Искусство смерти

Альбус ушёл через камин, когда планы на будущее были более-менее намечены. Время успела перевалить за полночь, но Скорпиус продолжал сидеть за столом, вертя в руках ампулу. Вчера был не лучший день для размышлений и принятия адекватных решений, но что-то подсказывало — сегодня тоже. Ведь пришедшая на ум мысль никак не вязалась с понятием разумности. — Эдемс, — обратился он к девушке, когда та собиралась уйти в комнату. Её вопросительный взгляд столкнулся с отрешённым малфоевским. Будто то, что творилось у него в голове, было намного занимательнее всего происходящего вокруг. — Поужинаешь со мной? Брови Коры поползли наверх от такого внезапного предложения. Она на пару секунд растерялась, не понимая, где кроется подвох. — Сейчас? — Посмотрев на часы, Эдемс пришла в ещё большее смятение. — Почти полвторого ночи. Не поздно ли? — Лучше поздно, — он поставил ампулу на стол, продолжая буравить её взглядом, — чем никогда. Кора скрестила руки на груди, прищурившись. Ответила не сразу, тщательно обдумывая каждое слово, но, как и всегда, выпалила самую первую мысль, которая посетила её голову: — Я очень занята. — Улыбка предательски наползала на губы, и, как бы сильно ни хотелось её скрыть, это получалось скверно. Скорпиус будто пробудился ото сна, а потом удивлённо посмотрел на Кору, цепляясь взглядом за яркую помаду, красующуюся на ухмыляющихся губах. Он откинулся на спинку стула, аккуратно закатал рукава белоснежной рубашки, на которой совсем недавно была кровь. Весь его вид знаменовал готовность к словесной перепалке. — И чем же? — поинтересовался Скорпиус. — Час, как ты говорила, уже поздний. Или решила наконец убраться в комнате? Кора никак не стала комментировать последний вопрос, хотя не удержалась и закатила глаза. — Мне хотелось почитать, твоя библиотека давно привлекла моё внимание. — Хотя она точно не стала бы сейчас засиживаться с книгой в руках. Говорила это скорее из вредности, вспоминая, как несколько раз её предложение поужинать игнорировали. — Так что — увы. — Она комично состроила печальное лицо. — Ты можешь читать хоть каждый день, комната вся в твоём распоряжении, — продолжал настаивать Скорпиус. — Мы можем обедать хоть каждый день, — сорвалось с языка, и Кора не успела вовремя его прикусить. Ей казалось, словно она угодила в ловушку. — Правда? — удовлетворённо кивнул Малфой. Теперь настал его черёд улыбаться. — Я учту. — Хватит. Говори, что тебе нужно? — От веселья не осталось и следа. Попытка переиграть ситуацию в свою пользу оказалась провальной. Разочарование неприятно щекотало где-то внутри, но Эдемс не обращала на него внимание. Другое, более сильное чувство вновь начало топить её, лишать спокойствия. Малфой что-то хотел сказать, может, решить её дальнейшую судьбу, может, поставить окончательную точку. От этих мыслей волосы вставали дыбом, а к горлу подступал ком. Лёгкий страх, словно ветерок, всколыхнул тело, вынуждая дрожать — но не от холода, а томительного ожидания. Оно заставляло всё внутри сжаться. — Успокойся, — тихо прохрипел Скорпиус, дотрагиваясь до своей серёжки. — Нам нужно поговорить о твоём дальнейшем проживании здесь. — Выгонишь меня? — не менее тихо прошептала Эдемс с придыханием, будто вот-вот расплачется. — Потому что технология сломана и от меня нет никакого толка? — Что? — ошарашенно уставился на неё парень. К нему постепенно приходило осознание, чего в очередной раз боялась Кора, и это задевало. — Ты обо мне настолько плохого мнения? — На уровне «сойдёт» и «могло быть лучше», — не в тему пошутила девушка. Разрядить обстановку не получилось, впрочем, как и всегда. Скорпиус продолжал хмуриться. — Ну а что я ещё могла