Вместе и навсегда

      Тренировка сегодня не задалась.       Саша поняла это примерно после пятого сорванного квадлутца и третьего не получившегося флипа. Что толку продолжать, если не поддаются даже самые любимые элементы? Только позориться, думала Саша, с тяжёлым вздохом подъезжая к Этери Георгиевне, чей строгий взгляд обещал ей быструю расправу.       — Трусова, что с тобой сегодня? — раздался её громкий голос.       Саша лишь склонила голову и украдкой кинула взгляд в сторону разминающейся Камилы. Не скажешь же суровому тренеру, что причиной её срывов служит эта шестнадцатилетняя фигуристка, самый гениальный ребёнок в истории фигурного катания...       Саша всегда ставила во главу угла спорт. Твердила подругам, что её цель — выиграть Олимпийские игры, и шла на очередную тренировку, прыгая, вращаясь и падая до синяков и ссадин. Не видела вокруг себя ничего, кроме любимых лутцев и сальховов, и поэтому все прелести юности в виде первой любви прошли мимо неё.       Но Олимпийские игры последовали таким же маршрутом, и тогда Саша сказала себе: стой. Стой, Саша, и посмотри на всё то, что ты игнорировала ради спорта, в котором тебя в конечном итоге не оценили. И тогда появилась Камила. Странно: до этого Саша не видела, насколько она красива. Не замечала нежных линий её лица, аккуратного носика и ласковых карих глаз. Но если сначала Саша пыталась просто дружить с Камилой, то со временем она поняла, что испытывает к ней нечто большее.       Ведь просто подруг не ревнуют до красных вспышек под прикрытыми веками и побелевших костяшек. От их вида не тянет внутри живота, а их белоснежная кожа не вызывает такого сильного желания дотронуться, поцеловать, поставить свою метку.       Саша мучилась. Чувства такого характера к маленькой и хрупкой Камиле казались ей чем-то грязным, чем-то, что могло опорочить её светлого ангела. Это ведь Ками. Вчерашняя юниорка, которая носит пижаму с зайкой Мелоди и любит сладкое. Которую все считают младшей сестрёнкой — Марк, Аня, Женя. Сама Саша. Считала. До недавнего момента.       Ведь маленькие сёстры, как и просто подруги, не приходят к тебе во снах. Камила же делает так регулярно, и ты просыпаешься в поту среди смятых простыней, а на следующей тренировке срываешь большинство элементов.       Примерно как сегодня.       — Саш, — голос Этери Георгиевны неожиданно потеплел, и Саша подняла наконец голову, — я понимаю, что тебе тяжело. Но скоро Чемпионат Мира, тебе нужно собраться.       Саша вздохнула — она и так это знала. Как и то, что шансы наконец-то получить желаемое золото значительно возросли. Ведь Камилу не допустили, а у Ани после победы в Пекине обострилась старая травма колена. Олимпийское трио развалилось, и на предстоящий Мир Саше предстояло ехать в компании с Лизой Туктамышевой и Алёной Косторной.       — Посмотри на Камилу, — будто прочитав её мысли, продолжала Тутберидзе, — она тренируется в полную силу, а ведь сезон для неё уже окончен.       Прозвучало грубо. Но Этери Георгиевна никогда не боялась озвучивать горькую правду.       — Я поняла, Этери Георгиевна, — отрывисто бросила Саша и развернулась обратно, раздираемая противоречивыми чувствами.       Она понимала, что может выиграть, но к этому чувству примешивалась горечь за Камилу. А та, казалось, даже не была расстроена. Вот и сейчас, услышав последнюю фразу тренера, лишь пожала плечами и стала заходить на очередной прыжок. Но Саша видела, что её равнодушие было притворным, показным. Чуть поджатые губы и блеснувшие влагой глаза оказались гораздо красноречивее.        Камилу хотелось обнять, утешить, дать понять, что она не одна в этом жестоком мире. Но Саша знала: не подпустит. Ками пыталась казаться взрослой, дать понять всем, что она не ребёнок, что со всем справится сама. Саша лишь сжимала зубы: этот спорт забирал у них слишком много.       Но что делать, если уйти уже не получится? Да и никто из них не захочет уходить.       