***
— Поттер, привет! — произнес он, встретившись с ним традиционно в пятницу в баре. — Малфой, что с твоей пунктуальностью сегодня? — попытался пошутить Гарри и заржал, явно довольный своей шуткой. Драко на это лишь выгнул бровь и покачал головой, садясь напротив. Единственным человеком, который считал, что у спасителя всея магического мира есть чувство юмора, была его жена. — Блейз устраивает рождественскую вечеринку через неделю, как тебе известно, но, так как ты автоматически приглашен вместе с Пэнс, можешь захватить с собой кого-нибудь еще. — О, отлично, я знаю, кого привести, — озорно потирая подбородок, произнёс Поттер.***
А ведь этот день вполне мог быть хорошим. Гермионе всё утро подозрительно часто улыбалась удача. Она уже обрадовалась, что этот выходной пройдёт в компании Живоглота и очередной книги, но все планы разрушил внезапный союз двух её друзей. — Грейнджер! Ты ни за что не будешь отмечать Рождество одна. Только через мой труп. — сурово выдала Пэнси. — Вот именно. Гермиона, ты — молодая и красивая девушка. Ты должна наслаждаться жизнью, а не закапывать себя в работу и груду книг, — тут же поддержал её Гарри. — Видишь? Даже мой муженёк это понимает. Так что подними свою красивую задницу с дивана и иди собираться на вечеринку к Блейзу, — не желая слушать никаких возражений, высказалась новоиспеченная миссис Поттер. И Гермиона сдалась. Она вполне могла бы просидеть весь свой выходной на диване, если бы они нападали по отдельности, но объединившись, друзья не оставили ей места для отступления. Гермиона только сурово вздохнула и пошла приводить себя в порядок. — И, Грейнджер… Не смей надевать свой наряд пожилой библиотекарши. Я сама подберу тебе образ. Поттер, можешь идти. Дальше мы справимся вдвоём, — сказала Пэнси, даже не обращая внимания на попытки протеста со стороны подруги. Да уж. Это будет весело, — это была последняя мысль Гермионы, прежде чем её затолкали в душ.***
— Драко, шоу начинается. Минута до появления гостей, так что поднимай свой аристократический зад и вперед, — услышал он голос Забини. — Да, мамочка, — сказал Драко, поправляя запонки. Спустя минуту он, натянув свою самую обаятельную улыбку, уже стоял, оперевшись о перила и смотря на прибывающих гостей. Увидев Гарри, Малфой направился в его сторону, чтобы поприветствовать. — Поттер, — он протянул руку в знак приветствия. — Малфой, — не медля ни секунды, пожал тот протянутую ему руку. — И кто же ваш с Пэнс «плюс один»? — не церемонясь больше ни секунды, спросил Драко. — Увидишь, — гоготнул Гарри, смотря ему через плечо. — А сейчас, прошу меня простить, приятель, но я должен выразить Забини свою благодарность касательно данного огневиски, — покачивая янтарной жидкостью в стакане, Поттер быстро ретировался. Но Малфой этого уже не слышал, он обернулся, сканируя зал глазами, пытаясь отыскать того, о ком говорил Гарри. Его внимание привлекла фигура девушки, стоявшей к нему спиной.***
— Гарри, можно я уйду, пожалуйста — взмолилась Гермиона, — или хотя бы переоденусь. В этом наряде я чувствую себя голой. Хоть Грейнджер и жаловалась до последнего на свой образ, но увидев свое отражение, она не могла отрицать, насколько роскошным получился её наряд. На ней было невероятно красивое, шёлковое платье в пол алого цвета, с разрезом до бедра, вырезом со шнуровкой на спине и декольте, тем не менее, оставляющим пространство для фантазии. Волосы были уложены в аккуратную причёску, а макияж подчёркивал все её достоинства. От рассматривания себя в зеркале Гермиону выдернул голос Гарри, обращенный к ней. — Прекрати ныть. Ты выглядишь сногсшибательно! Если я позволю тебе улизнуть, то Пэнси применит на мне все запрещённые заклинания по очереди, — стоял на своём Поттер, — а, если ты хоть что-то сделаешь с «шедевром», в который она превратила твой образ, то я даже представлять боюсь, что она сделает с нами обоими. — Ладно, — закатила глаза Гермиона, — но я не собираюсь торчать здесь дольше необходимого. — Веселись, — усмехнулся Гарри, — а я пойду кое с кем поздороваюсь, — и он ушёл, оставляя Гермиону на растерзание собственным мыслям.***
