Шесть флагов, и ни одного красного

– Фредди Меркьюри. – М? – Я вспомнил, кого напомнил мне Акменра. Форд Мустанг Босс 302 кабриолет летел по трассе со звуком, от которого у Джейка мурашки ползли по загривку. Тачка не просто была в хорошем состоянии – Босс был лучше, чем с конвейера, и притом с оригинальными деталями. Джейку было даже стыдновато закидывать свой пыльный рюкзак к вещам Кори. Из колонок (“Кассеты, серьезно?” – “Нецифровой зву-ук, Джейк, лучше возьми в бардачке холдер”) Queen пели “Now I’m here”, и Джейк побарабанил пальцами по дверце, подпевая: – A baby I was when you took my hand the light of the night burned bright. The people all stared didn't understand but you knew my name on sight… Кори тоже постукивал по рулю в такт, и на следующих строках подпел, изображая Брайана Мэя: – O-oh, whatever came of you and me America's new bride to be. – Don't worry babe, I'm safe and sound. Down in the dungeon just peaches and me, – Джейк поиграл бровями, Кори рассмеялся. – У тебя отличный голос. Джейк дернул плечом и заткнулся, отвлекшись на окружающие виды. Мимо проплыл указатель с двумя стрелками: Никсон и Фернли. Кори игнорировал уже второй городишко, и это было логично: даже на подступах виднелись дома на колесах, принадлежащие приезжающим и уезжающим с фестиваля, и цены сейчас были заоблачные за посредственный сервис. Их ждал Рино: на тридцать миль дальше и на полторы сотни тысяч человек больше, чем оба предыдущих пункта. Песня закончилась, и заиграла “Another one bites the dust”, и Джейк откинул голову: да что угодно. Вечерний Рино вовсе не делал вид, что он младший брат Вегаса. Джейк хохотнул над приветствующим въезжающих слоганом: “Рино: самый большой маленький город в мире”. Здесь машина Кори смотрелась даже уместно, во всяком случае, чем ближе к району с казино, тем больше наполированных ретро-тачек было в потоке. Они заехали на мойку, чтобы Босс соответствовал. Джейк курил: делать это на ходу и вообще внутри с риском уронить пепел на кожаную обивку, он попросту не смел из уважения к машине, зато теперь наслаждался вредной привычкой, глазея по сторонам. Люди слонялись по парковке, разминаясь после дороги, ждали очереди на мойку, чтобы въехать в Рино при полном параде, ели. У одной из колонок симпатичная девушка никак не могла справиться с пистолетом, который то и дело отщелкивался, не давая ей нормально заправиться. Она раздраженно строчила в телефон, прерываясь на то, чтобы поправить пистолет. Кори вышел из ярко освещенного магазинчика-кафе при заправке, неся пакет с едой. Проходя мимо девушки, которая снова выругалась, он сделал шаг в ее сторону и ультимативно забрал пистолет из ее рук, вставил в горловину бака и как следует утвердил зубец на зацепку. Девушка было заулыбалась Кори, но тот, убедившись, что бензин пошел, приветливо кивнул ей на прощание и направился к Джейку. – Кофе и пончик. Перебить аппетит до ужина. Джейк еду взял, но спросил себя: не знает ли Кори о нем чего-то, чего Джейк ему не рассказывал? История с Бобом была дико смешная, но Джейк рассказал ее без имен и мест, в конце концов, боссы-ублюдки могли быть на любой работе, а Джейк даже в пьяном виде знал, что говорит. Он толком не мог объяснить себе, почему не хотел говорить, что работал в полиции, может, это просто было ответом на то, что он до сих пор не знал, чем именно занимается сам Кори, может, привычкой с тех пор, когда его одноразовые партнеры шарахались от него как от огня, стоило упомянуть место работы. Сам Джейк, во-первых, на всякий случай запомнил номер машины Кори, а во-вторых, аккуратно достал из бумажника и изучил его айди. Мало ли, когда ему придется выяснить что-то о Кори Тиммонсе. Хотя, возможно, кофе и пончик это просто кофе и пончик. Себе Кори взял розовый с посыпкой из маленьких маршмеллоу. Отель уже переключился на ночной режим: побольше огней, потемнее в углах лобби, поглубже декольте у женщин и повычурнее ковбойские сапоги у мужчин. Джейк машинально отмечал детали: контуры оружия под одеждой, сумочки с дополнительным отделением под алкоголь, дилеров с полными руками девиц в отвлекающих внимание