Гарри Поттер и чужие звёзды

Глава 30 Неприглядная правда

Гарри Поттер сидел в гостиной своего факультета в удобном мягком кресле возле камина, наслаждался теплом и размышлял. Почти все ребята уже разошлись по своим спальням и давно видели третий сон, а он все сидел и смотрел в огонь, вертя между пальцев небольшой серебряный перстень с ограненным кристаллом кварца в простенькой оправе – подарок на Йоль. Откровенно говоря, это были лучшие дни праздника в его жизни и, в общем то, единственные. С тех пор как он наконец то получил письмо из Хогвартса, его жизнь кардинально изменилась. Все равно что сравнить библейский Ад и Рай. Жизнь впроголодь, постоянные побои, унижения и практически физически ощутимые эманации ненависти и страха, которыми его каждый день щедро одаривали его «любящие родственники» едва не сломали его. Ощущение беспомощности душило его, разбивало надежду на лучшую жизнь в щепки, но так и не сломало. Откровение, что он волшебник, что его родители не были обычными пьяницей и шлюхой, а герои войны… откровение что сам он считается в волшебном мире героем, дало ему такой необходимый глоток свежего воздуха. Буквально вдохнуло в него новую жизнь. Ему было стыдно делиться с кем-то еще в школе подробностями своей жизни, стыдно было признать, что он одиннадцать лет был практически бесправным рабом. Ему казалось, что такой правдой он запятнает этот прекрасный сказочный мир, что его новые знакомые отвернутся от него, как делали это другие дети – его одноклассники в обычной школе, когда узнают, что он нищий сирота без роду и племени. Здесь он получил то, в чем так нуждался – свободу и новое начало. То, что должно было принадлежать ему по праву. По праву рождения, но было насильно отнято. Кем? Он не знал у кого спросить. Он мог винить только Волан Де Морта, что обрек его на такое существование, убив его родителей. Рон, его первый друг, даже будучи чистокровным волшебником, жившим в волшебном мире всю его жизнь, оказался практически несведущим в любом вопросе кроме, кажется, квиддича. Гермиона, его подруга, даже будучи чертовски умной и начитанной девочкой, действительно плохо разбиралась в устройстве магического мира, его законов и традиций, полностью игнорируя их, отмахиваясь от его вопросов – «Тебе еще рано лезть в это, Гарри». Ее интересовала только магия. Теоретическая и практическая, любая магия, ей она увлекалась взахлеб. У нее было свое видение мира и переубедить ее в чем-то было выше его сил. Настораживало только, что ее самым большим кумиром был не Мерлин или Дамблдор, как у всех нормальных британских волшебников, а Моргана Ле Фей. Она шипела как кошка, когда кто-то упоминал Моргану всуе, как ругательство. Всем интересующимся тем, почему так, она читала получасовую лекцию о том, что они сексисты, не уважают женщин, их достижения в магии, и вообще «Да что вы понимаете?!». На гриффиндоре посмеивались над ней, но не спорили, смотрели сквозь пальцы, ведь это было чревато очередной лекцией, а вот на слизерине, как ни странно, многие вполне положительно восприняли такое, ведь Моргана была одной из величайших Темных Леди Британии еще времен Авалона. В некоторых источниках утверждалось, что она не просто жила на волшебном острове Авалоне, а была его полноправной правительницей многие десятки лет, и оставалась ею до самого катаклизма, оставшись вместе с другими Архимагами закрывать брешь в мир демонов. Ходило много заблуждений и противоречивых историй о ней и Артуре Пендрагоне. Если копнуть глубже, то можно узнать, что их вражда началась отнюдь не на пустом месте. Виной послужила королева Джиневера, жена Артура и его королева. Учитывая то, что даже маглы знают, что она наставляла Артуру рога вместе с его лучшим другом Ланселотом… Есть вероятность, что историю сильно подредактировали, выставив Моргану не самой светлой личностью. Да, Моргана поддержала Мордреда, бастарда Артура и его второй