***
Варя вышла из ванны уже во всей красе. Завитые волосы, красный короткий сарафан. Он улыбнулся оглядывая её с ног до головы. Скоро всё наладится, скоро они заживут так, как им и стоит жить. Сложив все вещи, Алик стоял у двери машины куря. — Че готов вновь навестить деревню? — усмехнулась Варя — Теперь там хоть тебя снег не заставят убирать. — Наверное траву грести буду, — засмеялся он, чмокая в губы её. — купальник-то взяла? — Еще как, — поглаживая его плечо, улыбалась девушка — всё, поехали давай. Мама с папой уже поди выехали как час назад. — Я за рулём, — отрезал он. — Рули давай. — хохотала брюнетка, садясь за переднее пассажирское. Музыка гремела на всю машину. Ребята ехали на максимальной, допустимой законом скорости. Алик качал головой, пока Варя напевала песню с радио. — Мой мальчик, — пела девушка — твой голос, звучит у меня внутри, — кричала она, смеясь. Алик улыбался как его девушка счастливая едет в деревню на день рождения мамы. Увидится с семьей и быть со своим парнем, наверное это то, о чем раньше она и мечтать не могла. — Последний, день летний, — пританцовывала она — стоишь молча у двери. Поездка была веселая, ребята периодически что-то обсуждали. Выкинув сигарету в окно, Варя увидела синюю табличку с названием её деревни. Припарковавшись у четырех машин, Варя поняла, что мама на этот праздник созвала почти всех друзей, знакомых и семью. Выйдя из машины, первая кто обнял девушку, была бабушка. — Ну красавица! — улыбнулась бабушка — Мама на заднем дворе с папой. — Спасибо, мы сейчас! — радостно вскрикнула Варя, убегая к маме, а сзади шел Алик с букетом. — Это тебе от меня, — улыбнулась дочь, протягивая пакет, внутри которого было вино, шоколад и открытка. — А это от меня, — сказал Алик, протягивая букет внушительных размеров, который мама сразу передала мужу в руки и уже хотела отблагодарить их, как парень достает синюю, бархатную коробочку, и протягивает женщине — и это тоже вам. — заулыбался как мартовский кот афганец, обнимая плечи Вари. — Алик, — удивленно и оторвано проговорила имя будущего зятя мама, глядя на красивые серьги. — это мне? Золотые, с рубином? — Да, конечно вам, — засмеялся парень, после чего мама обняла детей, целуя каждого в щеку. — Мои вы любимые, — мама еще раз поцеловала их, отпуская. — Максим и Полина в доме. — Что? — прошептал Волков. — Это я позвала, — улыбнулась Варвара — это мои друзья, и их деревня. — Полинина — да, но не Макса. — Ты че, ревнуешь? — засмеялась Варя. — Было бы к кому.***
Застолье будет вечером, а на улице в деревне как всегда непроглядная жара. Алик на втором этаже валялся на Вариной кровати. — Вот че ты лежишь, бездельник, — говорила Варя, но её прервало то, что кто-то поднимался по лестнице. — Не хотите сходить искупаться? — спросил Макс — Мы с Полиной сейчас умрем от жары, мама сказала можем взять её алкоголь. — Вера Викторовна тут? — риторический вопрос — А какой алкоголь. — Вино и коньяк, но у меня ещё и пиво есть. — Давай вино и коньяк маме оставим, — крикнул Алик, лежа на кровати. Максим поднял брови, глядя на парня. Кого-кого, а на семейном застолье Макс не ожидал видеть Алика, пусть это и было бы логично. — Тогда я сгребаю пиво, командир, и ждем вас на дороге. Переодевайтесь. — Давай-давай, — сказал афганец, видно заметно обрадовшись перспективе попить пива на пляже. Максим ушел со второго этажа, и Варя начала с себя стягивать вещи. — ты мои черные плавки положила. — Да, и даже шорты положила, а то опять будешь в одежде спать, — сказала девушка, напяливая на