На двоих

      Ёнджун, на самом деле, не любил драматизировать. Подобное всегда порицалось и в балетной школе, где переступить через собственное «я» всегда было первым шагом к тому, чтобы уверенно встать на путь настоящего артиста. Личные недовольства каждый из танцоров должен был оставить за стенами зеркальных классов, да так, чтобы никто из присутствующих об этом не знал.       — Зрителю неинтересно, что у вас на душе. Умерла ли у вас собака, развелись ли родители, или вы проиграли последние деньги в карты. Ему плевать. Ему нужно лишь шоу, которые вы, молодые люди, просто обязаны дать, чего бы вам это ни стоило, — говорил студентам руководитель Ю уже в Академии, и Ёнджун хорошо это усвоил.       Чхве умел давать шоу. Будь то выступление после бессонной ночи или очередной светский вечер в кругу знакомых отца. Ёнджун улыбался, как бы тяжело ему ни было. Улыбался, как бы неприятен ему ни был собеседник.       Для него это всегда было подобно рефлексу — самой любимой маской, спасающей его не раз за девятнадцать лет жизни, и предстоящее присутствие на чужой свадьбе не должно было стать исключением.       Ёнджуну нужно было лишь собраться с мыслями, с чем парень ожидал справиться за считанные минуты или хотя бы часы, но не случилось этого ни через день, ни через два. Чхве просто чувствовал себя отвратительно — все те несколько дней до чужой свадьбы. Все те несколько дней, что Ёнджун не общался с Субином совсем.       Парень, честно говоря, даже не совсем понимал, когда одно обстоятельство наложилось на другое и накладывалось ли вообще. В один момент Ёнджун просто понял, что буквально просто лежит в кровати второй вечер подряд, не находя желания ни на дополнительную тренировку, ни на контактирование с кем-либо вообще. Чхве разве что стыдно было перед Хисыном, обрывающим его телефон последние сутки, поэтому скрываться и дальше у Ёнджуна уже попросту не было возможности.       — Хочешь, приеду к тебе сегодня? Или ты ко мне? — предложил Хисын на том конце связи, судя по звуку, закрывая за собой дверь. Голос друга слышно резонировал в пустом помещении, отдаваясь от стен в унисон с неспешными шагами, поэтому несложно было предположить, где именно находился Ли. Ёнджун, честно говоря, и сам бы был не прочь сейчас оказаться в АИ и забыться в оттачивании вариации. — Индивидуалку я закончил, — продолжал между тем парень, подтверждая догадки Ёнджуна, — могу поляну накрыть, пока ты там играешь вежливого мальчика. Что насчёт ведра мороженого?       — Звучит заманчиво, — отозвался Ёнджун с улыбкой, будто друг мог видеть его выражение лица через телефонную связь. Не отрывая взгляда от своего отражения в зеркале, Чхве поднёс к векам кисть. — Но не думаю, что руководитель Ю оценит моё опухшее лицо на завтрашнем прогоне.       — Руководителю Ю для начала стоит посмотреть на себя, — фыркнул Хисын, заставляя Ёнджуна невольно усмехнуться. — А мороженое никому ещё не вредило. Покупаю?       Ёнджун отнял кисть от лица, так и не успев нанести на веки тени, и задумчиво взглянул на покрытый шимером кончик.       Парень позвонил другу просто для того, чтобы ему было не скучно проводить за сборами весь следующий час, но чем больше продолжался их разговор, тем больше Ёнджун понимал, что цели преследовал куда более корыстные.       Честно говоря, это несколько разочаровывало. Чхве искренне верил, что сможет справиться со своими чувствами самостоятельно, но, кажется, проиграл эту единоличную битву, не успев провернуть ни одной хотя бы сколько-то удачной атаки.       Дни до свадьбы Минхёка тянулись медленно, и уже это вгоняло Ёнджуна в состояние апатии, повлёкшей за собой бессонницу. Чхве опасался этого, хотя, не стоило отрицать, вполне мог предсказать. Даже если чувства к мужчине схлынули, точно морская волна при отливе, это вовсе не значило, что на опустевшем берегу не могло остаться обиды.       Ёнджун не думал, что она была глубока. Парень лишь по-прежнему не понимал мотива чужого поступка, отчего-то упорно отрицая появление у Минхёка сильных чувств в отношение какого-то другого человека, в то время как сам Ли, кажется, по-прежнему не считал нужным объясниться. Слова об обещанном звонке вновь были пущены на ветер, и это наплевательское отношение даже с чисто человеческой точки зрения волей-неволей заставляло Ёнджуна задумываться о собственной ничтожности.       Чхве понимал, что занимался саморазрушением, но не мог остановиться. Мыслей было слишком много, чтобы их возможно было игнорировать, поэтому запираться в собственной комнате в обнимку с ластящейся к рукам Минни стало для парня новой традицией.       Ёнджун до этих пор ещё не пытался понять, когда и что именно пошло не так. Он думал лишь о собственном разбитом сердце, невзаимности и обретённом одиночестве, но никак ни о том, что итог этих отношений, наверное, был вполне предсказуем — если бы у них было будущее, вряд ли бы их нужно было скрывать ото всех.       Эта мысль казалась отрезвляющей пощёчиной, как и, в общем-то, лишним напоминанием о том, каким наивным Ёнджун был на самом деле, и случившееся на днях только подтверждало эту мысль.       Больно. Очень больно, и Чхве не знал, как бы он с этим справился, не поддерживай его Хисын всё это время.       — Ёнджун?       — Спасибо за предложение, — ответил Ёнджун наконец, невольно вздрогнув от чужого оклика. Сжав косметическую кисть крепче, парень наконец коснулся ею прикрытого века. — Но у нас с Минни сегодня уже есть планы — лежать и скулить над «Дневником памяти».       — Очень позитивно.       — Нас всё устраивает.       — Да и я не сомневаюсь, — хмыкнул Хисын на том конце, как-то неясно вздохнув. — Я просто к тому, что если тебя что-то беспокоит, можешь поделиться со мной. Я выслушаю. Ты ведь знаешь?       — Знаю, — отозвался Ёнджун, невольно теряя напускную бодрость. — Но правда, беспокоиться не о чем. Я… в порядке. Настолько, насколько это сейчас возможно.       — Ладно, — сдался Хисын, позволяя Ёнджуну с облегчением расслабить плечи.       Конечно, Ёнджуну было чем с другом поделиться. В ожидании чужой свадьбы по-другому просто быть не могло, несмотря на то, что Ли, наверняка, и так более чем хорошо понимал состояние парня, но это, пожалуй, было единственным, о чём Ёнджун готов был рассказать.       О случившемся же в гараже Бомгю парень молчал, отделавшись парой общих фраз по типу «Было весело» или «Друзья Субина очень гостеприимные», — и, в общем-то, не соврал. Разве что не договорил о самом важном без видимых на это причин.       Ёнджун не мог понять наверняка, что именно его останавливало, но рассказывать Хисыну о случившемся Чхве почему-то запретил себе почти сразу же. Во-первых, наверное, потому, что произошедшее всё же не было его личным конфликтом, чтобы он мог распространяться об этом с чистой совестью. Во-вторых же… Ёнджун не знал, но одна только гипотетическая реакция Хисына на его рассказ отчего-то словно вмиг лишала парня дара речи.       Нетрудно было понять, что Ли относился к Субину с настороженностью, и причиной тому явно было не только их неблизкое знакомство. Хисын видел в отношениях Ёнджуна с Субином конкретный подтекст, о чём почти прямо сказал в тех своих сообщениях, на которые Чхве так и не ответил, и вот это, Ёнджун с тревогой осознавал, беспокоило его больше всего.       Парень отчего-то не хотел, чтобы Хисын разочаровался в Субине, а это, Ёнджун знал, было бы буквально прямым следствием всего произошедшего, если бы Ли всё же обо всём узнал.       — Если он ведёт себя с тобой подобным образом, подумай хорошенько, насколько ему вообще нужна ваша дружба, — сказал бы Хисын наверняка, зло цедя кофе из чашки.       Ёнджун же этого слышать не хотел — пока это оставалось неозвученным, он ещё мог надеяться, что то было лишь плодом его мелодраматичной фантазии.       Чхве, правда, старался не думать о равнодушии с чужой стороны, но чем больше времени проходило в абсолютном молчании, тем сложнее Ёнджуну было себя в этом разубеждать.       Когда Ёнджун вернулся домой в тот день, выйдя из пикапа, парень искренне надеялся, что уже на следующий день всё будет по-прежнему. Что он сам отправит Субину очередной бессмысленный пост с котятами, а тот привычно ответит парой скобочек, но когда дело дошло до практики, что-то не позволило Чхве тапнуть по значку пересылки. Что-то, вдруг заставившее Ёнджуна вспомнить, что по прошествии суток Субин даже не попытался завести разговор, и вот это разбивало Чхве окончательно.       Конечно, Ёнджун понимал, что ждать извинений за случившееся было по меньшей мере глупо. Субин, в конце концов, был прав, говоря о том, что их стычка с Бомгю не касалась его никоим образом — это всё же были не его друзья и не его жизнь помимо того, что досталось тогда вовсе не Ёнджуну. Задевала его скорее мысль о том, что о необходимости возобновить общение будто бы всё это время задумывался лишь он, потому как иначе объяснить отсутствие хотя бы какой-то инициативы с другой стороны у Ёнджуна не получалось.       Было обидно, почти до слёз, но Чхве заставлял себя держаться. В конце концов, он уже знал, каково это — когда просто пропадают, ничего не объяснив.       — Но если передумаешь, дай знать, — заговорил Хисын вновь, к счастью, никак не комментируя повисшую паузу. — Планов на сегодня у меня больше нет. Так что если захочешь развеяться, можем и в клуб сгонять.       — Боже, только не это, — взмолился Ёнджун шутливо, невольно закатывая глаза. — Я не перенесу ещё одного такого марафона, — добавил парень, невольно вспоминая первую и последнюю свою такую вылазку сразу после совершеннолетия. Хисын тогда описал всё слишком уж заманчиво, чтобы можно было ему отказать, но Ёнджун даже предположить не мог, что ожидания столь сильно могут расходиться с реальностью. Парень и не подозревал, что может так быстро уносить ноги от особо агрессивных нелюбителей «педиков».       — Ладно, так и быть. Посидим дома за вязанием, — хохотнул Хисын, судя по шуму улицы на фоне, наконец покинув здание Академии. — Ну, это если ты всё же решишь, что сегодня тебе никак не обойтись без твёрдого дружеского плеча.       — Звучало так себе.       — О чём ты там подумал — проблема только твоей неудовлетворённости, Чхве Ёнджун.       — Ну спасибо!       — Обращайся, — отозвался Ли бодро. — В общем, жду тогда маяка, что бы ты ни решил.       — Хорошо.       — И знай. Она явно стрёмная, — добавил Хисын невозмутимым тоном, вызывая у Ёнджуна смех.       — Мне лучше не спорить?       — Сразу видно, ты хорошо меня знаешь, — отозвался Ли, нарочито придавая голосу важности. — Ладно, меня уже такси ждёт, так что отключаюсь. А ты покажи этому мудиле, кого он потерял.       На это Ёнджун решил ничего не отвечать. Попрощавшись с другом с улыбкой, Чхве лишь увереннее взял на кисточку ещё немного теней и призвал себя абстрагироваться. Какие бы эмоции ни пробудились в нём на этой свадьбе независимо от причин, парню просто нужно было пережить это с невозмутимым выражением лица и уверенно расправленными плечами.       

