I want to be the loneliest

С одной стороны, можно сказать, что Томасу наплевать на Викторию и на все те прекрасные моменты, которые они пережили вместе, ведь его задевает необоснованное и очень грубое поведение девушки в последнюю встречу. С другой, Раджи никак не может смириться с тем, что дружба, длящаяся целых пять лет, заканчивается, причём таким ужасным способом. Да, он, не обращая внимания на произошедшее между ним и девушкой, всё ещё вспоминает множество счастливых историй, которые приключились за время общения, с горькими слезами на щеках. Конечно же, Лавиния видит, что с парнем что-то происходит, ведь замечает его плачь, причём не единожды, и успокаивает при помощи объятий, поцелуев. Если впервые разы на вопрос, что же происходит, ей хватает простых слов, что это личное, ничего особенного или он не хочет рассказывать, то примерно в третий Альбрисио начинает настаивать на правде, ведь отлично видит, что любимому плохо, и хочет ему помочь или хотя бы разобраться в происходящем. — У меня была подруга Виктория. Мы дружили примерно пять лет, может даже больше. Совсем недавно она прервала все связи, не объясняя причин, и послала меня на хуй, хотя ничего плохо вроде как не случилось. Расстраиваюсь, потому что обидно из-за того, что такая крепкая дружба закончилась. Также было очень неприятно слышать подобные слова без каких-либо причин, особенно после стольких лет общения, — рассказывает Томас, прижимаясь к груди любимой. Лавиния старается его поддержать словами, что жизнь на этом не заканчивается, а ещё он обязательно найдёт себе дружбу и получше, поэтому так сильно грустить по этому поводу не надо. Раджи с ней соглашается, вытирая оставшиеся слёзы на щеках. Конечно же, девушке не очень нравится причина, по которой её парень плачет чуть ли не каждый день, ведь он, грубо говоря, тоскует по другой женщине, что с какой-то стороны можно считать за измену, но Лавиния старается об этом не думать. Только вот последующие плачи парня всё же вызывают у Альбрисио не жалость, а гнев, ведь она не понимает, как можно так долго страдать по дружбе с другой девушкой, при этом находясь в отношениях. Да, для неё это уже является изменой или, как минимум, неуважением со стороны любимого. Из-за подобного мнения Лавинии они начинают часто ссориться. Конечно же, это совсем небольшие перепалки, состоящих из нескольких оскорблений, которые ничего не значат и решаются таким же быстрым сексом. Последнюю неделю они, грубо говоря, то отдаляются друг от друга из-за многочисленных, но мелких ссор, а через полчаса вновь сближаются, естественно, при помощи близости — это говорит о том, что их и так не особо серьёзные отношения начинают медленно, но верно разрушаться. *** Утром в палату заходит медсестра со словами, что они не будут держать Итана в постели несколько дней, а выпишут сегодня, ведь он уже хорошо себя чувствует, все анализы в норме, показатели также стабильны, и смысла наблюдать за его состоянием больше нет. Итан очень рад таким новостям, ведь это означает, что он уже сегодня сможет продолжить работу над картинами и покинет больничную обстановку, которая ему приходится совсем не по нраву. Из-за данной информации у Дамиано тоже поднимается настроение, ведь ему точно также надоела эта гнетущая атмосфера больницы и уже очень хочется оказаться дома. Когда медсестра уходит, Давид вновь обнимает Итана, только уже без какого-либо волнения за его здоровье, потому что им буквально несколько секунд назад сказали, что переживать больше не за что. Торкио поглаживает его по спине и целует в макушку, тем самым благодаря за то, что он всё это время находился рядом и оказывал колоссальную поддержку в любую минуту. Ближе к одиннадцати часам утра Итана выписывают. Парни направляются к нему в квартиру, чтобы побыть вместе и перевести дух после происшествий, доставивших им немало нервов. Они уже находятся дома, лежа в обнимку на мягкой кровати, которая после больничной койки и довольно твёрдого кресла кажется чем-то божественным, особенно для спины. Вроде как всё налаживается, ведь их уже выписали из больницы, организм Итана никак не пострадал, что не должно доставлять никаких нервов, но Дамиано в своём репертуаре: находит проблемы там, где их нет. Парень до сих пор думает, что