Дикая орхидея

Первая встреча Бан Чана и Ники стала для них обоих чем-то необычным. Обоих преследовало странное ощущение, что они уже где-то виделись вживую. Это ощущение усилилось в первые секунды встречи, оттого чувствовали себя Бан Чан и Ника несколько неловко, когда обсуждали условия работы в первый день встречи. Кристофер смог успокоиться лишь через пару часов после и заверить себя, что ему все это кажется, и в своих чувствах он одинок. Он даже не счел нужным поделиться этой новостью с Феликсом: посчитал её абсурдной. Со временем ощущение дежавю притупилось, но добавилось кое-что ещё: Бан Чан и другие мемберы стали замечать, что между ним и Никой много общего. Оба обожали черный цвет и не ели острую еду. Хёнджин и Хан начали подшучивать над Бан Чаном, не судьба ли это. Кристофер отмахнулся, но шутка не потеряла своей актуальности. — Да бросьте, все знают, что Бан Чан по уши влюблен в Лису из БлэкПинк, — сказал Чанбин. — Они с Никой лишь коллеги. — А ты не замечал, сколько между ребятами общего, а знакомы они всего ничего, — продолжил Хан. — Мне кажется, даже мы не знаем Чана так хорошо, как Ника. Настолько они похожи и идентичны. Может, они близнецы? Брат и сестра? — Мы же знаем, что Ника — стэй, вероятно, что она смотрела на Бан Чана и переняла у него эти привычки, — заметил Сынмин, сидя на матах и разминая ступни. — Что за бред вы несете сейчас? Вы понимаете, что Ника — отдельный человек, имеющий свой опыт, и чтобы иметь такую схожесть в поведении и привычках, нужно вместе жить несколько лет, а не просто следить. Да и Ника не выглядит параноидальной фанатичкой Бан Чана. Она вполне автономна и уверена в себе, поэтому предлагайте что-нибудь более разумное, — посоветовал Феликс. Он понимал, что Бан Чан старается не акцентировать на этом внимание, но иногда сам с изумленным видом залипал на Нике, обнаружив очередное сходство. Парни насчитали минимум десять идентичных привычек, а вот Феликс куда больше. Его и самого смущал тот факт, что Ника только появилась, а у неё и Бан Чана столько общего, словно… Это судьба. Но Феликс отмел эту мысль. — Они действительно очень похожи, и это подозрительно, — сказал Хан. — Даже слишком похожи. Нельзя иметь столько общего. — Интересно, а они сами замечают эти схожести? — спросил Минхо. В студию зашёл Бан Чан, стягивая с себя черную толстовку. Он выглядел немного напряженным и нервным, коротко поздоровался со всеми, не глядя по сторонам. В наушниках играла композиция Have we met before, Чан думал включить её на своей воскресной трансляции: в последнее время эта песня вызывала у него особенный трепет. — А где твоя мини-копия? — гыкнул Хан. — А? Ты о ком? — Кристофер сложил толстовку и бросил её на стул. — О Нике, приятель, — Хан оскалился. — В каком смысле? — Кристофер изумился, явно не до конца соображая, что происходит. — О, ками, только не притворяйся, что ты не заметил! Между вами с Никой столько общего, что только слепой не увидит! Что между вами происходит? Вы встречаетесь? — вспылил Чанбин. Феликс с Хёнджином ударили себя по лбу. — Эм, нет… — Бан Чан завис на несколько секунд. — Сегодня Ника взяла выходной, решила съездить отдохнуть, а у нас все равно повторение танцев и подготовка к телешоу. — С трудом верится, что вы не встречаетесь с ней, — ответил Минхо. — Между вами действительно нечто большее, чем может показаться на первый взгляд. — Ну… Вероятно… — Чан почесал затылок. — Мне некогда думать об этом. — О, ками, да перестань ты уже делать вид, что ты не замечаешь этого! Мы все видим то же! — сказал