— Мисс, — подходя к той, которую приметил несколькими минутами ранее, обратился Малфой. — Играет восхитительная музыка. Возможно, Вы согласились бы на танец? От его слов девушка вздрагивает и поворачивается. Встречаясь с ее взглядом, он замирает. На ее лице он видит, вероятно, те же эмоции, что сейчас отражаются на его. Но, справившись с мимолетным замешательством, Малфой протягивает свою руку, приглашая Гермиону на танец: — Потанцуем, Грейнджер?***
— М…М…Малфой? Что? — сказать, что она была в шоке, — значит ничего не сказать. В её голове тут же возник ворох мыслей: они не разговаривали уже много лет. Даже не виделись. И вдруг он подходит к ней и просто предлагает потанцевать? Может, он пьян? Или сошёл с ума? Такие факты просто не укладывались в её голове. Последний раз она слышала что-то о нём от Гарри… Гарри, чёрт возьми, Поттер! Как она могла не догадаться, что в его приглашении был подвох! Как только она его найдет, он сильно пожалеет, что выживал все это время. Ох, черт! Малфой по-прежнему выжидающе смотрит. Нужно что-то ответить, — Хорошо, давай потанцуем. Что? Она хотела сказать точно не это. Слова вырвались сами собой. Наверное, дело было в нескольких бокалах вина, без которых она бы не явилась сюда вовсе. Ладно, если уж ляпнула, то надо отвечать за свои слова, иначе Малфой подумает, что она совсем чокнутая.***
Когда Грейнджер согласилась на танец, Малфой немного опешил, ведь, вспоминая всю историю их отношений, он был уверен, что она откажет. Но она согласилась. И сейчас он чувствовал ее маленькую теплую ладошку в своей руке, ведя ее в центр зала. — Грейнджер, хм, Гермиона, — обратился он, немного запнувшись, — ты отлично выглядишь и… я рад тебя видеть.***
— Эм, Малф… то есть, Драко, — никак не могла поверить в происходящее Гермиона. Всё это для неё было больше похоже на розыгрыш. Если бы не этот уникальный тембр голоса и взгляд, который присущ только ему, она была бы уверена, что это кто-то под оборотным. Но нет, она уже сотню раз опровергла это предположение у себя в голове. Малфой держал её руку в своей и это ощущалось поразительно… правильно. Словно именно так всё и должно быть. Гермиона совсем не хотела над этим задумываться. Ей оставалось самое сложное. Нужно вести себя вежливо, потанцевать и, желательно, не опозориться. — Спасибо. Ты тоже неплохо выглядишь. Вообще не ожидала встретить тебя здесь. Как поживаешь? — Грейнджер ненавидела себя всей душой за такие глупые вопросы, но придумать что-то более логичное её мозг отказывался. Единственное, о чём она сейчас думала — это о его руках и прикосновениях во время танца. Она завороженно наблюдала за своей ладонью, так уютно расположенной в его руке. Она чувствовала исходящую от него силу и притяжение. Другая рука Малфоя, расположенная на её талии, посылала мелкие разряды по всему телу. Гермиона ещё со школы знала, что он умён. Это единственное, на что она раньше обращала внимание, хотя многие однокурсницы обсуждали и его физические данные, на которые она не реагировала. Однако, сейчас к этому прибавлялось и нечто новое. Гермиона отметила, что он действительно привлекателен и… сексуален. Что? Она подумала, что он сексуальный? Как бы глупо это ни было, но никого более волнующего она не встречала уже долгое время. Даже собрав все силы, у неё не получилось выкинуть эти мысли из головы, поэтому пришлось скинуть это на недостаток мужского внимания. Она пообещала себе, что найдёт кого-нибудь, чтобы её не донимали неуместные мысли в самый неподходящий момент.***
