Дикая орхидея

— Интересно, а что Ника ещё умеет? — спросил Чанбин, одеваясь в раздевалке. Натянув на себя футболку, по привычке, крайне небрежно, рэпер взбил влажные после душа волосы. — Что именно тебя интересует? Способна ли она заглотить твой перчик? — спросил Хёнджин, как ему прилетело по заднице полотенцем от Бан Чана, а потом и от самого Чанбина. У лидера покраснели уши от высказывания Хёнджина. — Какого хера ты несёшь? — рыкнул Бан Чан, намотав влажное полотенце на кулак. — Я всего лишь шучу, мальчики, — примирительно ответил Хёнджин и продолжил одеваться, натянул на себя сначала футболку, а потом и худи с огромной зелёной надписью, только потом влез в чистые спортивные штаны. В зале, где обычно сидела за работой Ника, было неожиданно пусто. Зато из звукозаписывающей студии доносился голос Поло, бритого сурового парня, которого мемберы побаивались. Поло почти никогда не улыбался, но зато был профессионалом своего дела. Он многому научил Бан Чана, как продюсера и композитора, помогал ему продвигаться в бизнесе, и сегодня он заглянул к парням на студию для работы, дополнительной подготовки к концерту. — А где Ника? — удивился Сынмин. Вещи дизайнерки лежали на привычном месте, ноутбук был раскрыт. — Видимо, решила выйти, — ответил Чанбин. — Или заглянуть к Поло, — заметил тихо Бан Чан и зашёл в звукозаписывающую студию. — Давай ещё раз, — сказал Поло, откидываясь на спинку вращающегося стула. — О, Чан, ты вовремя, — лицо бритого растянула довольная улыбка. Он лидеру кивнул на огромный стакан ледяного эспрессо. — Что здесь происходит? — спросил Бан Чан, располагаясь за своим рабочим местом. Давно он не видел Поло таким довольным, а ещё никогда не видел Нику за стеклом, в студии, стоящей перед микрофоном, в огромных наушниках. Что и происходило сейчас. Бан Чана это сильно смутило. Настолько, что первым желанием было все остановить. Но Поло положил руку на его ладонь и сказал: — Ты обязан это услышать. — Услышать что? — спросил Бан Чан. Ситуация в душевой его вывела из себя, так сейчас ещё и Ника вытворяет то, что ей вздумается. Поло только поднял брови, глядя на Кристофера, а следом включил музыку. Сначала лидеру Стрей Кидс потребовалось время, чтобы узнать знакомую мелодию, появившуюся на свет ещё до его рождения. Кристофер узнал эту песню лишь потому, что его матери очень нравилась Уитни Хьюстон, и её великолепные песни, с пронзительными текстами и голосом, в котором вся жизнь. Песня из старого фильма «Телохранитель», I have nothing, вызывающая кучу смешанных эмоций. Бан Чан изумлённо смотрел на Нику за стеклом, как она слушала музыку, едва покачиваясь в такт и готовясь запеть. Почему-то Бан Чан готовился к худшему, и думал, что Поло позвал его, чтобы посмеяться… Но… — Эй, Чан! — в студию зашёл Сынмин. — Там это… Ты нам нужен. — Прямо сейчас? — спросил Бан Чан, чуть ли не зарычав от злости. Перед концертом Бан Чан всегда становился нервным: он не спал несколько суток, досконально проверяя все, заставлял парней репетировать до талого, повторять все тексты и дополнительно тренироваться, чтобы быть в отличной форме. Остальные мемберы словно уловили нервозность Бан Чана перед этим концертом. — Да, срочно. Джинни довёл Чанбина, — сказал Сынмин. Поло решил не отвлекаться, в то время как Бан Чан подскочил и выбежал из студии, как ужаленный, чтобы разнимать мемберов. — Какого черта вы творите? — заорал он, влетая в зал. Чанбин оставил на щеке Хёнджина багровый след, т.к. промахнулся во время удара. Феликс еле оттащил ведущего рэпера от корейца, лежащего на полу. — Этот психопат налетел на меня, — Хёнджин пытался подняться на ноги, отполз до огромного пуфика-галеты, рабочего места Ники. — Хоть слово ты ещё скажешь про Нику, ублюдок! — прорычал Чанбин, которого еле сдерживали Феликс и АйЭн. — Я же пошутил! — Хван поправил на себе толстовку. — Ненормальный! — Перестань о ней так шутить, — рявкнул Чанбин, продолжая вырываться. — А то ещё отхватишь! — Вы сейчас оба отхватите, — отрезал Бан Чан. — Какого черта, я спрашиваю, вы творите? Сдурели оба? На досуге я пересмотрю контракт с Никой, чтобы она меньше вам всем глаза мозолила, если вы не можете себя нормально вести, не опускаясь до мерзотных шуток. У нас концерт через неделю! Все остолбенело слушали Бан Чана, никто не видел его таким злым уже долгое время. Из звукозаписывающей студии вышел Поло, спрятав руки в огромные карманы широких джинсов, большие пальцы он продел через широкие растянутые шлевки. Бритоголовый даже не посмотрел на других мемберов, только слегка присвистнул, глядя на гематому на щеке Хёнджина, а потом посмотрел на Бан Чана: — Ты пропустишь все самое интересное, а мне бы этого не хотелось, — сказал Поло привычным жёстким голосом. — Заходи в студию и остынь. Кристофер посмотрел на мемберов ещё раз и ушёл в студию, Поло обвел всех взглядом