подумать, когда ты завёл речь о сожительстве? — Мерлин, Эдемс, я же говорил, что ты под моей ответственностью. Никакие обстоятельства не поменяют тот факт, что я буду тебя защищать, пока не наступит день, когда опасность окончательно перестанет тебя преследовать, — он говорил спокойно, пытался убедить, но, пожалуй, если Кора ему и доверяла, то не настолько сильно, как хотелось бы. — Я собирался поговорить о твоём финансовом положении. Мы, вообще-то, договорились обсудить эту тему дома. — Оу, — только и сказала она. Всё напряжение как рукой сняло, и Эдемс обессиленно опустилась на стул. — Ты не хочешь всецело зависеть от меня, и я прекрасно понимаю твою позицию, но не в силах дать других альтернатив. Выходить из дома без сопровождения опасно, а мы с Альбусом не можем постоянно провожать тебя до работы. Единственный вариант — это полностью положиться на меня в данном вопросе, только что-то подсказывает — такой расклад ты принимать не станешь. Кора молча слушала. Прерывать Скорпиуса ей не хотелось, да и добавить было нечего. — Я могу предложить лишь компенсацию, — закончил Малфой. Серые глаза блуждали по бледноватому лицу, но кроме истощения ничего другого не видели. Мешки под глазами, кажется, стали только больше, помада не могла скрыть шероховатость губ от укусов, а теперь и пальцы на руках постепенно истязались. Кожу отдирали до крови. — Компенсацию за что? — Кора слегка наклонила голову, чтобы пряди скрыли её потерянный и безобразный вид. Ей не нравилось, что с ней делали страх и вечное напряжение. — За моральное и физическое причинение вреда, — пояснил Скорпиус, направляя внимание на что-то другое. Он заметил уже давно, как Эдемс становится неудобно под его взглядом, но ничего не мог с собой поделать. Чтобы понимать хотя бы примерно, о чём думает или что чувствует человек, ему нужно было искать детали. — Ты мне вреда не причинял. — Я тот, из-за кого тебе его причинили. Медленно ударив по столу ногтем несколько раз, Кора согласилась. Выбора-то особо не было, а Скорпиус от удушающего чувства вины был готов придумать что угодно, лишь бы Эдемс находилась в комфортной для себя обстановке. Она могла бы этим пользоваться. И не в тех целях, когда пыталась выбить поход в прежнюю квартиру для встречи с Кареем. Более эгоистично и мерзко. Сложно определить, что лучше: знать о чувствах Малфоя и его желании глушить вину действиями или оставаться в неведении. На этот вопрос девушка ответ найти не могла, зато видела, как на Скорпиусе затягивается поводок. Они оба были в некотором плане заложниками друг друга. — Если мы пришли соглашению, то хочу обговорить пару моментов. — Он наконец пододвинулся к столу, облокачиваясь на него. Палочкой призвал две кружки и налил чай, делая Коре не слишком горячий напиток, чтобы она снова не обожгла язык. — Для приятного сожительства. — Обсудим правила проживания? — тут же обхватила кружку руками девушка, вдыхая аромат. — Верно, мне бы хотелось, чтобы квартира содержалась в чистоте, я не люблю беспорядок. — Ампула снова переместилась в руки. — Ну и соблюдать личные границы друг друга. — То есть не заходить в мою комнату. — То есть не врываться ко мне в ванную. Кора закатила глаза, порываясь сказать, что ничего особенного она не застала тогда, но наконец получилось удержаться и не сболтнуть глупость. Очередные усмешки она терпеть не готова. Вместо вертящейся на языке язвительности ответила: — По рукам. — А теперь ещё одна важная тема, — устало взъерошил волосы Малфой. Кора заворожённо уставилась на лохматую платиновую шевелюру. Ей редко приходилось видеть Скорпиуса в таком немного неопрятном виде. — Сколько же этих тем? — Осталась последняя. — Он