Winter Hearts

Первые мгновения раннего утра были самыми мирными. Его сон никогда не был хорошим из-за того, что он страдал бессонницей. Любой реальный сон, который он получал, всегда был более утомительным, чем бодрствование, но эти спокойные моменты, когда он открывает глаза и видит мягкие черты своего парня рядом с его лицом, наполняли его внутренним покоем. Чан изучал изгиб носа Хонджуна и то, как его щека прижималась к шелковистой подушке. Его глаза блуждали по слегка нахмуренной брови и с любопытством задавались вопросом, что снится его парню. Чан мягко улыбнулся и протянул руку, чтобы провести пальцами по пепельно-светлым волосам Хона. Глаза Джуна затрепетали от прикосновения. На мгновение показалось, что он не знает, где находится, но когда его взгляд остановился на Чане, он улыбнулся так же мягко, как делал это его парень. — Привет, — прошептал он. — Привет, — произнес шепотом в ответ Чан. Между ними воцарилась приятная тишина, и глаза Хонджуна снова закрылись. — Я не могу поверить, что ты действительно здесь, — сказал Чан, протягивая руку, чтобы погладить Кима по щеке. — Все, что угодно для тебя, любовь моя. Чану стало холодно, поэтому он хотел встать, но Хонджун потянулся к нему и притянул к себе. Ким перекатился на спину и притянул Чана к своей обнаженной груди, крепко обхватив его руками. — Пока не вставай. Чан закатил глаза, но положил руку на талию парня. — Но мне холодно, надо одеться, — Чан заскулил. — Тем больше причин обниматься. — Мы много обнимались прошлой ночью. Хонджун ухмыльнулся. — Да, это так, — оба они издали тихий смешок. — Я так сильно скучал по тебе, — Чан со вздохом прижался к нему еще сильнее. — Я тоже скучал по тебе, детка, — сказал Хонджун, начиная играть с волосами парня. — Мне жаль, что потребовалось так много времени, чтобы отпроситься с работы. Они хотят, чтобы я сделал как можно больше до того, как уйду в следующем году, включая подготовку моей замены. — Все в порядке, пройдет совсем немного времени, прежде чем я смогу просыпаться с тобой каждое утро, так что я готов подождать. — Ну, я не могу дождаться, — сказал ему Хонджун. — Жить с тобой и быть с тобой каждую секунду дня - это моя мечта. — Ты ведь понимаешь, что тебе нужно будет помогать мне по хозяйству, верно? — Чан усмехнулся. Ким закатил глаза. — Накормить кучу животных и полить несколько растений, насколько это может быть сложно? Чан засмеялся. — О, ты милый наивный городской парень. Тебе повезло, что ты симпатичный. — Ай! — Хонджун изобразил обиду и перевернул их так, чтобы он мог прижать Чана к кровати, что заставило Бана засмеяться. Ни один из них не мог дождаться, когда они смогут официально жить вместе. Они всегда проводили месяцы порознь из-за работы Кима в городе. Изначально Чан чувствовал вину за то, что хотел забрать Хонджуна из своего дома, но он больше не мог мириться с расстоянием, ему нужно было быть рядом со своим парнем. — Кстати, о животных. Мне нужно встать и покормить их. Я сомневаюсь, что Чанбин уже встал, — задумчиво произнес Чан, когда его смех наконец утих. Хонджун надулся. — Еще пять минут, и ты меня еще даже не целовал. — Это потому, что у тебя неприятный запах изо рта, — игриво поддразнил Чан. — Тебе лучше забрать свои слова обратно! — воскликнул Хонджун и начал покрывать лицо Чана поцелуями, которых Бан пытался избежать, смеясь. — Чанниииииииии~ — заскулил Хон. — Чанни, люби меня! — Какой же ты, а, — Чан усмехнулся и повернул голову, чтобы встретиться лицом к лицу с Хонджуном. У него перехватило дыхание, когда он взглянул на своего парня. Его идеальные карие глаза, смотрящие на него сверху вниз, и его пепельно-русая челка, спадающая на лицо, розовость его плюшевых