Сделка

      За всю жизнь ему хватало поводов обвинить себя. Не успел всех спасти, доверился демону, а не брату, стал завершающей печатью Апокалипсиса, с трудом разрушил планы небес и ада — везде ошибся. И только из-за него в их мире появился второй дьявол, как будто первого им было мало.       Когда он осознал, кого они призвали, сердце забилось как сумасшедшее. На Земле оставались миллионы демонов, Кроули по-прежнему горел желанием вставить палки в колёса, и воплощению истинного Зла они проиграют, без сомнения. Другой Люцифер выглядел, как его описывали в Библии: с очаровательной, приятной внешностью, с огнём ада в глазах, что не каждому под силу разглядеть. Такой видит человека насквозь со всеми грехами, на которых старается сыграть. И его пришествие произошло из-за Сэма.       Он должен был сойти с ума, но не подвести мир. Боль затмевала стыд охотника, приглушала крики совести, однако не убирала полностью. Что бы сказал его отец?.. Повторил бы свои слова Дину.       Он виноват. Виноват во всём. Не имел права желать, чтоб муки закончились.       Люцифер коснулся его плеча, и он ожидал, что ему прожгут сустав насквозь. Или оторвут конечность. Или сдерут кожу. Но поток вариантов богатой фантазии, которую развил благодаря Клетке, оборвался: дьявол спешно убрал руку, отвлек, воздействуя гипнозом, чем их Люцифер никогда не пользовался. Тому было незачем, когда в распоряжении имелись пытки и ненависть, передающаяся по связи «ангел — сосуд».       Связь была и между ними. Тянулась невидимой нитью, напоминала, что он не свободен, что на другом конце главный враг человечества. Но рядом сидел брат. Его безопасность, жизнь он бы не променял даже на людей.       И Сэм согласился на сделку. ***       Он ожидал, что его обманут. Что всё не закончится, а продолжится вечность, до Страшного суда и дальше, потому что кто заступится за него? Боль измотала, однако её должно было стать ещё больше, когда дьявол попал в его разум. Клещи, цепи, пожирающий плоть огонь, шёпот, что он заслужил, — это вернулось бы в тот же момент, когда он сдался.       Но крылья, обхватившие его, закрыли от жара галлюцинаций, заглушая обвинения. Люцифер, который заделывал трещину в мозгу, казался вымыслом. Он в немом шоке ощущал, как с каждой секундой становилось легче, как боль уходила, уступая место сонливости, как стихал гул и вопли.       Обман был ожидаем, но сочувствие… Помощь не в мелочах, а в том, что действительно важно — Сэм не понимал, в чем подвох. Оставить вечным должником? Шантажировать Дином? Забрать в свой ад?       Поддаться желанному искушению поверить в то, что его вины никогда не было?       Если Люцифер их мира играл на пороках личности, то этот дарил ложное (не так ли?) облегчение. Сэм не собирался менять шило на мыло, доверять дьяволу. Чушь!       Вот только больше его не спрашивали. Люцифер чудом вытащил одеяло, не причинив силой вреда, укрыл и отправил спать, пресекая попытки поговорить. Остался Дин, но, если на то пошло, не имело смысла причинять ему вред без публики. С этой обнадеживающей мыслью он заснул. ***       Через несколько часов организм предательски поднял его. Поборов сонливость, он открыл глаза, и сердце пропустило удар: чужой дьявол всё ещё сидел в их комнате, листая книгу заклинаний.       Сэм потянулся к ножу за подушкой, но обречённо понял, что Люцифер обратил на него внимание, захлопнув книжку. На лице не было ни малейшего намека на усталость или скукоту, однако — он молниеносно оглядел комнату — чужой дьявол явно больше ничего не сделал.       Дин спокойно, без привычных кошмаров спал на соседней кровати, живой и здоровый. Почему-то это не удивило.       — Тебе надо дальше отсыпаться, — Люцифер нахмурился, собираясь встать. Сэм прервал его.       — Во-первых, почему ты здесь?       Он был готов, что его проигнорируют или, по крайней мере, заметят, как тянется к оружию. Противники разглагольствовали, только когда хотели съязвить или подшутить, а не ответить, словно уважали.       — Ну, ваш мир полон угроз, вдруг кто-нибудь вломился бы, пока вы спите, — Люцифер пожал плечами. — А я здесь, так что…       — Мне надо в уборную, — он прервал, резко вставая с кровати. Мир опасно закружился, сонливость рассеялась не до конца, и пришлось вцепиться в край кровати, чтоб не упасть. Настенные часы, если их не переводили, показывали, что прошло совсем немного времени. Явно не столько, сколько нужно отоспаться после марафона бессонных ночей.       Люцифер кивнул, ничего не сказав. Оказавшись в ванной, Сэм обречённо понял: хоть сколько-нибудь полезные вещи остались снаружи. Он и Дин не успели занести ничего стоящего, кроме соли, которой смешно было бы воспользоваться, а кольт, единственное возможное оружие, лежало на полке в комнате. Они готовились ко всему, когда чертили круг под ехидные замечания галлюцинаций, но не к такому развитию событий.       В комнате по-прежнему висела тишина, и Сэм поторопился выйти, остановился, как вкопанный, у двери, судорожно пытаясь сообразить, что сделать. Ему нужно было как минимум увести дьявола подальше от брата, как максимум — от всего человечества…       — Тебе нужно спать, — прервал поток мыслей Люцифер, проницательно глядя на него. Этот ещё и мысли читал — или просто озвучил очевидное.       — Тебе не пора в свою вселенную? — рискнул Сэм. Глупая попытка, но больше вариантов он не видел. Их мир так пострадал, что мог бы обойтись без лишних врагов.       — Сутки ничего не решат, и Детектив сегодня не работает, — непонятно ответил Люцифер, вставая. Его нынешний сосуд был ниже ростом, и, будь это обычный человек, Сэм не чувствовал бы себя загнанным в угол. Ужасное, мерзкое ощущение. Мышка, с которой играет кошка.       Комната в мотеле резко напомнила Клетку.       Паника накатывала волнами, от недосыпания плыло перед глазами, с каждой минутой становилось дурно, и получалось держаться в вертикальном положении лишь из-за упрямства. Он не понял, как и почему оказался на кровати: возможно, под тем же гипнозом, что использовал склонившийся над ним Люцифер. Тот смотрел с сочувствием, ложным, наверное, как всегда. Боль не приходила, но в голове шумело сильнее и сильнее.       — Мы же заключили сделку, — донеслось сквозь пелену сверху, — ты впустил меня, и я не тронул Дина. Что не так?       Брат заворочался, словно услышал, что говорят о нём, нахмурился. Судорожно выдохнул, напрягся, забормотал что-то под нос, видя очередной кошмар. Люцифер без раздумий коснулся его плеча, и тот час же лицо расслабилось, словно всё плохое во сне исчезло.       Это стоило несколько мгновений, когда Сэм не помнил, как дышать.       — Ты не получил никакой выгоды от сделки, — выдавил он, убедившись, что Дин действительно спит, а не умер. Моргнул, пытаясь сфокусировать взгляд на противнике. Силы утекали с каждой минутой, и их не хватало даже на то, чтобы понять, что ему говорили.       — Нет, не получил, — кивнул Люцифер, обхватывая ладонями его виски — в тот же миг мозг словно оказался окутанным в теплое, мягкое одеяло. В голове не осталось ни одной своей мысли, только чужая, которую явно нашептал дьявол: «Ты невиновен». Сэм мог сопротивляться боли, холоду, обжигающему жару, это придавало бодрость, заставляло бороться до конца, однако — обманчивая или нет — доброта усыпила его моментально.       Он наконец спал как младенец, набираясь сил и здоровья, и не видел дурные сны. ***       — Да, — Люцифер бережно ещё раз коснулся, убирая остатки негативных ожиданий из закоулков разума. Ему хотелось всё-таки забрать обоих охотников, закрыв за ними проход в свой мир — сделать всё, чтобы им, особенно человеку, которому не его отец начертал роль сосуда, хоть чуть-чуть повезло. Но они бы не согласились, никогда. То, что он успел совершить, было максимумом вольности. — Я получил выгоду: тебе стало лучше.       В конце концов, общаться и помогать людям на Земле намного привлекательнее, чем судить их в Аду.