***
Исилиэль довольно быстро увели с улицы, после того, как ушел Адар, буквально затолкав в выделенную ей комнату, и строго-настрого запретили выходить. Принцесса насупилась и демонстративно села на кровать, скрестив руки на груди, подумав: «что за несправедливость?» То ее уверяют в том, что она союзник, то почти приказывают не вмешиваться в бунт рабов орков. Приставленные к темной надсмотрщики — Наргог и Огор — довольно быстро потеряли к ней интерес, усевшись на землю прямо возле входа в помещение и придумав себе занятие в виде игры в кости. Несмотря на внешнее недовольство и невозмутимость, внутри темная дрожала от страха и ужаса, беспокоясь о судьбе Арондира. Пусть они знакомы не так давно и еще не были слишком близки, но проклятый остроухий при первой же встрече отнесся к ней тепло и с душой, в отличие от тех же жителей деревни, за исключением Бронвин и Тео. В голове мелькали мысли то о пронзенном мечом эльфе, то о нем же с перерезанным горлом… Исилиэль встревоженно поерзала на месте, а затем, решительно хлопнув себя по бедрам, встала с кровати и подошла к оркам. Наргог кинул на нее равнодушный взгляд желтых глаз и вновь склонился над костьми. Рядом с орками лежали башенки из монет, которые они использовали как ставку. — Мне нужно к Адару, — скрестив руки на груди, протянула темная, и Огор приподнял верхнюю губу, обнажая клыки: — Владыка-Отец занят. — Госпожа, оставайтесь здесь. Это для вашей безо…бехоп… Наргор запнулся, хмуро поднял взгляд к потолку, ворочая во рту толстым языком, и Исилиэль со вздохом перебила: — Безопасности. Да, я это понимаю, но я же ваш союзник, — она доверительно присела на корточки, ловя пару взглядов от орков. — А если Адару нужна помощь? Эльфы сильные противники… — Мы сильнее! — огрызнулся Огор, поигрывая рукой. В зажатом сером кулаке с характерным стуком прокатились кости, и Исилиэль невольно отвлеклась на звук, поведя плечом: — Может быть. Но я могу помочь. Давайте так: если я обыграю вас в кости, то вы меня пропустите. — Так нельзя, — по-детски уперто покачал головой Наргор, и девушка начала подозревать, что он совсем еще молодой, неопытный. Однако, все же, до смерти преданный Адару. — Отец будет сердится! Исилиэль едва успела подавить снисходительный, безобидный смешок, но, поймав на себе внимательный взгляд Огора, вскинула руки вверх в защитном жесте ладонями к орку и отступила на шаг. Вернувшись на кровать, она со вздохом повалилась на шкуры, прикрыв глаза. Под монотонный треск костей, стучавших друг о друга, и перешептывание детей Адара, она сама не заметила, как уснула. Ей снился Морохир во главе закованного в черную броню войска темных, уверенно и твердо продвигающийся по степям Средиземья, все ближе и ближе к Исилиэль. Ей виделось, что на спокойном лице брата то проскальзывала мрачная решимость, то всепоглощающая печаль. И ни одно, ни другое не сулили ей ничего хорошего. Вспышками мелькнуло озеро Нэн Хитоэль, вершина Амон Лау на восточном берегу… Принцессу буквально подкинуло на шкурах. Со вздохом хватив воздух, она резко села, положив руку на грудь, словно пытаясь удержать зашедшееся бешеным ритмом сердце. В помещении было уже достаточно темно: на улице вечерело, а факелы орки еще не зажгли. Но даже в полутьме она разглядела фигуру Адара, крутящую в руках меч. Ее меч. — Дурные сны? — едва слышно прошелестел его голос, и мужчина лениво, как бы нехотя оторвался от созерцания блестящего лезвия. Исилиэль с трудом сглотнула, смачивая пересохшее горло, а затем торопливо кивнула, смаргивая остатки сна. — Мне тоже снятся… Но не просто картины из фантазий, а воспоминания. — он хмыкнул, а затем, качнувшись, отлип от стены, на которую опирался, делая шаг в сторону темной. — Воспоминания