***
Под ногами пропадает опора. В ушах свистит ветер, земля расползается серым пятном. Акира заторможено поднимает голову, вглядывается в удаляющийся самолёт. Шум в ушах становится всё сильнее, а надсадный гул снаружи будто разрастается бахромой новых оттенков. Вспышка над головой. Белый купол перекрывает небо, раздувается, резко подбрасывает вверх. Стропы болезненно впиваются в тело, приходится беспорядочно поправлять ремни, в попытках хоть так облегчить свою участь. Небо над головой серое, почти чёрное, в пыльных дымных разводах, исчёрканное заревом огня. Под ногами шумит море, неспокойные волны яростно накатывают на берег. Проходит всего несколько секунд, пока Акира в полной мере понимает, что до песка его не донесёт. Тёмную воду устилают потухшие парашюты, сбивающиеся в один большой ком. Стропы прямо у уха надсадно скрипят. По небу проносится громовой раскат и чуть в отдалении вспыхивает их самолёт. От него тянется струя тёмного дыма. Мокрый парашют тянет вниз. Акира едва успевает наспех отстегнуть его от себя. В бушующей воде совсем нет времени, чтобы перевести дыхание. В глаза тут же бросается чёрная макушка, но и думать об этом нет сил. Нужно скорее добраться до берега. В воде чертовски холодно. Над головой свистят пули, Акира уворачивается от едва заметного блестящего следа. Одежда напиталась водой, превратившись в одну большую бесформенную массу, липнущую к телу. Двигаться со всем грузом тяжело. Под рёбрами что-то скручивается в давящий ком. Ступни коснулись песчаного дна. Дальше только идти. Ноги грузнут в неподъёмном песке. Каждый шаг даётся с невероятным усилием. Акира всего на мгновение прикрывает глаза, хватает влажный воздух губами, а перед веками уже вспыхивает очередное зарево. Что там, впереди? Неприятное предчувствие расползается по рукам. Песчаный берег рассыпается под ногами. Акира быстро осматривает уходящие вдаль следы тяжёлых ботинок. Время идёт на секунды. Если сейчас наступление провалится, их собственные позиции ослабнут. От этого наступления зависит слишком много. Акира удобнее перехватывает автомат и резко бросается вперёд. Мокрые сапоги противно чвакают, но нет времени даже вылить из них воду. Нужно скорее убраться с береговой линии, пока его не изрешетили. За спиной какие-то хрипы, вскрики. Наверное, пули всё же попадают. Не до них сейчас. Акира выбегает на первую линию, едва успевает нырнуть за широкий каркас старого дома, прежде чем очередная пуля проскальзывает мимо. В голове с удивительной скоростью проносятся мысли, ни одна из них не цепляет сознание. Будто всё происходит где-то далеко, не с ним. Выбора ведь всё равно нет? Это происходит. Прямо сейчас. Акира вдыхает на полную грудь, бросается к следующему укрытию, дрожащими пальцами нащупывает предохранитель. Тихий щелчок даёт фантомное чувство спокойствия и защищённости. Дома разрастаются с каждым новым поворотом, заполоняют всё больше пространства. За выбитыми окнами что-то горит, но кого это сейчас волнует? Вдох. Акира выскальзывает на открытую местность, судорожно оглядывается и застывает на месте. Почему? Как? Шики плавно, будто без малейших усилий уворачивается от пуль. Он двигается настолько спокойно, без единой заминки, будто знает, что будет дальше. Знает чёртов план собственной смерти! Внезапно откидывает голову назад, резко разворачивается всем корпусом и стреляет, почти не глядя. Акира как завороженный наблюдает за пулей: та летит, почти не отклоняясь, впивается в чьё-то тело. Но Шики даже не смотрит, попал или нет, он двигается дальше. Настолько уверен в своих силах? Это как-то… странно. Алые блики от держащейся на непонятной силе вывеске вплетаются в его волосы, тонкими светлыми полосами опускаются по костюму, обхватывают автомат. Он мягко разворачивается, смотрит в глаза. Всего лишь мгновение. И тут же стреляет куда-то вбок. Акира одними губами шепчет засевший в голове вопрос: «Как?». Кончики пальцев подрагивают. Раньше приходилось слышать о том, насколько этот человек уверен