Чипо
Она нажала на дверной звонок и терпеливо ожидала, прислушиваясь к происходящему с другой стороны. Тишина. Спустя десять секунд она вновь жмёт на звонок, в этот раз не единожды. Внутренняя тревога за Мисси усилилась, после смерти Гранша она не ответила ни на одно сообщение или вызов. К сожалению, навестить её раньше возможности не было. А сейчас, сейчас она даже не уверена кому этот визит будет нужнее, если учитывать всё произошедшее. Рука вновь тянется к звонку, но из-за двери наконец раздаётся шум, затем короткий скрип заработавшего динамика и хриплый мужской голос. — Кто? — Джеймс, это Чипо, я никак не… Договорить девушка не успела, дверь с шелестом отодвинулась в стену и перед ней предстал отец Мисси. Волосы были растрёпаны, ранее опрятная короткая борода явно не подвергалась уходу и была всклочена. Кибер-глаза с красной радужкой смотрели на неё потухшим взглядом, губы сжаты в тонкую линию. На плечах словно невообразимый вес, непередаваемая вонь перегара. Ничего не говоря, он развернулся и ушёл в гостиную. — Джеймс, где Мисси? — с настоящей тревогой спросила Чипо следуя за ним по пятам, но войдя в гостиную остолбенела. На столе, в окружении бутылок, стояло две таких знакомых металлических урны с именами. Пару похожих она обычно видит у себя дома, перед мысленным взором мелькнуло улыбающееся лицо рыжей звёздочки обожающей шутки и розыгрыши, в обнимку с вечно оптимистичным и острым на язык Граншем. — … — девушка попыталась сказать хоть что-то. Выяснить, как так вышло и что именно произошло, но слова комом застряли в горле. Взгляд наткнулся на отпечаток губной помады, рядом с именем Гранша, мозг привычно проанализировал ситуацию и предложил несколько версий. Мужчина тем временем присел на стальную табуретку и взяв со стола стакан с дешёвым пойлом, опрокинул его в себя. — Что произошло? — наконец смогла она из себя выдавить, в ответ лишь тишина и плеск жидкости наливаемой в стакан. Собравшись с силами девушка подвинула другой табурет и присев напротив Джеймса, мягко коснулась его дрожащей руки со стаканом. — Передозировка, — был тихий, напряжённый ответ, — нашёл её на кровати два дня назад. Я ещё когда зашёл, почуял этот знакомый запах… Под конец он всхлипнул и опустил голову, дрожь перешла на плечи. Сердце девушки сжалось от очередной потери, на мгновение она чувствовала себя задыхающейся в открытом космосе. Следующие слова мужчины, полные ярости, заставили её вздрогнуть, как от удара. — Почему никто не заглянул раньше? Что она могла на это ответить? «Была на задании»? Как будто это оправдает случившееся в глазах отца, потерявшего дочь. Отца, который нашёл её начавшее гнить тело. В итоге у неё лишь опустились руки, а слова сожаления, сорвавшиеся с губ, только разожгли большую ярость. — Где вы мать вашу были?! Почему, сука, никто не заглянул? — мимо головы девушки пролетел стакан и со звоном разбился о стену. Подняв голову, её взгляд наткнулся на две яростных, светящихся, красных точки, что с неподдельной ненавистью смотрели в её собственные глаза. — Проваливай отсюда или я за себя не ручаюсь, — процедил сквозь зубы мужчина и сел обратно. — Мне…– она хотела дать ему знать, о том, что понимает его боль утраты, что Чипо знакома эта ярость. — Я сказал проваливай! — взревел он раненым зверем и подхватив её за локоть, потащил на выход. Она могла бы сопротивляться, не дать ему и с места себя сдвинуть, вот только это сделает ситуацию только хуже. Поэтому она оказалась за дверью, на лестничной площадке, с горечью очередной утраты и глубоким чувством вины в сердце. Дверь за её спиной с шелестом закрылась. Сама не заметив, как оказалась на крыше здания, она очнулась лишь заметив обеспокоенное лицо Бокари перед собой. — Nom de dieu, Чипо, на тебе лица нет, что произошло? А она смотрела на него и не могла подобрать слов для того, чтобы выразить то, что сейчас испытывала. Последние два дня напоминали кошмар. Сообщение от Пьера, о том, чтобы они убегали, затем попытка отследить биошейник Германа в итоге показавшего смерть объекта. Судя по хаотическим движениям его с Адэлиной загоняли словно зверей, а когда конечный результат погони стал очевиден, Ада выполнила приказ Пьера. Не допустить попадания пацана живым в чьи-либо другие руки. О самой Нэнге так