хуже всего. С закрытыми глазами трудно понять: сон это или реальность. Всепоглощающий страх сковывает изнутри… Не люблю это чувство… — Что у тебя на руке? — заметила принцесса, приглядываясь к темным пятнам на пальцах и обратной стороне ладони. Адар остановился и неспешно перевел взор на руку, не скованную железной перчаткой. Черная запекшаяся кровь Магрота давно остыла, сухой коркой намертво прилипнув к коже, но ему казалось, что она еще горячая. Обжигает, напоминая о смерти того, кого он поклялся защищать. — Ошибка, которую можно было избежать… — и также быстро сморгнув печаль, пробормотал. — Наверняка тебе будет отрадно слышать, что я отпустил эльфа… — Арондира? — в одно движение поднявшись с кровати, Исилиэль сжала руки в замок на груди. — А другие? — Бунт необходимо было подавить, и мои дети справились с этим. — сухо отчеканил Адар, мрачно блеснув взором. — Ценой жизни Магрота. Темная осеклась, прикусив язык и полуприкрыв глаза, буквально заболевшие от набежавших мутных слез. Губы сами собой шепнули молитву Намо, хотя Исилиэль прекрасно знала, что вряд ли Мандос обратит внимание на такую мелкую, черную душу, если она и была у кого-то из орков. Владыка-Отец с благодарностью повел головой, а затем внимательно всмотрелся в лицо темной. — Нам необходимы Южные земли и мы их получим, но люди деревни Тирхарад не хотят этого понимать. Поэтому я отправил эльфа с посланием… — Что тебе нужно? — Ты знаешь что… И раз при тебе его нет, значит он может быть только в деревне. Однако хоть мои дети знатно постарались, чтобы перевернуть все вверх дном, они не смогли его найти. А раз я не могу найти то, что мне нужно, простыми методами, нужно получить это другим способом, даже если это будут угрозы и смерть. — Это низко! — вздернула подбородок Исилиэль, прищуривая взор и пытаясь скрыть страх за Тео, Бронвин и других жителей деревни за напускной возмущенностью. — Люди Тирхарада ничего не знают, а поэтому ничего не скажут! — Значит, они. — равнодушно пожал плечами Адар. Рука в металлической перчатке удобнее перехватила меч Исилиэль и протянула его хозяйке. — Если ты, конечно, не скажешь мне, где он. — Мне нужны гарантии, что ты не попытаешься вернуть Саурона. — У меня их нет… Таковы условия нашего с тобой партнерства: либо мы доверяем друг другу и у нас складывается взаимовыгодное общение, либо нет и мне придется переступить через тебя во имя моих детей. Исилиэль поджала губы и излишне поспешно перехватила свой меч из рук мужчины, прижав к груди. Адар едва слышно хмыкнул, но промолчал, и Исилиэль вздернула бровь, почувствовав себя увереннее с оружием в руках: — Тебе же неважно, скажу я где артефакт, или нет. Люди Тирхарада и так обречены, верно? — Не надо делать из меня душегуба. Эльф принесет им добрую весть: они могут склониться передо мной, уйти из Южных земель и тогда мы их не тронем. Разведя ладонями в сторону, словно пытался обнять весь мир, Владыка-отец склонил лицо вбок, пряча изуродованную шрамами половину в тени: — Это хорошая сделка. — Но нечестная, — с горькой усмешкой качнула головой принцесса. — Это их земли. — А вот тут ты ошибаешься. Это была наша земля. Наша и темных. И пришло время вернуть ее… Исилиэль устало помассировала виски, зажав меч под подмышкой и повернувшись к Адару спиной. Сделав шаг к кровати, она вновь с досадой, болью и обидой почувствовала, как перед ней встает выбор, где ни один вариант не мог заранее гарантировать победный для нее исход. Откажи она Владыке-Отцу, и тирхарадцев ждет ужас и смерть, а помоги ему — не обречет ли она на то же всю Арду?.. Она вновь вздохнула: — Ладно, я… — Владыка-Отец! Мы нашли его! — раздался радостный вопль, прокатившийся по коридору всего лагеря орков