в своих силах на поле боя, но увидеть такое воочию… Это ведь неправильно! Так не может быть. Это противоречит здравому смыслу! Но Акира не может сказать ни слова, лишь с восхищением и замиранием сердца смотрит, как ловко Шики проскальзывает между пулями, практически вслепую попадая в противников. Голова идёт кругом, нужно собраться! Акира оборачивается, неуверенно вглядывается в покрытый пылью и дымом город, но не может вырвать ничего. В голове пустота. Он впервые в таком месте. Сразу с самолёта в бой. Внезапно из-за спины раздаётся выстрел. До слуха долетает совершенно неожиданное: «Да бля! Откуда?». Шики на мгновение кажется растерянным. Так непривычно видеть на его лице неуверенность. Акира успевает подумать, что она там явно лишняя. И тут же грудь пронзает странной пульсирующей болью. Зрение затуманивается. В груди жжётся, словно кто-то елозит по ней раскалёнными добела гвоздями. С губ срывается надсадный крик и тут же тонет в мягком спокойствии. За спиной лишь песок, перед глазами мягкая белёсая пелена. Акира не чувствует ничего. И тут же спокойствие идёт трещинами, и с оглушительным взрывом разбивается на осколки. Тонкая алая нить скручивается, рвётся и вновь соединяется. Её края образуют замысловатое плетение. Кажется, такое приходилось видеть. Где? В голове сплошная пустота, лишь ленивые, лишённые облика мысли проскальзывают мимо. Осколки сыпятся куда-то вниз, в небытие. Акира видит это. И не может понять, что же происходит. Внутри всё скручивается в причудливый узел, и тело будто само тянется за нитью, она подсвечивается, указывает путь. От неё веет теплом и едва уловимым знакомым запахом. Осколки реальности осыпаются к ногам, отражая искривлённые улыбки неизвестных. Вот так выглядит смерть?***
Самолёт идёт на посадку возле ангаров. Майор с готовностью читает последние наставления, но слушать его бред — себе дороже. Нашёлся знаток жизни, тошнит от его нудной лекции! Акира поднимает голову, вглядывается в оживлённую подготовку. Совсем не хочется быть в паре с непонятным парнем, у которого ни один напарник не выживал, но кого это волнует? Его в таком деле как-то забыли спросить. До наступления три часа… Акира осторожно проскальзывает в сторону ангара, высматривая чёрную макушку. Нужно встретиться наконец-то с Шики. Каким бы он ни был, приказы не оспариваются. Тем более, за несколько шагов до новой жизни. Уже слишком поздно что-то менять. Неприятное предчувствие расползается по телу, проскальзывает в каждую клеточку. Акира не может понять, что именно его тревожит, откуда такая неожиданная неуверенность. Но тело будто кричит: даже не думай подходить! Выметайся из этого места! Он мотает головой, вдыхает на полную грудь и позволяет мышцам расслабиться. Возле одного из ангаров наконец-то замечает ту самую макушку. Шики устало зевает, опирается о стену и будто смотрит куда-то сквозь него. Интересно. Акира осторожно приближается, мягко начинает разговор, даже не представляя, что тут можно сказать. По себе понимает: внезапные напарники — помеха. — Я из пятого батальона, по назначению, — голос дрожит. Шики зевает. Взмах длинными чёрными ресницами. Всего одно короткое мгновение, но тело сковало напряжение. Алые радужки едва ли не пылают в полутёмном ангаре, в них так и плещется кровь. В глотке ком, который не получается не то что сглотнуть, а даже осознать в полной мере. — Знаю, — коротко отвечает. — Ты ведь не отъёбешься, верно? — Что? Заученный текст осыпается осколками к ногам. Грубо. С чего такая грубость в первую же минуту знакомства? От неожиданности перехватывает дыхание, где-то на дне сознания начинает булькать едва различимое раздражение. Да что он о себе возомнил? Какого чёрта? Акира ощущает, как по мышцам пробегает напряжение. — Забудь. Ну чего стал? Раз уж решил приклеиться намертво, двигайся! — Да больно нужно! Я не просил отправлять себя в эту дыру! Тоже мне, нашёл крайнего. Делать больше нечего, как за тобой таскаться! Шики разводит руками, похоже, его ни капли