Искры над пеплом. Книга 4. Дочь Черной Ведьмы

В ночь на 2 апреля Стелле приснился странный сон. Будто она вновь стоит на той же самой городской, проклятой площади  -  только весенней, зеленой, живой, под синим небом, по которому летят белые, пушистые облака. А ветерок колышет листву диковинных, ранее невиданных деревьев. Нет никакого каменного болвана-диктатора на страшном постаменте из бурого гранита. На его месте – небольшое строение, немного похожее на куалийский буддистский храм-шатер с яркой красной крышей. Над ней – изображение двух солнц. А сама Стелла, в своем вечном черном наряде, держит большой букет белых цветов, переплетенных красной шелковой лентой. Женщина несмело подошла к этому строению, напоминающую большую беседку на шести чугунных столбах с узорчатыми завитушками. Ощутила своей рукой сквозь черный бархат холодный металл сооружения, зашла внутрь… В центре, под крышей, горел неугасимый факел. Куалийцы называют такие жертвенники «Вечным Огнем», она даже сама видела такие в Новосибирске, в Москве, в Самаре… А эти цветы – и есть бескровная жертва, дар к костру предков. Или к костру памяти покинувших этот мир. У куалийцев ведь символ памяти – огонь. Она аккуратно возложила этот букет к краю горячего, полыхающего круга. И вдруг увидела, как перед сооружением стоит целая толпа людей. Местных, болхиа… Стелла поняла, КТО ПРИШЕЛ К НЕЙ. Она бы страшно взволнована, ее руки в черных бархатных перчатках задрожали… Вся площадь окуталась туманом. Не видно ни столбов, ни зданий, даже неба не видно. Только она в центре площади у поминального сооружения. И множество людей… Это были те, чьи останки земляне-особисты извлекали из земли. Стелла была удивлена и взволнована, но она будто бы ПРЕДПОЛАГАЛА, что такая встреча может произойти. Разумеется, не наяву, а только во сне. Да, графиня понимала, что она спит. Вот они, мученики Болхиа: мужчины и женщины в серых робах и старых, рваных одеждах. Они  смотрели на нее светло-серыми, бесцветными глазами. Кожа их была белой, безжизненной, будто у альбиносов. Волос у них не было, они были обриты под ноль… На одежде у каждого был номер из восьми знаков, а у кого-то он был написан на щеках. Вперед к ней вышли дети. У некоторых Стелла заметила вмятины на лбу, на висках или отметину на месте пулевого ранения. - Стелла! Стелла! – звали ее дети. – Тетя Ведьма! Ты звала нас, и мы пришли!   У Стеллы было выражение лица, будто бы она неуд получила на экзамене. Жю Сет расчувствовалась, прослезилась от жалости, и в то же время она не могла себя заставить даже приблизиться к этим людям-призракам, хотя обычно она не боялась покойников. Взять себя в руки помогло воспитание - это же просто невежество какое-то, если она не представится, не поприветствует этих людей, кем бы они ни были! Тем более, Стелла понимала – это посланники из мира мертвых в мир живых. И она, хоть убей, не могла вспомнить, где и каким образом она их звала. Если только когда она мечтала поговорить с ними во сне… И вот она увиделась с ними, и какие-либо слова просто не рождались. Что она, живая, может ИМ сказать?! Она поприветствовала их светским поклоном и ответила только: - Я знаю, что здесь случилось. Мне очень жаль, что мы открыли вашу планету так поздно… Я что-то могу для вас сделать сейчас? Может быть, какое-то жертвоприношение вашим богам или молитвы? - Не надо больше жертв, - сказал один из мужчин, судя по голосу, пожилого возраста. – Куда уже больше-то? Вся планета в крови. И сейчас графиня Сеттская поняла, насколько глупо и неуместно здесь ее пребывание. Нужно было что-то сказать, но слова у обычно словоохотливой Жю Сет не рождались, не шли на язык… Да и что