ничего узнать не удалось, но, если всё так, как выглядит, её судьбе в лапах генокрадов не позавидовать. Несмотря на повсеместные облавы, в вовремя не успели, нашли лишь изуродованное тело и определить личность смогли только по челюсти и зубам. — Давай я отвезу тебя домой? — предложил Асаджу, что-то поняв по её лицу. — Полетели в бар…– вместо ответа тихо попросила она, не хотелось сейчас оставаться наедине со своими мыслями. — Выпьем. Что было дальше она прекрасно помнила, Бокари отвёл её в приятное, тихое место с уютной атмосферой, где они за столиком в углу пили и делились историями о тех, кто уже не с ними. Как она рассказала ему о своих родителях. Отце из колонии Галилей, ушедшем сражаться за свободное от корпоративного гнёта будущее для их семьи и вернувшимся только прахом. О матери с трудом, сводящей концы с концами. Переработках, которые в какой-то момент обернулись её очередным телом в крематорий. Как сытая по самое горло этой «свободой» и девизами о равенстве для всех, Чипо смогла прошмыгнуть на один из кораблей, направляющихся в «Рай». С одной только сумкой с двумя урнами, запасом питательных батончиков на пару дней и единственным комплектом одежды на плечах. Ей повезло, когда подростка обнаружили, отнеслись с пониманием, заключили контракт и продали его в службу безопасности «Рая». Далеко не самое ужасное что могло произойти с девчонкой тайно пробравшийся на корабль. Вот сейчас, когда закончился контракт, она опять одна, единственная выжившая из всех. Сама не заметив, как Чипо оказалась в кольце рук мужчины, тот тихо шептал ей успокаивающие слова и часто повторял что она не одна, он тут, рядом, никуда не денется. Затем прикосновение горячих губ и не сразу, но все же последовавший ответ. Вызванный транспорт, её квартира, сильные руки, прижимающие девушку к стене. Спальня, обнажаются тела почти выскакивая из «кожи». Глубокий, томный стон, сминаемые простыни, блестящие от пота тела. Попытка утопить чувства вины и одиночества, в удовольствии. Нежный шёпот, вопрос на ухо и согласный кивок в ответ, царапины на спине, она его не отпускает, лишь сильнее прижимается и тянет к себе. Взрыв наслаждения накрывает их обоих, уничтожая на время весь остальной мир. А утром, после завтрака на двоих в поначалу неловкой, виноватой тишине, они отправилась в участок. Девушка, закрывать свой контракт, а также, будучи единственным близким лицом Ады, забрать прах подруги. Дома она присоединила её урну к двум другим на тумбе с благовониями в гостиной.---------------------------------------------------------------
Джуд
Парень недовольно смотрел на лежащее в койке тело и стучал костяными пальцами по столику, у которого сидел. Его сильно беспокоила текущая ситуация в «Раю», а ещё то, что этот кризис скорее всего окажется концом для их группы. Оставалась лишь одна надежда. Надежда, которая по прежнему не «просыпалась». Несмотря на то, что прошло уже два дня, Микаэлла всё ещё в коме. К сожалению, ускорить процесс пробуждения, это риск позволить себе который он не может. Её пришлось два раза возвращать с того света, уверенности в том, что вторая по значимости фигура в «Геносе» вообще проснётся — не было. Также как и в адекватном её состояние после пробуждения. Пока два гонка нашли её тело, пока эти ебанаты связались с ним и притащили в указанную лечебницу, прошло гораздо больше десяти минут, за которые мозг умирает. На их счастье, благодаря модификациям, печень женщины могла некоторое время играть роль сердца. Только из-за этого смогли её откачать и оставались шансы на то, что Микаэлла не превратилась в овощ. И всё равно пришлось невъебенно так напрячься, чтобы та не откинула коньки уже на его операционном столе. — Ебучий гонк, какого хуя он сотворил, а потом съебался, оставив нас разбираться со всем его дерьмом? — мысленно ругался Джуд. Он не для того в космос съебался от одного дерьма, чтобы утонуть в чужом. Бросив ещё один взгляд на монитор, отображающий состояние пациентки, экзот недовольно заворчал. Проблема в том, что он уже пытался сделать хоть что-то, вот только его не принимают как главного. Послушают, покивают, да спросят о том, где Фейербах, а недовольные ответом «Хер знает», посылают его нахуй с всеми указаниями. Сейчас же, когда облавы набирают