платьях. Разумеется, это был не разгул преступности, требующий немедленного звонка в полицию, а рутина таких мест, но привычка никуда не делась. Тем временем Кори, по мнению Джейка, слишком доверительно и близко общался с девушкой на ресепшн. Кори вообще общался с кем угодно очень легко, вот и сейчас он слегка опирался локтем на стойку, второй рукой жестикулируя и улыбаясь так вот, как он умел, морща нос и чуть приподнимая щеками неизменные очки. Девушка подвинула к Кори картонный конвертик с ключами от номера. Кори взял, не касаясь ее пальцев. – Ну что, пора отмыть пыль из всех интересных мест? – пошутил Джейк, когда двери лифта закрылись. Кори ткнул в его сторону зажатым между пальцами конвертиком с карточками, улыбнувшись одним углом рта и прищелкнув языком. – И-мен-но. Я взял номер с джакузи. – Что? Нет, к черту джакузи! – Мне пообещали даже пену для ванны. – Если только в комплекте с ней! Джейк резко замолчал: не перегнул ли? Но Кори сделал шаг вперед, пользуясь тесным лифтовым пространством и тем, что кроме них в лифте никого не было. – С тобой. Джейк фыркнул. Лифт остановился. Номер был отличный, Джейк наслаждался бесконечно горячей водой, набирая ее в рот и отплевываясь фонтанчиками. Он едва не насвистывал от удовольствия, натираясь пушистым отельным полотенцем и кое-как причесывая пальцами волосы. Простые человеческие радости: нормальная кровать, горячая вода, сейчас еще что-то из еды заказать… – О, вау, – только и выдал Джейк, открыв дверь из ванной. Кори, в бежевом костюме и белой рубашке под коричневые ботинки, свежеотбритый и свежеуложенный, выглядел лучше любой сексуальной фантазии. – Я заказал нам столик в ресторане, – пояснил Кори. – В каком ресторане? – тупо переспросил Джейк. – В «Руби Ривер». – Я не пойду, – Джейк даже сделал шаг назад в ванную. – Мне и надеть нечего. Под, – он обвел подбородком великолепие образа Кори, – вот это все. Но никакие аргументы не подействовали – даже ворчание Джейка, что рубашка Кори, которой тот поделился, не застегивалась на его мощной и неаристократичной шее. – Выгляжу тупо, – посетовал Джейк. – Так, иди-ка сюда, – Кори расстегнул ему еще одну пуговицу на рубашке, подвернул рукава, потянул в ванную, где смочил руки водой и каким-то средством, которым пользовался сам. – Наклонись. Джейк подчинился. Кори помассировал ему волосы пальцами, и финальным штрихом намотал одну прядь на указательный – та спружинила, когда Кори отпустил. – М? – Кори повернул Джейка к зеркалу. – Выглядишь на миллион. Окей, надо признать, что с кудрями и в белой рубашке с подвернутыми рукавами и расстегнутой пуговицей Джейк выглядел… симпатично. «Руби Ривер» оказался стейкхаусом. Не слишком пафосным, чтобы туда требовалось что-то из ряда вон, но все же достаточно приличным, чтобы там готовили стейки правильной прожарки. Кори ел вкусно. Зазубренный стейковый нож с деревянной ручкой в его руках смотрелся органично, скорее оружием, чем столовым прибором, и Джейк невольно прослеживал, как он точными экономными движениями отсекает куски сочного мяса и отправляет в рот. – Значит, ты можешь работать откуда угодно? – Да, хоть из невадской пустыни, – Кори сыто выдохнул, облизываясь и глядя на Джейка открыто и прямо. – И я не буду мешать твоей работе? – Я только что закончил большой проект и планирую несколько месяцев отдыха, – Кори легко пожал плечом. – Ты точно не помешаешь. Что ж, ему предлагалось стать спутником на один отпуск, и, черт возьми, Джейк всерьез собирался согласиться. В конце концов, он всегда может попрощаться и словить другую тачку в сторону дома. Так ведь? *** Обратный путь из “Руби Ривер” лежал через парк, любовно расцвеченный огоньками. Джейк курил, Кори – просто наслаждался прогулкой. – Я хочу завтра заехать в медицинский центр, сдать с тобой анализы, — Кори сказал это предельно будничным тоном, тогда как Джейка передернуло: говорить такие вещи просто словами было чем-то из области советов по идеальным отношениям, и уж точно не соответствовало тому, как себя вел он сам. – М-м, – глубокомысленно выдал Джейк, одним звуком выражая бездну своего… изумления и нахождения на грани. – Хочу