и звоном осев в ушах опешившей принцессы. Лицо Адара замерло в неверии, а затем он, не теряя ни секунды, ринулся прочь из помещения, оставив собеседницу за спиной. Темная поспешила за ним, но стоило ей достигнуть дверей, как дорогу перегородили возникшие из ниоткуда Наргор и Огор. Последний криво усмехнулся, а первый лишь виновато пожал плечами, но ни один пропускать девушку не собирался. Исилиэль нахмурила брови и перевела взгляд на удаляющуюся спину в черной броне, спешившую к Лурке. — Зараза, — буркнула принцесса Баллора и, вскинув руки в защитном жесте перед орками, отступила на шаг. Кажется, в этот раз выбор был сделан свыше и без ее участия. Какое-то время вновь было слишком тихо для лагеря, полного орков и людей-пленных. Затихли работы по рытью туннелей, стихли все разговоры и единственным звуком стало едва раздававшееся от дверей дыхание стражи принцессы. Исходив комнату вдоль и поперек, получив полное игнорирование со стороны Наргора и Огора, Ислиэль хотела было уже лечь спать, так как рой скачущих в голове мыслей пугал ее наравне с воцарившейся тишиной. Она могла бы поклясться, что прошло уже больше двух часов, когда наконец орки ступили в помещение и попросили следовать за ними. Выйдя из комнаты, темная поняла, что слух ее не обманул: коридоры пустовали. Рабы были заперты в клетки, а орков, помимо ее стражей, и след простыл, словно здесь никого и никогда не было. Огор коротко рыкнул, чуть потрясывая головой, и молчаливо приказал ускориться. Исилиэль послушно ускорила шаг, поднимаясь по землистым ступеням, ведущим на улицу. Теплый вечерний ветер, налетевший с темного неба, заглушил прерывистое сопение Наргора за спиной и похрустывание костяной брони Огора. Углубившись в чащу, через пару минут они вышли к огромному дубу, для обхвата которого понадобилось бы несколько человек. Возле него стоял Адар, обращавшийся к своим детям с небольшого уступа, возвышавшегося над округлой площадкой. Шорох травы под ногами и собственное, от неизвестности, ждущей впереди, бьющееся сердце, заглушали его слова. Однако по воинственному виду орков в броне с факелами наперевес, по тону, которым вещал Адар, Исилиэль буквально почувствовала: дети Владыки-Отца готовы. Она чуть ускорила шаг, но когда до мужчины оставалось несколько шагов, Огор выставил перед ней руку, заставив темную остановиться. Он говорил что-то о новом доме, о том, что им не придется больше прятаться или принижаться перед другими народами Средиземья. Также подготавливал их к грядущей смерти, которая могла коснуться каждого… И всякий раз, на каждое новое возвышенно-внушительное слово мужчины орки согласно взрыкивали, поддерживая Владыку-Отца. Когда Исилиэль замерла, остановленная Огором, то многие из детей Адара обратили внимание на движение, в полутьме разглядев очертания темной. Заметив это, Адар обернулся, а затем медленно кивнул, протянув: — Но впервые вы сражаетесь не безымянными рабами в дальних краях, а как братья и сестры! За свой Дом… Исилиэль тяжело сглотнула, выдержав темный взгляд Адара, и вздрогнула, когда орки единым гулом забормотали воинственные кличи. Владыка-Отец тут же обернулся к своим детям и продолжил: — В этот день урук протянет свою железную длань и стиснет в ней все земли Юга! Огор и Наргор взревели в такт братьям, оглушив темную, а затем неспешно двинулись вперед, вливаясь в воодушевленную толпу, что направлялась в земли Тирхарада. В Остирит. Перед глазами темной застыли веселые лица Бронвин и Тео, и Исилиэль быстро моргнула, пытаясь вытеснить из головы лица знакомых, что неожиданно глубоко успели осесть у нее в сердце. — Ты останешься здесь. Сухой, безэмоциональный тон возникшего прямо перед ней Адара прозвучал подобно грому на