себя слитный купальник. Они собрались через пять минут. Взяли полотенце, Варя приказала парню взять крем от загара, и они устремились на дорогу. Там их ждали ребята. Поприветствовали друг друга, и пошли. На спине у Полины красовался большой синяк, который уже заживал, но все равно виднелся, что заставляло вспомнить слова Макса о избиениях отчима. Варя поёжилась. — Ты сейчас у Макса живешь? — спросила Варя. — Да, — ответила блондинка — слышала от твоей мамы, что с женихом приедешь, неужто… — Ага, — улыбнулась Некифорова — а еще у меня теперь есть водительские права. — А тачки нет, — засмеялась она. — Тачка появилась раньше водительских прав, — пихая в бок подругу, сказала Варя — буду тебя в Университет подбрасывать. — Заебись. Разговор на этом не заканчивался. Им всегда было и будет о чем пообщаться. До речки они дошли через минут семь. Макс сразу на песок постелил огромное полотенце, садясь на него вместе с Аликом. Конечно, чтобы искупаться, для начала надо выпить. Открыв крышки на четырех бутылках, Алик протянул одну Варе. Девушка плюхнулась рядом с ним, отпивая глоток. — Так я и не понял, че с Витьком? С базой? — спросил Макс у афганца. — Витя воды намутил, придется, я думаю нам распстся. — А рынок под чей охраной будет? — спросила Полина. — Зачем распадаться? Просто базу перенесем. — сказала Варя, глядя на Алика. — Тогда надо будет назначать другого командира, — он улегся на локтях, надевая на себя очки — я сейчас женюсь, и мы уедем из города. — С чего бы? — недовольно спросил Макс. — Варе три года учиться еще, не забывай. — кивнула Полина, делая глоток. — Ну я доучусь и уедем, или буду учиться дома, — пожала плечами она — буду приезжать на сессии и все такое. — Ну как вариант, — кивнул Максим. — Мы пиздеть будем, или купаться? — игриво спросила Варя, убегая к воде. Алик глянул на нее. Купальник обтягивал все изящные формы девушки, поэтому он выбрал тактику не смотреть, а трогать, поэтому вскочил следом, забегая в воду, брызгая визжащую девушку. Взяв её талию холодными от воды руками, он развернул её, бросая в воду. Холодная, по сравнению с воздухом вода, обволакивала всё женское тело, заставляя её кожу сделаться гусиной. Крича на Алика, она упорно начал его топить, на что тот присел под водой, обхватил её ноги, и выпрыгнул. Та бомбой полетела в воду. Вынырнув, её взгляд не обещал ничего хорошего. Подплыв к мужчине, она обняла его шею руками, а ногами торс, глядя в глаза. Он чмокнул её в сырые губы, и с прыжком нырнул, прижимая её тело под водой к песку. Открыв глаза, он заметила как девушка глядела на него, и улыбалась. Дыхание она пусть и задержала, но её легкие точно выдержат больше, чем её. Рука погладила его щеку, и тот вынырнул, пытаясь отдышаться. — Курить меньше надо, — засмеялась девушка. Выйдя из воды, купаться ушли уже Полина с Максом, а вот Алик, залпом допил свою бутылку, падая на полотенце, глядя в небо. — Ты че такой странный? — гладя живот, спросила Варя. — Так спокойно, — выдохнул он — а потом как вспомню, что вернувшись в город, надо будет разгребать миллионы проблем. — Тошно? — вскинула брови Варвара. — Еще как, — кивнул, перевернулся, утыкаясь щекой в песок — но с тобой хорошо. — Романтик, — усмехнулась она, ложась рядом.***
