Иль Мостро в Лондоне

      Ученик школы-интерната для мальчиков возвращался после довольно познавательного дня у пруда городского парка. Он наблюдал за пресноводными. Сейчас был самый сезон пробуждения лягушек и другой живности. Преследуя их мальчик обогнул пруд и сейчас, в сумерках вечера возвращался обратно по короткой дороге через самые густые заросли парка. Он шёл погрузившись в свои мысли, ничего не замечая вокруг, а так же темной фигуры следовавшей за ним в тени деревьев. В какой-то момент тень опередила мальчика и возникла на дороге мужчиной средних лет, преграждая путь. Мальчик отпрянул, но не успел ничего сделать. Записи с наблюдениями упали на дорожку, а злодей со своей добычей в руках скрылся в чаще, но он не ушёл далеко. Хищник более высокого ранга, с своими мотивами и видением мира через пару часов поместил его тело в пруд, подвесив за шею так, что над водой возвышались только пустые глазницы. Утром мальчик невредимый очнулся на скамейке у входа школы, огляделся, и решив, что события прошлой ночи ему приснились, взмахнул кудрями и подхватив свои записи о пресноводных, поспешил на завтрак. Газеты же написали о таинственном убийстве недавно переведенного в местный юридический колледж доцента. Его извлекли из воды, но ни кистей рук, ни всего того, что должно находиться ниже пояса так и не обнаружили.       Майкрофт смахнул новость на телефоне и хмыкнул. В глубине души он был рад случившимся. Всё-таки этот доцент угрожал жизни его брата, но его смущало, что виновник новости спал сейчас в его кровати. Он никогда не испытывал иллюзий по поводу Ганнибала Лектера. Он с первых минут их встречи заметил скрытую в темно-янтарных глазах опасную тайну, но они всё равно сошлись. Его совершенно не тревожило, что его партнер иногда пропадал ночами, а когда полгода назад, после одной из таких вылазок полиция нашла священника местного прихода, привязанного к дереву, который сложив окровавленные ладони в молитве простирал пустой взор на небо, полюбил его ещё больше. Ведь теперь в глазах Майкрофта Ганнибал стал борцом за жизни детей. Однако, событие с доцентом его колледжа могло привести к Ганнибалу. Шерлок неоднократно появлялся на занятиях по политологии, которые посещал и Майкрофт, где скорее всего доцент его и приметил. Майкрофт закрыл глаза, а если кто-то видел как преподаватель напал на мальчика прошлым вечером и опознает в нем Шерлока, полиция выйдет на него, потом привлечет ближайшего совершеннолетнего родственника для опроса, а это Майкрофт и вот они уже на расстоянии одного человека от разыскиваемого ими преступника. Да, Ганнибал Лектер - преступник. Жестокий преступник. Серийный убийца. Умный обаятельный психопат, который вряд ли позволит себя поймать. Скорее умрёт. — Ты не идёшь на занятия?       Ганнибал, привлекая внимание, погладил обнажённую спину, сидящего на кровати Майкрофта. Тот, поджав губы, покачал головой и, протянув руку, взял руку Ганнибала в свою. — Мне жаль, — он лёг обратно не отпуская его руку и внимательно всматриваясь в лицо Ганнибала — запоминая. — Мне жаль, по моим расчётам высока вероятность раскрытия твоего хобби. — Вот как, — Ганнибал накрыл руку Майкрофт своей, второй, — тебе жаль, что это был Шерлок?       Майкрофт кивнул. — Если бы это был другой ребенок, но это оказался мой брат и полиция неизбежно рано или поздно выйдет на него.       Майкрофт подвигается ближе и целует острую скулу. — Спасибо. Спасибо, что сделал выбор в пользу Шерлока.       Ганнибал качает головой и обнимает его. — Я всегда буду помнить тебя, я никогда не причиню вред ни тебе, ни людям, которых ты любишь. Прошу и ты не забывай меня. — Да.       Через пару дней документы на перевод Ганнибала Лектера легли на стол ректора одного из лучших медицинских колледжей Италии, через неделю Майкрофт навсегда проводил своего возлюбленного в новую жизнь, а ещё через неделю полицейские решили опростить Шерлока, но это было уже неважно.       ***       За окном сверкнула молния, дождь крупными каплями забарабанил по крыше. Майкрофт закончил свой рассказ. Он не решался поднять глаза, всё вертел перед собой уже давно пустую чашку. — Занимательная, конечно, история. Да, из сентиментальных чувств и т. д. ты не можешь сдать его властям, но я же могу! Я — инспектор Скотленд-Ярда чёрт побери, — негодовал Лестрейд, а затем вскочил со стула и прошёлся по тускло освещённой кухне. В нём кипела ярость. Впустить в свой дом убийцу, садиста, каннибала в конце концов — нонсенс! Это Майкрофт возомнил, что обязан ему, хотя это не так. Он бы так и так прикончил того извращенца. Тут его осенило. — Здесь дело не только в долге, ты еще любишь его?! — Бога ради, Грегори!       Теперь уже Майкрофт не выдержал и резкого поднялся на ноги, вскидывая голову. — Это было давно, очень давно. Мы теперь совершенно разные люди, — громко доказывал Майкрофт, — у меня определенно остались чувства к тому юноше, с которым я прожил несколько лет своего студенчества, но того человека уже нет. Он остался там, в маленькой квартирке под крышей! — Боже, — ахнул Грег, прикрывая лицо ладонью, тяжело вздыхая. — Ты знаешь, я могу тебе врать только по поводу работы, — Майкрофт попытался пошутить. Протянул руку, но Лестрейд отпрянул. — Пойми, это ненадолго. Месяц максимум. Затем они благополучно … — Они? — Да, Уильям Грэм тоже жив, — Майкрофт наконец настигает своего супруга, и мягко, но настойчиво прихватывает его за плечи, — Он взял его с собой, и они вдвоём покинут Англию, когда всё будет готово. — Ладно, но почему их везут сюда? В наш дом, Майкрофт?! — Это одно из немногих мест в Европе куда не смеет совать свой нос Интерпол. — Мне бы в страшном сне не приснилось, что в моём доме, в моём присутствии будет скрываться один из опаснейших преступников современности. Ну, и вляпался ты, Майкрофт Холмс.       На столе завибрировал бипер извещая, что ворота гаража открылись. Майкрофт и Грег переглянулись и поспешили вниз.       Полуночные гости скрываются в тени, пока Майкрофт беседует с доверенным лицом, отпуская микроавтобус. Всё это время Грег также особо не светится, из другого тёмного угла гаража, наблюдая за обстановкой. Он замечает, что Ганнибал кажется абсолютно расслабленным, его борода скрывает большую часть лица, но Грег видит и улавливает негромкие слова незнакомой песни, которую Лектер напевает своему спутнику попутно, еле заметно, поглаживая большим пальцем его запястье. Уилл нетвердо стоит на ногах, но он словно служивая собака не покидает свой пост, смотрит внимательно, словно стараясь уловить в воздухе признаки предательства, надвигающейся опасности.       Дверь гаража со скрипом закрывается, наконец Майкрофт снимает с себя маску члена тайной организации и, поймав взгляд Лейстреда, приглашает всех подняться в дом. Хочет взять небольшую сумку, но Уилл не позволяет. Он делает глубокий вдох, словно набираясь сил, сам поднимает багаж и подставив своё плечо Ганнибалу аккуратно поднимается следуя за хозяином дома. Уилл на последней ступени оступается, но уже Ганнибал удерживает его. Они вместе преодолевают порог и вступают в дом, проходят за Майкрофтом в гостиную и, наконец, опускаются на диван.       Майкрофт задергивает шторы в гостиной и кухне, ставит чайник, идёт проверять гостевую на перовом этаже, где Грег его и находит через некоторое время, сидящим на крою кровати, сосредоточенно вглядывающимся в темноту ночи, и садится рядом. — Всё, он здесь, выдохни, — шепчет он, наклонившись к самому уху, — и наконец, — он делает небольшую паузу. Грег просто должен это сказать, хотя от одной мысли его выворачивает, — взгляни на него.       Майкрофт облизывает губы, кивает пустоте и хлопнув ладонью мужа по коленке, покидает комнату, живо врываясь в гостиную.       Смотрит.       «Изменился» — успокоительный выдох, легкая улыбка. Он изменился: фигура, глаза, волосы не те — всё будет хорошо.       