зажал указательным и большим пальцами бутылёк, акцентируя на нём внимание. — Альбус тебе что-нибудь рассказывал о наркотике? — Ничего, я узнала о нём в тот же момент, что и ты. А что? — Вколи мне его сейчас. — Что?! — Кора не верящим взглядом следила, как Скорпиус с помощью магии раскладывает на столе шприц, вату. Он также закатал один рукав повыше, чтобы удобно затянуть полотенце. — Я не так себе представляла наш ужин. — Я сам не справлюсь — вряд ли попаду в вену, никогда этого не делал. — Зубами он укусил полотенце, туже его затягивая. — Может, мне ещё дорожку тебе насыпать? — закипала Кора, поражаясь абсурдности происходящего. — В чём проблема использовать магию и зачем тебе тогда вообще шприцы? — Альбус заполнял мне аптечку первой помощи, куда напихал и магловских лекарств. — Затянув как следует полотенце, он продолжил: — Магия не способна творить чудеса. Если ты не знаешь заклинание, то и использовать его не можешь. С медицинскими техниками так же, я не обучался колоть себя иглами. — Я не хочу, зачем вообще это нужно? — Потому что именно это сделает Альбус. — Скорпиус пододвинулся ближе и положил руку на стол, но Эдемс машинально отпрянула. — Он понимает: аппарата нет, наркотик не проверить таким путём, а экспертиза вряд ли сообщила что-то полезное. Ампулу отдал мне с лёгкостью, не возникая, а значит, есть ещё одна. Но логичнее всего, чтобы два человека, разбирающихся в медицине, следили за состоянием, чем аврор. Альбус не станет предлагать мне принять наркотик, сделает всё сам. — Зачем вообще такие радикальные меры? — Ладонь хлопнула по столу. — Потому что мы в тупике. — Он не стал говорить, но на языке так и крутилось: «Мы в отчаянии». Он в отчаянии, и, как бы ни хотелось признавать, было огромное желание прочувствовать на своей шкуре действие галлюциногена. Понять жертв, найти очередные зацепки. — Ещё вопросы? Кора резко схватила шприц, распаковывая его, а Скорпиус тем временем набрал номер друга. Альбус ответил не сразу, но когда поднял трубку, то сонным голосом начал проклинать Малфоя за ночной звонок. — Когда ты хотел осуществить свой план? На пару секунд воцарилось молчание. Кора уже успела наполнить шприц, но всё никак не решалась ввести наркотик. Скорпиус жестом её поторопил, указывая пальцами, что нужна небольшая доза. — О чём ты? — вопрос, впрочем, звучал риторически. — В общем-то, неважно, я его уже осуществил. — Он смотрел, как игла медленно вошла в кожу, а потом содержимое шприца побежало по его венам. Эффекта сразу не было, но Малфой на это и не рассчитывал. — Ты что, вколол себе наркотик?! — Блэк добавил пару нецензурных выражений. — Совсем рехнулся?! — Значит, моя догадка была верна. — Скорпиус посмотрел на Кору, которая подняла на него взгляд, оторвавшись от введения наркотика. — Кто ещё из нас рехнулся? — Это была всего лишь догадка?! — выдернула она шприц, резким движением прикладывая вату, которую Малфой перед этим продезинфицировал. — Я был уверен на процентов семьдесят. — Охренительно! — цокнула девушка. — Скоро буду. — Альбус повесил трубку, а Скорпиус поудобнее устроился на стуле, не обращая внимание на разъярённую Эдемс. Она метала в него недовольный взгляд, спасибо, что не подвернувшиеся под руку вещи. Через пару минут началось лёгкое головокружение, поэтому Малфой предпринял попытку перебраться на диван, но стоило ему только подняться, как пол зашатался под ногами. Рука вовремя опёрлась о стол, а Кора тут же подскочила, чтобы предотвратить падение. Теперь недовольство сменилось тревогой. Вновь этот испуг в карих глазах, покалывающее ощущение в ухе. Страх за него почему-то пьянил, усиливал состояние аффекта. — Просто голова закружилась. — Он