***

              После сезона смены резины всегда следовал период, когда в мастерскую всё чаще начинали приезжать автовладельцы, жалующиеся на проблемы с двигателем, рассыпающейся подвеской и перемерзающим аккумулятором. От этого Субин редко когда находил время побездельничать, едва дело начинало идти к зиме. Входя в рабочий режим, парень мог не выходить из мастерской целыми днями, сосредоточившись исключительно на ремонте, но в этот раз не выходило, как бы долго и упорно Чхве не пытался доказать обратное.       В очередной раз выпавший из рук гаечный ключ, едва не упав Субину прямо на ногу, рухнул на дощатый пол с глухим стуком и едва слышным резонирующим звоном, как бы говоря, что поднимать его бесполезно, и вот это, кажется, стало последней каплей.       Шикнув, Чхве в конце концов стянул с рук перчатки и уверенно двинулся к выходу из гаража, цедя сквозь зубы проклятья.       — Блядство.       Привычно остановившись возле горы шин, Субин зажал сигарету между губами и скосил взгляд на почти пустую пачку. Куплена она была совсем недавно, отчего необходимость так скоро покупать новую, наверное, должна бы была парня удивить, но Чхве думал иначе. После всего случившегося несколько дней назад, пожалуй, удивительным скорее было то, что до сегодняшнего дня она всё ещё оставалась цела.       А Субин, вообще-то, был искренне уверен в том, что стрессоустойчивость была его сильной стороной. Чхве в принципе не подозревал, что какие-либо исключения могли быть допустимы, но не мог не признать очевидного — с таким количеством дерьма вокруг по-другому, наверное, он бы себя ощущать и не смог. Как бы упорно парень не уверял себя, что отшельнический образ жизни ему по душе, это не отменяло того факта, что Субин всегда беспокоился о близких — тем более сейчас, когда всё происходящее было следствием и его необдуманных поступков в том числе.       После случившегося в гараже Бомгю Субин виделся только с Тэхёном, поскольку им нужно было готовиться к предстоящему выступлению, но нетрудно было догадаться, что Кан не отказал бы парню во встрече и без этой необходимости. Тэхён, кажется, был единственным, кто по какой-то причине продолжал оставаться на стороне Субина, но не сказать, что Чхве от этого было лучше. Что бы Кан ни говорил, Субин облажался. Причём облажался по крупному.       — Уверен, ты действовал из добрых побуждений, — сказал Тэхён ещё на первой репетиции у него дома, пустив хмурого Субина за фортепиано. — Думаю, будь я на твоём месте, я бы поступил так же. Кроме того, нет гарантий, что всё это не закончилось бы аналогичным образом, расскажи ты этому придурку обо всём сразу. Тебе не за что себя винить.       Субин тогда выслушал Тэхёна молча, как бы принимая его слова к сведению, но продолжал оставаться при своём. Чхве повёл себя слишком легкомысленно, когда решил, что довериться подростку в вопросе безопасности этого самого подростка — по-настоящему верное решение. Бомгю был прав — неизвестно, что бы могло случиться, не узнай парень обо всём этом в конце концов сам. Поэтому меткий удар в челюсть Субин заслужил целиком и полностью.       Последний цвёл на щеке заметным синяком, отчего Чхве порой задавался вопросом, как, наверное, трудно было родителям удерживаться от вопросов, и от этого Субин был им благодарен только больше. Парень не хотел сейчас обсуждать это с кем-либо в принципе. На душе было слишком паршиво, но то, кажется, было следствием уже совсем другого происшествия.       Чем больше дней проходило с последней встречи с Ёнджуном, тем больше Субину казалось, словно с каждым заходом солнца проходила целая вечность. Это чувство было для Чхве ново, потому что тосковать по кому-либо Субину было так же несвойственно, как и проверять уведомления по меньшей мере раз в час и каждый раз видеть одну и ту же картину.       Диалог с Ёнджуном застыл на том странном диалоге о умении Субина танцевать, и быть может, его оживление могло бы стать хорошим поводом, чтобы возобновить общение, но скребущая изнутри грудную клетку совесть так явно не считала.       Вести себя с Ёнджуном столь грубо Чхве не должен был не при каких обстоятельствах.       — Этот мужик приехал к Академии и пытался выяснить с Ёнджуном отношения. Я долго думал, кого он мне напоминает. Мерзкий тип, — сказал Тэхён накануне, когда парням позволили приехать на репетицию в банкетный зал. Минхёк тогда появился, очевидно, вместе с будущей женой. Супруги о чём-то разговаривали с организаторами в противоположном конце просторного помещения, в то время как Субин старался не смотреть на мужчину слишком уж мрачно. Кан, в общем-то, потому тогда этот разговор и начал.       — Что он сделал?       — Вроде пытался о чём-то поговорить с Ёнджуном, но… я бы не назвал это дипломатией. Он схватил Ёнджуна за руку и заставлял сесть к нему в машину. Поэтому я и предложил Ёнджуну поехать с нами. Мало ли, что бы этот мудак ещё выкинул потом. Мы тебя в тот день не ждали, поэтому я думал, что просто напишу тебе через пару часов, чтобы ты отвёз Ёнджуна домой.       Услышав это тогда, Субин испытал неимоверное желание ударить себя по лицу, как минимум, для симметрии. История Тэхёна словно расставила в голове парня всё на свои места. Ёнджун, наверняка, был на взводе из-за чужого внезапного появления, которое Субин после любезно продублировал.       И пусть Чхве мог лишь догадываться о том, что парень чувствовал в тот момент, помимо очевидного ужаса от их с Бомгю потасовки, Субин вполне мог себе это представить.       Было даже смешно. Чхве же постоянно опасался этого. Опасался, что Ёнджун окажется достаточно близко, чтобы увидеть всё это своими глазами, и в итоге сам устроил для него демонстрацию. Эксклюзивный кинопоказ. В первых рядах и с попкорном — солёным, правда. Прямо как слёзы, которые Субин вполне отчётливо видел застывшими на чужих ресницах, прежде чем парень вышел из его машины в тот день.       Сказать, что Субину было от этого плохо — не сказать ничего. Так парень не ощущал себя очень давно, как не ощущал и внезапной трусости, из-за которой он, в общем-то, продолжал стоять возле горы присыпанных снегом автомобильных шин с сигаретой в зубах вместо того, чтобы хотя бы написать Ёнджуну и извиниться. О личной встрече Субин себе запретил даже загадывать не то от того, что обида парня, кажется, была глубока, не то от того, что увидеть в чужих глазах разочарование вдруг стало для Субина самым нежеланным исходом.       За этими мыслями парня и застал Бомгю, приближение мотоцикла которого Чхве заметил лишь после того, как рык заведённого мотора ударил по ушам.       Въехав на территорию мастерской, парень заглушил Кавасаки на расстоянии нескольких метров от молчаливо наблюдающего за ним Субина и наконец снял с головы шлем. Чужой угрюмый взгляд в мгновение заставил Чхве проникнуться понимаем — кажется, не одному ему было несладко.       — Йоу, — поприветствовал парня Бомгю, даже не пытаясь звучать хоть чуточку бодрее. Засунув руки в карманы косухи, Чхве в конце концов подошёл к Субину почти вплотную и грузно опустился на стопу шин, тяжело опираясь о колени локтями. — Не против?       — Не против.       — Круто, — отозвался Бомгю всё также бесцветно и взъерошил пятернёй волосы. — Чо с ебалом? И не шути про фонарь. Я не об этом.       — Я понял, — хмыкнул Субин, сев на шины рядом с другом. Затянувшись, Чхве выпустил сизое облако в ясное небо. Сегодня, как назло, было на редкость солнечно. — Долго объяснять.       — Ну и хуй с тобой, — фыркнул Бомгю, меняя позу. Сложив на груди руки, парень откинулся назад и подпёр лопатками служащие в качестве спинки шины. — Могу понять в принципе. Сложно изливать душу человеку, который въебал тебе ни за что.       — Было за что.       — Нихуя, — отрезал Бомгю хмуро, стрельнув в сторону Субина колким взглядом. — Я проебался.       — Работа Тэхёна? — Субин невольно усмехнулся, вспоминая возмущения Кана по поводу всего произошедшего.       — Он слишком привык, что ему всё спускается с рук, — мрачно сказал Тэхён в ответ на первые попытки Субина реабилитировать друга в глазах Кана. Парни тогда сделали перерыв на ужин, оставшись в кухне одни после ухода с неё родителей Тэхёна. — Он совершенно не хочет понимать, что мы не обязаны терпеть все его выходки. С чего он вообще решил, что может поднимать на тебя руку?       — Ему нужно было выпустить пар. Уверен, он и сам всё прекрасно понимает.       — Если бы понимал, то не устраивал бы всего этого, — отрезал Тэхён резко, тут же меняясь в лице. — Мне было всё равно, что он творил в школе, потому что это не касалось близких мне людей. Ты — наш друг, Субин. И вместо того, чтобы разобраться в ситуации, он решил просто спустить на тебя всех собак. Разве это справедливо? Произошедшее между ними с Каем никаким образом тебя не касалось! И уж тем более не касалось Ёнджуна, которого он вынудил смотреть на весь этот пиздец.       Собственно, на том аргументы Субина в защиту друга и закончились.       — Если бы, — ответил между тем Бомгю, скосив взгляд себе под ноги. Оглядев лицо друга, Субин словно посмотрел на собственное отражение — в глазах Чхве слишком отчётливо плескалось раскаяние. — Кинул меня в ЧС и дверь не открывает. Я, блять, даже извиниться не могу. Прости, кстати.       — Проехали, — отмахнул Субин, вновь поднося сигарету к губам. — Тэхён просто хочет, чтобы вы с Мелким поговорили.       — Было бы это так просто, — отозвался Бомгю со вздохом. — Я ездил в бар пару раз, так меня оттуда выперли раньше, чем я в его бесстыжие глаза посмотреть успел. Нашлись, сука, секьюрити.       — А родители?       — Да хули им? Пока орутся и не замечают, что у них пиздюк проебался. Мать говорит, собираются разводиться.       — Кай знает?       — По любому. Иначе чо ему дома не сиделось? Хуй знает, как его теперь вылавливать.       — Позвонить пробовал?       — У него я тоже в ЧС. Научились, блять, мобилками пользоваться.       Бомгю звучал бодрее. Почти так же, как и всегда, когда выстреливал остроумными комментариями, но не трудно было понять, что всё это было напускным. У парня на лице читалось, что за младшего брата он искренне переживал.       — Я могу съездить в бар с тобой ещё раз, — предложил Субин, особо не задумываясь. — Завтра у меня нет заказов в первой половине дня, так что маякни, как соберёшься. Не уверен, что Кай пожелает поговорить со мной, но, может, мы хотя бы победим количеством, — добавил Субин со смешком, ловя нечитаемый взгляд Бомгю. — Всё же я тоже виноват. Мне не стоило скрывать от тебя всё это.       — Похуй уже, — заговорил наконец Бомгю, позволяя взгляду наполниться благодарностью. Протянув Субину раскрытую ладонь, Чхве улыбнулся. — Спасибо. Правда.       Субин ответил не менее крепким рукопожатием.       — У тебя чо как? Принцесса на сильно испугалась, увидев ММА в прямом эфире? — спросил Бомгю уже в мастерской, приземляясь на свободный табурет недалеко от старенького нисана с поднятым капотом. До времени, когда Субину нужно было ехать за Тэхёном, оставалось чуть больше часа, поэтому от компании друга парень отказывался не стал. В одиночестве его голова, наверное, точно взорвалась бы от тяжёлых мыслей.       — Мы не виделись с того дня.       Скрывать от Бомгю это Субин не видел смысла. Быть может, парню даже хотелось, чтобы кто-нибудь с ним об этом заговорил, пока Чхве сам же не загнал себя в самый дальний угол вырытой им самим ямы. Субину не хотелось выговориться, но чего-то вроде того, кажется, да. Возможно, ему просто нужно было, чтобы кто-нибудь наконец его встряхнул, и у кого, как не у Бомгю, это могло получиться лучше всего? Вот и Субин не знал.       — А интернеты? — спросил Бомгю между тем, впрочем, так и не дождавшись ответа. Субин начал лишь внимательнее разглядывать движок, отчасти намеренно игнорируя вопрос. — Понятно. Хуёво, чо ещё сказать. Но ты реально как еблан себя повёл. Без обид.       — Я в курсе.       — И чо делать будешь?       — Не знаю. Извиняться?       — Извинись. Он вроде ровный чувак, — отозвался Бомгю, скучающе катая по ближайшей полке шестигранную шайбу. — Не скажу, что уважаю богатеев, конечно, но он пока наименее раздражающий из всех, кого я знаю, а это о чём-то да говорит.       — И о чём, например?       — О том, что я полностью одобряю его на роль твоей пассии.       — Разговор вообще не об этом был.       — Да не пизди, — отмахнулся Бомгю, поднявшись с насиженного места. — У нас, по-твоему, глаза на жопе, что ли? Вот не поверю, что ты ему за всё это время ни разу не хотел вдуть.       Субин устало сжал пальцами переносицу прямо в рабочих перчатках.       — Чхве Бомгю, ради Бога…       — Я, блять, образно! Ты понял, чо я имею в виду.       — Вообще нет.       — Ну тупой значит, чо тебе ещё сказать, — фыркнул Бомгю, поправляя косуху. — И это. Не подвози сегодня Тэхёна. Сам за ним приеду.       — В таком случае он пойдёт домой пешком, — ответил Субин, соглашаясь не возвращаться к прежней теме.       — Значит, прогуляемся, — решительно сказал Бомгю, расправляя плечи. — Будет он ещё от меня бегать. Хуй там.       Бомгю уехал ещё минут через десять, разорвав тишину улицы рёвом мотора. Субин же, провожающий его снаружи, не мог не подумать, что решительности у друга ему явно стоило поучиться.       

