В паутине

       За ужином все сидели молча. Йенни, повесив голову, ковырялся в запечённой рыбе, Кристофер строго и сердито сверлил задумчивым взглядом нетронутый суп из тофу, над которым ещё плясали нити пара, Тэхён читал вечернюю прессу в кресле и допивал зелёный чай с дораяки. Не играла музыка из граммофона, которую так любил послушать по вечерам Ти, не было искромётных шуток от диктора ночной волны, которые по обыкновению доносились бы из кабинета Криса, не бубнил ведущий канала новостей из комнаты Йенни. В доме стояла гробовая тишина, такая, какая обычно бывает перед бурей. И каждый, находящийся в столовой отлично понимал, что скоро грянет гром.       — Ти, ты можешь ненадолго оставить нас наедине? — собравшись с силами, уставшим голосом попросил Кристофер.       — Конечно, — терьер отложил газету на кофейный столик и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.       — Я хотел поговорить, Йенни, — негромко начал Крис с тяжёлым вздохом. — Я не хочу, чтобы между нами были тайны или недосказанности, поэтому спрошу прямо.       — Я тоже хочу этого, — кивнул фенек, отставляя недоеденную рыбу. — Что Вы хотите спросить?       — Это касается одного из твоих прошлых хозяев, — заключил Кристофер и поджал губы. Ему самому не хотелось говорить об этом, но узнать правду было важнее. — До меня дошла информация, что первый альфа, который купил тебя, умер вскоре после приобретения. У тебя есть объяснение этому? — его голос звучал устало, вязко, звуки будто не хотели вылетать за пределы губ.       — Что? — зрачки лиса сузились, Йенни втянул голову в плечи. — Я не знаю, о чём Вы говорите, — дрожащим голосом продолжил он.       — Пожалуйста, не ври мне, — попросил Кристофер, вздохнув. — Я сам не хочу задавать подобные вопросы, но мне приходится.       — Я…       — Чем больше деталей я смогу узнать, тем лучше будет нам обоим.       — Я… — фенек прижал уши к голове, закрыл морду руками. В воздухе появился узнаваемый запах ирисов и полыни.       — Я понимаю, что ты приложил много усилий, чтобы забыть весь этот ужас. Но, прошу тебя, вспомни хоть что-нибудь. Это очень важно, — Кристофер почувствовал, как у него пересыхает в горле, как учащаются пульс и дыхание, а по виску течёт неестественно холодная капелька пота.       — Я… Я не знаю, — всхлипнул лис и крикнул через слезы, руками хватаясь за уши. — Это вышло случайно!       — Я тебя ни в чём не обвиняю, — уверил лиса Крис. — Спокойнее. Выдохни, соберись. Расскажи мне, как всё было, — волк чувствовал, как на шее медленно затягивалась удавка, пот становился ледяным, собственный рой феромонов забивал дыхательные пути и лёгкие, язык намертво прилип к нёбу.       — Я не знаю, что произошло, — лис прерывисто выдохнул. — Он хотел уложить меня в постель, заняться сексом. Я был напуган. У меня была течка, я почти не сопротивлялся, — прерывистый вдох. — И, когда он собрался меня схватить, он упал. Я спрятался в шкафу. На шум прибежала хозяйка. Она позвонила, куда нужно. Приехали медики и эти, из конторы. Меня забрали. Потом аукцион. А дальше Вы всё знаете, — лис опять разрыдался.       — Почему ты раньше ничего не рассказал? — спросил Кристофер, перекрикивая шум в ушах.       — Я боялся, что если Вы узнаете, то отдадите, как хозяйка.       — А что случилось с другими альфами?       — Ничего серьёзного, — Йенни поднял заплаканные глаза на Криса. Волк положил холодную дрожащую руку на контрастно теплую щеку, утёр слезы. — Одному стало нехорошо, и он просто решил перенести всё на следующую ночь. Всё повторилось. Никто не понимал, что происходит, и подумали, что это злые духи, и они смилуются, если меня не будет в доме.        Кристофер убрал руку с морды Йенни и положил на свою.       — Тот пард потерял сознание, но вовремя подоспела помощь, и его спасли, — лис всхлипнул. — Простите, прошу, простите! Кристофер, Вы как?!       — Я? — Кристофер оперся на дрожащую руку. Лис дотронулся до его ледяного лба и отшатнулся. По телу волка пробежали живым разрядом тока мурашки. — Нормально. Кажется.               Йенни встал со стула, попятился и выбежал в коридор, оставив дверь нараспашку открытой. Кристофер выдохнул. Это оказался просто страх. Обычный страх перед неизвестным и неминуемым, и не более. Кристофер усмехнулся, вытер пот со лба. И все-таки этот кицунэ с крольичьими ушами и чёрным пятном на правом глазу не соврал. Значит, ещё не всё потеряно и можно было узнать всю правду.       Кристофер вышел из-за стола, в дверях появился Ти.       — За ним присмотреть, Кристофер? — предложил терьер, собирая на поднос тарелки и остатки яств.       — Не помешает, — констатировал Крис и сделал глоток из бокала. — Хорошо выспись, Ти. У нас завтра много дел.       — Каких, если не секрет?       — Нужно будет навести справки по одной конторе, и ты мне в этом поможешь.       — Это Вы про кролика и волчицу? Как их там…       — Да, да, о них, — нервно протороторил волк и, пожелав спокойной ночи, ушёл в свой кабинет.        Кристофер скинул халат, бросил таблетку подавителя под язык, чтобы ночью не донимали ненужные мысли, и, поставив баночку на прикроватную тумбу блаженно закрыл глаза. Сегодня был тяжёлый день, но завтра будет ещё тяжелее.        Ночь пролетела незаметно. Крис открыл глаза и зевнул. Насторожился. Теперь уже ставший привычным запах ирисов и ромашки вдруг куда-то подевался. Исчез бесследно, будто и не было его никогда. В доме стало так пусто. И страшно. Кристофер глянул на прикроватную тумбочку. Контейнер с лекарствами пропал. Волк вскочил на ноги, заглянул под кровать, посмотрел в ящиках тумбочки, но таблеток нигде не было. Крис с ужасом вылетел в коридор, дернул ручку двери в комнату Йенни. Заперто.       — Эй! Открой дверь! — крикнул волк, налегая на дверь. — Йенни, я знаю, ты слышишь! Открой же!        Но за дверью не раздалось ни звука. Гробовая тишина. Мёртвая. А ещё стоял убийственный запах подавителей.       — Мать твою, открой! — Кристофер застучал кулаком по двери с матовыми стеклянными вставками, стекло задребезжало, но не треснуло. На шум прибежал Ти.       — Кристофер. Который час? Что случилось? Ты чего шумишь? — переполошился терьер, наспех запахивая халат. — И зачем ты ломишься в комнату господина Яна?       — Таблетки пропали! — выкрикнул Кристофер и с силой надавил плечём на дверь. Петли заскрипели, выдержали.       — Что ж ты из-за таблеток такой шум поднял? И пяти часов утра нет! — махнул рукой Ти.       — Да как же ты не понимаешь?! — Кристофер толкнул дверь из последних сил, и петли поддались. Дверь с грохотом выпала в комнату, а в месте с ней и Кристофер.        Крис поднял голову. На мохровом ковре лежало тело лиса, в его руке была зажата пустая баночка из-под ингибиторов. Глаза закрыты, живчик на шее почти не шевелился. Кровь проталкивалась медленно, через силу. Из чёрного блестящего носа тек багровый ручеёк крови. И каждая её капля забирала с собой частичку его жизни.       — Йенни, — Кристофер шептал, на крик сил не осталось. Он подполз к живому телу, встал, поднял на руки тёплый комок шерсти, который кардинально изменил его самого и властно крикнул Ти: — Что ты стоишь?! Вызывайте скорую!       Через десять минут под окнами поместья визжала сирена служебной машины. Кристофер поехал вместе с бригадой. Он всю дорогу держал лиса за руку, гладил по лбу и по щекам. Когда они доехали до больницы и реанимация закончилась, Крис всю ночь сидел в его палате и проснулся от того, что фенек крепко сжимал его руку и тихо извинялся через слёзы. Волк понимал, что что-то меняется, но не знал, как это могло обернуться для них.       — Что ж ты делаешь, глупыш, — волк улыбнулся и мягко сжал в ответ руку Йенни, свободной ладонью поглаживая его по щеке и вытирая слёзы. Долгая мучительная вечность наконец-то кончилась, и время пошло своим чередом.