И зачем всё это?

      — Чего нового-то в целом? — Тим сидел на лавочке без спинки в парке, на самом краю, изгибая ноги, как паук, и держа в зубах сигарету, которую секундой ранее ловко достал из кармана толстовки.       — Да не знаю, — пожал плечами Джинджер. — Помаленьку.       — Только не говори, что вытащил меня сюда ради этого, — гитарист с волнительной сердитостью посмотрел в глаза приятеля, но хмыкнул, увидев, что тот лениво пинал камушки под ногами, не сразу среагировав на опасения Тима.       — Нет-нет, мне правда есть, что сказать, — торопливо сказал Фиш.       — Валяй, — протянул Скольд, наслаждаясь дымом. — Ты знаешь, можешь всё доверить.       — Да, я… Ты же знаешь, что Тим уехал?       — Мм? — не понял собеседник, вытащил изо рта сигарету и погрыз фильтр буквально секунду, пока с мгновенным прозрением не произнёс: «А!»       — Линтон, мой…       — Я понял, — перебил Скольд, закидывая ногу на ногу. Он прекрасно знал, что друг не захочет договаривать. Да и к чему всё это? Они знакомы достаточно давно, играют вместе не первый год, так что музыкант понимал, что драммер стесняется говорить о своих отношениях. Это его личное дело, как-никак, и пусть так и будет. Да, всё было очевидно, но Фиш продолжит делать вид, что все вокруг слепы. Его правда, и Тим вовсе не осуждал такой подход.       — Да, — зачем-то кивнул Джинджер.       — Ну так и? Нет, не знал.       — Мы решили закончить общение на этой ноте, — барабанщик продолжил катать ногой камни.       — Чего, серьёзно? — нервно посмеялся Тим. — У вас ж так всё хорошо было, вроде и ссор не помню совсем… Что стряслось?       — Мы просто решили, что не сможем поддерживать общение на расстоянии, поэтому разошлись, — грустно сказал Джиндж, глубоко вздыхая.       — Ну дела. Да не расстраивайся ты так, думаешь, мало людей на планете, которые хотели бы просто прикоснуться к тебе?       — Дело не в этом. Просто он… так изменился. Ему будто резко стало всё равно на меня. Только песни, его группа, концерты… Я никогда не видел его таким заносчивым.       — Тем более. Вообще не понимаю всего этого, на самом деле. Типа, да, мы, мать вашу, часть популярнейшей группы, которая открыла доброй половине людей глаза на проблемы общества. Но я никогда не чувствовал себя настоящим «рок-звездой» со всем этим пафосом. Тимоти как минимум раньше был вполне хорошим парнем, и я искренне держал за вас кулачки. Но раз такая херня, то лучше уж ты будешь один, чем с ним.       — Я хотел, чтобы кто-то мне это сказал, — Фиш грустно улыбнулся.       — Без проблем, приятель, обращайся, — Скольд сделал последнюю затяжку, после которой бычок полетел в мусорный бак.       Они просидели в тишине несколько минут, и каждый, наверное, думал о своём. По глазам Джинджа было видно, как одна мысль в голове сменялась другой, он думал и анализировал. А Тим просто смотрел вдаль, вдыхая прохладный воздух.       — Могу помогать, если что, — вдруг сказал гитарист. — Если понадобится поддержка, ты знаешь, где меня искать.       — Спасибо, — улыбнулся Фиш, смотря вниз.       — Меня так это раздражает, на самом деле. Вот у него ж было всё, считай, настоящая семья. Ты ему помогал всячески. А всё, что он тебе дал — показательный уход? — Тим фыркнул. И зачем тогда всё? Зачем было начинать общение? Чтобы расколоть кому-то сердце?       — Он сказал, что собирается начать жить, хочет стать известным, популярным…       — Хулярным. Что за гандон, я не могу. Почему некоторые думают, что жизнь начнётся когда-нибудь, но не сейчас? Зачем искать золотые горы где-то там, когда настоящее сокровище всегда было рядом? И в итоге он уехал хрен пойми зачем. Ставлю все свои гитары, у него ничего не получится с таким подходом.       — По-моему, это очень грубо…       — А как ты хотел? С такими придурками только так. Он тебя не заслуживает.       — А кто тогда заслуживает?       — Время покажет, — Тим посмотрел вперёд. Солнце начинало садиться. — Пошли, скоро холодно станет. Погнали ко мне, если не против.       Джинджер был не против.