Рожден для тебя

      — Просила же не говорить о нем, когда мы в постели. Что за странная привычка вспоминать Кима после секса? Влюбился?       — Никак нет, мэм. Просто ненавижу, когда хотят отнять то, что принадлежит мне.       — Невежа! Ты про меня? И когда это я стала твоей?       — С тех пор, как понял, что люблю вас, мэм… Это значит, с детства?       — Льстец, — Ёнгджэ несильно ударила своего младшего брата в мускулистое плечо, однако счастливый смех скрыть не смогла.       Их одежда, скинутая наспех, небрежно валялась на полу. У изголовья кровати с гигантского полотна, расписанного в традиционном корейском стиле, на них смотрела пара тигров на фоне острых гор. Интерьер личных апартаментов Ёнгдже по стилю очень подходил ее характеру. Такой же сдержанный, уверенный. Черные стены, потолок, кровать, Г-образный диван сочетались с деревянными балками, паркетом и мебелью в стиле лофт. Приглушенный свет в комнате компенсировали расставленные повсюду зажжённые свечи. Огонек в них догорал, напоминая, что романтический вечер подходил к концу.       Младший брат расставил их. Кёнду всегда был с ней очень романтичным, а еще мужественным, честным. Настоящим. Она давно перестала видеть в нем родную кровь. Возможно, именно поэтому родители, беспокоясь за репутацию семьи А2, отправили его учиться в Америку несколько лет назад. Старшие заметили, что они ведут себя не как брат и сестра, и испугались, что это поймут окружающие. Вот только родители и представить не могли, что чувства детей после разлуки станут только сильнее.       Студенческая жизнь в США Кёнду изменила. Из маленького мальчика он превратился в крепкого мужчину. Брат младше ее на пять лет, но после приезда стал вести себя с ней как старший. Да и смахивал на корейца теперь меньше, будто презирал свое происхождение. Короткая стрижка с бритыми висками, волосы цвета блонд, полюбившиеся ярко голубые линзы, которые он предпочитал не снимать даже в душе. В придачу к его росту под метр восемьдесят он накачал себе тело настоящего атлета, подчеркнув кожу ровным искусственным загаром. Все это далеко от стандартов корейской моды, и именно этого добивался брат.       Кёнду влюбился в свободу, которую подарили ему Штаты. В законы, менталитет и политический строй. Но вместе с тем, похоже, пристрастился к алкоголю. Тот променад на столе с бутылкой вина во время бала Девяти иначе никак не объяснить. После того, как он открыто бросил вызов Тэхёну при других наследниках, Ёнгдже собиралась устроить ему разнос, но… не смогла. Поначалу ей помешала суета на балу, невозможность остаться с Кёнду наедине, потом дела на следующий день, работа. Только спустя два дня после бала у них состоялся разговор. Ёнгдже планировала скандал этим вечером, но, когда она зашла в свои апартаменты, где тот ее уже поджидал, все, как всегда, закончилось сексом.       — Так что там этот типок? — как бы невзначай вновь поинтересовался парень. Лежа на темно-серых шелковых подушках, Кёнду подложил руку под голову, и в подмышке черным пушком показались волосы. Нелюбовь к бритвенным станкам у него также образовалась в Штатах. Подобное бескультурье категорически не приветствуется не только в высшем обществе, но и в современной культуре корейского народа. Но, черт возьми, ее заводила эта дикость.       Ёнгдже отвечать не спешила. Она красным длинным ногтем провела по мощным грудным мышцам, слушая биение сердца любимого, и опустилась ниже к четким кубикам пресса.       — Я застала его на парковке недалеко от золотых ворот сегодня днем. Он прощался с тем маленьким недоразумением из «Б1», — ее губы, накрашенные стойкой красной помадой, растянулись в лукавой улыбке. — Когда шла к Тэхёну, услышала от прислуги, как она устроила забег по Фиолетовому дому до лабиринта, поставив на уши гвардейцев и охрану. Думаю, она что-то украла у Кима, но он ей это простил.       Брат сделал глубокий задумчивый вздох, разглядывая деревянные грубые балки на черном высоком потолке:       — Думаешь, он влюблен в нее?       — Как мальчишка. Или ты забыл, как он пригласил ее на первый танец, наплевав на традиции, которые сам же должен защищать? СМИ только-только забыли, как он в день открытых дверей на глазах у сотен туристов пригласил ее в свой кабинет, а тут подоспели новые сплетни.       — Это можно использовать, — блондин одобрительно закивал в подтверждение своим мыслям. Хорошая новость. Он уже и не верил, что у Кима может быть слабое место. — Так зачем ты пошла к нему?       — Наша семья получила запрос от «А1» с просьбой временно предоставить одно устройство из фамильного хранилища. Я лишь хотела поинтересоваться, что именно ему нужно.       — И что же?       Вместо ответа уголки ее губ тронула улыбка. Как бы сильно она не любила своего брата, доступа к наработкам лабораторий у него нет, а значит, знать, что там находится, он не может.       Это общее правило А-класса: оберегать свою часть наследия самой инновационной (даже по нынешним меркам) и засекреченной организации «JIA Corporation». Главы высших семей знают местонахождение хранилища только своей семьи и не имеют права разглашать это другим, даже собственным детям, пока не будет известно, кто из отпрысков займет их место.       Когда Ёнгджэ выйдет замуж за Тэхёна и станет А1, местонахождение хранилища семьи А2 она должна унести с собой в могилу. По-хорошему, и ей запрещено знать, где хранится главная ценность ее семьи. Только самый младший ребенок родителей, Кёниль, который возглавит семью, может знать подобный секрет, но Ёнгджэ никогда не отличалась кротостью. Она обманом и шантажом убедила отца привести ее в хранилище, а потом успокоила истеричную мать, что никому не проболтается.       