Вся семья полным ходом украшала задний двор, где будет празднование дня рождения. Бабушка по папиной линии готовила закуски, а бабушка по маминой протирала большой стол. Оба деда и отец уже пропустили по стопочке, готовя мясо на мангале. Варя переоделась в свое любимое белое платье, наблюдая за всем этим со стороны, как сзади кто-то начал разминать её плечи. — Ты чего такая зажатая? — спросила Вера Викторовна. — Да не знаю, — улыбнулась Варя — где Максим? — У Полины в доме сейчас, — улыбнулась женщина — а парень твой где? Сейчас уже садиться будем. — Да, — кивнула Варя — сейчас позову его. Войдя в дом, она почувствовала облегчение. Никто не бегает, не суетиться. Тут тихо, не играет музыка. Варя поднялась на второй этаж, где Алик как-то странно поправлял пиджак. Он глянул в бок зеркала, где виднелась фигура девушки. Улыбнувшись, он покрутился, чтобы она оценила его внешний вид, и они вышли на улицу. Горели гирлянды и пара фонарей, освещающие весь задний двор. Но свет был не ярким, а более интимным. Сев за стол, они начали ждать, когда их примеру последуют остальные. Собственно, через десять минут, наконец все присели. Заиграла музыка громче, и все начали есть и пить. Дедушка по маминой линии решил первым сказать тост. Слушая его речи, у всех за столом появилась некая улыбка. Был он конечно не мастер речей, и тому подобное, но почему-то взяло за душу. Через пять минут, поднялась бабушка по папиной линии, тоже говоря речь. Улыбалась бабушка поистине завораживающее, глаза полны доброты и искренности. Опять все начали общаться и есть, как поднимается со своего места Алик. — Я тоже хочу сказать тост, — улыбнулся он, выходя из стола, увлекая за собой и Варвару — во-первых, хочу поздравить вас с вашим днем рождения, пожелать здоровья, счастье, денег и любви, а также хочу поблагодарить за такую, — он оглядел свою девушку с головы до ног — очаровательную дочь, и я хотел бы, — выдохнув, парень смело сел на одно колено, доставая из кармана пиджака, красную бархатную коробочку, открывая её, видя как руки Вари закрыли её нос и рот, формировав «лодочку» — попросить её руки и сердца, Варь, ты выйдешь за меня замуж? Он же делал уже предложение. Почему в этот раз сердце замерло, дыхание участилось, а язык ничего не мог сказать. Вообще ничего. Молчание длилось для Вари вечностью, но на деле пару секунд. — Да, — слишком тихо себе в ладони буркнула она — я согласна. — уже громче ответила. Заулыбавшись, Алик быстро напялил кольцо ей на палец, поднимаясь на ноги и целуя в губы. Улыбаясь даже через поцелуй, Варя обхватила его шею. — Мои вы дорогие! — мама вышла из-за стола, обнимая пару — Вот лучший подарок на моё день рождение. — Мама! — смущенно смеялась Варя, оглядывая присутствующих. Все до единого радовались. Максим с Полиной хлопали со всеми, кивая и улыбаясь. Плечи дернулись от сильного возбуждения, теперь уху были слышны даже сверчки, которых до этого умело заглушала музыка. Сев обратно за стол, Алик поцеловал Варю в щеку, глядя как Полина фотографирует их. Фотографом всегда была Ксюша. Но сейчас её тут нет, что никак не заботило никого. На фоне деревянного дома, была сделана фотография с мамой и папой, где те целуются, а мама специально убрала прядь за ухо, чтобы виднелась серьга, подаренная зятем. Потом Максима и Полину фотографировала мама. Те обнялись, блондинка аккуратно положила голову на грудь, оба лучезарно обнялись. Варя и Алик встали у стены сразу как на расстрел. Но засмеявшись от этого, парень с легкостью подхватил её на руки, а она в свою очередь вытянула запяться, сделав пальцы веером, показывая кольцо. Потом фото где они целуются, обнимаются, смотрят друг на друга и широко открывают глаза. Вечер выходил удачным. Пара нехило так напилась. Ну конечно, мамины подруги подливали брюнетке вино после каждого тоста, а папа