Дикая орхидея

Ника вспомнила первое время их общения после того, как устроилась на работу в JYPE. Она знала, что их общение будет именно таким: Бан Чан будет намеренно её избегать, руководствуясь теми же чувствами внутри, что и она сама. Действительно, так и случилось. Айдол по мере возможностей избегал дизайнерку, держался подальше, обходился служебными фразами и избегал прямого взгляда и непосредственного общения. Они разговаривали лишь по работе, и то лишь когда Ника сама подходила к нему с вопросами, либо в мессенджерах. Мемберы заметили странное отношение, но старались не вмешиваться: лидер был довольно скрытным в чувствах и не любил обсуждать эту тему. Состояние, накрывшее Бан Чана после встречи с Никой, было совершенно новым и непонятным для него самого. Да, он видел её во снах и видениях, но никогда не думал, что это чувство при живой встрече усилится как минимум раз в десять и вывернет его наизнанку. Поэтому самым безопасным и оптимальным решением стало избегать дизайнерку, как можно меньше общаться и не встречаться с ней. И при этом всем на фоне он слышал её заливистый смех, видел её улыбки и случайные взгляды, от которых все в груди сжималось до боли. Лидер ещё больше начал прикрываться работой и делами, лишь бы избегать Ники и мыслей о ней, хотя каждый раз, когда он оставался один, то думал о ней, не переставая. А тетрадка, спрятанная в ящик стола, значительно пополнилась стихами: чувства никогда ещё не накрывали его так, с головой. Но эту тетрадку он не доставал при остальных, говорил, что кончилась, и предлагал парням внести свой вклад в музыку. Спустя пару недель Ника сама осталась после работы. Парни собирались домой и как обычно прощались с Бан Чаном, он вышел из студии, чтобы проводить их и спуститься в кафетерий, как увидел Нику, сидящую на своем рабочем месте. Настроение у лидера было отличным, они с мемберами громко шутили, и он не заметил, как сам обратился к Нике, наплевав на свою отстраненность: — Ты домой не собираешься? — спросил Крис, остановившись. Только после того, как вопрос был озвучен, Бан Чан понял, что сделал. Улыбка исчезла с его лица, а кровь моментально отлила от щек. — Ещё нет, — ответила дизайнерка, она ненадолго отвлеклась от работы. Лидер встретился с ней взглядом и поспешил на выход, за уходящим Сынмином, ничего не произнеся в ответ. Да, это грубо с его стороны, но Крис не знал, что ему ответить. И уже пожалел, что спросил её. Он отчаянно боролся в себе с противоречивыми чувствами: все же было опасно брать её на работу. — Зачем ты с ней так грубо? — спросил Сынмин шепотом. — Пускай работает, она же не мельтешит под ногами. — Неважно, — Бан Чан проводил их до лифта, а сам пошёл обратно, мечтая не пересекаться с Никой. Он прошёл мимо молча и закрылся в студии, натянул наушники и принялся прослушивать музыкальные референсы. Однако… Голова его совершенно опустела от одного осознания, что он остался один на один в студии с Никой. Вдохновение, которое ещё недавно лилось через край, покинуло его. Чёрт бы побрал эту Нику! Услышав урчание в желудке, Бан Чан вспомнил, что собирался поесть, но идти снова мимо Ники слишком небезопасно. Вдруг она о чем-нибудь его спросит? Или зайдет сюда? Внутри Крис чувствовал себя крайне странно: с одной стороны, он ненавидел все происходящее, ведь из-за общества Ники он не мог спокойно работать. А с другой… Словно кто-то всунул ему между ребер магнит, который так сильно и болезненно тянулся к Нике. И казалось, что если пытаться противостоять этой силе, то разорвет мышцы и кости. Так продолжалось три дня, Бан Чан старался сосредоточенно работать и не думать о том, что буквально в нескольких метрах от него, за дверью сидит та, кого он видел во снах, кому писал песни, с кем мечтал о встрече почти всю жизнь. Но теперь не то что музыка не шла, но и стихи не писались, поскольку очень много усилий затрачивалось на то, чтобы игнорировать Нику и её общество, когда они оставались одни после работы. Крис искренне не понимал, что делать. Но работа не ладилась вот уже который день; лидер не выдержал и вышел из студии со словами: — Ты голодна? Банальный вопрос, скорее