Из-за долгого молчания сестры брат выразил недовольство неясным бормотанием:       — Конечно, — бесстрастно ответил Кёнду. — Кто я такой, чтобы знать?       — Попридержи свою скупую мужскую слезу, — отрезала та, чувствуя легкое раздражение, и тут же приподнялась на локте, посмотрев брату в голубые глаза. — Не я правила придумала. Меня саму раздражает, что мне придется выйти за Кима.       «Ложь» — тут же услышала голос в голове та.       Действительно ложь. Но маленькая. Это в самом деле раздражало, но не так сильно, как должно. Брак с Тэхёном не так ужасен, как она хотела преподнести. Только став А1, она получит полное влияние и власть. За такое Ёнгджэ готова побороться, и это то, что она хочет. Однако Кёнду об этом знать необязательно.       Брат задумчиво хмыкнул и опустил взгляд на обнаженную грудь сестры. Он ласково провел рукой по почти белому, в сравнении с его кожей, плечу девушки и, не поднимая глаз, спросил:       — И вы думаете, что это нормально, мэм? Брак по расчету.       Рука возлюбленного по-хозяйски скользнула ниже, и на его лице отразилось явное удовольствие от происходящего. Прикоснуться к груди девушка ему не позволила. Она вновь начала злиться, и то, что Кёнду был спокоен, как танк, после упоминания ее помолвки с другим, раздражало еще больше.       — Ты говорил, что что-то придумал, — спросила она, крепко сжимая широкое запястье брата. — Что ты задумал?       Кёнду нехотя поднял глаза на девушку. Он вдруг стал серьезным. Ёнгджэ прищурилась, будто пытаясь прочитать скрытую правду в его глазах.       — Вернуть справедливость, мэм. — пояснил он. — И помимо всего прочего, я заберу тебя у Кима, чего бы мне это не стоило. Но пока… Веди себя с ним, как и подобает невесте.       Девушка ненадолго замолчала. То, с какой решимостью говорил об этом брат, насторожило, а внутреннее раздражение от его несговорчивости стало таким едким, что она с трудом сглотнула. Он столько раз говорил об этом плане, но как бы она не пыталась узнать, что творится у него в голове, добиться своего не могла. Чтобы не вызвать подозрений, Ёнгдже решила не настаивать на подробностях. Она в любом случае в выигрыше: если у Кёнду ничего не получится, она выйдет замуж за Тэхёна, а если план брата сработает, то она первая, кто из этого получит выгоду.       Забавно. Мужчина на одной чаше весов и мужчина — на другой. У любой бы феминистки волосы дыбом встали, но девушка никогда не считала себя слабой. Скорее, они оба лишь инструмент на пути к ее цели. А на войне все методы хороши. Однако опыт показывал, что спускают все на самотек только безумцы. Ей нужно знать, что задумал брат.       — Не хочешь мне говорить? — ее губы скривились в досадной усмешке, хоть она и постаралась сымитировать безразличие.       — Не хочу, — честно признался он и накрутил на пальцы длинную прядь волос девушки. — Просто хочу сохранить твои нежные ручки чистыми. Копаться в грязи — мужская работа.       Девушка посмеялась, а потом нависла над братом, пальцами очертив четко выраженный угол нижней челюсти. Она соблазнительно приподняла оголенное плечо и наклонила голову, открывая шею и острые ключицы. Реакция брата на такой немой флирт была незамедлительной. Ей нравилось дразнить и управлять его рассудком, чувствуя, как он жадным взглядом пожирает ее.       — Придумал что-то незаконное и аморальное? — неожиданно игриво спросила она.       — Весьма аморальное, — с нарастающим желанием ответил тот.       Он потянулся к сестре за поцелуем ровно в тот момент, как в другой комнате во входную дверь робко постучали. Ёнгджэ запрещала горничным заходить к себе без приказа, поэтому не боялась, что их с братом кто-то застанет в одной постели. Это же знал и Кёнду, но все равно до ее ушей донесся иностранный мат, на секунду прервав монотонный тик часов.       — Кто это? — негромко спросил он, чуть привстав на локтях.       — Госпожа! — из коридора отозвалась горничная. Входная дверь находилась в гостиной и до спальни голос девушки доходил совсем слабо. — К вам пришел уважаемый господин Ким Тэхён. Где мне попросить подождать гостя?       Ёнгдже отстранила брата и встала, не удостоив прислугу ответом. Она с грацией настоящей модели нагая не спеша прошла в гардероб и накинула на себя красный шелковый халат.       — Что он тут забыл? — брезгливо поморщился Кёнду, словно одно упоминание существования Ким Тэхёна вызывало у него тошноту. Несмотря на свою злость, брат говорил шепотом, чтобы его голос не услышали.       — Я предложила ему забрать то, что он хотел. Сегодня же, — с невозмутимым видом ответила девушка, любуясь своим отражением.       Она медленно завязывала пояс, чувствуя на себе пристальный взгляд любовника. Кёнду с явным неодобрением смотрел на оставленный ею широкий вырез халата, который нескромно демонстрировал ложбинку между упругой грудью. Было видно, как он хотел что-то сказать, но его тут же перебили:       — Нет! — послышался встревоженный голос горничной. Что-то вызвало у нее нарастающую панику. — Смиренно прошу вас подождать! Г-господин! Молю!       — У меня нет на это времени, — уверенным тоном произнес Тэхён у дверей своей невесты, поставив точку в тщетной попытке прислуги его остановить.       Ёнгдже увидела, как под тусклым лунным светом дверная ручка в гостиной повернулась, но дверь не поддалась.       — Откройте, — веско сказал Тэхён.       