***

             Ёнджун умел видеть красоту. Наверное, во многом то было заслугой его образования. Эстетическое чувство ученикам балетной школы прививали с первых занятий, транслируя через требования к прямой осанке и грации. В Академии за этим следили даже строже, указывая на недочёты вплоть до положения пальцев. Обращали внимание на внешность. Фигуру и рост. Артист балета, по мнению преподавателей АИ — это живое искусство. Каждый студент — выставочная картина, написанная искусной рукой наставника и собственными способностями ученика.       Ёнджун был одним из таких. Об этом ему всегда говорила и Сохи, поэтому, наверное, парень редко когда сомневался в своих внешних данных. Взяв от родителей самые утончённые их черты, Ёнджун был красивым.       Миён же была прекрасна.       — О, я была в Китае буквально на днях, господин Чхве. Знаете, у них всё так точно и слаженно. И предельно прозрачно. Думаю, их нисколько не пугала моя причастность к компании конкурентов. Они полностью открыты к диалогу, поэтому побывать в там было для меня крайне ценным опытом.       Умна.       — Я вас умоляю! Первое, о чём Минхёк спросил меня по прибытии, так это о том, как я перенесла остроту их блюд. Да, терпеть не могу острое! Может быть, немного не к месту будет сказано, но всё же признаюсь. Мне очень быстро становится жарко, макияж плывёт. Госпожа Чхве, вы же понимаете меня? Я очень рада!       И, кажется, безмерно счастлива.       Ёнджун хотел был думать, что их очередь для общения с молодожёнами подойдёт где-нибудь к концу, а то и вообще не наступит, но эти его желания явно были из разряда фантастики. Казалось, новобрачные старались уделить внимание всем гостям, несмотря на немалое количество последних, поэтому в конце концов Ёнджун это всё же увидел.       Переплетённые пальцы Минхёка и Миён всё то время, пока отец беседовал с ними о планах на будущее.       Ёнджун нередко был свидетелем того, как в разговоры Ёнгука о бизнесе вклинивалась Сохи, как бы разбавляя сухой мужской разговор чисто женской лёгкостью, но то, что он видел сейчас, совсем не было на это похоже.       Миён общалась с мужчинами на равных, словно вместо сверкающего свадебного платья на ней был строгий классический костюм, а повод для сбора всех этих людей — сугубо деловой. От этого в ней чувствовалась сила. Особая аура уверенной в себе женщины.       С такой, наверняка, приятно было говорить на разные темы, потому что поддержать она могла буквально любую. Такую, очевидно, приятно было видеть рядом с собой в качестве законной жены. От такой, Ёнджун признавал, сложно было оторвать взгляд.       От этого или нет, но парень смотрел на Миён почти всё то время, что молодожёны проводили с их семьёй, и отчего-то совсем не мог на женщину злиться. Улыбка на её губах была тёплой и искренней, слишком доброй, чтобы найти хотя бы какой-то повод для раздражения, которое, быть может, и спасло бы Ёнджуна от чувства опустошения, поселившегося в груди буквально сразу после приезда в этот ресторан.       Чхве мог бы горько усмехнуться, не будь он вынужден искусственно улыбаться последние десять минут, потому что надежды парня на собственное спокойствие пали крахом почти сразу же. Ёнджуну не хотелось лить слёзы, сбегать или убиваться над собственной безответной любовью. Внутри скреблось нечто иное, разрастающееся где-то под рёбрами подобно чёрной дыре, и от этого, пожалуй, было даже хуже.       Ёнджун просто понял, что на победу в этой схватке у него не было и шанса.       — Не могу поверить, что вы всё это время прятали от нас столь очаровательную девушку, господин Ли! — воскликнула Сохи, принимая из рук проходящего мимо официанта бокал шампанского. Ёнджун последовал её примеру, уходя от взгляда Минхёка, брошенного на него украдкой.       Было бы слишком, вылей парень сейчас содержимое этого бокала мужчине в лицо? Было бы здорово. Но портить Миён праздник Чхве не хотелось.       — Почему не познакомили нас раньше?       — Да как-то повода не подворачивалось, — ушёл Ли от ответа, поправив лацкан пиджака. Последний, надо сказать, сидел на нём хорошо, как, в общем-то, и всегда. Будь всё по-старому, Ёнджун, наверное, сам бы снял его с мужчины в полумраке номера очередного отеля. Теперь же право на это имела только Миён, но Чхве на это было будто бы даже всё равно. Волновало парня совсем другое, не дающее ему покоя несколько ночей кряду, продолжая навязчиво сверлить черепную коробку изнутри.       Знала ли женщина, какие их с Минхёком связывали отношения?       Ёнджун задумался об этом вечером того же дня, когда Ли появился у Академии. Внезапное отсутствие страха быть раскрытым очевидно читалось в том, с какой уверенностью Минхёк тянул его в машину, совершенно не стесняясь свидетелей. И пусть обещанный звонок, ожидаемо, так и не состоялся, сам факт этого намерения вполне очевидно намекал, что перед будущей женой Ли, вероятно, совершенно не боялся был разоблачённым.       Ёнджуну это казалось логичным и вполне ожидаемым после чужого выступления возле ворот АИ, в то время как мягкий взгляд Миён, напротив, сбивал с толку. Чхве сомневался, что женщина стала бы так смотреть на человека, которого её муж регулярно трахал за её спиной. Что-то не вязалось.       — О, это моя вина! — отозвалась между тем Миён, игриво отмахнувшись. — Я вечно на встречах. Да и Минхёк не менее занят в фирме. Свободное время всё же старались проводить исключительно наедине. Думаю, вы понимаете.       — Выходит, это я виноват, дорогая, — усмехнулся Ёнгук, добродушно взглянув на Сохи, за что та тут же беззлобно хлопнула его по плечу. — Нагрузил парня работой, что он едва успевал с невестой видеться.       — Что вы, господин Чхве! Я вовсе не это имела в виду. Ох, даже как-то неловко…       Взглянув на смеющихся родителей, Ёнджун посмеялся за компанию чисто ради приличия. Пожалуй, приподнятое настроение собственного отца являлось ещё одной странностью, на которую Чхве охотно переключал своё внимание, чтобы лишний раз не смотреть на чужие обручальные кольца.       Ёнгук был более расслаблен, чем обычно, охотно налегая на шампанское и принимая участие в тостах. Ёнджун бы сказал, что отец был в том редком состоянии, которое можно было смело назвать «приподнятым настроением», что, впрочем, парня скорее задевало, чем удивляло. Он не помнил похожих эмоций на лице мужчины, когда он узнал о своём поступлении в Академию или когда впервые вышел на большую сцену.       Было даже грустно от того, что свадьба совершенно чужого человека радовала мужчину куда больше успехов собственного сына.       — Ёнджун, Минхёк говорил мне, что ты занимаешься балетом, — обратилась вдруг к нему Миён, заставляя парня едва заметно вздрогнуть от неожиданности. Зарывшись в свои мысли, парень и не заметил, как тема разговора сменилась. — В Академии искусств учишься?       — Да, на втором курсе, — отозвался Ёнджун, собравшись, и заставил себя улыбнуться шире. Чужой вопрос не мог не напрягать. Конечно, парню нетрудно было смоделировать ситуацию, в которой Минхёк мог бы поведать своей избраннице о его занятии танцами, но даже это не делало чужое любопытство менее подозрительным. Могла ли Миён устроить обряд инквизиции на собственной свадьбе?       Ёнджун не мог этого сказать, раз за разом разбиваясь о непробиваемую стену чужой лучистой улыбки.       — Не представляю, как это сложно!       — У Ёнджуна дар, — ожидаемо вклинилась Сохи, даже не скрывая, как сильно её переполняла гордость за сына. — Знаете, он будет солировать на Рождественском концерте в следующем месяце. Приходите! Ёнджун-а, вам же можно бронировать места?       — Да, эм, думаю, я мог бы это организовать, — сказал Ёнджун, на секунду замешкавшись, и сжал ножку бокала крепче. — Буду рад, если вы с господином Ли будете среди зрителей, — заставил себя добавить Чхве, уверенно встречая нечитаемый взгляд Минхёка.       — Тогда мы обязательно найдём время!       — Отойду в уборную, — предупредил Ёнджун Сохи, украдкой склонившись к её уху, едва молодожёны отошли немного в сторону, желая уделить внимание и остальным гостям.       — Только не задерживайся. Скоро начнётся развлекательная программа, — пропела женщина в ответ, уже махая рукой, должно быть, знакомой, но Ёнджуна это совсем не оскорбило. Поставив бокал с недопитым шампанским на ближайший стол, парень уверенно двинулся к выходу из зала сквозь плотную толпу гостей.       Ёнджуну просто нужно было выдохнуть. Это своё острое желание парень в полной мере осознал лишь после того, как наконец покинул душный банкетный зал, скрываясь за высокими дубовыми дверями. Пройдя вглубь пустых коридоров, парень наконец нашёл уборную и тут же двинулся в сторону белоснежных раковин.       Выкрутив вентиль смесителя до упора, Ёнджун плеснул себе в лицо ледяной водой и тяжело вздохнул.       Тело трясло не от холода, не то от запоздавших эмоций, бьющихся будто бы под кожей с такой интенсивностью, что тряслись руки, и это просто не могло Ёнджуна не напугать. Он должен был держать себя в руках, но спокойствия, как назло, не приходило. Разум, все эти дни дремавший в оковах меланхолии, словно пробудился, щедро осыпая парня ядовитыми мыслями. Чхве тонул в них, будто корабль с выбоиной на самом дне, в то время как вокруг не было и намёка на спасение.       Пожалуй, Ёнджуну стоило это предвидеть. Ему просто-напросто утёрли нос.       Лучше бы он вообще никуда не поехал.       — Привет! — раздалось вдруг бодрое, заставляя Ёнджуна вздрогнуть всем телом. Звуки, ранее будто бы приглушённые, тут же ударили по барабанным перепонкам, обращая внимание парня на плотную струю воды, по-прежнему вырывающуюся из крана. Растерянно оглядев раковину перед собой, Ёнджун наконец выключил воду и возвёл взгляд на отражение улыбающегося Тэхёна позади.       Чхве никогда бы не подумал, что будет когда-то так рад его видеть.       — Кажется, встречаться в туалете становится нашей традицией, — продолжил Кан, приблизившись к соседней раковине. Закатав рукава белой рубашки, парень сполоснул руки и вновь взглянул на Ёнджуна, к счастью, никак не комментируя его влажное лицо и не менее вымокшую рубашку. Чхве был благодарен.       — Похоже на то, — ответил он наконец, подцепляя пару бумажных полотенец. — Скоро выступаешь?       — Только через час. Кто бы знал, что свадьбы могут быть такими нудными, да?       — Соглашусь, — миролюбиво отозвался Ёнджун, улыбаясь уголками губ. — Всё это очень… утомляет.       — Ты здесь с родителями?       — Иначе меня бы здесь не было.       — Да, я бы тоже сюда по своей воле не поехал. Проторчал в пробке почти полчаса. Думал, отдам в такси последние деньги, но меня, к счастью, пожалели, — негодовал Тэхён со смехом, застёгивая пуговицы на манжетах.       — Думал, вы с Субином будете выступать вместе.       — Так и есть. У них там в мастерской какая-то запара, но обещал приехать вовремя, — отозвался Тэхён легко, с улыбкой взглянув на Ёнджуна. — Не идёшь? — добавил он, первым двинувшись в сторону выхода. Ёнджун же продолжал стоять на прежнем месте, честно говоря, по-прежнему не ощущая в себе готовности возвращаться в банкетный зал, но объяснять это Тэхёну Чхве не хотел просто потому, что совершенно не знал, как он мог бы это сделать.       — Нет, я… Подышу ещё немного. Там душновато.       — Не уверен, что это место подходит для подобного времяпровождения, — ответил Кан, помедлив, и вновь развернулся к Ёнджуну всем корпусом, быть может, намеренно не обращая внимания на его уязвлённый взгляд. — Может, выйдем на улицу? Мне всё равно пока нечем заняться. Могу составить тебе компанию, если ты не против.       — Не против, — вторил Ёнджун искренне, поднимая на Тэхёна не скрывающий благодарности взгляд.

