Свет в тумане

С неприятным скрежетом захлопнулась тяжёлая серая, как и всё на корабле, дверь тронного зала. Послышались шаги, эхом отдаваемые от стен - одни более гулкие и редкие, а другие лёгкие и частые. Арахнида в раздражение сжала кулаки — ей хотелось как можно скорее остаться одной. Она была похожа на сверхчувствительную мину, готовую взорваться от самого лёгкого касания. Воздух вокруг неё, казалось, был заряжен, отталкивая всех, кто приближался. Паучиха заметно ускорила шаг, но это ничуть не помогло — джет точно также спешил к себе, ни на дюйм не отставая от фем. Угрюмая и серая атмосфера на корабле постоянно давила на неё, вытесняя все те редкие светлые моменты, которые иногда случались в её активе. Арахниде казалось, что она накрыта стеклянным колпаком. Вокруг будто была плотная вата, окутывающая со всех сторон, не дававшая возможности вырваться. — Как же ты достал — прошипела она, когда на одном из поворотов мех слегка задел её плечом — не смей меня трогать! Дредвинг, до этого погруженный в свои мысли, не сразу сообразил, что слова прозвучали в его адрес. Его уже почти месяц преследовали кошмары, не давая нормально выспаться. Сюжет их был почти всегда один и тот же: Скайквейк стоял на краю обрыва и тянул к нему руку, взглядом моля о помощи. Но стоило Дредвингу сделать шаг к брату, как скала начинала обрушаться. Зелёный мех беззвучно двигал губами, но джет легко угадывал слова прощания. В следующую секунду трещина становилась ещё глубже, огромный валун, на котором находится Скайквейк, с грохотом отрывался. Дредвинг всякий раз просыпался в холодном поту с бешено стучащей искрой. Взгляд натыкался на ненавистный, всё время давивший на него серый потолок. Руки казались просто ледяными и слегка подрагивали. Не находя себе места от выворачивающей всю душу боли, джет принимал дозу сильного снотворного, которое ему выдавал Нокаут. Спустя некоторое время мех забывался тяжёлым сном. Утром и весь оставшийся день он чувствовал себя полностью разбитым, оживая лишь во время сражений. А вечером с замиранием искры ожидал очередной пытки. Так что звонкий голос Арахниды, резанувший по аудио сенсорам, невольно вывел его из коматоза. Дредвинг округлил окуляры, не вполне понимая причину плохого настроения напарницы. — Что не так? — Дредвинг хотел положить руку ей на плечо, но фем отшатнулась от неё, словно от огня. — Ещё спрашивает — уничижительно прошипела она, угрожающе прищурив яркие глаза. Вся её поза напоминала ощетиневшегося зверя: лапки за спиной напряжённо подрагивали. Дредвинг нахмурил брови и напряг процессор. — Если ты по поводу того камня, то ты не имела на него никакого права. Все артефакты принадлежат Лорду Мегатрону. Арахнида оскалилась. — Безмозглая марионетка! — зло выплюнула она. Внутри всё клокотало. Сегодня они нашли очередную капсулу с Кибертрона. Вот только вместо артефакта там оказался прекрасный апатит. Такие подарочки обычно оставляли, когда основное содержание капсулы незаконно вытаскивали и надо было прибавить пару лишних килограммов к опустошённому предмету. Апатит был совершено бесполезен для Мегатрона, но невероятно нужен паучихе — можно было бы попробовать добавить его в консервирующий раствор. Однако, когда она попросила у Дредвинга разрешения забрать его себе, она встретила решительный отказ. Джет с непоколебимым видом изъял у взбешённой фем камень, говоря, что нужно показать его Лорду. Естественно, Мегатрон отправил ненужную вещицу на склад, к сотне таких же. Казалось, ничего ужасного в этой ситуации не было. Но Арахниду уже потряхивало от слов меха о бескорыстном служение Мегатрону. Она этого никак не могла ни