сестры – Моргаузы (Не путать с Морганой Ле Фей), но она лишь поддерживала единственного кровного наследника Артура, ведь альтернативой был ребенок, рожденный от порочной связи Ланселота и Джиневеры, не имеющий и капли королевской крови наследника. А вот Мордред… Имел даже слишком много королевской крови. Рожденный от порочной связи брата и сестры королевских кровей. В итоге, все кончилось очень плохо. Мордред погиб от руки своего отца, а Артур впал в кому, страдая от незаживающих ран и кровопотери, и был унесен Морганой в Авалон, где был излечен и погружен в вечный сон до тех пор, пока его присутствие не будет жизненно необходимо его нации. Линия Пендрагонов в итоге была прервана и Камелот остался без наследника и впал в смуту. Во всяком случае, это была распространенная история в кругах аристократов, в чьих архивах сохранилось куда больше информации, чем в общественных библиотеках. Гарри смог найти пару интересующих его книг по нужной ему теме в открытых секциях библиотеки, но их было просто мизерное количество и большинство из них были уже на руках у других любопытных учеников, как поведала ему мадам Пинс – их строгий библиотекарь. Это было немного странно, но из-за огромного обилия всего нового и интересного вокруг он быстро выкинул это из головы, погружаясь в безумный водоворот волшебства и чудес. И вот наступил Йоль, или же Рождество, как предпочитали говорить обычные люди или маглорожденные, или же он сам, до недавнего времени, который он встретил в стенах этого древнего замка. На праздники он разительно преобразился. Хмурые серые стены словно стали светлее и теплее, в коридорах перестал гулять промозглый сквозняк, а в главном зале стояла красивая нарядная ель, которая так приятно пахла хвоей. Украшать ее помогали все оставшиеся ученики и преподаватели, внося свою лепту в общую атмосферу. Несмотря на отсутствие большинства учеников, которые разъехались по домам на каникулы, вокруг витала атмосфера праздника и уюта. Камины в гостиных горели постоянно, даря свое тепло всем, кто любил провести вечером время в уютном кресле за кружечкой чая и партией в шахматы или взрывной покер. Все, кто остался в замке на каникулы умещались за одним длинным столом в большом зале, несмотря на цвет галстука и принадлежность к ученикам или профессорам. Все собирались за этим столом и весело болтали. Гарри нравилось проводить время со своим лучшим другом, бродить по ночному Хогвартсу, шарахаться от пролетающих мимо привидений, исследовать магию замка и его секреты. Жаль, Рон не разделял его стремлений к походам в библиотеку и сильно обижался на него, если он пропадал там больше чем на полдня. Он бы вообще весь день играл в шахматы, если бы не Гарри. Эх, если бы только Гермиона не уехала домой на каникулы, они могли бы ходить в библиотеку вместе, думал тогда мальчик. Особенно ему запомнился день, когда он второй раз в жизни получил подарок. Точнее даже кучу подарков. Наконец-то он смог увидеть такую гору счастья, предназначенную ему, а не его толстому кузену. О, как он временами мечтал оказаться на месте этого жирного засранца и почувствовать родительскую любовь и заботу, развернуть пестрые обертки подарков, скопившихся под елкой… Первым его подарком был торт от Хагрида, в тот самый счастливейший день в его жизни. В его одиннадцатый день рождения, когда он узнал, что он волшебник. На этот же праздник он получил множество писем с поздравлениями от его новых однокурсников и знакомых, и их подарки, конечно же. Были также письма с благодарностью от совершенно неизвестных ему людей со всей Британии, которые чтили память о его подвиге, как они утверждали в своих хвалебных письмах. Хотя лично он не считал, что они должны быть ему благодарны. От этого ему было неловко, так как он даже не помнил то время, и не знал, что он сделал тогда, в день, когда погибли его родители и Темный Лорд, но все равно был им благодарен