постарался успокоить, ощущая, как расслабляется тело. Становилось легко и чертовски безмятежно. Будто огромный груз упал с плеч. Голова на удивление прояснилась. — Давай помогу. — Эдемс довела Малфоя до дивана. Парень на него буквально упал, чуть не утащив за собой Кору. Она недовольно постаралась сдуть прядь с лица, но та продолжала лезть в глаза. «Господи, за что?» — промелькнуло в её голове, но вслух вырвалось только неразборчивое бормотание. Скорпиус усмехнулся, а потом как-то слишком пристально начал всматриваться в черты Эдемс, будто в первый раз встретился с ней. С изгибов шеи вверх, к аккуратному небольшому подбородку, секундная задержка на красных губах, часто кривящихся от негодования. К не менее красным от злости щекам и ушам. Они всегда покрывались багровыми пятнами. От гнева, стыда или смущения, и никогда не удавалось точно понять, что именно вызывало румянец. У Эдемс оказались необычно пышные ресницы, за которыми она прятала пронзительный взгляд. А нос, покрытый еле различимыми поцелуями солнца — веснушками, был с горбинкой. Чуть ниже скул россыпью красовались родинки, создавая причудливые формы и несколькими дорожками уходя к углу челюсти и ниже, к шее. Малфой всегда смотрел на Кору, но, похоже, никогда не видел. Он поднял руку и медленным, очень аккуратным движением убрал локоны со лба, продолжая исследовать. Небольшой шрам рассекал кожу, напоминал о прошлом нападении, но для парня всё это словно осталось позади, никак не волновало. Пальцы заправили светлую и мягкую на ощупь прядь за ухо, не касаясь кожи, будто исполняя недавно озвученное правило о личных границах. Но как о них вообще можно было думать в такой ситуации? Всё это выбило девушку окончательно из равновесия. — Тебе идёт, — он говорил о шраме. — Не лучшая часть меня, — и снова шутка, чтобы как-то разрядить атмосферу, придать ей хоть какой-то понятности, потому что Кора терялась от происходящего. — Завораживает. Кора пару секунд пыталась осмыслить, что только что услышала. Улыбка на губах Малфоя пусть и была широкой, но казалась неестественной. Шла не от чистого сердца, а была продиктована наркотиком. Тут же стало легче, когда пришло осознание: всё дело в веществе. — У меня тоже есть шрам на лице. — Скорпиус зачесал чёлку назад и указал на бровь. Там виднелась слабо различимая светлая полоска, рассекающая бровь. — Получил на задании? — поинтересовалась Эдемс, чувствуя, что сейчас можно немножечко воспользоваться ситуацией и задать вопросы. На самом деле, в душе она очень хотела поскорее начать разговор на отвлечённую тему. Её карие глаза разглядывали светлый рубец, но словно по велению момента и атмосферы начали спускаться ниже. От светлых бровей к серым, будто снег в море, глазам. Долго поддерживать зрительный контакт Кора не могла, смущённо продолжила спускаться ниже, к острым скулам. Вскоре отдёрнула себя от данного занятия, потому что чем больше смотрела, тем сильнее возникало непонятное и необъяснимое чувство внутри. Хотелось мыслить только фактами. Красивый, чарующий, притягательный. Но именно сейчас осознание всех выше перечисленных внешних качеств вынуждало пульс учащаться. «Просто влияние момента и поведение Скорпиуса из-за наркотиков», — успокаивала она себя, но с каждой минутой это помогало всё меньше. — Нет, подрался в школе с сокурсниками, — снова улыбка. — Ты был хулиганом? — Она тоже улыбнулась, представляя в голове бунтарский образ Скорпиуса. Вырисовывала образы в голове, просто чтобы отвлечься от смущающего наваждения, к которому приводила атмосфера. — Нет, я был старостой, просто так вышло. — А что тогда слу… — но спросить не успела. Громкий голос Альбуса вынудил её