Горничная возражать не стала. Не могла. Хоть и работала на А2. Никто в стране не имел права ослушаться приказа члена семьи Ким. Ни личного, ни косвенного. И речь не только о гражданском долге. Можно получить штраф или даже реальный срок за неисполнение требований высшей семьи. Кому это нужно?       Ёнгдже прошла в гостиную, и тут же послышался звон связки ключей. Наследница представила, как несчастная трясущимися от волнения руками под вечно холодным взглядом Ким Тэхёна пытается скорее выполнить приказ будущего правителя. Это ее позабавило. Девушка подошла к входной двери, за которой творилась суета, включила свет и элегантно облокотилась о стенку, чтобы первой, что Тэхён увидит, когда зайдет, была именно она.       Пока в ее апартаменты вламывались, Ёнгдже с ехидством подняла взгляд на недовольного младшего брата, виднеющегося из спальни. Кёнду все так же лежал обнаженный на кровати, прикрыв самое важное место одеялом. Убегать и скрываться брат не спешил. Он искал повод лишний раз позлить Кима. А что как не эта ситуация должна выбесить жениха?       Щелчок негромким эхом отскочил от стен. Замок поддался. Тэхён толкнул дверь и оказался внутри.       — Только вы способны заставить даму чувствовать себя незащищенной в собственном доме, — пропела Ёнгдже, с особым интересом разглядывая белоснежный костюм жениха. Она посмотрела на него, заметив в черных глазах среди густых прядей неизменное безразличие к ее персоне.       Тэхён пропустил скрытый упрек мимо ушей. Он обернулся к горничной, без слов попросив ту уйти, а после с вальяжным видом закрыл за собой дверь.       — Я пришел в срок, — спокойным тоном напомнил гость. — Бестактно назначать время поверх своих планов.       Его взгляд зацепился за мужской пиджак, брошенный, словно тряпка, на пол. Потом наследник нашел чуть дальше лежащий галстук. Еще дальше красное обтягивающее платье, в котором Ким видел Ёнгдже сегодня днем. Эта и другая одежда, как тропинка из хлебных крошек, вела в спальню.       Присутствие родного брата невесты, голого, в кровати ее спальни, Тэхёна не удивило. Девушка наблюдала, как он, не прилагая особых усилий, отстраненно выдержал на себе взгляд ее любовника. Инцест Кима не озадачил и даже не вызвал отвращения. Он знал о таком, и казалось, это вовсе его не затронуло. Он напоминал статую, на лице которой не было ничего, кроме холода. Кёнду, напротив же, распирало от переизбытка чувств. Брат, не мигая, смотрел на ее жениха, а в глазах у него виднелась настоящая ненависть. Он ждал малейший повод. Хоть слово со стороны Кима, чтобы сцепиться.       Тэхён помедлил, развернулся к девушке и неторопливо произнес:       — Дай то, что я просил, и можешь вернуться к вашим «консервативным» семейным вечерам.       Девушка помедлила, потом нехотя отлипла от стены и направилась к двери, ведущей в личную библиотеку. Легкая усмешка застыла на ее губах, но вид остался недовольным. Отношения с Тэхёном всегда отдавали легким холодом, но в такой ситуации подобное равнодушие казалось оскорбительным.       — Вам стоит изменить свое поведение, господин Ким, — язвительно сказала девушка, статной походкой направляясь к нужной двери. — Иногда жениху не мешает приревновать свою невесту.       — Примерными женихом и невестой мы притворяемся в присутствии СМИ, — ответил он. — И ни минутой больше.       Ёнгджэ остановилась возле дубовой двери, ведущей в библиотеку, и посмотрела Киму прямо в глаза, ожидая, когда тот соизволит открыть перед ней дверь. Тэхён не форсил. Одна из его особенностей, которая вызывала у нее уважение, — это исключительное воспитание. Он машинально завел руку за спину, открывая дверь, прошел первым и придержал створку, пропуская девушку.       — Что же будет, когда мы поженимся? — она постаралась скрыть довольную улыбку и зашла в библиотеку. Тут же комнату озарил свет.       — Устройство. Где оно? — терял терпение Ким, закрыв за собой дверь.       Она прошествовала к большому старинному камину с барельефами по бокам и осталась стоять к жениху спиной. Он торопился, поэтому назло хотелось двигаться гораздо медленней чем обычно. У Тэхёна нет выбора, кроме как жениться на ней, а значит, разорвать помолвку он не сможет. Безволие и власть — два совершенно противоречивых качества в нем умещались очень гармонично. И если Ким прекрасно знал свои возможности и сильные стороны, то Ёнгдже не могла отказать себе в удовольствии напомнить об обратном.       — Выставляешь меня ужасной хозяйкой. Неужели ни чая, ни кофе не дашь мне предложить?       Судя по наступившему молчанию, Ким ответил отказом. Она удовлетворенно хмыкнула, будто иной реакции от него не ожидала, и коснулась каменного цветка, выточенного в колонне камина. Тут же рядом стоящий книжный шкаф почти во всю стену медленно поехал в бок. За ним показался сейф. С интригой девушка тянуть не стала. Она ввела код, открыла тайник и достала оттуда единственный серебристый чемодан.       Тэхён смотрел через панорамное окно в низину, туда, где средь малых гор горели огни ночного Сеула. Он тактично отвел взгляд от тайника, справедливо решив, что хороший тон — это не глазеть на чужой пароль сейфа. Брюнет обернулся, когда та подошла к нему и протянула важный груз. Когда он навесу открыл чемодан и заглянул внутрь, девушка усмехнулась:       — Удивительно, что, ведя охоту на мутантов, ты впервые обратился к моей семье за помощью.       Тэхён поднял на нее цепкий взгляд. Сквозь непослушные пряди волос было видно, как в глазах виднелся предупреждающий, почти дикий блеск.        — Давай будем придерживаться своих ролей. Не стоит лезть в то, что тебя не касается. Лучше вовсе забудь про их существование.       — Пока не касается, — с удовольствием поправила та, сделав акцент на первом слове.       