«Берегите людей, после встречи с которыми, что-то светлое
и радостное поселяется в вашей душе»,
Ошо.
Август Пальцы плавно порхали по клавишам, разнося мелодию по комнате. Взгляд уже почти не цеплялся за ноты, ведь после десятков повторений все отложилось в памяти, и я могла воспроизвести Лунную сонату чуть ли не с закрытыми глазами. Все-таки Бетховен был мастером. Эта музыка не была воодушевляющей или радостной, скорее наоборот, но мне нравилось. Будто ноты передавали состояние души, сливались с чувствами и выплескивались наружу звуками. Конечно, это не значило, что я находилась в таком состоянии всегда – произведения действительно менялись подстать настроению. Редким солнечным днем это было что-то веселое или нежное, а в пасмурный – коими являлись большинство дней, – как сегодня, я часто погружалась во что-то более мрачное. Хотя я бы не сказала, что Лунная соната была для меня грустной. Однако папа считал иначе, но и не возмущался. Джасперу же прекрасно читалось под классическую музыку, чем он, собственно, и занимался в данный момент. Музыка исцеляла. Дарила покой и заставляла погружаться с головой, оттесняя на задний план все проблемы и назойливые мысли. И тут миссис Уайт оказалась права. Время стремительно утекало, и лето подходило к концу. А я ведь его так и не заметила, находясь дома. Передвижения ограничивались лишь посещением врача и Калленов, где мне удалось побывать уже два раза. Хорошо отвлекала учеба, с которой теперь помогал Джаспер. Общение с ним медленно налаживалось, отчего сердце пело, положительных эмоций становилось все больше. Этот факт несказанно радовал моего психотерапевта. Тот сеанс, который был целиком посвящен Хейлу, сыграл основную роль. Касаний было по-прежнему мало, и большинство из них оказывались случайными, но большего я и не просила – нынешний прогресс и так поражал. К тому же я боялась откатов, о которых предупредила меня женщина – их риск увеличивался, если я злоупотребляла тем, что все еще заставляло нервничать. – Я тебе не мешаю? – оборвав мелодию, я обернулась. Пристальный взгляд щекотал лопатки. – Вовсе нет, – парень положил книгу себе на живот. – Я люблю клавишные, а у тебя превосходно получается. Об этом он говорил впервые. – Почему же ты сам не играешь? – Не получалось, – Джаспер пожал плечами. – Когда ты был человеком? – он кивнул. – Но ты уже очень давно вампир – вы же быстро учитесь. – Скажем так, это не входило в круг моих интересов. На этом разговор и оборвался. Я все еще переживала о том, что наши отношения – хотя для нынешних взаимоотношений это было громкое слово – словно откатились к самому началу. Хейл же относился к этому с непоколебимым спокойствием. Ну, или делал вид. Тяжело вздохнув, я не придумала ничего лучше, чем вернуться к игре.***
Сентябрь – Как твои дела сегодня? – миссис Уайт улыбалась, как и всегда. – Неплохо. Пожав плечами, я откинулась на спинку кресла. Этот вопрос каждый раз ставил меня в тупик, и каждый раз мой ответ не менялся. Что еще можно было сказать? – Как обстоят дела с кошмарами? – женщина достала из ящика стола уже знакомый блокнот и щелкнула ручкой. – Так же. Они все еще снятся. – Одни и те же? – Да, но… Кажется, что я теперь быстрее прихожу в себя после них. Это уже меньше похоже на полноценную паническую атаку. – Справляешься как обычно – счетом? – она вопросительно вскинула бровь, глядя исподлобья. – Нет. Я заметила, что дома больше помогает тот способ со знакомыми предметами – быстрее возвращает в реальность. Миссис Уайт быстро что-то записала, тут же пролистывая несколько страниц – вероятно, сверяясь со старыми