губ. Которые так приятно целовать. — Вау. Хонджун поднял бровь. — Вау? Чан кивнул. — Ты просто такой красивый, Джун. Это как бы просто поразило меня. — Так это значит, что я получу свой поцелуй сейчас или...? Чан поднес руку к щеке Хонджуна, чтобы снова погладить ее, прежде чем закрыть глаза и наклониться, чтобы нежно поцеловать своего парня. Бан был зависим от губ Джуна. Если бы это зависело от него, они бы никогда не переставали бы целоваться. Он просто думает, что это супер смешно и мило, когда Хонджун скулит, поэтому ему нравится дразнить его, когда он может. — Я был серьезен, когда говорил, что надо встать и покормить животных, — сказал Чан, когда они прервали поцелуй. — Я не могу оставить все Чанбину. Хонджун вздыхает и чмокает Чана в губы, прежде чем скатиться с него. Они оба встали с кровати, Бан схватил флисовую рубашку с длинным рукавом и свой комбинезон, прежде чем отправиться в душ, в то время как Ким переоделся в теплые брюки, уродливый рождественский свитер, который Чан купил для него, и красивые угги. Он также взял один из шарфов Чана, чтобы дополнить наряд. — Ты испортишь свои ботинки, если выйдешь в таком виде, — предупредил его Бан, когда он вышел из ванной. Хонджун улыбнулся. — Ну, тогда хорошо, я остаюсь дома, чтобы приготовить нам завтрак, пока ты занимаешься своими делами, ладно? Чан подошел к нему и обвил руками шею Хонджуна. — Ты такой идеальный. Я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю, — Ким нежно поцеловал его. — Скажи Чанбину, что он может прийти на завтрак. — Будет сделано. Хонджун похлопал Чана по заднице, когда тот поспешил заняться своими делами. Когда Бан вышел через парадную дверь, он увидел, что все поле и подъездная дорожка были покрыты снегом. — Видимо, ночью шел снег… Интересно, как Джуну удалось пережить это прошлой ночью. Чан надел свои резиновые сапоги, которые ждали его у входной двери, он никогда не брал их внутрь из-за всей этой грязи. Он направился к сараю для хранения и взял корм для свиней, зная, что если Чанбин уже занимается домашними делами, то сначала он будет в конюшне с лошадьми. Чан отнес корм и зашел в свинарник. — Пеппа, Джордж, Попкорн, — он окликнул свиней, насыпая корм в кормушку, а затем налил им свежей воды в другой. Свиньи выбежали из своих подстилок. Чан ухмыльнулся, наблюдая, как едят его свиньи, и несколько раз погладил их. — Оставайтесь здесь, пока я поправлю ваши подстилки, — Чан сказал им, и они продолжили торопливо поглощать свою еду. Чан закатил глаза и поискал свою лопату, собираясь начать выгребать навоз в компост на заднем дворе. Затем он заменил все подстилки из сена свежим сеном и дважды проверил, что у них есть необходимое количество изоляции, чтобы им было тепло ночью. Уходя, он оставил дверь свинарника открытой, чтобы они могли весь день гулять на улице, но не забыл запереть ворота загона. Затем Чан направился в коровник, это была немного более сложная работа, так как у них было гораздо больше коров, чем свиней. Чан схватил вилы и начал разбрасывать сено, траву и люцерновую смесь в зоне кормления коров. Он зашел в большое стойло и вычистил его, пока они ели сено. Когда Бан закончил убирать все, маленький коричневый теленок подошел к нему и ударил головой по бедру, чтобы привлечь его внимание. Чан усмехнулся и погладил теленка по голове. — Привет, Картошка. Картошка снова ударил его по бедру и лизнул джинсовую ткань комбинезона. Чан сел на чистую солому и раскрыл объятия для теленка, который немедленно прижался головой к фермеру, чтобы обнять его. Чан обхватил его руками. — Ты теперь такой большой! — радостно сказал Чан. — И ты такой же милый, как твоя мама. Чан сидел там, счастливо обнимая одну из своих