Три недели

После финальной битвы.

Как жить в сознании с тем, что любимого человека больше нет?

Триш готова была взвыть. Всю битву она думала о том, что окончательно осталась одна. Всё кончено. Абаккио умер. С ребятами она остановилась в отеле, чтобы отдохнуть некоторое время и потом поехать в Неаполь. А то частые поездки уматывают. "Мои опасения подтвердились. Отец действительно хотел меня убить. Блять лучше бы его не встречала никогда. – Триш по-настоящему ненавидит своего отца и не считает его отцом вовсе. – Он не стоит и капли моей слезы." Ей не верилось во всё что произошло. Хотелось рвать и метать, только бы это было неправдой. Запах крови в мысли и окровавленная грудь в придачу не давали покоя. Триш тошнит. Она помнит всё отрывками. Помнит, как Буччеллати запрещал подходить к окровавленному телу Абаккио, боясь, что на Триш нападёт стенд. Её останавливали, держали, но он вырывалась, у неё хватало сил. Наранча тоже бегал, истерил и места себе не мог найти. Когда она смогла приблизиться к телу, то своими губами докоснулась до светлых, с которых давно слезла помада. Лица бледны у всех, все плачут... Всё в голове перемешалось в одно месиво. В одно кровавое нелицеприятое месиво до головной боли. До этого всего Триш что-то подсказывало, что Абаккио умрёт. Всё, теперь она одна. Готова кричать от безумной боли, от утраты. "Как я буду без него? Как быть одной?" – Триш сидит в своём номере. Жить всё сложнее. Обида и боль растут. Триш не может подняться с кровати за водой, потому что в горле пересохло. На ногах невозможно держаться. В памяти прекрасные воспоминания, что останутся навсегда. Дни, проведённые с прекрасным мужчиной. "С самым прекрасным из всей этой мафиозной шайки." Триш вспоминает, как впервые заговорила с таким взрослым дядей, к которому хрен подступишься. Она его даже обняла. А его прекрасные волосы она любит больше всего. И как потом Абаккио нелепо оправдывался за то, что общается с этой девочкой только ради задания. Ну не смешно ли? "Всё приказы в голове." – И Триш ощутила дежавю. Она думала также перед тем, как Абаккио её поцеловал и показал, о чём думает помимо всяких приказов. Вернее, поцеловала она его, но и он не был против. Первый поцелуй в фиолетовой помаде. Помнит, как она бегала за ним, а потом он за ней. "Банда у виска пальцем крутит, смотря на нас. Особенно тот поцелуй на собрании, после которого все ещё больше заинтересовались нами." Но этого больше ничего не будет. Как делились прошлым... И всё исчезло в один миг. Триш не знает как быть. Она и свободна, и в оковах. Прошлое неумолимо будет следовать за ней. Чуть ли не задыхается от слёз, которые шли без остановки. Аж до дрожи. Слишком сильный удар, от которого нервное перенапряжение. Шок сковал тело до боли, мир рассыпался на тысячи осколков. Триш вспоминает что было в церкви. Она не одобряла слова Буччеллати о том, что ей сделали бы пластическую операцию, фальшивые документы и биографию. Такой жизни не будет. Не будет никакой. Она вспоминает, как сидела в углу и не решалась вставать, боясь идти к лифту и подниматься на самый верх колокольни. Пока Бруно её не уговорил. "То ли я сама этого захотела. Конечно этот момент, как передача меня отцу, настал бы рано или поздно. Не сидела бы я вечно в углу собора." "Потом я потеряла сознание. Последний раз помню, что я была в лифте. Потом я очутилась в лодке и Леоне... Его таким видели первый раз. Он обнимал меня, гладил, пока Буччеллати объяснял мне что со мной произошло. Мне