Кому: Чхве Ёнджун. 9:53
«Сделаю вид, что ты не напрашиваешься на комплимент»
От кого: Чхве Ёнджун. 9:54 «А что? Хочется сделать?)» Субин невольно хмыкнул себе под нос. — Такая у тебя морда довольная, что блевать тянет. Реально бабу себе завёл, что ли? — Бомгю вопросительно вздёрнул бровь, бросив подозрительный взгляд на чужой телефон, и вновь вскинул взгляд на Субина в ожидании ответа. Банка от энергетика из чужих рук исчезла. Чхве подпирал спиной полки с инструментами, крутя в руках связку ключей, и, было видно, на этот раз оставлять поднятую тему был не намерен. Здесь стоит сказать, что после той ночной переписки Субину удавалось довольно легко избегать вопросов от друга касательно его времяпровождения и компании. Бомгю, как теперь Чхве догадывался, был слишком озабочен своими собственными переживаниями, в то время как сейчас, наверняка, видел неплохой шанс избежать допроса. Впрочем, Субина всё ещё веселила мысль, что Бомгю был столь заинтересован его личной жизнью. — Ревнуешь? — Нахуй иди, — тут же отбил Бомгю, показательно размяв шею. Нахмурив брови в ответ на смех друга, Чхве спрятал руки в карманы джинсов. — И я так-то серьёзно спрашиваю. Мог бы познакомить хоть. — Вы знакомы, — беспечно бросил Субин и сел перед мотоциклом на корточки, заглядывая под крыло переднего колеса. — И это не баба. — Угораешь? — Бомгю усмехнулся, очевидно, не воспринимая слова друга всерьёз. Впрочем, испытывая невозмутимого Субина взглядом с минуту, Чхве всё же дошёл до стадии принятия. Немо открыв рот пару раз, Бомгю зажмурился и помассировал пальцами переносицу, наверняка догадавшись, о ком именно шла речь. — Пиздец. — Пошутил я, расслабься, — поспешил успокоить Субин и поднялся с корточек. Похлопав помрачневшего Бомгю по плечу, Чхве стянул с рук перчатки и бросил их на ближайший стол. — Дать закурить? — добавил парень с ухмылкой и достал из кармана пачку сигарет. — По ебалу тебе дать надо. — Это успеется, — отмахнулся Субин и подпалил зажатую между губ сигарету. Затянувшись, парень кивнул в сторону ворот. — Давай выйдем. На улице было уже привычно пасмурно и морозно, отчего сигаретный дым в лёгких ощущался как-то по-особенному тепло. Друзья остановились в паре метров от мастерской, сев на скученные автомобильные камеры. — Ну и? — заговорил Субин, выпуская сигаретный дым сквозь зубы. — Ты ко мне на техосмотр сто лет не ездил, и я ни в жизнь не поверю, что он тебе вдруг резко стал нужен. — Знать бы ещё, как это объяснить, — хмыкнул Бомгю, помолчав, и поднял взгляд на серое небо. — Но если коротко, то я, походу, влип. — Ёнчоль? — Он самый, — ответил Бомгю с нескрываемым раздражением и опёрся локтями о собственные колени. Субин слушал рассказ о визите байкеров предельно сосредоточенно во многом из-за того, что в выражениях Чхве не стеснялся. Впрочем, той части информации, которую парень уловил, было вполне достаточно, чтобы понять суть проблемы. В сущности, Субина эти новости даже не то чтобы удивили. Когда в баре начнёт твориться беспредел — было лишь вопросом времени. О Ким Ёнчоле ходило много слухов даже среди посетителей. Приехал он, кажется, из Пусана, откуда, по рассказам, бежал из-за тотальной облавы полиции. Чем именно Ким там занимался, никто не знал, как, в общем-то, и о том, кто предоставил ему укрытие в их городке. Субин на этот счёт никаких ставок не делал, но и дураку было понятно, что рыба крупная и, наверняка, хищная. Страннее было то, что Ёнчоль сидел в тени целых два года с момента переезда. Чего ждал или кого таким образом оберегал — вопрос хороший. — И что собираешься делать? — спросил Субин после пары минут тишины, стряхнув пепел под ноги. Бомгю рядом повёл плечами. — А что делать? Я уже подписал эту хуйню, — ответил он, оскалившись, и сцепил пальцы в замок. — Поеду на заезд, а там как пойдёт. Субин нахмурился. Идея эта ему совершенно не нравилась, но другого ответа от Бомгю он, честно говоря, и не ждал. Скорость — не то, от чего друг готов был легко отказаться. — Тэхён знает? — Задав вопрос, Субин выдержал на себе испытывающий взгляд. Он понимал, что вопрос звучал отчасти манипулятивно, но не спросить об этом было нельзя. — Не думаю, что ему стоит об этом знать, — наконец отозвался Бомгю, первым отводя взгляд. — Он мне бошку открутит. — Сначала да, — хохотнул Субин, докуривая сигарету. — Но потом наверняка выдаст что-то дельное. Глядишь и найдём выход, как тебя из этого дерьма вытащить. — Сомневаюсь, — ответил Бомгю невесело и поднялся с насиженного места, зябко пряча руки в карманы косухи. — Эти гондоны как-то вынюхали, где я работаю. Наверняка уже в курсе моего адреса и окружения. Думаешь, разумно будет рыпаться в такой ситуации? Договорив, Бомгю пнул валяющуюся под ногами гальку. Последняя резко взлетела в воздух и рассекла пространство от мастерской до забора со скоростью пули, прежде чем глухо ударилась о металлическую балку. — Ещё и Мелкий в последнее время хуй знает где, — добавил Чхве устало и провёл руками по лицу. — Засранец. Субин решил на это ничего не отвечать. Судя по тому, как спокойно Бомгю говорил о Кае, последний так ничего ему и не рассказал. В принципе, Чхве не был этому удивлён, но всё же пообещал себе напомнить Хюнину о его же словах. — Ладно, прорвёмся. Пошли пожрём, — поднявшись, заговорил вновь Субин и выкинул окурок в мусорный бак. — Мать там тебе что-то наварила, велела не отпускать, пока не скормит. — А с мотиком чо? — спросил Бомгю уже по пути в дом, позволив другу закинуть руку на его плечо. — На металлолом ему пора, если честно. — Чо сказал?! — Да не ори, блять, на ухо!***