любимых коров, пока Картошка не решил, что с него хватит, и не вернулся к своей матери. Чан встал и пошел погладить всех остальных коров, прежде чем покинуть сарай и, наконец, направиться в конюшню. Чанбин уже должен был прибраться в конюшне, так что Бан был благодарен, что ему не придется много делать. Чан вошел в конюшню, где увидел, как Чанбин чистит коричнево-белую пятнистую лошадь Феликса по кличке Веснушка. Они приютили Веснушку, когда Феликсу пришлось переехать со своей фермы в деревню, чтобы открыть собственную пекарню. Лошадь была менее темпераментной, чем другие их лошади, поэтому они были счастливы взять ее к себе. — Как поживают свиньи? — спросил Со. — Хорошо. Удивлен, что ты не начал с них. — Я люблю их, но я давно здесь не был. Я обещал Феликсу, что уделю Веснушке больше внимания. Чан отпер одно из стойл для своей белой лошади, Артакс. — Давай, — Чан призвал ее выйти из стойла, он схватил веревку и привязал ее к столбу быстросъемным узлом. Бан снял тяжелый коврик, средний флисовый коврик и хлопчатобумажный коврик, которые были на ней, чтобы согревать ее по ночам. Он схватил резиновую расческу, чтобы начать счищать с нее грязь. — Джун просил меня передать тебе, что он приготовит для тебя завтрак, когда мы закончим, — сказал Чан Чанбину, чистя лошадь. Он сменил расческу на жесткую щетку. — Это мило с его стороны, — прокомментировал Чанбин. — Ты все еще планируешь сделать предложение сегодня вечером за ужином? Чан кивнул. — Да. Я действительно нервничаю. Что, если он скажет «нет»? Я не думаю, что смог бы справиться с этим, особенно на глазах у всех. Это испортит всем аппетит к пряничному домику, который, как я знаю, готовит Феликс, пока мы разговариваем. Чанбин посмеивался над пряничным домиком. — Хен, я не думаю, что Хонджун способен сказать «нет». Он слишком сильно любит тебя. Он отказывается от всей своей жизни в городе только для того, чтобы приехать и быть с тобой, в этой ситуации брак кажется меньшим обязательством, чем это. Чан подумал об этом и кивнул сам себе. Он сменил жесткую щетку на мягкую, чтобы смыть с Артаксы остатки пыли. Он мягко погладил ее и потрепал по волосам, нежно поглаживая ее. — Как ты думаешь, может быть, мне следовало переехать в город, чтобы быть с ним? — с любопытством размышлял Чан. Чанбин прекратил то, что он делал, и высунул голову из-за Веснушек, чтобы взглянуть на Чана. — Хен, эта ферма - твоя жизнь. Кто будет присматривать за ней, если ты уйдешь? Ты не можете ожидать, что Ханна возьмет это на себя, а я не могу позволить себе вести хозяйство самостоятельно, не говоря уже о том, чтобы позволить себе другого помощника. И я не думаю, что Хонджун приспособится к жизни на ферме. — Ну, я привожу его сюда не для того, чтобы он был работником, так что, думаю, с ним все будет в порядке, — сказал Чан, закатывая глаза. Чан схватил мочалку и начал осторожно вытирать лицо Артаксы, а затем тщательно расчесал гриву и хвост. Как только он закончил, он положил сначала хлопчатобумажный коврик, затем флисовый коврик, а затем тяжелый коврик сверху, закрепив их на месте, чтобы они не упали, когда она выйдет во двор. Чан развязал ее и убрал веревку. — Иди поиграй, — он сказал ей, но она просто вернулась в свое стойло, чтобы лечь и пожевать соломинку. — Сколько лошадей ты уже почистил? — спросил он Чанбина. — Мэйз, Париж и Хани. Я также позаботился о жеребцах. Но один жеребенок не подпускал меня к нему близко, — Чанбин перечислил один за другим. — В конце концов Нала привыкнет к нам. Но пока я с ней разберусь. Чан проверил жеребенка, который был в одной из конюшен со своей матерью Мейз. Он убедился, что у жеребенка достаточно набивки, чтобы ему было тепло, и мягко