Директор Хогвартса

      Ещё одно проклятье угодило в окно, пуская паутинку трещин по жалобно звякнувшему стеклу. Ещё одна капля в переполненную чашу терпения. Хватит!       Древняя магия заклубилась в недрах замка. Ниже подземелий и потайных ходов. Там, где всё начиналось. Там, где основатели Хогвартса заложили первый магический артефакт — сердце будущей школы чародейства и волшебства.       Спавшее веками сознание прояснялось, Хогвартс исследовал свои повреждения потоками магии, будто длинными щупальцами. Касался разрушенных башен, пробитых стен, осыпавшихся осколков некогда прекрасных витражей. Состояние удручало. Покончив с внутренней проверкой, замок воззвал к связи с теми, кого должен был защищать — учениками. Он видел в их сердцах страх, боль и отчаяние. Но ужасней было то, что эти самые ученики гибли. Прямо там, на вверенной Хогвартсу территории.       Стены школы содрогнулись от ярости. Да как смел кто-то убивать учеников? Нужно было срочно что-то предпринять: защитить, вылечить, успокоить. Но Хогвартс, пусть и могущественный, — всего лишь замок, и без помощи ему не справиться. Он мог запереть двери, создать внутри себя множество потайных ходов, чтобы спрятать детей, но прогнать врага способен не был. Значит, нужно было звать директора. В том, что этот человек сейчас в самом сердце битвы, Хогвартс не сомневался — труса и слабака магия бы не приняла на должность.       Связь тонкой ниточкой потянулась к затихающему сердцу — умирает. Ещё молодой, сильный директор покидал этот мир. Хогвартс не мог этого допустить. Без директора ему не выстоять. Без директора он — просто груда камней.       Последний защитный барьер над школой лопнул, как мыльный пузырь. Остатки магии осыпались яркими искрами на залитую кровью землю. Времени не оставалось.       Всплеск магии, подобный детскому стихийному выбросу, подхватил тело умирающего мужчины и перенёс в школу. Свечи в ритуальном зале вспыхнули, а на полу засветились древние руны, выведенные ещё рукой самого Салазара Слизерина.       — Директор Снейп, — всхлипывали призванные Хогвартсом домовики. Школьные привидения, прибывающие в ритуальный зал по велению замка, отличались большей сдержанностью.       Все присутствующие выстроились широким кольцом вокруг умирающего. Домовики и привидения чередовались, как чередуется жизнь и смерть в круге перерождений. Хогвартс взывал к магии, заложенной в него при основании и накопленной за века существования.       Ритуал сохранения жизни директора был прописан для Хогвартса Ровеной Рейвенкло среди первых обязательных ритуалов — в отчаянные времена от грамотного руководителя слишком многое зависело. Тогда Хельга Хаффлпафф надеялась, что этот ритуал никогда не понадобится, но остальные не были так оптимистичны. Что ж, правы отчасти оказались все — за многие столетья он пригодился впервые.       Когда Директор Снейп открыл глаза, свечи уже догорели. Ритуальный зал слегка подсвечивался под потолком белесым туманом, в котором с трудом узнавались силуэты школьных привидений. Ослабшие домовики, тяжело дыша, лежали на полу. Но у директора не было времени ни на что, кроме заботы об учениках.       Хогвартс сам отворил перед ним двери, ведущие в несколько потайных комнат. По заветам Годрика Гриффиндора лишь в час наивысшей опасности позволялось использовать скрытых боевых големов и только для защиты учащихся. Заклинание активации, прописанное для каждого голема в отдельности, было доступно только для человека со школой неразрывно связанного — директора. И тот не подвёл.       В бою директор проявил себя с наилучшей стороны: ему были присущи и храбрость Годрика, и хитрость Салазара, и ум Ровены, и упорство Хельги. Поддерживаемый силой Хогвартса директор одного за другим вырывал из опасности учеников, отправляя их в безопасность школьных стен.       Когда битва закончилась, директор одним из последних вернулся в замок. Слишком многое ему ещё предстояло сделать, но Хогвартс не сомневался, что у того всё получится. Директор доказал, что достоин своего поста. Основатели гордились бы таким преемником.