***

             Территория пригородного ресторана была довольно внушительной. Пожалуй, решись Ёнджун выйти на улицу один, он бы непременно заплутал среди вымощенных щебёнкой дорожек, похожих одна на другую, но, благо, Тэхён ориентировался здесь безупречно. Уверенно шагая впереди, Кан уже вскоре вывел их из небольшого сада к более менее освещённой скамейке недалеко от парковки и бодро похлопал по деревянной поверхности, как бы приглашая Ёнджуна сесть рядом.       — Не поверю, что ты запомнил маршрут с первого раза, — пробубнил Ёнджун, приземляя рядом с Тэхёном. Стащенное украдкой из гардероба пальто не то чтобы грело — в конце концов, Чхве совсем не планировал выходить на улицу, — но в нём было явно лучше, чем без него. Вымоченная в уборной рубашка, очевидно, всё ещё не высохла, отчего вполне ощутимо холодила кожу на морозе.       — Мы с хёном приезжали сюда на репетиции. Раза два, кажется. Этого было достаточно, чтобы запомнить самый короткий маршрут, — ответил Тэхён, зябко вжав голову в плечи. — Айщ, ненавижу холод. Зима меня угнетает.       — А как же Рождество?       — Не фанат, — отозвался Кан, подняв глаза к облачному небу. От этого оно казалось темнее, чем могло бы быть, не собирайся к ночи очередной снегопад. Декабрь и правда был близко.       — Есть какая-то особая причина? — спросил Ёнджун, искренне желая поддержать разговор. Эмоции, ранее клокочущие где-то под кожей, кажется, наконец улеглись, и Чхве цеплялся за это спокойствие изо всех сил. Тэхён же, кажется, совсем не против был поболтать, и это, определённо, попросту не могло не отзываться в душе Ёнджуна теплотой.       — Мы дома отмечаем все эти новогодние праздники скорее для галочки, поэтому мы с Бомгю чаще просто сидели у него в гараже и смотрели ужастики, что вполне могли бы сделать и в любой другой день.       — Вот как, — ответил Ёнджун задумчиво, более не подобрав хотя бы какой-то чуть более развёрнутый ответ. У них с Хисыном подобных традиций почти не было — родители Ёнджуна ни разу ещё не позволяли ему встречать подобные праздники где-то вне дома.       Тэхён же, кажется, расценил чужой молчаливый взгляд в никуда по-своему.       — Извини. Тебе, наверное, совсем не хочется слышать об этом гараже, — заговорил Кан вновь, ловя растерянный взгляд Ёнджуна. — Этот придурок Бомгю… Ему явно стоило подумать, прежде чем выкидывать что-то такое перед гостями. Наверняка для тебя это было шокирующе.       — Скажем, я этого не ожидал, — смягчил Ёнджун, с усмешкой вспоминая свою реакцию.       — Прости за это. Я прошу прощения от лица всех нас, — сказал Тэхён, уверенно глядя Чхве в глаза, и это просто не могло Ёнджуна не озадачить. Сконфуженно поджав губы, парень стиснул в пальцах материал своего пальто.       — Что ты, не стоит! — заверил Ёнджун, неловко отводя взгляд. — Всё в порядке. Это ваши дела, мне не стоит в них лезть. Так что, можно сказать, я и сам отчасти виноват.       — Ну и глупость, — возмутился Тэхён, взглянув на Ёнджуна укоризненно, отчего парню действительно стало стыдно. — Это просто совпадение, так что не думай, что у нас подобный дурдом каждый день кряду.       — Я вовсе так не думал!       — Это хорошо, — хохотнул Тэхён, обняв себя руками. — Я надеюсь, что ты всё ещё не против с нами сблизиться. Ну, знаешь, в нашей компании редко бывают здравомыслящие люди. Я чувствую одиночество.       Ёнджун не сдержал смешка.       — Я серьёзно! — воскликнул Кан, распахнув глаза шире. От этого они ярко блестели в свете уличного фонаря, светясь задором, и Ёнджун просто не мог не перенять чужое настроение. На улице, кажется, словно вмиг стало теплее. — Когда Бомгю познакомил нас с Субином, я искренне верил, что нашёл себе друга по разуму, но кто бы знал, как сильно я тогда ошибался. Иногда мне кажется, что у них один мозг на двоих.       — Не сказал бы...       — Перед тобой Субин просто делает вид, что отличается от Чхве Бомгю, но поверь мне — это не так.       — Допустим, — усмехнулся Ёнджун, болтая ногами в воздухе в попытках согреться. — Не расскажешь, как вы вообще познакомились? Если не секрет, конечно.       — Вообще нет, — заверил Кан и уселся поудобнее, будто бы рассказ обещал быть долгим. — История, честно говоря, весьма прозаичная. Я просто решил навестить Бомгю почти за полночь. Были причины. А в итоге нашёл не только Бомгю, но ещё и какого-то мрачного типа, глядящего на меня исподлобья. Вроде они пиво пили, но Субин меня тогда напугал, если честно. Весь такой угрюмый, толком ничего о себе не рассказывает. Я даже попросил Бомгю быть с ним осторожнее, — хмыкнул Тэхён, вспоминая, и скосил взгляд на свои туфли. — Мало ли бандит какой-то.       — Никогда бы не подумал, что вы были в таких отношениях, — признавался Ёнджун, с трудом представляя ситуацию, в которой атмосфера между Субином и Тэхёном могла быть столь натянута.       — Прошло почти три года, — сказал Тэхён, пожав плечами. — Притёрлись. Но не скажу, что это было легко. У Субина сложно узнать что-то о нём самом.       — Надо же. А я думал, это просто я такой особенный, — не удержался Ёнджун от комментария, тут же поджимая губы. Говорить подобным образом о чьём-то друге было по меньшей мере неуместно, но Тэхён, кажется, не злился. Улыбнувшись как-то по-особенному понимающе, Кан лишь похлопал удивлённого Ёнджуна по плечу.       — Я знаю, что вы поссорились.       — Субин рассказал? — спросил Ёнджун с недоверием, невольно расслабляясь, в то время как Тэхён вдруг рассмеялся самым искренним своим смехом.       — Мне казалось, мы уже выяснили, что это за гранью фантастики, — ответил он наконец, вызывая смех и у Ёнджуна. Успокоившись, парень продолжил. — Я слышал, как вы ругались тогда на улице. Извини, если лезу не в своё дело.       — О, не надо. Не за что извиняться, — заверил Чхве, улыбнувшись для убедительности. — И я бы не назвал это ссорой. Это просто… что-то странное.       — Очевидно, между вами какое-то разногласие.       — Да, наверное, лучше назвать это так.       — Субину следует извиниться?       — Не уверен, — честно ответил Ёнджун, устремив взгляд на мокрый от растаявшего снега асфальт. — Может быть, это наоборот мне стоит извиниться перед ним.       — За что, например? — спросил Тэхён, в удивлении вскинув брови. Чхве дёрнул уголком губ.       — За то, что лезу, куда не стоило бы, наверное, — отозвался Ёнджун, помолчав. — Впрочем, не бери в голову. Тебе, уверен, и своих проблем хватает.       — Ты уже говорил с кем-то об этом?       — Нет, — ответил Ёнджун, как есть, с горечью вспоминая Хисына. Ли явно будет не в восторге, если узнает, что парень решил утаить от него это. Наверняка будет возмущаться, почему Чхве не пришёл к нему, если мысли об этом так его беспокоили. Иногда Ёнджуну казалось, что он не заслуживал такого друга. — Это сложно обсуждать с кем-то, кто хотя бы раз не встречал кого-то вроде Субина. А у меня нет таких знакомых в окружении.       — Перед тобой человек, который знает этого молчуна не первый год, — ту же вызвался Тэхён, сев на скамейке так, чтобы сидеть к Ёнджуну лицом. Тот отзеркалил его позу машинально.       — Мне как-то неловко. Я как будто жалуюсь.       — Брось! — отмахнулся Кан и взглянул на Ёнджуна с полной готовностью слушать. — Кому, как не мне, знать, как тяжело бывает поддерживать коммуникацию с подобными асоциальными личностями.       Ёнджун усмехнулся, прежде чем на секунду замолк, собираясь с мыслями. Быть может, тогда ему и правда станет чуточку понятнее?       — Субин многое для меня сделал с момента нашей первой встречи, и я… как бы это сказать. Хотел бы отплатить, наверное? Ну, узнать, что его беспокоит, если что-то такое вообще есть. Просто узнать поближе, чтобы я мог бы быть для него в числе тех, на кого он может положиться. Как я могу положиться на него. Однако он, кажется, не в восторге от этой моей идеи, — поделился Ёнджун, чувствуя, как тесным мыслям в голове словно вмиг стало просторнее. Лишнее будто сдуло с порывом холодного ноябрьского ветра, но Чхве всё ещё был несколько смущён темой разговора, чтобы чувствовать холод так же явно, как и десятью минутами ранее.       — Тебя это обижает? — спросил Тэхён, пробыв в задумчивости меньше секунды. Кана, кажется, разговор этот ничуть не смущал. Кан смотрел на Ёнджуна в твёрдом ожидании, не скрывая во взгляде искреннего желания помочь.       — Наверное… Наверное, да, — ответил Чхве, кивнув, и на мгновение закусил нижнюю губу. — Я понимаю, что несколько эгоистично требовать от кого-то открытости, но… Я о многом с ним поделился и… знаю, звучит отвратительно…       — Ты просто хочешь взаимности, — резюмировал Тэхён лёгким тоном, ловя вопросительный взгляд Ёнджуна. — Но ведь это нормально. Любые человеческие отношения строятся на взаимности, иначе это бессмысленная игра в одни ворота, разве нет? Что здесь отвратительного?       — Как минимум то, что я не считаюсь с его желаниями.       — Думаю, Субин вовсе не «не в восторге». У него просто реально низкие социальные навыки. Уверен, он даже не написал тебе с того дня.       Ёнджун пристыженно отвёл взгляд.       — О чём и речь, — хмыкнул Тэхён и как-то тяжело вздохнул. — Не подумай, что я пытаюсь его обелить, потому что мы с ним типа друзья. Я беспристрастен настолько, насколько могу, поэтому всё, что я скажу дальше, лишь мои собственные наблюдения. Но кто знает, может, они помогут вам разобраться?       Ёнджун робко кивнул.       — Предположу, что Субин решил поиграть в молчанку просто потому, что ему стыдно и он не знает, как ему объяснить своё поведение, — заговорил Тэхён вновь, спрятав руки в карманах куртки. — Как ему в целом объяснить всё, что в тот день произошло. У него с объяснениями в принципе плохо, знаешь. И особенно, если это касается его собственной личности. Такой вот он человек. Вечно в себе. Не поверю, что он никогда не хотел бы кому-то рассказать о том, что у него на уме, но он отчего-то убеждён, что его проблемы никому неинтересны. Кто бы мог подумать, что человек может быть к себе так несправедлив, да? — продолжил Кан, задумчиво склонив голову вбок. — Чтобы тесно общаться с ним, терпение, наверное, должно быть титановое.       — Не уверен, что у меня такое есть, — произнёс Ёнджун разочарованно, склонив голову.       — Не узнаешь, пока не попробуешь, — улыбнулся Тэхён, подмигивая. Ёнджун не мог не ответить ответной улыбкой. — Если хочешь, конечно.       — Хочу, — ответил Ёнджун быстрее, чем подумал, отчего смутился уже через мгновение. — В смысле, я хочу узнать его поближе.       — Тогда мне остаётся лишь пожелать тебе удачи, — хохотнул Кан, хлопнув по бёдрам. — Уверен, вы помиритесь.       Ответить Ёнджун не успел. Звук приближающегося автомобиля разрушил тишину почти полностью заставленной парковки одновременно с тем, как свет фар ослепил двух парней, сидящих на скамейке неподалёку. Зажмурившись, Чхве прикрыл рукой глаза, поэтому лишь после заметил, что Тэхён вдруг поднялся с насиженного места.       — Ну конечно, стоило только вспомнить, — произнёс он ворчливо куда-то в сторону и сложил руки на груди. Ёнджун проследил за его взглядом. — Я уже думал, придётся сегодня давать сольник.       — В последний момент приехал эвакуатор. Старик бы не справился один, — ответил Субин, двигаясь к тротуару прямиком от оставленного на парковке пикапа. Ёнджун невольно напрягся.       — Да я тебя вроде ни в чём не обвиняю, — примирительно отозвался Тэхён и наконец улыбнулся третьему участнику их скамеечной компании. — До нашего выхода ещё почти полчаса. Надо бы только прогнать разок на всякий случай.       — Покурю и приду.       — Ладно, — согласился Тэхён, разворачиваясь в сторону сада, откуда ранее вывел их с Ёнджуном. — У тебя две минуты! — добавил он уже вполоборота, торопливо шагая вглубь тёмных кустовых рядов.       — Как щедро! — крикнул Субин ему вслед, попутно доставая из кармана пачку сигарет, и вот в этот самый момент Ёнджун действительно почувствовал себя глупо. Почему он просто не ушёл вместе с Тэхёном?       Но было уже поздно. Едва Чхве об этом подумал, как его взгляд всё же был пойман чужим.       — Привет, — заговорил Субин первым, доставая сигарету из пачки. Ёнджун посчитал её неплохим вариантов для отвлечения фокуса внимания, но совсем не учёл тот факт, что поднести её Субин собирался к своим губам. Смутившись, парень вскочил со скамейки.       — Привет, — ответил он наконец, отводя взгляд себе под ноги. — Но я уже ухожу, если что. Не буду тебе мешать.       — Курить?       — Да, — выпалил парень уверенно, вдруг почувствовав себя максимально глупо. Всё это было слишком неловко. И чёрт его знает, что послужило тому виной. — Тебе, наверняка, нужно уединение.       Ёнджун понимал, что нёс какой-то бред, но ему жизненно важно было найти хотя бы какой-то предлог, чтобы уйти. Всё, что они с Тэхёном обсудили ранее, Чхве нужно было обдумать и отфильтровать от эмоций, которые, сейчас, кажется, переполняли парня через край. Но не от тревоги, как ранее.       Ёнджун был слишком взволнован неожиданно даже для самого себя. Парень не думал, что успел соскучиться за эти несколько дней.       Но Субину об этом знать было не обязательно. Об этом вообще никому не стоило знать, дабы румянец на щеках Ёнджуна не превратился из едва розового в ярко-пунцовый. Парень не пережил был подобного позора.       Субин же смотрел на Ёнджуна, вопросительно выгнув брови.       — Ну, я пойду, — вновь заговорил Чхве, не позволяя Субину вставить и слова, и уверенно развернулся на пятках, останавливаясь перед темнотой тянущегося впереди сада, как вкопанный.       — Дорогу помнишь? — спросил Субин позади, судя по звуку чиркнувшей зажигалки, подпалив сигарету.       — Конечно, — соврал Ёнджун и обернулся, чтобы взглянуть парню в глаза для убедительности. — Всего-то нужно повернуть… эм…       — Налево.       — Да.       — Я тебя провожу, — сказал Субин следом, выкидывая едва закуренную сигарету в каменную урну. Парень поравнялся с Чхве уже через мгновение, уверенно шагая вглубь мрачного сада. Ёнджуну не оставалось ничего другого, кроме как идти за ним.       — Я же сказал, что дойду сам. Я знаю дорогу, — пробубнил Ёнджун, сунув руки в карманы пальто. Субин вдруг взглянул на него снисходительно.       — Не знаешь.       — Откуда тебе?..       — Повернуть надо было направо. А не налево.       — Подумаешь, немного перепутал, — фыркнул Ёнджун, вздёрнув покрасневший от холода нос. Субин же лишь усмехнулся. Это начинало раздражать. — Я куплю тебе сигареты.       — Зачем?       — Та ведь была последняя, — сказал Чхве, отчётливо помня отсутствие ещё хотя бы одной сигареты в чужой пачке. — А ты её выкинул. Из-за меня.       — Ничего, — заверил Субин, глядя вперёд. — Я скурил достаточно за последние дни.       На это Ёнджун решил ничего не отвечать.       — Спасибо, — поблагодарил парень уже внутри, снимая с плеч пальто. — Удачи вам с Тэхёном сегодня.       — Спасибо.       — Что ж… найду родителей, — продолжил Ёнджун, уходя от чужого пытливого взгляда. — До встречи, может быть?       — Я как раз хотел спросить тебя об этом, — сказал Субин, прежде чем Ёнджун успел двинуться в сторону банкетного зала. Парень взглянул на Субина с немым вопросом. — Мы можем поговорить сегодня после нашего выступления?       — Я постараюсь отлучиться.       — Тогда встретимся здесь?       — Можно. На крыльце, — предложил Ёнджун, кивнув на стеклянную дверь позади них.       — Хорошо, на крыльце, — вторил Субин, вдобавок кивнув. — До встречи.       Ответив короткой улыбкой, Ёнджун наконец вернулся в зал.       «Предположу, что Субин решил поиграть в молчанку просто потому, что ему стыдно и он не знает, как ему объяснить своё поведение», — вспомнились парню слова Тэхёна, и Ёнджун искренне хотел бы, чтобы всё было именно так, но он призвал себя не обнадёживаться раньше времени.       

