Копье Демона

Вот уже несколько дней долину заливал сильный дождь с зловеще поблескивающими вдалеке молниями. Ничем другим, кроме как дурным предзнаменованием, эта гроза не являлась, особенно учитывая предшествующие ей события. Два дня назад, относительно мелкий даймё Дайго Кагемицу, ведомый своим эгоизмом и непомерными амбициями, проник в «Зал Преисподней», в храм, в котором были запечатаны двенадцать сильных ёкаев. Храм должны были защищать оммёдзи, но в это время все они были заняты другим не менее важным делом, делом, что требовало присутствия большинства людей способных использовать духовную энергию. Поэтому при храме остались лишь прислуга и уже ни на что неспособный дряхлый старик настоятель. В общем, ничто не могло помешать Дайго в исполнении его задумки. Что же такого он хотел сделать? Он хотел заключить сделку с запечатанными ёкаями. - Двенадцать демонов, я Дайго Кагемицу, даймё префектуры Ишикава и вассал губернатора провинции Кага. Мои земли охватили стихийные бедствия, страшный голод и бесконечные эпидемии от войны, уносящие жизни моих подданных. В таких условиях я никогда не достигну власти и славы, которых так жажду, мои амбиции останутся только мечтой, поэтому я отказываюсь полагаться на милость богов. Я пришел сюда не для того чтобы молиться вам, я пришел заключить сделку. Если вы защитите мои земли и сделаете правителем Японии, я отдам вам все, что у меня есть. Что угодно, все, что вы пожелаете. Слышите меня?! Очевидно, что большинство данных ёкаев страстно желала свободы. Они проводили века в мыслях о том как выберутся, о том как вновь будут толпами убивать жалких человечков, о том как вновь вкусят неописуемо сладкой для существ их природы человеческой плоти, и раз уж глупый человек, стоящий перед ними, предлагал все, что угодно, то кто они такие, чтобы не воспользоваться этой возможностью. Именно поэтому демоны решили согласиться на сделку с этим человеком. Подтвердили же они контракт, так как могли в своем состоянии, они ударили двенадцатью молниями, прошедшими сквозь крышу храма без вреда для самого храма, этими молниями они оставили крестообразный шрам-клеймо на лбу Дайго. Вернемся к настоящему, вот уже несколько часов длился, наверное, самый болезненный момент жизни прекрасной жены даймё. Нуи-Но-Ката рожала в первый раз, девушке было страшно, но ей не оставалось ничего кроме как терпеть боль и молиться Богине милосердии Каннон, статуэтка которой присутствовала при всех родах в этот период времени, молилась же она о защите и здоровье ее еще не рожденного дитя. Мысли же ее мужа были далеки от происходящего всего в пяти метрах от него. Все его думы были направлены на поиски предполагаемой платы за сделку, ему было интересно, что такого могли бы забрать у него демоны. Да он даже не знал, может, у него уже забрали плату, а может все еще только впереди. И вот спустя еще пару часов родился мальчик, первенец и наследник Дайго Кагемицу. Точнее, он мог бы им стать, если бы не демоны. В качестве оплаты ёкаи выбрали именно его, ведь он, станет их билетом на свободу. Дайго не знал, что еще в давние времена, всех этих демонов запечатали как раз таки его предки. Они были достаточно сильными оммёдзи, что решили посвятить себя охране «Зала Преисподней», поэтому обосновали свой клан близко к храму. Но со временем, как это обычно бывает, всё позабылось, просто из-за того, что старшее поколение умерло раньше, чем успело передать свои знания. Так вот, для освобождения двенадцати демонам нужна была кровь и плоть этих оммёдзи, но достаточно было бы крови и плоти их потомков, самого Дайго демоны не могли использовать для освобождения, так как с ним они и заключили контракт. А вот его ребенок вполне подходил для того, чтобы стать ключом к свободе. Поэтому через пару мгновений после рождения, в мальчика ударили молнии, точно такие же, что били в Дайго в храме. В результате сего светопреставления, почти каждый из демонов отобрал у младенца какую-нибудь часть тела, оставив