— Я… — Малфой хотел уже ответить на её вопросы, как вдруг запнулся. Она назвала его по имени. Мерлин! Он был готов переживать этот момент до конца жизни, лишь бы слышать, как его имя слетает с её губ. Снова и снова. Но, взяв себя в руки и скрывая свои эмоции, как его учили с детства, он улыбнулся и сказал, — Блейз вынудил меня присутствовать сегодня здесь, поэтому не мог слинять, хотя, признаться, очень того хотелось ещё пару часов назад, — вздохнув, Малфой поймал взгляд Гермионы. — Пару часов назад я планировал сбежать отсюда сразу же, как представится возможность. Я хотел этого ровно до того момента, как увидел тебя. Гермиона, я бы хотел извиниться за всё, что творил в детстве, вел себя, как… Как хорек, — стараясь скрыть неловкость, пошутил Малфой.***
О, Мерлин! И как ей на это реагировать? Драко, чёрт возьми, Малфой только что пригласил её на танец и извинился за своё поведение! Может, это правда сон? Этого просто не может быть. И только в этот момент она осознала, что они больше не танцуют, словно замерев прямо посреди танцующих пар. Нужно срочно что-то сказать! — Я уже давно отпустила события прошлого. У нас было не самое счастливое детство, поэтому давай не будем к нему возвращаться, — кое-как ей удалось сформулировать нормальное предложение, — а идею сбежать отсюда я полностью поддерживаю. Гарри и Пэнси сплотились, чтобы затащить меня сюда. Я мечтала провести этот день в спокойствии и тишине, а не в подобной суматохе, — Грейнджер сама не понимала, зачем всё это сказала. Поток слов вырвался из неё полностью инстинктивно. Она чувствовала необъяснимые покой и доверие, поэтому совсем не задумывалась над своими действиями. Но удивительно также, что у неё даже не было желания анализировать эту безумную ситуацию. Гермиона просто плыла по течению и наслаждалась танцем с этим красивым мужчиной.***
— Спасибо, Гермиона. Знаешь, я много раз прокручивал в голове момент, когда наберусь смелости извиниться за всё, и я рад, что этот случай представился. Они вдвоем танцевали посреди зала, не обращая внимания ни на кого вокруг. Только он и она. Малфой внимательно смотрел на Грейнджер и в следующий миг до него дошла суть ее слов о побеге с этой вечеринки. — Что ж, вероятно, к чете Поттеров можно смело приплюсовать ещё и Забини. Они все заранее спланировали и… признаться, я благодарен им. Я бы хотел предложить тебе отправиться туда, где мы сможем быть просто Грейнджер и Малфоем. Незнакомцами без прошлого, которые встретились сегодня случайным образом на этой вечеринке, — Драко смотрел на Гермиону, ожидая её ответа, словно вердикта судьи. Он ждал. Он хотел услышать её решение, хоть и боялся.***
— Знаешь, я согласна, — твёрдо произнесла Гермиона. Она ни капли не сомневалась в правильности своего ответа. Она уже так устала от застаревших устоев. Чистокровный не должен общаться с грязнокровкой. Гриффиндорец не имеет права дружить со Слизеринцем. Героиня войны не может общаться с Пожирателем. И всем глубоко плевать, что это было давным-давно. Эти стереотипы так раздражают, что не остаётся сил, чтобы опровергнуть их. Сейчас ей хотелось просто довериться своим чувствам и ни о чем не думать. Сейчас ей хотелось сбежать с этой шумной вечеринки и найти спокойное место. После её ответа на лице Драко появилось такое выражение, что сложно описать словами. Грейнджер еле сдерживалась, подавляя немного истеричный смех от сложившейся ситуации. Казалось, что Малфой сейчас испытывает так много эмоций, будто его мозг завис и в результате этого решил перезагрузиться. Взяв себя в руки, Гермиона с беспокойством спросила: — Драко? С тобой всё хорошо? — и дождавшись короткого кивка, решила продолжить тему беседы. — Так какие у тебя идеи насчёт места, где мы можем спрятаться от всего этого?