Стерва

Гонхи капризный. Тэдона до сих пор крашит на его ноги, которыми тот всплёскивал в воздухе, катаясь по полу во время распределения второй миссии. Гонхи горячий. С этим его почти безразмерным ртом, игривыми закусываниями губ, любимыми короткими шортами, томными взглядами — Тэдон накопил уже целый каталог картинок для уединений в душе. Гонхи остёр на язык. За пределами кадра — да иногда и в них тоже, если забудется, — оказывается, что за красиво очерченными губами и ровными зубами скрывается почти змеиное жало. Хотя, возможно, это тоже часть капризной стороны Гонхи, и задевает словами и нарывается он специально. По крайней мере, когда Тэдон не выдерживает и в ответ на очередную остроту перед его глазами вспыхивает ярким неоном «заебал», а тело действует на автомате, хватая, впечатывая в шкаф и придушивая, никакого сопротивления не следует. Если только его видимость. Вместо возмущений Гонхи издаёт лишь сдавленный стон и смотрит скорее заинтересованно, чем напугано. — Серьёзно?! — выдыхает слегка опешивший Тэдон и на пробу сильнее сжимает пальцы на чужой шее. Ему бы хотелось, чтобы до синяков. Чтобы чужая кожа расцвела его отпечатками, которые не сходили бы несколько дней, обнимая горло тёмно-синими тенями. Напоминали бы и Гонхи, и ему, что бывает, когда нарываешься. Но нельзя: они круглосуточно перед камерами. Гонхи кладёт свою руку поверх его и приоткрывает рот, силясь вдохнуть больше воздуха, но не пытается сбежать, а только смотрит прямо в глаза, завораживая тлеющими углями на дне зрачков. Тэдон подаётся ближе, просовывая колено ему между ног, наклоняется и проводит языком по краю нижней челюсти, прихватывает губами мочку и чувствует, как откликается чужое тело на такие нехитрые манипуляции. — Гонхи, — выдыхает он, — какая же ты стерва. Почему нельзя было по-нормальному. Тэдон разжимает пальцы на шее, но не даёт вставить слова или вдохнуть, накрывая губы Гонхи поцелуем. Вопрос был риторический, а соседи по комнате не будут вечно отсутствовать, чтобы тратить время на пререкания.