Тэхён пропустил пару песен в плейлисте и прислушался к следующей композиции на несколько секунд дольше, после чего безжалостно смахнул и её. Голос исполнителя подходил этой мелодии слишком хорошо, чтобы Кан мог позволить себе попытаться его перепеть, поэтому парень продолжил погружаться в недра собственных музыкальных архивов, лишь периодически поднимая голову, чтобы никого не сбить. Мёнсу позвонил Тэхёну утром понедельника и коротко сообщил о времени и месте встречи. Кан же в свою очередь почти не сомневался, когда решил пропустить занятия — он был слишком взволнован, чтобы в принципе думать о чём-то рационально. Так, вместо поточной лекции по МХК Тэхён отправился по указанному адресу. Встречу Сон назначил в собственной студии, отчего эмоции, переполняющие Кана те несколько дней, что он отсчитывал до дня «X», готовы были вылететь наружу вместе с гулко стучащим сердцем. Оборудование, инструменты, микрофон — на всё это Тэхёну достаточно было просто смотреть, чтобы наконец осознать, что всё это действительно происходило с ним. — Я подумал, с чего мы с тобой можем начать, — заговорил Мёнсу без толики привычной бодрости, поставленным рабочим голосом. Тэхён, сидя на мягком кресле напротив его рабочего стола, чувствовал себя щенком перед большой бойцовской собакой, но старался не подавать виду. Кан не хотел увидеть в чужих глазах разочарование, прежде чем смог бы показать, на что способен. — Думаю, ты понимаешь, что есть существенная проблема из-за твоего страха выступать. Поверь, это заметно, — добавил Мёнсу и впервые с момента их встречи возле здания студии изогнул губы в короткой улыбке. — Но и не критично. Любой страх можно перебороть, чем мы с тобой и займёмся. Как начнёшь чувствовать себя на сцене комфортно, будем двигаться дальше, идёт? Тэхён в ответ лишь кивнул, наверняка выглядя со стороны как китайский болванчик, но по-другому было нельзя. У Кана попросту не было достаточной доли решимости, чтобы задать волнующие его вопросы, а потому парень предпочёл пока что довериться куда более опытному человеку. В сущности, Мёнсу не создавал впечатление неприятного типа, чем только больше к себе располагал. Во время их короткого разговора после обсуждения деталей совместной работы Тэхён убедился в этом только больше, оценив уважение мужчины к его музыкальным вкусам. Кроме того, Кан призывал себя помнить, что его знакомство с Соном произошло благодаря неравнодушию господина Хвана, не доверять которому у Тэхёна причин в принципе никогда не было. Парень успокаивал себя этими мыслями всё то время, что шёл из студии домой, но, надо признать, давалось это не так просто. Помимо общего беспокойства на фоне столь кардинальных перемен в собственной жизни, Тэхёна немало беспокоил предстоящий сценический выход. — Начнём с корпоративов, — сказал ему Мёнсу, ведя парня по узким коридорам звукозаписывающей студии. — Публике на таких мероприятиях, на самом деле, не особо интересен исполнитель и даже песни, в то время как для тебя это послужит неплохой тренировкой. Попробуй самостоятельно подобрать репертуар, после мы с тобой всё согласуем. И не дрейфь. Тэхён, правда, старался, но вместо людного общественного транспорта всё же выбрал неспешную пешую прогулку. Голову нужно было остудить, поэтому в конце концов Кан перестал терзать несчастный плейлист, решив отложить выбор песен, как минимум, до вечера. Впереди тем временем простирались знакомые окрестности, памятные Тэхёну ещё со школьной скамьи. Здание учебного заведения возвышалось среди ныне голых цветочных деревьев, заставляя Кана всё же свернуть в сторону знакомой решётчатой ограды. Несколько лет назад Тэхён ходил по этому маршруту каждый будний день, таща за собой полусонного Бомгю на буксире. В то время у друзей не было забот вроде неопределённости будущего, отсутствия работы и необходимости выживать в этом пугающем мире взрослых. Тэхёну было легко мечтать о собственном музыкальном будущем — в стенах этой школы Кан даже написал несколько песен, пусть даже эти тексты вряд ли когда-нибудь увидят свет. С мыслями об этом Тэхён невольно задержался у знакомых ворот, с улыбкой замечая, что внутри школьного двора, в общем-то, мало что изменилось. За углом здания по-прежнему стояли курильщики, на крыльце болтали какие-то девчонки, а на небольшом пришкольном стадионе группа парней в одних футболках играла в баскетбол, плевав на погоду. Похоже, занятия уже закончились, поэтому Тэхён спешно выудил из кармана телефон.Кому: Хюнин-и. 14:51
«Ты ещё в школе? Я у ворот стою, прогуляемся?»