попробовать тебя на вкус, – прерывая поток мыслей на тему, как же херово Джейк должен выглядеть, чтобы предлагать ему провериться, выдал Кори Джейку прямо в ухо. Джейк подавился дымом. – Ты-ч-кхе-то такое-кхе-вслух-люди-же…! – он заозирался, но рядом как назло не было никого, кто мог бы это услышать. В целом это все было, конечно, правильно, и все такое, просто… Неожиданно. Не то, чтобы в целом Джейк был противником предохранения или что, но… “Но” заключалось в основном в том, что до сих пор Джейк был всегда снизу. Да, для Кори не было проблемой ему отсосать, да, Джейку по-настоящему нравилось именно так, но привычка постоянно доказывать, что он круче-топовее-альфачнее, требовала отыграться и поменяться местами. Хотя бы попытаться. Они валялись на отельной кровати чистые и намытые (пока что после невадской пустыни каждый поход в безлимитный душ ощущался праздником), и целовались. Джейк на пробу провел Кори по спине вниз и еще ниже. Кори прогнулся и подставил задницу в ладонь, развел колени. – М? – спросил Джейк, сжимая ягодицу. – Почему нет? Джейк отвлекся на поиски смазки и резинок, а Кори тем временем перевернулся и встал на колени. Джейк навалился, вжимаясь стояком в ложбинку: – Как ты любишь? Кори сверкнул улыбкой через плечо: – Без резинки, но мы с тобой пока не так близко знакомы. Просто налей побольше смазки. Джейк залил гелем, кажется, всего Кори от копчика до коленей, но, упершись головкой во вход, притормозил: Кори и на пальцы подавался с трудом, не похоже было, что он привычен быть с этой стороны. Кори качнулся назад сам. Джейк сжал его бедро скользкой от смазки рукой, стараясь не дергать на себя. Было хорошо. Тесно. Холодно там, где смазки на коже касался воздух, и жарко во всех остальных местах. Кори задрал голову, выгнулся, привыкая. У Джейка стояло даже слишком крепко. – Давай, – Кори уронил голову на сложенные предплечья и чуть раздвинул колени. – Задай темп, – Джейк чуть вышел, давая пространство для маневра. Кори подвигался мелко и быстро, и Джейк буквально взял дело в свои руки. – Д-да, черт, – Кори покивал куда-то в одеяло. Он выдыхал коротко и сквозь зубы, выдыхая то ругательства, то просто кивая с невнятными “да” и “Джейк”, а услышав чертовски сексуально звучавшее глухим голосом Кори слово на “ф”, Джейк не смог не пошутить: – Я как раз в процессе. Кори хохотнул. – Джейк, сделаешь для меня кое-что? – о, сейчас Джейк был готов на многое. – Кончи мне на спину. Джейк думал, что обычно у них был быстрый секс, но сегодня было даже быстрее. Он сдернул резинку и довел себя в несколько резких движений. Окей, надо признать, что стекающая по этой спине сперма смотрелась… достойно. Кори повел плечами, заставляя лужицу растечься из ложбинки вдоль позвоночника на ребра, перекатил в пальцах яйца (Джейк на всякий случай запомнил, что ему это нравится). Джейк откровенно любовался – красивое тело, красивое лицо. Блестящая от испарины плотная кожа, белеющий даже в полумраке толстый рубец на бедре, на который Джейку нравилось класть руку, когда они засыпали. Приоткрытые в изможденной полуулыбке губы, полуопущенные ресницы. Кори не поленился еще раз сполоснуться в душе. – Тебе так больше нравится? – Джейк спросил легко, но надеясь на отрицательный ответ. Кори был тем редким человеком, с которым Джейк позволял себе трахаться так, как ему по-настоящему хотелось, не думая, что от этого он выглядит как-то некруто. И было бы очень обидно узнать, что Кори на самом деле тоже хочет быть снизу. – Нет. Но тебе хотелось так, – Кори расслабленно ткнулся лбом Джейку в плечо. Джейк вдохнул запах его волос. С Кори все было слишком хорошо, и Джейк постоянно ожидал подставы. Не в смысле романтично или празднично, наоборот – просто, буднично. Привычно. Словно они знали друг друга уже целую вечность. Джейка никогда никем так не крыло. Кори закинул на него руку. Было очень удобно. *** Возможно, Джейк малодушно считал, что Кори передумает. Хотя бы что возьмет такси и поделится с ним темными очками. Но не припаркуется посреди стоянки по пятнадцать долларов в час прямо перед медицинским центром и не зайдет туда у всех на