Веснушчатое чудо

Фред успел предупредить маму, что придут еще двое, поэтому она предусмотрительно оставила за столом два свободных места. Она была совсем не против, особенно учитывая то, что Чарли из-за аврала на работе не смог приехать. Но «особые гости Фреда» опаздывают, и Уизли начинает заметно нервничать. Все уже садятся за стол, когда в дверь стучат, и Фред тут же вскакивает на ноги и несется открывать. За дверью стоит Гермиона, держащая в руках цветастый пакет. Уизли замирает, завороженно разглядывая ее. На ней красный брючный костюм очень… выгодно подчеркивающий ее фигуру и темное пальто сверху. Ее губы накрашены красным, глаза подведены светло-коричневым, волосы собраны в высокий хвост, и Уизли глаз от нее оторвать не может. Красивая до жути. Фред опускает глаза и улыбается Розе, которая сжимает в руках небольшой букетик. На ней теплый серый костюм с пышной юбкой и бордовая шляпка. Выглядит очень мило. Увидев его, девочка широко улыбается и начинает довольно поворачиваться из стороны в сторону, демонстрируя себя со всех сторон. — Фред, смотри! Красиво? Уизли улыбается и кивает: — Очень красиво. — Мне мама еще разрешила блеском накраситься! — она тычет пальцем в губы, и Фред не может сдержать смешка. — Выглядишь замечательно, — мягко говорит он и поворачивается к Гермионе: — И ты тоже. Она сдержанно улыбается и кивает. — Спасибо. Фред возвращается первым. В их семье уже больше двадцати человек, поэтому стол на праздники приходится выносить на улицу. Зимой специально для этого приходится организовывать теплое помещение, но сейчас достаточно хорошая погода, поэтому ужин проходит под открытым небом. Все замирают, выжидающе глядя на него, а Фред замирает при входе. Гермиона выходит чуть вперед, а Роза пока так и остается за их спинами, кажется, испугавшись такого столпотворения. — Что ж, одну из наших гостий вы точно знаете, — Фред говорит весело, с широкой улыбкой, но, кажется, его веселье за столом разделяют далеко не все. Джордж, сидящий ближе всего к оставшемуся у выхода во двор Фреду, приветливо улыбается и машет рукой Гермионе. Анджелина, сидящая рядом, выглядит немного удивленной, но тоже кивает в знак приветствия. Перси, Одри и Флер реагируют спокойно и сдержано, Билл улыбается, а Джинни с Гарри, сидящие дальше всех, поднимаются на ноги, кажется, стараясь рассмотреть пришедших гостей. Андромеда Тонкс, неожиданно ставшая членом их небольшой семьи с тех пор, как Гарри взял на себя ответственность за Тедди, кажется, не слишком впечатлена. Мама шокировано выдыхает и вскакивает на ноги. Она изо всех сил старается, как и всегда, вести себя по-гостеприимному, но, кажется, воспоминания о том, что произошло, немного выбивают ее из колеи. Папа натягивает улыбку, но тоже выглядит несколько… обеспокоенным. Луна крайне спокойна, но Фред видит, как она осторожно кладет руку на предплечье Рона, собравшегося уже вскочить на ноги. На него появление Гермионы повлияло больше всего, он хмурится, дышит тяжело и часто, на скулах желваки ходят. Он, кажется, готов в любой момент наброситься на Гермиону, поэтому Фред спешит представить Розу. Это подлый и хитрый ход, но Фреду хочется верить, что Рон, заметив ребенка, опомнится и не станет устраивать скандал. — Со второй гостьей некоторые тоже уже знакомы, — он бросает многозначительный взгляд на Джинни и Гарри и чуть отодвигается. Роза хочет было сдвинуться вслед за ним, чтобы продолжать прятаться за его спиной, но Фред не дает ей этого сделать. Он осторожно касается ее спины и заставляет пройти чуть вперед. — Роза Грейнджер, прошу любить и жаловать. Девочка неловко сжимает букет перед собой, как будто пытаясь спрятаться за ним. Рон