Подождав ответа ещё несколько минут, Кан с цоком убрал телефон обратно в карман, но так и не успел отругать подростка в своей голове, невольно зацепившись взглядом за его высокую фигуру возле главного входа. Кай привычно держал под мышкой скейт и спускался по ступенькам, даже не удосужившись застегнуть курточку. Холодный ветер надувал материал за его спиной подобно парусу, но Хюнину, кажется, было всё равно. Он был слишком увлечён разговором с идущей рядом с ним девушкой, и, будем честны, Тэхён совершенно не так представлял себе компанию друзей, которые, как он думал, у подростка появилась. Пусть Кан и не знал тонкостей отношений этих двоих, видеть Кая с девушкой было странно. Тэхён не хотел об этом думать, но навязчивая мысль о быстром взрослении чужих детей буквально-таки сотрясала всё в черепной коробке. Тэхён не ожидал, был удивлён, но всё же обладал достаточной силой воли, чтобы взять себя в руки. — Хён? — Хюнин заметил его первым. Округлив глаза, Кай оставил свою подругу позади и приблизился к стоящему у ворот Кану за пару широких шагов. — Ты что тут делаешь? — процедил он почти шёпотом, и Тэхёну нетрудно было понять причину чужого поведения. — Сообщения надо своевременно читать, так и вопросов бы меньше было, — ответил Кан уже привычно невозмутимо и переключил своё внимание на топчущуюся рядом с Каем девушку. — Привет, ты подруга Хюнин-и? Стоя плечом к плечу с высоким Каем, школьница выглядела будто бы ещё меньше, хотя, стоит признать, стеснения никакого не демонстрировала. Большие карие глаза смотрели на Тэхёна скорее с любопытством, полные решимости познакомиться, в то время как из Хюнина, было видно, вот-вот должна была выйти жизнь. Что ж, вопреки тому, что сам Тэхён нередко попрекал Бомгю за довольно жестокие подколы над братом, он готов был признать, что издеваться над младшим могло быть весьма забавным. — Здравствуйте, меня зовут Ким Минджон! — бодро представилась девушка и ярко улыбнулась, должно быть, будучи искренне взволнованной этой встречей. — А вы, наверное, Тэхён, да? Очень рада познакомиться! — О, Кай рассказывал? — искренне удивился Тэхён и взглянул на Хюнина с улыбкой, почти наяву слыша исходящие от него звук пожарной сирены. — Скорее, я расспросила, — отмахнулась Минджон и с охотой пожала протянутую ей руку. — Он такой молчун, если честно. — Это ещё мягко сказано, — хохотнул Тэхён, подмигивая в сторону Кая. Тот, казалось, почти слился с цветом пасмурного неба. — Я так понимаю, у вас уже закончились занятия? Просто подумал, что неплохо было бы познакомиться поближе. Как вы на это смотрите? — вновь оживился Тэхён, глянув на стоящих перед ним подростков поочерёдно. — Ой, я с радостью! — тут же отозвалась Минджон, хлопнув в ладоши. Хюнин на это ничего не ответил. Парень продолжал молчать, лишь открывая рот, подобно выброшенной на берег рыбе, в то время как у Кана было на редкость игривое настроение, чтобы придавать этому особое значение.***
Сказать, что Кай не был смущён — не сказать ничего. За всю свою жизнь Хюнину не доводилось знакомить кого-то из своего окружения с семьёй просто потому, что чаще всего он был один. Компании брата и его друзей подростку было более чем достаточно, а потому испытывать неловкость вроде той, что витала вокруг плотным воздухом последние полчаса, Каю не приходилось. Будем честны, Хюнину этого откровенно не хотелось во многом из-за конфликта родителей. Кай не был готов обсуждать это с кем-либо, отчего вся эта ситуация мало-помалу начинала даже раздражать. Подросток плёлся за Тэхёном и Минджон, бодро шагающими впереди с пакетами продуктов наперевес, и даже не мог на них злиться. Друзья не знали, что происходило за закрытыми дверями дома Хюнинов, как не знали и того, что было у Кая на душе последние полтора месяца, поэтому в конце концов Хюнин заставил себя смириться. И быть может, парень смог бы успокоиться окончательно, если бы ещё одна проблема не мигала над головой эфемерной красной табличкой «SOS». — Бомгю сейчас у Субин-хёна, но, думаю, скоро вернётся, — сказал Тэхён уже в доме четы Чхве, пропуская подростков вперёд. — А он не будет против, что я здесь? — полюбопытствовала Минджон, семеня на кухню следом за Каном. — Конечно, нет! — бодро отозвался Тэхён и забрал у девушки пакет поменьше, прежде чем поставил все три на стол. — Бомгю, на самом деле, куда дружелюбнее, чем кажется. — Это хорошо, — ответила Минджон с улыбкой и спешно приблизилась к столу. —Давайте я вам помогу. Да мне несложно! Вот, я могу помыть овощи… Кай наблюдал за всем этим со стороны, по-прежнему стоя в проёме арки. Виски