Дипломник (AU!сборник)

Каждый день похож на один и тот же. Чанёль устаёт пресекать попытки старосты сблизиться с ним, устаёт пытаться понять, почему Бён срывается на нём, устаёт отвечать на звонки матери и игнорировать сообщения сестры. Чужое беспокойство делает только хуже, вынуждая думать о том, что что-то идёт не так. Парню удобно думать, что всё под контролем, но он осознаёт: если староста ещё раз спросит «как дела, Чанёль?», может не выдержать. Каждый день похож на один и тот же. Чанёль правда старается терпеть и ждёт чего-то неожиданного, сверхъестественного, подолгу находясь вне мрачной комнаты общежития. Он заболевает и пропускает пары, сгорая от температуры и равнодушия соседа по комнате. Ему хочется прекратить эту пытку, он горит, горит, горит в аду из безымянных лиц одногруппников, собственной фальши и надтреснутого смеха под какофонию шума в голове от приблизившийся к опасной отметке температуры. Каждый день похож на один и тот же. Чанёль думает, что ему больше нечего терять, что усталость адским псом грызёт его тело, что его всё ещё трясёт от едва отступившей болезни, что ему видится, будто Бён смотрит на него так, словно Ёль начал колоться. Да, он изредка думает об этом: всё же, хочется «уйти» на хорошей ноте, испытав критическую дозу удовольствия, а не критическую смесь боли и отчаяния. Каждый день похож на один и тот же. Чанёлю кажется, что бёновский взгляд преследует его. Он снится ему по ночам, пугает, вынуждая раскрывать невидящие глаза и снова сгорать от поднявшейся температуры. Чанёль запутывается в себе, отмалчивается на его парах, садится в конце кабинета и всё занятие тупо смотрит в парту, даже ничего не записывая. Бён дергает его через раз, словно пытается расшевелить, а Ёль представляет себя лежащим на кровати в мрачной комнате общежития и думает, что ему абсолютно точно нечего терять. Может, напоследок хоть раз попробовать огрызнуться?..