почесал ее. — Хорошая девочка, Нала. — Готов к завтраку? — спросил Со, когда он вернул Веснушку в ее стойло. Чан кивнул. — Я думаю, мне еще раз надо сходить в душ. — И мне. Встретимся на ферме в десять. Они оба вышли из конюшни, Чан отправился на ферму, а Чанбин отправился в свой коттедж на другой стороне участка. Бан быстро принял душ и оделся в сине-зеленые клетчатые брюки и фиолетовый уродливый рождественский свитер, который подходил к Хонджуну. Он уложил волосы и надел круглые золотые очки, затем направился в столовую, где Ким и Со накрывали на стол. — Подъездная дорожка покрыта снегом, если наши гости все-таки приедут, нам нужно будет расчистить ее лопатой, чтобы они могли войти, — сообщил им Чанбин. — Сначала позавтракай, — заявил Чан, а затем подошел к Хонджуну, обнял его за талию и поцеловал в висок. — Еда выглядит восхитительно, детка. Хонджун гордо улыбнулся, затем отвел взгляд от своего парня. — Ты выглядишь восхитительно. — Фу, — Чанбин притворился, что его сейчас стошнит. Хонджун и Чан рассмеялись в унисон. — Мне просто очень нравятся эти очки на тебе. Тебе следует носить их почаще. Чан наклонился, чтобы прошептать ему на ухо. — Я надену их для тебя сегодня вечером, если ты будешь хорошо себя вести сегодня. Ким хихикнул. — Я буду вести себя хорошо.

***

Завтрак был освежающим. Они с удовольствием поели и поболтали о животных, а затем о некоторых местных и не очень новостях. Чанбина отправили мыть посуду, в то время как Чан и Хон вышли на улицу, одетые в одинаковые пуховики, чтобы начать расчищать подъездную дорожку. — Неужели так будет каждую зиму? — спросил Ким, набирая снег на лопату и отбрасывая его в сторону. — Обычно мы убираем его с солью, но снег еще не должен был выпасть. По прогнозу, он должен был выпасть не раньше, чем через несколько дней, — Чан сосредоточился на собственной работе лопатой. — Есть несколько вещей, к которым тебе придется привыкнуть, хотя жизнь на ферме не так проста, как может показаться. Мы с Чанбином просто занимались этим всю нашу жизнь. — Чанбин не против, если я перееду сюда? Бан коротко выдохнул через нос от удовольствия. — Он не живет с нами, так что все в порядке, но я думаю, он счастлив, что на ферме есть с кем поговорить, кроме меня или животных, хотя лично я думаю, что он предпочел бы Уена. — Тогда жаль, что Уен встречается с Феликсом, да? — Чанбин этого не знает. — Не знает чего? — спросил Чанбин, подходя к ним сзади с лопатой в руке. — Не знает, что я попросил Джуна стать моим батраком, — Чан ответил первое, что пришло в голову. Чанбин закатил глаза. — Ты не можешь заменить меня. Хен, я слишком бесценен для этой фермы. — Мечтай, — Чан поддразнил и высунул язык. — Сколько тебе лет? — Чанбин рассмеялся. Чан поднял руку в перчатке и показал ему пять пальцев. — Мне пять. Чанбин снова закатил глаза. — Я собираюсь почистить поближе к забору. Хонджун, убедись, что Чан работает. Ким отдал честь Чанбину. — Да, сэр. Чан подождал, пока Чанбин отойдет к забору, прежде чем воткнуть лопату в снег и, наклонившись, слепить снежок, а затем бросил его в Хонджуна. Снежок попал ему в заднюю часть плеча. Ким ахнул и посмотрел на него. — Для чего это было? — Да, сэр, — передразнил Чан. Чан наклонился и слепил еще один снежок, бросив его в Хонджуна и попав ему в грудь. — О, это так продолжается. Ким убрал свою собственную лопату, в то время как Чан слепил еще один снежок, который был меньше предыдущего, потому что Хонджун начал преследовать его прежде, чем он смог закончить его. Чан попытался увеличить расстояние между ними, чтобы он мог сделать бросок, что он и сделал, когда Ким нашел время, чтобы сделать свой собственный снежок. На этот раз Бан попал ему в