Он делает шаг вперёд, но Ганнибал прикладывает указательный палец к своим губам и кивает в сторону. Уилл — спит. Майкрофт дожидается Грега, и они помогают Ганнибалу уложить Грэма удобнее. Перемещаются в обеденную зону. Лестрейд наливает всем чай. Он приятно греет руки, позволяя всем ещё немного помолчать.       Майкрофт смотрит на Ганнибала, и невольно начинает улыбаться, протягивает руку и накрывает ладонь, сидящего рядом Грега. — Здравствуй Ганнибал, это мой муж Грегори. — Рад видеть тебя, Майкрофт, — Ганнибал наклоняет голову в бок, ему с его места хорошо виден Грэм, — а там брат моей души, друг моего сердца и возлюбленный моего разума — Уилл. Грег слышит нежность в голосе и видит теплые лучики в уголках уставших глаз. — И я рад.       Ганнибал и Майкрофт не отрываясь смотрят друг на друга. Это Лестрейда немного настораживает, но он ничего не говорит — его муж всё ещё держит его руку в своей. С дивана слышится негромкий стон, лучики исчезают, глаза Ганнибала прищуриваются. — Мы поможем сейчас перенести его на кровать, — предлагает Майкрофт, готовый к действию. Ганнибал останавливает его легким изящным жестом ладони в воздухе. — Он давно не спал. Пусть будет здесь. Единственное, в чём попрошу помощи в том, чтобы рядом постелить одеяло на ковёр. Я тоже буду здесь.       Майкрофт понимающе кивает. Больше они не разговаривают.       Позднее в хозяйской спальне, выключив свет торшера и поцеловав своего супруга на ночь Грег спросил: — Как прошло? — Хорошо, — отвечает Майкрофт.       Лестрейд, не увидев в его глазах ничего подозрительного, успокоился, а потом ещё спросил: — А что такое: брат души, друг чего-то там и так далее, это был какой-то шифр? Или Ваш тайный язык? — Это значит то, что значит, — Майкрофт прижимается к боку любимого мужа, — Уилл — родственная душа Ганнибала. Он его понимает, принимает и любит не вопреки или за что-то, а просто так. Сквозь завесу масок он смог увидеть и полюбить Ганнибала, а не маньяка, психиатра и светского любителя оперы, а просто его. — Ух-ты, — Грег действительно впечатлен, — а я у тебя просто муж, — он нервно хихикает. — Завидуешь? — Немного. — Кого мне убить ради тебя? — Ты невыносим, — Грег крепко целует Майкрофта в макушку.       Грег очень хочет спать, но сон не идёт, не помогает даже сладкое сопение Майкрофта, и, дабы не мешать ему, он спускается вниз. Ганнибал тоже не спит. Он осторожно обрабатывает раны Уилла. Замечая Грега он кивает ему, но не отвлекается. Монотонно прикладывает тампон к повреждённым участкам кожи — очищая. Сначала он обработал щёку. Поднес горящий экран телефона к лицу Уилла — проверил рану и аккуратно закрыл её снова, уже чистым пластырем. Немного отдохнул, размял плечи и начал осмотр повреждённой груди. Грега удивило, что пациент не проснулся: ни когда Ганнибал расстегнул кофту, ни когда снял старый пластырь закрывающий рану, ни даже когда обработал её спиртом, лишь немного дёрнулся и замычал. Ганнибал тогда прижал свой лоб к его и негромко запел, успокаивая. Когда он закончил, Лестрейд выбросил мусор и помог Ганнибалу подняться. — А вам, доктор Лектер, нужна перевязка?       Ганнибал смотрит на него оценивающе, и видимо решая, что старший инспектор Скотланд-Ярда может быть компетентен в этом вопросе позволяет себе помочь. Управляются они резво, Грег замечает, что его рана довольно серьёзная — пулевое, да ещё и в живот, странно, что он вообще может передвигаться. Держится наверное, на чистом упрямстве. Уже 4, Грега наконец-то клонит в сон. Они жмут руки. Ганнибал принимает обезболивающие и быстро засыпает на полу у дивана.       Утром, перед работой, Грег застает Уилла сидящего на полу рядом с Ганнибалом. Спящий дышит тяжело, сипло. Уилл сосредоточенно наблюдает за ним. Как поднимается и опускается его грудь, как во сне он морщит лоб, и кривит губы. Лестрейд обходит его и встречается с ним глазами. — Нужен врач? Уилл качает головой. — Всё есть, — Он опять возвращается к созерцанию. — Каждый раз засыпая, я боюсь, что проснусь, а он уже умер. — Тогда чая? — Уилл кивает.       