Дикая орхидея

Чан проснулся от тряски в автобусе, осмотрелся по сторонам. Несмотря на то, что время было не детское, и надо было бы поспать, кто-то не стеснялся и громко болтал, сидя недалеко от них. Над головой бледно сверкали ядовито-зелёные полоски, обозначавшие проход. Но они не мешали спать и едва отбрасывали свет, салон автобуса был погружен почти в кромешную темноту, кое-где лишь было видно, кто сидит в телефоне. Но в основном все крепко спали. Кто-то мерно похрапывал, за что получил в бок от соседа. За окном ничего не было видно. Кристофер проморгался, как Ника оторвалась от чтения книги на телефоне и ласково чмокнула его в висок, поправила съехавший с плеча плед и продолжила ласково гладить его по волосам и шее. Давно Чан не чувствовал себя так спокойно, как сейчас. Давно так хорошо и крепко не спал, несмотря на все неудобное положение. Все же это был междугородний автобус, и как они выяснили с Никой, тут не работали индивидуальные лампы, не было откидных столиков на случай желания поработать ночью, даже нормального пространства между сиденьями не было. Но даже все эти неприятности казались ничем в сравнении с предвкушением поездки на Алтай, сказочных выходных в горах. И уж тем более это было ничто в сравнении с тем, что Бан Чан испытывал сейчас к Нике. Удивительное ощущение спокойствия не покидало его с момента их встречи. Казалось, что время застыло, замедлило свой ход и утратило значимость, как и все остальное. Ничего не существовало в этом мире больше, кроме зелёно-карих глаз напротив, её солнечной улыбки и запаха спелой малины и камелий, разлитого в воздухе. Кристофер не помнил, как уснул на плече Ники. Он просто смотрел в окно вместе с ней, изумляясь, как ночной город сменялся чернотой леса. Как из обжигающего мрака темноты словно кости белеют стволы берёз, каких здесь, в Сибири, оказалось удивительно много. И стоило ему моргнуть, как Крис провалился в сон. Глубокий и крепкий. Сну этому только способствовали тёплые объятия Ники, её нежные поглаживания по плечу и шее, а ещё плед, каким Ника его тепло укутала в дороге. Было невероятно хорошо… Словно все встало на свои места после их взгляда глаза в глаза в первый раз. И вот сейчас он лежит у неё на плече, они знакомы буквально пару дней, а по ощущениям он знает её тысячи лет. Бан Чан был готов поклясться чем угодно, что знает о ней всё. И поэтому так решительно отправился с ней в горы. В ночном автобусе, трясущемся по Чуйскому тракту. Вот так, вслушиваться в звуки вокруг, всматриваться в темноту и ощущать тепло никиных губ на своем виске, мягкость её ласковых пальцев в своих волосах. Всё это обезоруживало и усыпляло. Лидер зажмурился от собственных ощущений, ему действительно давно не было так хорошо… Необъяснимое чувство стабильности накрыло его с головой, укутало в кокон из тепла и любви, невероятное спокойствие и ощущение «теперь все точно на своих местах» обескураживало Бан Чана. Так чувствуют себя дети, когда любят своих родителей, безоговорочно и искренне. И также чувствовал себя Чан рядом с Никой: он любит её. Всегда любил и будет любить только её. От приятных ощущений, переполнявших его, от магии вырастающих из-под земли гор, Чан заёрзал на месте и устроился уютнее, ткнувшись кончиком носа Нике в шею и засопев. Она только тихо улыбнулась и обняла уютнее: — Отдыхай, — на этот раз ласковый поцелуй потерялся в его волосах. — Нам ещё ехать и ехать… — А почему ты не спишь? — еле слышно спросил Чан и приподнялся на локте, посмотрел в зелёно-карие глаза. Казалось бы, он спал три часа, никуда не отходил от неё, но чувство, что Крис успел уже