понять, ни принять. И мысль о том, что ей приходится работать с этим болваном выводила из себя. Словно тлеющие угольки, уже не до красна раскалённые, но довольно горячие, в голове постоянно вертелись все неприятные воспоминания. Искрой, распалившей огромный костёр, стал сегодняшний отнятый у неё апатит. — Ты как безвольный болван постоянно твердишь о верности. Но неужели ты забыл, что твой обожаемый повелитель чуть не убил тебя совсем недавно? — ей уже было плевать, услышат их или нет. Перед глазами встала красная пелена. Слова лились бесконтрольным потоком. Дредвинг скривился. Воспоминание было действительно не самым радужным и далеко не в пользу Мегатрона. В тот вечер джет буквально почувствовал, как у него за спиной нагревается пушка, отсчитывая последние секунды его жизни. «Откуда она могла узнать? Неужели это подлец Старскрим проболтался? Или… — Нокаут рассказал?! — взбешённый голос не предвещал ничего хорошего. Джет двинулся в сторону застывшей Арахниды. — Поделился — наслаждаясь произведённым эффектом, сладко протянула она. Не каждый может вывести из равновесия каменного Дредвинга. Эмоции он не любил показывать. В этом они были схожи. Услышав положительный ответ, мех буквально почувствовал, как внутри у него что-то щелкнуло — стоп кран сорвало. Арахнида даже дёрнуться не успела — её плечи, словно тисками, что-то сдавило, и с силой припечатало к холодной стене. Неприятная боль вперемешку с секундным страхом прокатилась по телу. — Не лезь не в своё дело — жёстко отчеканивая каждое слово, произнёс джет, нависая над сжавшейся фем. Выражение отстранённости и некой потерянности окончательно исчезло с его лица. Свет резко ушёл — широкоплечий, как скала, Дредвинг загородил и без того тускловатую лампу. — Понимаю — прогоняя из голоса неприятную хрипотцу, протянула Арахнида, стараясь выпутаться из неудобного положения. Изящные руки поднялись вверх, а острые пальчики сжались около шеи меха, — правда может неприятно уколоть. Сладкий голос у самого аудиосенсора, тонкий цитрусовый запах духов и близость чужого корпуса начали заволакивать туманом разум. У джета возникло ощущение, что он идёт по маковому полю. С каждым вдохом лёгкие всё больше забирают в себя дурманящий аромат, отравляя организм. К злобе стало примешиваться новое ощущение. Почувствовав, что давление на плечи уменьшилось, Арахнида, наслаждаясь своей очередной победой, скользнула под локоть меха, оказавшись на свободе. — Нужно меняться, а то тобой так и будут пользоваться…- не в силах отказать себе в удовольствии добить врага, она в притворно-сочувствующем жесте положила ладонь ему на предплечье. Это было ошибкой. Быстрее, чем фем успела отпрыгнуть, Дредвинг резко развернулся и сжал её тонкое запястье, дёрнув его вверх на себя. Не удержав равновесия, паучиха буквально упала на грудь меха, уперев свободную руку ему в плечо. Без промедления, Дредвинг положил ладонь на поясницу, припечатывая Арахниду к себе. Секунду красные окуляры прожигали малиновые. Как же долго его сводят с ума эти омуты. Почти всегда спокойные, они хранят в пучине что-то страшное, заставляющее искру сокращаться быстрее. Весь образ паучихи был таким. Хрупкий, аккуратный, на первый взгляд, корпус совершенно не соответствовал несносному характеру и непомерной дерзости Арахниды. В периоды, когда апатия отступала, Дредвинг мучился непреодолимым желанием схватить, связать и подчинить себе. И чем больше будет сопротивление, тем лучше. Не в силах себя контролировать, мех прильнул к приоткрытым губам. По всему телу снизу вверх будто прошёл электрический заряд, на кончиках пальцев заплясали искорки. Джет отпустил запястье и