оборот, у некоторых вообще все тормоза отказали и на их территории местами настоящая бойня началась. Это место не попало под карающую длань власти только потому что никаких связей с «Геносом», нигде не просвечивало. Официальная, совершенно чистая, частная клиника, предоставляющая услуги местным богатеньким корпам Бесило то, что пацан для Микаэллы как доза для наркомана. Сука была на всё готова, чтобы заполучить его и причина даже не в приказе Фейербаха. Его то мотивы были Джуду отлично понятны, он сам от открывающихся перспектив был на девятом небе. А вот девка с этим её идеальным отпрыском, тот ещё пиздец. — Оплодотворение ей нужно, натуральное, блять, — с некоторой злобой подумал он. — Полезла за парнем, теперь руководить некому вашей стаей ебанутых зверолюбов. О том, что они все с заскоком, Джуд знал прекрасно, но иногда так хочется, чтобы это были какие-нибудь мелкие вещи, не ведущие к охуенным проблемам. Что на Земле, риперу, приходилось иметь проблемы из-за двинутых на голову, что в космосе. Один хер с тем же успехом он мог остаться на планете. Очередной взгляд на монитор, затем на женщину в койке. Внутри всё клокотало, потому встав на ноги, он подошёл к ней и сдёрнул тонкое одеяло, глядя на свою работу. Тело восстановил, не оставив никаких шрамов, с лицом вышло гораздо сложнее, в итоге пришлось идти на меры, которыми Микаэлла, не любящая металл в теле, точно будет недовольна, но особого выбора не оставалось. После всех операций бывшее искалеченным лицо, стало совсем другим, в результате действий Джуда оно приобрело преимущественно европейские черты. Глядя на великолепное тело, к злости на весь мир и на конкретных личностей, в частности, прибавилась ещё одна эмоция, вызывающая тесноту в штанах. Немного поиграв с этой мыслью, экзот всё же отбросил её и наклонился чтобы подобрать одеяло, а когда разогнулся, на него внимательно смотрела пара жёлтых, хищных глаз. — Где Винсент? — Хер его знает, — в очередной раз повторил ответ Джуд, но в этот раз с некоторой долей облегчения. Она может и ёбнутая на голову, но с ней есть шансы выплыть из этого дерьма. Ведь правой рукой Фейербаха Микаэлла была не за то чем занимаются своей правой чумы без денег на мастурбатор.-------------------------------------------------
Фейербах
Читая документы на экране терминала, мужчина раздражённо стучал пальцами по столу. Он понимал от силы треть, но всё равно каждый раз изучал файлы по ходу экспериментов или другую информацию о научной деятельности «генокрадов». В этих файлах, обычно была выжимка с комментарии и выводами, поясняющими понятным ему языком, о чём говорилось в документе. По его требованию их, после ознакомления с информацией, оставляла Микаэлла, иногда это делал Джуд, смотря, о чём шла речь. Винсент говорил, что делается это для некоторых менее одарённых членов банды, но на деле они никогда не покидали его терминала. Мужчина считал себя отличным организатором и переговорщиком, но никогда не был силен в точных науках. При правильной подаче, можно слыть непревзойдённым гением нескольких областей, если за твоей широкой спиной не видно команды, работающей на эту репутацию. К сожалению, времени на то, чтобы забрать помощников вместе с собой не было. Пришла новость о покушении на Пьера, по пути на встречу, которую Фейербах обеспечил для того, чтобы тот получил намёки от начальство о нежелательности дальнейшего вмешательства в дела «генокрадов». Для чего ему пришлось потратить почти неприличные суммы для смазывания шестерён бюрократов. Сложить два плюс два и получить четыре, большого ума не надо, особенно с учётом того, что как выяснилось позже, в отправленном перед смертью сообщении обвинял Пьер в покушение именно его. Проблема в том, что Фейербаху как раз и не требовалось совсем убирать начальника стражи. Его люди в это время были заняты гораздо более важным вопросом. Удалось выяснить местонахождение мальчишки, который, если верить данным анализов и новым экспериментам, являлся ключом к огромной власти и возможностям. В итоге со станции пришлось бежать, ещё до того, как определился успех возвращения объекта. Прихватить удалось все средства, до которых он смог дотянуться, а также всё необходимое для продолжения работы. Включая контейнер, в котором уже был