Пока Грэг хозяйничает на кухне: ставит чайник и что-то разогреваться в духовку, Уилл садится за стол, ровно на тот стул, который вчера занимал Ганнибал. — Я наверно понимаю тебя как никто другой, — начинает Грэг, садясь за стол, на вопросительный взгляд Уилла поясняет, — о нет, Бог уберёг. Мне не приходилось сидеть рядом с Майкрофтом в больничной палате. Вот только, частенько он отправляется в горячие точки и я не всегда знаю, что он в безопасности, — он делает глоток из чашки. — Бывает, вестей нет от него неделями, а я всё просматриваю-просматриваю новости, ища зацепки и со страхом читаю о погибших в конфликте. Духовка звуком даёт знать, что всё готово, Грег поднимается забрать блюдо. — Будешь? Здесь много, — Уилл соглашается. — У нас с ним довольно странные отношения, — начинает Уилл позднее, — даже можно сказать не здоровые.       Грэг понимает, он много о них читал, особенно когда поднялась шумиха из-за того, что доктор Лектер добровольно сдался властям. «Удивительная история любви» — так назвала это Донован и мечтательно закатила глаза. Диммок тогда доступным для неё языком объяснил, что манипуляции, обман и потрошение в отношениях совсем не романтично, и Лестрейд был с ним согласен. — Ну, не стандартные, это точно. — Взаимозависимые. И закончить их можно только взаимным уничтожением. — Как вы попытались там, на утёсе? Уилл загадочно ухмыляется. — Да, как там, на утёсе. Это я к тому, что только я имею право отнять у него жизнь. — Интересные были бы у вас клятвы у алтаря, — они оба хихикают представляя.       Да, ради этого, думает Грег, чего только не сделаешь, что бы «случайно» не умереть. Будешь всем своим естеством цепляться за жизнь, что бы не нарушить клятву.       ***       Прошло пару недель. За это время Ганнибал привёл себя в порядок, побрился, выпрямился, да, передвигался он ещё медленно, но аристократичная стать и не требовала спешности. Он освоился в доме, начал по вечерам играть на рояле, даже пару раз приготовил что-то изысканное. Грег не оценил, а вот Майкрофт пошутил про мясо и посмеялся. Вот и сейчас он оккупировал кухню и творил, судя по запахам, что-то необычное. Грэг заглянул из-за его плеча на кастрюльку и сковородку на плите, но так и не понял, что это будет. — Не утруждайтесь, доктор Лектер, Майкрофт сегодня не ночует дома. Дела. — Знаю. Это для нас. Когда мы с Уиллом только познакомились я приготовил ему суп из черной шелковой курицы. Хочу вызвать у него положительные воспоминания и таким образом приободрить. — А, — Грег немного смутился, — мне вас оставить? Хотите побыть с ним наедине? — О нет, мы достаточно проводим времени вместе, когда вы оба отсутствуете.       Лукавый двусмысленный мимолетный взгляд Лектера заставляет щеки инспектора немного зардеться. — Форма одежды? — Свободная — Но, не в пижаме? — Но, не в пижаме. — А если я не приду? — Уилл расстроится. Он вам симпатизирует, — Ганнибал останавливается и пристально смотрит ему в глаза, — мне бы этого не хотелось. — Ясно, — Грег пожимает плечами, — Вы так заботитесь друг о друге. — А вы нет? — Хотел бы сейчас сказать, что не стал бы никому угрожать, что бы не расстроить Майкрофта, но вспомнил, что буквально на прошлое Рождество я ни только угрожал и шантажировал Шерлока, но и применив физическую силу закинул его в машину и привёз в родительский дом Холмсов на семейный обед. Если бы Шерлок на нем не появился, то мама-Холмс плешь Майкрофту проела бы. Так что да, заботимся.       Ганнибал легким движением откупоривает бутылку белого вина, наслаждается ароматом пробки, наливает в бокалы и передает один Грегу. — А Майкрофт сделал бы для Вас что-то подобное?       Лестрейд пробует вино — вкусно, и задумывается. — Нет, не думаю. В нашей паре я более импульсивен, он бы такого просто не допустил. Майкрофт всё-таки в первую очередь дипломат и политик. — Соглашусь. За Майкрофта.       