пульсировали всё ощутимее с каждой прошедшей минутой, в то время как хоть каких-то идей в голове по-прежнему не рождалось. Хюнин понимал, что загнал себя в эту ловушку собственным же молчанием, отчего единственное, во что подросток ещё мог верить, это благоразумие Субина. Кай допускал мысль о том, что всё происходящее было его персональным наказанием от Вселенной, Бога или ещё кого-то там сверху. Известная мудрость Сократа о том, что всё ложное рано или поздно становится явным, ещё никогда не казалась Хюнину настолько реальной. Вместе с тем, подросток понимал, что, быть может, лучшего шанса для чистосердечного признания и не подвернётся. Во всяком случае, Кай верил, что Тэхён сможет умерить пыл Бомгю в случае, если он выйдет из себя сильнее, чем Хюнин пока ещё осмеливался прогнозировать. В конце концов Кай решил отпустить ситуацию и плыть по течению, поэтому присоединился к друзьям на кухне. Толку от него, правда, было мало, но Хюнину нравилось наблюдать за Тэхёном и Минджон, которые, неожиданно, нашли достаточно много общих тем для разговоров. Друзья обсудили пару преподавателей, которые в своё время учили ещё Кана и Бомгю, коснулись темы последних кино-новинок, поделились музыкальными вкусами и даже рассказали друг другу о породе собак, которых однажды хотели бы завести. Хюнин, одиноко моющий зелень под струёй тёплой воды, не мог не признать, что чего-то такого ему и не хватало — уютного и будто бы даже по-семейному домашнего. Печалило лишь то, что столь приятное чувство вновь возникло в его груди без участия родителей. — Такой большой дом, — оценила Минджон, когда с ужином было почти покончено. Взяв оставшуюся работу на себя, Тэхён выпроводил подростков в гостиную, тем самым предоставляя им полную свободу действий. — Твой брат живёт здесь один? — спросила Ким, бодро поднимаясь по лестнице. — С тётей. Ну, в смысле, с его мамой, — отозвался Кай, поднимаясь следом. Минджон, было видно, хотела спросить о семье Бомгю что-то ещё, но по итогу более вопросов не озвучивала, за что Хюнин был благодарен. Несмотря на то, что дружили одноклассники уже месяц, Кай не считал правильным рассказывать подруге о чём-то настолько личном, что Ким, судя по всему, прекрасно понимала. Минджон в принципе не расспрашивала ни о чём, что, как она, должно быть, чувствовала, могло быть нежелательной темой для обсуждения. Пожалуй, Хюнин смог наконец успокоиться ещё и поэтому, уже без особой опаски показывая подруге дом, где провёл большую часть своего детства. — У вас такие близкие отношения, — прокомментировала Минджон, взяв в руки одну из фотографий со стеллажа. Друзья вошли в комнату, где Кай обычно оставался ночевать, и Ким почти сразу приметила полку с памятными снимками. Пожалуй, здесь их было даже больше, чем у Хюнина в собственной комнате. — Сколько вам здесь лет? — полюбопытствовала девушка, подняв на Кая блестящие интересом глаза. — Тэхёну с Бомгю, вроде, по пятнадцать или около того, а мне, кажется, где-то шесть или семь, — ответил Хюнин, с трудом вспоминая год, когда была сделана фотография. На ней друзья плескались в надувном бассейне во дворе дома семьи Чхве. Тэхён и Бомгю держали Кая за конечности и, очевидно, были намерены сбросить мальчика прямо в воду. На фоне был виден край самодельного шезлонга, на котором отдыхала мама Бомгю, в то время как фотографировал тогда ещё совсем детей Чхве-старший. Если Кай правильно помнил, то это фото было последним, которое Бомсок сделал, прежде чем болезнь окончательно его подкосила, но говорить об этом Хюнин не стал. — Милашки, — улыбнулась Минджон и поставила фотографию на место. Задумчиво постучав пальцем по пухлым губам, Ким взяла с полки ещё один снимок. — Это же наша школа! — воскликнула она, ткнув ногтем на здание учебного заведения позади широко улыбающихся Тэхёна и Бомгю в школьной форме. — Совсем не изменилась, всё такая же серая, — фыркнула Ким и поднесла фотографию ближе, чуть щуря подведённые глаза. — Это Бомгю, что ли? — Он тогда был панком, ну или типа того, — хохотнул Кай, забавляясь с реакции Минджон на длинные волосы брата. — Скорее уж эмо, — хмыкнула девушка и вернула фотографию на полку. — Классно, блин. Я уже даже не помню, как выглядят мои родственники, — добавила Ким как-то грустно и круто развернулась на пятках, прежде чем двинулась к кровати. — Не общаетесь? Кай сел на кровать рядом с подругой и отзеркалил её позу, вытянув ноги в воздухе. — Из-за постоянных переездов, — кивнув, ответила Минджон и поболтала ногами. Когда Хюнин вновь повторил за ней, Ким рассмеялась, после чего упала спиной на