ясном небе, и темная лишь фыркнула, намеренно игнорируя приказ: — Какая патетичная речь. Еще немного и я была бы готова сама добровольно встать в один ряд с орками. — Она не оглушает их, а направляет, — поморщился Адар, глядя вслед своим детям. — Порой после таких пафосных речей не можешь отличить свои мысли от чужих! Мужчина перевел на нее почти уставший взор, а затем молча двинулся прочь, оставив девушку в одиночестве в лесу, что все сильнее и сильнее погружался во мрак. Но как никогда ясно темная видела свои дальнейшие действия. Весьма глупо было со стороны Адара не оставлять ее под охраной.***
Бой с орками затягивался, и Арондир понимал, что вряд ли тирхарадцы выстоят хотя бы еще чуть-чуть. Ночь была в самом разгаре, а силы отрядов Владыки-Отца, который сам пока почему-то не явился, не иссякали. Задумка с башней, чтобы отвлечь внимание Адара, была прекрасной и отчасти к ней приложила руку Бронвин. Бесконечно любимая им женщина, которая смогла найти в себе силы и возглавила жителей нескольких деревень под своим началом. Перерезав орку горло, так, что брызнула черная кровь, Арондир со вздохом обернулся. Даже его силы были на исходе. Вокруг царил сумбур из сражавшихся людей и орков, трупов на земле, которые нещадно топтали сапогами, не замечая в пылу борьбы, морей крови, смешавшейся с грязью, и только таверна за их спинами оставалась пока нетронутой: ее необходимо было отстоять любой ценой. — Zanbaur! — раздалось злое шипение за спиной, и эльф едва успел уйти вбок, избегая удара кривого меча со спины. Промазав, орк оступился, но упрямо оскалил зубы, резко прыгнув в сторону Арондира. Моментально среагировав, он отбил сталь сталью, а затем левой рукой повалил орка на спину, собираясь отрезать уродливую голову. Как вдруг что-то с силой прилетело сверху, хватая эльфа за плечи и в кувырке подминая его под себя. Звездное небо и пылающая деревня перевернулись перед глазами, на секунду смешавшись в калейдоскоп красок, а затем Арондир увидел перед собой запачканное грязью лицо Исилиэль, глаза которой слабо мерцали в полутьме. Острый конец ее меча уткнулся ему в глотку. — Он мой! — прорычала она в сторону и краем взгляда он лишь успел заметить, как благодарно кивнул орк, срываясь с места. Голубые глаза опасливо прищурились, разглядывая знакомую. — Сейчас я оттащу тебя за дом, попытайся играть достоверно… Темная говорила едва слышно, настолько, что эльфу пришлось читать по губам, но в следующее мгновение, его уже схватили за край брони под затылком и волокли куда-то в сторону. Сражение все удалялось и слышалось все тише, пока не смолкло окончательно, и спиной он не почувствовал крепкую опору стены дома. — Выглядишь паршиво, — поигрывая мечом в руке, Исилиэль поглядывала в сторону центра деревни, где люди и орки продолжали крошить друг друга. — Попробуй выстоять против двухметрового орка и я на тебя посмотрю, — сплюнув на землю остатки крови, он оттер щеку, словно мог стереть со скулы синяк, и медленно поднялся. — А ты здесь что делаешь? Разве не должна притворяться союзником этого Адара? Темная перевела взгляд на эльфа, оперевшегося на стену дома, и пробормотала: — Именно за этим я и здесь. Как видишь, я только что спасла его потомка от твоего острого меча. Что-то, да это значит. — Каков план Адара? Исилиэль опустила голову, продолжая нервозно поигрывать мечом и разглядывая влажную то ли от дождя, то ли от крови траву. Каков план… Почем ей знать, учитывая, что Владыка-Отец орков не особо-то ей и доверяет, хотя и делал попытки стать союзниками. — Он ищет меч Мелькора, — на выдохе призналась она, свободной рукой массируя переносицу. — Откуда ему здесь взяться? Вместо ответа Исилиэль многозначительно переглянулась с эльфом