Ром и шоколад

      Водоворот внезапной семейной жизни утянул как Микасу, так и Эрена в свои типичные будни. Разве что их будни явно отличались от тех, коими обладали другие. Они заключали в себе не рутину из стандартных обязанностей, а насыщались совместным времяпрепровождением. Будто каждой минуты, проводимой вместе, было мало, словно никак не получалось надышаться совместным воздухом. И пусть после их первой ночи Эрен какое-то время еще опасался проявлять интерес, ведь вновь причинить боль… Нет. Он не мог позволить себе подобного. А если ей опять будет так же? Вспоминая, как же она терпеливо прикусывала губы, морщилась, старалась сдержаться, чтобы не выказать эмоций… Но он же видел все. Понимал, что она могла чувствовать. После такого Микасе определенно следовало восстановиться. Желательно подольше. Хоть Эрен и мог бы похвастаться достаточным опытом в подобном, но обычно все проходило намного проще. Может, и впрямь мало старался? Но нет же, он все делал даже дольше и аккуратнее, чем с кем-либо. К Аккерман он относился как к самой драгоценной девушке, желал только боготворить ее и наслаждаться ее счастьем, а не видеть влажные дрожащие ресницы от его же действий.       Поэтому решиться на второй раз ему было крайне тяжело. Пришлось убеждать себя достаточно долго, что в этот раз все должно быть уже проще, иначе. И будет шанс доставить Мике именно удовольствие. Сколько же сил потребовалось, чтобы игнорировать внезапно возникшие слишком очевидные намеки Аккерман на повторение секса!.. Эрен готов был на стены лезть, ощущая всякий раз невероятное возбуждение рядом с ней после таких ее выходок. Но прошло же мало времени, пусть и только по его мнению. Видимо, сама Микаса считала иначе. И обижать ее не хотелось, чтобы думала, что вдруг перестала его интересовать. В один момент все же пришлось засунуть волнение куда подальше и просто отдаться чувствам. Конечно, первые разы были далеки от идеала, но постепенно Микаса раскрепощалась, расслаблялась… И теперь уже Эрен замечал за ней полноценное изменение. Казалось, что она стала еще сексуальнее, еще притягательнее. Была только его. Никто больше не имел права даже смотреть на нее как-то не так. Пусть и дурацкое, не совсем правильное поведение, но Йегер умел контролировать себя в этом плане. Это было лишь его внутреннее состояние собственничества, которое никак не мешало Микасе существовать. Хоть некоторым заглядывавшимся на нее и хотелось подправить физиономии…       Постепенно все входило в нормальное русло их собственной жизни. Особенно радовало, что Дина исчезла с радаров, больше не доканывала звонками, не просила отца или брата связаться. Казалось, все приняли позицию Эрена насчет нее. И это не могло не радовать. Теперь ведь можно было полностью отдаваться браку с Микасой. От которой до сих пор продолжало буквально сносить голову. Разбавляла счастливую жизнь разве что необходимость периодически копаться в каких-то скучных бумажках, когда об этом просил Гриша. Вряд ли ему так уж хотелось все передавать Эрену, поэтому он скорее выполнял самое банальное, что только можно было поручить.       Куда интереснее было вновь участвовать в гонках, наслаждаться этим всплеском адреналина! А после мчаться до квартиры, чтобы уже на подходе к двери Микаса сцепляла ноги за его спиной, а горячие поцелуи путали мысли. Эрен определенно мог назвать все это лучшим периодом в своей жизни. Особенно моменты, когда можно было посидеть на крыше ночью, укрывшись пледом, держа в руках кружки с чем-нибудь горячим. Даже молчание в такие моменты не казалось неуместным. Наоборот. Будто и без слов научились понимать друг друга. Никогда еще не было настолько спокойно, никогда не было так тепло внутри только от понимания, что рядом находился нужный человек. Раньше Йегер и представить бы не мог, что такие отношения вообще возможны. Хотелось оберегать каждую секунду, что позволяла просто быть рядом с Микасой. Дышать с ней, обнимать, ощущать, как трепетало ее сердце, как дрожали ее ресницы… Разве бывало хоть у кого-то так много чувств к кому-либо? Настолько, что слов иногда уже не хватало просто выразить благодарность за существование.       