На выходе со льда Саша легко сжала руку Камилы. Не увидев её реакции, надела чехлы на лезвия, быстро зашагала по коридору в раздевалку. Толкнула дверь, приветственно кивнула сидящей там с какой-то книжкой Ане: она тренировалась в облегченном режиме отдельно от них и заканчивала намного раньше.       — Как сегодня, лучше? — поинтересовалась она, закрывая книгу и устремляя взгляд на Сашу. Та приземлилась на скамейку, отрицательно мотнула головой, взяла в руки бутылку воды.       — Опять падала, — наконец ответила глухо после большого глотка, — даже с лутца.       — Саш, — и когда Аня успела к ней подойти? Вот уже сидит на корточках, смотрит ласково, её руки в своих ободряюще сжимает, — это просто тренировка. Ты соберёшься и к Миру выдашь свой максимум.       — Спасибо, Ань, — слабо улыбнулась Саша. — А ты?       — А что я? — удивлённо переспросила та, отходя к окну и убирая книгу в сумку.       — А ты сидишь и утешаешь свою соперницу, — немного раздражённо буркнула Саша. Укоризненный Анин взгляд послужил ей ответом. — Неужели совсем не обидно, что не едешь с нами?       — Нет, — равнодушно пожала плечами Аня, отходя обратно. — Я катаюсь не ради наград, а в удовольствие. Да и вообще, куда я с ними? — указала она на свои колени. — Подлечусь и тогда поговорим…       — Как у тебя всё просто, — заметила Саша, расшнуровывая коньки.       — А смысл всё усложнять? Так и свихнуться можно.       — Справедливо…       Так ответила Саша, а мысли в её голове забегали со скоростью света. Почему у всех всё так просто? Катаются в удовольствие, не гонясь за медалями и рекордами, и получают почти всё золото главных стартов. Но, может, судьба наконец даёт шанс и ей?       Но какой ценой?       Вопросы толпились в голове, и Саша зло ею встряхнула. Не думай ни о чём. Просто делай своё дело.       — И да, Саш, я думала, мы соперницы только на льду, — вкрадчиво начала Аня.       — Так и есть.        — Нет, не так. Пока ты научилась разделять спорт и жизнь только по отношению к Камиле.       Дверь в раздевалку вдруг открылась, и Саша закрыла рот, так ничего и не возразив Ане. Вошедшая Камила подозрительного прищурилась, оценивая повисшую в помещении тишину.       — Меня обсуждали? — спросила она, садясь на лавочку напротив Саши.       — Нет, — ответила та. — Анин мениск.       Казалось, Аня была готова пробить фейспалм.       — Интересные темы, — улыбнулась наконец Камила, и напряжение в воздухе пропало как по волшебству.       — Спортивные, — невесело улыбнулась в ответ Саша.       Она уже не раз замечала это иногда возникавшее между ними напряжение. Когда оно появилось? После допинг-теста Камилы? После золота Ани? После её, Сашиной, истерики? Саша не знала.       Точно она знала только одно: после этой Олимпиады они все вернулись в Москву другими.       — Чёрт, — услышала Саша и подняла голову. Слышать такие невинные ругательства от Камилы, когда они иногда обходились более крепким словцом, было забавно.       — Что такое? — с интересом спросила Аня, окончательно откладывая книгу.       — Мне написала учительница литературы, напомнила сдать сочинение по «Горю от ума», — поморщилась Ками. — Дедлайны горят, а я его даже не начинала.       — И в чём проблема? — включилась в разговор Саша, убирая в сумку коньки.       — Да во всём! — воскликнула Камила и зло дёрнула шнурки. — Не понимаю я эту литературу! Откуда мне знать, что хотел сказать автор, не могу же я его воскресить и спросить об этом!       Саша тихо хмыкнула. Литературу она любила очень, а слова эти слышала в своей жизни часто. Обычно лишь закатывала глаза, мол, как вы не понимаете? Элементарно же, нужно только подумать. Если вы, конечно, умеете.       Но Камиле она такого, разумеется, не сказала бы.       Аня выразительно кашлянула и, когда Саша перевела взгляд на неё, указала глазами на Камилу, которая яростно стучала по экрану телефона, видимо, пытаясь отмазаться от ненавистного ей задания. Судя по её вздохам, получалось не очень.       Саша достала свой телефон и в мессенджере открыла чат с Аней.       