и тот чертыхнулся, сквозь зубы выплевывая ругательства на синдарине. Темная согласно покивала, признав, что, видимо, оставить меч в деревне было не лучшей ее идей за последнее время. Эльф оттер лицо от налета грязи и сделал шаг вперед: — Где ты его оставила? — У Вальдрега. — произнесла она, понимая, что скрывать дальше не имеет смысла. — Он верен Тьме и ждет возращения Саурона, как никто другой во всем Средиземье… Прости, нужно было сказать сразу, но пойми меня, я не могла рассказать о том, что темные на протяжении пятнадцати веков скрывали один из самых могущественных артефактов Арды. Вместо ответа Арондир взмахнул рукой, призывая к тишине, и отошел к углу дома. Высунув голову и оценив обстановку, он озадаченно потер короткостриженую макушку. — Но нужно понимать, что Вальдрег ушел и присоединился к оркам. Меч может быть уже там… Я поищу его, а ты найди способ притормозить Адара. — С ума сошел? — воскликнула Исилиэль, взмахнув руками. Меч звонко просвистел перед лицом эльфа и он сильнее вжался в стену, с недоверием поглядывая на знакомую. — Как ты себе это представляешь? — Не знаю, — неуверенно отозвался Арондир, — ты же нарываешься ему в друзья. Или задействуй знаменитые чары темных… Ваши девушки в старые времена околдовали многих мужчин эльфов и людей. Принцесса Баллора насмешливо фыркнула. Как и светлые собратья, темные отличались волшебной, почти сказочной красотой. Ведь тьма не менее, а иногда и более притягательна, чем свет, поэтому необычное, чуть пугающее изящество народа Баллора всегда обращало на себя внимание других существ. Эльф кивнул напоследок и резко вынырнул из-за угла, удаляясь в сторону битвы, а вскоре и теряясь на фоне смешавшихся орков в броне и защищающихся жителей деревни. Исилиэль судорожно прикидывала, где мог быть сейчас Адар, если не здесь, со своими детьми. Взгляд сам собой лег на Остирит, башня которого по какой-то необъяснимой ей причине отсутствовала. Кинув быстрый взор на пылающий Тирхарад, темная решительно бросилась в лес, чтобы обойти поле боя и как можно быстрее достигнуть бывший сторожевой пост эльфов.***
Адар почти брезгливо взглянул на лебезящего перед ним Вальдрега и обошел кучу камня, растянувшегося по площадке Остирита от рухнувшей сторожевой башни. Кажется, примкнувший к нему хозяин таверны что-то безостановочно бормотал, славя высшие силы, которые уберегли Владыку-отца, но мужчина его не слушал. И не слышал — просто не хотел воспринимать скулеж того, кто посмел перепутать его с Сауроном, с этой гнилью, от которой Владыка-отец всегда пытался уберечь своих детей на протяжении долгих веков. Они не заслуживали этого, и Адар решил, что, пока он жив, этого больше не будет. Из распахнутых, сорванных петель ворот башни виднелась горящая деревня и доносился далекий звон стали. Еще немного и меч будет его, а вместе с ним и земли, по которым орки смогут ходить, не боясь солнца. Отзвон легкой печали осел в груди от воспоминаний о том, кем он был раньше: любил солнце, его теплые лучи и свежий ветер. Адар чувствовал, что чем ближе он к цели, тем меньше остается в нем эльфийского, словно все это время оно медленно умирало. — Море крови, смертей и насилия — таков твой новый мир? — раздался знакомый голос и затуманенный воспоминаниями взгляд Адара обрел ясность, наткнувшись на фигуру в темной броне и длинными желтыми волосами. Исилиэль прокрутила меч, неспешно двигаясь по кругу, обходя Владыку-Отца. Адар, оружие которого было убрано в ножны, чуть вскинул руки вверх, показывая, что не готов сражаться и чуть повел лицом в сторону: — Такова цена, но мой мир будет лучшим для моих детей. — И к Морготу остальных? Адар хмыкнул: — К Морготу. — Я хочу знать, для чего тебе меч. Каков