Торкио пострадал из-за него, ведь он придумал идею с клубом, чтобы расслабиться, и начал смешивать алкоголь в чрезмерных количествах. Из-за этих мыслей у него появляется чувство мучительной вины, которое не даёт ему покоя даже после вчерашней истерики и причинения боли самому себе. Наверное, это должно было ему помочь, но всё, как обычно, идёт через одно место. Пока Итан в полном спокойствии лежит у него на плече, Дамиано не может найти себе место из-за этой чертовой вины. Он очень хочет от неё избавиться, а единственный способ — это извиниться перед любимым человеком, даже если он не думает об обиде. — Итош, прости меня, пожалуйста. Это я во всём виноват. Я не должен был заставлять тебя идти в клуб. Если бы мы не пошли туда… — Давид не успевает договорить, как Торкио прерывает его извинения. Когда Итан слышит данные слова, то очень сильно удивляется, ведь он даже не думал обижаться или злиться на любимого из-за произошедшего. Если говорить честно, то парень вообще не искал виноватых и не будет, ведь уже всё случилось, а время обратно не вернуть. Итан прерывает его на полуслове, ведь считает, что извинения в данной ситуации ему совсем не нужны. Он, наоборот, старается сделать так, чтобы парень больше не чувствовал вины из-за ничего: — Дами, не надо извиняться. Я тебя ни в чём не виню и не буду, ведь ты ничего плохого не сделал, — Итан пытается успокоить Давида такими словами, а после добавляет ещё несколько фраз, — Я, наоборот, должен тебе спасибо говорить, ведь ты оказал мне большую поддержку, без которой я бы вряд ли справился. Люблю тебя, — Итан произносит благодарность, смотря тому в глаза влюблённым и добрым взглядом, что полностью успокаивает Дамиано и даёт ему понять, что любимый не обижается. — Я тебя тоже, — молвит парень, прижимая любимого к себе ещё сильнее. Давиду не хватает простых объятий, поэтому он касается руками чужого подбородка, заставляя Итана посмотреть на него, после размазано накрывает его мягкие губы своими, пока ладонь перемещается на щеку, поглаживая её и иногда сжимая, что приносит Торкио немало приятных ощущений. Несмотря на то, что поцелуй довольно быстрый и нечёткий, по телам парней всё равно проходятся приятные мурашки, а сердце уже готово выпрыгнуть из груди. Оторвавшись от губ любимого, Дамиано смотрит на того немного пьяными от страсти глазами и вновь перемещает руку, только теперь на макушку, начиная перебирать шелковистые волосы парня и даже не замечая, что из-за постоянного движения руки туда-сюда рукав толстовки оголяет его запястье, на котором ещё осталось несколько следов после вчерашней истерики. Хоть Итан ни на секунду не отводит взгляд от чужих и таких манящих губ, он всё равно краем глаза замечает, что с запястьем парня что-то не так, поэтому решает посмотреть на него более внимательно и понять, что просто накручивает себя, но всё оказывается куда сложнее, ведь он видит пару немного покрасневших царапин, которые, судя по всему, уже практически зажили. Торкио, не до конца осознавая, что же происходит, аккуратно берёт любимого за руку, поворачивает её увечьями к себе и рассматривает более подробно, чтобы убедиться, что ему не показалось, после он переводит то ли обеспокоенный, то ли вопросительный взгляд на парня. Дамиано, который прекрасно понимает, что же Итан там видит, из-за нависшего над ним стыда и страха не может связать и слова, поэтому единственное, на что ему хватает сил — это закусить губу, покраснеть и отвести взгляд в сторону Торкио по поведению Давида понимает, что, судя по всему, пугает или слишком сильно давит на него, поэтому первым делом отпускает чужое запястье и заключает в крепкие объятия, стараясь вновь успокоить парня. Через некоторое время Итан проводит пальцами по его щеке и задаёт вопрос, которого Давид очень сильно опасался: — Дами, что тебя заставило это сделать? — очень мягким и ласковым голосом спрашивает Торкио, который очень хочет узнать, что же происходит с любимым, и помочь ему. Давид долгое время не отвечает, ведь ему как-то неловко говорить о том, что он сделал это с собой из-за какого-то там стыда, будто он какой-то маленький мальчик, который не умеет контролировать своим эмоции. Он долго думает, что ему сказать, и всё же решает немного приврать: — Я очень испугался