все говорили, что обязательно всё будет хорошо. Они просто хотели меня успокоить. Наранча поплыл тоже из-за меня и умер, когда мы все были в чужих телах. Пиздец, заебись живём. " "А ещё я помню, как мы с Леоне пили. Я бы не отказалась сейчас выпить. – Триш сжала одеяло до побеления подушечек пальцев и вспомнила, как делила одеяла вместе с Абаккио. – Блять да с ним всё связано." Кто-то пришёл. Триш подняла голову, отвлеклась от истерики и увидела Буччеллати со стаканом воды. "Ты мне вторую жизнь дал. Нет, третью: вторую дал когда спас." – Триш, ты как? – Никак. Бруно тут же присел рядом. Триш взяла стакан и жадно отпила воду, а после дала обратно в руку. Она очень сильно грустит. – Ой вы мои алкаши. – Бруно обнял её. – Всё ещё образуется. – Неправда. А где Джорно с Мистой кстати? Что-то давно я их не вижу. – Потому что ты из номера не выходишь. Джорно скорее всего станет боссом Passione, поэтому он с Мистой в Неаполь по этому делу поехал, потом сюда обратно. – Джорно станет новым боссом? Слава богу, что он. "У него стенд прикольный. И у меня теперь тоже свой есть." Триш вспомнила, как Абаккио постоянно критиковал мальчика. Она посмеялась и вспомнила об Абаккио. А только отвлеклась... "У меня много что теперь с ним связано." – Она вытирала слёзы. А ещё Триш скучает по умершему Наранче и без криков Фуго будет скучновато. Бруно гладил её по спине. Она вспомнила как он ругался из-за мотоцикла. – Лучше бы вы вино пили, а не катались. Ну у́мно? Надеюсь, пить больше не будешь много? – Нет, я пью как Леоне. – Понятно, значит, много. За что мне такое наказание? – Ты тоже пьёшь. – Уж поменьше, чем вы. Кто спать мне не давал после вина? – Не мы. – А кто? Бруно смог подбодрить Триш. – Тележки крадём, яйца на голову бросаем. – Между прочим, маска из яиц полезна для волос. – Они у меня от природы сами по себе хорошие, прямые, поэтому стригусь под каре. – И так всегда. У парней волосы лучше, чем у девушек. У Абаккио лучше, чем у меня. – Триш тронула иссиня-чёрную прядку. – У тебя они просто от природы не прямые как бы. И такую причёску, как у тебя, я уж точно не смог бы сделать на своих волосах. Триш усмехнулась, представляя Бруно с такой же причёской, как у неё. – Тебе лучше? – Немного. А ты как кстати? Спасибо, что спас меня. – Триш очень благодарна. Она улыбнулась. Чисто, искренне. И Бруно тоже. Оба поняли за всё время, насколько ценна жизнь. – Зато два человека из-за меня погибли. Пиздец мы живём нахуй все. – Ты не виновата. Не преувеличивай настолько. Он будет жить. – Спасибо, успокоить решил? Не получилось. Иди отсюда вообще. Мне от вас ничего не нужно. – Вспылила Триш. А Бруно вспоминает церковь. Дурно. "Как с такими ранениями я вообще дошёл? Даже не дополз. Правда, не смог Триш на руки взять. Потом меня излечил Джорно. Вовремя. Не на тех напал босс." – Подумал он. А Триш всё грустит. – Может, тебе прогуляться? Триш так и сделала, выйдя из отеля. Но перед этим переоделась в светлое платье вместо привычной юбки с топиком. Уже вечер, она гуляла и хоронила счастливое будущее. "Но что-то вы мне все не договариваете, немного странно себя ведёте". – Подумала Триш и заметила горы. "Горы Сардинии. Люблю их." – Она смотрела на знакомые виды, ведь часто здесь гуляла в детстве. В принципе, всё напоминало о прошлом. "Мама рассказывала, что горы занимают девяносто процентов острова и что они образованы из вулканических пород. Но до сих пор ни вулканов, ни их остатков обнаружить не смогли. Интересно." Триш