план? Без всяких прикрас и отговорок. Время говорить все как есть. За спиной Владыки-Отца, словно почувствовав напряжение, возникли орки, с опаской косясь на темную. Адар на вдохе сделал шаг вперед. — Благодаря ему мои дети больше не будут бояться света. Получат свои земли, чтобы жить спокойно без войны. Они заслужили это ровно так же, как и темные. Если ты захочешь, можешь остаться с нами и привести свой народ. Исилиэль сжала челюсти, ощутив прилив надежды от слов Адара. Воображение тут же нарисовало земли, на которых темные и орки бок о бок отстраивают новое королевство без насилия и смертей. Никаких погонь и преследований… — А Морохир? Если он найдет Саурона? — Саурон мертв! — не выдержав, рявкнул мужчина, оказываясь вплотную к Исилиэль и быстрым движением руки вырывая меч из ее рук и откидывая его в сторону. С тихим лязгом оружие улетело куда-то в сторону. Темная прерывисто выдохнула, вскидывая подбородок, чтобы видеть взгляд Адара. — Больше не обнажай свой меч против меня. Я считаю нас союзниками, но могу и передумать. — Ты не говоришь всей правды. — Не все сразу, — скользя взглядом по ее лицу, протянул он. Исилиэль невольно отвечала тем же, с злостью разглядывая шрамированное лицо. Лишь на секунду, когда их глаза встретились вновь, а затем одновременно опустили их ниже, что-то неощутимо лёгкое, словно крыло бабочки, коснулось внутренностей, бросив лицо темной в краску, и она осеклась, первой отступив на шаг. Адар моргнул, обдумывая что-то в голове полной тайн, а затем резко обернулся к оркам, отдав приказ на черном наречии: — Выдвигаемся в деревню. — Они купились, Владыка-Отец, все прошло идеально. — подал голос один из них, выступив вперед. — Что прошло? Адар молча обернулся на темную, а затем кивком головы приказал следовать оркам за собой. За считанные минуты Остирит опустел, но в этот раз Исилиэль не планировала оставаться в стороне и пристроилась в длинную марширующую колонну.***
В Тирхараде пахло сырой золой и повсюду ощущался оседавший желчью на языке металлический привкус. Вокруг валялись тела людей и орков, испачканных пеплом и грязью. Исилиэль тяжело сглотнула, прикрывая веки. Не было сил и желания погружаться в столь похожую обстановку, ярко напоминавшую Войну Гнева. Группа орков скопилась над чьими-то телами и ехидно перебрасывалась фразами на черном наречии. Услышав «глупые кожаные мешки», темная осторожно возвысилась над головами детей Адара, заглядывая чуть вперед. В орочьей броне лежали люди, которых Исилиэль могла бы узнать чуть лучше, если бы не полезла в дыру в доме Бронвин. В одном из них она разглядела борова, который сцепился с ней в таверне Вальдрега. Его шея была грубо разодрана чем-то полутупым, от чего края кожи свисали в разные стороны, обнажив уже заветревшиеся мясо и мышцы. Подавив в себе рвотный порыв, она отвернулась, посмотрев на Адара, который как ни в чем не бывало перешагивал через трупы и, обходя горящие телеги с сеном, стремительно направлялся к таверне. Пару мгновений назад орки выпустили град стрел по Тирхараду, разгоняя оставшихся выживших и заставив их запереться в единственном большом уцелевшем здании. Глаза принцессы Баллора потемнели и она перешла на полубег, с усилием толкая мужчину в спину. Споткнувшись, Адар обернулся, смеривая Исилиэль мрачным взором. — Ты послал присягнувших тебе на смерть? — прорычала темная, опуская ладони на плечи Владыки-Отца и отталкивая его от себя. Нервы натянулись, как струна, и она почувствовала, что вот-вот сорвется. Погибнет быстро, не успев помочь ни людям Тирхарада, ни темным Баллора. — Я послал их в бой, как и своих детей. Так они доказали свою верность. Орки согласно взревели, а затем кто-то из стоявших за ее спиной по одному