за теплые слова. За первых одиннадцать лет своей жизни он слышал доброе слово едва-ли больше пяти раз. От его учителей в школе. Жаль, что учиться лучше его кузена было чревато побоями дома… Некоторые подарки все-таки выделялись на общем фоне. Свитер от мамы Рона - миссис Уизли, был чертовски теплым и колючим, но его все равно было приятно носить, ведь его связали специально для него. К тому же его бордовый цвет и вышитые золотые буквы НР (ГП), идеально подходил цветам его нового дома. У Гарри было мало вещей, не считая набора простеньких мантий, которые помог ему купить Хагрид, в день посещения Косого переулка, так что новенький свитер стал прекрасным дополнением его гардероба. Он был широким, пушистым, на размер больше, чем надо, но отнюдь не растянутым и замызганным, как все те вещи, которые ему приходилось донашивать за своим ненавистным кузеном-тюленем. Ему всегда было стыдно появляться на людях в своей потрепанной одежде, что висела на нем мешком. Особенно в Хогвартсе, где половина учеников были из аристократов, так что он старался ходить в новых вещах, купленных в магической швейной лавке. Теперь его синим джинсам, которые хорошо сохранились и были ему, к большому его удивлению, впору, появилось достойное дополнение. Вторым его выдающимся приобретением была мантия-невидимка, которая раньше, по всей видимости, принадлежала его отцу. Гарри точно не знал, кто прислал ее ему, со словами «Используй ее с умом», но имел примерное представление, кто бы это мог быть. Множество раз они с его другом крались ночью по пустым коридорам замка, будоража кровь приключениями, скрываясь под ней. Иногда он любил и сам прогуляться под ней, посещая библиотеку или просто гуляя по замку в ночи. Рон, к сожалению, был очень ленивым и ночью предпочитал поспать, редко составляя ему компанию в его путешествиях. Гарри не любил вспоминать проклятое зеркало, которое он однажды нашел в пустующем классе. От воспоминаний о нем у него в груди щемило сердце, а на глазах сами собой наворачивались слезы. Он очень хотел увидеть маму и папу еще раз, но боялся снова оказаться на полу, замерзшим до полусмерти, с раскалывающейся от боли головой и саднящим шрамом. Он сохранит их образы в своем сердце и будет вспоминать их перед сном каждую ночь. Третьим номером среди подарков шел этот самый перстень, который он сейчас задумчиво крутил у себя в руках, поглаживая теплый, нагретый его худыми пальцами камень. Этот серебряный перстень был простеньким артефактом, определяющим яды, зелья и неприятные добавки в еде и напитках, стоит ему только оказаться в непосредственной близости от отравы. Полупрозрачный белый кристалл менял свой цвет в зависимости от угрозы, которую определял, а также, немного бил током хозяина, привлекая к себе внимание, чтобы носитель случайно не проглядел изменение цвета кристалла. Зеленый цвет для ядов обычных. Черный цвет – для опасных магических ядов. Розовый – для приворотных зелий, а золотой – для зелий дружбы и привязанности. К сожалению, его спектр определения был довольно скудным, и он мог определить только низкоуровневые «добавки» и некоторые среднего и высокого уровня сложности из самых распространенных. В своем письме Ллойд, а это был именно он, кто подарил ему этот артефакт, пришедший почему-то с запозданием на три дня, он сам объяснил ему этот нюанс. Он также прислал ему каталог магических артефактов, посоветовав найти время и серьезно с ним ознакомиться, что Гарри и сделал. Там же он нашел и инструкцию к этому перстню, который мог становиться практически невидимым для других людей, если не знать, что надо искать. Перстень отводил внимание от себя, подпитываясь маной от своего владельца. Для Поттера стало настоящим шоком то, насколько на самом деле он был беззащитен. В каталоге конечно не говорилось прямым текстом о том, что каждый волшебник должен иметь при себе тот или иной набор артефактов, если