заметками. – Что насчет взаимоотношений с близкими и знакомыми? – Я не знаю, как оценить, – поджав губы, я сильнее сжалась в кресле. – Наверное, лучше, чем было, но… мне все еще тяжело идти на контакт самой, не по наитию, а целенаправленно. С папой все отлично, проблем ведь и не было, мы стали больше разговаривать об учебе и обыденных вещах, но вот Джаспер… – Что с ним не так? – сузив глаза, женщина пристально вглядывалась в мое лицо. – В прошлый раз ты радовалась тому, что не было откатов, и вы больше беседуете, стали присутствовать мимолетные касания. – Нет-нет, откатов и не было, слава богу. Но у меня не получается… не знаю, сблизиться больше?.. Внутри словно стоит какой-то заслон, будто какой-то крюк упорно тянет меня назад. Ко всему спектру нормальных человеческих эмоций добавилось недовольство собой. Это здорово мешало, заставляло злиться и, периодически, вымещать злость на окружающих. Я со стыдом вспоминала о скандале с отцом, который произошел несколько дней назад – и самым обидным было то, что я вспыхнула без причины. – Ну-ну, притормози. О чем мы с тобой говорили уже не один раз? – миссис Уайт окинула меня строгим взглядом. – Ты не должна пытаться что-то делать через силу, это только помешает твоему прогрессу. Прошло почти пять месяцев, и мы неплохо продвинулись, но своей упертостью ты можешь все испортить. Мы уже обсуждали, что двигаться нужно размеренно, ты должна прислушиваться к себе, Эми, к своим реакциям, и не пренебрегать ими. – Но… Вскинутая рука тут же заставила меня умолкнуть. – Ты решила пойти этим путем, дорогая. Он никогда не был и не будет легким, несмотря на то, что мы добились определенного прогресса, этого времени все еще мало. Подобные вещи не проходят бесследно и не лечатся быстро, хотя, конечно, все сугубо индивидуально. Я говорю это для того, чтобы ты поняла – все идет так, как до́лжно. Ни больше, ни меньше. – Я поняла, – голос упал до шепота, и я ощутила, как щеки горят от стыда. – Мне не следовало этого делать. – В нашем деле не бывает «правильного» и «не правильного», Эми. В первую очередь ты должна прислушиваться к себе, твое собственное тело никогда не подведет, его реакции всегда должны быть тебе подспорьем.***
Октябрь – Ну что ж, твои анализы в полном порядке, – Карлайл покрутился в кресле, поворачиваясь ко мне всем корпусом. – Настолько, насколько может быть у подобных тебе. Ты все еще продолжаешь пить антидепрессанты? – Да, мы обсуждали это на позапрошлом сеансе, таблетки все еще остаются при мне. Но, в ближайшие месяцы, вероятно, встанет вопрос о том, чтобы постепенно отказаться от них. Миссис Уайт говорит, что динамика, в целом, положительная, но пока лучше перестраховаться. – Чувствуется эффект? – сейчас мужчиной двигала натура исследователя, это было невооруженным глазом. – Да, – я нахмурилась, не понимая, к чему такой странный вопрос. То, что таблетки действовали, было бесспорно. – А в чем дело? – Дело в том, что содержание препарата в твоем организме ниже, чем от такой дозировки может быть у обычного человека, – доктор Каллен быстро сделал какие-то пометки в моих документах. – Когда ты принимала в последний раз? – Вчера, сегодня еще рано. Вы хотите сказать, что я их не воспринимаю? Тело сковало напряжение. Черт возьми, эффект совершенно точно был! Это не могло ведь быть плацебо? Дурацкое самовнушение, ведь я все это время действительно думала, что принимаю лекарство. – Не совсем так, – мужчина покачал головой. – Раз ты чувствуешь эффект – значит он есть, но лечение проходит не в полную силу. Как я уже сказал, в твоем организме сейчас меньше лекарства, чем