***
Она согласилась? Я не ослышался? Стоит, улыбается и что-то говорит. Я вижу, как шевелятся ее губы. Включайся, идиот, — все эти мысли проносились в голове Драко с молниеносной скоростью. — Держи мою руку, Гермиона, мы уходим. Малфой лавировал между танцующими, держа крепко за руку самую прекрасную девушку в этом зале, в Англии, в мире. Он обернулся на свою спутницу и, видя её искреннюю улыбку и теплый взгляд, решил, что вести себя, нарушая все возможные рамки — будет самым лучшим решением сейчас. — Бежим, Грейнджер! — воскликнул он и ускорил шаг, переходя на бег. Они выбежали из залы и помчались по поместью, словно дети. Он вел её на улицу, навстречу уличной прохладе, чтобы затем трансгрессировать в место, которое было только его, но которым он захотел поделиться именно с ней.***
По-детски веселясь Гермиона бежала прямо за Драко, держа его за руку. Она уже давно не испытывала такого беззаботного счастья. Они просто бежали по коридору мимо роскошных портретов и антиквариата, и не думали о том, что будет дальше. Она первый раз видела Малфоя таким. Он искренне смеялся, бежал в своём дорогущем костюме и радовался времени, проведенным с ней. Стоило только им выбежать на улицу, как Драко неожиданно трансгрессировал. Спустя пару секунд они оказались на твердой земле и Гермиона начала приходить в себя после сумасшедшего вихря. Она огляделась вокруг и застыла от изумления. Такой красивый вид она не смогла бы описать, несмотря на тысячи прочитанных книг и огромный словарный запас. Они стояли около огромного белоснежного маяка, от которого шла каменная лестница прямо к пляжу. С противоположной стороны раскинулся бескрайний океан с дальними островами на горизонте. Гермиона ещё несколько минут бездвижно стояла, боялась даже вдохнуть слишком громко, чтобы, не дай Мерлин, разрушить это волшебство. — Боже, Драко… Это бесподобно, — прошептала Грейнджер, чтобы не нарушить красоту момента. И в эту секунду она посмотрела в глаза Драко. Стоило Гермионе встретиться с его взглядом, как она буквально начала тонуть в серебристом омуте, словно в бушующем море во время шторма. Оказывается, они стояли почти вплотную друг к другу, чего до этого она даже не осознавала, наивно любуясь видом. Неотрывно разглядывая его глаза, Грейнджер ощутила тяжёлое прерывистое дыхание на своем лице, быстро опустила взгляд на его губы и почувствовала, как начали подкашиваться ноги. Ей уже начало казаться, что Драко немного приблизился к ней, когда прямо над ними пролетела чайка, задевая крылом ее волосы. — Чёртовы чайки! Я до смерти испугалась! — воскликнула Гермиона и резко отпрянула, подняв взгляд на Малфоя, она уловила промелькнувшее в его глазах разочарование от разрушенного момента, тут же сменившееся озорной искрой.***