она могла им сказать. Любое слово из ее уст, показалось ей, будет неискренним, наигранным, неуместным... У порога Вечности красноречие абсолютно излишне. ТАМ все умеют понимать и без слов. - Жаль, что я тогда не знала про ваш мир, - сказала зачем-то графиня. – Будь я здесь, я бы не дала свершиться этому… Я бы их на куски бы разнесла! Я бы увезла вас отсюда… И вновь Жю Сет сама же устыдилась своих слов… Теперь-то обещать много чего можно! Дорога ложка к обеду! Стелла чувствовала, что она, сытая, холеная, погрязшая в распутстве графиня, НЕ ДОСТОЙНА говорить с ними на равных, что она просто не поймет их, а они – ее. Однако, с мертвыми Ведьма говорить тоже должна уметь… И отвечать перед ними за какие-то дела. И тогда Стелла поняла, что лучше всего – сказать правду: - Простите… Я не достойна говорить с вами… Я слишком далека от вас… - Тетя Стелла, а вы вправду ведьма? – спросила один из детей. - Ну да… - выдохнула Жю Сет, не зная, куда глаза деть от стыда. - А вы злая? Стелла утвердительно кивнула, глядя на девочку с черной отметиной во лбу. Ей было лет пять, не больше… Жю Сет понимала, что это за отметина. И тут ей стало так жалко этого ребенка, что она не выдержала. «Злая» колдунья Стелла опустилась на землю и разрыдалась горючими слезами. Ей казалось, что она была бы готова отдать свою жизнь, лишь бы эти люди жили. А что хорошего, ценного-то было в ее жизни? Обман, несбывшиеся иллюзии, мерзость, грязь… Тряпки, богатства, плотские удовольствия… И цена им перед Вечностью?! Лучше бы она вообще не появлялась на свет! Вон, лучше взамен нее кто-нибудь из этих ребятишек воплотился бы в более благополучном мире. - Почему ты плачешь? Из-за нас? – спросили дети. - Я плачу, потому что так не должно быть… Все, что случилось здесь, - ответила Стелла сквозь слезы. – Я впервые столкнулась с таким… здесь… Благодаря вам я впервые задумалась о том, что я вообще из себя представляю… Если вы можете так делать, возьмите мою жизнь, она все равно бесполезная… Как в легенде о Саммре Благородном, который отдал свою душу умершему другу, чтобы тот жил вместо него…   - Ты первая, кто пожалел нас, - сказала одна из женщин. – Нельзя! Нельзя играть своей жизнью! - Ты не переживай за нас, тетя Ведьма! - сказала настойчивая девочка. – Хочешь, я обниму тебя? Стелла помнила, что по народным поверьям нельзя трогать покойника во сне, если он даже явился к тебе живым человеком, или тем более идти за ним, если он зовет - ТАМ и останешься. Но какого черта?! Она обняла девочку и поцеловала ее. Могильный холод пронзил ее, проник в ее сердце, казалось, что сейчас сердце ее остановится. Но Жю Сет стерпела. Она обняла и поцеловала каждого малыша, погладила по головке. Они были холодные, как неживые, будто из снега, так пусть им перепадет хоть немного человеческого тепла и ласки! Хоть какая-то от нее польза будет! Дети в лагерной одежде подошли к ней и чмокнули ее каждый по разу в щеку. Стелле вдруг стало так хорошо, светло на душе, будто она только что исповедовалась во всех грехах, и ее простили Там. А одна девочка нахмурила бровки и погрозила пальчиком: - Не будь такой вредной! И не обижай девочку! - Я постараюсь! – пообещала Стелла. - Честно, постараюсь! - Спасибо тебе, Стелла! – сказали дети. – Ты нам очень помогла! - Спасибо! – послышались голоса взрослых. - Да за что? – мрачно усмехнулась Жю Сет. - Что нас кто-то помнит среди живых… Это для нас очень важно. - Я-то вас точно не забуду, - шмыгая носом, ответила графиня. Нет, она не умерла, холод исчез… А, может, она уже среди них? - Послушай, Стелла! – позвал ее кто-то из мужчин. – Расскажи у себя дома про беду Болхиа! Чтобы у вас не случилось такого