***

             Тэхён довольно быстро решил, что сегодняшнее выступление будет последним за время его недолгого сотрудничества с Мёнсу, несмотря на долгий путь к этой мысли ранее.       Кан просто обозначил это как данность буквально на днях, с удивлением обнаружив, что жить с этим планом было куда легче, чем он думал. Во всяком случае, Тэхён отчего-то был уверен, что его будет съедать чувство вины за неоправданные надежды и отсутствие отдачи в ответ на чужую помощь, но Кан не испытывал ничего из этого.       На душе было легко, словно с его ног в один момент сбросили тяжёлые кандалы, наконец позволяя насладиться свободой.       Это ощущение только подтверждало правильность принятого решения, позволяя Тэхёну надеяться, что сомнения его больше не тронут, но что-то липкое упорно тянуло свои цепкие конечности к чему-то уязвимому внутри, и Кан, стоит признать, совсем не был к этому готов.       Впервые парень почувствовал это на репетиции, когда поднялся на сцену банкетного зала. Оттуда, сжимая стойку микрофона, Тэхён мог хорошо представить, сколько людей будет смотреть на него уже следующим вечером, в чём Кан и убедился. Гостей на свадьбе было много. Куда больше, чем он мог обычно видеть в ресторане, и вот это волей-неволей подталкивало к пробуждению нечто охотное до внимания, спрятанное глубоко в сердце.       Тэхён никогда не считал себя жадным. Ему было достаточно справедливых оценок в школе, даже если порой были они откровенно так себе. Он не печалился, когда узнал, что стать студентом Академии искусств ему было не суждено, да и о сольных выступлениях, наверняка, вряд ли бы задумался, если бы не господин Хван. Пожалуй, Кан в принципе никогда не был особо амбициозен. В нём с детства не было духа соперничества, коим мог похвастаться тот же Бомгю, отчего это внезапное нежелание уходить откровенно сбивало с толку. Тэхён ведь уже всё для себя решил. Всё обдумал.       Кан убеждал себя в этом, точно читал мантру, всё то время, что находился на сцене. Тэхён держал это в голове, когда в зале стихла мелодия фортепиано, а Субин позади уже встал со своего места, чтобы закончить выступление вместе. Кан был крайне настроен выложить всё как на духу, в то время как сейчас, кажется, вот-вот готов был дать заднюю.       Язык просто не поворачивался.       — Миён сказала, гости остались довольны, — сказал Мёнсу со слышной гордостью, подмигивая парню. Чиркнув зажигалкой, мужчина довольно зажал подпаленную сигарету меж губ, и подпёр плечом ближайшую каменную колонну. — Пара человек даже попросили у меня контакты, так что можешь быть уверен — без публики не останешься, — добавил Сон со смехом и выдохнул дым в сторону, похвально похлопав парня по плечу.       Тэхён ответил короткой улыбкой.       Они с мужчиной стояли на крыльце ресторана, смешавшись ещё с несколькими курильщиками, видимо, не пожелавшими пройти ещё несколько метров до курилки, но Кан уж точно не собирался их судить. Сам он здесь был с определённой целью, достичь которой он мог бы ещё пару минут назад, если бы не медлил из-за приступа внезапного малодушия.       У Мёнсу же, заметно, всё было более чем схвачено. Мужчина охотно рассказывал Кану о планах на будущее, заверял, что парню с его талантом хватит меньше месяца, чтобы наработать себе постоянную аудиторию в пределах их небольшого городка, и это, чёрт возьми, звучало слишком заманчиво. Всё это слишком походило на то, о чём Тэхён мечтал, но он заставлял себя помнить, что не каждая привлекательная обёртка обладала соответствующим содержанием. Кану просто нужно было взять себя в руки. И просто сказать.       — В общем, если нет планов на следующие выходные, то дай мне знать до понедельника, — продолжал между тем Сон, вновь затягиваясь. — Можешь сразу в студию приехать, если несложно. Только давай в этот раз без того твоего дружка, если можно. Не в обиду, но взгляд у него жуткий, — хохотнул мужчина, стряхивая пепел под ноги. — Тебе самому общаться с ним не страшно?       — Мы с детства дружим.       — Тогда могу понять, — хмыкнул Мёнсу, покивав. — Мы с твоим господином Хваном тоже кучу лет знакомы. Со школы ещё.       — Здорово, что вы поддерживаете общение даже спустя столько лет, — отозвался Тэхён искренне, натянув на костяшки рукава толстовки. Из костюма парень переоделся сразу же, как они с Субином оказались всё в той же подсобке, и ничуть не пожалел. На улице словно уже наступила зима — от холода щипало кожу. Сам же Субин должен был подъехать к парадному входу с минуты на минуту, поэтому у Кана уже просто не было времени для раскачки. Нужно было покончить с этим раз и навсегда. — Господин Сон.       — Чего?       — Я…       — Я знала, что выйти на перекур — замечательная идея! — раздался женский голос позади, заставляя улыбку тут же заиграть на губах Мёнсу. Выдохнув дым в сторону, мужчина обернулся, мгновенно забывая о неоконченном разговоре с Тэхёном. Впрочем, Кан этому даже не удивился.       Бэк Ынче умела привлекать к себе внимание.       — Уж думала, мне вообще не выдастся шанса с тобой поболтать, — продолжала женщина, позволяя Сону коротко приобнять её в качестве приветствия. — Прячешься?       — Ни в коем случае, — хмыкнул Мёнсу, подмигнув Бэк, и кивнул на поджимающего губы Тэхёна рядом с собой. — У нас тут серьёзный разговор о будущем, вообще-то.       — Намекаешь, что я помешала?       — И в мыслях не было!       Звонкий женский смех резанул по ушам, навевая воспоминания о случившемся парой недель назад, но Кан старался держать лицо. Нужно было лишь дождаться момента, когда Ынче вернётся в зал и позволит им с Соном договорить. Тэхёну останется всего-то рассказать мужчине о своём решении и…       — Тогда позволь намекнуть мне, — заговорила Ынче, игриво вздёрнув уголки губ, и зябко повела плечами. — Тут так холодно. Не принесёшь мне моё пальто? Оно в гардеробе.       — Однажды я не позволю вам с Миён эксплуатировать меня подобным образом, — хохотнул в ответ Мёнсу и выбросил окурок куда-то в сторону. Тлеющий пепел растворился в полумраке улицы уже через мгновение, как и надежда Кана на осуществление своего плана. — Я быстро.       — Не торопись, — сказала Бэк мужчине вслед. Сон исчез за дверьми шумного ресторана меньше чем через секунду.       Тэхён со вздохом снял с себя куртку.       — Возьмите, — обронил парень сухо, протягивая вещь Ынче. Острые плечи женщины скрывала лишь полупрозрачная ткань рукавов. Нужно было быть совершенно безрассудным, чтобы выйти на улицу в подобном платье сейчас, в разгар морозного ноября, но то, кажется, было вовсе не про Бэк. Жертва собственным комфортом, очевидно, была частью её плана, отчего Тэхёну даже не верилось, что он так легко попался в её сети в очередной раз. После целого вечера систематического избегания какого-либо контакта с гостями.       Впрочем, стоило ли удивляться? Ынче была на своей территории. Никак не наоборот.       — Ты такой душка, — пропела женщина между тем, позволяя Кану накинуть куртку на её плечи. — Жаль, так и не позвонил мне. Потерял визитку?       — Не захотел, — ответил Тэхён без тени улыбки, уверенно встречая испытывающий взгляд Бэк. Вздёрнув бровь, она в конце концов улыбнулась и плотнее запахнула на себе чужую куртку.       — Прямолинейно.       — Вы бы хотели, чтобы я вам соврал?       — Сладкая ложь иногда бывает необходима.       — Не думаю, что это про вас, — фыркнул Кан, скосив взгляд на парковочные места. Автомобили то и дело отъезжали от здания ресторана — гости начинали неспешно разъезжаться по домам.       Тэхёну нужно было просто дождаться Субина.       — Не буду спорить, — согласилась Ынче, пожав плечами. — Но мне было бы приятнее, будь ты ко мне хоть чуточку мягче. Я просто желаю помочь.       — В этом больше нет необходимости, — отрезал парень тут же, откровенно устав от этого театра масок. Нетрудно было догадаться, с какой целью Бэк искала его компании. От прошлой их встречи этот разговор отличался лишь тем, что скрыть свои поползновения в дымной полутьме клуба Ынче не могла. Быть может, где-то там, в банкетном зале, находился и её муж, но Кану не хотелось знать ни как он выглядит, ни как бы отреагировал, если бы застал свою жену за разговором с незнакомым молодым парнем. Вся эта грязь Тэхёну было неинтересна. Ему просто хотелось домой, в то время как у входной двери не было ни намёка на белый пикап.       Один только рык мотоцикла будто бы где-то вдали.       — Я собираюсь отказаться от сотрудничества с господином Соном, — договорил Кан на автомате, с прищуром всматриваясь в полумрак подсвеченной фонарями улицы. — И буду благодарен, если вы позволите мне сообщить ему об этом самому.       — Я не любитель доносов, дорогой, — хмыкнула Ынче, с улыбкой склонив голову вбок. Каскад уложенных волос от этого скатился на плечо, всё ещё скрытое под курткой Тэхёна. — Но ты не боишься пожалеть? Второго такого шанса может и не быть.       — Думаю, мне не стоило использовать и первый, — ответил Кан твёрдо, с трудом сдерживая вздох при виде остановившегося возле ресторана Кавасаки. Знакомый мотоциклистский шлем, покрытый рисованными языками пламени, легко был снят с растрёпанной макушки.       — Твоё дело, конечно, — заговорила Бэк, проследив за взглядом Тэхёна. Бомгю потребовалось меньше секунды, чтобы найти Кана. Повесив шлем на руль мотоцикла, парень уверенно двинулся в их с женщиной сторону. — Однако на твоём месте я бы не стала вот так просто разбрасываться возможностями, хотя вполне могу понять. Не каждому под силу выдержать всю… специфику. Но знаешь, — сняв с плеч куртку Тэхёна, Ынче выдержала паузу, — иногда обстоятельства вынуждают идти против принципов.       — Не в моём случае, — ответил Кан, стараясь не менять тона, и принял из рук женщины свою курту. Нетрудно было понять, на что Бэк намекала. В её глазах, вернее всего, Тэхён был всего-то слабаком, испугавшимся трудностей, и вот это, как бы Кан не хотел признавать, било по гордости. Он и правда трус. А таким, Кан знал, не было места на звёздной арене.       — Буду рада, если ты останешься при этом мнении, что бы ни случилось, — сказала Ынче с улыбкой и поправила струящиеся по ключицам волосы. — Но если что — мой номер у тебя есть. Всё же настаиваю на том, чтобы ты его сохранил, хорошо?       — Хорошо.       — Вот и чудно. Удачи тебе, Тэхён-а, — произнесла Бэк напоследок, двинувшись в сторону входной двери. Подмигнув, женщина скрылась в ресторане уже в следующее мгновение.       — Кан Тэхён, а ты ничо не попутал? Не июль так-то, — проворчал Бомгю, едва поднявшись к Кану по ступенькам, и забрал из его рук сложенную куртку. Нахмурившись, парень накинул её на чужие плечи и застегнул пару клёпок на шее так, чтобы вещь на скатывалась с поникших плеч Кана. Стрельнув взглядом в сторону входной двери, за которой ранее скрылась Ынче, Бомгю, к счастью, ничего комментировать не стал. Не догадался? Или просто решил, что не время? Как бы зол Тэхён не был на друга за всё произошедшее на днях, ему трудно было не испытывать благодарность по этому поводу. Бомгю же продолжал возмущаться. — Выделывается тут перед всякими бабами, джентльмен хуев, а сам трясётся, как грешница в церкви.       — Что ты здесь делаешь? — спросил Тэхён, не находя в себе совершенно никаких сил. Усталость будто бы накатила разом, в то время как ресторанный шум доносился до ушей парня, словно сквозь толщу воды. Кан, кажется, теперь уже не мог испытывать даже злости. Ни на Ынче, ни на Бомгю, появившегося в столь нужный момент.       — Ну, э-э, — замешкался Чхве, неловко почесав затылок. — Тебя типа забираю.       — Меня должен забрать Субин, — уверенно отозвался Тэхён, впрочем, уже вскоре приходя к сути. Стоило догадаться. — Ну конечно…       — Эй, подожди, — тут же засуетился Бомгю, выставив вперёд руки, едва Тэхён успел шагнуть вниз по ступенькам. — Тэ… Дай мне хотя бы объясниться!       — Я всё прекрасно увидел своими глазами. И сегодня, когда замазывал Субину синяк. Объяснения излишни.       — У каждого должно быть право на второй шанс!       — У тебя этих шансов со школьных времён было уже тысячи.       — Тогда, может, тысяча первый?       Спустившись с последней ступеньки, Тэхён устало прикрыл глаза.       — Чего ты от меня хочешь? — спросил Кан, встретив взгляд остановившегося напротив него Бомгю. Кажется, искренне раскаивающийся. Чхве весь будто бы потускнел, светя синяками под глазами не хуже уличных фонарей возле парадного входа в ресторан, отчего Тэхёну очень сложно было не испытывать жалость. На которую, похоже, Бомгю давил уже даже не стесняясь.       — Прощения.       — Извиняться ты должен не передо мной.       — С Субином мы уже всё перетёрли.       — И почему я должен поверить тебе на слово?       — У меня есть доказательства! — воскликнул Бомгю, явно не контролируя громкость голоса, отчего на парней обернулось по меньшей мере несколько человек, ожидающих такси. Тэхён обречённо коснулся своего лба. — Смотри, — требовательно добавил Чхве, выставляя перед Каном свой телефон.       На нём была открыта фотография, сделанная, должно быть, сегодня. На ней Субин с Бомгю пожимали друг другу руки, глупо улыбаясь в камеру. Тэхён не сдержал смешка.       — Кай всё ещё не хочет говорить с тобой, — напомнил Кан, сложив на груди руки.       — Поэтому завтра у нас с Субином запланирован план-перехват, — авторитетно объявил Бомгю, пряча телефон в карман. — Можешь присоединиться.       — Давай сюда шлем, — ответил Тэхён в конце концов, кивая в сторону ожидающего мотоцикла.       Бомгю просиял широкой улыбкой.       — Это «да»?       — Это буквально «Давай сюда шлем», Чхве Бомгю. Что непонятного?       — К тебе или ко мне? — заговорил Бомгю вновь уже у мотоцикла, наконец отдавая Тэхёну его шлем.       Кан долго над ответом не думал.       — Ко мне. Я один.       — Зря. Мать приготовила ахуенное мясо. Ему без тебя одиноко.       — Не пытайся задобрить меня едой.       — И в мыслях не было!       — Ну-ну…       