замолчать и отпрянуть от сидящего Малфоя. Реакция у того стала заторможенной, поэтому он не сразу обратил внимание на друга. — Надеюсь, я не пропустил ничего интересного. — Блэк подошёл к дивану, выставил на маленький столик зелья, которые, скорее всего, выводили наркотик из крови или делали нечто подобное. Он не стал комментировать пунцовое лицо подруги и слишком пристальный потемневший взгляд Малфоя. — Твой друг аврор под наркотиками, что может быть более интересным? — съязвила Кора. — Точно. — Она щёлкнула пальцами. — Под наркотиками из-за тебя. — Ну, его вводила ему ты, а не я. — Альбус достал палочку, и вокруг Малфоя засветились панели, где отображалось давление, пульс и многие другие вещи, которые в магловском мире пришлось бы очень долго проверять. — Так что фактически не из-за меня, а из-за тебя. — Туше, — вмешался Скорпиус. — Лучше займитесь делом. Альбус кивнул, концентрируясь на показателях. — Смотри. — Он указал на области мозга, которые слабо подсвечивались красным. — Наркотик подействовал только на определённые зоны. — Затылочные доли, височные, префронтальная кора, — перечисляла Эдемс, наблюдая за изображением. — У него ярче всего горит срединно-височный узел. — И что это значит? — приподнял бровь Малфой. — Хорошее воображение, — пояснила Кора. — Ты не видишь галлюцинаций или, может быть, слышишь что-то? — Нет, но меня слегка клонит в сон. — А общее самочувствие? — Блэк смотрел на показатели, но ничего примечательного диаграммы не показывали. Разве что естественное торможение сердечной и дыхательной деятельности. — Не ощущаешь, что хочешь умереть? — Нет. — Он выгнул бровь. — Я давно себя так хорошо не чувствовал. — Скорпиус запрокинул голову на спинку дивана. Руки расслабленно лежали на подушках, а глаза сами собой закрывались под монотонные разговоры друзей. — Может, ничего особого не происходит из-за маленькой дозы? — выдвинула предположение Эдемс. — Ну, я имею в виду галлюцинации и суицидальные мысли. — Она направила взгляд на безмятежного Малфоя. — Опасно вводить полную дозу, я не знаю, как нейтрализовать действие. Скорпиус всё больше и больше погружался в глубь себя. Он уже ничего не слышал, а блуждал по собственному коридору, разглядывая портреты и стараясь прокручивать хоть какие-то идеи, но ни за что не получалось зацепиться. Две новые картины Беквитов дополнили стену, стали новым элементом. Красная краска, которая окружала шею женщины, медленно начала стекать густыми каплями на пол, пачкая серую стену. Малфой буквально слышал, как жидкость звонко ударяется о каменный пол. Загудело пространство, будто портреты приветствовали новых жителей. Раньше здесь всегда царила гробовая тишина, возникали только фантомные звуки, которые Скорпиус воображал. Но сейчас шум казался реальным, исходящим от реальных вещей. Поёжившись, парень прикрыл глаза, но звон капель не позволил ему сосредоточиться. Опустив взгляд, он обнаружил, что краска медленно начинает достигать его щиколоток, а с картины падали не маленькие капли, а стекали целые ручьи. Снова загудели жители коридора, словно кричали: «Больше крови!», а Скорпиус ошарашенно уставился на медленно поднимающуюся краску. Он не понимал, что происходит. Разум прекратил ему подчиняться. На стенах образовалось ещё больше трещин, а все свечи, кроме двух рядом с ним, резко погасли, погружая коридор во тьму. Гул продолжал долетать до ушей. Паника подступала медленно, заторможенно, но от этого перекрывало воздух, тяжело было дышать, поэтому приходилось делать глубокие вдохи. До носа донёсся мерзкий запах крови и гнили. Будто перед ним лежало несколько разлагающихся трупов. Пожалуй, в его голове тела, заточённые в