первый подготовленный к экспериментам образец. Будучи круглосуточно в полной готовности, его личный корабль в течении часа покинул колонию и за один день доставил его на захваченную, ещё в шестьдесят втором году, небольшую научную станцию. Туда, где проводились основные эксперименты и находилась вся та научная группа поддержки из похищенных и шантажируемых учёных в компании нескольких находящихся на станции по собственному желанию. Привезённые им образцы вызвали немалую волну энтузиазма даже у невольников. Сейчас он знакомится с отчётом после трёх недель экспериментов и едва сдержал рычание, когда дошёл до конца. Потому что понял не больше трети, хотя давал чёткие указания насчёт комментариев с выводами. Если таковые и были, то оставлены таким же непонятным языком что и весь остальной текст. Фейрбах отодвинулся из-за стола и решил отправиться прямиком к учёным, чтобы получить пояснения из первых уст, а также дать понять о необходимости правильно подавать информацию начальнику. Отцепив ремни позволяющие удерживаться в сидячем положении, без необходимости постоянно корректировать себя в невесомости, он с грацией типичного небожителя отправился к шлюзу в коридор. Длинношеяя личная помощница, Гира, до этого тихо читавшая голопад в стороне, убрала его и с не меньшей грацией отправилась следом. К сожалению, позволить себе личные покои в одном из колец с искусственным притяжением было невозможно даже для него. Поскольку почти все помещения там, кроме общих для физиотерапии, были заняты лабораториями, которым требовалось наличие хоть какой-то гравитации. Надев на голову пузырь, он вылетел в коридор, снял с пояса рукоятку с кнопкой и колёсиком на конце, вставил её в щель противоположной шлюзу стены. Нажатие и с жужжанием моторчика его потянуло по тоннелю в нужном направлении. Проскользнули мимо пары малышей, уснувших в проходе жилого отсека, они не мешаясь на пути, парили в воздухе одной рукой крепко вцепившись в длинные ручки по бокам шлюза Без признаков какого либо беспокойства, на них из самого отсека, периодически бросала взгляды женщина, работающая над технической панелью у потолка. На путь в самую крупную лабораторию станции, ушло около пятнадцати минут, в какой-то момент потребовалось приземлиться и изменить положение в пространстве, чтобы «спуститься» на подобие лифта, а скорее парома, в нужное помещение. На входе их встречали, судя по всему, Гира прекрасно поняла намерения своего начальства и отправила нужные сообщения. — Господин Фейербах, прошу, пройдёмте за мной. Винсент молча последовал за нервничающим учёным в возрасте, который пытался вести диалог и рассказать о сделанном прогрессе во время всего пути, в том числе во время одевания специального лабораторного снаряжения и стерилизации. От рассыпающегося научными терминами мужчины, только ухудшалось настроение, поэтому, когда они, после всех требуемых процедур вошли в большой зал, где находился контейнер с экспериментом, он требовательно оборвал его. — Коротко, по существу, и без лишней терминологии. Остановившись, старик задумался над тем как сформулировать информацию попроще. — На данный момент, мы в начальной стадии экспериментов и даже представления не имеем насколько далеко можем зайти в изменениях. Винсент тем временем смотрел, через смотровое стекло, вниз на плавающий в большой колбе образец. — То есть, вы как мартышки швыряете дерьмо в стенку и смотрите прилипнет оно или нет? Не сдержал начальник своего раздражения. Находящееся в специальной жидкости существо совершенно не было похоже на человека и имело множество отростков похожих на осьминожьи тентакли. — Сравнение несколько…– замялся учёный, но спорить с начальством боялся. У эксперимента была непропорционально большая голова, на которой, когда она приблизилась к стенке из-за непроизвольных движений в ёмкости, можно было увидеть искажённую, но всё ещё узнаваемую татуировку цифр, «228».--------------------------------------------------------------
Джеймс