Именно поэтому Эрену совсем никак не хотелось отпускать Микасу в эту дурацкую поездку, в которую ей пришлось отправиться без него. Словно еще не успел насладиться, не успел полностью ощутить себя самым счастливым, еще недостаточно наговорился, недостаточно обнимал, недостаточно целовал ее… С ней почти всегда этого было мало. Насколько же сильно, оказалось, он умел привязываться, умел любить. А ведь когда-то ему вбивали в голову, что все это ему чуждо. Что не умел он даже испытывать благодарность к кому-либо. Умел. Еще как умел! И сейчас не находил себе места в огромной квартире. Все опустело без Микасы. Даже завтрак, который он уже привык делать на двоих, не особо радовал. Лишь по привычке Эрен все еще готовил нормально, а не перебивался, как делал это раньше, снеками, чтобы засиживаться в гараже. Конечно, с машиной он проводил все еще достаточно времени, и в этот раз вечер не стал исключением. Следовало подготовиться как можно лучше к ночной поездке. Участвовать в гонках без Микасы не особо хотелось, будто и впрямь вся его удача теперь заключалась именно в ней. Однако в этот раз все собирались просто встретиться, чтобы погонять без соревнований на пустой трассе. Учитывая, сколько времени, узнав об отъезде Микасы, они провели, запершись в квартире… Эрена едва ли не силой уговорили наконец явиться. Он уже успел забыть, что все еще значим в своих кругах, пользовался популярностью… Теперь все это казалось ему таким лишним.       Смеясь над очередной шуткой про какого-то идиота, решившего выдать сложный трюк без должной подготовки, Эрен все-таки помогал ему вернуть бампер на место. Тот хоть и стоял рядом, краснея, но против ничего не говорил. Сам вызвался, сам уверовал в свои способности, но просчитался. Теперь вот должен был быть благодарен, что такой мастер, как Эрен, вообще решил не остаться в стороне. Хлопнув паренька по плечу, Йегер отошел в сторону, закуривая. Машин было много, хоть и планировалось все как небольшая встреча. Вот и пришло время стандартной фишки таких заездов — все разместились по кругу, пока водители на своих машинах выдавливали всю мощь и просто показушничали. Раньше и Эрен грешил подобным, но сейчас предпочитал держаться в стороне. Разве что в этот раз отойти не получилось. Кто-то подтолкнул его вперед — почти на край, и он нахмурился, подмечая, что в этот раз как-то многовато было этих самых «выпендрежников». Смотреть каждого — уже наскучило. Но и вот так уйти — не совсем в его правилах. Особенно когда обещал Армину дождаться, чтобы после посидеть где-нибудь в ресторане вместе с Энни.       Сигарета тлела, пока Эрен, улыбаясь, набирал очередное сообщение Микасе. Наверняка она уже спала, но утром ведь прочтет, улыбнется… Визг и не совсем уместный рев мотора стукнули по нервам в самый неподходящий момент. Дальше только всепронзающая боль, крики, плач… Кто-то что-то орал едва ли не на самое ухо, а после все начало отдаляться. Йегер слышал лишь собственный частый пульс в голове, который почему-то, вроде, замедлялся. Или это все вокруг начало расплываться? Ноги горели огнем, он пытался сказать хоть что-то, но вряд ли получалось. Все превратилось в настоящий ад, в пытку, которая никак не заканчивалась. Или это такой кошмарный сон? Он же засыпал… Нет! Это отключалось сознание, которое периодически прорывалось, и теперь уже вместо блеска фар, фонарей и громкой музыки Эрен видел яркие лампы, слышал какую-то ругань людей в белой одежде… Его куда-то везли?.. Плохо соображая, он попытался узнать, но ему грубо велели даже не сметь шевелиться. Кто-то всхлипывал рядом. Точно не Микаса. Армин? Возможно…       Когда наконец Йегер продрал глаза, то голова все еще кружилась. Он попытался пошевелиться, но выходило так себе. Сознание плавало, словно в сумасшедшую жару, когда не получалось соображать. В конечном итоге Эрен прохрипел и предпринял попытку рассмотреть помещение, в котором находился. Определенно — больница.       — Эй, наконец-то. — Зик. Эрен повернул голову на звук и с нескрываемым облегчением выдохнул. Наконец-то рядом был кто-то определенный. Кто-то из близких. — Ну ты, конечно…       — Что произошло? — Губы пересохли, говорить было неприятно.       — Я точно не знаю, но, вроде, тебя зажало машиной, еще и головой ты приложился знатно… В общем, ты это… — Сглотнув, брат бросил короткий взгляд на ноги Эрена и тут же уперся им в свои руки. Но даже этого хватило Эрену, чтобы уже ощутить приток паники, не дававшей нормально вдохнуть воздух.       — Я ведь не… — только и получилось выдавить, приступ только усиливался, самые страшные мысли завертелись в голове, и Йегер задышал слишком часто, из-за чего его голова закружилась сильнее.       — Успокойся, пожалуйста, все не так страшно, как ты думаешь, но… — Зик попытался успокоить его, но пока что выходило плохо. Эрен глотал слезы, прекрасно понимая, что всегда значило это гадкое «но». Нервно отмахнувшись, он отвернулся, не готовый слышать ничего больше. — Эрен, да послушай, операция прошла хорошо. Главное — ты остался жив. Ноги при тебе…       И радоваться ему этим фактам теперь? Йегер что-то выкрикнул, но тут же замолчал, понимая, что вся его злость сейчас лишь от бессилия и невозможности четко осознать, что же с ним случилось. Зик не виноват. Совсем не виноват. Поэтому Эрен и прошептал тихое «извини». А еще предстояло все-таки столкнуться с неизбежной новой реальностью, в которую погрузился так внезапно. Однако главным образом он сейчас думал о том, чтобы ни при каких обстоятельствах не говорить о случившемся Микасе. Прилетит же в ту же секунду, а потом? Что они будут делать потом? А если с ним все слишком плохо? А если… Нет. Сперва нужно было узнать всю информацию у врачей и быть уверенным… Но в чем? В чем он сейчас был уверен? В будущем? Каком? Горло сжала невидимая рука, в очередной раз перекрывая кислород. Единственное, что в конечном итоге удалось вытянуть из Зика, так это обещание, что Микаса пока будет оставаться в неведении. Потом сам разберется. Не пугать же, в самом деле. Хоть и очень хотелось обнять ее, ощутить ее руки на себе, просто прижаться и услышать, что все будет обязательно хорошо. Но это пока было настоящей роскошью.

───── ◉ ─────

      Время… Такое наглое, чаще всего враждебное, не несущее в себе ничего, кроме глупого ожидания финала. Ожидания окончания всего. Сильные люди способны ждать. Но Эрен это ненавидел. Наверное, он был слаб. Настолько, что отказался принимать даже малейшую надежду на возвращение себе прежней жизни. Что он мог дать этому миру? Что мог дать Микасе? Себе? Эти вопросы уже давно перестали мучить его. Он нашел на них ответы. Его жизнь закончилась, превратившись в существование. Единственное, на что он был способен в настоящий момент — стереть себя со всех радаров, стереть из этой гребаной жизни. Дина оказалась так права! Он был обузой для всех. Был в детстве… И стал теперь. Ничего не изменил. Ни на что не повлиял. Настоящий паразит, портящий всем абсолютно все. Эрен ненавидел себя. Ненавидел даже за то, что сдался. Что было за его плечами теперь? Проданные квартира, машина. И найденный очень давно дом родителей его родной матери. Вот и все. Так было лучше всем. Кому теперь он нужен? Без будущего… Ведь все, что он умел, вся его жизнь — это машины. Он дышал этим, он… Лишился всего этого. Смешно — покалеченный Эрен Йегер, неспособный и шага ступить должным образом без помощи костылей или коляски. Уже было плевать и на диагнозы, на массажистов, на всевозможные уговоры Зика вернуться хотя бы к физиотерапии. Ничего не получится. Уж лучше так и сгниет здесь, просто исчезнет, чем останется отравлять жизни другим. И Микасе определенно без него будет лучше. Он ведь понимал, что делал ей настоящий подарок, избавляя от необходимости возиться с ним — таким вечно недовольным, никчемным паразитом.       