же! - Хорошо, я постараюсь…  - кивнула Стелла. – Если они меня услышат... А как ваши имена?! Как вас зовут? Ох, где мой комлинк? Сейчас я карандаш найду! Скажите, как вас звали-то? - Никак… Мы просто тени… Ты не сможешь переписать имена людей всей мира, всех четырех миллиардов человек… Любое из имен болхиа бери – не ошибешься. И вдруг туман с восточной стороны рассеялся, и Стелла увидела… солдат и офицеров в форме империи гуэннохорро. Танкистов, летчиков, МВД-шников… Что здесь делают враги?! Она вскочила на ноги, лицом к врагам, заслонила собой ребятишек и мучеников в серых робах: - А вы что здесь делаете?! Вам мало крови, которую вы пролили?! И сюда пришли людей мучать?! Не дам! Если проснусь и сяду за штурвал – буду уничтожать вас, где смогу! - Нет, Стелла! – вдруг сказали дети и…побежали к солдатам. – Они тоже жертвы… Им еще хуже, чем нам… Здесь есть даже те, кто убивал нас… Мы их простили… Они сами не знали, что делали… - Мы …выполняли …приказ…. – горестно сказал один из вояк в черной форме с огромным шрамом на шее, беря на руки одну из девочек - свою жертву, расстрелянную им. – Мы разучились думать… Да и опасно это было, и хлопотно… Так ведь проще… Все понимаешь только здесь… Только ничего сделать уже нельзя. - У нас четыре поколения жили при этом режиме, - вздохнул военный в форме с необычной молочно-розовой кожей, видимо, наросшей на месте ожогов. - Были и те, кто не трогал их, - сказал здоровяк без двух пальцев на руке. – Я, например, всегда старался отпускать гражданских… Пока об этом не узнал комиссар... Он сказал, что я либо должен стрелять в них, либо встать с ними рядом. Я встал с ними… А был я командиром штурмового отряда… - Это правда, - сказал Стелле дети и взрослые в сером. – Эти люди тоже жертвы войны. И им тоже несладко… - Но есть и другие… Те, для кого зло – это радость. Здесь таких нет… Многие из них еще там, у вас... - Те, которые убивают с удовольствием… - Те, которые и сейчас живут в достатке…                - Те, которые хотят продолжить войну…  Они опасны даже для вас… - А где, где они, эти «другие», вы не знаете?! – наивно спросила Стелла. - Главный центр находится на востоке страны, - сказал человек в комбинезоне, со стилизованными «крыльями» на шевроне. Координаты: 62.34454… Он выдал длинную последовательность цифр, из которых Стелла не запомнила ровным счетом ничего. А потом все вокруг померкло, будто выключили свет… Пробуждение было тяжелым…  Жутко болела голова… …О своем сне Стелла поспешила рассказать Иванниковой. Та рекомендовала «забить болта», что ей мерещатся всякие ужасы, и что у Ковуна мозгов нет, что он потащил Стеллу на такое предприятие. Но Жю Сет, помешанная на мистике, решила, что этот сон – некий знак свыше. И не поленилась добиться аудиенции у Ковуна. Майор госбезопасности терпеливо выслушал ее со скучающим видом, выкурил сигарету до фильтра и спросил: - Стелла Альваровна, я, конечно, все понимаю, но из меня плохой гадатель - толкователь снов! Это лучше Ирине расскажите. Или своим товарищам «по цеху». Не подумайте, что я ваши слова всерьез не принимаю, но здесь с непривычки новичкам разные сны снятся, необычные, так скажем. - Я уверена, что здесь есть какой-то тайный смысл! – горячилась Жю Сет. – Не думайте, что я к вам буду бегать каждый сон толковать, мозги у меня есть! Просто, как мне кажется, этот сон – не совсем и сон-то… А какое-то предупреждение..! Я знаю, что такое вещие сны, а тут настолько все было реалистично! Как я с вами сейчас разговариваю! - Стелла, я не верю во всякую вашу мистику и в богов всяких разных! – категорически заявил Ковун. – Запомните, того, что нельзя измерить прибором – не существует. Вы