаяся по всему телу, стала его главным союзником, и всё вокруг сплелось в яркий ураган ярости, переполненный предсмертными криками. Альфы точно не были готовы к такой атаке, остальных можно было вообще не принимать во внимание. — Ченмэй, — сладкий голос Мэн Яо вызвал у Сюэ Яна голодную судорогу в желудке. — Ты думаешь, что я так просто позволю тебе здесь... Красивая фраза булькнула с хрустом сломанных костей, и Сюэ Ян восхищённо рассмеялся. Сяо Синчэнь поморщился, встряхнул руку с рассаженными костяшками. Мэн Яо держался двумя руками за лицо, сквозь пальцы текла кровь. Сломанный нос, разбитые губы, вытаращенные глаза налились изумлёнными слезами. — Яо-мэй, — шёпотом протянул Сюэ Ян. — Я сам могу себе позволить что угодно... — Слишком поздно, — разбитая улыбка Мэн Яо выплеснула новую порцию крови. Он отдёрнул голову назад, когда Сюэ Ян начал его обнюхивать, по-звериному наклоняя голову набок. — Он лжёт, — подал голос Сяо Синчэнь. Мэн Яо вздрогнул от этого голоса, и даже Сун Ланю стало не по себе. Потому что, как оказалось, Сюэ Ян был прав. Самым страшным зверем тут был он, светлый даочжан. — Я знаю, — промурлыкал Сюэ Ян, стараясь игнорировать боль, которая скручивала его в три погибели. — Ну же, Яо-мэй, где мои девочки? Заметь, мне совершенно плевать, зачем ты их забрал и как нашёл. — Ты знаешь, где, — неохотно процедил Мэн Яо. — Сун Лань, за зеркалом секретные покои. Там чудесная пыточная, склад артефактов, посмотри, пожалуйста, — ласково попросил Сюэ Ян. — Ты убьёшь меня? Мэн Яо всегда искал способ выкрутиться. И всегда его находил. Здесь Сюэ Ян даже восхищался им. — Допустим, ты сможешь что-нибудь мне предложить, чтобы я передумал тебя убивать. Например, Иньскую Печать. Твоя свора наверняка приволокла тебе тот кусок, что принадлежал мне, — Сюэ Ян пожал плечами. — Ну, так я её и так найду. — Сюэ Ян, девочек там нет, — Сун Лань вернулся быстро. — Ладно, я сам найду. По запаху. Он махнул рукой, оставляя даочжанов следить за этой гадюкой. Здесь действительно он был незаменимым. Несмотря ни на что, А-Цзян он чувствовал всегда, и А-Цин нашлась рядом с ней. Впрочем, он не погнушался ограбить эти секретные покои, потому что побеждённый обязан платить сполна. — Не убивай меня, — вкрадчиво попросил Мэн Яо. — Ты ведь получил всё, что хотел. — Заткнись, — коротко бросил Сюэ Ян, немедленно вручая Сяо Синчэню малявку, а А-Цин сама к нему прилипла, поливая слезами рукав. — Мой собиратель девчонок. Что скажешь, стоит оставлять в живых этого человека? Он не успел даже удивиться, потому что Сяо Синчэнь только рукой взмахнул, и Мэн Яо завыл, схватившись за живот. Сюэ Ян лишь зачаровано смотрел на вываливающиеся внутренности. — И подарки даришь мне просто восхитительные. Можно было ещё поджечь башню. Можно было вырезать всех, кто пытался тут дышать или притворяться собственной тенью, но Сюэ Ян потерял интерес. Кроме того, стоило снова искать какие-нибудь удобные кусты. Безжалостный Сяо Синчэнь возбуждал ещё сильнее, и этим стоило воспользоваться.