руку, но тут же получил удар снежком Хонджуна прямо в грудь. — И столько всего надо было сделать, чтобы убедиться, что я работаю. Чанбин был бы так разочарован в тебе. Я думал, ты хочешь произвести впечатление на своего нового лучшего друга. Хон ударил его еще одним снежком, заставив Чана рассмеяться. Затем Ким решил повалить своего парня в снег, заставив Чана взвизгнуть от удивления. Холод снега просачивался сквозь его куртку, но теперь у них была крошечная стена уединения от снега. — Ты такой негодник, — сказал ему Хонджун. Чан ухмыльнулся ему. — Разве не поэтому ты меня любишь? — Так ли это? Я не знал об этом, — поддразнил Хонджун, и Чан заскулил. — Заткнись и поцелуй меня, дурак. — С удовольствием. Поцелуй согрел тело Чана, его разум полностью отвлекся от окружавшего их холода. Воздух между ними застыл, когда они на секунду задержали дыхание. Чан не мог не смотреть на губы Хонджуна, желая их еще больше, как наркоман, которым он был, он жаждал их так, как будто завтра не наступит. Ким мог видеть желание в глазах своего парня, поэтому он наклонился и снова поцеловал его, на этот раз немного приправив ситуацию. Он игриво прикусил нижнюю губу Чана, а затем соблазнительно лизнул ее, Бан радостно открыл рот для своего парня. Стон застрял у него в горле, и его руки крепко вцепились в куртку Хонджуна. Губы Кима были таким вкусным. Он все еще ощущал сладость кленового сиропа от блинчиков на завтрак. Хотя они всегда были такими сладкими на вкус. Чан не знал, что это было, но Хонджун был самым милым существом в мире. Ким в конце концов прервал череду поцелуев, когда его мозг наконец-то догнал его. — Нам нужно закончить убирать подъездную дорожку или, по крайней мере, этот участок до возвращения Чанбина. Чан заскулил и потянул Хонджуна за куртку. — Неееет, поцелуй меня еще раз! — потребовал Чан, затем тихо добавил «пожалуйста» в конце. — Чанни, я должен вести себя наилучшим образом, помнишь? — Да, рядом с другими людьми. Это значит, что я хочу, чтобы ты плохо себя вел со мной наедине. — Мы можем продолжить это позже. — Злюка. Хонджун усмехнулся и встал, после чего помог подняться обиженному парню. Они отряхнули друг с друга снег, и Ким застегнул куртку Чана, которая медленно расстегивалась, а Бан тем временем уставился на Хонджуна в чистом изумлении. Это было так просто, но он обожал, какой заботливый у него парень. — Я люблю тебя… Так… так чертовски сильно, — выпалил Чан. Ким усмехнулся и поцеловал Чана в лоб, прежде чем игриво натянуть шапочку ему на лицо. — Ты такой милый, а теперь возвращайся к работе. На то, чтобы привести в порядок подъездную дорожку, ушло почти два часа, но все трое гордились собой, когда это было сделано. — Мы должны слепить снеговика, — предложил Хонджун, желая поиграть со снегом и пока не возвращаться внутрь. — Вы, ребята, повеселитесь с этим, мне нужно пойти сделать несколько звонков родным, —сказал Чанбин. Они кивнули в знак признательности, прежде чем Чанбин забрал все лопаты обратно и направился в свой коттедж. — Мы должны сделать большую или маленькую семью? — спросил Чан, уставившись на снег. — Мы могли бы слепить нашу маленькую семью? — предложил Хонджун. — Блестяще. Они принялись лепить своих собственных снеговиков бок о бок, Чан нашел палочки, которые могли бы сделать так, чтобы они выглядели так, будто они обнимают друг друга. Затем ему пришла в голову блестящая идея сделать значительно более короткого снеговика с другой стороны от него. Хонджун рассмеялся, когда Чан нашел материал для их лиц. — Это Чанбин? Чан кивнул и положил материал на снеговика. — Я сделал его достаточно низким? — Мог бы быть еще ниже, — Чан непроизвольно вздрогнул, и Хонджун обнял его. — Давай