умело закидывал стопки коньяка с Аликом. Празднование могло длиться вечно, но мама уже заметно опьянев ушла с сопровождением папы спать. Бабушка и дедушка по обе стороны тоже разошлись по комнатам. За столом остались друзья семьи, распевая песни под играющий баян. Полина и Максим очевидно уставшие, подошли к Варе, и оповестили что пошли домой спать. Кивнув, Некифорова проводила их до забора, смотря как в доме напротив загорается свет. Алик подошел сзади, мягко целуя макушку, где была россыпь темных волос. Уставшая Варя фыркнула от прохладной погоды. — Ты знаешь, что мы спим в зале на полу? — усмехнулась она. — Нас выселили? — поднял брови афганец. — Ага, — скалилась та — гости должны спать на кровати, а другие на диване в зале. — А я не гость? — Ты теперь часть семьи, — пригладив его пиджак, девушка головой легла на мужскую грудь — ты действительно этого хотел? — Чего? — Ну жениться на малознакомой девчонке, — она оглядела лицо парня — у тебя же на жизнь совсем другой сценарий был. Ты оберегал семью, спал с рыжей проституткой, сторожил рынок, был военным. А сейчас стоишь в пиджаке, на дне рождении совсем незнакомой женщины, со мной. Говоришь, что сыграем свадьбу и уедем, так готов ли ты к обычной жизни? — Ты спрашиваешь, почему я выбрал такую жизнь? — усмешка — Я прошел войну, видел как люди гибнут, иногда из-за меня, иногда из-за моих рук или неверных приказов, я видел что меня никто и никогда не любил. Все от меня только чего-то ждали. — сжал руки в кулак — Я смотрел на жизнь Нади, и завидовал, у нее муж, дети, работа. Она не ввязана в бандитские правила и жизнь, не боится каждый день получить пулю в лоб от врагов. Потому что их у нее нет. — Их у нее нет из-за тебя, — взмахнула бровями Варя. — Какая разница, — выдох — у меня есть шанс жить нормально, с девушкой которую я люблю, и которая любит меня, я буду пользоваться этим шансом. Щас с Зурабом порешаю, чтоб не трогали никого, и уедем. Всех наших перевезем, и останемся там, где спокойно и никто нас, а в частности меня, не знает. — Хорошо, — заулыбалась она. — может про Лену расскажешь? — А ты мне про своих бывших расскажешь? — Рассказала бы, да нет их, — усмехнулась Варя. — Тогда это нечестный обмен, — пожал плечами тот — она обычная проститутка, просто была моей личной, если так можно выразиться. — Не понимаю. — Ну я ей платил деньги, и она трахалась только со мной, чтобы я не дай бог, ничего не подцепил, — кивнул он — ну и раз я ей плачу такие деньги, не видел смысла спать с кем-то другим кроме неё, — поворачивая голову, ответил он — мне нужно было только тело, я никогда её не любил, в отличии от Вити. — Что? — услышав нежеланное имя, она всё-таки заинтересовалась. — В этом же притоне есть проститутка Ира, — кивнул Алик, зажигая сигарету — влюбился он в нее, парня Зурабовского убил по её просьбе, теперь чучмеки бегают за ним. А ведь жениться хотел. Значит наврал Витя на счет любви к Варе? Зачем и для чего? Сейчас уже нет смысла разбираться. Её это больше не касается.***