кровать. — Кажется, мы переезжали уже раз пять, точно не помню. Из города, где я родилась, мы уехали, когда мне ещё не было и года. Упав на матрас следом, Кай лишь понятливо промычал. Спрашивать Минджон о семье Хюнин посчитал неуместным хотя бы потому, что взгляд подруги, обращённый на потолок, ещё не казался ему настолько печальным. — Поэтому круто, что у тебя есть такой брат. Да и друзья у него классные. Я, конечно, ещё незнакома с тем оппой, что поймал нас тогда в баре, но такой горячий парень просто не может быть не классным, — продолжила Ким вновь игриво и лишь громче рассмеялась, когда Кай скривил лицо. — Ты просто ничего не понимаешь в мужской красоте! — А должен?! — Конечно! Ты, блин, художник, — ответила Минджон и ткнула кулаком Хюнину в плечо. — Закончим с подарком для папы, нарисуешь мне на Рождество яой-мангу. — Чего?! — Лицо попроще сделай! Любовь прекрасна в любом проявлении! — Я знал, что всё не могло быть так просто… — Нет, ты скажи, тебе что не нравится? — воинственно произнесла Ким и приподнялась на локтях, вопросительно заглядывая в округлившиеся глаза Кая. — Твой брат и твой друг буквально почти живут вместе. Хочешь сказать, что они не встречаются? — Дура, что ли?! — вскрикнул Хюнин, ощущая вновь усиливающуюся головную боль. Впрочем, Минджон продолжала смотреть ему в глаза решительно, будто бы не сомневалась в сказанном ни на йоту. Кай был слишком обескуражен, чтобы реагировать на это спокойно. — Они, блин, друзья! — И что? — в сердцах возмутилась Ким и ловко встала на колени, упираясь ладонями по обе стороны от головы вмиг заткнувшегося Хюнина. Волосы девушки скатились с прикрытых школьной формой плеч, почти касаясь лица лежащего Кая, в то время как в глазах девушки не было и толики смущения — лишь непомерная решительность, в чём Хюнин подруге явно уступал. Он буквально чувствовал, как стремительно краснели его уши. — Разве друзьям нельзя друг друга любить? — Ну нихуя себе, — раздалось со стороны двери, заставляя Кая вмиг оттолкнуть нависающую над ним Минджон. Неуклюже плюхнувшись на кровать, Ким успела лишь придержать взлетевшую юбку, и Хюнин даже думать не хотел, как это всё выглядело со стороны. — Хён! Мы… — Да не объясняй, — хмыкнул Бомгю, вальяжно подпирая плечом косяк двери. Тэхён позади него поджимал губы, явно пытаясь подавить смех, отчего Каю только сильнее захотелось провалиться сквозь землю. — Мы внизу тогда, если чо. — Извините, что без стука, — добавил перед уходом Тэхён, закрывая за ними с Бомгю ранее приоткрытую дверь. Взглянув на покрасневшую Минджон, Хюнин прижал к ушам первую попавшуюся подушку. Просто чтобы хотя бы немного заглушить хохот Бомгю где-то на лестнице.***
Что ж, спустя час нахождения Минджон и Бомгю в одном помещении Кай готов был признать, что неловкая встреча с Тэхёном у школы была лишь подготовкой к настоящему аду. Хюнин задавался только одним вопросом. Как он вообще мог надеяться, что всё пройдёт хорошо, когда в этом участвовал Чхве Бомгю? И не то чтобы он делал что-то из ряда вон выходящее. Когда подростки спустились со второго этажа, Бомгю лишь гаденько ухмыльнулся буквально на секунду, прежде чем неожиданно включил режим как будто бы даже воспитанного человека. Был ли к этому причастен Тэхён, Кай не знал, но всё же полагал, что определённую роль в заключении этого негласного договора о ненападении Кан всё же сыграл. Ужинали так, будто никакой неловкой ситуации ранее вовсе не было, что Хюнина, впрочем, ничуть не расслабило. Бомгю довольно активно рассказывал Минджон всевозможные истории о детских курьёзах Кая, в чём ему с энтузиазмом помогал Тэхён, в то время как сам Хюнин особо даже не смущался. Парень лишь неловко улыбался в ответ на звонкий смех одноклассницы, в то время как все его мысли были целиком и полностью сосредоточены на анализе чужого поведения. Судя по тому, как спокоен был Бомгю, Субин ему ничего не рассказал, но Кай понимал, что Чхве всего-навсего дал ему последний шанс на выживание, использовать который Хюнин всё никак не мог решиться. Время стремительно утекало с каждый рассказанной байкой, в то время как прибавления решительности Кай внутри себя по-прежнему не ощущал. От этого парню вмиг стало тоскливо. Собственная трусость начинала казаться даже смешной, но Хюнин совершенно не желал портить на редкость тёплый вечер разборками, которые наверняка последовали бы после ухода Минджон. Даже если Бомгю отреагировал бы спокойно, что вряд ли, ответные эмоции на это перекрыли бы всё то светлое, что мёдом растекалось где-то внутри последние несколько часов. И Кай, неожиданно жадный