ребенка без рук, ног, глаз, ушей со слухом, носа с обонянием, вкуса с голосом, кожи, позвоночника и чувства боли с осязанием. Но это было лишь одиннадцать частей тела. Молитвы матери были услышаны, Богиня Милосердия и Сострадания сжалилась над несчастным дитятко и защитила его от двенадцатого сильнейшего демона. Тот собирался забрать себе голову мальчика, но в итоге получил лишь голову деревянной статуэтки богини, в результате чего остался запечатан. Но даже так, обычный ребенок точно не выжил бы без всего остального. Только вот данное дитё сильно отличалось от понятия «обычный ребенок». Часть его души была от взрослого человека, что переродился в теле этого ребенка, при этом помня свою прошлую жизнь, вследствие чего обладающего объемами духовной энергии, что соответствовали взрослому человеку и были огромными для маленького дитя. К тому же, как было сказано ранее, его предки были сильными экзорцистами и от них ребенок получил сильный талант к оммёдо, который пробудился из-за большого количества духовной энергии. Уже это достаточно повысило бы его выживаемость. Но и это не всё, удары молний были лишь кульминацией того, что наворотили с ребенком ёкаи. До его рождения с момента заключения контракта для того, чтобы присвоить его части тела и таким образом освободиться, демоны влили в ребенка огромное количество демонической энергии и связали свои души с душой ребенка, вследствие чего тот перестал быть человеком. И суждено ему было бы стать демоном, если бы в дело снова не вступила духовная энергия, к тому же после пробуждения таланта эта духовная энергия стала максимально схожей с духовной энергией тех оммёдзи, что запечатали этих демонов. Короче говоря, демоническая и духовная энергии вступили в борьбу на равных, результатом чего стало то, что ребенок не обратился демоном, он стал Ханъё, ну или полудемоном, представителем пограничной между людьми и демонами расы. Становление ханъё даровало ребенку множество преимуществ. Например, мощную демоническую регенерацию, которая могла исцелить все что угодно, пока мальчишка оставался жив, ну и пока у него хватало демонической энергии. Или, например, то, на что способны лишь единицы в этом мире, возможность использовать одновременно и духовную и демоническую энергию. Конечно, не может быть все так хорошо, это не сказка, это реальность, поэтому бытие ханъё имело свои опасности и недостатки. Во-первых, это очень плохое отношение к таким полукровкам как со стороны ёкаев, так и со стороны людей, и те и те не чурались убивать их. Во-вторых, это привлекательность ханъё как очень питательной для ёкаев еды. И, в-третьих, всяческие мутации чаще всего несовместимые с жизнью. Из-за всех этих причин лишь очень малая доля таких полукровок доживала хотя бы до первого дня рождения. Даже с получением новой мощной регенерации, дитя не могло отрастить недостающие части тела. Ведь эти части тела были отобраны как предмет сделки между Дайго и ёкаями. Для того, чтобы вернуть все на место ему придется перебить одиннадцать демонов, ну и на всякий случай не освобожденного двенадцатого демона вместе с Дайго. Поэтому хоть умирать ребенок не собирался, но его внешность сейчас оставляла желать лучшего. -Господин, я чувствую безмерную любовь к этому несчастному ребенку, неважно какой он, он все равно наш сын,- сказала с улыбкой полной любви роженица, заметив на лице своего мужа проблеск удивления после первого взгляда на ребенка. Дайго не мог не заметить, как гремели и сверкали молнии, и то где они сверкали. Поэтому в комнате, отведенной для родов, тот оказался почти сразу, там же ему на руки передали сверток с ужасающим содержимым. -Хаа, ха-ха-ха, все, о чем я так долго мечтал, наконец-то свершиться,- ликовал горе-папаша, понявший, что за мизерную плату с него стребовали ёкаи. Если бы его попросили за исполнение его планов принести в жертву даже сотню его детей, он бы отдал всех. -Господин? -Демоны согласились на сделку, ха-ха-ха, не переживай более о