Малфой трансгрессировал их в одно из своих любимых мест. Мест, где он все ещё мог чувствовать себя живым. И в этот момент, смотря на Гермиону, которая с восторгом оглядывалась по сторонам, наслаждаясь открывшимся видом, он почувствовал зарождающуюся искру тепла где-то глубоко внутри себя. Вероятно, в душе, которая, как он полагал, неспособна была уже на эти ощущения. Незаметно для нее, Драко наложил согревающие чары и переместился чуть ближе, неотрывно смотря на девушку рядом с собой, впитывая ее эмоции, все больше желая коснуться ее. Ведь это то, о чем он втайне мечтал ещё с четвертого курса, но всеми способами гасил эти чувства. Отодвигал в самую глубокую точку своего подсознания, со временем, забывая о них. Вот только, как оказалось, чувства никуда не уходили. И вот сейчас, стоя так близко к Гермионе, он ощутил, как они начали разгораться с новой силой, готовые воспламенить все вокруг. Один миг и его глаза встретились с ее, Малфой буквально ощутил, как участился ее пульс; он лишь решил протянуть руку к ней, как в этот момент она что-то вскрикнула о чайке над головой. Драко скрыл промелькнувшее в нем разочарование, понимая, что момент безвозвратно упущен, но он обязательно наверстает все. Они наверстают. Вместе. Улыбнувшись, он подставил локоть, чтобы Гермиона могла за него ухватиться, и произнёс: — Как насчёт вечерней прогулки вдоль линии моря, мисс Грейнджер?***
Вся эта ситуация больше походила на сон, настолько нереальными были события, происходящие на протяжении всего дня. Она даже не знает, как будет потом объяснять друзьям почему её не было на окончании вечеринки. «Знаете, я пришла на вечеринку вместе с Гарри и Пэнси, а потом меня пригласил на танец Малфой и я, как ненормальная, пялилась на него, отмечая, насколько он стал притягательным. О, и, кстати, он попросил у меня прощения, а затем мы сбежали на какой-то остров и теперь гуляем по пляжу. Ах, да, ещё мы чуть не поцеловались и я поняла, что он самый горячий мужчина из всех, кого я знаю…». Мерлин, какой бред. Хотя… Друзья сами же это и спланировали. Гермиона была в этом уверена. После происшествия с чайками и их недопоцелуя, Драко взял её за руку и предложил просто погулять вдоль линии моря. От этой фразы, произнесённой его низким тембром, у неё подкашивались колени и Гермиона чуть не упала на землю, но Малфой вовремя её подхватил. Однако, ей пришлось соврать, что она споткнулась о камень, при этом пытаясь скрыть лёгкую дрожь во всём теле, — шедеврально, Гермиона! Ты никогда не умела врать.***
Они гуляли вдоль моря, наслаждаясь видами ещё час или даже больше, она уже не замечала, потеряв счет времени. Драко рассказывал интересные факты про это место и то, как он его обнаружил, а Гермиона просто слушала и наслаждалась сложившейся ситуацией, иногда тайком засматриваясь на его руки и губы. Да, возможно это сон или безумство. Да, рядом с ней идёт её бывший враг и держит за руку. Да, ей всё нравится. И плевать на всё остальное. Это ее жизнь. Их жизнь!***
Драко изо всех сил старался держать себя в руках и перестать рассматривать Грейнджер, стоило ей отвернуться, оценивая местный пейзаж. Но осознание, что она рядом, а ее ладошка сейчас в его руке — эхом пульсировало в голове, противилось реальности. Ведь это больше походило на безумные игры разума. Он боялся, что вскоре этот мираж рассеется. И окажется, что они с Грейнджер вовсе не были сейчас вдвоем, не держались за руки, не разговаривали и не улыбались друг другу. Тем не менее, годы практики окклюменции не прошли даром и внешне он не выдавал своего волнения, продолжая рассказывать историю этого места, смотря за горизонт. — Знаешь, Грейнджер, если верить маггловским архивам, остров очень богат легендами. Одна из них гласит, что название острова происходит от Лландуин, что означает «церковь святой Дуинуэн». Валлийцы полагали, что Дуинуэн бежала со своего родного острова сюда, чтобы найти уединение и забыть о