не волнует всё, что происходит вокруг. Он будто где-то в другой реальности, за пределами безумия штаба перед наступлением. Да откуда такое спокойствие берётся и где его можно для себя взять? — Пф, считаешь, ты мне нужен? Ты будешь только помехой. Акира вдыхает поглубже, пытаясь переварить сказанное. Так хочется просто врезать и закончить на этом, но драки в таких местах не поощряются. За это можно схлопотать неприятностей. А неприятностей ему в последнии дни и так досталось с лихвой. — Так работай сам! До наступления два часа… Акира уже собирается выйти, как натыкается на недовольное лицо майора. Он ничего не говорит, но по нему прекрасно видно, что эта мелочь разойдётся далеко за пределы штаба и осядет кривыми надписями на личном деле. Дерьмище! На мгновение тело сковывает неловкость. — Даже не пытаетесь делать вид, что сработаетесь. Смело. А теперь заткнитесь оба и погружайтесь. Наступление начинается. — Что? Но ведь ещё час… Шики лишь кивает, будто уже в курсе, что планы поменялись. Выходит, только Акира узнаёт обо всём последний? Что за глупость? Будто весь штаб сговорился у него за спиной и ставит палки в колёса. Безумие. Полное безумие! Перед трапом самолёта Акира задерживается. Предчувствие накрывает с головой. Он не может толком сказать, что именно тревожит, но неприятное покалывание в кончиках пальцев не даёт подняться наверх. Отчего такое яркое ощущение конца? Почему? В спину безжалостно толкают, приходится медленно занять своё место. Последние приготовления и проверки проходят как-то механически, так и не обратив на себя внимание. Акира вглядывается в тёмное небо. Оно обволакивает мягким дождливым запахом и утягивает за собой в глубину этого проклятого острова. Под ногами открывается люк. Предчувствие бьёт по всему телу тяжёлой дрожью. Акира вдыхает поглубже, отталкивается от борта самолёта и стремительно падает вниз, стараясь даже в свободном падении не выпускать из виду Шики. Им не нужно разделяться, а то майор устроит взбучку, если они, конечно, выживут… если Акира выживет. Так не вовремя в голову полезли странные мысли. Сколько раз о Шики слышали? Он выживал даже в те моменты, когда не оставалось ни одного человека, словно его оберегала счастливая звезда. Ни разу он не был проигравшим. И ни одно его задание не заканчивалось полным провалом. Монстр, не иначе. Парашют дёргает в сторону, ветер направляет его к берегу, но даже так он грозит свалиться в воду. Тут без вариантов. Акира прикидывает, сколько придётся плыть и сглатывает: не к такому он готовился. Вообще плавание не входило в необходимый перечень навыков. Но Шики это мало смущает, он с готовностью отцепляет парашют, и набирает скорость, непонятными зигзагами продвигаясь к берегу. Зачем? Их ведь… Выстрел. Под ногами просвистела пуля. За ней посыпались другие. Самолёт вдали вспыхнул, как спичка. Удар о воду оказался сильнее, чем рассчитывал Акира. На несколько секунд приходится замешкаться, собраться с мыслями, чтобы броситься в сторону берега. Обстрел прямо над головой. Свист пуль привлекает внимание. Мгновение, — среди волн показалась тёмная макушка, и Акира следует за ней, пытаясь хоть так сориентироваться, в какую сторону плыть. В этих местах он не бывал, лучше следовать за тем, кто явно знает, что делает. Время от времени Шики теряется из видимости, видимо, опускается под воду, чтобы не привлекать лишнего внимания. Акира старательно следует его маршрутом, стараясь не отклоняться. Удивительно, но пули действительно свистят над головой, но все мимо. И как он чувствовует такие злачные места? Ритуалы что ли проводит перед наступлением? А как по-другому? Разве обычный человек может полностью предугадать действия противника? Хотя одна мысль была: а точно ли он воюет на этой стороне? Может, шпион? Сам был шпионом? У него есть информаторы? Вариантов масса, но даже так пахнет едва ли не чудом. Наконец-то волны стихают, появляется очертание берега. Идти становится на удивление тяжело. Всё хлюпает, липнет. Но