картины, находились достаточно давно, чтобы так пахнуть. Скорпиус машинально сделал шаг назад, словно хотел убежать от всего, но куда прятаться, если происходящее творилось в голове? От этого невозможно было скрыться. Предплечье обхватила Беквит, утягивая обратно, ближе к портрету. Она вышла из своего измерения, наклоняясь ближе, цепляясь пальцами за рубашку парня. Губы растянулись в неестественной улыбке, шепча что-то, но ничего разобрать не получалось. Малфой отстранился, вырывая руку из крепкой хватки. От этого резкого движения женщина вздрогнула, а её голова повисла вбок, будто её не смогли отрубить до конца. Отвращение подступило к горлу, и Скорпиус наконец открыл глаза, возвращаясь в реальность. Его знобило, пряди липли к лицу, а всё тело было мокрым от пота. Жутко разболелась голова, словно по ней очень долго и упорно били. За окном сгущались сумерки, но Альбуса рядом уже не было. Только Кора лежала под боком, свернувшись комочком и держа в руках пульт от телевизора, который тихо показывал какой-то фильм. Ощущение от сна преследовало даже в реальности. Было немного жутко, паника продолжала стискивать тело, но постепенно отступала, больше не имея власти. Медленно проведя рукой по лицу, Скорпиус стёр пот, постарался окончательно проснуться и развеять неприятные чувства. В горле сильно пересохло, и парень аккуратно поднялся. Не хотел разбудить Эдемс. А потом направился к холодильнику, чтобы достать воды и утолить жажду. Он быстрыми и большими глотками осушил бутылку. — Как… — Кора внимательно осматривала Малфоя своими сонными глазами. Она выглядела такой необычной после сна. Потерянной и очень беспомощной. Прочистив горло, Эдемс продолжила: — Как ты себя чувствуешь? — Могло быть хуже. — Скорпиус стянул галстук и расстегнул первые пуговицы. Рубашка неприятно липла к мокрому телу. Ужасно хотелось в душ. — Почему ты не в своей комнате? — Я переживала, что тебе может стать плохо. — Она потёрла глаза пальцами. — Альбус сказал, что можно влить зелье, вот я и следила. Малфой не стал подначивать её тем, что Кора в итоге могла просто проспать момент, ведь долгое время спала спокойно и не мучила его зудом в ухе. Или он его просто не чувствовал из-за наркотика и своего глубокого сна. — Спасибо. — В ответ Кора слабо улыбнулась и кивнула. — А где сам Альбус? — Когда ты уснул, мы ещё пару часов следили за твоим состоянием, потом он оставил зелья и ушёл. — Она указала на флакончики на столе. — Там ты можешь найти то, что улучшит твоё самочувствие, если совсем плохо. — Вы узнали что-то новое? — Ну, ничего особенного. В какой-то момент твой мозг на диаграмме сильно засветился красным, будто ты видел галлюцинации. — Видел сны. — Да, мы решили, что дело в этом. Тяжело ориентироваться без технологии. Она ответила бы на многие вопросы. Скорпиус промолчал, не собираясь развивать эту тему дальше, а Коре просто хотелось убедить себя, что они справятся и так, но не получалось. — А что насчёт наркотика? — Эдемс как-то оживилась. Сонная пелена с неё спала, и даже выглядела она достаточно бодрой. — Ты говорил, что хочешь понять, как Эмит… — Смит. — Да, как Смит создавал наркотик. Что не так? Скорпиус взглянул на часы. Пять утра, ложиться не было никакого смысла, скоро на работу, а перед этим заглянуть к крёстному за новой партией веритасерума. — Он магл, сам не мог создать нечто подобное, — объяснил парень. — Думаешь, ему помогали? Может, этот помощник — связующее звено, и оно приведёт нас к убийце. — Вероятно, но не факт. — И что ты планируешь? — Кора встала коленями на диван, облокотилась на спинку, чтобы лучше видеть собеседника. Но в квартире было темно, и только слабый свет от телевизора еле