переместил руку на затылок, параллельно с этим поглаживая талию. Повинуясь страсти, он сильнее оттянул голову фем назад. Горячий язык сначала прошёлся по верхней губе, затем по нижней и стал настойчиво их раздвигать. Поцелуй стал больше напоминать укус — грубый и болезненный. Раздавшийся жалобный стон заставил слегка вздрогнуть, добавив в мозг дофамина. Вдруг джет почувствовал, как тонкие руки обвили его шею, а губы наконец открылись. Фем теперь сама прижалась к его груди, неуверенно отвечая на поцелуй. Ладонь скользнула с талии вниз, на бедро, несильно сжимая его. — Ну всё. Отпусти — отстранившись, прошептала паучиха, шумно втягивая воздух. Голова шла кругом, и не было уверенности в том, что если он её сейчас отпустит, она устоит на ногах, — нас могут увидеть. Паучиха, отгоняя дурман, в очередной раз стала выкручиваться из рук меха. Секундная слабость могла плохо для неё закончиться. — Согласен — притворно задумчиво протянул джет. Когтем он подцепил подбородок паучихи, вынуждая её смотреть ему в глаза. Увиденный страх, смятение и смущение его более чем устроили, — здесь совсем не место. Без каких-либо колебаний, одним лёгким движением, Дредвинг подхватил Арахниду поперёк талии и закинул себе на плечо. Паучиха приглушённо взвизгнула — было очень высоко. Внизу живота словно разворачивалась спираль, разнося по телу неприятные волны страха. Вдруг коридор стал раскачиваться — Дредвинг быстрым шагом направился к своему отсеку. — Ты что вообще делаешь?! Поставь меня!!! — с истерическими нотками выкрикнула фем, понимая, что не может выбраться — на её спине лежала и плотно прижимала тяжёлая рука. Джет никак не реагировал на возгласы паучихи. Теперь ему было плевать. За несколько секунд, как показалось, он преодолел необходимое расстояние. Было ощущение, что ноги отделились от тела и он парил в воздухе. Внутри всё горело и сворачивалось огненным шаром. Давно такого с ним не было. Впервые в жизни джет задал пароль правильно с первого раза и прошёл в отсек. Арахнида, уже не на шутку испугавшись, стала с новыми силами вырываться. Ноги начали бить по корпусу, а острые, как бритва когти впились под броню. Пара мгновений — и он уже в главной комнате. Пальцы заскользили по панели управления, лёгкими движениями отключая камеры и блокируя входную дверь. Все пути к отступлению отрезаны. Никаких терзаний и угрызений совести. Она сама виновата. Дредвинг немного накренил корпус и ловким движение поставил фем на ноги, крепко сжимая её предплечье. Секундное промедление. Горящий взгляд пробежался по трепещущей фигурке и остановился на подрагивающих губах. Резкое движение вперёд — и Арахнида оказалась припечатана к холодной стене. Широкая ладно опустилась на осиную талию, в то время как вторая ловко поймала тонкие запястья и подняла их над головой. Дредвинг вновь завладел губами Арахниды. Теперь он действовал уверенней, не боясь быть застигнутым врасплох. Игнорируя слабое сопротивление, мех углубил поцелуй, параллельно исследуя корпус фем. Ладонь скользнула вверх по изгибу талии и переместилась на грудь, слегка сжимая. Жалобные стоны переворачивали сознание. Искра бешено стучала, распаляя всё сильнее. Джет на мгновение отстранился: судорожный вдох, лёгкие словно обожгло — и он вновь припал к сладким губам. Арахнида полностью потеряла контроль над своим телом. Руки, крепко сжатые над головой, ничем не могли помочь хозяйке, лишь ладони судорожно сжимались в кулачки. Воздух вокруг, казалось, пылал. Вдруг мех отпустил запястья, резко перемещая руку куда-то вниз. Одним лёгким движением он подкинул паучиху, вынуждая обхватить ногами его бёдра. Комнату заполнили громкие