Он просто невозможен!

- Эй, выкинь отсюда этот хлам! Мой голос прогремел так громко, что, казалось, сейчас проснется вся округа. Достаточно сложно его контролировать, учитывая то, что я - альфа. - Отвали! Кавех ворочался в уютной кровати, пока я разгребал его, видите ли, "рабочее пространство". Кругом разбросанные полотна, кисти, чертежи, какие-то корявые поделки из дерева, символизирующие макеты будущих новых построек. Правда, как правило, они так и оставались макетами. Вот и продолжают копиться, заполняя собой всю комнату. Моего, между прочим, дома! Альфам свойственна вспыльчивость и чрезмерная эмоциональность, однако меня это обошло стороной, что помогало время от времени терпеть, все то, что выкидывает этот придурок. Но сегодня чаша переполнилась. - Что значит "отвали"? Вставай и убирай, иначе выкину я, а выкину я все! Кавех молниеносно выскочил из под дутого одеяла, зажмурившись от яркого утреннего солнца, и завопил почти жалобным голосом: - Все нельзя! Почему ты такой безжалостный сегодня. Выходной, утро. Все спят ещео-о-о, - зевнул он спросонья. - Ну так вставай, ешь и выкидывай то, что тебе не нужно. Кавех потянулся всем телом, распластав руки по всему периметру постели. Пока сонный поднимался с кровати, его ночная рубашка, которая значительно больше его размера, начала стягиваться вниз, открывая глубокий вырез с гладким, упругим плечом и соском. Не заострять внимание на таком крайне сложно, и из раза в раз я ругаю себя за это. Мой сосед, который является омегой, так легкомысленно относится к своему положению в этом доме, что просто выводит из себя. Я ведь тоже не железный. Феромоны ощущаются гораздо сильнее, если носить открытую одежду, а они так и норовят пощекотать мой нос. Сколько бы я ни просил его надеть что-то другое, он делал все наоборот. Вплоть до того, что я просто уставал ругаться с ним и покидал дом на некоторое время. А ему и в радость. Меня нет - значит спокойно можно делать "заказы" от неизвестных и "влиятельных заказчиков". Босиком направился к обеденному столу, на котором я оставил миску с уже остывшей кашей из молока вьючного яка, несколько фруктов и зеленый чай. Пока он завтракал, я продолжал разгребать его вещи. Из одного огромного чемодана выпал календарь с красными отметками. Судя по всему, они обозначают дни течки, и, если посчитать сколько до следующей....она сегодня! Он что, вообще из ума выжил? Почему не предупредил меня? Я направился к его "королевскому величеству" На кухню за углом и увидел картину маслом: Кавех уминал кашу и фрукты за обе щеки, да так, что рот чуть ли ни лопался от напряжения. - Вкусно? - Ошэнь, но мало. Приготовь ешо што ниботь, - говорил с набитым до нельзя ртом. - Да что ты? Сам готовь. У тебя сегодня течка, не забыл? - Нет, я помню. - Вот как? Почему меня не предупредил? - А зачем? В груди вспыхнул гнев от непонимания и абсурда. Не предупреждать о течке альфу чревато последствиями. Я не хочу быть виновником очередного изнасилования, коих сотни происходит ежедневно. Мне это противно и мерзко. И вот опять, он снова нарушает правила моего дома, снова меня подставляет, снова испытывает мое терпение. - Ты издеваешься надо мной? - С чего ты это взял? - Просто ответь на мой вопрос! Вечно ты со своими выкрутасами! Ты вообще осознаешь, что будет если.. - Да знаю я, черт тебя дери! Не ори на меня! - Да как на тебя не орать, если по-другому не понимаешь? - Да понимаю я все, это ты ни черта не понимаешь и слушать не хочешь! Он встал из-за стола и стал тыкать пальцем в мою грудь, при этом уставившись серьезным взглядом в мое пылающее яростью лицо. - Посмотри на себя. Что с тобой? Успокойся, - заговорил он более