***

             Ёнджун даже не отрицал, что поторопился. Едва Субин с Тэхёном покинули сцену, как Чхве поспешил в гардероб, бросив недоумевающей матери короткое «Выйду проветриться», пусть даже Субин явно не мог бы появиться на крыльце заднего выхода уже через мгновение. Парням, наверняка, нужно было бы переодеться после выступления и забрать гонорар, прежде чем они могли бы быть полностью свободны, и вот это Ёнджуну явно стоило учесть       Спустя пять минут ожидания тело начало заметно замерзать, поскольку накинутое сверху пальто, кажется, откровенно не справлялось, но Ёнджун всё же старался находить плюсы в своей поспешности.       У него было лишнее время ещё раз обо всём подумать, чем парень и занимался последние две минуты.       Ёнджун пришёл к выводу, что разговор с Тэхёном явно пошёл ему на пользу. Кан многое для Чхве прояснил, поэтому единственным, о чём парень жалел, было то, что Ёнджун не додумался связаться с Тэхёном раньше. Тот вряд ли бы отказал, а Чхве, быть может, чувствовал бы себя чуть менее подавленным в эти дни.       После той оценки, которую Тэхён дал Субину, в голове Ёнджуна словно всё встало на свои места, пусть и не отменяло того факт, что Чхве всё же было несколько досадно от того, что Субин за все эти дни не посчитал нужным отправить хотя бы какой-то дурацкий смайлик или пресловутую скобочку. С другой стороны, Ёнджун и сам не спешил проявлять инициативу, совершенно по-детски сославшись на глупое «А почему первый шаг должен делать я?», отчего в конце концов и сам устыдился собственной незрелости.       А ещё Ёнджуну было жаль потерянное время, пусть даже исчислялось оно несколькими днями, в течение которых вряд ли произошло бы что-то хотя бы отдалённо масштабное, но это совершенно не отменяло того факт, что Чхве мог бы уже на треть, а то и на половину быть на пути к успеху в столь непростом деле, как сближение с Чхве Субином.       Тэхён был прав. Субин действительно такой и всегда таким был — малообщительным, отчасти скрытным и слишком загруженным своими собственными житейскими проблемами, чтобы замечать чей-то интерес и уж тем более понимать, что интерес этот шёл в комплекте с желанием поддержать. Ёнджун не понимал лишь того, почему сам не пришёл к этой мысли ранее и так легко поддался эмоциям.       Думать об этом можно было долго, и эти мысли, наверняка, непременно привели бы парня в том числе и к мыслям о Минхёке, а этого Ёнджун не хотел абсолютно. Ему вполне было достаточно и того, что поздравления в адрес мужчины Чхве за этот вечер слышал по меньшей мере сотню раз, в то время как его невесту, кажется, за последние два часа видел и того чаще.       Но Ёнджун не завидовал, нет. Ему просто всё ещё было досадно, и парень позволил себе пережить это чувство, чтобы позже отпустить его окончательно.       На небе тем временем всё сгущались тучи. Снегопад, обещанный синоптиками к ночи, кажется, собирался обрушиться на город с минуты на минуту. Ёнджун понял это по появлению мелких снежинок, заплясавших перед глазами подобно рою суетливых мошек. Засмотревшись на их причудливые движения в порывах ветра, Чхве даже не заметил, что на крыльце уже был не один.       — Привет, — раздалось позади, но голос этот даже отдалённо не был похож на голос Субина. Обернувшись, Ёнджун невольно сжал кулаки.       Минхёк же улыбнулся.       — Кажется, ждал ты не меня, — заговорил мужчина вновь, пряча руки в карманы брюк.       — Тебя это не касается, — процедил Ёнджун сквозь зубы и уверенно двинулся вниз по ступенькам. Вообще, парень всё ещё не был уверен, запомнил ли он дорогу до парковки, но сейчас ему было на это откровенно плевать. Чхве просто нужно было уйти куда-то подальше от чужих нарочно тепло взирающих на него глаз, даже если для этого Ёнджуну придётся потеряться в этом чёртовом саду.       Парню оставалось пройти всего несколько метров, чтобы скрыться в темноте высоких голых кустов, когда его крепко схватили за руку. Уже знакомо, поэтому из чужой хватки Ёнджун высвободился уже привычным для себя способом — резко дёрнув руку на себя сквозь тупую боль от давления чужих пальцев.       — Ёнджун, постой!       — Нас могут увидеть, — сказал Ёнджун первое, что пришло в голову, но совсем не понимал, почему столь элементарных вещей не понимал Минхёк, продолжающий идти за ним по пятам, точно голодный хищник. Позади них, в двухэтажном здании ресторана, приглушённо звучала живая музыка. Минхёк должен был наслаждаться сейчас ею вместе со своей теперь уже законной женой, а не гнаться за ним по припудренному снегом парку с какой-то неясной Ёнджуну целью.       Зачем это всё? Почему ему так нравилось парня мучать?       — Не увидят, если ты прекратишь от меня убегать, — ответил между тем Минхёк, вновь догоняя Ёнджуна на развилке. Свет фонаря сюда едва доставал, но даже в таком полумраке любой из гостей мог бы их узнать. Миён, родители Ёнджуна. Субин… — Ёнджун, я просто хочу поговорить. Больше ничего.       Казалось, что-то в груди Ёнджуна в этот момент вскипело.       — О чём нам разговаривать? — рыкнул он, резко разворачиваясь к мужчине лицом. — Я всё уже увидел.       — Я хочу объясниться.       — Мне неинтересно.       — Я понимаю, что это выглядит как жалкая попытка оправдаться, но пожалуйста, просто выслушай меня, — стоял Минхёк на своём, заметно сбавив напор. — Я не займу у тебя много времени.       Сомнения терзали Ёнджуна неполную минуту, но память, как назло, подкидывала воспоминания о прошлых попытках Минхёка с ним заговорить, точно дров в и без того разгорячённую топку. Неизвестно, сколько ещё это могло продолжаться. Сколько ещё раз мужчина собирался перед ним появиться с этими своими непонятными объяснениями, а Ёнджун этого не хотел. Ему хотелось наконец вычеркнуть Минхёка из своего сердца и разума раз и навсегда, поэтому, поколебавшись ещё секунду, Ёнджун всё же кивнул.       Дорогу Минхёк явно знал лучше парня, поэтому ко всё той же скамейке они вышли меньше чем через пару минут. Остановившись под фонарём, Ли достал из кармана пальто пачку сигарет, невозмутимо поднося новую сигарету к губам, что не могло Ёнджуна не удивить.       — Не знал, что ты куришь, — озвучил парень свои мысли, морщась при виде плотных клубов сигаретного дыма. Запах не был ему противен — он, в конце концов, не раз составлял Субину компанию за перекуром. Не нравилось Чхве совсем другое, а именно тот факт, что Минхёк скрывал от него ещё и это.       Очередное очко не в пользу Минхёка. В какие ещё моменты мужчина был с Ёнджуном недостаточно честен? Чхве не был уверен, что хотел это знать.       — Я пытался бросить, — отозвался Ли, чиркая зажигалкой. — Когда встретил тебя.       Ёнджун фыркнул.       — Давай без этого, — отрезал он, сложив на груди руки. Ему нужно было продержаться ещё хотя бы пару минут, прежде чем всё это наконец закончится. — Говори, что хотел.       Закурив, Минхёк выдохнул дым в сторону.       — А ты изменился.       — Учусь понимать, когда мне вешают лапшу на уши, — ответил Ёнджун колко, плевав на то, как грубо, быть может, это звучало. Казалось, Минхёка парню в принципе хотелось задеть побольнее, но парень старался об этом не думать.       — Эти твои новые друзья, похоже, сильно на тебя влияют, — сказал Ли, вновь затягиваясь, и вздёрнул уголки губ не то в улыбке, не то в усмешке, и Ёнджун почему-то думал, что второе. Нетрудно было понять, о ком мужчина говорил. Бомгю, кажется, нехило задел его эго в тот день, раз Ли продолжал об этом вспоминать, и это, наверное, должно было бы Чхве польстить, но вызывало лишь раздражение. Пусть друзьями Бомгю с Тэхёном Ёнджун пока назвать и не мог, это не отменяло того факт, что слышать о них подобные комментарии в подобном тоне парню было, как минимум, неприятно.       Нахмурившись, Ёнджун наконец заговорил:       — Можно подумать, ты много знаешь о моих друзьях.       — Мне было достаточно и того, что я увидел. Твоему отцу они бы не понравились.       — Моему отцу и я не нравлюсь, — напомнил Ёнджун, стиснув пальцами материал пальто на локтях, и шагнул было в сторону. — И если это всё…       — Нет, подожди, — спохватился Минхёк, явно поняв, что перегнул, и преградил Ёнджуну дорогу. Парень нехотя шагнул назад. — Прости. Я просто не знаю, с чего начать.       — Тебе решать, — пожал Ёнджун плечами, взглянув на мужчину с вызовом.       Минхёк тяжело вздохнул, замолчав, словно подбирая слова. Чхве заставил себя проявить терпение.       — Это бизнес, Солнце, — заговорил Ли наконец, подняв на Ёнджуна будто бы даже искренне раскаивающийся взгляд, но Чхве запретил себе на это покупаться. Как и на привычное уху прозвище. — Если коротко, то это бизнес. Миён… твой отец рекомендовал меня в качестве её личного юриста около полугода назад. Наверное, мне уже тогда стоило понять, к чему это идёт. После предложения повышения… Господин Чхве…       — Сказал тебе на ней жениться, — договорил Ёнджун за Минхёка, невольно усмехаясь от того, как всё было просто. Если подумать, подобный сценарий Чхве вполне мог бы предсказать и сам. Ёнджун, наверное, как никто другой знал, как умело его отец мог использовать собственные рычаги давления. Как пёкся о репутации, строящейся на с детства знакомых парню трёх китах — образование, имидж и семья. — Стоило догадаться.       — У меня не было выбора.       — Был, — жёстко отрезал Ёнджун, опустив руки и сжав кулаки. — Ты мог ему отказать, Минхёк.       Ли вдруг усмехнулся, сделав это с таким выражением лица, словно сказал Чхве сущую глупость, и это раздражало парня не меньше. Ёнджун, кажется, в глазах мужчины был всего-то слепым котёнком, не понимающим элементарных вещей. Это задевало, но Чхве не подавал виду.       — И что я должен был сказать? — спросил Минхёк, явно не ожидая ответа, и стряхнул пепел под ноги. — Простите, но я люблю вашего сына?       — Ты мог соврать.       — И что потом? Что бы изменилось? Всё было предрешено.       — Тогда почему ты заставил меня поверить, будто это не так? — произнёс Ёнджун громче, чем следовало, потому что держать себя в руках становилось всё сложнее. — Зачем ты, чёрт возьми, обещал сбежать вместе со мной?       — Я верил, что смогу сдержать слово, — ответил Минхёк твёрдо, всем своим видом источая уверенность, но даже это не могло заставить Ёнджуна ему поверить.       — Ложь, — выплюнул парень в сердцах, игнорируя уязвлённый взгляд мужчины. — Ты просто врал мне. Скажи честно, как давно ты помолвлен?       — Ёнджун…       — Когда, Минхёк?       — Два месяца.       — Так я и думал, — горько усмехнувшись, хмыкнул Ёнджун, и уверенно двинулся в сторону всё того же сада. Ему нужно было вернуться на крыльцо, возле которого, быть может, его давно уже ждал Субин, но чужие слова словно вмиг пригвоздили ноги парня к асфальту.       — Но ведь и ты не терял времени зря, — сказал Минхёк, глядя обернувшемуся Ёнджуну прямо в глаза. — Разве нет?       Чхве не верил собственным ушам, отчего голос всё же дрогнул.       — Что ты сказал?       — Какого хрена тебе от него надо? — раздалось позади Ёнджуна внезапно, но парень, кажется, был слишком ошарашен чужими словами. Взглянув на пронёсшегося мимо Субина невидящим взглядом, парень медленно выдохнул ртом, лишь после этого наконец приходя в себя.       — Думаю, это не ваше дело, — ответил между тем Минхёк, кажется, ничуть не удивившись появлению Субина. Мужчина лишь криво улыбался каким-то своим мыслям, спокойно глядя на парня, который, кажется, был зол.       Ёнджун же это понял не сразу.       — На вопрос отвечай, — процедил Субин Минхёку уже в лицо, опасно сжимая кулаки. Заметив это, Ёнджун будто проснулся. Перед глазами тут же замигала табличка с предупреждением, и Чхве не хотел знать, чем бы всё это закончилось, если бы он решил её проигнорировать.       Приблизившись к Субину по спины, Ёнджун схватил его за правую руку и крепко обхватил сжатый кулак.       — Субин, не надо, — попросил парень, сжимая пальцы крепче, и, к счастью, Субин наконец обратил на Ёнджуна своё внимание.       — Он тебя обидел?       — Нет! Не обидел, — заверил Ёнджун, почти не соврав. Сердце в груди клокотало, точно заведённое. — Мы просто поговорили.       — Если моё слово для вас имеет хоть какое-то значение, то я подтверждаю, — сказал Минхёк, туша окурок подошвой.       — Я тебя, блять, не спрашивал!       — Субин! — воскликнул Ёнджун на грани отчаяния, встряхнув парня за руку, и наконец перехватил его взгляд. — Перестань. Пожалуйста.       — На вашем месте я бы прислушался, — заговорил вновь Минхёк, и, кажется, в эту секунду Ёнджун и сам был не прочь ударить его да посильнее. Взгляд Субина, на мгновение прояснившийся, словно вновь потемнел. На скулах заиграли желваки. — Я могу и охрану вызвать.       — Ещё слово, и брачную ночь ты проведёшь в медпункте.       — Угрожаете мне?       — Да.       — Субин! — вновь воскликнул Ёнджун, почти крича. — Я попросил тебя прекратить!       Парень не знал, что именно подействовало — крик или всё же слова, — но глаза Субина наконец наполнились сожалением. Помедлив, парень покорно кивнул и наконец разжал кулаки, беря Ёнджуна за руку, прежде чем тот успел отняв руки от чужой ладони.       — Мы уходим, — сказал Субин ровным тоном и уверенно повёл Ёнджуна к припаркованному неподалёку пикапу, игнорируя смешок оставшегося на месте Минхёка. Вскоре фигура мужчины и вовсе пропала из поля зрения. Ли, должно быть, двинулся обратно в ресторан, поэтому на парковке в конце концов Субин с Ёнджуном остались одни.       Доведя парня до пикапа, Чхве наконец отпустил руку Ёнджуна.       — Блять, — выругался Субин вновь, когда открыл пустую пачку сигарет, после чего нервно смял его в сжатом кулаке и кинул за борт богажника.       Ёнджун невольно притих.       — И всё же я должен тебе пачку сигарет.       — Мне ничего от тебя не нужно.       — Я всё равно куплю.       — Упрямый.       — От упрямого слышу, — фыркнул Ёнджун, плотнее запахивая полы пальто.       — Прости, — произнёс Субин мягче, ловя вскинутый на него взгляд Ёнджуна. — За сегодня и… за тогда. И честно говоря, я не так себе представлял эти мои извинения.       — Я тоже не хотел бы говорить об этом здесь, — согласился Ёнджун, вздёрнув уголки губ в короткой улыбке. — Торопишься?       — Предлагаешь сбежать? — ответил Субин вопросом на вопрос, спрятав руки в карманах своей безразмерной куртки.       — Да, — уверенно сказал Ёнджун, расправив плечи. — Увези меня отсюда.       — Садись в машину.       Повторять Ёнджуну было не нужно.       

***

             Когда Субин в спешке уезжал из мастерской днём, он держал в голове две вещи. Во-первых, ему нужно было не подвести Тэхёна во время их выступления, с чем Чхве, в общем-то, справился, пусть всё же и словил штраф за превышение скорости. Во-вторых, Субину нужно было поговорить с Ёнджуном, поскольку для себя парень прояснил несколько вещей, почему-то ранее не поддающихся его осмыслению, и никакой Минхёк в этот продуманный план не входил совершенно.       Быть может, Субин от этого и вспылил, увидев мужчину с Ёнджуном в полумраке позднего вечера, а может, причиной было и нечто другое, но думать сейчас об этом было уже совершенно бесполезно. Чхве в очередной раз не смог сдержать эмоции на коротком поводке, отчего чувствовал себя сейчас не лучше, чем вчера.       Из положительного, наверное, был разве что Ёнджун, ритмично покачивающий головой в такт грохочущей на весь салон музыки, и честно, этот жанр у Субина мало вязался с натурой парня, но от комментариев Чхве воздержался.       Ёнджун попросил включить музыку, как только светящийся окнами ресторан остался где-то вдали тянущейся лентой загородной трассы, и у Субина совершенно не было причин ему отказывать. Парень был будто бы даже весел, словно и не на его глазах едва не произошла драка. То и дело подпевая песне, слов которой Субин разобрать был не силах, Ёнджун, кажется, совершенно не хотел обсуждать всё произошедшее, и Чхве вполне мог его понять. Субину оставалось лишь догадываться, каковы были истинные эмоции, так хорошо скрываемые Ёнджуном за внешней видимостью спокойствия.       — Ты знаешь французский или просто хорошо попадаешь в произношение? — спросил Субин на полпути, чтобы хотя бы как-то разбавить эту странную атмосферу. Ёнджун, вновь промяукавший непонятную Субину фразу, тут же убавил громкость, после чего довольно улыбнулся.       — Я учу его с балетной школы, — ответил Ёнджун не без гордости, продолжая повторять слова песни одними губами не без доли экспрессии. — Свободно не разговариваю, но со словарём вполне могу перевести какой-нибудь несложный текст. Ну и балетная терминология. Руководитель Ю на занятиях только на французском и изъясняется.       — Не знал.       — Ты же не занимаешься балетом.       — Справедливо, — хмыкнул Субин, сворачивая на объездную дорогу. — Ты предупредил кого-то из родителей, что уезжаешь?       — Я написал маме, — отозвался Ёнджун беспечно, вновь делая музыку чуть громче. — Она вроде не против.       — Вроде?       — Да! — воскликнул Чхве не то в ответ на вопрос, не то потому, что предыдущую песню в плейлисте сменила другая, не менее энергичная.       Смерив пританцовывающего Ёнджуна недоверчивым взглядом, Субин вернул своё внимание движению.       Вдоль дороги уже вскоре начали мелькать окраинные постройки, ещё через пару минут сменившиеся жилыми районами, прикрытыми за дымкой падающего с тёмного неба снега. Вновь свернув на знакомом светофоре, Субин ускорился, ведя машину ровно по прямой, к виднеющемуся в конце длинной улицы частному сектору с ютящимися друг у друга под боком домами.       Ёнджун, кажется, наконец дослушавший свой шумный плейлист, обратил внимание на окрестности лишь после того, как Субин сбавил скорость неподалёку от дворовой территории и подъехал к воротам ныне закрытой мастерской.       — Где мы? — спросил Ёнджун, заметно притихнув, едва Субин заглушил мотор. Свет в салоне погас.       — У меня дома, — ответил парень легко и поднял рычаг ручника. — Посиди пока здесь, ладно? Проверю, не закрыл ли отец мастерскую, — добавил он, открывая дверь со своей стороны, но внезапный оклик Ёнджуна заставил его остановиться.       — Субин, подожди! — воскликнул тот, вцепившись в ремень безопасности, который так и не отстегнул. — А как же твои родители?       — Они давно спят. Уже поздно.       — У меня с собой даже ничего нет.       — Дам свою одежду, — отозвался Субин, пожав плечами, однако выражение лица Ёнджуна будто бы стало ещё более озадаченным. Чхве вздохнул. Пожалуй, ему стоило об этом подумать. — Извини, что не спросил тебя насчёт этого. Подумал, что это лучше, чем морозить зад где-то на улице. Могу отвезти к Хисыну, если тебя всё это так… смущает?       — Не смущает, — ответил Ёнджун торопливо и, словно в подтверждение, решительно отстегнул ремень безопасности. — Просто я никогда ещё не бывал в гостях у кого-то, кроме Хисына.       — Ну, всё когда-то бывает в первый раз, — примирительно сказал Субин и всё же вышел из машины. — Я быстро, — добавил он и закрыл за собой дверь.       Ёнджун, оставшийся, в салоне, коротко ему кивнул, тут же пряча взгляд под чёлкой, и вот это уже больше походило на правду. Такого Ёнджуна Субин уже хотя бы раньше видел.       Поэтому, убедившись, что дверь в мастерскую можно было открыть снаружи, Субин жестом велел парню выходить.       — Почему мы заходим через гараж? — спросил Ёнджун, оглядываясь вокруг не без любопытства. Приоткрыв рот, парень, казалось, стремился запомнить каждый скол на отделке старого коттеджа, но Субин был совсем не против. Наверное, попросись Чхве в погреб, парень пустил бы его и туда.       — Так быстрее, — объяснил Субин, доставая из рюкзака длинный резной ключ, и открыл металлическую дверь. Та едва скрипнула, впуская парней во мрак погружённой во тьму мастерской, поэтому, чтобы это не выглядело столь жутко, Субин поспешил нашарить выключатель, переступая через порог первым.       — Быстрее для чего?       — Быстрее подняться до моей комнаты, — ответил Субин, закрывая дверь, как только Ёнджун вошёл в мастерскую следом за ним. — Второй этаж здесь мы достраивали последним, поэтому, считай, почти как отдельный дом.       — Понятно, — отозвался Ёнджун сконфуженно, скользя пытливым взглядом по заваленным всевозможным хламом полкам.       — Ничего интересного, — сказал Субин, проследив за траекторией чужого взгляда.       — Я бы так не сказал, — возразил Ёнджун, улыбнувшись уголками губ.       Спорить Субин не стал. Приняв из рук Ёнджуна его пальто, парень повесил его на крючок вместе со своей курткой и открыл внутреннюю дверь, ещё более скрипящую, чем предыдущая, но ничего жуткого Ёнджун в этом, кажется, не находил. Казалось, его глаза светились только сильнее по мере того, как они с Субином продвигались всё глубже в недра дома. Когда же Субин открыл перед Ёнджуном дверь своей комнаты, тот, создавалось ощущение, в принципе перестал следить за сменой эмоций на собственном лице.       — У тебя нет кровати? — спросил Ёнджун в искреннем удивлении, подняв на Субина широко распахнутые глаза, но за этим удивлением вовсе не скрывалось презрения. Чхве был разве что действительно поражён такого рода интерьерным решением и не более того.       Субин включил торшер у двери.       — Из той, что у меня была в детстве, я вырос лет в семнадцать, а потом как-то уже не было необходимости. Привык, — объяснил Субин, двинувшись к шкафу мимо лежащего у дальней стены матраса. На последнем грудой покоилось одеяло вместе с домашними штанами, отчего парень не скрыл обречённого вздоха. — Хотелось бы сказать, что у меня не всегда тут такой бардак, но это вряд ли будет правдой.       — Ничего страшного, — заверил Ёнджун, проходя вглубь комнаты. Повернувшись вокруг своей оси, парень с улыбкой взглянул на Субина. — У тебя уютно.       — Спасибо, — хмыкнул Чхве и присел на корточки перед нижним выдвижным ящиком. — Тебе только низ или верх тоже нужен?       — Эм, лучше с верхом, да, если можно, — запнувшись, попросил Ёнджун, и Субин лишь после этого подумал, что вопрос явно был лишним.       — Можешь пользоваться всем, чем посчитаешь нужным, — сказал Чхве парню уже возле ванной, открыв перед ним узкую выкрашенную в белый дверь. — Тапочки оставлю под дверью.       — Ты собираешься куда-то уйти? — спросил Ёнджун с легко читаемым беспокойством, крепче прижав к себе выданные ему вещи. Футболка и шорты, которые Субин, кажется, носил ещё в школе, но в этих вещах парень был хотя бы чуть больше уверен. Те балахоны, которые Чхве предпочитал таскать дома сейчас, вряд ли бы продержались на стройных бёдрах Ёнджуна хотя бы пару секунд.       — Переоденусь и спущусь на кухню. Поищу что-то перекусить, — отозвался Субин и кивнул Ёнджуну за спину. — Если будет скучно меня ждать, можешь спуститься по той лестнице. Дальше направо.       — Хорошо.       На том и разошлись.       