до этого приятного чувства, вновь решил промолчать. — Всё ждала, когда ты расскажешь им о баре, — заговорила Минджон уже на улице, когда друзья вместе вышли дожидаться такси. Закутавшись в тёплый шарф, Ким смотрела без упрёка, однако легче от этого Хюнину совершенно не стало. — Не хотел портить вечер, — ответил Кай почти честно и спрятал руки в карманы толстовки. — Могу понять, — согласилась Минджон и взглянула в сторону светящихся окон дома. Через тонкий тюль, висящий на кухне, фигуры Тэхёна и Бомгю угадывались довольно хорошо, поэтому парень невольно присоединился к наблюдению. Кажется, друзья убирали со стола. — Я давно так круто не проводила время. — Согласен, — ответил Хюнин с улыбкой и встретил игривый взгляд подруги в тусклом свете уличного фонаря. — И хотя твой брат всё ещё не в моём вкусе, не могу не признать, что он классный, — вновь заговорила Минджон, разорвав повисшее молчание. — Да и Тэхён тоже. Они будто родители, — добавила она со смехом. — Иногда мне тоже так кажется. — Тем не менее, я совсем не против познакомиться с твоей семьёй тоже, — бодро сказала Ким и заговорщицки подмигнула. И Кай, правда, пытался подражать чужому настроению. Впрочем, Минджон раскусила его довольно быстро. — Я перебарщиваю, да? — Нет, просто… Дома сейчас не всё так гладко, если вкратце, — ответил Хюнин, помолчав, и невольно поморщился. В этот момент Кай ощутил себя патологическим лгуном, хоть и понимал, что объяснять что-либо был вовсе не обязан. Минджон, кажется, и не просила, обеспокоенно заглядывая парню в глаза, отчего в носу вдруг защипало. Кай не понимал, почему ему внезапно стало так стыдно и больно. Он лишь подумал, что, похоже, так люди себя чувствовали, когда случалось то самое «накипело». Минджон осторожно взяла его за руки. — Эй, — позвала она непривычно ласково, потирая кожу парня большими пальцами. Хюнин заставил себя поднять на подругу взгляд и сморгнул повисшую на ресницах влагу. От холодного осеннего ветра она высохла в то же мгновение, оставляя после себя лишь неприятное пощипывание. — Не рассказывай, если не хочешь. Я и сама знаю, как с родителями бывает… непросто, — говорила между тем Минджон, чему-то горько усмехнувшись. Кай не мог знать, о чём подруга думала в этот момент, по почему-то он был уверен, что в это мгновение она понимала его, как никто другой. — Но если всё же захочешь это обсудить, я готова выслушать. И этого вовсе не нужно стыдиться. У взрослых всякое бывает. Нам порой не понять. — Хорошо. — Всё, теперь прекращай реветь и давай обниматься, — заговорила Ким привычно весело и развела руки в сторону, отпустив ладони Хюнина. — Это ещё зачем? — Кай недоверчиво прищурился и шмыгнул носом, глядя на подругу вопросительно. — В смысле зачем, блин? Ты дорамы не смотрел, что ли? — Какие ещё дорамы?! — Романтические! Хюнин Кай, я просто в шоке. Так запороть момент это ещё надо уметь! — Да что я сделал-то?!***
Поставив очередную отмытую тарелку рядом с раковиной, Бомгю поморщился от пульсирующей в затылке боли и на секунду зажмурился. После визита шестёрок Ёнчоля в магазин Чхве в принципе чувствовал себя не лучшим образом. Честно говоря, он бы с радостью провёл вечер, лёжа на диване, но не мог не признать, что увидеть Кая был всё же рад. Пожалуй, именно поэтому Бомгю решил особо ни о чём не расспрашивать. В любой другой ситуации Чхве непременно задал бы вопрос в лоб, особо не заботясь о чьих-либо чувствах, но Хюнина расстраивать не хотелось. Было видно, что у подростка с этой Минджон были довольно близкие отношения, что напрягало Бомгю только сильнее. Узнал он девушку сразу же. Это было нетрудно во многом благодаря тому, что Ким довольно часто мелькала в зале бара и на линии старта с фотоаппаратом. Уже после Чхве разъяснили, кто это такая и почему её в этом заведении никто не смел и пальцем тронуть. Мозг откровенно кипел. Бомгю не верил в совпадения, а потому эта внезапно возникшая дружба неимоверно напрягала. Дружба, возникшая на фоне какого-то дерьма, сгущающегося над городом, в особенности. И Чхве хотел бы думать, что Минджон была с Каем искренней, но внутренняя привычка не доверять людям всё это значительно осложняла. Кроме того, интуитивное недоверие никогда ещё Бомгю не подводило. — Хён! — окликнул Тэхён, придерживая шторы рукой. Кажется, Кан стоял так у окна уже минут пять, в то время как Бомгю продолжал самоотверженно бороться с горой посуды. — Хён, иди сюда! Прямо сейчас. — Чо там? Пожар? — Бомгю нехотя выключил воду и подошёл к окну, заглядывая на улицу через плечо Тэхёна, но тот резко одёрнул его, призывая пригнуться. — Да