Они ударяются бокалами. — А что значительного для Вас он делал в последнее время? — продолжает Ганнибал возвращаясь к курице. — Наверно самое значительное то, что он принял меня с моей бывшей женой и дочкой в свою семью. Для меня это было очень важно. Мои родители так и не смогли принять мой развод, а уж тем более ориентацию, — Грег делает глоток и смотрит через оставшееся вино на свет, слушая умиротворяющее шипение с плиты. — Его родители были хоть и удивлены, но всё же без всяких вопросов приняли, а Шерлок, — он засмеялся вспоминая, — каждый раз словно в первый раз. «Да? Вместе? Уже 10 лет?», — начал пародировать своего деверя Грег, — «Тебе несказанно повезло Майки, что хоть кто-то смог смириться с твоим характером и образом жизни». — Так можно сказать, что вы счастливы? — Ганнибал выключил плиту, вытер о передник руки и налил в опустевший бокал собеседника ещё вина. Грег выпил больше половины раздумывая. — Я — да. — А Майкрофт? — Думаю тоже. Он может положиться на меня, опереться в трудную эмоциональную минуту. Я люблю его, всегда буду на его стороне и он это знает, — полностью приканчивает бокал и с глухим звоном ставит его на столешницу. — Надеюсь, что так, — Ганнибал снимает фартук и начинает сервировку стола.       Ужин проходит навеселе, говорит в основном Ганнибал. Он рассказывает как они с Майкрофтом развлекались на заре своей молодости в Лондоне. Лестрейд громко смеется и невпопад шутит, ну и пусть. Если Ганнибал его и съест из-за грубости, то Майкрофт непременно за него отомстит. С это сладкой мыслью Грег проваливается в глубокий сон.       Уилл по вечерам редко покидал комнату: его ранение, да измождённость, накопившаяся за недели не самого комфортного пути из США, не лучшим образом отразились на его общительности. Лишь однажды ночью, он, застав Грега за размышлениями над делом в темной гостиной со стаканом коньяка, сам заговорил с ним. — Помнишь, в Балтиморе я был профайлером.       Лестрейд вздрагивает, и машинально выключив планшет, откладывает его. — Да, я читал о твоём особом видении преступления, — он качает головой, но всё же жестом приглашает Уилла присоединиться, — однако, уверен, что мне Шерлок не простит, если я воспользуюсь твоими услугами.       Уилл понимающе кивает и наливает себе выпить. — Брат Майкрофта, слышал о его талантах, — делает глоток, — то знаменитое дело с Мариарти. У нас его включили в одну из лекций, — пауза, — У нас, — повторяет он ухмыляясь. — Никогда бы не подумал, что буду скучать по этому. — Всегда можно заняться чем-то смежным? — Чем же? — Лжепровидец? Экстрасенс? Гадалка? — Грег поднимает бровь, — Как тебе? Будешь зарабатывать большие деньги, обманывая наивных бабушек. — А может что-то не связанное с криминалом? — Другого пока ничего в голову не приходит, — Грэм кивает в его сторону стаканом и выпивает залпом. — Вот именно, — снова себе наливает. — Помимо этого не жалеешь, что ты здесь? А не дома с собаками и женой? — Хм, — Грэм мотает головой, — Нет. Собаки у меня ещё будут.       Лестрейд улыбается в стакан. — А так ты счастлив?       Уилл замирает. Отставляет коньяк, и откидывается на спинку кресла, прикрывая глаза. — Я совру сказав «нет», но также «да» — не будет правдой. Прошло слишком мало времени, что бы судить, но определенно, по прошествии нескольких месяцев моё «да» станет 100%.       Уилл смотрит на Лестрейда легко улыбаясь. Он кивает ему. Затем они сидят в тишине, думая каждый о своём. Пару раз слышится звон стаканов и Грег всё-таки даёт посмотреть на материалы, как оказалось, совсем простого дела. Они пьют, разговаривают, шутят и скабрёзничают, и лишь на рассвете расходятся каждый по своим спальням. — Хорошо провели время? — улыбается Майкрофт, протирая глаза, его будильник прозвенел пару минут назад. — Даааа, — Грег падает сверху и присасывается к шее, — славный малый, — он добирается до подбородка, — чувствую, что сегодня буду к обеду. Не останешься со мной? — Меня, к сожалению, никто не прикроет, — вздыхает Майкрофт, и поцеловав мужа в уголок рта с сожалением покидает постель. — А как же я? Скажи, что я заболел и тебе надо обо мне заботься. — Все и так знают, что мне надо о тебе заботиться, но ты не ребенок и не нуждаешься в круглосуточном присутствии «папочки». — Вот облом, — стонет Лестрейд и распластывается на кровати.       