Чанбин. — И нам интересно, что между вами происходит! — Ничего, мы лишь коллеги. И знаком я с ней столько же, сколько и вы. Никаких секретов и тайн у меня нет. Даже если мы и похожи с ней во многом. Давайте танцевать что ли… Вечером ещё нам ехать на танцевальное шоу. После репетиции Бан Чан и Феликс поехали есть суши, и Кристофер почти сразу же спросил: — Что я пропустил до начала репетиции? О чем все говорили? Почему все уверены, что мы с Никой встречаемся? — А, парни говорили о вас с Никой. Я знаю, ты сам заметил, что между тобой и Никой подозрительно много общего. Вы ведете себя порой совершенно одинаково, более того, вы одеваетесь в одном стиле, у вас одинаковые предпочтения в еде, некоторые привычки у вас абсолютно идентичные, как у влюбленной парочки. Парни подозревают, что Ника слишком сильно по тебе фанатеет, что переняла твои привычки, но я объяснил, что такая девушка как Ника, не могла совершить подобное за такой короткий срок, пускай она и Стэй. Она достаточно автономна и самостоятельна, как мне кажется, чтобы творить подобную ерунду, да и вы знакомы не так давно. — Ты знаешь, я никогда не говорил об этом Нике, я даже сам себе признаться не могу в этом до сих пор, но… — Бан Чан задумался и замолчал на некоторое время, собираясь с мыслями. — Когда я увидел её фотографию впервые, меня накрыло ощущение дежавю, словно мы уже где-то с ней встречались. Вероятно, на улице прошли мимо друг друга. Она же раньше была в Корее. А когда я увидел её перед собой, это ощущение усилилось в несколько раз. Я и сам заметил, между нами так много общего, что и мне самому порой неловко от этого. Я вот и думаю, неужели это возможно? Словно между нами уже была какая-то связь, только мы о ней не подозревали и выяснили только сейчас. Знаешь, словно все эти дурацкие легенды про красную нить судьбы — правда, а не бабкины сказки. — А она тебе нравится? — спросил Феликс осторожно. — Да, если честно. Очень нравится. Это секрет, я не должен… — Кристофер ощутил, что вот-вот разрыдается. Он захотел закрыть лицо. — Кенгуру, — Феликс поймал его руку. — Послушай, это нормально. Нормально, что между вами происходит. Нормально, что она тебе нравится. Я понимаю, тебе все это кажется жутким, потому что ты сам очень много сил и времени тратишь на фанбазу и сервис, но это нормально… Любить кого-то по-настоящему. Не только свою работу и поклонников, — Ёнбок говорил это сам с неуверенностью: ему самому было незнакомо чувство влюбленности в настоящую девушку. Бан Чан замер и слушал его, будучи абсолютно растерянным. По щекам его все-таки потекли слёзы, Феликс тяжело сглотнул: давно он не видел Бан Чана таким растерянным и отчаявшимся. — Парни, конечно, думают, что ты влюблен в Лалису, — неловко заметил Ёнбок после. — Что? — Бан Чан усмехнулся, смахивая с лица слезы. — Лалиса? Ну выдумали, конечно… — Ну… А что? Вы неплохо общаетесь, две звезды почти одинаковой величины… Раньше ты ведь был в неё влюблен, разве нет? — Феликс протянул другу салфетки. — Да и про интрижку с Саной никто забыть не может. Бан Чан прыснул в кулак. — Ну, она мне нравится, да. Но… То, что я почувствовал с Никой… Оно куда глубже, я не могу сам себе объяснить, что испытываю, когда вижу её. Я и сам понимаю, сколько общего между нами. Это радует и пугает одновременно. Кажется, что эти чувства больше, чем я сам. Я боюсь, что когда-нибудь я не сдержусь и поцелую её, либо скажу правду, каким бы идиотом в её глазах не выглядел. Это секрет… Но у меня есть странное ощущение, что я всегда её любил. А сейчас она рядом, и это