шумно выдыхает, лицо его вытягивается, и он, кажется, думает о том же, о чем думал Фред в первую встречу с Розой. Луна убирает руку с предплечья мужа, но все еще выглядит спокойной. Джинни и Гарри переглядываются, и Фред думает о том, что теперь-то им не отвертеться от разговора. Особенно когда Роза, заметив их, улыбается. — Тетя Джинни! Дядя Гарри! — она машет им рукой, и все взгляды теперь оказываются прикованы к Поттерам. — Привет, малышка, — усмехается Джинни, стараясь вести себя как ни в чем не бывало. Как будто это нормально, что она знакома с неожиданно появившейся на пороге Норы девочкой. Молли, как хозяйке дома, приходится взять инициативу в свои руки. Она хлопает в ладоши и говорит весело и воодушевленно: — Ну хорошо, теперь все в сборе. В этот момент все наконец отмирают. Атмосфера, до этого бывшая крайне напряженной, немного успокаивается. Молли подходит к замершим при входе Розе с Гермионой. — С днем рождения, миссис Уизли, — со сдержанной улыбкой говорит Гермиона и протягивает ей пакет, а затем успокаивающе кладет руку на плечо дочки. Молли благодарит Грейнджер и встает перед Розой. — А это у нас кто? Ну какая же ты красавица! — добродушно говорит она. Роза робко выглядывает из-за букета. — Будем знакомиться? Я миссис Уизли. Роза не отвечает, только молча протягивает ей букет. Она все еще крайне напряжена и напугана, но сейчас уже не пытается прятаться. Фред кладет руку на другое ее плечо и улыбается, когда она поднимает на него взгляд. — Пойдем-ка присядем. Она кивает. Ей достается место рядом с Тедди, который уже успел под шумок стащить один бутерброд и теперь с наслаждением его поедает. Андромеда смотрит на него неодобрительно, но ничего не говорит. — Сколько же тебе лет, Роза? — спрашивает Артур, стараясь быть спокойным и дружелюбным. Роза цепляется за руку Гермионы и утыкается носом в ее плечо. Удивительно, как среди покупателей Вредилок она чувствовала себя весьма комфортно и общалась с абсолютно незнакомыми людьми, но на этом праздничном ужине она слишком сильно смущена, чтобы отвечать. — Ей шесть, — отвечает Фред, а затем притворно задумывается. — Или пять? Совсем забыл. — Мне шесть, — возмущенно говорит Роза. — И три месяца. — Ты такая взрослая, — с искренней улыбкой говорит Луна. Фред бросает быстрый взгляд на Рона. Тот сидит, насупившись, и хмуро разглядывает Гермиону. К девочке он, кажется, потерял всякий интерес, как только первый шок прошел. Роза наконец отцепляется от руки Гермионы и смотрит по сторонам. Фред внимательно следит за ее движениями. Когда ее взгляд падает на Тедди, она открывает рот и смотрит на него удивленно. — У тебя синие волосы! Тедди весело усмехается и и живо кивает. — Ага! А еще розовые, — его волосы и правда сразу же принимают розовый оттенок. — Или зеленые. Его волосы снова меняют цвет, а Роза удивленно ахает. Фред не знает точно, много ли Гермиона рассказывала ей про магию, но про метаморфомагов она точно никогда раньше не слышала, иначе это не произвело бы на нее такого впечатления. Но это сейчас даже на руку. — Как ты это сделал? — восхищенно спрашивает она. — Я метаморф, — буднично говорит Тедди, а Роза, судя по всему, искренне заинтересовывается им и начинает задавать новые вопросы, на которые Люпин с радостью отвечает. В этот момент Фред окончательно расслабляется. Почему-то, насколько комфортно будет чувствовать себя Роза, перед этим днем волновало его даже больше, чем комфорт Гермионы, что вообще-то должно быть странным. Что ж, пока что этот вечер проходит не так плохо, как ожидал Фред. По крайней мере, лучше, чем тот, другой день рождения мамы, который навсегда отмечен для Уизли как один из худших дней его жизни.

