***
— Пожалуйста, не подпускай к ней Дотторе! — Пьеро впихнул в руки ошеломлённой Сандроне очаровательную девочку, одаривая малышку нежной улыбкой. — Побудь пока здесь, милая, дедушке срочно нужно сделать кое-что по работе. Я скоро вернусь, дорогая, — мужчина наклонился, чтобы оставить короткий поцелуй на лбу ребёнка, и моментально отстранился, вылетая из кабинета. Сандроне пару раз моргнула, только после этого взглянув на девочку. Та обворожительно улыбнулась, прищурив синие глаза, и наклонила голову вбок, сделавшись похожей на совёнка. — Здравствуйте, я Леа, — женщина поставила малышку на пол, выдавливая улыбку. Ей некогда было следить за ребёнком. — Здравствуй, Леа. Меня зовут Сандроне, — девочка хихикнула на приветствие и радостно закружила по кабинету, заинтересованно разглядывая интерьер. Сандроне тяжело вздохнула, наблюдая за гиперактивным ребёнком, и бросила обречённый взгляд на часы. Неожиданное совещание заставило Пьеро скинуть внучку на подчинённую, которая казалась ему самой благоразумной. Либо же она просто попалась под руку, что более вероятно. Но проблема была в том, что женщина совершенно не знала, как общаться с детьми. Тем более с такими, как Леа — чересчур подвижными и любопытными. — Не отвлекаю? — в кабинете, словно луч света, внезапно появился Панталоне. Он не заметил ребёнка и юркнул внутрь, вежливо улыбаясь. — Нужно расписаться кое-где. — Ты вовремя! — мужчина вздрогнул от громкого выкрика, поправив очки. Спустя мгновение он заметил незнакомую девочку, с интересом его разглядывающую. — Пригляди за ней, а? Панталоне свёл брови, переводя взгляд на коллегу. Он совершенно ничего не понимал. — А это кто? — Я Леа! — малышка подскочила к нему, с широкой улыбкой заведя руки за спину и перекатываясь с пятки на носок. Её синие глаза искрились радостью и любопытством. — Внучка босса, — Сандроне вздохнула на вопросительный взгляд. — Его срочно вызвали на совещание, а я оказалась рядом не в то время, — заметив, что коллега собирался возразить, женщина тут же протараторила. — Пожалуйста, я тебя очень прошу. У меня много работы, мне некогда смотреть за ребёнком. Да я и не знаю, как с детьми вообще общаться. А у тебя, вроде, племянница есть маленькая? Панталоне покачал головой, на секунду прикрыв глаза, а потом стёр с лица уставшее выражение, присев перед ожидающей ответа девочкой и улыбнувшись ей настолько мягко, насколько мог. — Привет, Леа. Меня зовут Панталоне, но ты можешь звать меня дядя Лоне, — мужчина вытянул руку вперёд, и девчушка с готовностью её пожала, светясь, словно лампочка. — Давай оставим тётю Сандроне одну и пойдём прогуляемся по коридорам? У нас есть кафетерий внизу, там продают вкусные булочки. — Булочки! Я люблю булочки! — Леа запрыгала на месте, взволнованно лепеча. — Папочка часто делает булочки! Он умеет делать разные: с конфетками, с мёдом, с корицей, с сахаром, с вишнёвым джемом, с творогом, с черникой… — девочка сосредоточенно загибала пальцы, не прерываясь даже тогда, когда Панталоне подхватил её на руки, отдавая бумаги на подпись Сандроне и после этого покидая кабинет. — О, а ещё он готовил булочки с маком и даже с яблоком! Мужчина внимательно слушал Леа, игнорируя удивлённые взгляды коллег, и спокойно шёл по коридору, прикидывая в уме, сколько примерно времени у него займёт роль няньки. — Твой папочка очень талантливый, да? — Панталоне улыбнулся, заглядывая в синие глаза, и уловил там проблеск восхищения, когда Леа вновь заговорила. — О-о-очень! Папочка самый лучший! Он умеет писать и читать, а ещё убирается дома настолько хорошо, что у нас полы скрипят от чистоты, — девочка закивала для убедительности и задумалась на пару секунд, чтобы потом добавить: — Ну, это папа