нем, хорошо, что ты его родила,- после произнесения этой фразы, непутевый папаша передал ребенка на руки старой акушерке, с безмолвным и понятым старухой приказом «избавиться от него». -Что вы собираетесь с ним сделать!? Стойте! Верните его мне,- просила Нуи, но ее муж оказался глух к ее просьбам. -Забудь о нем, он никогда не существовал. -Нет, не надо, прошу, пощадите моё дитя. -Он все равно не выживет таким. -Тогда пусть он умрет на моих руках,- не переставала выпрашивать молодая мать. -Немедленно прекрати,- сказал Дайго и оттолкнул от себя жену,- ты родишь другого ребенка, это твой долг, следующий станет наследником Великого Правителя. Тем же временем старуха акушерка отнесла ребенка к реке, вот только у нее не хватило духу для того, чтобы утопить младенца. И тут она как раз заметила решение, которое облегчило бы ей муки совести, она увидела недалеко от себя на реке бесхозную лодку, в которую положила ребенка и пустила по течению, оставив все на волю случая. Может это и могло бы помочь старухе, если бы через несколько мгновений ее не убил бы мимо проходящий ёкай. *** Очнулся я где-то за месяц до своего рождения. Последним моим воспоминанием было то, как меня протыкают металлические прутья с копьевидными наконечниками, из таких, как я помню, делали заборы. Откуда они прилетели, мне не было видно, так как прилетели прутья со спины, а сам я полностью погруженный в телефон стоял на пешеходном переходе и ждал, когда загорится зеленый. Вот просто стою, листаю новостную ленту и тут бац, я уже окрашиваю заснеженный пешеходный переход своей кровью. Наверное, со стороны это было ужасающее зрелище, жаль не смог оценить его. Ну ладно хоть не какая-то глупая смерть, от меня в этом случае мало, что зависело, я думаю. После смерти осознал я себя сразу же в утробе моей новой матери, паники или каких-нибудь прочих ярких эмоций не было. На душе были лишь спокойствие и умиротворение, даже моя смерть была мне как-то безразлична, я легко ее принял, а то где я оказался и то, что скоро я получу новую жизнь, еще больше укрепило моё безразличие к произошедшей ситуации. Из непривычного было только странное ощущение в области живота, которое я списал на то, что являюсь еще не рожденным дитем, мало ли что там они ощущают. Весь месяц прошел спокойно, но очень скучно. Кроме его окончания, на это время мне был подготовлен очень неприятный сюрприз. Перед рождением в меня влилось что-то злое, агрессивное и противоестественное для моего тела. Оно что-то изменяло во мне, концентрируясь в нескольких местах, и особенно в сердце. А то странное чувство в животе, что я ощущал ранее, начало противостоять вливаемому в меня злу потоком энергии, ощущаемым полной противоположностью. Не шибко удачно, но противостоять, сам я не мог следить за всем этим внимательно, так как весь процесс изменения и противостояния был просто адски болезненным. Настолько, что я едва заметил как родился. Да уж, чуть не пропустил свое рождение. Так вот, только я начал что-то видеть своими слабыми глазками, только закричал, только вдохнул, так сразу последовала яркая вспышка, после которой я перестал чувствовать абсолютно все. У меня более не было ни зрения, ни слуха, ни осязания, ни обоняния, ни даже боли, просто полная сенсорная депривация. Хорошо хоть изоляция продлилась недолго. Сначала я почувствовал ту мерзкую штуку, что вливалась в меня еще до рождения, она образовала шарообразный комок в области сердца и рассеянно расположилась по всей голове. Хотя сейчас она не была уже такой мерзкой как в начале, ведь ощущалась частью меня, но она все также оставалась чем-то злым и агрессивным. Следующим же я почувствовал в животе комок похожий на злой комок, только вот он был почти что полной противоположностью злого, он ощущался чем-то светлым, «добрым» и приятным. И сейчас добрый комок никак не противостоял злому комке, напротив, они пытались работать вместе. В общем, ничего непонятно, но очень интересно. Только потом ко мне вернулось