можете изучить параметры своего сна хотя бы по таблице высоких энергий Красовского-Энна? - А может, прибора такого просто еще не изобрели? – уперлась Жю Сет. - Стелла, не нервируйте меня! – нарочито сурово нахмурил брови чекист. – Ваш сон – это просто игры вашего же подсознания. Вас глубоко потрясла картина захоронения, и эти впечатления глубоко врезались в вашу память, в ваш разум. И ваш мозг, видимо, подсознательно продолжал думать, решать эту задачу. Ну, судите сами, если бы вам действительно неким образом явились бы души жителей этой планеты, ну откуда они тогда знают ваше имя? Откуда они знают вашу… хм… профессию? Откуда они знают про девочку?!  Почему между вами не возникло языкового барьера, ведь приборов при вас не было? Сами с собой вы говорили, а не с жителями планеты! Это же очевидно! Что касается необычной реалистичности сна – про феномен космических снов говорили еще первые космонавты в старину, которые жили в примитивных орбитальных станциях около Земли. Возможно, дело в уровне радиации, или немного другой силе гравитации… Или просто в особенностях работы мозга! - Но дети?! Узники?! Вражеские солдаты, в конце концов?! Откуда я знаю, что некоторые из них пытались помогать несчастным? - Так это же логично, Стеллочка! – ласково сказал Ковун. – Ты уж извини, что я тебе «тыкаю»… Я тебя все же лет на двадцать постарше буду. Мы тут привыкли по-простому, по-семейному уже… Хочешь, и ты ко мне обращайся на ты - просто «Пал Андреич!» - Извините, господин майор, мне воспитание не позволит «тыкать» мужчине, годящемуся мне в отцы, к тому же старшему по должности и по званию! – надулась графиня Жю Сет, сжав губы. – Но откуда же я знаю про невиновность, или по крайне мере, раскаяние гуэннохоррских военных? - Вот ты …вы … зануда! – рассердился Павел Андреевич. – Да это же логично! Вы же взрослый человек и понимаете, что мир – не черно-белый, он состоит из полутонов. Разумеется, не все имперцы были конченными тварями. Были те, кто укрывал «обо», были те, кто выписывал им фальшивые метрики, документы, в упор не замечал их присутствия… Были даже партийцы, которые, иной раз с риском для себя, пытались как-то вывозить людей в безопасные места или саботировать приказы, связанные с их уничтожением. Да вон даже сейчас, чего за примером ходить, мы по перехватам радиопереговоров знаем, как минимум, одно убежище, где местный комендант отменил это идиотское постановление. И там живут люди всех национальностей. А к юго-востоку от нас, примерно в пятнадцати милях, группа офицеров вообще подняла переворот против имперских сил и партийных комиссаров перевешали на фонарях. Люди – они везде люди. И в тоже время были редкостные твари среди обычных людей. Даже среди этих же «обо», которые писали доносы на своих же товарищей, коллег, жен, музей, родителей… Даже на детей. Были гады, которые за деньги сдавали своих соплеменников, или за новые паспорта, за часть добычи, даже за право занимать в лагере должность надсмотрщика или старшего, чтобы выжить самому. Видишь, как все непросто… А остальная масса – равнодушные домашние обыватели, которые жили, как предписано. Они не хотели быть героями, они хотели жить без проблем, они оправдывали действия властей, чтобы их не трогали… Никто ведь проблем не хочет… Вот каждый и прятал голову в песок, на кухне говоря одно, а на собрании – другое… Проблема в том, что поначалу гонения на «обо» не были кровавыми, речь шла только о переселении и ограничении прав, но когда все зашло уже слишком далеко, и полилась кровь реками, всех это устроило. Главное, что появился общегосударственный «козел отпущения», на которого можно свалить все, что хочешь… - А почему