и закрыл плотно двери. Can`t run from myself There`s no where to hide Бан Чан замер по центру комнаты, глядя на Нику, как она пела. По коже побежали мурашки. Лидер никогда и не задумывался о том, что Ника помимо всех талантов, какие не ускользнули от его глаз, ещё и поёт. Не просто поёт, а исполняет песни Уитни Хьюстон. Последние всегда вызывали у Бан Чана особенный трепет. Голос мулатки, наполненный жизнью болью, пронизанный отчаянной любовью, вдохновлял его самого петь также, вопрошая о любви, требуя её. И сейчас Ника стояла за стеклом в наушниках, зажмурившись, и пропевала эти чувственные строки, голос её нарастал вместе с музыкой, заставляя сердце биться о рёбра все сильнее. Don`t make me close one more door I don`t wanna hurt anymore Stay in my arms if you dare Or must I imagine you there Ника пела, иногда бросая взгляд сквозь стекло и устремляясь точно на Бан Чана, который думал что вот-вот свалится от услышанного. В голове одновременно была тысяча вопросов: откуда она умеет петь? Почему именно эта песня? Почему именно сейчас? Когда по ощущениям мир летит к чертям. И только Поло улыбался, как маньяк, развалившись в кресле и получая удовольствие от происходящёго. Don`t walk away from me I have nothing, nothing, nothing If I don`t have you, you, you you Ника замерла, стоя перед микрофоном, нежно пропевая слова и глядя на оцепеневшего Бан Чана. Поло самодовольно гыкнул, давая коллеге насладиться происходящим сполна. Реакция Бан Чана была в новинку: едва ли он слышал нечто подобное за последнее время. You see through Right to the heart of me You brake dawn my walls With the strength of your love, mhhh… I never knew Love like I`v known it with you Will a memory survive One I can hold on to Сила, чувства, сквозящие в голосе Ники. Мурашки по коже… А ещё интуиция, бьющая гонгом, кому конкретно Ника поёт эту песню, кого представляет там, за гладью затемненного стекла, в недрах студии. Бан Чан смутился не на шутку, слушая пение Ники. Кое-как удалось нащупать спинку стула и опереться, потому что осознание, что он вот-вот свалится в обморок, не покидало мысли. Как продюсер, Бан Чан слушал множество песен, музыки в поисках вдохновения, но корейские голоса певиц шли вразрез с тем, что он услышал сейчас. Даже иностранные голоса едва ли могли сравниться с услышанным. Голос Уитни Хьюстон, её талант исполнять песни — отдельный вид искусства, нечто сакральное и невозможное, практически невозможное для повтора. Мать Бан Чана, приложившая не мало усилий, прививая музыкальный вкус сыну, иногда включала «Телохранителя» ещё на кассетном магнитофоне. И как подпевала тихонечку чувственным песням Хьюстон, покачиваясь на месте и держа под руку отца. Воспоминания накрыли лидера с головой. А тут Ника… — Ну, как тебе? — спросил после Поло, выключая музыку, когда Ника закончила. Бан Чан внимательно слушал Нику, слёзы брызнули из его глаз, сердце было готово проделать новое отверстие в груди от боли. Ника стянула наушники с себя, осторожно положила их на место и вышла из студии, изумленно уставиться на Бан Чана: — Я не мог сделать так, чтобы Чанни все пропустил, хотя там война чуть не случилась, — ответил Поло, улыбаясь. — Ты была изумительна. — Что случилось? — Ника изумлённо смотрела на Бан Чана, который отвернулся в поисках салфеток. — Чанбин расквасил лицо Хёнджину, потому что Джинни задолбал пускать мерзотные шутки в твой адрес, — ответил Поло за лидера. — Что? — Ника изумлённо выбежала из студии. Бан Чан изумлённо смотрел ей вслед, а потом медленно перевел взгляд на Поло: — Откуда ты узнал, что она поёт? — пальцами Кристофер судорожно оторвал два бумажных полотенца и промакивал лицо. — Чан, я давно в этом бизнесе и способен увидеть талант к пению ещё в зачатках. То, что Ника умеет петь, было очевидно ещё давно. И я удивлен, что ты только сейчас услышал её пение, — заметил Поло. — Она не говорила об этом, — Бан Чан нашёл в себе силы посмотреть на Поло все ещё влажными глазами. — А она и не обязана говорить тебе об этом, Чан, — сказал Поло абсолютно спокойно. — Её работа заключается в другом, не в пении. Это я слышу и вижу то, что скрыто, потому что работаю с разными людьми. А ты работаешь с одними и теми же, поэтому не замечаешь порой банальных вещей буквально у себя перед носом. Что не только твои парни могут петь. Бан Чан ошалело слушал Поло, в очередной раз признавая его правоту. Ника в зале осторожно привязывала холод к костяшкам Чанбина. Последний тихо шипел и щурился: — Всё, вот так… Не больно? — Нет, — Чанбин поднял глаза на Нику. — Вот и хорошо, — Ника тепло улыбнулась ему и осторожно погладила перевязанную руку рэпера. — Спасибо, что вступился за меня. Чанбин покраснел, покраснели даже его уши, когда Ника произнесла это. Бан Чан смотрел на неё и тихо качал головой: кто бы мог подумать, что Ника ещё и петь умеет…