любит Сардинию за хорошую природу, чистый свежий воздух. Здесь она родилась. Прогулялась к морю, расстелила плед и села на пляже. Похолодало немного. Погода к дождю и мрачная, уже темно. "Хорошо я взяла на чём сидеть, а то платье могла бы испачкать. Только постирала." – Триш вытянула ногти на песок и смотрела на берег, на который ритмично накатывали волны. Звёзд на небе нет, мелкий дождь покапал. "Я с ними всего на несколько дней. Когда-то пообещала и заверила я саму себя, когда оказалась среди мафиози. А прошло где-то недели три, я влюбилась в человека, которого тут же потеряла." Пусто. Вот так всё кончилось? Пора возвращаться в отель, если дождик. Но хочется ещё немного посидеть. Триш заметила фантик и грязь на песке. "М-да уж, не Италия, а помойка какая-то. Вот как можно жить в грязи? Везде мусор. Сложно до мусорки дойти и выкинуть фантик? И не только фантик. Вот так и засоряют страну. Что это делается? Я даже смотреть на грязь боюсь, не то что прикасаться ней. Охуеть не встать. Видела бы это моя мама, которая тоже не любит грязь, всем бы пиздюлей надавала за подобное. Она говорила, что это я ещё Сицилию не видела. В Неаполе и то чище. Здесь, в Сардинии, тоже слава богу. А то сорят они мне тут. Давайте в грязи жить, как свиньи." *** Триш в пледом в руке пришла до отеля. А отель до чего ж красив. Огни, дорожка. Зашла, на ресепшене поздоровалась с симпатичной девушкой и поднялась на свой этаж, к своему номеру. "Блять а ноги то грязные. Надо помыться мне. Не лягу же в постель с грязными ногами. Плед стирать нужно." А в номере её ждали Джорно и Бруно. – О, а вы чего здесь? – Поговорить нужно. – Ответил Буччеллати. – Только после того, как я схожу в ванную. – Нас пока двое, если что. Миста в Неаполе, а я стал боссом. – Джорно держал в руке черепаху. – Смотрю костюм сменил. В чёрном теперь. А почему мы не переночевали бы в черепахе? – Потому что в отеле есть хороший ресторан. Мы и тебе пиццы прихватили, а то ты с утра ничего не ела. После душа Триш сушила полотенцем мокрые волосы. "Как всегда. Хотела только тело помыть, а помылась полностью. Там такие тюбики для очищения лица прикольные. Надо бы парочку забрать с собой." – Что делать дальше? Как быть? – Мы тебе поможем. Если хочешь, то можешь примкнуть к нам на время. Как новый босс мафии я гарантирую твою защиту. – Снова в бегах? Снова прятаться? – Нет-нет. – Мягко сказал Джорно. – А заниматься она чем будет? – волновался Бруно. – Найдём дело. Убийства давать не будем, можно... Триш, а хочешь побыть в роли консильери? "Неужели Джорно и впрямь сможет быть боссом? Хороший парень. Они все хорошие несмотря на деятельность. Леоне рассказывал, что не каждый мафиозник занимается убийством. Нет, ну редко когда они это делают, но их деятельность в основном может заключаться в другом." – А Миста? – спросила Триш. – У меня буду два консильери. – А про меня почему забыли? – спросил Бруно. – Три консильери будут? Не многовато ли тебе правых рук? – Мы не забыли, а только обсуждаем планы на будущее. Мы окончательно ничего не решили ведь. "Может, действительно махнуть в мафию? Новый Дон обещает спокойствие и комфорт. Стоит ли пробовать?" – думает Триш. Она путалась. Её и саму тянуло в мафию из-за денег, которых хватит на дальнейшую жизнь. "Я же учиться осенью пойду. Деньги конечно же будут нужны не только за учёбу платить. И на нужды. Нужды же у всех есть". – Мне конечно Леоне рассказывал про мафию, но я не совсем уверена в своём решении. Поторопилась. Но пока