за тебя, разнервничался, поэтому ночью пока ты спал, я дал волю эмоциям, а успокоиться по-нормальному не смог, — рассказывает Дамиано. Да, он скорее не лжёт, а больше утаивает настоящую причину, которая кажется ему стыдливой для двадцати четырёх летнего мужчины. Несмотря на то, что он скрывает основную причину, ему всё равно очень сложно об этом говорить, поэтому на время рассказа он вообще отворачивает голову в другу сторону от Итана и закрывает глаза, скорее даже зажмуривает. Выслушав парня, Торкио первым делом при помощи ладони на чужой щеке разворачивает парня лицом к себе, что заставляет его открыть глаза и посмотреть на любимого, после Итан чмокает Давида в губы, думая, что это поможет ему хотя бы немного успокоиться, и начинает нравоучения: — Дами, не делай так больше, пожалуйста. Если тебе становится так плохо, то приходи ко мне, я помогу, — говорит Торкио, надеясь, что парень его услышит и больше не будет так поступать со своим телом, после задаёт ещё один вопрос, ответ на который его очень сильно интересует, — Почему ты не разбудил меня, я же мог тебя успокоить? — Не хотел, чтобы ты ещё и из-за меня волновался, ведь тебе и без того плохо было, — отвечает парень, пропуская первую слезу. Торкио тяжело вздыхает, ведь не особо понимает решение парня, но больше ничего не говорит по этому поводу, ведь видит, что любимому и так тяжело, а он со своими нравоучениями может сделать ещё хуже, поэтому он просто начинает поддерживать: — Малыш, не надо плакать. Уже всё хорошо. Я рядом, — говорит Итана, поглаживая любимого по щеке и обнимая. После последних слов парня Дамиано немного отпускает, точнее, он расслабляется, перестаёт стыдиться своего поступка и просто прижимается к ладони Итана, только слёзы из глаз всё ещё льются, и он вновь не в силах успокоиться самостоятельно, но сейчас рядом есть его любимый человек, который обязательно поможет. *** Леонардо уставший едет домой после долгого и трудного рабочего дня, а на лице всё равно расцветает улыбка от понимания того, что он смог добиться всего, чего хотел, ведь у него есть бизнес, приносящий ему огромные деньги, и любимая девушка, точнее, марионетка в руках манипулятора, которая больше не работает на позорной работе, не общается с противоположным полом, не надевает открытую одежду, будто она шлюха, а целыми днями сидит дома и занимается бытом в ожидании его прихода. Также ему очень нравится, что за время их отношений Виктория научилась очень вкусно готовить и содержать чистоту в квартире, что очень важно для парня, ведь его любимая обязана обладать такими навыками для теплоты и уюта в их доме. По правде говоря, Де Анджелис даже не замечает колоссальных изменений, которые происходят в её жизни, ведь Леонардо, благодаря своим прекрасным умением манипулировать и завораживать женщин деньгами или «любовью», очень грамотно запудривает её мозги и заставляет верить в то, что ей комфортно жить в таких условиях. *** Хоть Дамиано уже давно успокоился при помощи поддержки Итана в виде объятий, поглаживаний по щеке и быстрых поцелуев, да и Торкио тоже отошёл после небольшого шока из-за увечий Давида, влюбленные всё равно ещё находятся на нервах. Конечно же, они не такие сильные, как раньше, но всё же хочется избавиться от них, а лежание в обнимку уже успевает надоесть. Да, парням уже давно хочется перейти к чему-то более большому, чем простые поцелуи или те же самые объятия, только вот они об этом почему-то даже не говорят. Видимо, не было подходящего момента, который, судя по всему, сейчас настаёт. Торкио, которому уже давно надоедает лежать без дела, решает, что им уже пора перешагнуть черту, точнее сблизиться в сексуальном плане. Он немного неожиданно для Дамиано нависает над ним, смотря тому в глаза, буквально несколько секунд, после переходит к делу. Итан с небольшой неловкостью в действиях касается чужих губ своими. Давид без всяких сомнений отвечает, причём с напором и явным желанием продолжать, поэтому у Торкио пропадает вся неловкость, когда он чувствует инициативу с другой стороны. Дамиано кладёт руки на крепкие плечи Итана и периодически сжимает их или даже не сильно царапает, что придаёт партнёру гамму разных и приятных ощущений. Итан на губах долго не задерживается, ведь буквально через несколько