порой невыносимо. Невыносимо, потому что оно кажется абсолютно несовместимым с нашей работой. — Может быть, когда-нибудь вы оба позволите себе просто быть вместе, как сейчас? Только не пряча свои чувства в дальний ящик? — спросил Феликс. Сомнения на счет симпатии к Лалисе отпали окончательно: Бан Чан тут же забыл о ней, переключаясь на Нику. — Скажи, Феликс, она ведь тебе тоже нравится, да? — Если честно, то да. Ника многим нравится. Она такая веселая и смешная, при этом с ней здорово работать. Всегда есть, о чем поболтать. И классно, что она Стэй, ей близко то, что мы создаем. Я не думал, что могу влюбиться в кого-то настоящего. В такую живую и яркую девушку… И она видит нас насквозь. Не таких, какие мы на сцене. Ей неинтересна вся эта сценическая мишура, меня по началу это пугало. Потому что ей не нужны образы, на которых зарабатываются деньги. Со временем я начал думать и сомневаться в себе, что я настоящий никому не интересен и не нужен, всех волнует только сценический образ. Ты сам знаешь, как это разрушительно для психики, и как со временем тяжело становится быть собой. Ты ненавидишь себя настоящего, а отражение в зеркале кажется чужим. А Ника… Когда я в первый раз услышал её смех, живой и настоящий… То прорыдал половину ночи, сидя в душе. Бан Чан изумленно его слушал. Его тоже изумляли привычки Ники, её живой смех пробирал до мурашек: громкий, заливистый здоровый, без притворства. Кристофер тоже спустя столько времени карьеры забыл, что такое быть настоящим. И это так больно признавать, что на самом деле для окружающих людей ты другой человек. — Она не боится быть собой даже зная, кто мы. Это тоже удивительно. Обычно люди начинают позерствовать, творить глупости, принимать попытки привлечь внимание. А она такая уверенная в себе, такая стабильная и сильная. При этом смешная, непосредственная, искренняя. С ней уютно и комфортно. Я не знаю, как она это делает. С ней не нужно притворяться. Да и вы поразительно похожи. С ней ты смеешься громче и улыбаешься чаще. Ты не замечаешь, вероятно, кто-то из мемберов тоже не видит, но ты рад, что кто-то помимо тебя не любит острую еду. Не сговариваясь, вы приходите практически в одной одежде и выглядите как парочка. Между вами воздух буквально искрит и плавится. Ты не замечаешь, как иногда смотришь на её фигуру, когда она не носит свою толстовку оверсайз. А ещё… Она очень сексуальна. Бан Чан услышал подобное выражение впервые о Нике. Он и сам задумывался о её сексуальности, но никогда не озвучивал это вслух. Смотреть на Нику — быть соблазненным. Ника само воплощение секса, которого у мемберов не было и нет. Хотя одевалась она не вызывающе, а вполне обычно, даже по-мужски, по их меркам. Имела привлекательную яркую внешность, приятные глазу формы. Да и выглядела она значительно крупнее, чем обычные кореянки. Но секс шёл ещё и изнутри. Такой, что подкашиваются ноги. Ника умела соблазнить одним своим появлением, а её обсуждение порой могло вызвать массовый оргазм — настолько приятно было о ней говорить и проводить время в её компании. Она вкусно пахнет спелой малиной, этот запах будоражит, напоминает о лете. Бан Чан нередко брал её вещи в руки и вдыхал их запах, иногда лежал под её покрывалом с головой, чтобы аромат Ники наполнял до отказа его лёгкие, дурманил до безумия. — Что думаешь ты по этому поводу? — Я бы… Попросил её научить нас быть такими же сексуальными, — ответил Бан Чан. Феликс заливисто рассмеялся. — Я серьезно, что ты думаешь о её сексуальности? — Она невероятно сексуальна. Мне нравится её вайб. Иногда