Каждый кто просыпался издавал истощающих хрипящий стон. Тут большинство — люди в рассвете сил или в преклонном возрасте, поэтому поутру их встретило хорошее такое похмелье. Половина уже сидит и пытается прийти в чувство на улице, кто-то всё еще спит. Алик и Варя встали в час дня. В доме пусто, зато за окном шум людской. Кто-то уехал, в тот момент, когда брюнетка открыла глаза. Алик крепко обнимал женское тело, дыша в плечо. Руки сильные, его серебряные глаза закрыты. В прошлое лето она сидела дома, рисовала картины, иногда ездила по приказу родителей в деревню, но бунтовала и сидела дома. Всегда ходила с низким хвостом и неприметным видом. А сейчас она будто расцвела. Появилось желание выходить из дома, уезжать куда-то, гулять без цели. Да и внешне она поменялась, сменила свой пионерский вид, на кожаную куртку и берцы. Теперь её взгляд не был пустым и холодным, он был ярким, острым, интересующимся. Движения, мышление. Она так поменялась после встречи с Аликом. Помнила, что когда он уехал, как сидела каждый вечер у окна, молясь что сегодня, именно сегодня он приедет. Так было первый месяц, а потом прекратилось. Голова начала варить, взялась за учебу и с успехом окончила её. Если думать по конкретике и без чувств, то когда его нет — она растет как человек. Не чувствуя защиты, ты из жертвы превращаешься в охотника. Тебя никто не спасет, не поможет. Поэтому зимой, после его уезда, она стала ходить расправив плечи, ругалась со всеми, если что-то не нравилось. Была честна с собой и окружающими. Но как бы она тогда идеально не жила, вечерами мочила подушку. Сейчас лето, она не учится, но счастливее чем кто-либо. Глядела глазами на мир так, как хочет, ведь знает, что Алик посмотрит на мир, как надо. Она была спокойной, просто жила. Жила — а не существовала. Может с его появлением жизнь стала опаснее. Да. Но без него, она была бы тусклее. Погрузившись в эти отношения, она не сидит уже каждый вечер за картинами, не смотрит фильмы. Он теперь актер, режиссер, сценарист и остальное. Всё же через минуту она с горем пополам выбралась из хватки, тем самым пробуждая его открыть глаза. Алик взялся за голову. Видимо его тоже мучает похмелье. — Время сколько? — осипшим голосом спросил Волков. — Час дня — поднимаясь на ноги, кивнула Некифорова. — Кофе сделаешь? — А еще на голову встану, — усмехнулась девушка — сам сделаешь. — Тоже мне спасительница, — именовал её, как в старые-добрые — у меня похмелье вообще-то. — У меня тоже, — улыбнулась — вставай давай, пробежимся по деревне. — Ты смерти моей хочешь? — поднял брови Волков. — Очень, — поднимая его с постели сказала она — давай, пей кофе и пошли. Пусть он и закатил глаза, улыбка предательский окрасила мужское лицо. Давно он не бегал просто так, не за чем то, без цели. Варя же вышла на улицу, здороваясь с оставшимися людьми в деревне, тянулась со стороны в сторону, разминаясь перед пробежкой. Бабушка по папиной линии убирала стол, где были пролиты напитки и разбросано еда. Видимо посиделки были до утра. Алик через десять минут вышел из дома, хватая свою девушку за живот, утаскивая за забор под её крики и смех. — Ну че спасительница, — усмехнулся он — плаваешь лучше меня, а что насчет бега? — Кто быстрее или кто дольше? — включаясь в его азарт, она спросила. — И то и то, но победит все равно… — начал он. — Тот кто хитрее и кого зовут Варя? — Посмотрим, — моргал он, чмокая женские губы легким поцелуем — никогда не недооценивай противника, любимая. На счет три они стартовали. Алик на удивление самому себе, фору своей будущей жене не дал, действительно желая утереть ей нос. Поначалу военный и девушка бежали наравне, даже периодический задевая друг друга, чтобы сбить с потока. Только вот, никто из них не умел сдаваться без боя, поэтому Некифорова выдохнула, и лишь усилила свои движения. Лицо уже не выражало легкость, которой разило поначалу. Алик тоже начал выдавливать из себя последние соки. Был уверен, не похмелье, оббежал бы её в два счета. Но на его удивление, через десять минут беготни, брюнетка затормозила, в