***
Две маленькие девочки в канун Рождества играли в снежки во дворе. Они обе любили как зиму, так и этот праздник. Сёстры решили воспользоваться возможностью повеселиться, так как солнце ещё светило, а снега выпало много. Брэм Дюмариас находился в доме, наблюдая из французского окна за забавами своих дочерей, пока жена суетилась на кухне. Вскоре мужчина услышал просьбу своей супруги позвать Мелиссу и Ванессу домой. – Ну, пусть повеселятся ещё! – ответил он с ноткой грусти в голосе. Брэм любил дочерей и искренне хотел дать им возможность повеселиться в их любимое время года. – Дорогой, я понимаю, что ты желаешь нашим детям только лучшего, но подумай как родитель: не хватало, чтобы они простудились перед школой. Тем более, у Мелиссы иммунитет слабый… – снимая кухонную рукавицу, начала говорить Мина, как муж её перебил: – Ладно-ладно, миссис Бука. – Что? Правду же говорю! Я тоже их люблю, волнуюсь в конце концов! Супруг Мины молча встал из-за стола и направился одеваться. Брэм, завязав шнурки на зимней обуви, накинул на себя чёрное пальто и на миг бросил взгляд на своё отражение в зеркале: на него смотрел кареглазый русоволосый мужчина лет тридцати. Но он не стал тратить много времени на самолюбование и поспешил во двор к сёстрам Дюмариас. К тому времени девочки уже успели построить себе снежные крепости как укрытия. – Ха-ха! Мисси, не попадёшь! – крикнула старшая сестрёнка, спрятавшись за укрытие. Ванесса построила высокую крепость в силу своего роста, превосходящего рост младшей. Но Мелисса была смекалистой девочкой даже в свои шесть лет, и в её умной голове назрел хитрый план. Пока брюнетка поджидала сестру с правой стороны крепости, русоволосая стала подкрадываться с левой. Подобравшись к старшей, Мелисса выкрикнула «ага-а!» и принялась щекотать Несси. Брюнетка упала в снег и пыталась защекотать младшую в ответ, но от смеха не смогла ничего сделать. Через некоторое время Мелисса, увидев вдалеке надвигавшийся силуэт отца, легла в снег рядом со старшей сестрой. Ванесса хотела что-то сказать, но её сестра поднесла указательный палец к своим губам, намекая на ещё одну забаву. Ванесса поняла мысль сестры, и, хихикнув, похлопала Мелиссу по голове, а затем поправила её очки. Тем временем Брэм подходил к крепости, за которой услышал шорох. В тот же миг с разных сторон выбежали сёстры Дюмариас и стали щекотать мужчину. Брэм решил подыграть и нарочно упал в снег, закрыв глаза и скрестив руки у груди. Девочки посмеялись и дали друг другу «пять». Привстав на корточки, отец девочек смотрел на них с улыбкой. В младшей дочери он узнавал себя: Мелисса была копией своего папы, начиная от внешности и заканчивая манерой улыбаться. В старшей же дочери мужчина увидел кого-то очень значимого в период своей школьной и студенческой жизни. Брэм, на миг вспомнив этого человека, заметно изменился в лице и быстро помотал головой из стороны в сторону. На вопросительные взгляды девочек русоволосый решил скрыть свои истинные мысли и произнёс с заинтересованностью: – А чья эта крепость? Он кивком головы указал на снежную постройку брюнетки. – Моя! Пап, а ты видел, какую красивую крепость построила Мисси? – с этими словами Ванесса подбежала к отцу, взяв младшую за руку. Тут же щёки Мелиссы покрылись лёгким румянцем, и она подбежала к своей снежной постройке. – Стесняется, – прошептала Ванесса, – она хочет стать принцессой и жить в замке. – Несси! – русоволосая покраснела уже заметнее. – Что? Я сказала, как есть! Брэм лишь улыбнулся и, подозвав младшую дочь жестом руки, начал гладить Мисси по голове. – Пап, а бабочки могут летать зимой? – смотря на темнеющее небо, спросила Мелисса. – Солнышко, я в этом не уверен… – мягко ответил мужчина, чтобы не разочаровывать дочь. Взяв за руку отца, младшая заставила его посмотреть