должно было бы быть. – Но почему? – Как ты понимаешь, с таким организмом, как твой, я никогда раньше не сталкивался. Могу лишь предположить, что таким образом действуют клетки яда в твоей крови – поглощают часть веществ, поступающих с таблеткой. Хоть твое лекарство и считается в медицинских кругах довольно щадящим, на самом деле дозировка довольно внушительная, и на обычный человеческий организм действует на порядок сильнее. – Это можно исправить? – я подалась вперед. Интересно, конечно, получается. – Мне стоит начать принимать больше? – Не думаю. Раз твой врач заметила, что эффект есть, значит того, что остается в твоей крови – достаточно. Это даже лучше. К тому же, тебе выписывают на них рецепт, будет подозрительно, если таблетки закончатся раньше. – Значит, это не критично? Я продолжала болтать ногами, сидя на кушетке. Подобного рода осмотр стал ежемесячной рутиной, так как у Карлайла был невообразимый научный интерес. – Нет, продолжай прием по той схеме, что и раньше, – он отложил одну папку и взял другу, вставая и подходя ближе. Холодные пальцы приподняли руку и вытянули ее вперед. – Шрамы стали чуть светлее, это замечательно. – Что здесь хорошего? – челюсти напряженно сжались, и я отвернулась, не имея ни малейшего желания смотреть на свою кожу лишний раз. – Если бы ты восстанавливалась как обычный человек, то сейчас мы бы наблюдали довольно темные рубцы. Но твое тело регенерирует куда быстрее, и это сильно помогает. Я резко спрыгнула на пол, подходя ближе к зеркалу. Из-за яркого белого света кожа казалась болезненно-бледной, но длинные полосы от порезов все равно первым делом бросались в глаза. К глазам подступили слезы. Я опустила взгляд на руку, испещренную шрамами, уже почти зажившими, но все еще болезненными. Белесые узоры тянулись от самых запястий, огибали предплечья и поднимались к ключицам и груди. Ноги под спортивными штанами представляли собой ровно такое же зрелище до середины бедер. Карлайл встал за моей спиной, сжимая плечо, тонкие губы тронула грустная улыбка. – С этим ничего нельзя сделать. Возможно, в будущем поможет лазерная шлифовка, но они не исчезнут. Внешние раны иногда совершенно не сопоставимы с внутренними, ты же пережила и то, и другое. Но эти шрамы говорят лишь о том, что ты прошла через Ад и выжила. Они показатель силы, а вовсе не слабости. Всхлипнув, я молча кивнула. Слезы катились по щекам, и мне так сильно хотелось верить в эти слова. Стать их живым олицетворением, ходячим доказательством. Но этой силы все еще не было.***
Ноябрь В доме Калленов царило напряженное ожидание. Отойдя от всех подальше к панорамным окнам, я мерила шагами гостиную. Губы покрылись трещинами от того, как часто я нервничала и кусала их, но это сейчас мало волновало. Взгляд упал на часы уже в сотый раз, но стрелка, казалось, вовсе не торопилась. Пока я не находила себе места, остальные расположились на диванах и в креслах, один Джаспер подпирал стену. Да уж, в плане ожидания им было куда проще, чем мне. Я ждала эту встречу так долго, ведь телефонные звонки все равно не могут заменить того ощущения, когда близкий человек находится рядом. За прошедшие месяцы мы успели обсудить многое, и, единственное, что я поняла, так это то, что она пережила вдвое больше, чем я. Снова вздохнув, я пошла на очередной круг, но была остановлена крепкой хваткой на предплечье. Непроизвольно вздрогнув, я вскинула голову, встречаясь с пристальным взглядом золотистых глаз. Справившись с собой, руку я не выдернула. – Успокойся, – голос Джаса звучал мягко, но уверенно. – Почему ты так нервничаешь? – Я… – сглотнув, я