попытке отдышаться. Парень тоже медленно и размеренно останавливался, уже открыто радуясь собственной победой. Варя усмехнулась, и убежала влево, внутрь поля, где было куча колосьев. Парень пошел следом, но на горизонте девушки видно не было, поэтому ноги аккуратно сминая колосья, пока он не споткнулся о женское тело, не упав рядом. — От кого прячешься? — спросил Алик. — Да бегает тут один полоумный, — засмеялась девушка, ложась на него сверху, целуя губы. Пальцы парня обхватили её тело. — у тебя когда-нибудь был секс в поле? — Не был, — улыбался он — а у тебя? — Сейчас будет, — оскалилась брюнетка, начиная снимать с парня черную футболку. Его руки со спины сразу же скользнули под её майку, гладя прогибающуюся спину, ответно целуя сладостные губы, облизывая нижнюю, засасывая верхнюю. Его пах находился прямо под ней, и каждое лишнее движение заставляло вдыхать в себя свежий воздух. Они сейчас находились недалеко от деревни, но здесь их никто не услышит и не увидит, поэтому парень позволил себе шумно вздохнуть, издавая грубый рык. Взяв двумя руками ягодицы, тот сжал их, пока она снимала с себя ненужную часть одежды, оголяя грудь. Он вновь горько выдохнул, переворачивая тело женское на спину. Варя закатила глаза и закусила губу, чтобы не высказать недовольства о том, что он уже который раз сверху. Не обращая на такие мелочи внимание, он стянул женские шорты, после чего оглядел голое тело, целуя грудь. Руки проскользнули по внутренней части бедра, вновь сжимая кожу, заставляя выгнуться в спине, и простонать в его плечо. Стянув с себя шорты, он аккуратно вошел в неё, видя как её рот открылся, голова вжалась в траву, делая уязвимой и ногой её тонкую шею. Пальцы сильно сжимали его плечи с каждым новым и более жестким толчком. — Али-ик, — судорожно простонала кареглазая, закатывая глаза к небу, и, он готов поклясться, что был готов кончить прямо сейчас от того, как она протянула его имя. Придя в себя, он крепче сжал бёдра темноволосой, начиная совершать медленные толчки, на что девушка грубо закусила губу, а потом притянула меня за шею, впиваясь в губы страстным поцелуем. Языки сплелись между собой, и Варя начала ласкать внутренние стороны щёк, на что он сдавленно простонал, ускорив темп, из-за чего член скользил внутри с характерным звуком. Расслабленно улыбнувшись, он стал быстрее вбиваться в мягкое лоно брюнетки. Тихий стон слетел с распахнутых губ девушки, и стенки её влагалища начали сокращаться. Оргазм постепенно накрывал её, и Алик понял, что разрядка близка. Тогда резко толкнулся вперёд и, содрогнувшись, излился на землю, рядом с ней, падая на противоположную сторону, отрывисто дыша. — Закину этот момент в копилку самых странных мест, где я занимался сексом. — выдыхал парень, доставая из кармана шорт две сигареты. — А какое самое странное было? — поджигая папиросу спросила кареглазая. — Сон, — засмеялся парень, явно умалчивая правду. — Ах сон! — заливисто захохотала она, садясь сверху на парня, начиная шуточно душить — Признавайся негодник. — Слезь, а то придется повторять, — улыбнулся Алик, приподнимаясь. — Повторение — мать учение. — целуя в губы, они опять падают в колосья.***