***

             На кухне, наблюдая за работающей микроволновкой, Субин, кажется, наконец в полной мере осознал тот факт, что Ёнджун действительно был у него дома, и никто от этого не пострадал.       Это было странно, потому что близкое нахождение рядом с собой Ёнджуна Субин считал худшей идеей едва ли не с самого их знакомства, однако на деле всё будто бы было с точностью да наоборот, что Субину хорошо дали понять несколько дней, проведённых с парнем порознь.       Чхве задумался об этом сразу после отъезда Бомгю ещё днём, не переставая вспоминать ту их потасовку в гараже друга. Субин пытался вычленить мотивы своей собственной эмоциональности в момент, когда он увидел среди своих друзей Ёнджуна, и как бы он не пытался повернуть истину иным углом, ничего путного из этого не выходило.       Субин, похоже, хотел оставить Ёнджуна как бы себе, и это неясное собственничество шло в совершенно противоположном направлении от того, какими Чхве видел их с парнем отношения ранее. От этого навязчивая мысль дистанцировать Ёнджуна от себя вовсе словно в одночасье разбилась вдребезги, потому что Субин, оказывается, совсем этого не хотел. Субину, кажется, просто выгоднее было прикрываться заботой, порой даже перегибающей, нежели честно признаться себе, что к Ёнджуну Чхве, кажется, попросту привязался, и пока парень совершенно не представлял, что ему с этим открытием делать.       Субин, в конце концов, всё ещё желал парню только лучшего, как и не мог знать, что сулило ему его собственное будущее, чтобы он мог позволить самому себе расслабиться и просто плыть по течению, а потому для начала Субину стоило хотя бы извиниться.       Он и без того с этим слишком затянул.       — Боже, я так боялся заблудиться, — заговорил Ёнджун, шаркая по полу выданными тапочками. — Комната твоих родителей тоже где-то со стороны этой лестницы? — спросил парень следом, неловко подтягивая всё же сползающие с него шорты. В глаза Ёнджуна лезла полувлажная чёлка, топорщась в разные стороны, и эта картина, определённо, не могла не умилять.       — Ты так переживаешь о моих родителях, — заметил Субин, кивая Ёнджуну в сторону стола. — Но их спальня на втором этаже. Туда ведёт отдельная лестница, так что ты не забрёл бы к ним даже при большом желании.       — Не дом, а лабиринт какой-то, — пробубнил Ёнджун, послушно садясь за стол. Забравшись на стул с ногами, парень обнял колени и бросил на Субина осторожный взгляд. — Но это не плохо, если что. Просто… планировка довольно необычная.       — Этот коттедж перестраивался не один раз, поэтому не удивительно, что тебе так показалось, — отозвался Субин примирительно и достал из выключившейся микроволновки согретую порцию ужина. — Мы уже привыкли.       — Давно вы здесь живёте?       — Родители заехали сюда сразу после свадьбы, так что да.       — Ого, — присвистнул Ёнджун, принимая из рук Субина пару палочек. — Это долго.       — У вас разве не так?       — Нет, — Ёнджун мотнул головой, — родители построили дом, когда мне было лет семь. До этого мы жили в том же районе, что и Хисын.       — Вы с тех пор знакомы?       — Примерно. Познакомились в школе, — отозвался Ёнджун, перемешивая содержимое тарелки. — Знаешь, сегодня он звал меня к себе, но, думаю, лучше ему не знать, где я на самом деле, — добавил парень, хохотнув, и осторожно попробовал немного горячего риса. — Вкусно!       — Передам матери, — сказал Субин, наконец разогрев свою порцию ужина, и сел за стол через место от Ёнджуна. — И почему Хисыну лучше не знать, где ты?       — Ну, мне кажется, Хисын относится к тебе с настороженностью, — ответил Чхве, прожевав, и облизал палочки, продолжая чуть тише. — По некоторым причинам.       — Его можно понять.       — Не знаю. Ты не сделал бы мне ничего плохого.       — Удивительно, как уверенно ты это сказал после всего, что тогда произошло, — отозвался Субин, невесело усмехнувшись. — В гараже Бомгю.       Перестав жевать, Ёнджун поднял на Субина внимательный взгляд.       — Моя вина в этом тоже была. Не стоило мне лезть с расспросами.       — Я всё равно не должен был вести себя так грубо с тобой.       — Ну, я не хрустальный, — сказал Ёнджун, беспечно пожав плечами. — Как видишь, не рассыпался.       — Ёнджун…       — Всё в порядке, правда, — заверил парень, не позволяя Субину продолжить, и мягко улыбнулся. — Конечно, меня расстроило, что ты так упорно отказывался от моей помощи, когда у тебя буквально половина лица была в крови, но и тебя можно понять. Ты даже не знал, что я был с твоими друзьями.       — Тебе и не нужно было передо мной об этом отчитываться, — твёрдо проговорил Субин, ловя на себе растерянный взгляд Ёнджуна. — Послушай, я не хочу, чтобы ты думал, будто я против того, чтобы ты общался Бомгю или Тэхёном. И наверное, прозвучит глупо, но, как оказалось, мне трудно делиться чем-то о себе. Тем, что у меня происходит. Я всё ещё плохо понимаю, почему это тебе так интересно, но пусть так, если ты хочешь. Прости, правда, — закончил Субин, крепче сжимая в кулаке палочки. — Мне стоило быть сдержаннее. И сегодня тоже.       — Субин, — перебил Ёнджун негромко, глядя Субину в глаза будто бы даже снисходительно. — Всё хорошо. Я на тебя вовсе не злюсь, так зачем тратить время зря, когда мы и так не виделись несколько дней? — продолжил парень, с улыбкой склонив голову вбок. — Давай просто будем внимательнее друг к другу в следующий раз, — добавил Ёнджун, после чего вдруг выставил вперёд мизинец. Субин взглянул на парня вопросительно. — Что, не хочешь мириться?       — Не слишком ли это?..       — Молчи, — шикнул Ёнджун, нахмурив брови, и протянул мизинец настойчивее. — Клятва на мизинчиках существует куда дольше, чем мы с тобой живём, так что не выделывайся.       — Ладно, ладно, — сдался Субин со смешком, всё же протягивая в ответ и свой мизинец. Ёнджун ухватился за него в то же мгновение, не теряя боевого настроя. Наблюдать за этим его приступом игривости было занятно, поэтому содержание направленного на него выжидающего взгляда Субин понял не сразу. — Что?       — Печать обязательна, — ответил Ёнджун, демонстрируя порядок действий. Воздержавшись от комментариев, Субин покорно коснулся большого пальца парня собственным. — Отлично!       — И что дальше? — хмыкнул Чхве, не заметив, чтобы движимая Ёнджуном энергия хоть на сколько-то поутихла. Встав из-за стола, парень начал внимательно сканировать взглядом открытые полки кухонного гарнитура. — Что ты ищешь?       — Спички.       — Если ты собрался поджечь мой дом в знак ещё какой-то там печати, то…       — Мне просто нужны спички, — ответил Ёнджун со вздохом, звуча так, словно Субин не понимал элементарных вещей. — Или зубочистки. Что-то из этого.       Смерив парня скептическим взглядом, Субин всё же решил не препятствовать воплощению чужой авантюрной идеи. Поднявшись из-за стола и открыв верхний ящик с сыпучими продуктами, Чхве достал небольшой спичечный коробок.       — Теперь отвернись, — велел Ёнджун, забрав спички, едва те соприкоснулись с поверхностью столешницы. — Давай, давай! — поторопил Чхве, не замечая в действиях Субина решительности.       — Всё это очень подозрительно, знаешь.       — Доверься мне.       — Лучше не стало.       — Чхве Субин…       Перебив возмущения Чхве поднятыми вверх руками в знак капитуляции, Субин всё же встал к парню спиной.       Предположений, касательно всего происходящего, у Субина по-прежнему не было, поэтому выстраивание теорий Чхве в конце концов решил оставить без внимания. К тому же, Ёнджун, кажется, торопился, то и дело чертыхаясь после едва слышного треска, раздавшегося в тишине кухни раза три, но, к счастью, забеспокоиться Субин не успел. Спустя ещё несколько секунд, парень наконец похлопал его по плечу, позволяя развернуться.       — Тяни любую, — сказал Ёнджун, подняв на Субина светящийся какой-то жуткой энергией взгляд. — Но шанса перетянуть не будет.       — И зачем это? — спросил Субин, вытянув из ладони парня одну из двух спичек. Ёнджун же раскрыл ладонь, в которой лежала такая же спичка, но сломанная пополам. — Это какая-то игра, правила которой я не знаю?       — Не совсем, — авторитетно заявил Ёнджун, кладя половинку спички возле своей тарелки. — Ты сказал, что тебе сложно рассказывать о себе. Это решение.       — И как оно должно работать?       — Длинная спичка — более личный факт о себе. Короткая — что-то не столь значительное. Например, любимый цвет, — объяснил Ёнджун, сложив на груди руки. — Но чтобы было честно, спички будем тянуть по очереди. Не больше одной в день.       — Ты должен будешь задать мне вопрос? — спросил Субин, искренне пытаясь понять придуманную парнем схему, и перевёл взгляд на спичку в своих руках.       — Можно и так.       — И что ты хочешь у меня узнать?       — Я пока не придумал, — ответил Ёнджун, смутившись, и вдруг поспешил вернуться за стол. — Но до утра же ещё есть время, ведь так?       — А ты типа спать не собираешься? — усмехнулся Субин, занимая своё прежнее место. Вновь взяв в руки палочки, парень подцепил внушительный комок перемешанного с овощами риса.       — Честно говоря, пока не хочется, — признался Ёнджун, взглянув на Субина с осторожностью. — Сегодня столько всего произошло…       — Я не против, — заверил Субин, пережёвывая. — Но у меня тут совсем нечем тебя развлечь.       — А у тебя в комнате есть выход в интернет? — спросил Ёнджун, подумав секунду, и возвёл на Субина нетерпеливый взгляд.       — Есть, конечно.       — Тогда у меня есть идея, — загорелся Ёнджун, растянув губы в широкой улыбке.       