отвела взгляд, сжимая челюсть. – Не знаю. Мы ведь не виделись с того самого дня, и она… изменилась. Бесповоротно. И все из-за меня. Хейл вздохнул, его рука скользнула ниже и сжала мою ладонь. По коже прокатилась волна тепла – совсем недавно его прикосновения стали действовать на меня, как прежде. Или это я стала их так воспринимать?.. – Все прекрасно знают – и ты в том числе, – что она не винит тебя ни в чем. К ней пришли бы в любом случае. Все произошедшее – чертово стечение обстоятельств. – Да, но… – Она в порядке. Теперь. Ничего нельзя исправить, и она приняла это, учась адаптироваться. Я чувствовал все это время, как ты скучала, поэтому в данный момент ты должна испытывать лишь радость, Эми. Нервно сглотнув, я натянула рукава ниже – это уже стало своеобразной привычкой, защитной реакцией. – Я знаю, – голос упал до хриплого шепота, – но ничего не могу с собой поделать. Это… Мои слова прервал тихий шорох гравия с подъездной дорожки, такой, что услышала даже я. Дыхание перехватило. Приобняв за плечи, Джаспер ободряюще улыбнулся и подтолкнул меня в сторону входной двери. Все уже столпились на крыльце, когда я переступила порог, замирая. Сердце бешено колотилось, отдаваясь в висках, грудь активно вздымалась от рваных вздохов. Это состояние чем-то походило на предвестника панической атаки, но было в нем что-то еще… что-то волнующее. Предвкушение. Черный внедорожник припарковался на привычном месте, со стороны водителя уже вышел Карлайл. Эсми с легкой улыбкой показалась следом. Казалось, все вокруг замерло в ожидании. Одна секунда. Две, три, четыре… Задняя дверца, наконец, приходит в движение, и салон покидает миниатюрная фигура. Такая знакомая и, в то же время, невозможно далекая. Неестественно бледная, фарфоровая кожа, пухлые губы, волосы даже при тусклом свете, пробивающемся сквозь плотный слой облаков, блестят, завиваясь мягкими локонами. И яркие янтарные глаза, смотрящие прямо на меня. Дрожащая ладонь взлетает к губам, заглушая всхлип, а глаза начинают пощипывать подступающие слезы. Даже собственное тело меня предает, черт возьми. – Беллз… Свон делает пару плавных шагов вперед, замирает и бросает вопросительный взгляд на доктора Каллена. Тот смотрит сначала на меня, затем оценивает ее и, дергая уголком губ, в подобии улыбки, кивает. Я даже не замечаю, как преодолеваю ступени, как в меня на нечеловеческой скорости врезается тело. Ступни даже, кажется, скользят назад, но сейчас это совершенно не важно. Значение имеют лишь холодные руки, сцепившиеся на моей пояснице. Я обнимаю подругу за плечи, притягивая ее еще ближе, и искренне улыбаюсь впервые за долгое время. – Боже, я так скучала, – голос Беллы похож на музыкальные переливы, но все же знаком. – Я так рада быть дома, ты не представляешь. Ее руки сжимаются еще сильнее, и я ощущаю легкий дискомфорт. – Эй, полегче, сестренка, – из-за плеча раздается хохот Эммета. – А то сломаешь ее пополам. Эми теперь хрустальная, по сравнению с тобой. Девушка мгновенно отстраняется, испуганно распахивая глаза. – О, – я уверена, что будь Белла все еще человеком, ее щеки залил бы румянец. – Прости. – Ничего, – губы снова растягивает улыбка, и я делаю шаг назад. – Я тоже очень рада тебя видеть. – Добро пожаловать, – Джаспер возникает рядом, устраивая ладонь на моем плече. Он оценивающе пробегается взглядом по новорожденной, и, учитывая прошлое, я не виню его. – Спасибо, – губы подруги кривятся в ухмылке. – Не переживай, я не съем ее. Совсем не хочется, если честно, хоть я и слышу теперь, как бежит по венам ее кровь. Я вытираю влажные щеки, с удивлением наблюдая за происходящим – девушка ведет себя довольно спокойно, даже естественно, что удивительно, учитывая такой короткий промежуток времени. – Я еще никогда не встречал подобного, – парень рядом со мной расслабляется, но продолжает рассматривать вампиршу. – Никто не встречал, – Беллз пожимает плечами и, подмигивая мне, переключает свое внимание на присутствующих. Этот день я могла бы назвать одним из самых счастливых после всего случившегося.***