Приехали они домой часам к шести. Сначала помогли маме с переносом каких-то деревенских вещей в квартиру, а потом убирались в квартире Волкова. Радио что-то рассказывала, парень подметал пол на кухне, завершая уборку там. В их комнате уже практически закончила уборку Варя. — Любимый, — крикнула она — давай окна помоем, а? — Так давай, — кивнул парень. — Сходи в магазин за средством для мытья окон, а я уберусь в ванной. — Я как понимаю, и тебе что-то купить надо? — нахмурился афганец. — Йогурт с черникой и кока-колы, — поджала губы брюнетка. Он кивнул, накинул на себя куртку и чмокнув вышел за дверь. Варвара же в свою очередь обещано начала драить унитаз. Мысли летали внутри головы. Уходили и приходили. Лишь одна засела в голове, это какая у них будет свадьба. Ей очень хотелось нормальную и веселую свадьбу. Не сильно на широкую ногу, но и не простая роспись. В какой город они уедут? Москва наверное. Учитывая какой Волков интересный молодой человек, ему не составит труда перевезти вместе с собой компанию афганцев в чемодане. Хотя, он же сказал, что хочет попробовать жить нормально. Честно, она не представляла, чтобы он хоть как-то работал на обычной работе. Полицейский? Да с его честной совестью и манией справедливости, его уволят через час. Может, какой-нибудь строитель или электрик? Думать об этом уже было тяжело, ведь пока они в Туле, можно хоть на завод устроиться, а там делать им нечего. Но в Туле жизни нет. Один завод вытаскивает весь город. Хотя, в нынешних реалиях, этот завод полностью разграблен и полупуст. Послышался глухой шум с улицы, но отразился в ушах громом, из-за открытого окна. Подбежав, она нырнула головой вниз, видя как лежит чье-то тело на асфальте. Слезая с окна, она хмыкнула. — Сейчас Алик увидит этот трупак, полицию вызовет наверное, — прошептала она, вспоминая очертания лежащего. — нет. — тихо сказала Варя, вновь смотря в окно. Это Алик. Лежит, лужа крови, кто-то уносит его в машину. Страх и паника накатили, вместе с этим выламывается дверь в квартиру. Брюнетка инстинктивно прячется за стенку шкафа, закрывая себе рот. — Иди осмотри подъезд, я в квартире пошарюсь, — сказал знакомый голос, но почему-то в данной ситуации доверия не внушал. Витя начал расхаживать по чистой квартире, оглядывая каждый уголок. Невесть что и ищет. — Нет никого, — послышался голос с нерусским акцентом. — че ты копошишься? Он ушел оглядывать заново кухню, и балкон. Витя зашел в комнату, глядя на пустой матрас и наручники. Поворачивая голову, видит как стоит растрепанная брюнетка, со слезами на глазах и закрытым ртом и носом, чтобы лишнего шума не дать. Её глаза стали по пять копеек, когда она увидела в его руках оружие с глушителем. Это он стрелял в Алика. Витя поддался вперед, всем видом показывая, чтобы та молчала. Оглядев её лицо, он сгорал со стыда. Только что убил её парня, своего же командира. Витя открыл рот, чем сильно напугал брюнетку. — Нет тут никого, — кричал парень — уходим. — развернувшись, он еще раз взглянул на Некифорову — через час на базе. — шепотом добавил тот, и они ушли из квартиры. Слезы накатили, она скатилась по стенке шкафа, не в силах даже вздохнуть. Голова пошла кругом, мысли беспрерывно бились о стенки головы. Блять, она только что думала о свадьбе, а сейчас увидела труп. Труп её любви. Руки и ноги задрожали, но она не смела убрать ладонь с носа. Это было выше всех её сил. Не издала ни звука, он бы гордился ей. Гордился. Сердце шумно отбивало ритм. Больно. Она не верила. Так не могло случиться, это насколько надо быть невезучим, чтобы отправить парня в магазин, и его по дороге домой просто убьют? Убьет лучший друг? Алик не мог умереть. Не посмел бы, не стал бы. Слишком сильный. Но его хрупкое окровавленное тело уложили на заднее сидение и увезли. Так не бывает. Медленно её хрупкое тело обмякло, и Варя сильно заорала. Встать сил не было.Он. Убил. Алика.