из вежливости. Все же рано или поздно им пришлось поговорить, пускай они хотя бы так начнут, спустятся вниз и поужинают. Еда всегда сближает. Ника удивленно посмотрела на Криса, оторвавшись от работы. Они снова встретились взглядом, и Чан понял, что больше не хочет избегать её. Совсем. В глазах Ники он словно увидел свое отражение, такими знакомыми казались ему глаза напротив. Словно он видел их всегда, в других жизнях. И сейчас встретил вновь. Сердце лидера снова ёкнуло, а ладони начали потеть. Чан спрятал руки в карманы и отвел взгляд в сторону в ожидании ответа. На секунду Крису стало жутко от мысли принадлежности кому-то. Карьера айдолом казалась ему самой независимой на свете: у него есть фандом и нет отношений с кем-то конкретным. Да, он писал песни и пел о любви, но не верил в то, что его самого может кто-то любить. Рафинированного айдола, покрытого блестящей корочкой, такой толстой, что под ней уже давно не видно его настоящего. Но Ника словно видит его насквозь. А ощущение необъятного притяжения к ней, близости на глубинном уровне, чувства, что они знакомы как минимум тысячу лет… Только усилилось в разы. Наверное, он поэтому так старательно избегал её первые две недели. — Да, пожалуй, — Ника кивнула и оторвалась от работы, отодвинула ноутбук в сторону и поднялась с места. Крис наблюдал за ней, так кот смотрит на мышь, которую поймает, чтобы поиграть. Впитывая каждый её жест, каждое движение, пытаясь уловить то, что не мог объяснить самому себе последнее время. Одновременно хотелось сбежать, так и смотреть, не отрываясь, пытаясь раскрыть все тайны разом. Что же в тебе такого, что тянет, как магнитом? Они отправились вместе в кафетерий. Крис шагал рядом, стараясь двигаться немного впереди, чтобы как можно меньше смотреть на Нику. Пара вышла в холл восьмого этажа, и Бан Чан решился начать диалог первым: — Почему ты остаешься после работы? — спросил лидер, вызывая лифт. — Почему бы и нет? — спросила Ника, посмотрев на него, взгляд мимолетом скользнул по его телу: вверх-вниз, замечая, как лидер весь внутренне скукожился. — Здесь гибкий график, и я могу работать столько, сколько нужно. Я сделала все дела после приезда, и теперь могу больше времени уделять работе. Бан Чан удовлетворенно кивнул и запустил Нику в лифт, прошёл следом и… Почувствовал запах дизайнерки. Аромат спелой малины наполнил его лёгкие. Такой сладкий и приятный. Господь всехмогущий… Они прошли в кафетерий и отправились к столам с едой. За столиками было пусто, а повара на кухне шумели посудой, подготавливаясь к новому дню. Бан Чан с интересом заглянул в кастрюльки с супами, и краем глаза смотрел на Нику, как она сооружает себе кофе, а потом идёт к нему, чтобы выбрать суп. — Какой ты будешь? — спросил Чан, подхватывая миску для супа из стопки чистой посуды. До лидера кое-что дошло: он не сможет долго играть в недотрогу-тирана. Рано или поздно случится то, чего он, Бан Чан, так опасается. Так почему же не начать сейчас продолжать топить лёд? Иначе он до конца своих дней не сможет спокойно работать и все усилия будет тратить на то, чтобы не думать о Нике. — Там есть грибной суп? — поинтересовалась Ника, с интересом рассматривая таблички, стоящие перед утварью. Крис смотрел на неё, не отрываясь, как беззвучно шевелятся её нубы, как на щеках едва виднеются ямочки, а волосы сами собой аккуратно лежат, обнажая длинную и тонкую шею. На долю секунды он залюбовался линией её носа. А после опомнился и открыл нужную кастрюльку, осторожно налил суп для Ники и добавил к нему ещё несколько кусочков курицы и грибов, выловленных дополнительно. Все же, парни были правы: Ника довольно симпатичная, и почему он две недели назад так старательно изображал из себя слепого? Ника смущенно улыбнулась, глядя на это: — Спасибо. — Ты можешь добавить трюфельное масло, так получится гораздо вкуснее, — добавил Чан, он осторожно поставил тарелку на её поднос. — И полезнее. Тебе добавить? Взгляд невольно скользнул по губам Ники: такие розовые, как лепестки розы, с трещинками. Стало чертовски неловко за себя и свои мысли: ему нравилась внешность Ники, безусловно. Этот вздернутый веснушчатый