так говорит. О! О! А мой папа — хозяин ресторана! — от восторга Леа не могла спокойно сидеть и постоянно норовила вывалиться из рук Панталоне, так что тому приходилось всё сильнее прижимать девочку к себе. — Даже нескольких ресторанов! Папочка иногда помогает ему, они вместе придумывают разные рецепты. Приходите как-нибудь, дядя Лоне, там очень-очень вкусно готовят. Мужчина издал смешок, кивая. Оказалось, вставить хоть одно слово, пока у этой девочки был открыт рот, просто невозможно. Не то чтобы Панталоне как-то возражал. Малышка рассказывала простые вещи действительно интересно, у неё были определённый шарм и обаяние, проявляющиеся уже в таком юном возрасте. Нужно отдать родителям Леа должное: она явно брала с кого-то пример. — Обязательно приду, если ты скажешь мне, как этот ресторан называется. — «Рассвет», — с готовностью прозвучало в ответ, девочка гордо улыбнулась. — Это название ему дал мой второй дедушка, Крепус, — уже через мгновение на детском лице отобразилась печаль. — Но… Он ушёл несколько лет назад. Папочка сказал, что он сейчас на Небесах, вместе с моей черепашкой. А папа говорит, что дедушка Крепус теперь присматривает за мной. Сердце Панталоне сжалось, когда он заметил, как потускнели синие глаза. Переживать утрату в любом возрасте больно. Он стал судорожно придумывать, как можно отвлечь ребёнка, как вдруг ответ сам пришёл к нему. В буквальном смысле. — Золотко, ты-то мне и нужен… О, эй, мои глаза меня обманывают? — Панталоне обернулся с Леа на руках, вопросительно приподнимая брови. На лице Дотторе мелькнуло узнавание, а после его губы растянулись в широкой улыбке. — Да быть того не может! Леа, радость очей моих, какими судьбами? Пока Панталоне находился в культурном шоке и не мог понять, когда и как его супруг успел познакомиться с девочкой, та уже радостно заверещала, вырываясь из чужих рук. — Дядя Дотторе! Дядя Дотторе! Привет! — Леа настолько яростно пыталась вырваться, что оба мужчины мысленно согласовали план действий: Панталоне разжал руки, а Дотторе подхватил малышку, поглаживая её по спине, когда та бросилась ему на шею с крепкими объятиями. — Я так рада видеть тебя! Я не знала, что ты здесь будешь! Что ты тут делаешь? — Леа отстранилась и схватилась руками за щёки Доктора, пытливо заглядывая в его глаза. — Ты тут работаешь? — Дай мне пару секунд, нужно обработать все твои вопросы, — Дотторе сделал серьёзное лицо, издал пару звуков, похожих на «бип-буп», заставляя девочку восторженно захохотать, а потом вновь улыбнулся, встряхнув головой. — Я тоже очень рад нашей встрече, птенчик. Я здесь работаю. На твоего дедушку, между прочим, — мужчина вдруг стрельнул в малышку печальным взглядом, театрально вздыхая и выглядя как побитый щенок. — Он постоянно кричит на меня. Леа ахнула, прикрыв рот ладошкой. Её глаза, кажется, заблестели от подступающих слёз. Она с искренним сочувствием погладила Дотторе по волосам, а потом вдруг решительно нахмурилась, сжав руки в кулачки. — Я поговорю с ним. Он не должен на тебя кричать, ты хороший. — Ох, спасибо большое, птенчик, ты моё спасение, — Доктор покивал головой для убедительности, одаривая Леа улыбкой, когда та снова потрепала его по волосам. У Панталоне, наблюдающего данную картину, было лишь два вопроса: «Что происходит?» и «С каких пор мой муж так замечательно ладит с детьми, а я об этом даже не в курсе?». Он смотрел на парочку огромными глазами, полностью забытый и проигнорированный. Кажется, у Дотторе и Леа была какая-то ментальная связь, потому что они понимали друг друга с полуслова и болтали на абсолютно разные темы, иногда вставляя только им понятные комментарии и хихикая над этим. — О! Ты же обещал мне показать бум-шака-лака, помнишь? — подозрительное «бум» привлекло внимание до этого находящегося в прострации Панталоне, и он решил прислушаться к диалогу. — Конечно, помню, разве мог я забыть о подобном? — Дотторе усмехнулся, и эта усмешка породила в голове Панталоне самые страшные догадки. — Самое время выполнить обещание. Идём. — Ура! — Леа подпрыгнула на руках Доктора, даже не боясь выпасть, потому что тот, на удивление, держал её очень крепко и был готов к подобному. — Бум-шака-лака! — Бум-шака-лака! — Дотторе поддержал настрой юной подруги, а после они оба гаденько захихикали, и Панталоне не оставалось ничего, кроме как последовать за странным дуэтом. Путь, как ни странно, привёл его прямиком в лабораторию. Тревога подскочила до отметки «опасно» за считанные секунды, когда Дотторе направился к своему столу, усыпанному бумагами с формулами. Панталоне почувствовал, как паника подступила к горлу, и приблизился к супругу, заглядывая через плечо. — Что вы собираетесь делать? — его голос прозвучал неуверенно, но ни Доктор, ни Леа не обратили на это внимание. — Бум-шака-лака! — ответила девочка так, будто это всё объясняло. Глаза её при этом сияли ярче звёзд. — Дотторе? — Панталоне изменил тон, в нём послышались угрожающие нотки, которые человек, недостаточно близкий с мужчиной, даже не расслышал бы, но Дотторе хорошо знал все интонации супруга, поэтому напрягся. — О чём идёт речь? — Просто покажу юной леди небольшой фокус, абсолютно безопасный, — Доктор обернулся к мужу с обезоруживающей улыбкой, сверкнув глазами. — Лоне, неужели ты думаешь, что я способен навредить столь хрупкому созданию? Панталоне замялся, сдуваясь под взглядом Дотторе, и тяжело выдохнул, осознавая, что, хоть его супруг и вытворял безумные вещи временами, он не был чокнутым и не собирался причинять ущерб людям. Тем, которые ему симпатизировали, по крайней мере. А Леа, кажется, бессовестно его очаровала, поэтому со стороны Дотторе не стоило ожидать каких-то проблем по отношению к девочке. — Ох, хорошо, делай, что запланировал, но соблюдай все меры предосторожности! — Панталоне сложил руки на груди, нахмурившись, и сделал пару шагов назад, чтобы не мешать. — Как скажешь, золотко, — раздалось нежное воркование в ответ. Дотторе аккуратно поставил Леа на пол, надел на неё защитные очки, дал маску, перчатки и халат, явно не подходящий ребёнку по размеру. Когда с приготовлениями было покончено, он начал смешивать что-то в пробирках, отвечая на вопросы восторженной девочки. Панталоне наблюдал за их взаимодействием со стороны, склонив голову набок, и мысленно восхищался тем, как замечательно супруг ладил с детьми. Может, им всё же стоит задуматься о своём собственном… — Итак, птенчик, представляю твоему вниманию мой новый проект под названием «Бум-шака-лака!», — Панталоне вновь вернул своё внимание происходящему, следя за движениями Доктора. — Сейчас на твоих глазах произойдёт волшебство, но нужно досчитать до трёх. Готова? — загадочно обратился к своей подопечной Дотторе, маниакально улыбаясь. — Один! — Леа приняла игру, отвечая не менее жуткой улыбкой, и сложила руки вместе, пристально наблюдая за шипящей жидкостью в колбе. — Два, — Дотторе плавным движением достал из кармана рабочего халата маленькую баночку, открывая её и поднося к столу. Панталоне краем уха уловил какие-то крики, которые становились ближе и ближе, но не мог отвести взгляда — настолько хорошо Дотторе вошёл в роль волшебника. Взмах рукой, ещё более оглушительный вопль за спиной, горящие восторгом глаза Леа: — Три! — Дотторе! Голоса слились воедино, после чего что-то ярко вспыхнуло, раздался хлопок и небольшой взрыв, заставивший всех находящихся неподалёку людей вздрогнуть, а кого-то даже вскрикнуть. Педролино, отойдя