ласково, видимо с целью утихомирить меня. Немного помолчав, мои уста сами собой произнесли следующие слова: - Проваливай из моего дома... Тишина. Спустя время я почувствовал приторно-сладкий аромат. Цветочный, немного отдающий цитрусами и корицей. Такой притягательный, нежный обволакивающий и умиротворяющий каждую клеточку моего тела. Недавно напряженные мышцы расслабились, желваки выпрямились. Меня будто бы затянуло туманом, от которого немного кружилась голова. Я заставил себя открыть тяжелые веки и увидел перед собой Кавеха. Его глаза налились кровью, а в складках уже собирались капли слез, что спешили покатиться по гладким утонченным щекам. - За что ты так со мной? Ты ведь прекрасно знаешь мое положение. Кроме тебя, у меня никого нет... Я...я ..Ты вечно меня оставляешь одного. Работаешь, потом уходишь без предупреждения. А я жду, как верный пес...сердце разрывается каждый раз...Приходится загружать себя работой, только бы не вспоминать твой отвратительный запах! - он истошно кричит на меня, прерываясь на всхлипы от вырывающейся из груди истерики. Я слушаю его и не могу подобрать слов. Началась преждевременная течка? Он из-за нее так себя ведет? Или же его гложет что-то более серьезное? Не могу об этом думать сейчас. Успеваю лишь прикрыть нос рукой. - Пошел ты! Сиди в своем сарае один! Я же тебе мешаю! Кавех раздраженный, с влажным от слез лицом направляется прямиком к входной двери, преодолевая расстояние широкими грубыми шагами. С остервенением хватается за ручку, как вдруг о дерево ударяет моя тяжелая рука. Я стою вплотную за его спиной, придерживая дверь одной рукой, а другой продолжая затыкать нос от настигших меня феромонов. Кавех медленно поворачивается ко мне. Его щеки пылают красным румянцем, дыхание тяжелое, прерывистое, горячие пары которого немного согревают меня. Мы смотрим друг на друга, долго, мучительно долго. Я стараюсь удержаться из последних сил, зажмуриваю глаза, только бы не видеть его соблазнительное выражение. Пока я открываю рот для финального вопроса, дабы не успеть окончательно потерять голову, я чувствую теплое влажное прикосновение на своих губах. Шок перехватывает инициативу и самостоятельно открывает мои веки. Я вижу Кавеха, прильнувшего ко мне нежным поцелуем. Я пытаюсь из последних сил оторваться, но безуспешно. Он придерживает своей, пусть тонкой, но достаточно сильной, рукой мою голову, так, чтобы я не смог никуда от него деться. Остается только растаять в порыве страсти и поддаться искушению, чего я всегда тщательно старался избегать. Пока наши языки переплетаются, моя рука опускается на его стройную талию, поглаживает спину и пространство, что чуть ниже ее. Кавех не отталкивает, наоборот, будто подначивает меня. Трется пахом, параллельно посасывая и покусывая мою нижнюю губу. - Я хочу тебя, Аль-Хайтам, прошу! - проговаривает он мне в ухо томным, протяжным, возбужденным голосом. Я полностью обезоружен. Подхватываю его на руки, тащу в комнату и бросаю на кровать. Сразу наваливаюсь сверху, чтобы прильнуть к его тонкой, истекающей потом шее. Такой сладкой и нежной. Вбираю в себя кожу губами, зубами. "Он мой! " - так говорит мое сознание. Я отстраняюсь, только чтобы опуститься к завязкам на его спальных штанах. Будь на нем больше одежды, боюсь, порвал бы все к чертовой матери. Я опускаю штаны и вижу изнывающую мокрую дырочку, что так и требует своим внешним видом позаботиться о ней. Я приближаюсь к подрагивающим бедрам и слизываю языком каждую каплю, что сочилась из нее. В данный момент не время думать о том, насколько это правильно или неправильно. Чувствую, как мои волосы до боли сжала рука Кавеха, но не чтобы помешать, а наоборот - от наслаждения. Краем глаза я вижу, как он кусает вторую руку от возбуждения, в попытке сдержать неминуемые стоны. От боли натянутых волос я рычу, создавая приятные для Кавеха вибрации. - А-а...