соскучиться по блеску этих ведьминский глаз, накрыло его с головой. Мысль, ворвавшаяся в голову, была такой: «Господи, почему ты так прекрасна сейчас?» Он действительно так считал, как бы глупо и нелепо это не звучало. Встречая своего человека, чувствуя его рядом, ощущаешь только два чувства: невероятное спокойствие и нехватку всех слов мира, чтобы описать свою любовь к этому человеку. — Сторожу твой сон, — Ника словно услышала его мысли и улыбнулась ещё шире, её тепло отдало лёгким, но приятным жаром в ответ на его вопрос. Кристофер не удержался, потянулся на локте, прижал Нику уютнее к себе и ласково поцеловал. Он хотел было сделать это более решительно и чувственно, но поцелуй получился аккуратным, нежным и тёплым, даже скромным. Но таким неожиданным для них обоих и при этом очень правильным. Словно оба этого очень давно ждали… Лидер неохотно оторвался и краем глаза он увидел клыки гор, густо поросших хвойными деревьями. Их контур едва виднелся на фоне утреннего неба, вот-вот займётся розово-персиковая заря. И солнце, напоминающее собой позднее садовое яблоко, окрасит собой все в нежные тона, напоминающие о любви. — Скоро будет очень красиво, — он положил голову Нике на плечо и уютнее обнял её под пледом, прижал к себе. — Видишь? Ника посмотрела в окно и кивнула: — Да, здесь очень красиво, — она отложила свой телефон, спрятала его в карман, а потом устроилась в объятиях с Крисом уютнее, прижалась к нему, все ещё чувствуя сладость утреннего поцелуя на губах. В рдеющих красках утра было проще увидеть лицо Криса, его карие сияющие глаза напротив, даже мелкие веснушки на носу и щеках. И как он без задней мысли ласково целует её, так скромно, как маленький мальчик. — Может быть, включим музыку? — предложила Ника. — Хочу сделать этот рассвет запоминающимся, чтобы он имел свою песню… — она погладила пальцы Криса под пледом. — Звучит круто, — Кристофер потянулся за телефоном и наушниками, один протянул Нике, включил музыку. Ей стала песня Хёнджина Beautiful. И действительно, ноябрьским утром в горах рассвет наступает довольно быстро, вжимаясь друг в друга, грея пальцы под пледом, Чан и Ника любовались сказочным рассветом и тем, как дорога их плавно превратилась в горный серпантин. За отбойником неслась река Катунь, поражая своим ярко-бирюзовым ослепительным цветом. В утренних лучах раннего ноябрьского солнца это все обретало ещё большую магию, окрашиваясь в нежно-персиковые цвета. Кое-где из-за кедров, казавшихся чернильными пятнами, на нежно-сиреневом небосводе ярко мелькали звёзды. Оба как завороженные смотрели на красоту природы, вслушивались в песню и даже не думали достать телефон, чтобы щёлкнуть это, а просто еле слышно подпевали, ещё сильнее переплетаясь друг с другом пальцами под тёплыми складками пледа. Вокруг все казалось волшебным… Автобус остановился на небольшой станции, выплевывая остатки пассажиров из своего тусклого нутра. На улице было удивительно свежо, и казалось, что воздух потрескивал от первого морозца, приятного кусавшего за щёки. Остатки людей как-то быстро растворились между низкими домишками и заборами, и Чан с Никой остались одни, осматриваясь по сторонам. Кристофер вдохнул полной грудью горный воздух, любуясь синими горами и разноцветными крышами домов, вслушиваясь в утреннюю, почти оглушительную тишину, висящую в воздухе. — Как же хорошо! — он потянулся, обнажая полоску бледной голой кожи на животе. Ника, списываясь с хозяйкой домика, не оставила без внимания голый живот Криса и едва пощекотала его пальцами. — Ай! Вот как знал, что тебе это будет нравиться! Ника рассмеялась, заливисто и