от шока, тут же бросился к внучке, подхватывая её на руки и осматривая на предмет повреждений. Единственное, что выделялось на фоне всего остального — вымазанное в чём-то сером лицо. Сердце пропустило удар, но девочка тут же расплылась в широкой улыбке и радостно завопила: — Деда! Деда, ты видел?! — Леа едва не задыхалась от восторга, взмахивая руками и дёргая ногами от счастья. — Это был самый лучший бум-шака-лака! Ты видел? Педролино, трясясь от гнева, повернулся к Дотторе, чьё лицо тоже было измазано. Он набрал в лёгкие побольше воздуха и закричал, срывая голос. — Ты совсем умом тронулся?! Привёл ребёнка в лабораторию, подпустил к препаратам, устроил чёртов взрыв! Дотторе! Я уволю тебя, Богом клянусь, ты переходишь все границы! Доктор замер, улыбка медленно сползла с его лица, а брови свелись к переносице. Обычно Педролино частенько срывался на нём, угрожая уволить, но сейчас эта фраза звучала уже не как предупреждение, а как факт. — Дедушка, не кричи на него! — Леа завозилась, недовольно складывая руки на груди. С чумазым лицом она выглядела очень смешно. — Не надо увольнять дядю Дотторе, он не сделал ничего плохого. Наоборот, он выполнил своё обещание и показал мне фокус! Ты не можешь ругать его, ты же сам говорил, что люди, которые сдерживают свои обещания, на вес золота, — очевидно, малышка не на шутку переволновалась за своего товарища, бесстрашно отстаивая его. Почему-то ей казалось, что если Дотторе уволят, то они никогда-никогда больше не увидятся. Педролино выдохнул, качая головой, и с нежной улыбкой заглянул в синие глаза внучки, напоминающие ему о сыне. Такой же умоляющий взгляд, которому он никогда не мог сопротивляться. В девочке явно текла кровь Альберих, не было даже сомнений, что она воспитывалась Кэйей. — Милая, то, что сделал Дотторе — не есть хорошо. Он подверг тебя опасности, химические вещества могут очень пагубно влиять на организм, понимаешь? А если бы ты обожглась? Или поранилась? Что тогда? — Педролино сделал свой взгляд максимально серьёзным, пытаясь донести до внучки мысль, и заметил, как та замялась, поджимая губы. Сомневалась. — При всём уважении, Пьеро, ты ошибаешься, — Дотторе заговорил, привлекая внимание, и присутствующие обернулись к нему, замечая недовольный взгляд, от которого веяло прохладой. — Я бы ни за что не навредил ребёнку, тем более столь очаровательному. Все вещества, с которыми Леа имела честь столкнуться, абсолютно безвредны для организма. Так называемый взрыв тоже не содержит в себе никаких опасных компонентов. От него даже химический ожог получить нельзя, — мужчина сложил руки на груди, скучающе осматривая людей перед ним. — Леа ни за что бы не пострадала. Наоборот, заметь, как она счастлива стать свидетелем подобного «волшебства», — Доктор подмигнул девочке, которая тут же расплылась в улыбке и захихикала, подтверждая его слова. — Неужели ты уволишь меня за то, что я подарил твоей внучке незабываемые впечатления? Наблюдая за тем, как шумно выдохнул Педролино, признавая поражение, Дотторе усмехнулся. Приятно было знать, что его слишком высоко ценят, позволяя так себя вести. Конечно, если бы Леа угрожала опасность, Пьеро не спустил бы Доктору всё с рук, но девочка была в порядке и даже радовалась, так что с жестокой расправой Педролино решил повременить. — Прощаю тебя в последний раз, Дотторе, больше такого не повторится, — мужчина развернулся, прижимая к себе внучку, и гордо покинул лабораторию, едва сдержавшись от закатывания глаз, когда Леа помахала Доктору испачканной ладошкой. Когда в помещении все вновь вернулись к своей работе, Дотторе, наконец, вспомнил, что тут находился ещё и Панталоне. Мужчина выглядел крайне задумчивым, и Доктор