на себя. В это время Ванессе стало интересно, к чему же её сестра задала такой вопрос. Брюнетка наклонила голову в сторону сестры, хлопая глазами. Через пару секунд молчания Мелисса тихо сказала: – Просто если я и стану принцессой, я хочу, чтобы зимой в мой дворец прилетали бабочки… Посмотрев в карие глаза, наполненные надеждой и мечтой, Брэм вновь погладил младшую дочку и произнёс: – Если сильно захотеть - всё может сбыться. Я думаю, что твоё желание обязательно сбудется. В тот же миг падавшая снежинка коснулась носика русоволосой девочки. – Ох, да, я совсем забыл: нас мама домой зовёт… Пойдёмте, девочки, – вспомнив просьбу своей супруги, выдал мужчина. Девочки кивнули, так как становилось всё холоднее, и все трое направились в сторону дома. Всё то время Мина наблюдала из окна за детьми и супругом с искренней улыбкой на лице.***
Воспоминания о том, как она вместе с семьёй праздновали Рождество и просто веселились зимой, делали Мелиссе чуть легче. Всё ещё находясь в своих мыслях, девушка спустилась с подоконника. Не глядя назад, она отошла от окна и села на пол. Тут же она почувствовала столкновение с кем-то. Но это же бред, призраки не чувствуют прикосновения живых! Дело в том, что это столкновение произошло с призраком. Призрак обернулся лицом к девушке. Она даже не подумала хоть как-нибудь извиниться, ведь, посмотрев на него, её разум, казалось, отключился. Мелисса смотрела на него широко распахнутыми глазами. Она не знала, чему удивляться: тому, что всё это время в особняке обитал ещё один призрак, или тому, каким маняще красивым был парень. Его рост был необычайно высоким: около двух метров, а может даже и чуть больше. Худоба казалась неестественной, но не мешала эстетичности его тела. Чёрные, как смоль волосы достигали середины шеи: сзади приглажены, а чёлка чуть взъерошена. Взгляд его карих глаз был устремлён на чёрную гитару, которую брюнет держал в руках, пока длинные тонкие пальцы настраивали струны. Немного крупноватый нос лишь дополнял образ, выделяя бледное лицо парня. Такого же цвета, как волосы брови несильно поднялись, когда гитарист посмотрел на девушку. Поймав его взгляд на себе, Мелисса опустила голову вниз. Девушка тем самым пыталась скрыть своё покрасневшее личико. Но совсем скоро её пронзило чувство, будто она знакома с этим парнем. «Они - одно и то же…» – пронеслось в голове у Мелиссы, как только девушка вспомнила вампира Дюка. С одной стороны, у неё не было причин доверять его призраку, однако с другой, смотря на того, кто сидел почти в притык к ней и сверлил взглядом тёмно-карих глаз, Мелисса понимала, что он всё-таки немного иной: в его глазах и улыбке определённо не было злобы, что уже чуть успокаивало девушку. Заметив волнение Мелиссы, гитарист поманил её к себе жестом правой руки. Мелисса послушно села по правую сторону от Дюка. Когда он вновь заострил внимание на своём музыкальном инструменте, девушка вновь стала рассматривать парня, словно в первый раз. Боковым зрением Дюк увидел это и улыбнулся. Разглядывая его, она ощущала приятное тёплое покалывание внутри, напоминающее бабочек, пытающихся вырваться наружу, даже в такую суровую зиму. В глазах Мелиссы можно было заметить искорки, а на щеках заметный румянец. Неожиданно для девушки парень взял её за руку, после чего призраки встретились взглядами. Мелисса пыталась снова спрятать свои румяные щёки, но Дюк, усмехнувшись, отпустил руку девушки и аккуратно взял Мелиссу за подбородок. Она с осторожностью обняла парня, почувствовав комфорт. Дюк лишь прижал девчушку к своему телу. Удивительно, что всё это время они оба ни слова не промолвили, но тем не менее хорошо понимали друг друга. А Мелисса, увидев Дюка совершенно другим, поняла, что декабрьские бабочки всё-таки прилетели к ней, и теперь не улетят.