Он проснулся в обнимку с унитазом, во рту было как в помойке, щеку приятно холодила металлическая поверхность. С трудом оторвав голову, он кое-как заставил себя подняться на ноги и невольно посмотрел в зеркало. — Выглядишь хуёво чум. Чувствовал он себя ещё хуже. За последние три недели без душа и в запое, вид он приобрёл действительно страшный. Борода не стала длиннее, волосы тоже остались прежними, всё давно, вместе с лицом, было заменено на искусственные варианты, ещё когда он покидал землю в далёком две тысячи двадцать третьем году. Вот только даже они требуют определённого ухода, а если от отчаяния и ярости рвать волосы на голове и из бороды, то быстро принимают совершенно непотребный вид. В углу зрения мелькают сообщения и уведомления о пропущенных звонках. Голосовую почту Джеймс давно отключил, ещё во времена жизни в Найт-Сити, поскольку приятели, с которыми водился имели своеобразное чувство юмора. Пара сообщений от обеспокоенных коллег, несколько от начальства, последнее сообщало о том, что если он не явится сегодня в смену, то несмотря на весь свой стаж и навыки, будет уволен, с последующими штрафами. В горле запершило, от горечи. Именно из-за того, что он работал на внешней стороне станции сменами по несколько недель, его девочку некому было поддержать, отчего она решила спрятаться от боли первым подвернувшимся способом. Он даже не заподозрил ничего из последних сообщений, привыкший к тому, что, когда находится в смене, они могут долгое время не общаться, навёрстывая это уже дома. И что в итоге? Последний светлый лучик в его жизни угас и виноватого тоже не накажешь. Гранш ему нравился, ответственный, весёлый парень, знающий и понимающий правильные традиции. Прежде чем сделать предложение девочке, он пришёл к нему и попросил одобрения. На закономерное замечание, что решение все равно будет за ней, парень пояснил то, чему учил его отец. О том, что, девушка принадлежит семье в которой родилась, родителям, не в том плане, что она их собственность. До самой свадьбы именно родители несут за неё ответственность и заботятся. Получение благословения от родителей, признание и уважении того факта, что эти люди были главным защитниками и положительными образцами для подражания в её жизни, и что, как только они женятся, эта роль перейдёт от Джеймса к нему. Гранш не просил благословения отца, потому что оно ему требовалось. Он делал это, потому что признавал его ценность и хотел, чтобы Джеймс знал, о понимании им своей ответственность как мужа. Это был самый серьёзный разговор между ними и старый уже мужчина, после обдумывания, дал согласие. Поставив условием, что поженятся они только после завершения его контракта, поскольку тогда он будет по настоящему свободным человеком. Возможно, это было не самым лучшим решением, возможно сейчас он нянчился бы с внуками и у девочки была причина держаться. Не сломаться от горя, как когда-то вышло у него. Перед глазами вновь мелькает её вздувшееся лицо, а трупный запах будто навсегда поселился в носу. Он не хотел помнить её такой, но каждый раз вместе с тёплым воспоминанием, перед глазами вставал этот образ. С яростью он ударил по раковине, затем в стену, опять по раковине и с рёвом по зеркалу. То сделано из металла, а потому не зазвенело, рассыпавшись осколками, лишь погнулось, искажая яростно глядящее на него отражение. — Она не заслуживала такого конца, они ведь даже не настоящий прах возвращают. Кто будет впустую тратить такие хорошие удобрения, ты и сам об этом знал и всё равно позволил им забрать тело для кремации, – думал он, а в голове появился образ, как бездушные машины рвут и перемалывают тело его дочери, для того чтобы получившаяся кашица упала в бак с остальными такими телами и ферментировалась некоторое время. Он поднял голову и вновь посмотрел на своё отражение в зеркале, образ, глядящий на него навевал воспоминания о прошлом. Это было уже не просто искажение, а игра воображения и горюющего сознания, однажды уже сведённого с ума мужчины и сумевшего выкарабкаться. Только для того, чтобы сорваться обратно вниз, но теперь прямиком с орбиты. На него смотрело лицо в неаккуратном клоунском гриме, синие полоски на лице, пятна краски, светящиеся красные глаза и алые губы в рисунке улыбки. Редкие «шипы» волос на голове, окрашенный в ярко-синий цвет. Образ прямиком из прошлого, из молодости. — Джеймс! Джимми! Джей-джей, мой чум! Как насчёт самых шикарных похорон на свете? С тебя блэкджек и шлюхи, с меня самый большой погребальный костёр в мире! – с широкой улыбкой сказал Бозо.