она творит что-то такое, что невозможно объяснить, но её внутренний секс затмевает все. Он вышибает двери ещё до того, как она успевает зайти. От её уверенности в себе мне иногда приходится торчать в душе дольше обычного, — Кристофер окончательно стушевался, смутившись своих чувств. Феликс дружелюбно гыкнул и поддерживающе кивнул, соглашаясь. — Поскольку мы часто проводим время вместе, то… Ну знаешь, иногда случается, что… Мы касаемся друг друга. Случайно. Но у меня мурашки по всему телу. Я бы отдал все, что у меня есть, чтобы хотя бы раз её поцеловать. Феликс заворожённо его слушал: — А что вы делаете, когда работаете? Просто сидите рядом, каждый занятый своим делом? — Обычно да, так и есть. Я даю ей слушать музыку, которую пишу. Даю почитать стихи, чтобы она увидела будущий вайб песен и альбома, скидываю ей наброски и идеи. Она помогает это воплотить, иногда и сама показывает мне что-то интересное. Я говорю ей об идеях фотосессий и съемок клипов. Она направляет меня. Показывает мне наброски и макеты. Я их согласовываю и подкидываю ей идеи, как это вижу. Зачастую нам приходят одинаковые идеи в голову. А как-то раз она и вовсе уснула на студии, когда мы работали. Я заработался, а когда повернулся, Ника уже крепко спала. — И что ты сделал? — Феликс изумленно замер. — Если честно, ничего. Продолжил работать. С определенным трудом, разумеется. Потому что, конечно, я хотел поцеловать её во сне, но я только укутал своей толстовкой, боялся, что она проснётся. Понимаешь, я сам ей говорил о невозможности отношений, я сам же их и нарушил?.. Эта мысль и помогла мне сосредоточиться на работе в тот момент. Феликс снова рассмеялся. — То есть, ты бы хотел, чтобы она сама нарушила правила, о которых ты ей сказал? — Да, поскольку я боюсь того, что к ней чувствую. Боюсь неопределенности и того, что я не знаю, что с этим делать. Боюсь ещё и того, что у других мемберов есть возможность опередить меня. Хотя эта возможность так ничтожна: нам нельзя иметь отношения. — Мне кажется, я тебя таким не видел. Таким чувствующим что-то другое, кроме стремлений в работе. Ты так говоришь о ней… Впервые говоришь, а работает Ника с нами уже месяца три. А как думаешь, с чем связана её сексуальность? — Я бы не сказал, что у неё было много любовников. Потому что нам для изображения секса тоже необязательно с кем-то заниматься сексом и уметь соблазнять, — ответил Бан Чан. — По крайней мере, мне так хочется думать! Да и обычно люди, состоявшие в отношениях, будут искать эти отношения. А она их не ищет, даже находясь среди своих любимых мемберов. — Но ты ей тоже нравишься, — Феликс широко улыбнулся. — Как биас, да. Ты не забывай, что и ты её биас! В остальном — она отлично держится и не показывает своих эмоций по отношению ко мне. Но мы говорили с ней изначально, что между айдолом и стаффом не может быть отношений. — Ты хоть не разрыдался сам после того, как сказал это? Если ты уже тогда понял, что между вами есть нечто большее? — Нет, для меня это было на тот момент обыкновением: сказать все как по инструкции. Хотя я сам себе не верил, когда говорил это ей. И не хотел глубоко внутри себя, чтобы и она поверила мне. Я хочу чего-то большего с ней, но не знаю сам, чего именно. — Как спросил бы Хёнджин: ты бы её трахнул? — О, ками… Что за выражения? Если честно, мне даже подумать страшно о сексе. А ты мне предлагаешь подумать о сексе с Никой. Если я даже подумать не могу о возможности её поцеловать. — Кстати о поцелуях… Я бы хотел, чтобы Ника украла мой первый поцелуй… — сказал Феликс.