достигал силуэта Скорпиуса. — Проникнуть в психбольницу и применить легилименцию ещё раз. — От собственных слов мурашки побежали по телу. Не станет ли всё ещё хуже, чем есть? Может, у него окончательно поедет крыша после очередного вмешательства в чужие мысли и чувства. Скорпиус хороший легилимент, но чем больше он пользовался силой, тем больше понимал, что лучше бы никогда ей не обладал. — Но там повсюду камеры, тщательно охраняемое место. — Чары помогут мне быть невидимым, но как незаметно перемещаться из одного коридора в другой, я пока не знаю. Можно наложить иллюзию. — Если двери работают от сети, вряд ли поддадутся алохоморе, скорее сломаются. Скорпиус опёрся плечом о холодильник, прокручивая идеи в голове. Смита направили в тщательно охраняемую больницу, оснащённую электрическими дверьми и прочим дерьмом, с которым Малфой не знал, как разбираться. Его жизнь просто любила усложняться, хотя, скорее, он сам осознанно ступал на такой путь. — Можно попросить помощи Карея, — неожиданно предложила Эдемс. — А что он сделает? Взломает систему и поможет мне пройти незамеченным? — Он программирует медицинскую технику, наверняка больше нас знает, как решить проблему. — Тёрнер потребует у меня взамен информацию. Что я должен ему сказать? — Он поднял со стола флакон с зельем и выпил. Головные боли раздражали и мешали думать. — Будет задавать много вопросов. — Скажем, что таким образом думаем найти нападавшего. — Кора поднялась с дивана и перешла в кухню. Присела на стул, рассматривая флаконы и их содержимое. — Связь, — угрюмо заметил Скорпиус. — Он начнёт её искать. Или насторожится ещё больше. — И что? Информацию, которая есть у нас, найти невозможно. — Докручивай мысль, Эдемс. Мне нужно проникнуть в голову Смита. Кто он и за что попал в тюрьму? Тёрнеру захочется знать взамен на помощь. А дальше по списку. Наркоторговец, контактировал с магами и продавал им наркотики. — Не могу уследить за твоей мыслью, — нахмурилась Кора. — Он сложит два дела. Прекрасно видел изменяющуюся структуру молекул, когда ты проводила анализы. Раз помогала нам, значит, предположительно, материал давали тебе мы. Потом я прихожу к нему с делом о наркомане. — Помедлив, Малфой продолжил объяснять: — Он поймёт, что я хочу знать о наркотике, а потом домыслит, почему тот меня интересует. — Слишком сложная цепочка рассуждений! С чего ты вообще взял, что ему известно о моей помощи? — Линкольн интересовался тобой в институте, Тёрнер это знает. Предупреждал же о нацеленном на тебя внимании, — напомнил, будто находился в этот момент рядом. — Я узнал о твоей технологии именно через коллегу. Информацию добыть несложно. А когда мы с Альбусом оба пришли тебя спасать, картинка в голове Тёрнера сложилась, словно пазл. Аврор и судмедэксперт просто так не станут с тобой сближаться. Нужен для этого мотив — твоя технология, которая проникает туда, куда доступа обычному взгляду нет. Я был в мыслях Тёрнера, и он далеко не глупый. Слишком много мыслей в его черепной коробке о случившихся с тобой бедах. — Значит, всё равно рано или поздно обо всём догадается. Да и обратиться за помощью больше не к кому. — Он программист, а не хакер, Эдемс. — У него много знакомых. — Не хватало нам привлечения ещё одного лица, — дёрнул головой Скорпиус, недовольный тем, что Кора вообще это предложила. — Сотрём ему память, и всё. — Как у тебя всё просто! — Да это ты постоянно всё усложняешь. Если не можешь проникнуть незаметно, сделай так, чтобы тебя туда пропустили добровольно. Наложи империус. — О, теперь ты мне предлагаешь прибегнуть к незаконным чарам. — Вся эта затея незаконна! — За незаконное проникновение в магловскую больницу не такое