чувстве, которое причиняло больше всего боли. Она бежала от любви. — На долю секунды Малфой замолчал, но затем продолжил: — Так она стала покровительницей всех влюблённых, которой по сей день многие поклоняются. Закончив, Драко развернулся к Гермионе и понял, что все это время она смотрела на него. — Сейчас или никогда, — пронеслось в его голове. Малфой посмотрел в глаза Грейнджер, заправил выбившуюся из ее прически прядь волос и приблизился так близко, что мог уловить прерывистое дыхание своей спутницы. Однако, как бы ему не хотелось поцеловать ее без раздумий, он сохранял ещё крупицы расстояния между ними, давая Гермионе последнюю возможность отстраниться.***
Столкнувшись с ним взглядом, у Гермионы перехватило дыхание. Она не могла понять, как ситуация дошла до этого? Вот они, вроде, просто танцуют, далее совершают побег вместе, оказываются на берегу и гуляют. Когда и как всё привело их к этому моменту? Воспоминания вихрем проносятся в голове: Драко рассказывал про легенду острова, слушая его, она засмотрелась на него и не успела скрыть этого. А в эту самую минуту он очень нежно касается её лица, убирая волосы, и внезапно оказывается очень близко, непростительно близко. Гермиона смотрит в его безумно красивые глаза, иногда переводя взгляд на губы и не может понять, как поступить дальше. Впервые в жизни Гермиона Грейнджер не знает, как поступить. Оттолкнуть его и убежать? Но куда ей бежать? Она даже не знала, где конкретно они находятся. Но самое страшное, что ей совсем не хотелось никуда бежать. Чего же тогда ей действительно хочется? Мерлин, почему так много вопросов?.. Нельзя же врать самой себе. Гермиона прекрасно знала, чего она хочет. Она всем сердцем желает Драко Малфоя, прямо здесь и сейчас. Нужно довериться своим инстинктам, отключив свою рациональную часть. Все, что Гермиона думала о них, о том, кто она такая и кто он, не имело значения. Больше нет. И, не думая больше ни секунды, Гермиона приблизилась к Драко, прикрыла глаза и, ощутив его прерывистое тяжёлое дыхание, встала на цыпочки и невесомо коснулась его губ. И больше не было слов, только ощущение, плавное ощущение неизбежной волны удовольствия, накрывающей её с головой. Девушка чувствовала себя такой хрупкой в его руках, полностью доверяя ему и, тем самым, отпуская контроль, словно спусковой крючок. О, Мерлин! Все мысли тотчас испарились из ее головы, ибо единственное, о чём она могла думать — его нежные и такие чувственные губы. Её колени начинают подгибаться и, чтобы не упасть, Гермиона хватается за его плечи. Стоило ей сделать первый шаг и поцеловать его, как Драко тут же перехватил контроль, сокращая оставшиеся миллиметры между ними, притягивая её за талию. Гермиона целует Драко. Он целует ее в ответ. Они стоят на побережье, даря и получая целый спектр эмоций, от осторожных касаний до лавины, накрывающей обоих.***
Она сделала шаг к нему, сокращая расстояние между ними. Салазар, как же он желал сейчас почувствовать вкус ее губ, ощутить ее дыхание на своей коже, ощутить трепет ее тела, дышать ею, быть с нею. Пан или пропал, — подумал Драко и, сократив те крохи расстояния, которые ещё оставались между ними, он притянул Гермиону к себе, накрывая ее губы своими и вовлекая в поцелуй. Он целовал ее сначала трепетно, боясь спугнуть, едва касаясь, но, почувствовав, что Гермиона хочет этого также сильно, как и он сам, усилил напор, сминая ее губы, углубляя поцелуй, доводя до исступления обоих. В этом моменте были лишь они и больше никого. Все звуки сошли на нет, когда они отдавались друг другу в этом поцелуе, который обретал все большую значимость для обоих. Для