выбора нет. Приходится следовать за Шики, пока тот совсем не скрылся с глаз. Его несёт прямиком в первую приморскую полосу к полуразрушенным, но всё ещё стоящим домам. Мысли покатились кубарем к тем, кто мог здесь отдыхать… мог бы. Не время сейчас думать о мелочах. Нужно найти место, чтобы передохнуть. Шики впереди вздрогнул, резко развернулся, стреляя почти не глядя, и бросился вперёд. В одно мгновение он из привычного недовольного человека превратился в уверенного военного. Каждое его движение выверенное и чёткое. От него веет невероятной силой, способной сокрушить всё. Акира застывает: останавливается, прислушивается. Он не может понять отчего случилась такая перемена. Шики перед ним словно совершенно другой человек. Спокойствие и сила полностью окружили его. И невольно всё внутри сжалось от одной лишь мысли, что он способен сделать в одиночку. Перед глазами только голые стены в решето. Непримечательные и далёкие от идеала. От одного их вида становится тошно. Из-за угла выскальзывает мужчина, напирает автоматом на них. Акира едва успевает снять предохранитель, как Шики ловко попадает в него с такого расстояния. Да кто он такой? Как можно предугадать такие вещи? Голова кружится, а вместе с этим приходит и слабая тошнота. Она накатывает на глотку, сдавливает кадык. Тяжело дышать. Тяжело даже разбираться в том, что происходит. Акира глубоко вдыхает затхлый, но морской воздух и спешит за Шики в гущу событий. Тот уверенно обходит засады и отстреливается настолько метко, словно чёртово божество из старых книжек. Акира едва поспевает за ним. По протоптанной тропинке куда безопаснее. За спиной горы тел, хрипы и едва слышные стоны. Всё это — результат неправильного выбора. Но здесь, посреди разрухи и моря крови, от одной лишь мысли об удаче становится неловко. Ведь удача всегда улыбалась единственному человеку… Выстрел. Ещё один. Звон разбитого стекла. Шики проскальзывает в дом на первом этаже, уверенно пригибается у окна. Акира не видит его, но пытается повторить этот трюк. Значит, в дом. Интересно, зачем? Но времени думать нет. А сам Акира не может похвастаться такой восхитительной чуйкой. Да и отчего-то Шики хочется довериться, хоть он за собой и не звал. Удар. Где-то за спиной слышится хруст. Акира хватает воздух ртом, и быстро перелазит через выбитое окно. Цепляет ладонью торчащее стекло. Закусывает губу. Боль волнами расползается по телу, проникает в каждую клеточку и разрастается непонятной бахромой оттенков. Тело, а вместе с ним и мысли, уводит куда-то в сторону, не остаётся ничего: лишь вычищенное мгновение. Приходится с силой сжать кулаки, так, чтобы впиться ногтями в кожу, ощутить, как болят лунки. Только так получается унять тошноту где-то под кадыком. Но нехорошее предчувствие всё сильнее набирает обороты. Акира пригибается, над головой свистят пули. Здесь, у самого подоконника, куда безопаснее. По крайней мере, пока в ход не пошла артиллерия. — А ты что здесь делаешь? — шипит Шики у соседнего окна. — То же, что и ты, — отмахивается Акира, прижимаясь к стене. — Да ну! Ползи уже, раз увязался. Хотелось огрызнуться. Ну-ну, устроил себе здесь личные апартаменты, будто никто больше не додумался бы войти именно в этот дом. Но пришлось прикусить язык и послушно ползти следом. Выдавать позиции — глупо, даже если позиции сомнительные. Шики пригибается едва ли не к земле, не отходит ни на шаг от стены. Пули свистят, но все мимо. Интересно, их заметили? Или шмалят не глядя? Но у Акиры нет времени думать об этом, он послушно копирует чужие движения, пытаясь не привлекать лишнего внимания. В ладони впиваются мелкие камешки и осколки. Из-за них передвигаться всё сложнее. Россыпь стекла маячит перед глазами. Невольно возникает желание обойти её любыми способами, но Шики упорно двигается вперёд, не позволяя себе ни малейшей слабины. Акире приходится следовать рядом. — Куда мы? — осторожно спрашивает он, морщась от болезненно впивающихся в кожу стёкол. — К окну с другой стороны