***

Тридцатое ноября 1999 года. Вообще-то день начинался вполне неплохо. Сюрприз для мамы удался, она была в искреннем восторге. С утра они помогали ей с подготовкой к вечеру, расставляли тарелки, прибирались. Рона, впрочем, снова не было. Он пришел, чтобы подарить вместе с ними маме подарок, а потом куда-то сбежал. И Фред, если честно, злился, потому что это было несправедливо вообще-то. Видимо, Рон решил прийти на все готовое. Как делал уже не один раз. Никогда прежде Фред еще не чувствовал такого раздражения по отношению к брату, и он даже не мог до конца объяснить себе причину этого. Рон ведь, в целом, не сделал ничего, чтобы Фред испытывал что-то подобное. По крайней мере, ничего по отношению к брату. Но Фред злился. Он продолжал злиться на брата, хотя и пытался со всем этим справиться. Поэтому, когда Рон вернулся домой к самому ужину, Фред хотел серьезно с ним поговорить. Хотел высказать все, что думал по этому поводу. Но все вопросы просто застряли в горле, когда он увидел вошедшую следом за ним Гермиону. Та улыбнулась Рону как-то странно влюбленно, а Фред сжал зубы до боли, стараясь успокоиться. Они ведь расстались, разве не так? Разве они не должны были держаться поодаль? Разве Фред не должен был чувствовать напряжение между ними? Но напряжение было только между ним, Фредом, и Гермионой. Она не смотрела на него. Ни разу за вечер она даже мельком на него не взглянула. Они с Роном сидели за столом рядом и держались за руки. Мама, кажется, догадывавшаяся о их расставании, заметив эту идеальную картинку, расслабилась и теперь порхала вокруг стола, раздавая закуски с двойным усердием. Она вообще-то не обязана была делать это в свой день рождения, но ее ведь невозможно было переубедить. Фред, сжав зубы, наблюдал за тем, как ворковали Рон с Гермионой и начинал ненавидеть брата еще больше. Какого черта вообще Грейнджер вернулась к нему после того, как он буквально обвинил ее в измене… О том, можно ли считать изменой их с Грейнджер ночь, Фред хотел бы не думать. Но вдруг в голове появилась мысль, от которой дыхание перехватило. А вдруг он, Фред, был такой не один? А вдруг обвинения Рона не были беспочвенными? На душе стало даже более паршиво. Хотелось верить, что Гермиона не могла так поступить, а Рон просто был тупым ревнивым индюком. По крайней мере, это причиняло бы меньше боли. Фред все еще не мог забыть ощущение ее губ на своих губах, ее мягкие руки, нежную кожу, ее запах. Он помнил, насколько же сильно хотелось раствориться в том моменте. Он ведь в тот момент правда подумал, что… Каким же он был идиотом. — Рон, Гермиона, когда же мы уже на вашей свадьбе погуляем? Давно ведь уже дружите, — с улыбкой спросила Молли. Рон посмотрел на Гермиону с довольным видом, а она сдержанно улыбнулась в ответ на вопрос Молли. — Мы еще пока думаем об этом. Но как только решимся, обещаю, вы узнаете об этом первыми. Рон выглядел больше самодовольным, чем влюбленным, а Гермиона… Гермиона тоже не выглядела как человек, испытывавший искренние романтические чувства. Это все было неправильным, все должно было происходить по-другому. Это Фред сейчас должен был сидеть рядом с Гермионой. Это он должен был переплетать их пальцы. Это он… Нет. Вероятнее всего, Уизли просто выдавал желаемое за действительное. Ему очень хотелось верить, что не было никакой любви между Роном и Гермионой, и он старался искать доказательства в малейших взглядах и движениях. — Но мы уже активно обсуждаем этот вопрос, — уверил маму Рон, а Фред едва сдержал желание вскочить из-за стола и уйти куда-нибудь. Лишь бы не видеть этих двоих. Было противно до тошноты смотреть на них. И чертовски хотелось выдать Гермиону, рассказать обо всем Рону, поступить эгоистично… Но он обещал. И нарушить это обещание он никак не мог. Это было бы просто нечестно. Поэтому он продолжал сидеть за чертовым столом, слушать беззаботные разговоры, хмуро ковырять вилкой еду и просто надеяться на скорое завершение вечера. Чтобы потом можно было сбежать куда-нибудь и напиться.