минут уже изучает шею партнёра. Как только он касается её губами, Дамиано шумно выдыхает, что говорит о том, что эта одна из его эрогенных зон, поэтому Торкио решает остановиться на этой прекрасной части тела, чтобы доставить тому как можно больше сладостных ощущений. Итан с небольшим напором проводит языком по кадыку, что заставляет парня издать ещё один выдох, наполненный только наслаждением от чужих действий. Он примыкает к шее губами, начиная медленно посасывать её в одном месте, что оставляет на коже алый след, который молодой человек тщательно зализывает. Для Дамиано — шея одно из самых чувствительных мест, поэтому после каждого прикосновения к ней по телу проходится тепло вместе с мурашками, а изо рта вылетает либо шумный вздох, либо протяжный стон, особенно когда Итан посасывает одно и то же место долгое время, чтобы оставить отметину. Торкио стягивает чужую футболку и тут же припадает языком к татуировкам, начиная обводить их контур, отчего Дамиано немного поёживается, ведь это довольно щекотно. Когда парень доходит до надписи «Mammamia», то оставляет внизу живота последний поцелуй, сдёргивает чужие штаны вместе с бельём и раздевается сам. Дамиано на несколько секунд замирает разглядывая пресс любимого, который всегда сводит его с ума и манит прикоснуться к нему, поэтому исполняет своё желание. Он притягивает Итана к себе, после меняется с ним местами, оказываясь сверху. Парень оставляет мимолетный поцелуй на его мягких губах и сразу же переходит к столь желанной части любимого тела. Давид садится на его бёдра и наклоняется к сексуальному прессу, вначале просто лапает, после оставляет несколько засосов и влажных линий от языка, что только придаёт упругим кубикам новых красок. Дамиано решает не останавливаться только на накаченном прессе, поэтому спускается ниже, обхватывая член рукой и делая несколько резких движений вверх-вниз, что заставляет Торкио рвано задышать и прогнуться в пояснице, прося ещё. Давид садится немного поудобней и касается языком головки, слизывая предэякулят и слыша довольный стон, что пускает по его телу волны тепла. Он берёт её в рот, жадно посасывая и мастерски работая языком, обводя каждую выступающую венку и уретру. Итан вновь прогибается в пояснице, жалобно постанывая и прося Дамиано взять не только головку, хотя только от такой интенсивной стимуляции этой части члена он уже готов кончить, но большего всё же хочется, а Давид не томит его с исполнением данного желания. Парень рефлекторно расслабляет мышцы глотки. Этот навык из-за профессии у него выработался уже очень давно. Он, не торопясь, опускается до самого лобка, после сжимает щеки что есть силы и начинает совершать быстрые движения вперёд-назад, прикрыв глаза. Он совсем не привык держать зрительный контакт, потому что с клиентами никогда подобного не делает. Итан из-за переизбытка слишком приятных и сладостных ощущений уже стонет в голос при любом движении горячего рта или языка. Одной рукой со всей силы сжимает простынь, особенно когда любимый берёт во всю длину и ненадолго задерживается, сжимая член в самой глотке, что приносит ему колоссальное удовольствие и будто запускает электрические разряды по всему телу. Одной рукой Дамиано всё ещё лапает чужой пресс, а в другой держит яички парня, иногда сжимая их или немного оттягивая, принося любимому немало новых ощущений, от которых у него скоро случится передоз. Когда горло уже пересыхает от постоянных и совершенно несдержанных стонов, а на лбу появляется множество капелек пота от возбуждения, то Итан издаёт последний протяжный вдох и кончает, шепча себе что-то под нос. Почувствовав во рту приятную вязкость и заметив полную расслабленность Торкио, Дамиано делает несколько последних движений, что немного продлевает оргазм парня, и оставляет чужой член в покое. Давид, который из-за места работы совсем не привык получать наслаждение от секса, а испытывать оргазм тем более, даже не заботится о своём удовольствие и ложится на плечо парня. Примерно через минуту Торкио приходит в себя и первым делом целует любимого, шепча ему на ухо множество слов о том, как же это было горячо и ахуенно, отчего на лице Дамиано расцветает улыбка, а в животе летают те самые бабочки. Итан практически сразу же замечает ещё ниспавшую