Когда падал снег

      Мидлред привыкла к жизненным трудностями. Иногда казалось, что вся её жизнь только из них и состоит. Именно поэтому знакомство с Барбарой вызывало неодназначные эмоции. Радость от перспективного предложения граничила с беспокойством — мало ли кто эта Барбара и что от неё можно ожидать. Но это было вначале.       За те годы, что они сотрудничали, девочка Милдред из Техаса исчезла окончательно, теперь её было не отыскать на всём континенте. Вивьен — та, что теперь была вместо неё, — играла роль блондинки-глупышки. Легковесный образ красотки с по-кошачьи выразительными серыми глазами, нравился публике, а, если быть точнее, неприхотливым к женскому интеллекту мужчинам. В моменты, когда они склизким взглядом обволакивали нагие участки кожи Вивьен, ей казалось, что эти джентльмены глухи, оттого их зрение становилось главным из органов чувств. Они не слышали ни музыки, ни её вокала, лишь заглядывались на приоткрытый бюст и глазели, будто пришли не на выступление, а в бордель. Самые наглые выслеживали и предлагали вещи, несовместимые с её профессией. Пусть она играет глуповатую блондинку — всему есть предел. Такие кадры получали ответ, и было всё равно, устраивал он их или нет. Вивьен была прирождённой актрисой и пробовала себя в разных ролях — именно эта была выгодна ей сейчас, только и всего.       Единственной, с кем Вивьен не чувствовала нужды отыгрывать этот образ, притворяться той, кем не является, была Барбара. Женщина чувствовала и понимала Ви, как никто другой, знала как утешить девушку, какой совет дать в тяжёлую минуту. Но и этому пришёл конец, когда Барбара обьявила о своей свадьбе.       Тогда Вивьен лежала в гостиничной кровати, разгорячённая после страстных касаний и поцелуев, оставшихся на её нежной сахарной коже красными контурами губ. Душа пела, как в обожаемых ею мюзиклах. О большем подарке на Рождество она и мечтать не могла — каждая их близость становилась подарком свыше для Ви. Отец ой как бы не обрадовался тому, что отныне все мольбы девушки, предназначенные Богу, были крепко связаны с Барбарой. И Божье имя со сладкими стонами было на устах, когда женщина так умело доставляла ей удовольствие. Радовать любимую Вивьен любила не меньше, покорно прислушиваясь к её приказам. Но сегодня был особенный день. Пока Ви думала, что этот вечер стал рождественским подарком, на самом деле он стал началом конца.       Барбара вскоре ушла из её небольшого номера, напоследок хлопнув за собой дверью, и теперь это пространство душило Ви. Она с обидой в движениях смахивала слезинки, стараясь держать лицо, хоть теперь было не для кого. Барбара больше не была её. Теперь женщину ждут прекрасные перспективы стать любимой женой и матерью, обживая семейное гнёздышко.       А что Вивьен… Осталась совсем одна. Обманутая, брошенная и до боли несчастная. Теперь у неё не было ни семьи, ни любимой, ни дома, ни работы. Даже, если их группа будет существовать, Ви не смогла бы оставаться в ней. Кто бы мог подумать, что сегодняшнее выступление стало для неё последним.       «Сестрички Тейлор» после этого заявления всё-таки просуществовали недолго. У каждой из них теперь была своя жизнь, раскрытые настежь двери, интригующие полной неизвестностью. И если с потерей работы Вивьен могла смириться и пойти другой дорогой, то с потерей Барбары, уезжающей в другой штат, нет.       За эти годы женщина стала для неё больше, чем наставницей, больше, чем подругой, и это чувство никак не хотело покидать её.       Она взглянула в окно — городские украшения к Рождеству угнетали, напоминая о её любовном провале. Теперь, как ей казалось, это стало её самым ненавистным праздником. И даже блестящие снежинки, мягко опадающие на землю, совсем не радовали, не придавали ни капли настроения. Как и в день свадьбы, когда Ви отвернулась к продолговатому окну, лишь бы не смотреть на венчание молодых, снег лишь раздражал. Будто дразнил, указывая на её никчёмность, на то, что она зря пришла, лишь разрывая свою душу изнутри, как в изощрённой пытке над самой собой.       Тогда она дала себе обещание — несмотря ни на что, она станет счастливой. Теперь уже без Барбары, но обязательно станет…