14:09

      

ань, скажи честно, ты ебнулась?

на что ты намекаешь?

Анютка (14:09) На то и намекаю. Ты же шаришь в этом. Предложи ей свою помощь. Позови домой. Признайся.

14:09

это глупая идея

я не смогу

Анютка (14:10) Глупая здесь только ты. Прыгать не боишься, а сказать «Ками, ты мне нравишься» боишься? Ещё глупее то, что мы переписываемся в метре друг от друга. Всё, Саш. Раз ты такая трусиха, я всё сделаю за тебя.       Саша нахмурилась. Что она имеет в виду? С неё станется совершить какую-нибудь глупость. Но не успела Саша ответить, как в диалоге высветилось «Можешь не благодарить», и она услышала высокий Анин голос:       — Ками, а хочешь, Саша тебе поможет?       — Что? — заторможенно спросила та, поднимая голову от гаджета.       — Хочешь, говорю, Саша тебе поможет? — повторила Аня, и Камила нахмурилась.       — А ты что, разбираешься в этом? — посмотрела она на Сашу, и та сглотнула.       — Ну, да…       — А почему раньше не говорила? — прищурилась Камила.       — Не приходилось как-то, — буркнула Саша и неожиданно зло спросила: — Ну так что, ты согласна?       — Пока ты смотришь на меня таким взглядом, нет, — вздёрнула нос Камила.       Аня смотрела на них как на идиоток, Саша это видела и не могла винить её.       — Ладно, извини, — смягчилась Саша и улыбнулась. Вымученно, искусственно. Ей казалось, что атмосфера сгущается. — А теперь?       — Теперь да, — рассмеялась Ками. Ничего не заметила. Но, может, оно и к лучшему. Ей хватает своих проблем.       — Подъезжай ко мне к пяти, адрес скину.       — Договорились.       Спустя 15 минут лёгкой болтовни Камила стала собираться домой. Облачившись в чёрный пуховик, она прощалась с Аней и Сашей традиционными объятьями, и Саша еле сдерживалась, чтобы не задержать её подольше. Лёгкий аромат её духов кружил голову, сочные губы так и манили прикоснуться, и Саша держалась лишь невероятными усилиями воли и поистине спортивной выдержкой.       Казалось, с уходом Камилы из их раздевалки исчезли царившие вместе с ней радость, лёгкость, невинность. Саша невольно провела параллель с «Гарри Поттером» и усмехнулась. Кто или что был в её жизни дементором?       Она опустилась на лавочку и зарылась лицом в ладони.       — Саш, не злись на меня, — Аня села рядом и дружески приобняла её за плечи. — Я вижу, как ты на неё смотришь. Ты в ней нуждаешься, а я не могу на это смотреть. Вам надо поговорить.       — О чём? — глухо пробубнила Саша. — О том, что я хороший друг?       — Ты не можешь быть так уверена в этом, — возразила Аня, — пока не поговоришь с ней.       — Ей гораздо лучше без меня! — почти вскрикнула Саша, вскакивая и отбрасывая Анины руки. — Разве ты этого не видишь?       — Я вижу только то, что ты пытаешься решить всё за неё, — холодно ответила Аня, скрещивая руки на груди. — Почему ты всегда это делаешь? Камила сама может решить, как ей лучше, и ты не узнаёшь её решения, пока не поговоришь с ней.       Аня была чертовски права. Саша понимала это, пусть и злилась.       — Извини, — наконец шепнула она, уверенная, что Аня её услышит. — Ты права. Я.. я.. сегодня же поговорю с ней. И даже если это окажется невзаимным, я переживу, — и она вымученно улыбнулась, не веря сама себе.       Аня тоже не верила. Аня видела её насквозь, понимала, что это ложь. Ни черта ты не переживёшь, Трусова, будто говорили её проницательные карие глаза.       Но она не сказала ничего, лишь притянула Сашу к себе, крепко обнимая, прижимая голову к своей груди. Не отталкивай меня, Саша, и я помогу тебе.       И Саша не оттолкнула. Прижалась ближе и тихо заплакала.       Помоги мне, иначе я не выдержу.              ***       До приезда Камилы оставалось несколько минут. Саша не находила себе места.       Казалось, прыгнуть пять четверных было легче, чем провести несколько часов с ней наедине. Прикладывая ладони к горящим щекам, Саша вспоминала олимпийский Пекин. С их личного турнира прошло всего несколько недель, но ей казалось, что минула целая жизнь.       