нос, острый подбородок, брови вразлет и игривые, словно ведьминские глаза зелено-карего цвета, обрамленные черными ресницами. — Если тебе не сложно, — Ника кивнула, глядя на него и ощущая некоторую неловкость: все же не каждый день ты начинаешь общаться со своим биасом-соулмейтом, а потом он спустя две недели игнора начинает заботиться о тебе так, как если бы завел девушку. Чан сделал нужное, высунув кончик языка от усердия. А потом посмотрел на Нику, улыбаясь: он увлекся процессом. Увидев, что Ника тоже улыбается, глядя на его руки, Чан спросил: — Сухарики? — он отвернулся к столам с едой. — Да, давай, — Ника кивнула и смутилась ещё больше, мягко пожав плечами. — Всё в порядке? Ты смутилась, — Бан Чан нервно усмехнулся: что он сделал не так? И посмотрел на неё. — Я… Привыкла быть самостоятельной во всем, — Ника покачала головой. — Придётся отвыкать, — ответил Бан Чан, но не стал добавлять, что прославился своей заботливостью и щедростью. Он дотянулся до маленьких чашечек, наполненных горячими гренками, достал одну из них и поставил на поднос Нике. — Да… Знаю, что ты самый лучший лидер, заботливый и щедрый, — Ника кивнула, глядя на его руки. — А что ты будешь сам? — Пожалуй, то же самое, что и ты. Не хочу заморачиваться с выбором, просто хочу есть, — ответил Крис, он достал себе миску и плеснул туда грибного супа тоже, для приличия выловил курицы и себе. Не все же лучшее для Ники делать, правда? Не нужно выделять её… — Хорошо, — Ника кивнула, а потом посмотрела на Чана и осторожно спросила. — А о себе ты позволяешь заботиться, самый лучший лидер? Вопрос о заботе словно уколол его под ребра длинной и острой иголкой. Бан Чан привык заботиться об остальных, но чувствовал себя крайне неловко, когда заботились о нем самом. Он начинал чувствовать себя ещё больше должным за все и почему-то виноватым. Ему было крайне непривычно принимать заботу, это значит, что он проявил слабость. А слабым ему никогда не нравилось быть и уж тем более показывать это людям. — Не люблю, — отрезал Крис и поставил свою миску с супом на поднос. Добавил также трюфельного масла и поставил гренки, только делал теперь он это все быстрее, словно боясь, что Ника начнет ему помогать. Он всегда так делал, переживая о том, что другие мемберы начнут помогать ему. — Чувствуешь себя неловко? — спросила Ника, опережая его мысли. Крис посмотрел на неё: попала в яблочко, а потом кивнул: — Есть такое, — ответил он, а потом отвлекся на еду и свой урчащий желудок. — Давай ещё что-нибудь выберем? — Да, я видела салаты и свежую зелень, овощную соломку. — Звучит неплохо, а что на счет мяса? — Это я не успела рассмотреть, — Ника и Бан Чан пошли вдоль столов с подносами в руках. — Ты любишь мясо? — спросил Бан Чан. Мысленно он уже прикидывал, куда можно сходить на деловой ужин с Никой. Пак хотел познакомиться с очаровательной девушкой поближе и надеялся на компанию Бан Чана. Поэтому придется подготовиться: определиться с кухней, с рестораном и с образом. Нужно выглядеть максимально непринужденно. — Да, — дизайнерка кивнула. — Это хорошо, девушкам нужно хорошо питаться и иметь здоровый аппетит, — заметил Чан, стараясь быть отстраненным. Хотя глубоко внутри себя он выдохнул: наконец-то они общаются, и, на удивление, им комфортно друг с другом. Даже слишком. Несмотря на несколько неосторожных, как ему показалось, комментариев Ники, на её способность задеть за живое, Крис чувствовал себя с ней в безопасности. Словно надел на себя бронижилет или парашют, и теперь ему ничего не страшно. Глубинное чувство помаленьку вылезало наружу, напоминая о себе, об их предназначении друг другу. — Это хорошо, что ты так считаешь, — ответила с улыбкой Ника. Они остановились возле мяса. Ника вновь с интересом начала изучать таблички с едой. Бан Чан больше не хотел смотреть на её профиль, а потому быстро спросил: — Говядина или свинина? Все же он пытался контролировать себя, чтобы не сделать ни малейшего лишнего жеста. Не выдать из себя от шизофренический бред, что иногда не дает спать по ночам. Эта связь… Между ними. — На твое усмотрение, — Ника выглядела немного растерянной, увидев достаточно