глазах. Ладно, возможно, на них пялилось не так много народу, как Джейку казалось. Несмотря на то, что Джейк ежегодно проходил профессиональное медицинское освидетельствование и сдавал базовые анализы, он чувствовал себя неуютно среди информационных плакатов, разъясняющих, что проверка обоих партнеров – дело социально правильное и не зазорное. Кори у стойки информации разговаривал с работником, парнем лет двадцати трех, этнический коренной американец, рост пять футов и три дюйма, на шее татуировка в виде ловца снов с фазаньими перьями – признак принадлежности к племени Пайютов, волосы и глаза черные, шрамов на видимых частях тела нет. – Мне очень жаль, сэр, но мы не высылаем конфиденциальную информацию на электронную почту, только выдача лично в руки в запечатанном конверте. При предъявлении удостоверения личности. Кори улыбался, Джейк бы сказал, настойчиво, парень за стойкой – все жалобнее. Наконец Кори смилостивился. – Нет проблем. Зайдем через три дня. С удостоверениями личности. Парень облегченно выдохнул. Покинув наконец пределы медицинского центра, Джейк пытался не думать о том, что с ним там делали. В самих процедурах не было ничего особенно неприятного, особенно если по привычке сравнивать все с ножом в бок, но Джейк по-настоящему волновался о результатах. Он всегда предохранялся, и во всяком случае меньше года назад сдавал тесты на гепатит и ВИЧ, и вообще вел куда менее рискованную жизнь, чем по нему можно было бы подумать, но тупая возможность получить положительный тест все равно оставалась, и это… раздражало. Нервировало. – У нас здесь еще три дня, как насчет посмотреть город? В путеводителе хвалят местную картинную галерею. Кори всегда вел себя так, словно все по плану. Возможно, таков был его план. Прибрежная влажность калифорнийского побережья не переваливалась через Катедрал Рейндж, оставляя Рино во власти пустынного сухого, немного пыльного воздуха и ветра, скатывавшегося с гор на ровные улицы. Три дня задержки, в которые Джейк рассчитывал скучать с видом на горы и разбавлять скуку сексом, оказались, возможно, самым насыщенным отпуском в жизни Джейка. Кори не шутил – они и правда заглянули в картинную галерею, и Джейк не мог не признать, что местами было красиво. Он даже сфотографировал какую-то картину на египетскую тему, чтобы отправить позже Стивену: ночной храмовый полумрак, темная гамма красок, поеденная временем статуя с птичьим черепом вместо головы и напротив – маленькая фигурка в белом плаще с капюшоном. Работа имела компаньона (Джейк познакомился с понятием “диптих” вживую): вторая висела рядом и изображала ту же, только новенькую, статую в храме, но лучи света были не лунными, а солнечными, и фигурка перед статуей была не завернута в плащ, а только перехвачена по бедрам полосой белоснежной ткани. Надпись под диптихом гласила: “Moon Knight”. – Красивая аллегория, – прокомментировал Кори. Сам он завис у огромного полотна, покрытого толстым слоем краски, как будто нанесенной шпателем. Бордовые, бурые, коричневые пятна кое-где неприятно оттенялись проблесками голубого. Джейк отвернулся: вызывало ассоциации с местом преступления. И называлось при этом почему-то “Избавление”. Видимо понимание современного искусства Джейку было недоступно. Эти пятна краски потом неясно Джейку снились, под утро, однако, смазавшись ощущением золотых ладоней на веках и ласкового неразборчивого шепота в уши. – Тебе что-то снилось, я гладил тебя по лицу, – заметил Кори. Определенно, к черту современное искусство. *** Нет, ему точно показалось, что девушка за стойкой странно улыбалась, выдавая Джейку его конверт. Или и правда Кори она улыбалась более дружелюбно? Хотя Кори все улыбались более дружелюбно. А Джейку никто старался особенно не улыбаться, к этому он привык со школы, когда из всех троих он считался не только самым долбанутым, но и самым не-красивым. Он, конечно, не сильно старался вести себя нормально, да и зачем, если и так ничего хорошего от него не ждут. С другой стороны в старших классах репутация не помешала ему какое-то время встречаться с девушкой, но… От погружения в не самый радостный эпизод его жизни