не хочет закончить свое существование весьма печальным образом, но было детальное описание того, от чего эти самые кольца, браслеты, подвески и серьги защищают… А список был не просто внушительным, он был чертовски пугающим. На обложке каталога красовалась фраза «Товар продают истории», и он полностью был в духе этого девиза. Возле каждого раздела артефактов были приведены несколько страниц ужасных историй из жизни волшебников, в которых они были спасены только благодаря какому-то конкретному артефакту, присутствующему в каталоге. А в конце раздела, будто напоминание и совет, были еще несколько страниц, с похожими историями, только вот участники этих историй не носили подобные артефакты и закончили очень-очень плохо. Также там были приведены мысли о том, какой артефакт мог бы спасти их в тех или иных обстоятельствах, если бы они не поленились им разжиться заранее. Джеймс Ллойд так же просил не распространяться о том, что это именно от него он получил этот подарок и вообще им не светить без надобности, что еще больше напрягло парня, и не зря. Нет, само кольцо работало замечательно, без претензий, но вот то, что оно засветилось желтым, когда он надевал свитер и приглаживал его складки, сильно его обеспокоило. Пришлось потратить немного своего ночного времени в библиотеке, чтобы понять, что конкретно это значит, ведь свитер не был напитком или едой, так почему же, Мерлинова борода, он горит ярко-желтым цветом, стоило перстню прикоснуться к ткани?! Ответ нашелся, кто бы мог подумать, в учебнике зелий, на первых страницах, посвященных технике безопасности по приготовлении зелий. Пролитое зелье доверия или привязанности прекрасно впитывается в специальную шерстяную ткань, сохраняя все свои свойства чрезвычайно длительное время. При контакте такой ткани с влажной кожей носителя, зелье в волокнах шерсти смешивается с потом и проникает через поры кожи в организм, действуя намного медленнее обычного, зато эффект постепенно накапливается, чем дольше это происходит, и практически незаметен в краткосрочной перспективе. Гарри не хотелось верить в худшее, но факты были весьма толстыми и понятными даже ему, глупому мальчишке, как часто любил его называть дядя Вернон. Было всего несколько вариантов того, что это могло значить. Первый, самый желанный для него вариант – кто-то совершенно случайно пролил на его подарок зелье привязанности или доверия. Определить, на кого оно должно быть направлено, было невозможно и, на его уровне, не представлялось возможным. Хотя догадки сами кололи глаза. У него было всего два друга. Рон и Гермиона. Учитывая то, что свитер – подарок Молли Уизли, вряд ли это была Гермиона, которой и в Хогвартсе то не было до конца каникул. Еще эта их странная встреча на вокзале, а потом Рон первым нашел его в пустом купе и первым подружился… Сейчас это выглядело немного большим, чем совпадение, но пока не слишком критично, всякое бывает. Гарри гнал такие мысли прочь от себя. Мальчик не верил, что его лучший друг был замешан в этом деле. Его вела не только слепая вера и неохота верить в предательство своего самого первого друга, но и то, что Рон был просто неспособен на это. Рыжий был просто слишком… прямым, да. Вовсе не тупым! А еще ленивым. Да и врать никогда не умел совершенно. У него всегда все на его лице написано. Так что, хотя бы это сейчас было понятно. Однако свитер он больше не носил, объясняя это тем, что он слишком колючий и у него на коже образовались покраснения и аллергия. Еще одно подтверждение того, что Рон не причастен к этому послужило то, что он воспринял эту отговорку за чистую монету и также пожаловался, что его свитер очень колючий и вызывает у него раздражение. Интереса ради, Гарри провел по нему рукой с перстнем, когда Рона не было в комнате, а свитер мешком валялся на кровати. Кристалл кварца остался безучастным, но шерсть была действительно намного колючей и жестче, даже