Тэхён некоторое время стоял неподвижно, словно статуя. Потом вдумчиво закрыл чемодан, перехватил его в руку. Он сделал паузу, и казалось, от его взгляда до Ёнгдже дошел какой-то импульс, который на мгновение заставил поежиться от холода. Еще одно качество Ким Тэхёна, которое ее восхищало, — это умение прижимать к полу одним только взглядом. Она знакома с десятками, даже сотнями людей, каждый из которых занимал в своей стране высокие звания, добился многого. Под управлением ее знакомых находятся миллионы людей. Но ни один из них за всю ее жизнь не обладал таким врожденным даром выигрывать спор, просто посмотрев в глаза.       Тэхен медленно пошел на нее. Девушка, сама того не осознавая, сделала шаг назад и тут же упрекнула себя в мимолетной слабости. Он ей ничего не сделает и отказаться от нее не сможет. Эту мысль она прокручивала у себя в голове, не сдвинувшись больше ни на сантиметр, пока Тэхен не подошел к ней почти вплотную. Парень, до последнего, не отрывая от нее холодного взгляда, нагнулся к ее уху и тихо проговорил:       — В своем положении ты слишком много на себя берешь. Ты сделала свою работу. Можешь дальше идти развлекаться с братцем… Пока есть такая возможность.       С этими словами он твердым шагом вышел из библиотеки.

***

      В апартаментах Чимина царила удивительная пустота, а может, это внутри стало пусто? Шторы колыхались от легкого ветра — он оставил окна в своей спальне, как всегда, открытыми. Сквозь белую тюль проникал тусклый свет луны. С улицы доносилось колыбельное пение сверчков, мешающее тишине полностью завладеть пространством, а еще иногда слышались тихие шаги охранников, реже — разговор прислуги.       Совесть терзала за то, что ты зашла в чужие покои, пока хозяин отсутствовал, но оставаться один на один со своими внутренними демонами стало просто невыносимо. Невыносимо быть без него, как если бы часть твоей души без спроса вырвали и забрали.       Чимин уехал этим утром, и вскоре после этого твой дом посетил помощник Тэхена. Он просил передать, что будущий правитель ожидает увидеть тебя как можно скорее. Ты незамедлительно явилась в Фиолетовый дом и тут же рассказала, что посещала недостойное для высшего класса место, выдала свою рану на шее, а после и вовсе опозорилась перед столькими людьми: перед гвардейцами и охраной, госпожой Ким Хё Ной и перед самим Тэхёном. То, что произошло, изменить нельзя, и тебе остается только сожалеть о совершенных ошибках.       Внутренне сжавшись от терзаний совести, ты все же прошла вглубь чужой комнаты и решительно раздвинула шторы. Лунный свет осветил лицо, когда ты подняла глаза к небу. Редкие звезды сияли, вынуждая задерживать взгляд на каждой. Глупое предположение, наивная надежда, но, возможно, прямо сейчас Чимин смотрит именно на эту далекую звезду, на которую смотришь ты. Или на эту… Или на ту. А может вовсе на луну?       Телефон в руке засветился от оповещения, и ты тут же спохватилась. Пальцы машинально ввели пин-код, и на заставке показался Чимин, гордо смотрящий на тебя с экрана. Как-то давно ты сфотографировала один его образ из фотобука и поставила на главный экран, обезопасив устройство паролем, чтобы никто не увидел. Подобный поступок отнюдь не подобает девушке высокого происхождения, но эта книжка с картинками — единственная связь с ним, которая у тебя была. Прямо как вязаный шарф, который остался у тебя от бабушки. Две вещи — две драгоценности, которые ты хранила у себя под матрасом, чтобы никто не нашел.       Нет, Чимин ничего не написал. Простой спам. Ты закусила губу, в паре кликов открыв переписку с Чимином, и грустно усмехнулась: ни единого сообщения. Речь шла даже не о том, чтобы он отписался, как доехал сейчас. Вы еще ни разу не обменялись и парой слов. Совершенно пустая беседа. Парень даже не поставил на свою иконку картинку: там стоял стандартный силуэт портрета человека, серо-голубого оттенка.       «Был (а) в сети в 7:43.» — горела надпись под его именем. Он уехал с Чонгуком от тебя примерно в пять утра и через несколько часов вовсе вышел из сети. Сердце больно сжалось. От мысли, что парень сделал это, чтобы хоть немного отдохнуть от тебя, тело охватила противная мелкая дрожь. Страх, что он, возможно, сбежал, отдался острой болью в груди.       Ты беззвучно захныкала, опершись лбом о холодную оконную раму. Что делать? В одиночестве тебя истязали фобии, обретшие голос в твоей голове, а во сне они получали тело, превращаясь в кошмары. Чимин тебя от них защищал. Сам того не ведая, он защищал тебя от самой себя, а не только от внешней угрозы. Только с ним ты прошлой ночью смогла нормально поспать, пусть и мало.       Кошмары вернулись. Тело казалось тяжелее, чем обычно. Хотелось спать, но ты боялась этого как огня. Тут же вспомнился последний сон: как ты смотрела на его бездыханное тело, но ничего не могла сделать. Тогда Чимин тебя успокоил, несмотря на вашу ссору. А что будет сейчас, без него? Проснешься в холодном поту, возможно крича. Возможно, на крик вновь сбежится охрана, потом уйдет, а ты, возможно, получишь новую, ужасно правдоподобную сцену смерти любимого. Лучше уж упасть в обморок от недосыпа и отключиться, чтобы не видеть сны, чем лечь сейчас в свою кровать и рискнуть.       Телефон заблокировался от длительного бездействия. Писать ты Чимину не будешь. Нужно ему верить. Так будет правильно.       «Я вернусь» — вспомнила ты обещание любимого, данное тебе сегодня утром. То, с какой уверенностью он это сказал, тебя немного успокоило. Ты вновь подняла взгляд на луну, тихо прошептав:       — Прошу, будь осторожен.