Рука потянулась, и огибая край матраса, Некифорова достала пистолет. Хотелось выстрелить себе в голову, только чтобы она перестала звенеть, хотелось выстрелить в грудь, чтобы та перестала сжиматься. Было чувство, что сейчас та на грани убийства. Не Вити, не Зураба. Убийства себя. Губу она больно закусила, переживая всю боль заново. Правда порция «осознания» после «отрицания» еще сильнее ударила. Он не придет, не увидит её в слезах, не обнимет. Кто-то поцелует её утром? Съест её сырники? Нет. Не придет, не снимет очки, не прокатит на мотоцикле. А ведь так все и начиналось. Саше помогла. — Алик, — без конца шептала мужское имя, падая на пол. Тошнота накатила к горлу, голова заболела еще сильнее, на слова не было сил. Ком в горле сдавливал всю шею, как ошейник. Руки в панике сильно держали пистолет, рот жадно хватал воздух.***
С трудом, она доковыляла до этого жуткого здания. Оно не горело свечами, оно было мертвым. Как и хозяин. Зайдя в кабинет, Варя застала Виктора, который взахлеб рыдал. Доставая пистолет из ремня, она целилась в голову парня, но ослабела, роняя его на пол. — Зачем? — шепотом спросила девушка, переминаясь с ноги на ногу — За что? — Я планирую убить Зураба. — шепотом ответил Витя. — Тебе одной смерти на твоих руках мало, да? — закричала Некифорова — Он готов был умирать за тебя, когда ты наделал хуйни, а ты убил его. — Да знаешь сколько я людей на афгане загубил? — вскочил с дивана он, подходя к брюнетке — Ты думаешь мне сейчас хорошо? Это жизнь такая, солнышко, либо я, либо он. — Он бы выбрал тебя. — сжимая челюсть, сквозь зубы шептала ему эти слова прямо в лицо. — Потому я сейчас тут, — выдохнул он, хватаясь за голову — я убью Зураба, с твоей помощью или нет. — Разбирайся сам, — выдохнула брюнетка — меня это всё больше не касается. — развернулась она. — Ты не хочешь отомстить за Алика? — тихо спросил Витя. — Он воскреснет от этого? — она увидела отрицательный кивок — Тогда мне незачем это. — пнула пистолет к его ногам — можешь прямо сейчас застрелить меня, убить Зураба, сам застрелись на крайний, — выдохнула девушка — я больше не в деле. Одно прошу: труп найди, дай похоронить его. И ушла. Шум в ушах возобновился. На улице заметно похолодало, будто сам бог чувствовал эту боль внутри Вари. Еле идущие и петляющие ноги подкрались к двери. Ключом она не попадала в замочную скважину минут пять, пока по другую сторону, дверь не открыли ей в лицо. — Че зареванная? — Алика убили, — прошептала брюнетка, падая на колени прямо в коридоре — мама, мне больно, — плача в ноги женщине, шептала Варя. — Что такое, Оль, кто там? — спросил папа, но опустив голову вниз, заметил рыдающую дочь. — Варя? — Иди в комнату, — приказала мама своему мужу, и поднимая дочь, начала уводить в комнату. Положив на кровать, женщина стянула обувь. Она прилегла рядом, гладя голову дочери, пока она рыдала в плечо мамино. Так продолжалось часа два, без перерыва, больно. Сама Ольга устала лежать в одном положении, но уйти не смела. Варя засопела. Мама поднялась с кровати, уходя к себе в комнату. Всю ночь снились даже не сны, а один и тот же отрезок этой ночи. Труп Алика. Тело ломило, никак позу найти во сне не могла. Лишь когда легла на бок, как и труп афганца, он пропал из головы, заставляя заснуть и забыть. Забыть происходящее хотя бы на эту ночь. Его улыбка, глаза, харизма и характер. Очаровательное телосложение, умный взгляд, красивые слова — это все, что ей всегда будет не хватать. Мертв, и больше никогда им не встретиться, не поцеловаться, не забыться в друг друге. Не будет свадьбы, переезда, детей, семьи и работы. Больше никогда этого с ним и ней не будет. Их разбросали даже не по разным сторонам планеты, а по разным сторонам измерениям.