его избавил Кори. Свой конверт он уже вскрыл, и по всей видимости, остался доволен результатом. Джейк потянул за язычок клапана конверта. Разумеется, он был здоров. От осознания, как глупо и сильно он все эти дни параноил, Джейк почти засмеялся. А многообещающая ухмылка Кори и вовсе смыла остатки тяжести с души. *** Рино остался позади – их путь лежал в сторону побережья. Скажи кто-нибудь Джейку, что в этом году он доедет до океана, он поднял бы на смех и ответил, что если только до суши-бара с таким названием. – Такими темпами мы сегодня не то что до Сакраменто не доедем, а просто умрем здесь с голоду и нас скормят этому гребаному бобру! – Джейк кипятился, они ждали чертовы бургеры уже чертовых сорок минут, и мигающий хвост бобра с вывески уже порядком Джейка задолбал. Животное было паршиво изображено и не менее паршиво подсвечено неоновыми линиями, которые должны были изображать, что “Счастливый бобер”, как гласила вывеска, бьет хвостом, но вместо этого получалось, что рядом с силуэтом крысы корчится пиявка. – Хорошо, что мы больше никогда сюда не вернемся, правда? – мечтательно ответил Кори. Джейк постарался этим утешиться. Кори было проще, он голод переносил практически спокойно, а Джейк напротив, злился и грозил кого-нибудь сожрать. И вид на озеро его сейчас нисколько не успокаивал: с берега тянуло чьим-то слишком вкусным рыбным барбекю. – Надолго мы в Сакраменто? – поинтересовался Джейк. – На день. Там есть, что тебе показать. – Оу? – Джейк определенно был заинтересован. Кори говорил тоном человека, приготовившего шикарный сюрприз – и сюрприз превзошел все ожидания, потому что Кори привез его в самый большой в Калифорнии музей ретро-автомобилей. Они шли по ангару-парковке, где все начиналось с двух замызганных скамеек на колесах 1887 года (табличка гласила, что это первые серийные автомобили, выпущенные Карлом Бенцем и Готлибом Даймлером соответственно), потом традиционные “Модели Т”, а центральное место занимали автомобили двадцатых – шикарно отделанные и прекрасно сохранившиеся Фиаты, Бугатти и Бенцы. – Смотри, как раз под твой белый костюм, – кивнул Джейк на серебристый Роллс-Ройс. Джейк живо представил себе Кори в этом самом белом костюме, в какой-нибудь кепке, как в фильмах про итальянскую мафию, а то и вовсе в соломенной шляпке, как британские аристократы на фотографиях с египетских раскопок, и обязательно с перстнем на пальце, выходящего из этой машины. – “Серебряный призрак”. Путешествовал бы на таком по Штатам? – На таком лучше по Англии, – Кори уже бывал здесь, и показывал место именно Джейку. Оба застряли до самого закрытия гораздо дальше, в секции “семидесятые и позже” – разгул американской дизайнерской мысли уже перестал делать машины похожими на космический корабль со встроенным проигрывателем для винила и начал делать лучшие, по обоюдному их согласию, машины. – Признайся, ты угнал своего отсюда, – подмигнул Джейк. – Нет, но мне предлагали временно его здесь экспонировать, – вернул жест Кори. Экспозиция заканчивалась почти современными шедеврами девяностых, но их пришлось буквально пробежать, да и не на что было особо смотреть, таких шедевров еще и на дороге была уйма. – Спасибо, – Джейк валялся на отельной кровати, закинув под голову руки и смотрел на Кори. – Чертовски насыщенный был день. – Рад, что тебе понравилось, – интонации Кори были очень искренними. Джейк вышел на балкон номера. Его уже практически перестало волновать то, сколько денег Кори на него спустил, разве что какие-то мелочи типа сигарет он все же предпочитал покупать себе сам из остатков гордости. Четыре сотни баксов, оставшиеся от суммы, выделенной на «отпуск», рано или поздно кончатся, как и банковский счет без поступлений – но конкретно сейчас Джейка не волновало ни это, ни то, что он не может бесконечно жить без работы, ни то, что раз в два дня ему звонил Ларри и пытался призвать на дисциплинарное заседание. Он все же взял трубку. – Ларри, давай мы посчитаем, что ты меня поуговаривал, а я в очередной раз тебя послал, и мы оба пойдем ужинать, окей? – Джейк, он собирается подавать в суд по-настоящему. – Тогда передай