***

      О том, что Тэхен вместе со своей правой рукой Хюншиком собрал ищеек, не знали даже его родители. Ищейки — гении своего дела и без преувеличения фанатики, готовые беспрекословно служить будущему правителю и стране. Ким хотел собрать под своим руководством такую организацию, которая бы занималась особо серьезными и сложными делами, например, государственной изменой или коррупцией. Не важно, какое положение в обществе у подозреваемых: плебс или глава семьи А2, — это не должно их волновать. Для выполнения своей работы ищейкам были предоставлены достаточные полномочия. Они могли по одному запросу получить полный доступ к любым камерам, материалам и базам данных, что намного упрощало работу.       Разумеется, каждый их шаг был под тотальным контролем Хюншика. Подробнейшие рукописные отчеты о выполненных заданиях передавали лично в руки наследнику, который сжигал их после прочтения.       Никаких электронных баз данных. Никакого сетевого архива. Никаких современных телефонов, которые можно отследить. Все вещественные доказательства, собранные по делам, находились в хранилище, доступ к которому был лишь у самого Тэхена и Хюншика.       Так планировалось изначально. На деле же, когда созданный в подвалах Фиолетового дома отдел начал функционировать, всплыли неприятные сведения, требующие кардинальных изменений. Ни один саботаж, ни одно взяточничество или измена стране, ради подавления и искоренения которых Тэхен создал данный отряд, не повергли в шок больше, чем возрастающее число плебсов-мутантов, разгуливающих по стране с вполне конкретной целью — захват власти.       Чтобы обеспечить безопасность граждан, таких мутантов отлавливали, и во избежание паники и чрезмерного внимания это делали тайно. Для этих целей пришлось увеличить не только количество ищеек, но и рабочее пространство. Нужно было найти такое место, где крики, сопротивления и насильственные действия никого бы не удивили; целое здание, куда бы его ищейки приводили пойманных мутантов и держали взаперти, пока не будет известно, как вновь вернуть им человечность. И это место нашлось: заброшенный полицейский участок в городе Намъянджу, в паре часов езды от Сеула. Его отремонтировали, присвоили номер 013/54, а подвал здания использовали под тюрьмы, в которых отловленные мутанты должны были ждать своего часа.       Пятиэтажное здание для ищеек под прикрытием выбрал Хюншик. Его местонахождение действительно было самым удачным из всех: напротив главного входа проезжая часть, дальше зеленая зона за которой на достаточном расстоянии расположены жилые многоэтажки. Позади, там, где был служебный вход, резко вверх уходил лесной холм парка. В радиусе двухсот метров не было ни магазинов, ни каких-либо ещё общественных мест, ничего, что привлекало бы к себе излишний интерес прохожих.       Этот участок удовлетворял всем требованиям и являлся вполне себе настоящим. Он поддерживал связь с другими правоохранительными органами, больницами, пожарными станциями, имел все официальные документы, которые должны быть у самой обычной полиции. Пока одни ищейки были глазами и руками Тэхёна, выполняя его поручения, другие для избежания ненужных вопросов играли роль обычных полицейских: они в форме сотрудников патрулировали город, следили за порядком, обрабатывали заявления и жалобы.       Вот и сейчас, глубокой ночью, в участке кипела работа. Как сообщили Тэхену, который сразу после встречи с Ёнгдже на своей личной машине поехал сюда, в приемной столпилась очередь: опять кто-то с кем-то подрался по пьяни. Поэтому Ким свернул на темную служебную парковку, где из освещения был лишь свет от окон здания, и даже звездное небо, из-за навеса, нельзя было увидеть.       Ким не сразу увидел подошедшего к его машине Хюншика, да и вовсе не ожидал его тут встретить. Мини-отпуск помощника еще не закончился, а тот, как всегда, одетый с иголочки в черный строгий костюм, сливался с темнотой на парковке. Хюншик открыл ему дверь и в поклоне под ровным углом заговорил:       — Доброй ночи, господин. Спасибо, что приехали так скоро.       Тэхён захватил с собой ключи зажигания и серебряный чемодан, который дала ему Ёнгджэ. Он вышел, заговорив только тогда, когда машина закрылась, а ее фары погасли.       — Сдается мне, ты должен сейчас находиться со своей семьей.       — Мы впервые за столько времени поймали кого-то, кто не лишил себя дара речи. Возможно, полученная информация позволит выйти на след нашего врага. Прошу у вас дозволения участвовать при допросе.       Тэхён не ответил, но и возражать не стал. Он направился к черному входу, где его смиренно ожидали ищейки в синей форме.       Яркий свет тесного, пустого коридора с белыми стенами ослепил глаза, и Тэхён застучал каблуками кожаных туфель по потертому ламинату. Он направился прямиком в подвал, ступая мимо учтиво склоняющих перед ним голову ищеек.       