***

             Пока они поднимались по лестнице, Субин примерное догадывался, зачем Ёнджуну был нужен интернет, но парень, кажется, слишком хотел облечь всё то в оболочку сюрприза, поэтому все свои догадки Чхве так и оставил при себе. Выдав Ёнджуну ноутбук уже в комнате, Субин решил занять себя организацией своей временной койки на полу.       — Это нормально, что он так гудит? — спросил Ёнджун, кивнув на ноутбук на своих коленях. Тот тускло светился включенным экраном, шумя кулером едва ли ни на всю комнату, в то время как Ёнджун смотрел на него с нескрываемой настороженностью. — Ощущение, будто он сейчас взорвётся.       — Последний раз я активно им пользовался ещё в выпускном классе, с тех пор включаю, может быть, несколько раз в год, так что да, для него это нормально, — отозвался Субин, постелив на пол покрывало. Достав из шкафа подушку, Чхве кинул её на импровизированное изголовье. Ёнджун наблюдал за ним молча.       — Ты будешь спать на полу?       — Ну да, ты же гость, — ответил Субин, выгребая с верхней полки второе одеяло. — Места здесь не так много, так что лучше нам спать раздельно. Чтобы я тебя не придавил или чтобы ты меня не задушил.       — Я и не собирался тебе это предлагать, — фыркнул Ёнджун, пряча глаза за растрёпанной чёлкой. — Просто подумал, что фильм всё же будет удобнее смотреть на одной плоскости.       — Фильм?       — Ты против?       — Нет, — заверил Субин, приподняв руки в мирном жесте. — Какой?       — Если скажу, ты откажешься, — пробубнил Ёнджун, сосредоточенно порхая пальцами над клавиатурой.       — Почему? — искренне удивился Субин, выключив в комнате свет, и сел на край матраса рядом с пыхтящим над поисковой строкой Ёнджуном. Впрочем, едва парень попытался подглядеть вбиваемое им название, как Чхве нарочно сел вполоборота так, чтобы за крышкой Субину совсем ничего не было видно.       — Мне кажется, тебе подобное не по душе. Но я хочу тебе его показать. Это мой любимый фильм.       — Значит не откажусь, — ответил Субин, легко пожав плечами.       — Спасибо, — отозвался Ёнджун с робкой улыбкой и подвинулся ещё дальше к стене, оставляя для парня больше места. — Честно говоря, я собирался смотреть сегодня этот фильм вместе со своей собакой…       — Звучит так себе, — хохотнул Субин, впрочем, уже через мгновение ловя на себе колючий взгляд Ёнджуна. — Шучу. Ты не говорил, что у вас есть собака.       — Как-то к слову не приходилось. Её зовут Минни. И порой она очень шумная, — ответил Ёнджун, согласившись со сменой темы, и наконец поставил ноутбук на матрас ровно между их с Субином коленей, занося руку над пробелом. — Обещай не смеяться.       — Ладно.       — Я серьёзно, — предупредил Ёнджун, сощурив лисьи глаза. Субин твёрдо кивнул.       — Обещаю.       Удовлетворённый ответом, Ёнджун наконец нажал на плей, и честно, первые несколько минут Субин совершенно не понимал, чего парень так опасался. Название Субину совершенно ничего не сказало, как и первые сцены, в общем-то. Мало-помалу до Чхве начало доходить лишь после появления в кадре, предположительно, главных героев. Фильм был о любви.       Данное открытие Субина не то чтобы удивило, если честно. Ёнджун и подобного рода кинокартины словно шли в комплекте по умолчанию, и Чхве искренне не понимал, что такого стыдного парень сам в этом нашёл. Мало ли, какие у кого были вкусы, и Субин уж точно не собирался кого-либо за них осуждать. Ёнджуна тем более.       — Если будет совсем скучно, скажи, — шепнул Ёнджун примерно на пятнадцатой минуте, натянув одеяло почти до самого подбородка. Устав сидеть, парни легли на бок по обе стороны от транслирующего фильм ноутбука, подпирая головы подушками, но спать, вопреки опасениям Ёнджуна, Субину не хотелось, о чём он ему и сказал. — Это хорошо, — отозвался парень, прерываясь на реплики героев с экрана. — Я правда очень люблю этот фильм.       — Почему? — спросил Субин, положив голову на согнутую в локте руку. Ёнджун, поймавший на себе его взгляд, стал смотреть на экран будто бы ещё внимательнее.       — Наверное, мне просто отчасти близки происходящие в нём события, — ответил Ёнджун, немного подумав.       Кивнув, Субин вернул своё внимание фильму. Можно было даже не расспрашивать Ёнджуна о том, какие именно события в разворачивающемся перед ними сюжете были ему близки. Это было понятно ещё с первых сцен, где главная героиня была вынуждена потакать прихотям семьи, поэтому нетрудно было догадаться, с кем из персонажей Ёнджун себя ассоциировал помимо того, что зарождающиеся на экране чувства, кажется, и правда откликались в нём как-то по-особенному.       Это было видно по тому, как неотрывно Ёнджун следил за происходящим, словно и не он уже смотрел этот фильм, наверняка, десятки раз, и как внимателен был к словам героев, даже не пытаясь скрыть свои эмоции. Взгляд Ёнджуна менялся в унисон со сменой событий на экране, эмоции же героев в конце концов отражались и на его лице.       Субин, честно говоря, не заметил, в какой момент наблюдать за реакциями Ёнджуна ему стало интереснее, чем смотреть в ноутбук. Он просто поймал себя на мысли, что сейчас ему было на редкость спокойно. Так, как не было почти всю эту неделю.       Ёнджун же поставил фильм на паузу.       — От тебя когда-нибудь уходили? — спросил он вдруг, устремив на Субина внимательный взгляд.       — Что ещё за вопрос такой? — хмыкнул Субин, переводя взгляд от экрана ноутбука на Ёнджуна. Фильм замер на моменте, когда главная героиня была вынуждена уехать обратно в город, оставив своего возлюбленного из провинции.       — Спичка. Я придумал вопрос, — пояснил Ёнджун, сжав край одеяла пальцами. Дёрнув уголками губ в мимолётной улыбке, парень взглянул куда-то перед собой. — Но можешь не рассказывать, если не хочешь.       — Всё в порядке. Я просто не ожидал такого вопроса, — заверил Субин, перекатываясь на спину. Места на матрасе, очевидно, больше не стало, поэтому у парня были все шансы свалиться на пол, но Чхве посчитал это лучшим вариантом. Румянец на щеках Ёнджуна после просмотра постельной сцены был всё ещё довольно заметен в полутьме, поэтому смущать его своими телодвижениями Субин не хотел. — К тому же, у нас вроде уговор, как я понял.       Оживившись, Ёнджун устроился поудобнее, сложив под щекой сложенные ладони. Субин усмехнулся.       — Это не настолько долгая история, — заговорил он после короткой паузы, устремляя взгляд на потолок. — Если вкратце, то я просто никого не держал. Думал, значит так и должно быть.       — Как-то пассивно.       — Может быть. Но к чему упорствовать, если ты больше не интересен человеку?       — А как же твои чувства? — спросил Ёнджун, глядя на Субина широко распахнутыми глазами. Парня, кажется, это действительно удивляло. Субин пожал плечами.       — Чувства не главное.       — А что тогда главное?       — Перспективы. Нужно трезво понимать, что ты можешь дать партнёру, и что никогда не будет тебе под силу.       — Не слишком ли прагматично? — Ёнджун поморщился. Позицию Субина парень явно не понимал.       — Зато честно.       — А если это любовь?       — Та же схема.       — Схема, — повторил Ёнджун, фыркая. — Зачем вообще выстраивать какие-то схемы и планы, если никто из нас не может знать даже того, чем закончится завтрашний день? Это абсурд.       — Прогнозы могут быть весьма точными.       — А могут и не быть, — твёрдо проговорил Ёнджун, хмуря брови. — Как по мне, если ты действительно кого-то любишь, какая вообще разница, что будет дальше? Главное, что вы вместе. А остальное придёт.       — Может быть.       На какое-то время воцарилась тишина. Может быть, Субину и стоило бы несколько приукрасить действительность, чтобы наконец наладившийся вечер не закончился подобным образом, но Субин всё ещё терпеть не мог ложь. Последняя уже добавила ему проблем ранее.       — Я думал, Минхёк меня любит, — заговорил Ёнджун спустя ещё пару секунд, перевернувшись на спину. Парень, кажется, подбирал слова. — Но разве поступил бы он подобным образом, будь это так?       — Ты всё ещё тоскуешь по нему?       — Нет, — ответил Ёнджун не медля, теребя пальцами ткань пододеяльника. — Знаешь, он... рассказал мне, как всё это произошло. Со свадьбой. Но я... я не понимаю, почему он не признался мне во всём сразу. Почему он заставлял меня ещё на что-то надеяться?       — Возможно, он просто струсил, — заговорил Субин, ловя взгляд Ёнджуна. — Может быть, даже пытался что-то придумать. И побоялся никогда больше тебя не увидеть.       — Он меня предал, — продолжил Ёнджун, на секунду поджимая губы. — Выкинул за ненадобностью. Это так раздражает. Я хотел бы, чтобы ему было так же больно, как и мне.       — Месть никогда не была лучшей идеей.       — Зато это было бы справедливо, — возразил Ёнджун. Его черты лица будто бы вмиг заострились. Субин никогда ещё его таким не видел. — Он сказал, что я не лучше него. Я ведь с тобой. Даже сейчас.       Субин выдохнул. Быть может, ему и стоило не сдержать себя ранее там, недалеко от ресторана? Однако время было упущено. Сейчас здесь не было Минхёка. Был только Ёнджун, которому от чужих слов, кажется, было по-настоящему горько. Иначе он бы попросту о них не вспоминал.       — Он не знает, о чём говорит.       — А может, мне было бы лучше, будь он прав, — прошептал Ёнджун, кусая губы. Субин перевёл взгляд с них на его глаза. Те лихорадочно блестели в тусклом свете всё ещё не заснувшего ноутбука, наполняясь чем-то неопознанным, не поддающимся расшифровке. Ёнджун же сделал глубокий вдох, точно перед прыжком, однако продолжил почти беззвучно. Так, что Субин вполне мог бы притвориться, что попросту его не расслышал. — Поцелуешь меня?       Но Субин не стал.       — Предлагаешь мне стать оружием твоей тихой мести? — спросил он, вздёрнув уголки губ в улыбке, но похоже, ему стоило подумать, прежде чем о чём-то говорить. В глазах Ёнджуна что-то будто бы ухнуло куда-то вниз.       — Извини, я просто идиот, — протараторил он и вдруг вскочил с матраса. Перешагнув через Субина быстрее, чем тот успел сообразить, парень скрылся за входной дверью.       На секунду прикрыв глаза, Субин поднялся на ноги не менее быстро и вышел в коридор. Освещения здесь совсем не было из-за отсутствия окон, поэтому ориентировался парень исключительно на звук. Торопливые шаги Ёнджуна было слышно на расстоянии пары метров, поэтому нагнать Субин его успел лишь в тот момент, когда парень захлопнул за собой дверь ванной. Послышался щелчок щеколды.       — Ёнджун, — позвал Субин, схватившись за ручку. — Открой дверь.       — Я побуду здесь немного и вернусь, — отозвался Ёнджун не сразу, наконец включив внутри свет. Дверной проём осветился тонкой линией света по всеми периметру.       — Быть здесь можно и с открытой дверью.       — Нет.       — Почему?       — Наверное, потому что мне стыдно? Уходи.       — Технически, ты не можешь меня об этом просить. Это мой дом, — заметил Субин, честно говоря, плохо веря в то, что это может сработать, но с обратной стороны двери вдруг послушалось приглушённое чертыхание.       Щеколда вновь щёлкнула.       Субин открыл дверь осторожно, словно в него вот-вот могло прилететь что-то тяжелое, но ничего такого не произошло. Внутри было тихо, словно там никого и не было.       Ёнджун же стоял в противоположной стороне от двери, вжавшись в угол между ванной и стиральной машиной.       Субин подошёл к нему со спины.       — Плачешь? — спросил он, заметив попытки Ёнджуна незаметно смахнуть что-то со щёк.       — Можно было это и не комментировать.       — Посмотри на меня, — позвал Субин, осторожно касаясь запястья Ёнджуна. Тот же выполнил просьбу не сразу. Шмыгнув носом, парень в конце концов встал к Чхве лицом, не пряча красных глаз. Субин не мог хотя бы не попытаться сказать что-то ободряющее. — Рано или поздно он осознает, как подло с тобой поступил. И пожалеет. Без всякой мести. Ты же понимаешь?       Ёнджун печально усмехнулся.       — Значит, ты просто не видел его невесту.       — Видел, — ответил Субин, пожав плечами, и подцепил с крючка ручное полотенце. Сложив его уголком, парень коснулся махровой тканью влажных щёк насупившегося Ёнджуна. — Обычная женщина, — продолжил он, пресекая попытки парня уйти от прикосновений строгим взглядом. После чужой капитуляции Субин поспешил смягчиться. — Другое дело ты. Красивый, умный. Весёлый. И как смешно ты дуешься, когда тебе что-то не нравится.       Ёнджун нахмурился.       — Перестань.       — Ещё ты невероятно танцуешь. Представляешь, каким ничтожеством я себя почувствовал, когда ты станцевал для меня тогда в Академии?       — Хватит меня смущать, — продолжал отпираться Ёнджун, отнимая руку Субина с полотенцем от своего лица. Последнее раскраснелось не то от слёз, не то от слов Чхве, но Субин посчитал разумным не уточнять. Ёнджун же смотрел ему прямо в глаза. — Каким бы классным я по твоим словам ни был, целовать меня ты всё равно не захотел. Я понимаю, что просьба была глупой, но меня задело. Вот и всё, — договорил Ёнджун, пожав плечами, и вновь шмыгнул носом. — Спасибо за комплименты, что ли. Теперь пошли, пока я не провалился от стыда под землю. Нам фильм ещё полтора часа смотреть.       — Но ведь я не сказал тебе нет.       Ёнджун вскинул на Субина непонимающий взгляд, хлопая влажными ресницами, словно пытаясь понять, точно ли ему не послышалось, но Субин знал, что парень, наверняка, хорошо его расслышал. Свои слова Чхве произносил на редкость твёрдо, поэтому повторять их никому из них двоих явно было не нужно.       — Если ты ещё хочешь, — лишь добавил Субин, уверенно глядя в глаза шумно выдохнувшего Ёнджуна напротив него.       — Хочу.       Шагнув ближе, Субин коснулся талии Ёнджуна сквозь тонкую ткань собственной футболки, легко ощущая дрожь чужого тела, и наверное, парню стоило бы обратить на это внимание и задуматься, какой спонтанной была вся эта затея с обеих сторон, но Субин этого не сделал. Стиснув Ёнджуна в своих руках чуть крепче, Чхве лишь склонился ближе к его лицу, губами чувствуя его поверхностное дыхание.       Ёнджун прикоснулся к нему в ответ не сразу. Приподняв дрогнувшие руки, парень положил их Субину на грудь с ощутимой нерешительностью и лишь после медленно повёл выше, притягивая Чхве ближе к себе за шею. Поэтому, в последний раз взглянув Ёнджуну в глаза, Субин наконец коснулся его губ своими, осторожно сминая их мягкость без какого-либо напора.       Ёнджун в его руках отозвался тихим вздохом, сгребая ткань футболки Субина в кулаки на его плечах, но не отталкивал, а лишь потянул ближе, заставляя парня прижать его к стиральной машинке вплотную. На последней, кажется, что-то упало, оглушив тишину ванной комнаты глухим стуком, но Субин не посчитал нужным обращать сейчас на это своё внимание.       Ёнджун отвечал на его поцелуй слишком сладко, чтобы можно было отвлекаться на что-либо ещё. Прижимаясь к Субину всем телом, парень не скрывал, как сильно он не хотел это прекращать. Повинуясь его желанию, Субин же лишь сильнее сжал талию Ёнджуна в своих руках, может быть, даже слишком, невольно вздрагивая от звучного вздоха, сорвавшегося с губ парня в то же мгновение.       Распахнув глаза, Ёнджун вдруг толкнул Субина назад.       — Ты не мог бы… — торопливо заговорил парень, хватая глубокие вдохи покрасневшими губами, и Субину огромных усилий стоило больше на них не смотреть. — Ты не мог бы оставить меня одного? — договорил Ёнджун наконец, утягивая край и без того длинной футболки ниже. Щёки парня были почти пунцовыми, не скрывая его смущения, поэтому Субин запретил себе медлить.       Прочистив горло, Чхве сделал ещё один шаг назад.       — Да, конечно, — сказал он, на мгновение перехватывая растерянный взгляд Ёнджуна. — Пойду в комнату.       — Спасибо.       Кивнув, Субин вышел из ванной меньше через секунду, уже через мгновение слыша позади щелчок закрывшейся щеколды.       Хотелось курить.