эрекцию у парня и немного удивляется, ведь прошло уже точно больше пяти минут. Начинает подозревать, что тот ещё не кончил. Торкио решает провести рукой по ещё стоячему органу парня и получает в ответ рваный выдох, что точно говорит о том, что тот не испытывал оргазм, да и из головки до сих пор сочится предэякулят. Как только Итан касается его члена, Дамиано понимает, что немного проебался, забыв о своём наслаждении, что может вызвать огромное количество вопросов и даже вывести его на чистую воду. Но он надеется, что подобного не случится. Торкио, не убирая руки с возбужденного члена, переворачивается на бок, чтобы лежать лицом к лицу. Пока кончиками пальцев он играется с головкой, губами накрывает чужие и сразу же подключает язык, углубляя поцелуй. Дамиано стонет парню в рот, ведь его рука уже в очень быстром темпе двигается по члену, заставляя поддаваться навстречу, прикрыть глаза и тонуть в волнах удовольствия. Когда Давид отрывается от чужих губ буквально на несколько секунд и сильно сжимает крепкое плечо Торкио, то наконец-то получает свою долю наслаждения в виде оргазма. Парни ещё какое-то время целуются, после вновь лежат в обнимку, приводя дыхание в норму и остывая после столь горячего секса. Дамиано берёт телефон в руки и обращает внимание на время, понимая, что уже пора идти на работу, хотя ему очень не хочется этого делать. Если честно, то парень мечтает хотя бы немного побыть с Итаном, а не идти в этот чёртов клуб, но приходится, ведь он уже пропустил несколько дней, а деньги из неоткуда не появятся. — Малыш, я должен идти на работу. Меня срочно на вторую смену поставили, — говорит Дамиано, вставая с постели и одеваясь. Торкио вздыхает, ведь он точно также желает хотя бы ещё немного побыть с любимым. Парни целуются на прощание, и Дамиано перешагивает порог чужой квартиры с улыбкой на лице и в полном спокойствии. Только вот все положительные чувства пропадают по щелчку пальцев, ведь в голове вновь появляются плохие мысли. Пока он идёт домой, то только и думает над тем, почему рядом с ним все и всегда страдают? Почему он не может расслабиться рядом с любимым человеком, ведь постоянно думает, что тот пострадает? Почему он не может не накручивать себя по этому поводу? Да, вопросов слишком много, а вот ответов нет. Также на душе вновь заседает этот мучительный стыд, хотя Давида уже давно простили. Только вот мысли, что это, возможно, была ложь, чтобы его успокоить, не дают покоя. Да, он всегда найдёт подвох во всём, чём угодно, даже если его там и нет. — Ему без меня будет лучше, — эта фраза вновь мелькает в голове Дамиано, и сейчас она кажется ему весьма правдивой, хотя, с другой стороны, он понимает, что это сущий бред, но вот поделать с собой ничего не может. По пути домой и пока собирается на работу, точнее, моется, растягивает себя, парня всё одолевают и одолевают эти ужасные мысли, от которых он никак не может избавиться. Давид умывается холодной водой в надежде вразумить свой мозг, но тщетно, ведь он ещё с большей силой начинает верить в то, что Итану без него будет лучше, ведь с ним он такими темпами помрёт скоро. И вообще как Дамиано мог так поступить с любимым человеком, Торкио же не хотел идти, а он его уговаривал до полусмерти. Надо было просто остановиться на первом «нет», и ничего бы не случилось. Но всё, как всегда. Он опять кого-то довёл чуть ли не до смерти. Давид сидит на кровати, в руках телефон, на котором открыты настройки чата с Итаном. Его палец находится над кнопками заблокировать пользователя или отказаться от данного действия. По сути, надо просто нажать, ничего сложного, только вот выбор является судьбоносным, ведь если Дамиано нажмёт на «нет», то останется в отношениях с Итаном, но любимый, возможно, умрёт из-за него, потому что в жизни Давида такое происходит с каждым, кто ему дорог, а если он нажмёт на «да», то вновь останется один, прибегнет к алкоголю в колоссальных количествах и в скором времени сойдёт с ума от одиночества, зато Торкио точно будет жить. Выбор очевиден. Нажав на нужную кнопку, Дамиано кладёт телефон в карман, смахивает слёзы с щёк и выходит из дома в надежде, что сегодня ночью его клиенты будут думать только о своём безграничном эго, ведь их грубость и литры алкоголя помогут забыться.