Хюншик шел следом. Его интерес был весьма понятным, как и то, почему он пожертвовал своим выходным. За все время, что существует эта организация, его людям удалось поймать около десяти мутантов. Все пойманные — взрослые, хорошо сложенные мужчины в возрасте сорока лет из разных уголков страны. Они вряд ли знали друг друга, но, как один, откусывали себе язык, выплевывая его с кровью, когда понимали, что сбежать им не удастся. Девочка, которую поймали, вела себя иначе. Спокойная, не по возрасту уверенная. Она была еще совсем ребенком, лет четырнадцати, что явно сокращало спектр вариантов в выборе метода допроса. Но, к несчастью для нее, узнать, кто их главарь, являлось первостепенной задачей.       Подвал с камерами и комнатой для допроса ремонтировать, как верхние этажи, не стали, а значит, он сохранил в себе дух 90-х. Тэхен спустился по ступенькам, выложенным старой коричневой плиткой, и прошел дальше до железных двустворчатых дверей, на маленьких окнах которых стояли решетки. Его кто-то обогнал. Тэхен узнал молодую девушку, которая пару дней назад приносила ему отчет. Она, гремя тяжелой связкой ключей, стала открывать замок, потом раскрыла створки и пропустила важных гостей в коридор с тюремными камерами.       Несмотря на то, что мутанты являлись серьезной угрозой стране и миру в целом, к ним относились по-человечески. Освобождали руку, давая возможность самостоятельно принимать пищу, лечили раны. Нет, убивать их Тэхён не хотел, хотя Хюншик не раз предостерегал, что это снисхождение может в будущем привести к опасным последствиям. Но Ким все решил. К тому же, у них была возможность без усилий сдерживать даже самого сильного мутанта за простой решеткой. А2 передали Тэхёну из своего тайника блокатор — вещество, способное сдерживать неестественную силу мутантов. В кровь его нужно вбрасывать постоянно, под капельницей, и крайне желательно, чтобы в этот момент мутант не шевелился.       Внутри коридора с тюрьмами было тихо. Еще бы, ведь заключенные сами лишили себя языков. Проходя мимо, Тэхён чувствовал на себе ненавистные взгляды тех, кто еще не спал. Мутанты лежали, пристегнутые ремнями к своим койкам, как умалишенные. Несмотря на подключенные к ним капельницы с блокирующим их нечеловеческие навыки веществом, все раны, которые они получили при задержании, на них бесследно зажили. Жаль, что та дрянь в их крови не может восстановить откусанные языки.       Тэхен дошел до конца и сам открыл двери. Вновь коридор, но уже гораздо меньше и уже, с двумя длинными тонированными окнами по бокам и дверьми, за которыми находились комнаты для допросов. Лампы над головой включились автоматически, но в левом окне свет уже горел. Ким повернул голову. На приваренном к полу стуле за широким железным столом сидела несовершеннолетняя девочка. Если быть точнее, она только телом походила на подростка. Вела же себя пленница так, словно это они у нее в гостях, и с мертвым спокойствием, не моргая, глядела куда-то перед собой.       На ней надеты рваные джинсы, желтая футболка в пятнах, грязные кеды, старые очки с разбитым стеклом. Волосы неровно подстрижены так, словно она сама себе была парикмахером, и небрежно завязаны на затылке. Запястья наручниками прикованы к подлокотнику, капельница, как страж, следящий за порядком, стояла за ней, сдерживая ее силу. Весь ее вид не удивил Кима сильнее, чем ее взгляд. Он уже видел мутантов. Они вели себя как простые работяги из низшего класса, хоть и обладали особыми способностями. А эта девочка больше напоминала зверя, которого глупцы посадили в клетку из прутиков.       Тэхен остановился у окна, зная, что с этой стороны его не видно, и устало потер переносицу. День выдался выматывающим. Ранним утром к нему пришла Сольхи, тщетно пытаясь заключить с ним сделку, потом приехала Т/и, на которую он сорвался так сильно, что она убежала. Потом дела, связанные с мятежами на севере. Вечером он поехал к Ёнгдже, застав ее в постели с кровным младшим братом, теперь еще и ребенок, насмотревшийся «пришествие дьявола».       Хлопнула дверь за спиной, и, тихо ступая по кафельному полу, к нему подошел Хюншик.       — Что мне следует про нее знать? — первым заговорил Тэхён, глянув на девочку.       — Она фанатик, — ровным голосом ответил помощник. — Молчит даже с целым языком. Также прослеживаются перепады настроения и непредсказуемое поведение.       Тэхен опустил взгляд на чемодан в своей руке. То, что в нем хранилось, должно развязать ей язык, а значит, теплилась надежда, что долго беседа не продлится. Он действительно устал. С самого бала Десяти у него еще не было возможности отдохнуть. Хотя бы выспаться. Если сейчас он с ней быстро закончит, точно отправится спать.       Тэхен решительно дернул ручку от себя и дверь бесшумно открылась. Он прошел в комнату, поставил на стол чемодан и пододвинул себе стул, стоящий у стены. Наследник чуть задрал на бедрах белые брюки и сел за стол напротив девочки, прямо на то место, куда недавно был устремлен ее взгляд. За его спиной в выжидательной позе встал Хюншик.       Девочка очнулась. Выражение ее лица стало осознанней. Она посмотрела на Тэхёна удивленным взглядом, как если бы он вдруг материализовался из воздуха, и вопросительно наклонила голову.       — Ваше превосходительство, — тоненьким голоском заговорила девочка и улыбнулась. В ее голосе не было презрения или издевки. Ее тон вообще ничего не выражал.       — Ответь мне на вопросы, и мы разойдемся быстро и мирно, — Тэхён удобнее откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.       — Зачем мне что-то вам говорить? — она невинно возвела брови кверху. — Я знаю, что вы меня убьете, когда получите то, что нужно.       — Я не убиваю детей.       Черные брови девочки сдвинулись. Разбитые очки блеснули под светом лампочки, когда она выпрямила голову. В глазах мгновенно зажглась животная ненависть. Хюншик за спиной Тэхёна приготовился, направив на нее дуло пистолета. Она подорвалась насколько позволяло ее положение. Наручники звонко загремели. Та задергала руками, желая освободиться. Тщетно. Блокатор давно смешался с ее кровью, а значит, ее возможности вполне себе человеческие.       Ким даже не моргнул. Он все так же расслабленно сидел на стуле, глядя на подростка, и это разозлило ее еще больше. Девочка вдруг истерично завизжала, как дикарка, и ее крик со звоном отскочил от стен, больно ударив по барабанным перепонкам. Даже тогда Тэхён заставил себя сидеть спокойно.       — Я НЕ РЕБЁНОК! — в настоящей истерике заявила та.       — Верно, — неожиданно согласился тот с ней. — Не ребенок. Раз так, ты должна понимать, в каком положении сейчас находишься.       — Сядь, — с предостережением приказал Хюншик, держа ее на мушке.       Девочка глянула на того исподлобья. Тэхён на мгновение успел заметить тень сомнения на ее лице перед тем, как она вновь обратилась к наследнику.       — Я знаю, кто вы, — процедила она. — Вы — враг! ВРАГ! ВРАГ! Убейте меня, и я умру с честью, но ничего не скажу!       Тэхён помедлил и одобрительно кивнул:       — Твоя храбрость достойна уважения. Жаль, что все выходит так.       Хюншик понял просьбу господина без слов. Он подошел к столу, подставил к себе ближе чемодан, и отворил его двумя руками. Внутри лежало большое белое кольцо, внешне напоминающее дешевый потертый аксессуар из пластика, но на ощупь он оказался удивительно тяжелым.       Тэхён знал, что это. Знал, из какой категории наработок лабораторий «JIA Corporation» это устройство. Оно предназначалось для всех живых существ, в крови которых течет мутаген. Нексус это, мутант или другое существо, даже незнакомое миру, — не важно. В лабораториях создали лишь одно универсальное вещество, способное влиять на разум, а также множество устройств и препаратов, позволяющих контролировать эту силу. Этот ошейник один из них.       Девочка хотела убежать, но стул твердо остался стоять на полу. Она до кровавых ран пыталась высвободиться от наручников, заметив, как помощник направился к ней. Хюншик раскрыл кольцо на два полукруга и, невзирая на все ее попытки сопротивляться, зафиксировал кольцо на тонкой шее. Та кричала, вертелась, насколько могла в своем положении, звала на помощь, но остановить процесс не могла. Устройство сработало моментально. Оно подстроилось под размер шеи подростка и… ничего не произошло. Никакого света или характерного звука.       Тэхён непонимающе поднял бровь, и вдруг все стало понятней. Девочка успокоилась, перестала вырываться и остановилась. На ее лице застыло искреннее удивление. Казалось, она осталась в сознании, но чувствовала, как что-то внутри стремительно ее меняет. Она посмотрела на свои руки, прикованные к стулу, безумным взглядом, будто видела впервые.       — Что… что со мной? — попятилась в сторону та насколько могла и закричала.       — Что вы сделали?!       — Отвечай на вопросы, — не выдержал Хюншик. — Кто за вами стоит?       Девочка хотела огрызнуться, но ее тут же заметно передернуло. На кольце замигала красная лампочка по принципу устройства нексусов, вот только даже у дешевых белых ошейников нексусов система казалась гораздо более инновационной и сложной чем то, что было на ребенке.       — Я не знаю, — коротко ответила она и закусила свои губы. Вот сейчас она была больше похожа на подростка. Слабая, трусливая — полная противоположность себе несколько минут назад.       — Где ваш главарь? — не уступал Хюншик, сделав голос более требовательным и властным.       Она зажмурилась, сильнее стиснула губы, дернулась, желая отойти, но так и не сдвинулась с места. Сдерживать ответ долго ей не удалось. Против собственной воли она заговорила:       — На севере. За стеной.       — Где именно?       — Я не знаю! — захныкала та. На глазах проступили слезы.       Тэхён задумчиво потер шею. Как же сильно ей промыли мозги. Ей и всем остальным заключенным, кого держали здесь. Что такого нужно сказать, чтобы разжечь настолько ярую ненависть?       — Тебе… — наконец заговорил Ким и сел ровнее на стуле, — нечего бояться. Ни тебе, ни тем, кого ты видела в тюрьмах, мы вред не причиним, — он вовремя замолчал. Наследник не врал, но после того, как он найдет антидот и их исцелят, все эти люди пойдут под суд, и им грозит реальный срок.       Девочка зыркнула на него неверящим взглядом и внутренне сжалась. Она пропустила его слова мимо ушей, да и Кима это не удивило. Он не надеялся, что она ему поверит.       — Где ваше логово? — спросил наследник. — Скажи адрес и иди спать…       Она совсем раскисла. Отчаянно завертела головой, а по щекам покатились слезы.       — Отвечай! — не выдержал Хюншик.       — Район Итхэвон… — заплакала та и, сдавшись, уронила руки со стулом. — Рядом с ночным клубом «Somnium» есть прилегающее жилое здание. Там… сделали склад на первом этаже, а на верхних … живем мы.       — Зачем вам нужен склад? — допытывался Хюншик.       — Я… не знаю.       Девочка упала на колени и заплакала. Наручники не позволяли вытереть слезы или хотя бы обнять себя. От той дикарки не осталось и следа.       Постойте…       Тэхён вдруг замер. Итхэвон. Именно про него говорила Т/и сегодня! Именно там на нее напали!       Ким резко посмотрел на Хюншика. Как только он поймал на себе взгляд подчиненного, заговорил требовательным тоном:       — В этом районе есть торговцы гаджетов для нексусов?       Хюншик удивленно поднял брови от неожиданного вопроса. Он задумался. Потребовалось немного времени, чтобы перестроиться с допроса мутантки на такую бытовую тему, а потом он учтиво сообщил, чуть склонив голову:       — Если мне не изменяет память, именно в этом ночном клубе находится постоянный торговец. Но в этом районе таких много.       Тэхён больше ничего не сказал, хотя Хюншик продолжил допрос. Ким сглотнул, а мучившая его усталость словно испарилась. В голове завертелся рой мыслей. Они путались, никак не желая складываться в разумное рассуждение. Кроме единственно понятного плана. Нужно поговорить с Т/и. Добиться у нее ответа: где именно она покупала нужную вещь. Возможно, она кое-что недосказала.

***

      — Корейский кедр! Какой красивый! Ой-ой, а вон там пихта цельнолистная! А это рододендрон Шлиппенбаха! Цветет он в апреле–мае. Сейчас июнь. Поэтому он не цветет. О! А это…       — Да заткнись уже! — не выдержала девушка, круто повернув руль вправо. Завизжали шины. Она сильнее нажала педаль газа.       Шим Дами была единственной дочерью семьи А9 и самой старшей среди своих трех братьев и… одной ошибки природы. Возможно, из-за того, что она вскоре возглавит семью и унаследует все состояние, мать с отцом нагружают ее обязанностями, будто испытывают терпение на прочность. Впрочем, она была не против с утра до вечера вникать в ведение семейных дел. Не против делать все, что угодно, но не забирать своего младшего брата после его обязательных бесед-консультаций с психологом. И, как на зло, весь этот мерзкий процесс отягощался долгой дорогой через лес, ведь психологическая клиника, в которой он проходил пожизненное лечение, находилась за городом среди гор. Раньше родители пытались найти охранника, который бы его возил, но долго на этой должности люди не задерживались даже за большие деньги. Одно радует: когда он женится на Джин Т/и и перейдет в А10, подобные семейные поездки будут головной болью этой девушки.       — Деревья, деревья! — тараторил он, прилипнув к окну.       Они ехали ночью по лесу, кругом непроглядная тьма. Луна светила слабо. До нормально освещенных дорог Сеула еще бесконечно долгих полчаса езды по чертовому лесу, а она уже была уверена в том, что скоро и сама сойдет с ума.       — Деревья очищают воздух. Дают тень. Есть хвойные и листовые. Есть даже плодоносящие! Их нельзя рубить.       Фары освещали пустую двухполосную дорогу. За весь путь не встретилось ни одной проезжающей машины. Деревья мимо проносились как-то уж слишком быстро, поэтому девушка слегка надавила на тормоз. Ей очень хотелось поскорее вернуться домой и оказаться как можно дальше от Гванука, но всему нужно знать меру.       Обычно таких, как ее младший брат, отправляли в «отпуск», а если быть точнее, то усыпляли и превращали в пепел, чтобы подобный отпрыск не позорил семью. Ее родители и сами хотели так поступить с ним, но, когда узнали о вступлении новой семьи с наличием дочери в высший класс, сразу поняли, что ей подберут жениха из их семьи. Трех средних братьев, которые могли стать потенциальными женихами Т/и Джин, мама пожалела. Свадьба на безродной — позор, а ей не хотелось, чтобы ее любимые сыночки страдали. Вот и оставили этому Маугли жизнь.       Машина неслась на скорости сто двадцать километров в час. Дами удивилась. Неужели она не нажала на тормоз? Нет, нога точно жала на педаль. Глянув еще раз на пустующую дорогу, она опустила взгляд на свои ноги.       — ВПЕРЕДИ! — внезапно завизжал Гванук.       Наследница успела только охнуть, подняв на дорогу глаза. Что-то пробежало перед фарами вдалеке на невероятной скорости. Она не успела даже предположить, как на дорогу не спеша вышел человек.       Дами резко вобрала в легкие воздух и едва не подавилась им от испуга. Она резко вдавила педаль тормоза в пол, но машина нисколько не отреагировала. Человек, как назло, остановился и завороженно смотрел на несущуюся на него машину. Мозг отключился, уступая рефлексам. Она резко вывернула руль вправо. Машина соскользнула по откосу в кювет, носом с устрашающим грохотом чуть отпрыгнула и на бешенной скорости врезалась в дерево.       В последнюю секунду она видела, как удивительно легко, словно бумага, сложился капот машины. Брат куда-то вылетел, а она почувствовала нестерпимую, но очень мимолетную боль.