них перестали существовать любые звуки, они не слышали шум прибоя, не реагировали на залпы салюта, разносящиеся где-то вдалеке, возвещающие о наступлении Рождества. Были только он и она, Гермиона и Драко, сходящие с ума от близости друг друга и желающие продлить эту сладкую истому. Не разрывая поцелуя, Драко перенес их в комнату на маяке, где продолжил обнимать Гермиону, едва сдерживая себя, чтобы не переступить ту невидимую грань, которая могла разрушить все волшебство момента. Одной рукой Драко продолжил обнимать ее за талию, второй зарылся в ее кудри, превращая прическу в прекрасный хаос. Гермиона не отставала, проводя руками по волосам Малфоя, пропуская их, словно шелк, сквозь пальцы. Они не могли насладиться друг другом, прерывая поцелуй лишь для того, чтобы поймать немного воздуха. Запыхавшиеся, раскрасневшиеся, они стояли посреди комнаты и освещением им были лишь звезды и луна, свет которых просачивался сквозь купол маяка, отбрасывая их тени на стены. Оторвавшись от Гермионы, Драко смотрит на нее, проводит большим пальцем вдоль линии скулы, приподнимая ее подбородок. Он смотрит в глаза, словно стараясь прочесть ее мысли, словно пытаясь понять, как действовать дальше. Гермиона лишь прислоняется щекой ближе к его руке, словно давая безмолвное согласие продолжать, не останавливаться. Этого было достаточно, чтобы, издав почти звериный рык, Драко вновь накрыл ее губы своими, скользя пальцами по ее позвоночнику, вдоль шнуровки на платье. Добравшись до узла, он медленно тянет шнуровку, развязывая ее, постепенно освобождая девушку от такого красивого, но такого ненужного сейчас платья. Откинув его в сторону, Малфой замирает, любуясь изгибами Гермионы. О, Мерлин, как она прекрасна в свете луны! Малфой вытаскивает заколку из волос, рассыпая локоны, которые обрамляют её лицо. Любуется, словно перед ним произведение искусства. Поднимая взгляд, встречается с её глазами. Грейнджер смотрит на него из-под опущенных ресниц, закусив губу, улыбается застенчивой улыбкой, от которой у Драко просто сносит все предохранители. Малфой проводит большим пальцем по ее нижней губе, наклоняясь к ней, шепчет: «Мы ещё можем остановиться. Если ты этого хочешь, только скажи, Гермиона, я остановлюсь». Девушка молчит. Он целует ее в висок. — Ещё могу, — снова шепчет о возможности прекратить. — Я сделаю все, что ты захочешь, я в твоей власти, — произносит он, перемещаясь к впадинке за ухом. — Одно слово, Грейнджер, и я… Но Гермиона не даёт ему договорить, притягивая к себе. Его голос дурманит, она не в силах сопротивляться и единственное, что сейчас важно, это стать к нему ещё ближе. С этими мыслями она тянется к пуговицам на его рубашке, стараясь расстегнуть их и отправить этот элемент одежды в ту же сторону, где лежит её платье. Почувствовать его тепло, кожа к коже. Справившись с пуговицами, она пытается стянуть рубашку, но Драко, тихо застонав, перехватывает её руки, и, издав низкий гортанный стон, прижимает к себе, подхватывая и перенося на кровать.***
Гермиона, лежала с закрытыми глазами, тяжело дыша, на груди Драко, чувствуя его учащенное сердцебиение, и потихоньку приходила в себя после всех безумств, которые они творили друг с другом этой ночью. Она наслаждалась приятной дрожью во всём теле, шумом волн, разбивающихся о берег, и ощущением себя в безопасности, находясь в объятиях мужчины, который сейчас выводил незамысловатые узоры на ее спине. Открыв глаза, она перевернулась на спину и посмотрела на стеклянный потолок, через который было видно несчётное количество звёзд. Такая картина поистине завораживала. В шумном Лондоне всегда