громко. Сейчас она казалась ещё очаровательнее, в солнечном свете её лицо казалось ещё более живым, в коротких волосах путались солнечные искры, грозясь вот-вот устроить пожар. Кристофер выдохнул: вдохновение крыло его волнами, уносило своим течением. Боги, он умрёт, если не позволит себе петь о Нике и любви к ней, которая обволакивает его без остатка. — Я написала хозяйке, что мы приехали! Думаю, у нас есть возможность дойти до домика самостоятельно… Идём? Крис двинулся за ней по узкому и высокому тротуару. Действительно, казалось, что вокруг них нет ни души. Хотя место буквально дышало жизнью, переливалось красками. Мимо них проехала одинокая небольшая красная машина и тут же скрылась за поворотом, между разлапистыми синими холмами, поросшими кедром и сосной. Удивительно, но лидеру нравилось решительно всё, что между ними происходит. Этот опьяняющий энтузиазм Ники, за которым он был готов последовать хоть на край света. — Кажется, мы заблудились, — нервно хихикнула она через пятнадцать минут. Они оба замёрзли и стояли, оглушённые собачьим лаем. Из-за хлипкого забора на них гавкал огромный безухий маламут. Лай пса словно отражался от гор и ещё сильнее резонировал в горном морозном воздухе утра, оглушая всех вокруг. Маламут ходил вдоль забора, беспорядочно шурша жухлой листвой под ногами. Где-то закричали петухи и начала подавать признаки жизни сонная коза. Кристофер понял, что у него даже желания нет злиться на Нику. Он только рассмеялся вместе с ней. Почему-то ему до безумия нравилось все происходящее, Бан Чан чувствовал себя мальчишкой, ворвавшимся в детство. Ему не надо было следить за младшими братом и сестрой, бежать в школу. Он мог гулять в горах и позволить себе заблудиться, не жалеть о потраченном времени. Ни секунды, это все казалось ему таким забавным. Новые чувства накрывали его с новой и новой силой. Им удалось выяснить, что муж хозяйки домика приедет за ними. Чану и Нике нужно лишь дождаться его у дороги. В скором времени на пустующей дороге появилась нива, обклеенная плёнкой под камуфляж. — Как брутально, — выдал из себя Крис на русском, когда из машины с дружелюбным видом вышел мужик с ярко-голубыми глазами и одетый как охотник. Кристофер удивлённо смотрел на него и с удовольствием пожал руку, протянутую ему для знакомства. — Ну, доброго утречка! Замёрзли небось, пока ждали, а? — мужик развернулся и полез отодвигать переднее сиденье, чтобы Ника могла влезть внутрь. Бан Чан помог ей это сделать, а сам расположился спереди. — Ну, удобненько сели? Сейчас быстро долетим, это ж как вы так заблудились-то? — Бывает, — буднично отозвался Кристофер, стараясь делать вид, что он не сильно замёрз. Хозяин заметил это краем глаза и добавил тепла в печке. — Ну, ничего! Бывает! Чай залюбовались горами, сосенками нашими, надышались здесь воздуху горного, и всё… Случается! Снежка-то моя уже комнаты топит, сейчас приедем, будете греться, я вас чаем вкусным напою и мёдом. Вы сами-то откуда? — Из Сеула, — ответил Крис, малость обескураженный щедростью хозяина дома, пока они ехали в машине. — Ого, прям из того самого? Вот те раз… — мужик почесал голову, спрятанную под мягкую вязаную шапку. — Ничего себе! Там-то уж наверняка не так холодно, как здесь. Кристофер угукнул, продолжая улыбаться как идиот. — Надолго ли в гости? — На пару дней, — ответила Ника. — Эх, жалко! Я б вас на экскурсии свозил всякие разные! На озера или на грибы каменные посмотреть, рассказал бы сказок много разных! — мужик весело поглядывал на Криса своими лучистыми глазами и сиял ровными и белыми зубами. — Верим, но у нас немного времени, — Ника аккуратно