суровое наказание, как за использование непростительного на людях. Ты не понимаешь, чем серьёзным это может обернуться. Я и так наработал себе на Азкабан, но попасться и сесть из-за того, что применил империус, не хочу. — Всё, что я предлагаю, ты отвергаешь! — Ты предлагаешь глупости! — Супер, тогда думай сам! — Она демонстративно отвернулась, сев чуть ли не спиной к нему, но потом к ней пришла идея, и долго поддерживать обиженный вид она не смогла. — А документы ты подделывать умеешь? — Могу наложить иллюзию. — К преступникам, заключённым в больнице, часто приходят психиатры. Тебя легко пропустят, если ты предъявишь нужные бумаги, и даже спрашивать не станут цель визита. — А если к Смиту уже закреплён психиатр? — Если случай Смита сложный, то могут попросить нескольких врачей провести тест. — Он не просто сложный, а тяжёлый. Смит буквально овощ, чем ему поможет психиатр? — Наблюдением за состоянием, выписыванием лекарства. Пациентов принято лечить, а не ставить на них крест. — Эдемс, всем плевать на заключённых. Даже тех, кто убивал из-за психических расстройств. Человеческая мораль не позволяет относиться к ним как к людям. Сострадать или переживать за них невозможно. — Но им помогают, потому что понимают: многие сидят не на пожизненном сроке и велика вероятность, что лечение поможет им не убивать в будущем. — Смит вряд ли выйдет живым из больницы. — Попробовать всё равно можно, а если не получится, наложишь обливейт. Он ведь не карается законом? — Не так сильно. — Малфой устало сел за стол. Дальше продумывать план не осталось сил. Те иссякли, навалилась усталость, даже если до этого Скорпиус крепко спал и должен был чувствовать себя вполне бодрым. За прошедший день произошло столько эмоциональных и напряжённых событий, что ничего уже не могло помочь прийти в норму. — Я смотрю, тебе очень нравится это заклинание, раз ты его постоянно предлагаешь применить. — Иногда я думаю, — Кора сделала глубокий вдох, набиралась решимости продолжить свою мысль, — лучше бы согласилась тогда стереть себе память в Министерстве. Всё было бы иначе… Скорпиус не знал, какие слова лучше подобрать. Насколько утешающе звучала мысль: «Ничего бы не изменилось, ведь ты дочь своих родителей»? Нет, такое ни в коем случае говорить нельзя. Это только больше расстроит Кору, и она замкнётся, снова перестанет говорить о своих чувствах. Но и молчать в такой ситуации хотелось меньше всего. — Я тоже часто думаю о том, как бы всё сложилось, поступи я иначе… Кора подняла взгляд, внимательно слушая. — Но тогда я бы не был собой, тем, кто я есть сейчас. — Я не хочу быть такой, как сейчас. — Она сжала кулаки. — Затравленной, слабой, зависящей от других. Я заключённая, Скорпиус. Пленница своих чувств и обстоятельств. — Она видела, как Малфой собирался что-то сказать. Быть может, ободрить, придать уверенности, но Кора быстро пожалела о том, что вообще решила открыться. — Нет, забудь. Я просто себя накручиваю. Скорпиус сжал губы, чувствуя себя паршиво. Чем он мог помочь, когда сам с самого начала осознанно надел на неё оковы? Кора походила на птицу в клетке, рвущуюся на свободу и умирающую вне воли. Но она понимала: за пределами небезопасно, а значит, оставалось только медленно увядать. — Мне жаль. Он перевёл взгляд на окно, занавешенное шторами. За ним наверняка уже просыпался город. По телевизору начались утренние новости, в которых ведущие желали всем хорошего дня и рассказывали, какая погода ожидает жителей сегодня. Яркое солнце и безоблачное небо, но будущее было далеко не таким. Скорпиус будто шёл по своему пути с закрытыми глазами и гадал, куда приведёт его следующий шаг. — Мне тоже, — наконец ответила Кора.