вскрики — Дредвинг перенёс череду укусов на нежную шею. Тонкая проводка посылала сотни болевых импульсов, заставляя Арахниду извиваться в руках джета. Не в силах отстранить от себя меха, паучиха только упёрла освобождённые руки в плечи Дредвинга, запрокинув голову назад. Всё тело было словно ватным, глаза предательски пощипывало от набегавших слёз. Внезапно всё прекратилось. Мех отстранился от неё, уперев руки по обе стороны от её головы. Тяжёлое дыхание теперь едва касалось щеки. Арахнида застыла, боясь пошевелиться. — Если хочешь — уходи. Сейчас — прожигая взглядом красивое и испуганное лицо, отчеканил джет. Брать её силой он не хотел. Не в его принципах. Паучиха по-прежнему не двигалась. В груди образовалась какая-то холодная пустота. Вопреки здравому смыслу, всё существо фем требовало продолжения. Мозг из последних сил посылал сигналы к бегству. Фем сделала едва уловимое движение в сторону, однако тут же остановилась — горящее тело перестало слушаться. Плавно, как в замедленной съёмке, предательские, немного подрагивающие руки обвили крепкую шею меха. Словно раскачиваемая гулкими ударами искры о рёбра фем потянулась к джету… Дредвинг не заставил себя ждать — вовлёк паучиху в голодный, жадный поцелуй. Арахнида ответила ему со всей страстью, подчиняясь движению его рук. — Уйти тебе я уже не дам — в перерыве между безумными поцелуями прорычал джет и, в подтверждение своих слов, сильнее стиснул фем. Арахнида теряла последние крупицы сознания от грубых ласк. Было в этом что-то первобытное, что-то на уровне инстинктов, заставляющее трепетать перед силой и властью Дредвинга. Она не заметила, как он перенёс её в спальню. Холодная поверхность платформы вызвала толпу мурашек на разгорячённом теле. Многострадальные запястья оказались зажаты у изголовья платформы. Джет навис над идеальным телом, скользя по нему алчным взглядом красных глаз, блестевших в полумраке комнаты. Как же часто он представлял себе этот момент вечерами, стараясь отогнать этим свой страх перед сном. Изящная, волнующая воображение, шея, тонкие ключицы, красивая, среднего размера грудь. Когти скользнули по впалому животу, заставляя фем напрячься. Не в силах больше сдерживаться, джет припал к нежной проводке. Бьющаяся под губами жилка окончательно свела его с ума. В безумном порыве он оставил багровые засосы на шелковой шейке, чем вызвал очередные стоны. Ладонь, до этого лежавшая на талии стала исследовать фигурку фем: поднялась вверх по изгибу, очертила и сжала грудь. В это время горячие губы покрывали каждый дюйм живота фем чередой коротких поцелуев. Переодически мех слегка прикусывал нежную кожу, вызывая тихие стоны. Арахнида будто находилась во сне: мысли, связывающие её с реальностью с каждой секундой угасали, оставляя оголённые, обострённые до максимум ощущения. Ладони, бесстыдно блуждавшие по её корпусу, заставляли тихо постанывать. Внизу живота затянулся тугой узел желания. Вдруг по правому бедру прошлись, слегка щекоча, когти джета. Дредвинг, ни на секунду не отрываясь от нежной шеи, немного погладил ногу, а за тем согнул её в колене. Реакция последовала молниеносно: фем попыталась скрестила стройные ножки, но было поздно. Арахниду словно выдернули из-под толщи воды — сознание резко вернулось, сигнализируя об опасности. Обнимавшие до этого момента шею меха руки вновь упёрлись в могучие плечи. Фем инстинктивно попыталась отодвинуться от него. — И не думай — с едва уловимой угрозой в голосе произнёс джет. Рука уверенно двинулась выше по ноге. — Нет! — Арахнида опять дёрнулась, но её удержала вторая ладонь, сжавшая предплечье. Когти коснулась паховой брони и осторожно