приблизился к нему, вопросительно улыбаясь. — О чём думаешь, золотко? — ладони, с которых были сняты грязные перчатки, уверенно легли на тонкую талию, слегка её сжимая. — Я думал о том, что ты можешь стать замечательным отцом, — спустя некоторое время пробормотал Панталоне. Дотторе расплылся в довольной улыбке, раздуваясь от гордости, но его быстро осадили следующей фразой. — А потом ты устроил грёбаный взрыв, и я подумал, что нам никогда не стоит заводить детей. Холодные безжалостные слова впивались в сердце Дотторе, словно острые когти, и он едва не заскулил от разочарования. Панталоне фыркнул и вывернулся из его рук, тоже собираясь покинуть лабораторию. — Золотко! Не будь так жесток, — мужчина предпринял попытку схватить супруга, но тот вновь ловко увернулся, уже подходя к лестнице. — Лоне! — Отвянь, придурошный, — Панталоне отмахнулся от Дотторе, словно от назойливой мухи, поднимаясь по ступеням. Когда за ним захлопнулась дверь, Доктор фыркнул, бросая взгляд на беспорядок на столе. Он закатил глаза и сунул руки в карманы халата, прикидывая, кого можно было заставить прибраться. Остановив свой выбор на юной лаборантке, мужчина с довольной улыбкой направился в сторону её рабочего места, мыча под нос незатейливую мелодию. И всё же Панталоне не прав. Он был бы отличным отцом.***
— Кто-нибудь скажет, почему все мы здесь? — подала голос Коломбина, озвучивая вопрос, терзавший находящихся в одном кабинете членов организации. В ответ прозвучала тишина, потому что никто из присутствующих не догадывался, зачем их позвали. Дотторе, например, даже не был в курсе, кто именно их собрал. Он просто попался Панталоне под руку, тот потащил его за собой, сказав, что это что-то срочное. Оглядывая коллег, Доктор не мог представить, что произошло что-то ужасное. Все находились в таком же недоумении, а того, кто пригласил их сюда, до сих пор не наблюдалось. — Благодарю вас всех за то, что терпеливо дождались нас, — когда Дотторе собирался разворчаться, в кабинете внезапно показался Капитано, как всегда собранный и вежливый. — Госпожа Арлекино вынуждена была задержаться, я не мог прийти сюда без неё, — мужчина склонил голову, словно каясь в грехах, из-за чего длинные чёрные пряди рассыпались по плечам, и поднял её спустя мгновение, пробегаясь тёмными глазами по присутствующим. В его взгляде плескалось разочарование, из-за чего со стороны Тартальи послышался расстроенный вздох (мальчишка явно всё ещё надеялся впечатлить одного из тех, на кого он равнялся, так что разочаровать Капитано он боялся больше всего), но его проигнорировали. Мужчина решил объяснить причину, по которой пришлось собрать коллег в одном месте. — Дело в том, уважаемые господа, что некоторое время назад произошёл… конфуз… — Чьи трусы? — Арлекино, выплыв из-за спины Капитано, прервала его речь своим грубым тоном. Все замолчали, и девушка вытянула вперёд руку с зажатой тканью серого цвета. — Я повторю вопрос. Чьи. Это. Трусы. Ответом по-прежнему служила тишина, коллеги напряглись, удивлённые и слегка напуганные. Арлекино была ужасной в гневе, никому не хотелось навлекать на себя беду, но и сказать никто ничего не мог, так как сама по себе ситуация выглядела абсурдно. — Объясню более доступно: это оказалась в зале для совещаний, на грёбаной книжной полке. Какой умник додумался сунуть туда своё бельё? — глаза девушки блестели от сдерживаемой злости, Капитано безмолвно стоял рядом, сканируя взглядом коллег. Внезапно тишину разорвал голос, как неудивительно, Дотторе. — О, Лоне, смотри-ка! Нашлись! — все присутствующие обернулись на довольного Доктора и побледневшего Панталоне. — А ты ещё ворчал, что это я куда-то их закинул и потерял. Ничего подобного, золотко, я знаю, что