сильнее, чем у его собственного свитера. Наверное, все дело было в качестве материала. Это событие сильно подорвало доверие мальчика к окружающим людям вокруг и пробудило его паранойю, немного ухудшив его праздничное настроение, хотя у него появилось небольшое чувство защищенности, что дарил ему скрытый от чужих глаз артефакт на указательном пальце правой руки. В следующее свое посещение Косого переулка Поттер пообещал себе снять столько галеонов, сколько ему позволят коротышки-гоблины и обвешаться купленными артефактами, как новогодняя елка в большом зале. Благо, он уже заранее отметил в каталоге нужные ему артефакты и знал, что ему необходимо приобрести в первую очередь. Гарри чувствовал к Ллойду неподдельную благодарность. Не только за этот его подарок и за скрытое предупреждение и совет, который он смог углядеть между строк, но и за то, что, несмотря на вражду факультетов, его отношение к нему не изменилось. Компания ребят, которых он встретил в Косом переулке в тот день, относилась к нему так же, как и при первой встрече. Вежливые Ллойд и Гринграсс здоровались с ним при встрече, несмотря на легкое неудовольствие этим на своем факультете и презрительные взгляды и шепотки его одногодок с собственного факультета. Может для кого-то это и была бы просто мелочь, банальная вежливость, но для него это много значило. Они не отвернулись от него под гнетом общественного мнения, и это было приятно. Также вместе с подарком Джеймса он получил и подарок от Дафны, невесты золотоволосого слизеринца, если слухи были правдивы. Два небольших томика с простыми и понятными названиями: «Традиции и культура магического мира. Благородные семейства и законы магии» и «Окклюменция для детей» Вначале он сильно обрадовался именно первой книге, ведь это было как раз то, что он тщетно пытался отыскать в библиотеке и не находил, но, когда он наконец добрался до раздела сережек и каффов в каталоге, что прислал ему Ллойд… Тогда-то он наконец и смог оценить вторую книгу по достоинству. Было немного унизительно понимать, насколько сильно он отстает от большинства своих сверстников, раз уж ему дарят книгу для детей. Бесило, что Рон ничего не сказал ему про защиту разума… Хотя, глядя на него, вполне возможно, что он и сам не знает. Дафна и Джеймс сделали ему простой подарок, который для них стоил сущие гроши, но его смысл, а также влияние на его будущее, было бесценным. Они буквально открыли ему глаза на окружающий его мир. Нет, его розовые очки не спали, но немного поблекли, а паранойя вышла на новый виток эволюции. Гарри был далеко не дурак. Он был очень хитрым и осторожным парнем, иначе ему было не выжить в той агрессивной среде, в которой ему приходилось буквально выживать изо дня в день, на грани голодной смерти. Однажды дядя сломал ему ребро пинком ноги, и оно чуть не пробило его легкое. Гарри тогда только исполнилось пять лет. Если бы не магия, которая излечила его тогда, он вполне мог бы и умереть. Поттер умел приспосабливаться и адаптироваться к окружению, подстраиваться и избегать проблем. Не зря шляпа предлагала ему слизерин… Теперь он думал, что, может, и зря не согласился. Пусть волшебство и вскружило ему голову вначале, притупив инстинкты самосохранения, но эти подарки стали для него отрезвляющей пощечиной, приведшей его в чувство. Второй сильной пощечиной стало для него другое событие, случившееся через неделю после того, как наконец-то вернулись отдохнувшие ученики и возобновились занятия. Вечно ленивый Рон каким-то чудом смог узнать, что их подруга Гермиона частенько пропадает куда-то по вечерам. Не свойственная для него наблюдательность, но проверить стоило. В первый раз, когда они ее спросили, куда она идет, Гермиона соврала, что отправляется в библиотеку. Они не стали за ней следовать в тот раз, просто наведались в эту самую библиотеку спустя двадцать минут после того, как она покинула гостиную. Там