зрение, сильно ограниченное, но хоть какое-то. Его ограничения заключались в том, что вместо нормальных вещей я видел только цветные силуэты. Например, большой объект, напоминающий по контуру дерево, был заполнен темно зеленым цветом. Небо стало непроглядно темным. На краю моего нового зрения мне также была видна область тела, в которой расположились положительный бирюзовый комочек и отрицательный розовато-красный комок. От него тянулись такого же цвета нити по всему моему телу, могу предположительно по аналгии, что моя голова вся розово-красная в моем зрении. Остальная же часть видимого мне тела состояла из переливающихся оттенков серого. Или вот еще надо мной, судя по силуэту, определенно склонился человек, и он был таким же серым, что, похоже, стандартная раскраска для людей. Эхх, трудно будет мне с таким зрением. Этот человек впоследствии взял заботу обо мне на себя, он кормил, поил и одевал меня. И первые полгода я провел в этих младенческих буднях. Очень скучных буднях, должен сказать, как житель двадцать первого века я привык получать информацию ото всюду, конечно часто она была мусорной, но мне хотя бы такую. Сейчас же единственным источником информации для меня стало ужасное зрение. И то с ним я разузнал немного, только то, что вода имеет голубовато-синий цвет, и всё. В общем, мой информационный голод стал не хилой такой мотивацией для того, чтобы научиться ползать, мне очень хотелось узнать всю цветовую палитру, даруемую моим новым зрением. Неудача постигла меня в самом начале пути. Для того, чтобы начать учиться ползать, мне было необходимо распеленаться. А для этого как бы нужны руки и ноги, которых, как оказалось, у меня нет. Зрение же не позволило мне узнать этого раньше, так как не хватало наклона головы, да и непонятно было, что есть что в этих играх красок. До меня долго доходило, что не так то, но как дошло, меня охватило просто неимоверное отчаянье. Мало того, что я ограничен в своих чувствах восприятия мира, так еще и ограничен в передвижении и взаимодействии с миром, из-за отсутствия рук с ногами. Все мои негативные эмоции отражались на мне тем, что серая часть моего силуэта приобретала все более темные тона. В это время о себе дал знать комок в сердце, он перетягивал на себя всю темноту, все мои негативные эмоции, становясь менее розовым и заглушая при этом пожираемое им отчаянье. И это меня отрезвило, чего еще мне не хватало в моем положении так это сойти с ума или сдаться. Поэтому я следующие полгода я старался принять ситуацию и смириться, перестать мыслить негативно, так сказать. В итоге я все-таки научился ползать, правда, как гусеница, но по сравнению с полной неподвижностью это уже что-то. К тому же я смог обуздать себя и свои эмоции, хотя глубоко внутри осадочек в виде злости на всю эту несправедливость остался, чем я заслужил то эти испытания, свалившиеся на мою голову. Еще я научился пить самостоятельно, ну и всё…. печально все это. Так я и жил полностью зависимый от своего родителя. Пока, где-то на мое шестилетие, он не сделал для меня протезы рук, ног, позвоночника? и лица? Охх, у меня еще и с ними что-то не так, чтож такое то, ладно, я уже привыкший. Да еще и забинтовал меня всего. Эти протезы оказались удивительной и странной вещью. Вроде просто какие-то деревяшки, сделанные по форме рук и ног и прикрепленные к моим обрубкам, но при этом способны взаимодействовать с моим серым телом. Мой серый силуэт как бы растягивался на искусственные деревянные конечности, благодаря чему использовать я их мог почти как полноценные конечности. И с получением протезов, у меня можно сказать реально началась новая жизнь. Сначала, конечно, было привыкание, развитие моторики, обретение чувства равновесия и обучение ходьбе. А вот затем я в первый раз выбрался из нашего дома наружу, вся округа была в разных тонах зеленого с редкими, но очень интересными проблесками других цветов. Например, среди всей этой зелени очень ярко выделялись розоватые пятнышки, подойдя