всю одежду нужно складывать в одну кучу, чтобы тебе было легче потом заняться стиркой, — мужчина фыркнул и сложил руки на груди, всем своим видом выражая недовольство ситуацией, где его супруг считал его нечистоплотным. — Вчера именно ты страстно раскидывал одежду и просил поторопиться. Самодовольную ухмылку Дотторе стёрли те самые трусы, брошенные ему в лицо. Он вздрогнул и перевёл возмущённый взгляд на Арлекино, полностью игнорируя то, как налились кровью глаза девушки от испытываемого ей гнева. — Чёртовы кролики! Трахайтесь дома, похотливые ублюдки! Вы уже все кабинеты осквернили, психи! — вопль Арлекино заставил всех замереть и испуганно задержать дыхание. Всех, кроме Доктора, что опасно щурился. — У вас недержание или что?! Это общественное место, наша чёртова работа, где все должны уважать друг друга! Какого дьявола вы сношаетесь на каждой поверхности, как одержимые?! Дотторе поднялся со своего места, в два шага оказываясь рядом с Арлекино, и презрительно усмехнулся, ощущая в районе шеи гневное пыхтение. Он наклонился, чтобы быть с ней на одном уровне, и прошептал, глядя прямо в её глаза: — Тебе напомнить, кто трахался с Коломбиной в кабинете Пьеро, когда он был на совещании? Или, может, ты сама вспомнила, как позже украла у господина начальника важные бумаги, чтобы провернуть опасное дельце против него самого за его спиной, хм? — никто не слышал произнесённых Доктором слов, но все увидели, как девушка побледнела и отшатнулась, поражённо глядя на коллегу. — У стен есть уши и глаза, Арлекино, советую быть более осторожной, — мужчина усмехнулся, бросил быстрый взгляд на всё ещё бледного Панталоне, и по лицу его пробежала тень. — И менее грубой, иначе Педролино узнает о том, что в наших рядах затерялась крыса. — Господа, так мы придём к какому-нибудь соглашению? — Капитано привлёк внимание, прерывая беседу коллег, и одарил их обоих нечитаемым взглядом. — Конечно-конечно, — Дотторе оскалился, оборачиваясь к присутствующим лицом, и театрально поклонился, одну руку убирая за спину, а вторую прикладывая к сердцу. — Я приношу искренние извинения всем вам от нас с моим дражайшим супругом, впредь мы постараемся не допускать таких ситуаций. Думаю, можно закончить совещание? Коллеги завздыхали, недовольные тем, что их оторвали от работы из-за… этого. Да, Дотторе и Панталоне иногда ужасно раздражали, но они не попадались на глаза и в целом не особо мешались. Но у Арлекино с Доктором были свои счёты, об этом знали ближайшие к ним сотрудники, и всё же вмешиваться никому не хотелось. Пока вся толпа медленно вываливалась из душного кабинета, Панталоне подошёл к Дотторе, непонимающе хмурясь. — Что ты ей сказал? Дотторе обернулся, расплываясь в улыбке, и приобнял супруга за талию, чмокая в висок. Он бросил взгляд на Арлекино, что пристально пялилась на него в ответ, и хмыкнул: — Посоветовал не лезть в нашу жизнь, — он ухмыльнулся, сверкнув глазами, и девушка тоже покинула помещение, оставив парочку наедине. — Кстати, не задумывался о том, чтобы не носить бельё вообще? — Дотторе приподнял бровь, доставая из кармана халата спрятанную туда ранее вещицу и задумчиво разглядывая её. Панталоне вскинулся, выхватывая ткань из рук супруга, и сунул в свой собственный, прошипев осуждающее: — Прекрати. — Что? — Доктор фыркнул, вновь притягивая взбрыкнувшего мужа к себе. — Это сэкономило бы нам кучу времени. А ещё расстраивает тот факт, что ты прячешь подобную прелесть от меня, — рука мужчины ненавязчиво залезла под халат, сжимая ягодицу Панталоне. Тот снова зашипел, отпрыгивая от супруга. — Дотторе! В ответ раздался лишь довольный смех.***
