Твой личный Иисус

      Лафайет не мог не признать, что Сэм Мерлотт умел устраивать отличные вечеринки в своём баре… если у него было такое желание, что случалось нечасто. Но, похоже, близящееся рождество повлияло и на Сэма. В бар «Мерлотт» подтянулась едва ли не половина Бон-Темпс, свободного места практически не было, хотя некоторые умудрялись даже танцевать там.       — Чувак, вот ты где! — Хесус быстро выловил в толпе возлюбленного.       — Я уж думал, что не увижу тебя до конца вечеринки, — посетовал Лафайет. — Не пойму, нахрена Соки подрядила меня украшать здесь всё? Я мастер по готовке, а не декору помещений.       Глаза Хесуса лукаво сверкнули:       — Не обижайся на неё. Зато сейчас можно расслабиться.       — С тобой — с удовольствием, — игриво подмигнул Лафайет и закинул руку ему на плечо. Он едва ли не весь день провёл в баре, то помогая с закусками для вечеринки, то с украшениями, даже не успев переодеться, и заслужил отдых.       «Лала, без тебя мы никак не справимся…» Он до сих пор не понимал, как повёлся на умоляющие слова Соки и её щенячий взгляд. Лафайет пытался подрядить и Хесуса, но он отказался, загадочно сославшись на какие-то сверхважные дела. Что это за дела такие были — так и осталось тайной. В итоге они увиделись только на вечеринке.       А после, весёлые и захмелевшие они возвращались домой. До Рождества оставалось совсем немного времени, и Лафайет с Хесусом собирались встретить его вдвоём. Рейнольдс немного повозился с ключом, который никак не желал попадать в скважину, наконец открыл дверь и толкнул её, заходя. А включив свет, обомлел.       В центре комнаты стоял большой фикус в кадке, украшенный игрушками и мишурой, под которым стояла фигурка Санта-Клауса. Ель трудно было отыскать в Луизиане, учитывая тёплый климат, но фикус тоже выглядел мило и празднично. Оглядевшись и пройдя дальше, Лафайет заметил, что на этом дело не закончилось. Украшены были практически все комнаты.       — Чёрт побери, кто впустил сюда дух Рождества? — протянул он. — Впервые вижу свой дом таким.       — Тебе не нравится? — обеспокоенно спросил Хесус.       — Шутишь? Я в лёгком шоке, но получилось… круто. — Лафайет резко развернулся к нему. — То есть, пока я возился в баре, ты приводил тут всё в порядок?       — Не только, — чуть смущённо отозвался Хесус. — Я кое-что приготовил. В духовке индейка, её осталось только разогреть. И в холодильнике кое-что. Я, конечно, готовлю не так, как ты…       Договорить он не успел, так как Лафайет впечатался поцелуем в его губы. Это было неожиданно, но Хесус ответил ему, польщённый такой реакцией на свои старания. Поцелуй был недолгий, но наполненный яркими эмоциями. Увлечься они не успели, так как Лафайет чуть отстранился и выдохнул:       — Ну за что мне такое чудо?       — За всё хорошее, — тепло улыбнулся Хесус.       — Вряд ли я успел столько хороших дел совершить, раз заслужил встречу с тобой, — негромко произнёс Рейнольдс. На его глазах блестели слёзы счастья. Казалось бы, такая простая вещь: в его отсутствие любимый человек украсил дом и приготовил праздничный ужин, но для Лафайета это значило очень много. Мало кто делал ради него даже это, тем более с такой душевной отдачей.       — Это ты подговорил Соки, чтобы я весь день был занят, и у меня не было времени даже заскочить домой? — догадался он.       — Есть такой грешок, — рассмеялся Хесус. — Прощаешь меня?       — Как я могу обижаться на того, кто настолько идеален? — улыбнулся Лафайет. — Твоя матушка угадала с именем. Ты словно Иисус, спустившийся с небес.       — Если я и сделал это, то специально для тебя, — ответил тот, почти касаясь его губ своими. Счастье, что испытывал сейчас Лафайет, было такое сильное, незамутнённое. Ведь рядом с ним было его персональное чудо…       Они всё-таки нашли в себе силы оторваться друг от друга, ведь их ждали вкусные блюда, старательно приготовленные Хесусом, а после — ночь, наполненная страстью и нежностью. Но главное — впереди их ждало ещё много счастливых моментов, которые они встретят вместе. Лафайет искренне верил в это.