– Нет, ты представляешь?! – подруга откидывается на спинку дивана, продолжая свой красочный рассказ. Она активно жестикулирует, даже не сбиваясь, что заставляет мою голову идти кругом. – Всю дорогу Эммет описывал мне преимущества охоты на гризли, при этом агитируя не слушать Эдварда и не верить ни единому его слову. И все это подкреплялось кучей аргументов, в то время, как я боролась с желанием свернуть ему шею и, воспользовавшись моментом, сбежать к чертовой матери! Это же была моя первая охота! Закончив историю экспрессивным хлопком по бедрам, Белла заливисто рассмеялась. Этот звук так приятно ласкал слух и был настолько заразителен, что я не сдержала вырвавшегося смешка, прикрывая рот ладошкой. Но это не особенно помогло, и я засмеялась в полную силу, хватаясь за живот. Мы до позднего вечера сидели в гостиной, поначалу общаясь полным составом, но со временем все разошлись кто куда, оставляя нас вдвоем. Полчаса назад наш девичник нарушил Джаспер, усевшийся с книгой в кресле у окна. Свон рассказывала уже далеко не первую историю из своей новой жизни, и все они непременно были веселыми. Тему всем известных событий мы не сговариваясь избегали. Достаточно было длинных бесед по телефону и моих рыданий в трубку. Хотелось оставить все позади. Отсмеявшись до колик в животе, я даже не придала значения собственным действиям, однако резко дернувшаяся на периферии голова парня не осталась незамеченной. Золотисто-карие радужки впивались в мое лицо, пока ни один мускул не дрогнул на его лице. И что это еще такое? Я не могла взять в толк, что именно так его расшевелило. Вроде бы ничего необычного не произошло, а прочитать эмоции на бледном лице не представлялось возможным – выражение его напоминало маску. Нахмурившись, я отвернулась, вновь переключаясь на подругу, но обещая себе вернуться к этому странному эпизоду позже. В общем-то, вечер закончился довольно быстро. Время неумолимо близилось к полуночи, когда я пыталась подавить очередной зевок. Для меня этот день был слишком длинным, наполненным невероятным количеством эмоций, что перегруженный мозг не справлялся. – Ты могла бы остаться на ночь, – Эсми мягко сжала мое плечо. – Спасибо за гостеприимство, – уголки губ дернулись в усталой улыбке. – Но лучше вернуться домой. Джаспер меня отвезет. Моя спальня все еще оставалась моей крепостью, в стенах которой я чувствовала себя максимально защищенно и расслаблено. Отец уехал около пары часов назад, чтобы заняться бумагами, которые необходимо отправить утром, и предложил мне вернуться домой с ним, но в тот момент я еще не была готова расстаться с Беллз. Оставаться с ночевкой здесь, пусть я и не ощущала более всепоглощающего страха, я была не готова. Распрощавшись со всеми, мы отправились в дорогу. Дождь барабанил по стеклу, проливаясь с небес сплошной стеной, что сильно ухудшало бы видимость обычному человеку. В теплом салоне играла тихая убаюкивающая музыка, и я почти уснула к тому моменту, как мы оказались у моего дома. Раскрыв зонт, Джаспер проводил меня до самого порога. – Ты останешься? – мы не обсуждали это, ведь папа был сегодня дома, но мне не хотелось с ним расставаться. На