ее не оказалось, а мадам Пинс заявила, что не видела ее весь день. Они не стали выяснять отношения и обвинять ее во лжи, хотя нетерпеливый Рон и очень хотел задать ей пару вопросов наедине, просто в следующий раз, когда Гермиона выскользнула куда-то тайком, они последовали за ней, накинув поверх себя мантию невидимку. Разговор в одной из пустых аудиторий, который произошел между ней и Драко Малфоем, свидетелем которого они невольно стали, вновь поколебал его веру в людей. Кто бы мог подумать, что их подруга, ради которой они готовы были рискнуть жизнью, спасая от мерзкого тролля, сливала всю информацию о них их главному врагу? Только чудом Гарри удалось удержать Рона от необдуманных и импульсивных действий. Он уже готов был наброситься на них прямо там, сбросив мантию невидимку, но друг смог его удержать, закрыв рукой рот и оттащив подальше от щели в двери. Гарри прекрасно понимал его чувства, он и сам скрежетал зубами в бессильной злобе, стиснув ладони в кулак так, что ногти пробили кожу ладоней, пуская кровь. Ему было чертовски больно принимать такой удар, тем более в то время, когда у него все еще оставались некоторые сомнения в его первом друге. Они с Роном решили пока ничего не делать, повременить до утра, а завтра вечером узнать у Гермионы, почему она предала их дружбу. Рон нехотя согласился и ушел спать, а Гарри так и сидел у камина, глядя в огонь пустым взглядом, поглаживая перстень. «Кто же мои друзья на самом деле?» – Задавался он вопросом. Может так случиться, что вопреки обманчивому первому впечатлению, его настоящими друзьями были вовсе не Рон и Гермиона, а Джеймс и Дафна… «Нет, я зря наговариваю на Рона, он не мог меня предать. У рыжего есть много недостатков, но верность – это его самая большая (единственная) положительная черта. Просто мне нужно быть осторожнее с подарками от миссис Уизли… Хорошо, что я не успел съесть ее домашнее печенье, которое она прислала вместе со свитером, до того, как получил подарок от Джеймса. Кольцо не показало в них ничего странного, но, учитывая свитер… Возможно там было что-то намного более деликатное, что не смог обнаружить простенький артефакт. Это пугает меня еще больше. Что же касается Ллойда и Гринграсс… Они слизеринцы, а значит, помимо помощи, они, вполне возможно, помогли мне, преследуя какие-то свои цели. Не зря же Дафну за глаза кличут Ледяной Королевой, а Джеймса Ядовитым Лисом. Всегда холодная Гринграсс и порой излишне вежливый Джеймс с этой его хитрой лисьей улыбкой вызывают чувство опаски. Не зря они на самом верху рейтинга успеваемости по оценкам. Умны, хитры, сильны, опасны и влиятельны. К счастью, они не проявляют ко мне враждебность, а скорее… Сочувствие? Кстати, почему? Где я, а где они? Они – чистокровные аристократы, а я… А кто, кстати говоря, я такой? Если так подумать, то оба моих родителя волшебники, так что я, выходит, чистокровный? А что насчет фамилии? Нужно проверить позже.» – Здраво рассудил мальчик, но легче ему от этого не стало. Кому верить? Директору Дамблдору? Возможно. Он великий светлый волшебник и вредить маленькому мальчику… это для него слишком мелко, но он все равно почему-то вызывал у Гарри легкий холодок, пробегающий у него по затылку, стоило только задержать взгляд на его льдисто-голубых глазах. Это немного напрягало. Может, это потому что Директор Дамблдор намного старше, опытнее и могущественнее его, но интуиция твердила ему, что его следует как минимум опасаться в разумных пределах и не смотреть в эти глаза, напоминающие опасно-тонкую кромку льда, под которой притаилась стылая вода. Наступишь – провалишься в бездну холода и тьмы, без надежды выбраться на волю. Они будто видят и понимают тебя глубже, чем ты сам. Тихо вздохнув и поднявшись с кресла, он поплелся в свою комнату, волоча ноги. Туда, где уже давно храпел без задних ног его рыжий друг. Завтра будет тяжелый день и нужно хорошенько выспаться.