отведем тебя внутрь и разожжем камин, чтобы ты согрелся. — Звучит как план, — Чан ответил мягкой улыбкой. — Тогда я могу отдать тебе твой подарок. — Я также могу отдать тебе твой. — Джун, я же просил тебя не покупать мне его, — пожаловался Чан. — Это была импульсивная покупка, но поверь мне, тебе это понравится, — гордо сказал Хон, слегка сбавив шаг, чтобы заставить Чана двигаться быстрее. — Кроме того, ты подарил мне подарок, так что это не может быть односторонним, — сказал он как ни в чем не бывало. Они вернулись в дом, сняли мокрые куртки и разожгли огонь. Ким сел первым и раскрыл объятия, приглашая Чана присоединиться. Бан сел и наклонился к нему, который крепко обнял его, Чан еще больше прижался к нему. Они позволили теплу и уютной тишине окутать себя. Чан наклонил голову, чтобы посмотреть на Хонджуна и изучить его красивое лицо, все еще не веря, что он ехал всю ночь только для того, чтобы успеть сюда к Рождеству. Лучшего парня он и желать не мог. Чан улыбнулся про себя, затем чмокнул его в щеку. — Для чего это было? — Мне просто так повезло, что у меня есть ты. — Ты сегодня такой милый, мне стоит беспокоиться? — Я просто действительно скучал по тебе. Чан отодвинулся от него и подошел к красиво украшенной елке, чтобы достать из-под нее два подарка, которые они принесли друг другу, все остальные подарки откроют после ужина. Чан вернулся к Киму и передал ему свой подарок, который тот радостно открыл, разрывая оберточную бумагу, которую Чан так долго пытался идеально сложить. Хонджуну не потребовалось много времени, чтобы открыть подарок, так как он был не очень большим. Ким ахнул. — Диск с автографом Зико? Это так круто! Ты запомнил, что я его фанат? — Конечно, я это запомнил, — сказал Чан и окинул взглядом свой собственный подарок. — Я помню каждый факт, который ты рассказал мне о себе. — К сожалению, мой подарок не такой личный, как твой, но когда я увидел его, я понял, что тебе подойдет. Чан с любопытством развернул свой подарок и ухмыльнулся, когда вытащил черную толстовку «no fake friends». — Ух ты! Мне это нравится, это моя новая любимая толстовка с капюшоном. — Тебе не обязательно лгать. Чан посмотрел ему в глаза. — Джун, я серьезно, если бы мне не пришлось носить этот нелепый рождественский свитер, я бы немедленно надел эту толстовку. — Тебе действительно это так сильно нравится? Чан нетерпеливо кивнул, положив толстовку на землю, а затем пересел на колени Хонджуна. Ким отбросил диск Зико и положил руки на талию Чана, рука Бана обвилась вокруг шеи парня. — Моя маленькая коала, — радостно сказал Хонджун. — Ты будешь таким же милым, когда я перееду? Потому что я мог бы привыкнуть к этому. Чан кивнул и наклонился, чтобы уткнуться лицом в изгиб шеи своего парня, но из-за очков это было немного неудобно. — Ты такой милый, — Хонджун усмехнулся и начал гладить талию Чана большими пальцами. — Совсем скоро мы сможем быть всегда вместе, — прошептал Ким. Сердце Чана наполнилось таким количеством тепла. Ким никак не мог знать, что он запланировал на сегодняшний вечер, он был так осторожен в этом, но слова Хонджуна только укрепили его в том, что это была хорошая идея пройти через это и что он не должен так нервничать, как сейчас. — Мы должны поскорее начать готовить, если хотим, чтобы ужин был готов, когда все соберутся здесь. — Еще нет. — Разве тебе не нужно снова покормить животных, пока не стемнело? Чан кивнул, затем пожал плечами. — Чанбин сделает все это до того, как приедет на ферму, как он делает каждый год на Рождество, он считает это моим перерывом, так как я готовлю для всех. — Ну, тебе не обязательно делать это в одиночку, я ведь теперь рядом. — Можем мы просто остаться здесь