блять! — Смотри, — произнёс Кан зачем-то шёпотом, взглянувна друга с непонятным ему восторгом. — Они обнимаются, — добавил он, блестя своими большими глазами подобно маленькому щенку. Бомгю невольно хмыкнул. — Лучше бы он так и дальше с подушками у меня в гараже обжимался, — отозвался Чхве хмуро и неспешно пошёл обратно к раковине, игнорируя испытывающий взгляд Тэхёна ему вслед. — Йа! Ты не рад, что у Кая появилась подруга? — Рад, рад. — Бомгю признавал, что отвечал скорее для того, чтобы избежать последующих расспросов, но хорошим актёром он никогда не был, а Тэхён в свою очередь знал его слишком хорошо, чтобы не распознать притворства. — Что не так? — ожидаемо спросил Кан, вставая рядом, и начал вытирать помытую посуду вафельным полотенцем. Так они стояли в тишине ещё какое-то время, слушая лишь шум воды, вырывающейся из металлического крана. Пожалуй, в этот момент Бомгю стоило начать с Тэхёном разговор, касательно всего произошедшего за последние несколько дней. Кан, наверняка, высказал бы ему всё, что он думает о чужом легкомыслии, тупости и что там ещё дальше по списку, но потом, быть может, даже выдал бы какую-то разумную мысль, как и говорил Субин. У Тэхёна с этим в их дружбе дела всегда обстояли куда лучше. — Ты ревнуешь? — заговорил Кан первым, загадочно улыбаясь невольно опешившему Бомгю. И всё же порой случались те редкие моменты, когда проницательность Тэхёна его подводила. — А чо? Совсем про брата забыл, мелочь пузатая, — ответил Бомгю тем же тоном и наиграно фыркнул, заставляя Кана рассмеяться. — Сначала друзья, а потом бабы. Я так считаю. — Звучишь, как старик. — Я умудрённый опытом мужчина, между прочим. Бабы это зло. — Много ли у тебя их было? Дай-ка вспомнить, — поставив последнюю тарелку в шкаф, Тэхён театрально сложил на груди руки и задумчиво возвёл глаза к потолку, прежде чем договорил, шкодливо улыбнувшись. — Одна? — Кан Тэхён, ты пиздюлей давно получал? — Ты не сможешь ничего сделать против фактов. — Слышь, умник, пиво лучше достань, — ответил Бомгю беззлобно и выключил воду. — Обмоем потерянную девственность Мелкого. — Хороший повод, —согласился Тэхён, просмеявшись, и всё же полез в холодильник, уже через мгновение доставая пару охлаждённых банок. — Вы больные совсем?! — вскрикнул раскрасневшийся Кай, неожиданно возникший в коридоре аккурат напротив кухни, заставляя друзей взорваться очередным приступом смеха.***
— Мсье Чхве, parfait*! — громко оценил руководитель Ю, едва Ёнджун приземлился после финального прыжка. Пройдя несколько шагов по паркету, восстанавливая дыхание, парень не сдержал гордой улыбки. — Прошу обратить внимание, молодые люди, что на одной технике в балете не выжить. В вашем танце должно быть чувство, страсть! Мсье Чхве только что нам это продемонстрировал, поэтому я надеюсь, что на следующей репетиции вы все мне покажете, что усвоили этот урок. Свободны! Поклонившись удаляющемуся учителю, Ёнджун принял несколько одобрительных похлопываний по плечу и стёр выступивший на лбу пот тыльной стороной ладони. Танцоры неспешно разбредались по сторонам балетного зала, приступая к растяжке, поэтому Чхве поспешил присоединиться к однокурсникам и уже вскоре приблизился к подпирающему станок Хисыну. — Ты сегодня в ударе, а? — заговорил Ли с улыбкой и подкинул полупустую бутылку воды в руки Ёнджуна. — Ю давно не выглядел таким довольным. Даже думать не хочу, что бы с нами было, если бы вариацию показывал кто-то другой. — Думаю, многие бы справились не хуже, — отозвался Чхве, смущённо улыбнувшись, и сделал пару глотков воды. — Вариация не такая уж и сложная. — Да не выделывайся, — хмыкнул Хисын, пихнув друга локтём, и закинул ногу на станок. — Ты прекрасно знаешь, как хорош. Наверняка уже себе и костюм присмотрел для отчётника, я прав? — Боже, прекрати рушить мой имидж, — хохотнул Ёнджун, заметив несколько неоднозначных взглядов, брошенных в их сторону. — Забей. Они прекрасно понимают, что им не светит, — продолжал рассуждать Хисын и сел в глубокий шпагат. — Тебе даже напрягаться особо не надо. Кто бы мог подумать, что хорошее настроение творит такие чудеса. Секретом не поделишься? — Нет никакого секрета, — фыркнул Ёнджун и отзеркалил позу друга, чувствуя приятное растяжение мышц на внутренней стороне бёдер. — А на телефон сегодня на лекции ты типа просто так лыбился, да? — хитро улыбнувшись, поддел Хисын и поменял ногу. — Ты был слишком очевидным. Минхёк наконец вспомнил, как пользоваться телефоном? — Я не с ним разговаривал, — отозвался Ёнджун без былой улыбки и устремил взгляд на собственные руки, крепко