Дотторе нахмурился, когда Панталоне в очередной раз зевнул, лениво просматривая бумаги. Обычно супруг всегда с энтузиазмом копался в документах, разбираясь, как ещё увеличить доходы их компании, но последние пару дней казался очень уставшим. — Золотко, всё в порядке? — Дотторе поднялся с небольшого диванчика и приблизился к Панталоне, вставая за его спиной. Он уверенно положил руки на плечи, начиная их разминать. — Ты выглядишь так, будто вот-вот уснёшь. — Я просто — ах, ай, не так сильно, пожалуйста — безумно устал, — Панталоне зажмурился от удовольствия, ощущая, как всё напряжение постепенно покидает его. Пальцы мужа всегда творили чудеса. Не имеет значения, в какой области. — От этих цифр в голове каша, совершенно нет желания что-либо делать. Сейчас бы куда-нибудь на тёплый пляж, а не вот это вот всё. Дотторе задумчиво наклонился к Панталоне, оставляя нежный поцелуй на подставленной шее, и хмыкнул, щекоча кожу дыханием. Его руки медленно исчезли с чужих плеч, чтобы зарыться в шелковистые волосы. — Хочешь на пляж, радость моя? Погреться на тёплом песочке, позагорать на солнце и отдохнуть от работы? — мужчина согласно замычал, заставляя Доктора улыбнуться. — Будет тебе и пляж, и солнце, и песок, и вообще всё что угодно душе твоей, золотко. Панталоне повернул голову, вопросительно приподняв брови, когда Дотторе отстранился. Он перестал что-либо понимать, когда тот взял телефон и стал кому-то звонить. В три часа ночи. — О, здравствуй, Пульчинелла! Не отвлекаю? — преувеличенно бодрым голосом начал Доктор. Повисла тишина, спустя пару секунд из трубки донеслось ворчание. — Я вот по какому делу: мы с Лоне хотим в отпуск. Можно это как-то организовать? Мы и так работаем не покладая рук, Панталоне так вообще можно премию выписать за его заслуги, — Дотторе подмигнул ошалевшему мужу, потрепав его по волосам. Пульчинелла ответил ему что-то не очень приятное, потому что мужчина нахмурился. — А по-другому никак? — ответ. — Ладно, я понял. Жди в ближайший час. Не давая собеседнику возможности попрощаться, Дотторе сбросил звонок, мгновенно убирая с лица все признаки раздражения, и обворожительно улыбнулся, наклоняясь к Панталоне и чмокая его в приоткрытые от удивления губы. — Собирайся, золотко, едем подписывать договор об отпуске.☭☭☭
— Какого чёрта, Дотторе? Ты время видел? — входная дверь распахнулась, являя Дотторе и Панталоне злого Пульчинеллу в забавном пушистом халате с цыплятами. — Видел, но дело не терпит отлагательств, — Доктор протянул коллеге два листа с абсолютно серьёзным лицом, сжимая в правой руке ладонь супруга. — Моё сокровище устало и хочет в отпуск, я обязан его сопровождать, подпиши. Пульчинелла поверх очков покосился на Дотторе, как на умалишённого, потом глянул на Панталоне, что всем своим видом выражал сожаление и вину. Вздохнул, покачал головой, забрал бумаги и скрылся в доме, оставляя супругов в одиночестве. — Видишь? Никаких проблем, — Дотторе ободряюще улыбнулся Панталоне, не в силах выдержать его виноватый взгляд. То, как смущённо держался муж, разбивало сердце. — Ну чего ты, Лоне? — Четвёртый час. В это время люди обычно спят, милый, — Панталоне выразительно глянул на Доктора, в его чарующих глазах плескалось осуждение. Дотторе фыркнул и щёлкнул мужчину по носу, после притягивая его в объятья. Он уткнулся носом в тёмные кудри, крепко прижимая тёплое тело к своему, и улыбнулся в чужие волосы. На душе было как никогда спокойно, пока тянущийся к теплу Панталоне обвивал его руками в ответ. Стоя на крыльце под маленьким фонариком, на который слетелись мотыльки, и прижимаясь друг к другу в попытке согреться от морозных октябрьских ночей, мужчины испытывали безграничное счастье от осознания, что оба любят и любимы. — Ты же знаешь, что мне плевать? — тихо пробормотал Дотторе, немного