мгновение в глазах напротив промелькнуло удивление, но оно быстро сменилось искрящейся радостью. Парень криво улыбнулся, отчего на щеке появилась маленькая ямочка. – Если ты хочешь. Коротко кивнув, я распахнула дверь пошире, пропуская его внутрь. Отправившись прямиком на второй этаж, остановилась только ради того, чтобы заглянуть к отцу. Конечно, он прекрасно знал, что мы находимся в доме, но все же мои человеческие привычки было не искоренить. Когда за спиной захлопнулась дверь спальни, воцарилась тишина. Сон как рукой сняло, стоило вспомнить тот странный эпизод пару часов назад. – Так что это было, Джаспер? – я села на край постели, внимательно вглядываясь в черты его лица. – М-м? – Там, внизу, – прищурившись, я сложила руки на груди, готовясь настаивать. С первого взгляда было ясно, что он не хотел поднимать эту тему. – У тебя было такое лицо, будто ты увидел призрака. В чем дело? Золотистые глаза были готовы прожечь во мне дыру. Вампир задумчиво склонил голову, закусив щеку изнутри. Я смотрела в ответ, не отводя взгляда. Наконец-то, видимо, посчитав эту битву проигранной, он тяжело вздохнул и присел в кресло у окна. – Твой смех. – Что? – я нахмурилась, пытаясь уловить связь. – Вы разговаривали и ты рассмеялась. Искренне, – его лицо искривилось в болезненной гримасе. – Я уже и не надеялся его услышать. Так много времени прошло. – Джас... – Ты, черт возьми, даже не представляешь себе, как важен каждый твой сдвиг. Ты начала проявлять эмоции – не только отрицательные, – Джаспер прикрыл глаза. – Я же чувствую тебя, помнишь? Поначалу это было невыносимо – лишь отрешённость и пустота. И страх, когда ты что-то вспоминала или просыпалась от кошмаров в слезах. Создавалось ощущение, что сердце вот-вот разорвётся. Я даже не сразу поняла, что по моим собственным щекам текут слезы. Это был наш первый серьёзный разговор, связанный с моим состоянием. Я знала, конечно, что Джасперу тоже нелегко, ещё в самом начале об этом говорила и Розали. Но, одно дело – подразумевать, и совсем другое – услышать это от него самого. – И, знаешь, что было хуже всего? – он продолжил, горько усмехнувшись. – Что я мог тебе помочь, но не делал этого. Не мог, потому что это было бы не правильно. Был лишь тот единственный раз в больнице – на этом все. Все это время я чувствовал себя таким беспомощным… Медленно встав, я в несколько шагов преодолела разделяющее нас расстояние, остановившись напротив. Возвышаясь над ним, подняла трясущуюся руку и мягко, опасливо коснулась мягких волос, пробежалась пальцами по виску и огладила прохладную скулу. На миг в его глазах мелькнуло изумление, руки, лежащие на коленях, дернулись, будто Джаспер хотел податься вперед и обнять, но он тут же сжал их в кулаки. Он позволил себе лишь сильнее прижаться к моей ладони. – Мне очень жаль, – голос сел, а соленые дорожки побежали с новой силой. Грудь сдавило так сильно, что не получалось сделать полноценный вдох. Его близость, наконец, не отталкивала, а наоборот – побуждала приблизиться. Как же я по этому скучала. Внутри не нарастала паника, не сжимал органы животный страх, и я сделала то, чего хотелось больше всего – обняла его за плечи, прижимая к себе, носом зарываясь в золотистые пряди. Я ощутила, как его тело застыло под моими пальцами, но длилось это недолго, и вот уже крепкие руки аккуратно обвивают талию, а щека упирается в мой живот. Внезапно возникшее чувство дежавю заставило уголки губ дернуться в грустной улыбке – в тот день опыт был не из приятных, но мы были друг у друга. И это было самым главным. Я все так же обнимала его. Полгода спустя.