именно этот народ? – спросила Стелла. - Черт его знает… -пожал плечами Ковун. – Вообще изначально вражеских народа было три, но один потом «простили», а два - «гауни» и «обо», - попали под раздачу. Причем, это в общей сложностью двадцать два миллиона человек. Страна в кризисе… Восстания… Недовольства… А тут, бац, и нашли виновных! И всем сразу стало хорошо. Производственникам – бесплатных рабов в цеха и на поля, обывателю – мишень для насмешек и плевков, а то и личные домашние рабы, бюджету и партийным главарям в карманы – награбленные материальные ценности. И всем хорошо, до поры… Потом назначили бы еще кого-нибудь… Вот такие дела… - А совесть? Бог? Церковь? - Стелла, не будь наивной, ты еще скажи,  - мама с папой и воспитатели в детском саду! «Не думайте – за вас уже подумали»! «Нам не нужны умные – нам нужные верные!»* Ну, это уже из старинной фантастики… Ты знаешь, какое это великое сокровище для обывателя – когда за тебя думают и за тебя решают, а ты только бери под козырек и выполняй! Не надо думать, решать, брать ответственность…  А церковь в тоталитарном государстве либо отменена, либо сидит у сапога правителя и благословляет все, что он решает. Ты знаешь, Стелла… Все, про что мы сейчас говорим, происходило когда-то и на Земле… И не раз… И, казалось бы, после той же Второй Мировой войны, после образования ООН какие еще могут быть холокосты? Однако… В 1994 году – геноцид целого народа в Руанде. В 2010-2020-хх – возникновение украинского нацистского государства, вылившееся в войну со старой еще, буржуазной Российской Федерацией… Да даже сейчас вот я думаю, задаю себе вопрос, - а мы точно застрахованы от повторения подобного через десятилетия…через века…? И не могу дать однозначного ответа. - У меня, может быть, глупые мысли сейчас… - нерешительно сказала Жю Сет. – Но ведь не бывает так! Не бывает, что целая империя объявляет зло добром, а белое – черным, и никто этого не видит. Либо всех это устраивает. Тем более, когда в стране сотни миллионов людей. Да у нас в во всем королевстве гораздо меньше людей, чем жило в одной области этой империи! Может, дело в какой-то особой магии? Или хотя бы в физическом воздействии на разум?   - Эх, Стелла, Стелла… - сочувственно сказал чекист. – Счастливцы вы! Не было у вас ни мировых войн, ни революций, ни тоталитарных партий, больше похожих на секты, ни «холодной войны» между ядерными державами… Есть такая магия… Называется, «расчеловечевание». Из своих делаешь послушную массу работающих винтиков. А чужих объявляешь недочеловеками, животными, которых, если что, и убивать не грех. И все человеческие чувства и эмоции объявляешь стоящими ниже интересов государства. И готово. - А у нас такое может быть? – с испугом спросила Стелла. - Не хочу вас огорчать, Ваша Светлость, но…запросто. У вас ведь тоже некоторые дворянчики высказываются уже за то, что крепостные – полуживотные… Кто-то даже за восстановление рабства высказывался, и это когда страна на пороге промышленной революции! Я сам интервью читал в журналах… Только они не понимают одного… Назначил кого-то недочеловеком.  –сам перестал им быть… С этого момента до расстрельных ям один шажочек… Пока не появится лидер, который это все возьмет в свои руки и не объявит на законодательном уровне, попутно пообещав решить все проблемы электората разом. И у таких тоталитарных систем есть еще одна черта. Оно обычно пожирает своих создателей… Сегодня ты – соратник лидера и верный сын Отечества, а завтра – сам враг народа… Много знаешь, хе-хе… Вот такие дела… ПОЯСНЕНИЯ И РАСШИФРОВКИ - * «Нам не нужны умные – нам нужные верные!» - Фраза из романа «Трудно быть богом» А. и Б. Стругацких.