ему, что я не постесняюсь подать встречный иск за притеснение по национальному признаку и упомянуть каждый раз, когда он говорил, что по мне плачет концлагерь, называл мою семью жидами и вообще вел себя как образцовый фашист, – медово пропел Джейк, доставая сигарету из пачки. – Хорошего вечера, Ларри. Как же хорошо было на все наплевать. *** Окей, вид на Голден Гейт впечатлял. – Бывал тут? – Джейк кивнул на красную громаду над ними и перед ними. – Смотрел с того берега. – Часто ты вообще колесишь вот так? – Достаточно, – Кори ответил легко, но Джейк точно уловил небольшое изменение в голосе: это пока по какой-то причине частная территория, границы не нарушать. Кори привез его сюда к закату. Они ловили последние теплые дни, когда мост еще не утопал в туманах, оправдывая репутацию отличного места, чтобы покончить с собой. Небо нежно плыло розовым, переходящим в прозрачно-голубой. Ближе к воде топтались фотографы разных мастей, от бородачей с треногами и телевиками до ребят с айфоном, кольцевым осветителем и девушкой. Небо постепенно темнело. – Поехали? Опоздаем, – Джейк поймал на себе задумчивый взгляд Кори и смутился. Вряд ли они могли опоздать – до закрытия Алькатраса оставалось еще больше четырех часов, но Джейку было неловко. От того, как Кори смотрит и иногда от того, что он говорит, тоже. Джейк поначалу хотел отказаться, ну чего он в тюрьме не видел, но прикусил язык: он не хотел говорить, где работает. Работал, точнее. Алькатрас, где любовно хранили атмосферу середины шестидесятых и старались ничего даже не подкрашивать лишний раз, все еще давал фору некоторым изоляторам, где Джейку довелось побывать. Матрасы, аккуратно обернутые в выстиранные, но пожелтевшие от времени простыни, местами облупившаяся белая краска на решетках, чередующаяся с желтой и зеленой на стенах, приводили его в уныние, а Кори – в состояние молчаливой созерцательности. Будто намеренно примеряя на себя кодекс молчания, долгое время соблюдаемый в Алькатрасе, он бесшумно ступал по тюремному коридору. – Пойдете? – мужчина в форменной рубашке обратился к ним с Кори. Персонал тут работал разнообразный, но все вели себя нарочито по-тюремному, развлекая детишек – и взрослых, которые в душе были теми же детишками, только не игравшими в лего-полицейский участок. Работник предлагал им провести пять минут в камере и почувствовать себя настоящими заключенными. Джейк с усмешкой качнул головой – по своей воле за решетку ни за что, а вот Кори наоборот, молча кивнул и шагнул внутрь. “Тюремщик” загремел ключами и дверью. Звук отражался от стен и потолка и внезапно сильно бил по слуху. Было в этой картине – спина Кори в светлом пуловере, пересеченная решеткой – что-то невыразимо неправильное. Джейк сунул руки в карманы. Дверь отгремела. Кори сделал шаг к койке и сел, уложив ладони на колени. Он смотрел перед собой совершенно спокойно, молчал и не двигался. Почти через минуту так же молча повернул голову к Джейку и встретился с ним взглядом. Джейк шагнул к самой решетке, и Кори, помедлив, встал напротив. – Открывать? – поинтересовался работник. – Разве можно выйти, – сказал Кори Джейку, – раньше срока? – Кори прикрыл веки и перевел взгляд, так что окончание вопроса адресовалось уже работнику. Тот хмыкнул, видимо, шутников на эту тему у него было предостаточно. Джейк рассматривал глаза Кори, все пытаясь решить, голубые они или все же серые. Кори смотрел в ответ, но сквозь. Он повернулся к открываемой двери с каким-то словно удивлением, что его выпускают. У Джейка даже мысли не возникло сделать фото. Обратный путь до отеля они проделали, все еще невольно соблюдая кодекс тишины. Джейк остановился покурить, и, к его удивлению, Кори протянул руку за второй сигаретой. Джейк поделился, хотя вообще-то по пальцам мог пересчитать все разы, когда Кори курил, привычки у него точно не было. Джейк повел плечами – в Сан-Франциско и правда было неестественно холодно для самого начала сентября. – Хочу принять ванну, – Кори изрек это, глядя в крону дерева над собой. Джейку хотелось принять сидячее положение и хорошую порцию виски, но ванна была тоже неплохим вариантом.