подцепили её с внутренней стороны. Послышался щелчок. — Дред… — она не успела договорить — джет коснулся пальцами нежных складок и проник одним внутрь. Комнату заполнил громкий жалобный стон. Спина выгнулась дугой, и, казалось, должна была вот-вот переломиться. Дредвинг припал к губам Арахниды и ввёл второй палец, поступательными движениями начиная растягивать портик. Паучиха извивалась всем корпусом, впиваясь когтями в спину джета. К испугу стали примешиваться едва ощутимые, но с каждой минутой усиливающиеся, волны наслаждения. Арахнида в блаженстве запрокинула голову назад, постепенно расслабляясь в умелых руках. Через некоторое время джет убрал пальцы — на них блестело несколько капель прозрачной жидкости. Второй характерный щелчок заставил Арахниду содрогнуться всем курпусом. Колено меха по-прежнему мешало сомкнуть ноги. — Расслабься, а то будет больнее — шепнул тихий голос. Джет приподнял замершую Арахниду за бедра и начал потихоньку входить. Острые когти сильнее впились в синюю броню — джет упёрся в преграду. Сказать, что он был удивлен — ничего не заказать. «Это объясняет её поведение» — пронеслось в голове у меха. Он на секунду застыл. Лёгкий укол совести за излишнюю грубость неприятно отдался в искре. Досчитав до трёх, он резко двинул бёдрами, входя во всю длину. Арахнида громко вскрикнула и вновь стала извиваться в железной хватке меха. Её словно насквозь проткнули острым мечом. На прокушенной, неприятно пульсирующей губе выступил энергон. Из глаз скатилась пара слезинок. У Дредвинга потемнело в глазах, и он не сдержал блаженного стона. Возбуждение огненной волной окатило его. Дав Арахниде несколько секунд, он начал медленно двигаться. Сотни лет войны и воздержания делали своё дело — у джета голова шла кругом, пуская перед взором разноцветные вспышки. Вся реальность сузилась до хрупкой фем, изгибающейся под ним. Боль, так остро поразившая вначале всё тело, стала постепенно притупляться. Несмотря на не самые приятные ощущения, паучиха стала двигаться в ритм с джетом. Когти оставляли полоски энергона на спине и плечах. Внизу живота стал завязываться какой-то новый узел удовольствия. С каждой секундой двигаться становилось всё сложней — тело будто налилось свинцом. — Моя — сквозь зубы прошипел Дредвинг, утробно зарычав. Последние, самые грубые и глубокие толчки, сопровождаемые громким криком. По телу Арахниды прошла сильнейшая судорога, заставляя её биться в конвульсиях…

***

Дредвинг задумчиво глядел на лежавшую к нему спиной фем. Её грудь мерно поднималась и опускалась, свидетельствуя, что паучиха в глубоком оффлайне. Слегка притушённые окуляры осматривали результаты их бурной ночи. Словно разводы тёмно- сиреневой краски, на бёдрах фем красовались следы от его рук. Лежавшее на боку запястье тоже было в синяках. Далее в свете лампы из коридора блестели несколько царапин на плече. На шее, будто диковинные цветы, распускались отметины его укусов. Опять лёгкое давление в грудной клетке напомнило ему, что надо было быть нежнее. Джет хмыкнул. Она ему задаст за это. Вдруг Арахнида потянулась и, блаженно простонав, повернулась лицом к меху. Глаза по прежнему были закрыты, а дыхание не участилось. Видимо почувствовав тепло, исходящее от корпуса джета, Арахнида неосознанно прижалась к нему. Джет улыбнулся краешком губ — сейчас она была даже милой, такой, какой, видимо, была до войны. Повинуясь разлившейся по венам нежности, Дредвинг бережно обнял фем, плотнее прижав к себе. На искре стало легче. Новая, несмелая надежда на счастливое будущее постепенно заполняла душу. В первые за очень долгое время он погрузился в спокойный, глубокий сон.