жесту Адара нанесли удар по обратным сторонам ее коленей, заставив рухнуть на землю. Охнув, Исилиэль подалась вперед, пытаясь ладонями удержать равновесие, но ей тут же заломили их назад, лишая движения. Мимо замерших прошла группа орков с тараном наперевес. Раздался мощный, глухой удар по плотной двери таверны, чудом удержавшейся на петлях. Люди в помещении испуганно закричали. Темная поджала губы, дернувшись в удерживающих ее руках, попутно пытаясь придумать, как остановить царившее безумие. Небо медленно окрашивалось в первые рассветные краски. — Остановись. Они ничего не знают! — Зато я знаю, — откликнулся Адар невозмутимо наблюдая, как орки раз за разом наносят удары по двери, выбивая из нее щепки. — Бестолковые речи Валдрега все же иногда полезны… Возле замершей на коленях темной тут же возник хозяин таверны, склоняясь в кривом поклоне и комкая в руках шапку: — Рад служить тебе, Владыка-Отец. Бросив косой взгляд на принцессу Баллора, он отступил чуть назад, видимо опасаясь, что разъяренная девушка, при желании, сможет убить его и с удерживаемыми за спиной руками. Но глаза Исилиэль были направлены лишь на дверь таверны. Паника с тревогой накрывали с головой и, когда раздался роковой хруст дерева, темная с силой рванула назад. Не ожидавшие этого орки бессильно мотнулись, оступившись и невольно выпустив руки Исилиэль из хватки. Отклонившись в сторону, она выбила меч из ладоней одной твари, а у второго просто перехватила, выламывая пальцы под истошный ор бывших союзников. Адар обернулся, обнажая меч с длинным черенком, и прищурился, медленно приближаясь. Основная армия орков ринулась в таверну, откуда послышались звуки битвы. Сбоку налетел Лурка, с разъяренным рыком подскочивший в воздух и занесший меч для удара, но темная моментально обернулась, ускользая из-под атаки и оказываясь за спиной зазевавшегося орка. Пинком в поясницу отправив его в сторону, она скрестила лезвия со следующим нападавшим. Из пасти врага пахнуло гниющей плотью, а желтые, покореженные зубы клацнули в миллиметре от ее носа, однако полоснувшая его по плечу сталь заставила с визгом отскочить. Затесался нешуточный бой, и Исилиэль оставалось лишь надеяться, что если Арондир еще жив, то вдвоем они смогут одолеть орков. Оставался лишь Адар, но она не сомневалась, что Владыка-Отец окажется не самым могущественным ее противником. Так она думала ровно до того момента, как он не нанес ей удар, от которого меч в руках опасно задрожал. Вибрация прокатилась по напряженным пальцам, запястьям, плечам и осела где-то в позвоночнике. Изящная гарда под длинным черенком цвета темного плавленого серебра и навершием из драгоценных камней зловеще блеснула в просыпающихся лучах солнца. Если бы меч Адара мог иметь лицо, сейчас бы он многообещающе-мрачно улыбался. — И это твой план? — прямо в лицо бросил ей мужчина, до скрежета в металлической перчатке сжав рукоять. — Свой ты не озвучил, — парировала Исилиэль и, чуть усмехнувшись, с силой пнула его в колено. Извращенная сущность эльфа среагировала раньше, нежели сапог темной коснулся ноги мужчины, и Владыка-Отец танцующе-грациозно отступил назад, в то же мгновение подаваясь вновь вперед и нанося удар. Темные длинные волосы упали ему на лицо, но он словно не замечал этого, продолжая с удвоенной силой отвечать на каждый отраженный удар. Исилиэль понимала, что уступает. Вертясь волчком и отбивая чужое лезвие, она с ужасом чувствовала, как силы покидают ее все быстрее и быстрее. Веками отточенные боевые знания таяли по сравнению с силой и возрастом Адара. Меч орка не ложился в руку и усложнял ситуацию, хотя темная и была благодарна лишь только за то, что он выдерживает удары благородного меча Владыки-отца. Крики в