Когда эмоции после награждения утихли, она вспомнила о Камиле, и за неё было также больно, как за себя. Уже потом, в Москве, Саша винила себя в том, что её не было рядом с Ками, а здравый смысл говорил: с ней был хотя бы кто-то. С тобой не было никого.       Саша не верила. Саша злилась. Саша спорила сама с собой. Но Саша понимала, что это правда. Горькая, но правда. В их жизнях её было слишком много.       Звонок в дверь прервал её воспоминания.       — Привет, — радостно поздоровалась Камила. — Замучилась к тебе на 11 этаж подниматься. Почему лифт не работает? Элитный район вроде.       — Не знаю, — передёрнула плечами Саша. — Он всегда так, я уже привыкла. Да и вообще, ты что, не спортсменка что ли? А натренированные ноги тебе на что?       Смех Ками действовал на Сашину разодранную душу как заживляющий бальзам. Он звенел колокольчиком, и Саше казалось, что она готова слушать его часами.       — Ну, куда идти? — поинтересовалась Камила, сняв верхнюю одежду и поправляя у большого зеркала заплетённые в косы волосы.       Саша указала направление и, пропустив её вперёд, пошла следом. Юбка, рубашка, косы, рюкзак на плече — Камила выглядела как настоящая школьница, коей она по сути и являлась. Саша закончила школу экстерном ещё год назад, и всё это ей было чуждо. Тетрадки, лабораторные, контрольные — а ведь Камила наверняка участвовала во всём этом. Раз сезон для неё уже закончен.       Да как перестать об этом думать?       Камила бросила рюкзак на стол и с интересом стала оглядывать Сашину комнату. Саша почему-то засмущалась, села на кровать, бездумно теребя мягкую игрушку в виде ракеты.       — У тебя довольно уютно, — заметила Камила, подходя к полке с медалями. — У меня тоже такая есть, — и палец с нежным маникюром указал на золото с юниорского чемпионата мира. — Прям точь-в-точь такая же.       — ИСУ над дизайном не заморачивается, — усмехнулась Саша. Помрачнела. Медаль взрослого Мира была практически идентичной. Кто уедет из Монпелье с таким грузом? Хотелось, чтобы бронзовое проклятье наконец закончилось.       Но что о ней будут говорить в случае победы? Что это случайность? Что достойных соперников не было? Что побеждать можно только в отсутствии Камилы?       Саша сильно старалась об этом не думать. Не получалось.       — Саш, ты где? — Камила щёлкнула пальцами перед её лицом, аккуратно присаживаясь рядом и забирая из Сашиных ослабевших рук игрушку.       — Здесь, здесь.       — Ой, извини, я.. я не подумала, — вдруг принялась извиняться Камила, и Саша удивлённо подняла голову.       — О чём ты?       — Ну, о Мире, — и в ответ на всё ещё недоумённый взгляд Саши принялась сбивчиво объяснять. — Тебе, должно быть, и так непросто, последний старт сезона как-никак, а тут я со своими медалями, а ты, наверное, хочешь от всего отвлечься…       Она была права только в одном: Саша действительно хотела отвлечься. Но кому была непросто, так это самой Камиле. Спортсменке с неблагоприятной допинг-пробой, отстранённой от соревнований на неопределённый срок. У Саши они хотя бы были.       — И откуда в вас всех такая тяга к альтруизму? — Саша непроизвольно скривила губы. — У меня Мир хотя бы будет. А у тебя? — остановила взмахом руки вскинувшуюся было Камилу. — Когда ты теперь вернёшься к соревнованиям?       — Я не знаю, — и Камила понуро опустила голову.       У Саши запершило в горле. Насколько Ками была сильной, чтобы не только не горевать по этому поводу, но и утешать свою конкурентку? Положа руку на сердце, Саша бы так не смогла. Сейчас это самое сердце подсказывало ей: время пришло. Расскажи ей. Признайся. Утешь. Обогрей своей любовью эту так рано повзрослевшую девочку. Хватит носить всё в себе.       И Саша решилась.       — Ками, — она подцепила пальцами её подбородок, приподняла голову, вынуждая посмотреть на неё. Застилавшие глаза Камилы слёзы несколько пошатнули её уверенность.       — Ты права, — тихо-тихо, на грани слышимости, прошептала она. — Я не знаю, дадут ли мне дисквал. Заберут ли мои медали. Я нахожусь в подвешенном состоянии уже две недели, и чёрт, мне так страшно, Саш. Я стараюсь этого не показывать, но… — её голос сорвался.       — Ты не одна, солнце, — неожиданно охрипшим голос ласково сказала Саша. — Ты позволишь мне… помочь? Мы справимся со всем вместе.       — Я.. да, да, конечно, — закивала Камила и вдруг порывисто обняла её, крепко-крепко, до хруста костей. — Я так тебя люблю, Саш…       Саше показалось, что она ослышалась. Она вывернулась из объятий, подозрительно сощурилась. Камила потупилась.       — Извини, это просто вырвалось. Я так давно хотела тебе это сказать. Я пойму, если это невзаимно.       — Ками, — Саша накрыла её ладонь своей, вынуждая посмотреть на себя, — это абсолютно взаимно. Я хотела тебе признаться сегодня, но ты меня опередила… — и она улыбнулась. На губах Камилы тоже расцвела робкая улыбка, и она обняла Сашу ещё раз, ласкаясь будто кошка.       — Мне было так плохо, Саша. Допинг, проблемы, ссоры… А тут ещё и ты. Вся такая неприступная, серьёзная. Красивая… — с паузами шептала она ей на ухо. — Я думала, что со мной что-то не так. Чувства такого рода, они… казались мне чем-то ненормальным. Непристойным по отношению к тебе.       — Я прекрасно тебя понимаю, — соглашалась Саша, крепко сжимая в руках её ладони. — Я чувствовала себя также. Но мы справимся со всем. А теперь… можно тебя поцеловать? — робко спросила она, удивляясь сама себе.       — Ты ещё спрашиваешь? — рассмеялась Камила, но тут же серьёзно кивнула и прикрыла глаза.       Саша провела пальцами по её скулам, легко дотронулась до губ, очертила их контур. Внутри неё все ликовало. Ей хотелось запечатлеть этот момент навсегда. Выжечь образ Камилы на сетчатке, чтобы закрыть глаза — и вот он, настоящий, сильный, светлый. Твой.       Она наклонилась и легко дотронулась до губ Ками своими. Лёгкий привкус клубничной помады кружил голову. Камила несколько мгновений не реагировала, затем начала жадно отвечать, терзая чужие губы, показывая всем своим видом, как долго она этого ждала. Саша терпела не меньше, она углубляет поцелуй, проводит рукой по рёбрам под рубашкой, по шее с бьющейся жилкой.       Они оторвались друг от друга, тяжело дыша. Саше снесло крышу от такой Камилы: с припухшими губами и перекрывающими радужку зрачками. Ей кажется, что она побывала в раю, где не было никого, кроме Ками, её податливых губ, нежной кожи под пальцами и дрожащих ресниц.       Саша вновь потянулась к ней, но Камила неожиданно отстранилась.       — Мне нужно спросить тебя кое о чём. Только ответь честно, — и она устремила на Сашу неожиданно твёрдый взгляд. Та кивнула. — Что у тебя с Аней?       — В смысле? — растерялась Саша, не понимая, к чему этот вопрос. — Мы просто друзья.        Камила подозрительно сощурилась. Саша взглянула на неё. В глубине карих глаз плескался.. страх? И Сашу осенило. Камила боялась. Боялась, что её предадут и тут, как предали в родном ей спорте.       Этого Саша допустить не могла. Поэтому она закрыла рот. Проглотила рвущиеся наружу возражения и упрёки. И просто привлекла к себе Камилу, крепко прижимая к груди её голову, гладя русые волосы и тихо шепча:       — Мне не нужен никто, кроме тебя. Я никогда тебя не предам.       И Камила обхватила её руками в ответ. Стиснула крепко, а потом рывком подняла голову и прильнула к Сашиным губам.       Литературой в тот день они так и не занялись. Томик Грибоедова сиротливо лежал на столе, а голова Саши — на груди Камилы. Они мечтали вслух, спорили, обнимались и много-много целовались. Страстно, напористо, до припухших губ и сбившегося дыхания. Переплетая руки и глядя друг другу в глаза.       Сломленные большим спортом, политическими играми, нечестным судейством.       Но нашедшие друг в друге поддержку. Обретшие свои крылья.       Проблемы никуда не исчезли. Пусть. Они справятся. Теперь они сильнее — вместе.       Вместе и навсегда.