дома. — И? — Что? Просто ползи и молчи. Я тебе чё — справочник? Акира бы поспорил, но слов не нашёл. Стоило ли идти за Шики? Или это была самая большая ошибка? Хотелось верить, что нет. Всё же, когда жизнь зависит от странных обстоятельств, нет никакого желания проверять, чем всё могло закончиться в другом раскладе. Тем более, когда этот другой расклад так и не случился. Акира вздохнул. Что за облом? Как он дошёл до такой фигни? Под пальцами неприятно трескаются осколки, впиваясь в кожу. Смотреть вниз нет никакого желания. Только болезненнее становится. Чтобы хоть немного скрасить мучительное ожидание пришлось спросить: — Мы не можем обойти? — Вперёд. За собой не звал. Шики явно показывает, что не настроен на разговоры, но не полагаться на его противоестественную везучесть не было причин. Акира быстрее бы стал идиотом, позволив себе действовать самостоятельно. Тем более, когда рядом человек с сомнительными связями. — Ты что, из них? — Акира неопределённо кивает головой в сторону, понимая, что его не видно. Шики на мгновение останавливается, но быстро продолжает движение, отшвыривая от себя осколки. Интересно, какое у него выражение лица? Сзади ничего не видно. — Какая примитивная система. А разве не из вас? — с вызовом спрашивает. Акира пожимает плечами и припадает ближе к полу. Над головой пролетает пуля. Слова не находятся, собственно, как и желание говорить. Да и что можно сказать? Если бы не дурацкое распределение, его бы здесь не было. И лучше бы не было! Комната заканчивается окном, логично... Шики осторожно приподнимается, прижимается спиной к стене. Вдыхает, медлит, будто бы готовясь к чему-то. Внезапно выводит ствол в окно и, даже не оценивая потенциальные угрозы, стреляет в сторону. Один раз. Второй. Третий. Отходит от окна. Чёрные волосы выделяются на фоне облупленной серой стены. Он едва заметно дышит, ловя губами воздух. До слуха долетает приглушённый счёт. На семи Шики вдыхает глубже и вновь припадает к окну, почти вслепую обстреливая чужие позиции. Акира подползает ближе, но не может сдержать язык за зубами. Слова самостоятельно вырываются из глотки, оседая наивными вопросами в комнате. Тут же становится неловко. Будто окатили ведром холодной воды. — Как ты, блядь, это делаешь? — Опыт, — отмахивается Шики, прижимая автомат к себе, в алых глазах блестит беспокойство. — Чего? Опыт в предугадывании действий? Ты что — экстрасенс? Тихий, явно сдерживаемый смешок отлетает от облупленных стен. Шики поднимает голову, смотрит в глаза с какой-то искринкой. На мгновение он кажется таким расслабленным и спокойным, будто всего происходящего просто не существует. — Можно и так сказать. Голос на удивление бесцветный, лишь тень непонятного разочарования различается в нём. Акира не может понять, как реагировать на явную шутку. Глядя на эти отточенные движения со стороны, он готов поверить даже в мистику. Ведь так не бывает… не может быть. Акира замолкает, прижимает колени ближе к груди, кладёт на них голову. Выровнять дыхание неожиданно сложно. Сказывается длительный бег по воде? Или это нежелание тела подчиняться? Уже не разобрать. Шики прижимается к окну, вслушивается. И внезапно выдаёт: — Иди за мной. — Что? — Раз увязался, то поможешь. Не хочешь — сиди здесь. — Да пойду я… Шики даже не дослушал, проскользнул в сторону двери. Что-то отсчитал и выскочил под прицельный огонь. Акира хотел было возмутиться, но навряд ли его услышали бы. Оставаться в здании — самоубийство. Вариант только один: бежать под огнём вслед за Шики. Должен же он в конце концов знать, что делает? Не совсем идиот? Хотя верится в это с трудом. Акира делает глубокий шумный вдох, перед глазами всё плывёт, превращается в невнятную нечёткую грань. Ещё один вдох ощущается болезненным сдавливанием грудной клетки. И тут же перед глазами вспыхивают огоньки. Он видит, как пули проскальзывают мимо, как Шики уверенно уворачивается от них, словно видит всё в замедленном действии. На мгновение перехватывает дыхание: такие