было слишком много света, чтобы увидеть хоть какие-то звёзды, но здесь всё было иначе. Гермиона скользила взглядом по каждому открывшемуся участку неба и искала знакомые созвездия. — Гермиона, ты заснула? — шёпотом спросил Драко, перебирая пальцами её кудри. — Нет, я ещё не сплю, — задумчиво ответила девушка, слегка охрипшим голосом, продолжая разглядывать небесные тела, и еле слышно усмехнулась своей маленькой находке. Услышав логичный вопрос о причине её смеха, она просто ответила, — посмотри вот туда, — Гермиона протянула руку вверх и указала пальцем на небольшое скопление звёзд, — если приглядеться, то ты увидишь одно очень красивое созвездие – созвездие Дракона. Оно находится прямо на северном полюсе эклиптики и расположено кругом, поэтому все остальные небесные тела заключены внутри него. Как будто бы в его объятиях, — с улыбкой проговорила Гермиона, взглянув на Драко. — Знаешь, а тебя слушать намного интереснее, когда мы не на скучном уроке в Хогвартсе, а лежим в одной в постели, обнаженные в объятиях друг друга. Такие занятия мне по душе, — тихо смеясь, произнёс Драко, целуя Гермиону в висок. — А теперь давай ты, как и все те созвездия, окажешься в объятиях Дракона, — он аккуратно взял её за плечи, развернул ее спиной к себе, заключая в объятия. — А ты знаешь легенду этого дракона? — улыбаясь спросила Грейнджер. — Нет. Расскажешь? — конечно, он знал все три легенды об этом созвездии, но не мог отказать себе в удовольствии услышать любую из этих историй из уст Гермионы. Девушка понимала, что он слукавил, ответив отрицательно, но она понимала причину, поэтому, улыбнувшись, начала свой рассказ. — Давным-давно, во время невиданного ранее пира на Олимпе в честь свадьбы Зевса и Геры, богиня Земли Гея, как и все остальные боги, преподнесла невесте дар — чудесную яблоню, которая раз в году давала по три золотых яблока. Гере настолько понравилось дерево, что она увезла его далеко-далеко, на западный край Земли. Туда, где титан Атлас держал на своих плечах всю небесную сферу и где был сад его дочерей Гесперид, в котором богиня и посадила свою яблоню, приказав беречь, чтобы никто не смел срывать плоды. Рядом с древом Гера оставила ужасного дракона, который никогда не спал и непрерывно извергал пламя во все стороны. Однажды, отправляя Геркулеса на последний, двенадцатый подвиг, царь Эврисфей приказал ему принести три золотых яблока из сада Гесперид. Это было самое трудное поручение, ибо путь к этому саду никому не был известен. Много испытаний прошёл Геркулес в поисках заветного места и, наконец, добравшись туда, вошёл он в сад. Стоило ему приблизиться к яблоне, как тотчас на него набросился дракон, яростно изрыгающий пламя. Однако, Геркулес не испугался и ударил чудовище по голове так сильно, что дракон упал на землю, корчась в судорогах. Совершив ещё несколько ударов, Геркулес покончил с драконом и, сорвав три золотых яблока, отнес их Эврисфею. После произошедшего великая богиня Гера превратила дракона за его верную службу в созвездие, поместив на небе. Закончив свой рассказ, Гермиона повернулась к Драко и увидела его, мирно спящим с застывшей улыбкой на губах. Она немного приблизилась, прошептав, — Спи, мой Дракон, — и, смотря на него, незаметно провалилась в сон.***
Эта волшебная ночь принесла многое в жизнь героев. С наступлением нового дня, начался новый этап в жизни двух таких разных, но, одновременно с этим, таких похожих людей, а чувство, вспыхнувшее в их сердцах, казавшееся им давно утерянным, принесло им свет зародившийся от мерцания самой далёкой звезды, превращая темную ночь их жизней в солнечный день.