ах..ха Аль, прошу, быстрее! Его молящие вопли только больше возбуждают меня. - Погоди, надо растянуть тебя... Его дырочка достаточно влажная, поэтому сразу проникаю в него, пока только одним пальцем. Кавех смотрит на меня дразнящим, таким откровенно развратным взглядом. Скорее всего даже он сам не подозревает, насколько потрясающе красив сейчас. Я снова приближаюсь к его губам, проникаю языком, а рукой продолжаю доставлять удовольствие, потирая пальцем по стенкам. Руки Кавеха хаотично прикасаются ко мне, ласкают мою крепкую грудь. Продолжая стимулировать одним, засовываю второй, а затем третий палец, от чего архитектор вздрагивает и издает мне в ухо сладостные глубокие стоны. Я и сам давно на пределе. В низу живота все ноет и пульсирует. Вслед за штанами Кавеха я опускаю свои, которые сейчас достаточно узкие для моего тела. Достаю член и пододвигаюсь к горячему, покрасневшему, но красивому телу моего соседа. Нагибаюсь, подстраиваюсь, а когда становлюсь готов, поднимаю голову и смотрю на его лицо, чтобы видеть, как измениться его выражение, когда я войду в него. Головка медленно, осторожно входит сначала наполовину. Кавех изгибается в пояснице и вздрагивает. - А-ах.... - Тебе больно? - Все в порядке...ха..ха.. возьми меня, Аль-Хайтам. Глубже. Эти слова отзываются во мне импульсом, или электрическим разрядом. На мгновение я теряю рассудок и вхожу полностью, до конца, чтобы наши тела полностью слились воедино. Кавех плачет, но не от боли, а от колоссального возбуждения, хватается за мои плечи, впиваясь ногтями в мою грубую кожу. Я начинаю двигаться, постепенно наращивая темп и амплитуду. Его дырочка, и без того до нельзя узкая, сильнее сжимается вокруг моего члена. Трение становится мучительным и нестерпимым. Я ощущаю, как подступает чувство конца, но я сдерживаюсь, не могу позволить себе закончить раньше него. Кавех тоже на грани. Его тело содрогается подо мной, мы словно вместе теряемся в потоках животного влечения и здравого смысла. Я замечаю смазку, вытекающую из его члена, подхватываю ее и растираю по нему. Затем продолжаю двигать ладонью по увлажненной поверхности с легким нажимом, доставляю Кавеху дополнительное удовольствие. - Аль-Ха...Ах-ах-ха...прекрати, я сейчас...ах - Давай, кончи для меня. Рычу в мольбе от беспомощности перед ним. Он уничтожает меня: расплавляет мой мозг и плоть. Не в силах больше держаться, я делаю последний надрыв и вытаскиваю член. Сперма капает на живот Кавьеха. Сразу следом за мной кончает и он. Наши выделения смешиваются, оставляя на наших телах и постели откровенную, волнующую картину.

***

Я открываю глаза после долгого глубокого сна. Вместо утреннего солнца я вижу в окне алого цвета закат. Получается, я проспал весь день? Мысли как в тумане, воспоминания смешиваются в голове в один неправильный ком. Через минуту я приподнимаюсь, потирая глаза, поворачиваю голову и вижу рядом со мной сопящего Кавеха. Мы оба голые, липкие, что могло означать лишь одно. Я не мог этого принять. Я не мог так с ним поступить! Я не смогу жить с этим клеймом, как некоторые альфы! С этими мыслями хотел было встать и уйти, но неожиданно мою ладонь накрыла ладонь соседа. Он ласково улыбнулся мне и сказал: - Не уходи. - Но я же... - Пожалуйста, только не уходи сейчас. Я так рад, что ты здесь, со мной. - Я тебе сделал больно? - Нет, Аль-Хайтам, - он продолжал смотреть на меня с сияющим взглядом, - я люблю тебя. Наконец-то ты заметил меня, и я могу это сказать.