держащие поручень станка. Хисын, осознав свою бестактность, более ничего не говорил, за что Чхве был безмерно благодарен. В последнее время Ёнджун вспоминал о мужчине нечасто, во многом благодаря завязавшемуся общению с Субином. Однако, когда мысли о Минхёке всё же проскальзывали в сознании, Ёнджун ощущал это так, будто его сталкивали с высокого обрыва. В груди всё словно ухало куда-то вниз, в темноту, не оставляя и шанса на спасение. Чем больше времени проходило с последнего их разговора, тем больше Ёнджун понимал, что между ним и Минхёком стояло что-то ещё. Что-то помимо общественных предрассудков, фигуры отца и его работы. Чхве многое предполагал, порой позволяя себе накручивать, но всё же находил в себе силы вовремя остановиться. Ёнджун не намерен был заниматься саморазрушением, когда с другой стороны ощущалось лишь тотальное равнодушие. Это было больно, но терпимо. Ёнджун не знал, что именно его так закалило — балет или отчуждённость, царящая в его семье, но справляться с одиночеством становилось легче по прошествии времени. Волны глубокой печали накатывали всё реже, в конце концов напоминая скорее тихие перекаты воды, как там, на старом причале, где Ёнджуну не так давно удалось впервые в своей жизни побывать. Эту ночную поездку с Субином Чхве вспоминал ещё не раз за прошедшие несколько дней и вполне отчётливо понимал, что совсем не против был бы выбраться куда-то вот так ещё раз именно в этой компании. Ёнджуну нравилось это инородное чувство, вдруг возникшее в груди после их знакомства, как бы оно его вместе с тем ни пугало. Неплохо отвлекали и тренировки. Перед второй волной проб расписание было забито почти полностью, продлив учебный день почти до самого вечера. Отчасти Ёнджуну это нравилось. Благодаря увеличившемуся времени пребывания в Академии, парню стало куда легче избегать разговоров с матерью. Сохи по-прежнему буйствовала, не стесняясь напомнить сыну о его безответственности, но Чхве было на редкость хорошо, чтобы он мог обращать на это внимание. Ёнджуну казалось, что в его буднях наконец установился штиль, потревожить который не сможет никакой, даже самый сильный ветер. Пребывая в этом ощущении, Ёнджун лишь ждал первых снегопадов, что должны были обрушиться на их городок уже на днях, и сожалел разве что о том, что столь волшебный момент ему, наверняка, совершенно не с кем будет разделить. — В любом случае, я рад, что ты чувствуешь себя лучше, — сказал Хисын уже по пути из зала, бредя вместе с Ёнджуном по ярко освещённым коридорам вечерней Академии. — Отгремим на Отчётнике и рванём на Рождество в горы. Как тебе идея? — Вдвоём? — спросил Ёнджун с улыбкой и позволил другу закинуть руку ему на плечо. — Да хоть вдвоём. Взбодримся, развеемся. Но я не настаиваю, если что. Всего лишь призываю подумать, — тут же предупредил Хисын, первым заходя в полупустую раздевалку. — Отказы я не принимаю только по поводу пятницы, — продолжил Ли полушёпотом и заговорщицки склонился к уху Ёнджуна, остановившийся вместе с ним возле шкафчиков. — Сонхун сказал, у них намечается какая-то закрытая вечеринка. Мы просто обязаны там быть! — Не думаю, что это хорошая идея. Как минимум, нас могут даже не пустить, — ответил Чхве, пожав плечами, и выгреб из шкафчика сменную одежду. — Да и не слишком ли часто мы там бываем? — Скорее это ты бываешь там чаще, чем я, — оскорбился Хисын, стянув с себя форменную майку. — К твоему сведению, я всё ещё чувствую себя преданным. Так что теперь ты должен мне вечер. — В понедельник второй отсмотр, я не думаю, что… — Уверен, там будет Субин. — И как я должен это понимать? — спросил Ёнджун, вздёрнув бровь, и лишь обескураженно выдохнул в ответ другу, загадочно поигравшего бровями. — Кто знает… — Между нами ничего нет. — Ладно-о. — Я серьёзно, — повторил Ёнджун твёрдо, но Хисын, казалось, был абсолютно глух. Ли продолжал смотреть на парня взглядом самой очаровательной собаки на свете, отчего Чхве не сдержал усталого вздоха. — Хорошо. Я поеду. Но ты должен мне пообещать, что больше я не услышу этого бреда о моих отношениях с Субином. Мы просто… приятели, окей? — Оке-ей, — тут же пропел Хисын и шутливо пожал руку друга. — С вами приятно иметь дело, господин Чхве. — Иди ты, — отмахнулся Ёнджун со смехом и полностью сконцентрировался на сборах. О пятнице Чхве вновь задумался лишь в машине, следя за привычной сменой кварталов за автомобильным стеклом. В конце концов, парень пришёл к выводу, что закрепить долгожданное наступление душевного подъёма вполне было можно и в людном зале оживлённого бара. И никакой Субин тут вовсе не при чём.