поближе и получше рассмотрев, я понял, что это были цветочки, и, похоже, они ядовитые, раз по цвету схожи со злым комком во мне. Об этом же говорила и реакция моего отца, как только тот увидел, что я держу в руках. Следующим, что я нашел, была сороконожка, ее силуэт был желтовато-серым для меня. Конечно, была еще куча таких маленьких и интересных находок, и всем им я был рад как маленький ребенок, которым телесно и являюсь. В общем, я рос и развивался, много гулял, изучая лес вокруг дома. Вскоре, после появления протезов отец начал обучать меня письменному языку. То, что, не смотря на отсутствие нормального зрения, я могу видеть, он заметил давно, но то, как я вижу мир, он понял недавно. И на основе этого и был придуман метод для моего обучения. Зеленые деревяшки на фоне темно-коричневой земли для меня были хорошо заметны, вот из дерева он и вырезал мне иероглифы. А затем показывал предмет и его название в виде иероглифов. Кстати, язык оказался японским, не узнать его было трудно, особенно учитывая то, что в прошлом я был заядлым анимешником, вот только был он слегка не таким как я его помню. Кроме слов, отец еще пытался обучить меня основам счета, но блин мне телесно может быть и шесть лет, но умственно то за двадцать. После того как узнал, какой иероглиф какому числу или цифре соответствует, я показал свое мастерство в вычислении. Но скука вселенских масштабов настигла меня вновь, вскоре обширную часть территорий вокруг дома я исследовал, а пока отец подберет предмет для изучения, пока вырежет иероглифы для него, неделя пройдет. Поэтому, я пытался хоть что-нибудь сделать с двумя своими комками. Ну, вообще я давно пытался взаимодействовать с ними, но только в последнее время начало получаться. Как оказалось, эти два комка являлись чем-то навроде сосудов, содержащих энергию. И они до этого все время были пустыми, так как вся энергия раньше тратилась на поддержание во мне жизни. Сейчас же все было не так критично, поэтому большая часть восстановления энергий была освобождена. И скопившуюся в резервах энергию я мог взять под контроль и использовать ее для своего усиления, например, увеличить свои физические параметры, но только живой части тела, усиление на протезы не распространялось. Еще я мог ускорить свой разум, да так что насекомые почти застывали в полете. Конечно, то, что я ускорял разум, не означало, что тело могло поспевать за ним, но все равно круто. Положительная бирюзовая энергия давала намного большее ускорение разума, чем отрицательная красная, но она тоже имела свое преимущество, она давала намного большее физическое усиление, его хватало на то, чтобы подпрыгнуть метра так на два или три, или же сдвинуть валун раза в два больше меня. Но минусом шло то, что, будучи слишком быстрым, я мог врезаться в деревья или спотыкаться о камни, мне просто иногда не хватало реакции. В идеале нужно применять усиление тела и ускорение разума одновременно, и тогда моё тело будет поспевать за ускоренным разумом, а разум обеспечит должную реакцию для усиленного тела. Но применять их вместе трудно, применяя усиление, я и так делал можно сказать два дела одновременно: усилялся и управлял телом. А если применять усиление от обеих энергий, то я и шагу не смогу сделать, так как буду пытаться сделать три дела одновременно. В общем, мне нужно было развить либо свою многозадачность, либо процессы усиления до автоматизма. Далее последовала череда экспериментов и тренировок, в ходе которых было выяснено, что при постоянной растрате бирюзовой положительной энергии, ее сосуд и скорость восстановления медленно увеличивались. Сосуд же отрицательной энергии таким методом не развивался. Похоже, ему только мои негативные эмоции и подавай, но как понятно испытывать эти эмоции я не горел желанием, поэтому я посвятил всего себя тренировкам положительной энергии, многозадачности и автоматизма. Может быть, позже я узнаю другой способ развития отрицательной энергии, но сейчас, увы, я его не знаю.