еще немного, пожалуйста? — Чан умолял и смотрел на него щенячьими глазами. — Боже, как я могу сказать «нет» этому лицу? Хонджун запустил руки под свитер и рубашку Чана, чтобы его пальцы могли рисовать узоры на коже другого. Бан вздрогнул от прикосновения и мягко улыбнулся своему парню. — Мне так повезло, что у меня есть ты, Джун, — Чан сказал ему шепотом. — Я все еще не могу поверить, что ты ехал всю ночь только для того, чтобы быть здесь, когда я проснусь, ты сделал это Рождество лучшим, просто находясь здесь. Мне так невероятно повезло. Хонджун внимательно слушал каждое слово, слетавшее с губ Чана. — Ты сегодня излишне сентиментален, ты в порядке? — поддразнил Хонджун. Чан закатил глаза. — Мне просто нужно иногда выплескивать это наружу, не осуждай меня. Хонджун ухмыльнулся и поцеловал его в щеку. — Я не осуждаю. Просто приятно слышать, как сильно ты меня любишь, — Ким нежно поцеловал Чана. — Что касается Рождества, я бы не хотел быть где-то еще. Я рад, что смог сделать это лучшим для тебя, все, чего я хочу в жизни, - это сделать тебя счастливым. — Просто того, что ты есть в моей жизни, достаточно, чтобы сделать меня счастливым. — Как слащаво.

***

Чан обернул стол красной клетчатой скатертью и накрыл его золотой скатертью. Он поставил посередине канделябр с красными и зелеными свечами. Наконец, он разложил красивый набор столовых приборов и рождественские салфетки. — Тебе не кажется, что это немного перебор? — спросил Чан Чанбина, когда Со вошел в столовую. Чанбин покачал головой. — По сравнению с уродливым снеговиком пару лет назад, это мило. Чан потер затылок и усмехнулся. — Да, это был ужасный выбор. — Все должны быть здесь через минуту, может, нам помочь Хонджуну вынести посуду? — спросил Чанбин. — Да. Они пошли на кухню, и каждый взял по блюду, чтобы подать на стол. Чан решил смешать корейские и австралийские кулинарные традиции, поэтому они приготовили традиционную запеченную курицу с запеченными овощами, блюдо из морепродуктов, булгоги и джапчэ. На десерт он приготовил Павлову, пирожное с желе и заварным кремом, рождественский пудинг и баесук. На полпути к выносу посуды они услышали звонок в дверь. — Вы, ребята, слышали это? — спросил Чан. Хонджун и Чанбин кивнули. — Идем поприветствуем наших гостей, — ответил Чанбин. Чан поставил булгоги на стол, а затем вышел к входной двери, чтобы поприветствовать всех. Первым вошел Феликс, который нес на тарелке пряничный домик, Уен сразу за ним выглядел слегка смущенным. — Он ничего не мог с собой поделать, — сказал Уен, коротко обнимая Чана. — Мы всегда с нетерпением ждем десертов Ликса, — сказал Чан с улыбкой. — Надо найти для него место на столе. Следующим, кто прошел через это, был Сонхва, лучший друг Хонджуна. Чан и Сонхва неловко пожали друг другу руки, они не были точно знакомы друг с другом, так как Ким всегда был в городе. — Джун на кухне, просто иди через гостиную и холл, пока не увидишь столовую, затем пройди через столовую, и попадешь на кухню, — Чан объяснил. Сонхва улыбнулся и поклонился, прежде чем следовать указаниям. Последними в дверь вошла пара супругов, Минхо и Джисон. Минхо нес форму для запекания, накрытую фольгой. — Я сказал ему, чтобы он ничего не приносил, — сказал Джисон и обнял Чана за них обоих. — Хотя он настоял на том, чтобы принести картофельную запеканку, он говорит, что это австралийская традиция. — Я сделал все возможное, чтобы следовать рецепту, — гордо сказал Минхо и направился в столовую, оставив Джисона с Чаном. Хан положил руку на плечо Чана. — Ты взволнован из-за сегодняшнего вечера? Чанбин рассказал мне о твоем плане. Чан закрыл рукой рот Джисона. — Ты не мог бы быть еще громче? Хан лизнул руку