плавные движения, такая отточенная механика тела. Шики изгибается, оборачивается, волосы подхватывает ветер, алые огоньки глаз вспыхивают и тут же тухнут. Мир схлопывается. Акира рвётся вперёд. Будь он хоть чёртовым гением, какая разница? Нужно выжить. Любой ценой — выжить! Под ногами что-то хрустит, но нет времени даже мельком посмотреть туда. Перед глазами только открытая местность под огнём, и её нужно пройти. Мышцы неприятно ноют после долгой дороги. Акира едва успевает стиснуть зубы, чтобы с губ не сорвался тяжёлый стон. В голове алой лентой мелькает понимание: у него нет выбора. Если хочется жить дальше, нужно пройти этот ад. И никак иначе. Первые два шага даются неожиданно тяжело, от них аж дыхание перехватывает, но с каждым новым мир будто разглаживается, обретает чёткие грани. И, чёрт возьми, эти чёткие грани идут от отточенных движений впереди. Акира бежит, мысленно отдергивая себя от навязчивых мыслей. Почему же Шики так упёрся в голову? Вот дерьмище! Злость медленно поднимается к глотке, в голове ничего, кроме непонятного недовольства самим собой. Ну что за?! Акира резко дёргается вправо, не в силах справиться с собственной яростью, и тут же мимо уха пролетает пуля, впиваясь в соседнюю стену. Краем уха Акира слышит, как она рикошетит и отлетает куда-то. На голову падает белёсая пелена. Уже не понять, что же на самом деле происходит. Взгляд цепляется за знакомую фигуру. Мозг абсолютно чист, даже пролётных мыслей нет. Лишь слабая, едва ощутимая расслабленность разливается по телу, приятно покалывая кончики пальцев. Акиру будто уводит от всех неприятностей. Он послушно следует за собственной интуицией, уворачивается, рвётся вперёд. А вместе с ним рвётся будто целый мир на крохотные части. Вдох. Акира скрывается за деревом. Лес постепенно густеет, город остаётся всё дальше, где-то за спиной. Сходу не получается понять, куда они идут. Шики совершенно наплевать на то, что с ним есть ещё кто-то. Он держится особняком, осторожно передвигается по влажной земле. Отчего-то в голову вновь возвращаются странные мысли. Теперь отогнать пучок размышлений слишком сложно. Будто он полностью подчинил себе сознание. Становится трудно дышать. Долгая дорога даёт о себе знать. — Эй, — слегка повышает голос Акира, — куда тебя несёт? Шики оборачивается, словно не ожидал вопроса, кривится, но всё же выплёвывает короткое: — Увидишь. Молчание, повисшее над головой давит. От него невольно становится страшно. По загривку опускается дрожь, волосы становятся дыбом. Ведь если подумать: Акира только что пережил засаду, и, отчасти, благодаря этому странному человеку. Уже не в ловушку ли его ведут? Шики так спокойно и со знанием дела двигается, будто уже далеко не раз проходил этой дорогой. Акира щиплет себя за руку, пытаясь хоть так избавиться от непонятных мыслей. Даже если так, он всего лишь солдат. На какой чёрт он кому-то нужен? Таких в ловушку просто так не ведут. Слишком много чести. По кончикам пальцев пробегает дрожь. От Шики веет чем-то странным, почти мистическим. И унять нахлынувшее беспокойство не получается. Он буквально чувствует, что скоро умрёт. И ощущение последних минут сбивает с ног, доводит до боли в висках. Шики останавливается, настойчиво вглядывается в деревья. И что хочет там увидеть? Внезапный хлопок разлетается по воздуху. Перед глазами расплывается алая пелена, грудь пронизывает странной пульсирующей болью. Акира хватает воздух ртом, тянется за странным ощущением. Замыленное зрение цепляется за солнечный проблеск и тут же затухает. Сладковатый запах совсем рядом. Такой примечательный, необычный. Акира не может вспомнить, где уже его слышал. Боль в запястье тянет его сквозь чёрное небытие, расползается по телу, вспыхивает с неожиданной силой. Память мелкими песчинками рассыпается под ногами. Он из последних сил тянется за собственными воспоминаниями, но те покрываются трещинами и испаряются. Последнее, что помнит Акира: алый взгляд. Почему же в нём столько усталости и боли?..