я согласна на мафию. Живём один раз. "С одной стороны меня распирает от смелости, с другой – страшно пиздец, но деваться некуда. Мне и мама говорила, что надо жить начинать хоть как-нибудь после переломного момента. Начинаю новую жизнь." – Триш, ты чересчур смела. Юношеский максимализм. Вот как это называется. – Ты то сам во сколько в мафии очутился? – Меньше твоего возраста мне было. Из-за отца пришлось пойти, чтобы его защитить. Я то понятно, а ты то куда суёшься? – Иногда кажется, что ты в этом же возрасте и застрял. Считай, что я тоже ради родного человека вступаю в мафию. Жизнь однообразна и скучна. – Ты вообще что-ли ничего не понимаешь? – начинал злиться мужчина. – Буччеллати, можно тебя на пару слов? Бруно и Джорно отвернулись и по-быстрому перешептались. Бруно выпрямился и повернулся. – Ладно, одобряю. – Отлично. В свободное время занимаюсь творчеством, как и хотела. – Только у меня условие. Ты будешь в моей банде, под моим контролем. До консильери тебе ещё рановато. – А кому-то поздновато. Главное не подохнуть. – Это точно. – Строго ответил Бруно, смотря на Триш. – Мне же надо помогать. Не сдохну. Продолжу деятельность за другого человека. – Ну смотри, подумай повнимательнее. Мы же не прям сейчас в Неаполь обратно поедем. – Обратился Бруно к Триш, а после смотрел на Джорно и сказал, – вот я, например, претендую на высокую должность. – Будет сделано. За то, что ты помог исполнить мне мою мечту, ну и свою, принимал главное участие в этой очень сложной миссии, хоть вторым боссом будешь. – Правда? – Нет конечно. – Мне должность консильери идёт больше. Переговоры – моё всё. – Согласен с тобой, Буччеллати. Ладно, давайте спать, а то устали за весь день. Триш заметно расстроилась, вспомнив всё. – Мы с тобой. Ты не одна. – Сказал Джорно перед выходом из номера. Бруно тоже вышел. "По крайней мере, чувствую себя также как и Леоне. Хочу разлагаться." Снова одна. Или же... Не одна? Триш задумалась о мафии. "Раньше мне вообще всё это не нравилось. А сейчас как-то немножко начинает нравиться. Буччеллати оказался очень хорошим человеком, а по началу мне не очень нравился. И я никому не нравилась явно из-за своего поведения." Триш стало как-то легче. Если жить одной, то одной. Жизнь продолжается даже после всего что случилось. "Что уж сделаешь... – Триш укрылась бабушкиным одеялом и прикрыла глаза. – Нет, мне нужны эти флакончики. Выглядят дорого. Всё, работаем как мафиозник, занимаемся преступной деятельностью." Она вскочила и побежала в ванную, спиздила два флакона. "Так, спиздить кремы – это уже шаг к преступности. Джорно оценит, он же любит воровать." Триш вспомнила, что на столе лежат два кусочка пиццы в пакетике. "Отлично, ещё и поем." Триш быстро умяла пиццу и потом легла обратно в кровать. "Во весело будет, когда я уеду, а кремов не останется. А спонсор воровства – новый Дон. Если что, отмажет. Нет, там грязная ванная. – Она снова вскочила, побежала в ванную и обнаружила там универсальное средство для уборки. – Ура, я помою ванную. Горничная что-ли забыла забрать это чудо. А то в грязи спать, и так страну засорили. Ещё ванную не хватало. И вообще, у меня в номере давно убирались? Натоптано, без обуви не походишь, все пятки чёрные будут." С таким успехом Триш помыла в номере полы, постирала плед и повесила его сушиться на стул, постелив вниз толстую тряпку. "А то будет вода стекать и паркет вздуется. Теперь можно спать со спокойной душой." – Наконец-то она легла в кровать и вскоре заснула.