Гора пивных банок у входной двери уже начала раздражать ночью бряканьем. Как и накопившиеся коробки из-под пиццы. Это все, на что у Эрена хватало желания. Да и скорее даже просто банальная потребность — не больше. Глупый организм все еще цеплялся за жизнь, требуя питания. Пройдясь ногтями по вновь отросшей неопрятной щетине, он заворчал очередное уничижающее ругательство. И для чего вообще жил? Для чего столько совершал попыток вырваться на лучшую сторону, если его место всегда было именно здесь? Большего он не заслужил. Раскатал губу. Идиот!       Дрожащие пальцы не сразу связали мусорный пакет, готовый порваться в любую минуту. Из-за открывшейся двери подуло свежим воздухом, и Йегер поморщился, выезжая из дома в направлении мусорных баков. Он мог бы использовать костыли, но намеренно этого не делал. Какой смысл стараться, как его просил доктор, если больше не имелось никакой цели? Ради Микасы? Так ради ее благополучия он и сбежал. Даже документы на развод отправил так, чтобы никто не знал его адрес, договорившись с Зиком. Это последнее хорошее, что он мог сделать для нее. А она никогда не должна была знать, как же тяжело ему дался этот шаг. Пусть проклянет, пусть ее сердце разобьется из-за него, но зато ей останется хорошая жизнь. Она сможет достичь любых высот! А он будет только тянуть ее в свое болото. Никчемное, вязкое, способное сломать ее белоснежные крылья. И как только раньше не понял, на что обрекал ее?! Надеялся, что сможет влиться в семейный бизнес? Да куда ему! Это Микаса могла. Однако даже со всеми этими мыслями внутри все равно что-то кололо. Желание, чтобы она принадлежала одному ему, любила только его эгоистично не позволяло спать довольно часто. Чаще, чем хотелось бы. Но нет. Он не имел права навредить ей своим присутствием.       И дело было не в аварии. Эрен всегда был таким. Достойным только утопать в алкоголе, грязи вдали ото всех. Теперь он наконец на своем месте. Пара банок все-таки вывалилась из пакета, и пришлось изловчиться, чтобы подцепить их и отправить в мусорный бак вслед за остальными сперва одну. Поскорее бы уже вернуться в дом, закрыть дверь и избавить мир от себя. Казалось, что от одного его вида всем могло стать плохо. Эрен стиснул зубы и озлобленно сжал оставшуюся банку в руке. Ну и пусть. Пусть так. Он все еще мог… Не портить ничего.       Мысли вновь понеслись в наставления Дины, оказавшейся настолько правой, что становилось тошно. Она видела все с самого его детства. И теперь… Собственное прозвучавшее имя со стороны резануло слух. Эрен замер, даже перестав дышать на какое-то время. Нет. Нет, ему показалось. Он спешно развернулся и поспешил по каменной дорожке к дому, боясь даже захотеть обернуться. Показалось. Послышалось. Нереально. Прошлое осталось в прошлом. Никогда не вернется. Но как бы он ни старался быстро запереться в доме, ничего не вышло. Тот, кого он меньше всего ожидал здесь увидеть, уже находился здесь. Пришлось приложить немало сил, чтобы унять подступившую к горлу тревогу. Хотелось спрятаться, раствориться на месте, только бы не слышать и не видеть ничего, не быть на виду у… Микасы.       — Черт, — выдавил он сквозь зубы, но вновь дернул колеса, что все так же ни к чему не привело — словно назло что-то заело.       — Что произошло, черт возьми?! — Выражение ее лица невозможно было передать. За секунды удивление сменилось раздражением, а затем и беспокойством. Бросив свой рюкзак в сторону, она быстрым шагом подошла к нему и сжала его плечи, заставляя взглянуть в свои глаза. — Почему ты так выглядишь?! А коляска? И ты ничего мне не сказал? Ты издеваешься?!       — Не твое дело, — огрызнулся он, тут же прикусив губу, отворачиваясь, лишь бы не смотреть больше, не видеть и не понимать ее состояния. В груди заныло от отвращения к самому себе за подобный тон в ее адрес. — Тебе незачем здесь находиться.       — Ты прикалываешься надо мной? — Аккерман застыла, непонимающе смотря на него. — Почему ты огрызаешься? Прости, что не могла приехать раньше. Если бы я знала, что случилось, я бы сразу вернулась! Не так уж и нужна была мне эта чертова практика!       — Какая разница?! — Гулко сглотнув, он все же подловил момент, чтобы как можно сильнее дернуть колеса с места и отстраниться. — Жалеть приехала? Увидела? Отлично, твоя миссия выполнена. Или тебе такси вызвать? Хорошо, сейчас только дверь между нами закроется, сразу это и сделаю.       — Да что происходит?! Все. Надоело! — Не выдержав, она подхватила с земли рюкзак, а затем вновь быстро сократила расстояние между ними. — Сейчас ты мне все объяснишь.       Схватив его за ручки коляски, она толкнула ее в сторону дома, не желая больше слышать никаких препирательств. На короткое время, Эрен испытал настоящую растерянность, наверняка отразившуюся на его лице в полной мере. Но быстро заставил себя вновь отыгрывать роль, как бы больно ему сейчас ни было. Микаса же еще совсем ничего не осознавала! К чему все эти попытки достучаться до него, если он буквально разрушал ее жизнь все это время? Но как бы он ни пытался упираться, спорить с ней не было ни единого шанса. Разве что предпринять попытку на входе ухватиться за оставленные костыли, преграждая одним из них тем самым путь в дом. Даже сейчас ему совсем не хотелось, чтобы она видела все это. В горле першило от противоречивых чувств. Прижаться к самому любимому человеку, выговориться наконец… Но такую слабость он не мог себе позволить — опять взваливать на Микасу все проблемы.       — Хватит! — рявкнул наконец он, опустив голову, крепко сжимая пальцы на костыле. Напряжение во всем теле учащало дыхание, и голос звучал как-то рвано. — Возвращайся уже в свой город! Кто тебе про меня сказал?! Зик? Армин?! Лучше бы передали, что я сдох.       — Да хватит уже, дурак! — Микаса шлепнула его по плечу. — Я скучала, и никто мне ничего не говорил, только в аэропорту отец позвонил и сказал про полицию. Но сейчас, о-о-о, сейчас я и позвоню твоему брату. Он-то мне все про тебя расскажет, королева драмы.       — Перестань играть в заботливую жену! — Подняв плечи, Эрен предпринял попытку спрятаться хотя бы так. В идеале — провалиться бы уже на этом месте. В эту же секунду. От собственных слов тошнило, но как-то же надо было уже показать Микасе, что она должна строить свою жизнь так, как заслужила. Он глотал звуки от возмущения. Или от безысходности? А может, от обычного волнения, что Микаса могла увидеть в полной мере, во что он превратился? Нужно было выпроводить ее из дома как можно скорее. Пусть ненавидит, пусть считает мудаком, ублюдком… Да кем угодно, лишь бы уже поняла, что она достойна большего, чем торчать с неудачником. — Отстань уже от меня, слышишь?! Никто тебе ничего рассказывать не собирается! И здесь тебя никто не ждал… Все. У нас с тобой разные пути. И твоя помощь мне — как кость в горле. Занимайся своей жизнью!       — Да-да, ага. — Она не слушала его, поставила блокировку на колеса коляски, отстранила выставленный костыль и, пройдя дальше, плюхнулась на диван. Смотря прямо на него, она набирала номер Зика. — Кость в горле, ага. Только приехала, и уже надоела. Ведешь себя как ребенок!       — Сбрось звонок! Не звони ему! — недовольно ворчал он, пытаясь снять блок, пусть это и было неудобно. Да как она вообще могла вести себя так?! Все его слова словно проходили мимо, пришлось действовать иначе, чуть смягчив тон. — Да сбрось же! Просто сейчас спокойно разойдемся, никому от этого хуже не будет. Ну, тебе точно. Да послушай ты уже меня, Мика! Перестань. Пожалуйста.       — В жопу твой развод, — бросила она, отворачиваясь. Наконец Зик снял трубку, и Аккерман вышла в другую комнату, не давая возможности подслушать их разговор. Эрен пытался успеть за ней, но разве можно было бороться с неудобным проходом и закрытой дверью? Спустя десять минут она вернулась и недовольно посмотрела на него. — И это вся причина? Ты попал в аварию, временно сидишь в коляске. И все? Ты серьезно хочешь бросить меня из-за… этого? Знаешь ли, у меня тоже есть чувства. Это несправедливо, ты обошелся со мной из-за такого пустяка так грубо.       — Да я… — Приоткрыв рот, Йегер пытался подобрать слова, которые словно растворялись в его голове. Ну как так можно? Как она за несколько минут перевернула все с ног на голову, так еще и умудрилась вызвать в нем такое чувство вины, от которого теперь уши сгореть были готовы. — Потому что это все не то, что тебе должен был дать брак! О себе подумай в первую очередь, о своем будущем. Тебе же нужен тот, кто поможет достичь высот, а не вот это вот…       Взмахнув руками, он обвел быстро взглядом комнату, в каждом углу которой что-то валялось. Даже кровь прилила к лицу. Ну как можно было держаться за него, понимая, что… Или он чего-то не видел? Нет. Нет-нет-нет. Нельзя вот так начать сомневаться в своем выборе. Он же опять втягивал Микасу в свою жизнь. Это слишком эгоистично. Сжав переносицу, Эрен стиснул зубы, испытывая тупую боль в висках от напряжения.       — Да тебе реабилитацию пройти! Ты не парализованный, просто нужны упражнения. — Микаса с силой впилась ногтями в его ногу, и он болезненно охнул. — Мне надоело бороться с твоими сомнениями. Я найму тебе психолога. И ты пройдешь эту физиотерапию. А теперь прекрати мне грубить и приди в себя. Да и… Что за хрень вообще происходит? Отец говорил, что с этой историей какие-то разбирательства. И что подозревают кого-то из моей семьи. Копам кто-то сказал, что они хотели избавиться от тебя, чтобы я одна осталась наследницей. Что за бред?       — Я знаю про терапию, — буркнул Эрен, старательно отворачиваясь, лишь бы не смотреть на Аккерман. Что получалось? На эмоциях наворотил такого, лишь обидев ее, а не наоборот, как планировал — спасал от себя? Вздохнув, притянув наконец второй костыль, он нехотя поднялся, направляясь медленно на некое подобие кухни, чтобы налить себе воды. Его трясло, а в мыслях прокручивались все эти варианты… От него хотели избавиться? Его намеренно хотели убить, а в итоге… — Я не сообщал ничего и никому. И уж тем более никогда бы не подумал на твоих родителей. Глупость какая. Там была эта машина… Не знаю водителя. Но, если бы он все сделал так, как нужно, тебе бы… Не важно. Все равно мне незачем возвращаться туда, я даже не смогу заниматься тем единственным, на что был способен. И грубить тебе не хотел, но и видеть тебя здесь непросто.       — Могу и уйти! — Открыв холодильник и оценив пустоту в нем, Микаса тяжело вздохнула. Еще бы — видеть, как человек, которому все еще был необходим определенный уход, соблюдение режима, правильное питание… на деле травил себя какой-то ерундой, не заботясь совершенно ни о чем. — Если ты так хочешь, конечно. Чем ты вообще питался все это время?       — Спонсировал стрит-фуд. — Поведя плечом, Эрен опустился на стул и устроил костыли, прижав к соседнему. И как теперь соврать, что якобы хотел ухода Микасы? Если на самом деле — абсолютно наоборот. Но разве ей будет от этого хорошо? Придвинув пепельницу, заваленную окурками, он принялся выбирать из них более целый, но в итоге передумал. — Слушай, зачем тебе все это? Я понимаю, но… Зачем тебе — перспективной, невероятно красивой и умной девушке — такой я?       — Ты головой еще приложился что ли? — Микаса выгнула бровь. Вот опять. Один вопрос, и все убеждения, что выстраивал в своей голове Эрен, покрывалось трещинами. — В смысле «зачем»? Ты так драматизируешь! Восстановишься через несколько месяцев, и будет все так же, как и раньше. Хватит уже. Сейчас я закажу доставку здоровой еды, и мы поужинаем нормально.       — Потому что... Я наконец понял, что Дина была права, когда говорила, что из меня никогда не выйдет ничего толкового. Другие всегда знают, на что способны, а я… Только в гонках и был хорош. А теперь… — Вновь ощущая, как колотилось сильнее сердце, а щеки горели, Эрен все же нашел в себе силы посмотреть на Микасу. Только не выдержал, отвернулся. — Я не хотел быть для тебя тем, кто просто существует рядом. Мне казалось, что так будет честно — дать тебе возможность быть свободной. Но… В общем, извини, что так все вышло. В плане, что все испортил. Опять.       — Ни в чем она не права, Эрен. — Цокнула Аккерман. — Ты все еще можешь чинить машины! Можешь открыть себе мастерскую и реализовываться через нее. Мы можем уехать отсюда в другой штат, в другую страну… Подальше от всех. Все ограничения лишь в твоей голове, дорогой. Но, для начала… Нужно снять чертовы подозрения с моей семьи. Они не могли так поступить, ты ведь ладишь с ними.       — И что от меня требуется? — Опустив голову, уставившись на свои руки, Йегер понимал, что уж для этих людей, проявивших к нему больше понимания, чем его собственные родители, он готов был сделать все, чтобы помочь. Проведя ладонью по лицу, остановившись на покрытом щетиной подбородке, он наконец продолжил: — Им ведь не за чем так со мной поступать. Ерунда какая-то. Мне нужно сообщить копам об этом, да? И почему вообще рассматривают версию покушения, а не обычного несчастного случая? Кому я вообще сдался-то? Не выносит меня разве что Дина, но конфликт с ней уже закрыт. А конкуренты… В бизнесе все понимают, что я ничего не решаю и не имею особых прав. Выгоднее было бы убирать других лиц.       — Ну, я узнаю у папы, что вообще происходит. Не успела толком с ним обсудить, пока была в аэропорту, шум мешал. — Аккерман поджала губы. — С тобой никто не говорил? Из полиции, в смысле.       — Со мной даже курьер не разговаривает. — Хмыкнув, он взъерошил волосы, из-за чего они начали еще больше торчать во все стороны. — Я просто хотел исчезнуть, так что… С полицией говорила наверняка только моя семья.       — Конечно, курьер не будет с тобой говорить, если ты даже меня встретил с агрессией. — Подойдя к нему ближе, Микаса обняла его за талию. — Тебе повезло, что я слишком люблю тебя, чтобы обижаться.       Напрягшись всем телом, Эрен прикусил губу, что даже не понял, насколько сильно это получилось. Показалось, что целую вечность он не ощущал чужих прикосновений. Нет, не чужих. Таких родных и любимых. Осторожно, все еще борясь с самим собой, он сперва неловко, но прикоснулся к пальцам Микасы. В следующую секунду что-то щелкнуло внутри, а из-за расползавшейся теплоты даже в глазах защипало, и Эрен шмыгнул носом. Крепко сжав ладонь Микасы, он накрыл ее и второй своей ладонью. Не отпуская руки, помог устроиться на стуле рядом. Хотелось касаться ее, прижимать к себе, не отпускать, чтобы стало чуточку легче. Но пока что пришлось довольствоваться малым.       — Я так боялся, что снова кому-то испорчу жизнь, что решил, будто тебе станет легче, если я исчезну. Так устал разочаровывать всех, не оправдывать ожидания… Кажется, у меня действительно слишком много дерьма в голове. Надо было, чтобы ее пробили. — Он криво усмехнулся, после чего все-таки не выдержал — склонился и прижался лбом к коленям Микасы. Пусть и было крайне неудобно, спину жутко тянуло, но это были самые приятные секунды, которые не хотелось прерывать. Как так получалось, что она готова была закрывать глаза на всю его грубость, на все ошибки, желая оставаться рядом? Выходило, что он не столь уж и плохой, раз вызывал такие эмоции у самой лучшей девушки?.. — Ты правда считаешь, что у меня получится еще чего-то добиться?       — Я в этом уверена. — Микаса, казалось, говорила это с улыбкой. Ее теплые касания по голове, казалось, согревали саму душу. Не хотелось отрываться, особенно понимая, как быстро в глазах скапливались слезы. Уж лучше немного еще перетерпит неудобство позы, чем позволит ей увидеть себя в еще более жалком состоянии. — Но, для начала, нам нужно разобраться с проблемами.       — Я сделаю все, что скажешь, что нужно, чтобы снять подозрения. Это точно не они, я знаю. На все остальное… Мне плевать. Я не хочу нигде показываться в таком виде. — Эрен попытался удобнее опереться руками в ноги Микасы, стало чуть легче. — Прости, что видишь все это.