отстранившись, чтобы иметь возможность смотреть в тёмные глаза напротив. Внутри растекалось тепло. — Я ради тебя могу весь мир уничтожить, Лоне, и ты в курсе, что я не шучу. С моими мозгами и возможностью изобрести опаснейшее биологическое оружие и антидот для него, который я отдам только тебе, это и правда возможно. Но ты, мой драгоценный муж, гуманист и пацифист, так что явно не оценишь сей жест, — Панталоне фыркнул и закатил глаза, в отместку кусая супруга в шею и получая в ответ тихий смешок. — Поверь, попросить заместителя начальника, который в это время ещё не ложился, подписать бумаги — не столь страшно. А вот твоё переутомление чревато последствиями. — Что-то ты не особо волнуешься о последствиях, когда имеешь меня ночь напролёт, — от количества возмущения в чужом тоне Дотторе рассмеялся, качая головой и вновь крепко обнимая мужа. — Ты невероятен, Лоне, — мужчина чмокнул Панталоне в щёку, вдыхая запах его кожи. Уткнувшись носом в тепло, он промурлыкал. — Люблю тебя. Дотторе не видел, но знал, что Панталоне расплылся в счастливой влюблённой улыбке, довольно щуря свои прекрасные глаза. — Я тебя тоже люблю, — нежный шёпот раздался рядом с ухом, заставив Доктора стиснуть тело мужа в руках ещё сильнее. Дотторе слегка наклонил голову, поворачивая её, чтобы прижаться к губам Панталоне в ленивом поцелуе. Тот с готовностью ответил, аккуратно сминая нежную кожу. Забывшись друг в друге, влюблённые перестали обращать своё внимание и на температуру на улице, и на то, что они были уже не одни. — Кхм, мне ещё долго ждать? — никто даже не вздрогнул, будто оба привыкли к подобному. Доктор разорвал поцелуй, напоследок чмокнув супруга в уголок губ, и повернулся к Пульчинелле, что всем своим видом источал раздражение, недовольство и желание придушить кого-то определённого. Мужчина оскалился и забрал протянутые бумаги, пробегаясь по ним глазами и скалясь ещё больше, когда увидел такую нужную подпись на обоих экземплярах. — Спасибо, Пульчинелла, с тобой приятно иметь дело, — благодарность звучала как издёвка, но при общении с Дотторе, если человек не являлся Панталоне, всегда было так. — Извини, что потревожили в такой час, — Панталоне склонил голову в знак благодарности, одаривая коллегу вежливой улыбкой. — Идите уже, — Пульчинелла, кажется, перестал сердиться, махнув на парочку рукой. Он отвернулся, чтобы зайти в дом, и бросил напоследок небрежное: — С Педролино говорить будете сами. Возмущённое «Эй!» от Дотторе услышала лишь захлопнувшаяся дверь, и Панталоне положил ладонь на супружеское плечо, ободряюще его сжимая. — У нас же есть подписи, ничего страшного не случится. Просто предупредим его утром, что мы уходим в отпуск на неделю, и всё, — Доктор повернулся к мужу с таким скорбным выражением на лице, что Панталоне вмиг пожалел о сказанном. — Предположим, я сегодня перед уходом устроил небольшой пожар случайно, об этом пока не знают, потому что я быстро его потушил, да и в лаборатории уже никого не было, но на утро кто-нибудь точно обнаружит сажу на рабочем месте, а также отсутствие некоторых важных препаратов… — по мере повествования глаза Панталоне становились всё шире и шире, а под конец он не мог выдавить и слова. — А ещё я купил билеты, пока ты одевался. Так что, возможно, нам прямо сейчас нужно ехать домой, собирать вещи и отправляться в аэропорт, потому что самолёт через два часа. Пока супруг не очухался и не начал читать лекцию, Дотторе приобнял его за плечи и потащил в сторону припаркованного автомобиля, мыча что-то себе под нос. Уже возле машины Панталоне опомнился, выкрикнул «Дотторе!» и был благополучно впихнут в салон. Отпуск явно будет весёлым. Учитывая попытки Доктора скрыться от взбесившегося Педролино.