обняла Криса за плечи, он положил ладони на её руки и прижал к себе, нежно поцеловал тыльную сторону. — Понимаю, но всё ж таки! А вот и поворотец наш! — хозяин дома свернул на деревенскую дорогу и сбавил скорость. — И гостиница наша вот! Мы чуть подальше расположились, чтобы вид на горы лучше открывался и шума меньше от дороги было, — он мягко затормозил, поставил на нейтраль коробку передач. У дороги, усыпанной крупными сосновыми опилками, и у высокого забора, сделанного из дерева, стояла женщина в мягком пуховике. — Доброго утра, — она выглядела не менее радостной, чем её муж. — Добрались наконец-то! — Да, спасибо вашему мужу, — Кристофер помог выбраться Нике из машины и аккуратно повёл её в сторону дома. — Вы располагайтесь, а я припаркуюсь пока, Снежинка моя вам все покажет! — Да я переживаю всё, не успела с утра прибраться вот… Представляете, семья заехала, а у них ребёнок маленький, не поселю же я их на второй этаж… — женщина покачала головой. — Вы не против подождать в другой комнате пока что? Там все чисто и затоплено! А я пока ваш номер подготовлю. — Нет, не против, — Ника улыбнулась и посмотрела на Криса. Он был настолько заворожён окружающей обстановкой, что даже не обратил внимания на эти неудобства и даже счёл их незначительными. — У вас тут замечательно! Крис и Ника последовали за хозяйкой, тропинки к домикам были сделаны из деревянных кругляшей и гладких камней, отполированных водами Катуни. Уютные гостевые дома возвышались от них по правую сторону. Пороги были устланы мягкими разноцветными коврами, сделанными вручную. Навстречу из дома хозяина выбежали две маленьких собачонки, они с заливистым писклявым лаем носились вокруг ног новоприбывших, но ничего, кроме улыбок не вызвали. — Как тут красиво, — сказал Крис, присев и потрепав одну из псинок по макушке. — Да, Олежа старается, мастерит… Строит! — она кивнула на небольшое строение с широкой аркой, внутри стояли деревянные фигуры, резные стулья и столы. — Вы это сами делаете? — изумлённо выдал Крис, оглянувшись на Олега. — А как же? Руки сами делают, — он потрепал по холке ещё одну писклявую собачонку. — Ну вы не мерзните, располагайтесь! А я вам сейчас чаю принесу! С медом! — Разувайтесь здесь и проходите пока сюда! — Снежана, его жена проводила Бан Чана и Нику до дверей номера. Внутри пахло кедром и сосной и было действительно тепло. Полы тоже были устланы коврами. И Кристофер с удовольствием прошёл внутрь после Ники. — Как же тут здорово, — сказал он опять и поставил свой рюкзак в углу, помог стянуть Нике с плеч её вещи. — Спасибо! — Располагайтесь, телевизор, Интернет, все работает! — хозяйка кивнула на всё необходимое. — Отогревайтесь, а я вас позову! — Хорошо, — Ника кивнула, широко улыбаясь. Дверь за хозяйкой захлопнулась, и пара осталась наедине. Кристофер смотрел на Нику, она стянула с кровати покрывало, чтобы согреться. И всматривалась в лицо лидера, стоящего напротив него. Он выглядел таким расслабленным и беззаботным сейчас, глаза ярко искрились и притягивали взгляд ещё сильнее к себе и завораживали своим сиянием. — Что-то случилось? — спросил Чан, чувствуя внутреннее волнение Ники. — Случился ты, — она подошла к нему и укутала пледом напряженные плечи. — Ты весь замёрз… — Ничего, это ничего в сравнении с тем, что происходит с нами сейчас, — сказал он и укутал Нику в складки тяжелого покрывала тоже, ласково поцеловал её в нос. Дверь в номер скрипнула, и внутрь зашёл хозяин дома. Он нёс с собой огромный железный термос и небольшую пиалу, закрытую крышкой. — А вот и чай! — пропел он и устроил все на деревянный стол, покрытый тёмным