Когда Майкрофт выходит из ванной, Грег уже спит, и ему остается только прикрыть его одеялом и поцеловать в висок, пожелав хорошего дня.       ***       Выходной начался со взволнованного Майкрофта. Он ходил по дому договариваясь со своим доверенным по поводу документов. В конечном итоге он остановился и торжественно выдал: — Ты теперь из Новой Зеландии. Ганнибал, до этого времени музицировавший на фортепьяно, остановился и удивлённо взглянул на хозяина дома. — С восточноевропейским акцентом-то? — Ты человек Мира, Ганнибал, если когда-то ты и говорил с литовским акцентом, то сейчас в твоём языке намешано всё: начиная от итальянского, заканчивая японским. К тому же, выбирать нам не приходиться. С ним ты без проблем покинешь Великобританию и через Австралию доберешься до Кубы. Паспорта будут готовы на следующей неделе. — Так быстро, — Ганнибал возвращается к фортепьяно. Думает. Потом чему-то своему ухмыляется и начинает наигрывать первые ноты In the Mood из кинофильма «Серенада Солнечной долины», непрерывно глядя на Майкрофта. Музыка завлекает. Майкрофт бросает телефон на крышку фортепьяно и присоединяется, берёт на себя вторую партию. Они играют, улыбаются друг другу, покачиваются и ударяются плечами в такт музыки. Такими их застает Грег, спустившись со второго этажа, но он не спешит их прерывать. Он видит, что его муж встретил того юношу 20-летний давности, но совершенно не испытывает ревности. Эта картина больше вызывает умиление и веет спокойствием. Их спокойствием. Словно, они ещё студенты. Молоды, амбициозны, беззаботны. Словно никто из них не находится в бегах, а от решения другого не зависят судьбы миллионов жизней. Как только музыка заканчивается — заканчивается и время беззаботности, тогда Лестрейд спешит вынырнуть из-за колонны лестницы и, поприветствовав Майкрофта легким поцелуем, одобрительно хлопает Ганнибала по плечу, мол: «Всё чудесно, я не против, доброе утро» и идёт заряжать кофе-машину. — Твой муж фамильярен, — Ганнибал ведёт потревоженным плечом, но в глубине души он даже не против. — Да, — Майкрофт кивает, — но я его люблю. К тому же, — он оценивает расслабленную фигуру своего спутника жизни, — это показатель, что он принял тебя и наши отношения. — Он твоя родственная душа? — Боюсь, что да. Страшно это признавать. — Сыграем ещё? — Да.       Дом заполняется другими произведением оркестра Гленна Миллера, всё таким же веселыми и живым. На звуки музыки выползает Уилл и присоединяется к Грегу. Они стоят рядом попивая кофе и наблюдая за исполнителями, и Грег видит у него точно такое же выражение лица как и у себя. Он тоже всё понимает, и он тоже совершенно не против.       ***       К концу прибывания Ганнибала в Лондоне, Лестрейд, видя его заботу по отношению к Уиллу, и вообще отношение к жизни, проникся к нему симпатией. Нет, он не забыл, что под его крышей жил Иль Мостро Флоренции, но это никак не помешало увидеть в нем человека рассудительного, сдержанного и разумного, умеющего привести правильные аргументы, понять и выслушать. Его удивлял факт того, что такой адекватный человек смог стать преступником. — Это всё травма перенесенная в детстве, — как-то сказал Майкрофт поймав Лестрейда за наблюдением исподтишка за Ганнибалом, который в данный момент зарисовывал общий вид гостиной с фортепьяно и вазой. — Печально, что общество потеряло такого талантливого человека из-за своей же несовершенности. — Возможно травма сделала его таким, иногда события очень сильно влияют на нашу личность.       И вот сейчас Лестред думал об этом, прощаясь с неожиданно приятным гостем. — Рад был познакомится с Вами, Ганнибал. Надеюсь, мы с Вами увидимся в будущем, но только при благоприятных обстоятельствах. — Пока Вас любит Майкрофт Холмс, любая наша встреча благоприятная. — Звучит обнадеживающе. Удачи.