большое количество мяса на столах и оставшись спокойной к реакции Бан Чана. Это его и бесило: почему она никак не реагирует на мою резкость? Если мы с ней, так уж и быть, предназначены друг другу, то какого черта она так спокойна? — Тогда свинина, — Чан кивнул. — Острое ешь? — Не особо. Крис снова кивнул, подмечая между ними сходства: оба не любят острое. Сам же щипцами потянулся к нужному и собрал Нике мясную тарелку. — Это будет неплохо дополнить свежей зеленью, — сказал он, поставив тарелку Нике на поднос и игнорируя её руки, протянутые в ответ. Если так будет продолжаться дальше, он сойдет с ума, любуясь ей. А в голове его уже начали зреть новые стихи. — Спасибо, Бан Чан, — Ника кивнула, стараясь не смутиться ещё больше, она опустила руки и незаметно сжала кулаки: это побочка от их взаимных ощущений. Желание сбежать как можно дальше и игнорировать связь, потому что она пугает. — Позволь, я хоть кофе тебе сделаю, — мягко заметила она. Крис посмотрел на неё и сказал: — Я не люблю кофе. И пью только воду, — ответил он, подошёл к холодильнику и извлек оттуда пол-литровую бутылку воды, поставил её на поднос. Ника выдохнула и последовала за ним к столам, пытаясь убедить себя, что скоро это пройдёт. Все же он не дает о себе заботиться, его это злит, как и сам факт дальнейшей неотвратимой близости с ней. Они оба знали об этом так четко, что страшно представить. Вот только обоих пока эта близость чрезвычайно пугала. Бан Чан не хотел быть обузой и проявлять хоть малейший намек на слабость, а Ника такая же, но ещё и… Чертовка-сканер. Какого черта она видит его насквозь? Они расположились за столом напротив друг друга, и Бан Чан случайно задел ноги Ники, пока она с интересом смотрела на свой обед, который по большей части ей собрал Крис. — Спасибо, что собрал для меня ланч. Это очень мило. — Не вопрос, если тебе что-то будет нужно, обращайся, — он кивнул, коротко посмотрев на нее. — Я решу все твои вопросы, — прозвучало решительно с его стороны. Ника на какое-то время зависла: сколько раз она слышала в отношениях подобное? Или не слышала? Когда парни, видя её внутреннюю силу, говорили ей вот так: «Я решу все твои вопросы?». На какое-то время ей стало тяжело дышать и думать: она знала, что отношения с Бан Чаном, их общение изменит их жизни. Крис действительно очень заботливый, несмотря на отстраненность, он очень многое для неё делал и продолжает делать, а ещё словесно подтверждает это. Дизайнерка поежилась, ощущая мурашки, а потом добавила: — И ты можешь обращаться ко мне. — А зачем? — искренне удивился Чан, поднимая взгляд на Нику. — Несмотря на все, ты все ещё человек, вполне себе живой, нуждающийся в поддержке и заботе, — ответила Ника и приступила к трапезе. Бан Чан замер, слушая её. А когда он в последний раз слышал что-то подобное в свой адрес? А сколько раз говорил сам? Каким-то образом Ника нашла уязвимое место, там, где самый нежный пух. Крис хотел было съязвить, что не нуждается в подобном, но промолчал и продолжил есть, тяжело выдохнув. Все же она не заслуживает таких грубостей. — Прости, — сказал он, прожевавшись. — Ты просто делаешь то, чего я не хочу допускать. Ты проникаешь туда, что я хочу оставить при себе. И я сейчас не готов тебя туда пускать… — выдохнул он и зажмурился, ему хотелось провалиться сквозь землю. Ника кивнула и молча продолжила есть, извинившись. Они ели какое-то время в тишине, ощущая неловкость друг перед другом. — Извини… Можно кое-что скажу… — спросил Бан Чан после того, как закончил с мясом. — Да? — Ника посмотрела на него, оторвавшись от еды, она хрустела соломкой из моркови. — Я… Буду не против, если ты… Поможешь мне… Когда будет нужно… — эти слова дались ему так тяжело. Но почему-то он посчитал нужным сказать их именно Нике. — Разумеется, — Ника кивнула и улыбнулась ему в ответ, а потом вернулась к еде. Бан Чан подумал, что он в жизни красивее улыбки не видел, такой теплой и искренней, такой знакомой. — Ты можешь просить меня об этом когда угодно, — Ника кивнула. — Хорошо, — Чан смутился. — Я не люблю просить о помощи. — Знаю, сама такая же… — Ника покачала головой и сделала глоток кофе.