лаком. — Угощайтесь и грейтесь! Будет что-нибудь нужно, обращайтесь! — Мы хотели заказать баню на вечер, можно? — поинтересовалась Ника. — Можно, но это лучше к Снежинке моей обратиться! — Хорошо, спасибо. — Спасибо за то, что приютили! — сказал вдогонку Крис. Ника смущённо улыбнулась, чувствуя ласковые объятия Чана. Он неохотно отстранился, укутал Нику в покрывало, а сам отправился разливать чай. — Какой крутой у него термос, — заметил Крис. — И стулья тут крутые, мне нравится! Очень атмосферно выглядит и уютно… А как это лучше сказать ему на русском? — спросил он и протянул Нике чашку, наполненную ароматным чаем. — М, это же гречишный, — Ника зажмурилась от удовольствия, принимая чашку. — Попробуй, это очень полезно и вкусно! — Мне уже нравится словосочетание «полезно и вкусно», — Кристофер без раздумий пригубил свою чашку с чаем и тоже зажмурился от удовольствия. — Как ты сказала, называется этот чай? — Гречишный, — Ника с удовольствием попробовала мёд и угостила им лидера. Он с удовольствием распробовал нежный и густой мёд, жмурясь. — Вау, столько вкусняшек! — восхищённо заметил Чан. — Гречишный чай… Это разве не тот, из которого кашу делают? Сказал бы кто-нибудь ему, что это утро будет настолько волшебным… Едва ли он поверил бы в это… — Из него, но чай и каша — разные вещи, — Ника хихикнула. — Ох, ты прав, столько вкусняшек! Ещё и тепло! Они долю секунды смотрели друг на друга, перед тем, как хором выдать: — Но главная вкусняшка здесь — это ты! Потом оба расхохотались, едва не расплескав весь чай. Было приятно чувствовать себя так беззаботно, смеяться до колик в животе и… Чувствовать непосредственную близость от общения с человеком, сидящим напротив. Хотелось тянуться навстречу каждой клеточкой тела, быть одним целым… Хозяйка гостевого дома проводила их до номера на втором этаже. Внутри было тепло и уютно все обставлено. По углам комнаты стояло две кровати. — О, тут замечательно! Спасибо большое! — Муж говорит, вы хотели заказать ещё и баню на вечер, когда вам её приготовить? — Думаю, можно часам к восьми, — отозвалась Ника и посмотрела на Криса. — Мы как раз успеем погулять и все осмотреть. — Хорошо, — Снежана кивнула и удалилась. Здесь действительно было лучше. Солнечный свет заливал комнату утренним золотом. В углу стоял большой деревянный стол с лавками. Тут же было все необходимое: газовая плитка и электрический чайник. На крючках висели кружки и турка для кофе. На полочке стоял пакет с кофе и упаковка с чаем. — Чем займёмся? — спросил Крис, он увидел, что Ника стянула одеяло и нырнула под него, тут же подогнула пятками и уютно свернулась в клубок. Выглядело это так мило и трогательно, что даже сердце стало щемить. «Она тоже подворачивает одеяло ногами и кутается в него целиком, как и ты…» — подумал Чан и сел на угол кровати, погладил Нику по ногам, завернутым в одеяло. — Хочешь отдохнуть немного? — спросил он. — Ты же совсем не спала в автобусе… Ника сонно кивнула ему и спрятала веснушчатые щеки и нос в складках пестрого одеяла, закрыла глаза. Солнце роняло острые тени от ресниц на её лицо. Огненно-рыжие короткие волосы разметались по подушке, словно лучики. Кристофер улыбнулся, а потом решил лечь к ней, уютнее обнял и прижал к себе. Теперь её очередь спать на его плече. Ника вздрогнула, укутала Криса одеялом тоже и уткнулась носом в его грудь, тихо засопела. Чан лежал, глядя на голубой квадрат неба, высеченный в стене. Хотелось, чтобы этот момент никогда не кончался. Вот так лежать с Никой, забывшись… Укутывая её и вслушиваясь в дыхание… Чувствуя тепло между ними, практически жар. Приятный и усыпляющий…