таверне неожиданно затихли. Одновременно с этим Исилиэль успела увидеть лишь то, как делает подсечку Адар, а затем как железной перчаткой выбивает у нее оружие из рук. Холодный металл коснулся шеи, сдавливая ее. Крепкое плечо мужчины напряглось, и принцесса охнула, когда, выбивая весь воздух из легких и принося болезненное удушье, ее подняли над землей. — Я говорил тебе больше никогда не обнажать меч. — Ты не оставил мне выбора, — просипела в ответ Исилиэль. Под бледной, шрамированной кожей задвигались желваки, но с тонких губ не сорвалось больше ни слова. Сдавив ее горло напоследок до пляшущих черных мушек перед глазами, Адар резко отбросил ее в сторону, в руки скалящихся орков, а затем, убрав меч в ножны, исчез в таверне. Руки на этот раз не просто заломили, но также связали веревкой на тугой узел так, что, как бы она не шевелила запястьями, — выбраться уже не могла. Ей оставалось лишь беспомощно смотреть на темнеющий вход в таверну со скорее всего ненадолго оставшимися в живых людьми.***
Рассветное солнце выплыло из-за холма и гор, осветив Южные земли и заставив орков накинуть капюшоны, а темную судорожно морщиться, ощущая, как нагревается черная кожа брони. До острых, изогнутых назад ушей темной долетали обрывки разговоров. Кажется, она слышала Адара и Арондира, а еще беспомощный крик Тео, умолявший не трогать его мать. Исилиэль взяли в плотный круг, ограничив обзор опасно выставленными лезвиями мечей. Лурка и его брат Базур стояли у ступеней таверны, — где совсем еще недавно сидели старички, играя в деревянные шахматы, — заглядывая внутрь, но не решаясь приблизиться без команды Владыки-Отца. — Проклятые люди, — сплюнул на землю один из орков, стоявший за спиной Исилиэль, и та слабо повела головой, все еще чувствуя легкое головокружение после удушья. — Почему им так важно упираться! Лишь тянут время! — Человеческих деревень и так много, — огрызнулся массивный, низколобый орк справа. — Почему они не уйдут и заставляют гибнуть наших братьев! — Потому что это их земли, — фыркнула принцесса Баллора, огрызнувшись. Лурка оскорбленно зашипел. — Так было не всегда! Раньше они жили под нашей тенью! Базур спустился на одну ступень и оскалил желто-коричневые клыки, на что темная лишь меланхолично пожала плечами: — Вот именно «раньше». Вы пришли не за своими землями, а напали на их, которые предки людей долго обустраивали. Если безымянные твари Мории захотят отбить гномье королевство, то это будет актом агрессии от тех, кого Арда не видела очень долгие времена, а прав у них, — поверьте мне, — намного больше нежели у вас на Южные земли. Орки недовольно заурчали и расступились перед Базуром, устремившимся к принцессе. Дергано ведя секирой, он ткнул ею в грудь связанной Исилиэль: — Не тебе говорить нам о том, что принадлежит оркам. Темные потеряли свои земли. Глаза девушки презрительно сузились и она было открыла рот, как вдруг острый слух уловил сразу два звука: пугающую тишину, воцарившуюся в таверне, и нарастающий топот копыт, тревожащий и растрясающий землю. Отвернувшись от Базура, Исилиэль обратила взор на стоявшую неподалеку телегу с прогоревшим сеном, от которого осталось лишь пепельно-черная зола: мелко подрагивая, она ссыпала на желтую сухую траву белоснежную пыль. — Что за?.. — прошипел Лурка, кособоко соскальзывая со ступеней на землю и приближаясь. И тогда, перекрывая лучи солнца, появилась линия конницы в бежевой броне и белыми хвостами на шлемах. Взгляд быстро нашел всадников с развевающимися на легком ветру знаменами. Золотое солнце на синем фоне. Рот Исилиэль распахнулся в неверии. — Нуменор, — прошептала она, полуоборачиваясь и невольно чувствуя улыбку на лице. Этот день мог еще остаться за Тирхарадом.