другого, заставив его убрать руку и вытереть ее о свой свитер. — Послушай, я чертовски нервничаю, и я не уверен, что готов это сделать, но я знаю, что хочу провести с ним остаток своей жизни… Как все прошло, когда ты спросил Минхо? — Ну, для начала, я не спрашивал его при всех… Это все равно было катастрофой. — Я не ожидал от тебя ничего меньшего. — Он все равно сказал «да», так что, думаю, я здесь настоящий победитель, — Джисон пожал плечами. — Ты справишься с этим. Мы окружены всеми, кто важен в нашей жизни, с одними из самых романтичных рождественских украшений, которые я когда-либо видел. Даже если все пойдет ужасно, например, запутаешься в своих словах или случайно подожжешь что-нибудь… Важно то, что он все равно скажет «да», потому что любит тебя, несмотря на все твои недостатки. Бан кивнул, слушая, а затем нахмурился. — Джисон... — Чан замолчал. — Ты случайно что-то поджег? Джисон отпустил его и пошел прочь, продолжая: — Важно то, что он вышел за меня. Чан рассмеялся, а затем посмотрел на лестницу, размышляя о том, делать ли предложение до или после того, как они поедят. Чан поднялся в гостевую спальню и достал коробочку с кольцом из ящика, где он его спрятал. «Вот оно, Крис. Все твое будущее зависит от этого ужина, так что не облажайся» — сказал себе Чан, пытаясь мотивировать себя. Он наблюдал, как слегка дрожат его руки, и старался не думать о возможном исходе. Он любил Хонджуна, и Хонджун любил его. Это было правильным поступком. Чан положил коробочку в карман, а затем вздохнул, воспользовавшись моментом, чтобы сделать глубокий успокаивающий вдох. Он натянул на лицо улыбку, а затем спустился вниз к своим гостям, которые все собрались за кухонным столом на своих обычных местах. Бан сел рядом с Кимом, поприветствовав его быстрым поцелуем, а затем налил всем по бокалу шампанского, раздавая их каждому, кто хотел. Чан встал, чтобы произнести свой обычный рождественский тост, но когда он оглядел лица в комнате, уставившиеся на него, и почувствовал, как Хонджун положил свою руку поверх его руки, лежащей на столе, он понял, что это тот самый момент. Ему нужно было сделать предложение сейчас, пока он привлек всеобщее внимание. — Я хочу поблагодарить вас всех за то, что пришли сегодня. Рождество - это когда семья собирается вместе и, конечно же, подарки, — Чан усмехнулся и поднял свой бокал с шампанским. — Рождество - это время проявлять любовь и быть друг с другом, это время счастья, и с учетом этого я хотел сделать этот год немного более особенным. Чан поставил свой стакан обратно на стол, и все с любопытством посмотрели на него, когда Бан повернулся к Хонджуну. Он сунул руку в карман и опустился на одно колено, все дружно ахнули, включая Кима, несмотря на то, что двое знали, что это произойдет сегодня вечером. — Эти последние несколько лет с тобой были самыми удивительными в моей жизни. Я знаю, что ты только что решил переехать из города и жить на моей ферме, но я надеюсь, что ты также готов посвятить себя нашему будущему. Я так сильно люблю тебя, и я хочу проводить с тобой каждое Рождество и каждый другой день до конца наших жизней. Слезы навернулись на глаза Хонджуна, когда он посмотрел на своего парня сверху вниз. Он попытался заговорить, но получилось сдавленно, поэтому он просто яростно кивнул. Чан ухмыльнулся, когда Ким протянул левую руку, и Бан надел маленькое серебряное кольцо с изумрудом на безымянный палец своего парня. — За счастливую пару! — радостно воскликнул Сонхва, и все подняли бокалы. Чан поднялся с пола и наклонился, чтобы поцеловать Хонджуна. — Счастливого Рождества, любовь моя. Хонджун моргнул, глядя на него, все еще пытаясь не заплакать. — Счастливого Рождества, мой Чанни.