Изнанка блаженной идеи

      Первым завибрировал телефон. Верещал рингтоном долго и настойчиво, а Каори морщилась, с недовольством отключала звук и отпихивала гаджет от себя подальше. Через пару минут раздался громкий звонок в дверь. Трезвонили без устали, словно хотели сломать кнопку, и девушке пришлось подняться с кровати и идти смотреть на наглых гостей. Выйдя из комнаты, она надеялась увидеть спешащего к двери Тайши, но его, похоже, не было дома. Звонок тем временем сменился на угрожающий стук, а затем из-за двери проорали: — Открывайте! Полиция!       Каори тотчас проснулась окончательно, но застыла от удивления в метре от порога. Гневный грохот продолжился, добавились басовитые угрозы: — Открывайте! Не заставляйте нас ломать дверь!       Внезапно её замешательство пропало, и тотчас настиг испуг. Она вдруг вспомнила законы, затем прокричала: — Что вам нужно? — Каори Учиха! У нас есть ордер на ваш арест! — прогремело в ответ. — Открывайте, не доводите до насильственного захвата!       «Это какая-то ошибка» — попятилась девушка и вздрогнула от очередного стука. Со стороны комнаты вновь раздался осточертевший рингтон. Решив поднять трубку, Каори стартовала с места. Едва проскочила проём, как услышала лязг и скрежет — дверь взламывали, а когда впопыхах отыскала смартфон под подушкой, вздрогнула от хлопка — было поздно отвечать на звонок. Грохот десятка берцовок, команды «не двигаться» взбудоражили едва проснувшийся организм. Она зажмурилась, когда её тело валили на кровать, а руки выворачивали за спину, попутно крепя на них наручники. Но пришлось раскрыть глаза, чтоб смотреть под ноги, когда её, согнув под нечеловеческим углом, больно вцепившись в плечо, люди в чёрном выводили из квартиры. В окружении толпы девушку сопроводили по лестнице вниз и дотащили до самого выхода из подъезда.       Босая, взлохмаченная, в одних трусах и длинной футболке, Каори щурилась от утреннего солнца, пытаясь поднять голову и посмотреть, куда её ведут. Холодная грязь с мокрого асфальта липла к пяткам, собравшиеся зеваки вокруг белого автозака и полицейской машины снимали сцену ареста на смартфоны. Орали друг на друга парни от Танаки на кансайском диалекте — они ничего не могли предпринять. Лениво курили полицейские в сторонке — те самые, что должны были её защищать. Их безмятежные лица Каори увидела последними перед тем, как её посадили в холодный кузов бронированного «Форда», захлопнули решётку, а после и дверь.       Тьма автозака и холод железного пола тут же впились в женское тело. Плечи от захватов побаливали и пульсировали, непонимание ситуации стучало по вискам; учащенное, громкое дыхание не давало спокойно думать. Двигатель «Форда» завёлся, и в салон дали тусклый свет. Машина покатилась по неизвестному маршруту. Прошло много времени, чтобы девушка начала здраво соображать, а ещё мёрзнуть в бронированных стенах. Она понимала, что те звонки были предупреждением о будущем аресте, а внезапный визит спецназа уже доказывал какую-то её вину. Или же клан Тацу пошёл на опережение, действуя по своим каналам, и попросту применил запрещённый приём, выдрав её из рук Мадары… Или же в игру вмешался кто-то третий… Тот, кто был властен над спецслужбами и полицией этой страны. В любом случае, Каори оставалось ждать, когда ей расскажут о происходящем. И, рассматривая переливы железных пластин салона, радоваться, что её не убили.             В догадках и разношёрстных мыслях прошла вся её дорога. Ехали долго — грязные ступни успели высохнуть и окончательно замёрзнуть, тело мелко тряслось от холода, затекали сведённые за спиной руки. Напряжение от неизвестности ещё было можно контролировать и не поддаваться панике, но новая порция шока настигла тогда, когда её вывели из машины.       Это не было похоже на полицейский участок или базу с колючей проволокой по периметру забора: высокий свод стен свыше семи метров, бетонный потолок и арка с освещённым тоннелем напоминали больше ангар, нежели цивильную обитель закона. Парковка с машинами, белая разметка на бетонных плитах, прожекторы и вооруженная охрана возле массивных ворот в каменной стене наводили на мысль о том, что это была всё-таки военная база, но очень хорошо спрятанная от глаз гражданского населения. Каори пыталась рассмотреть получше антураж футуристичной пещеры, но её торопили, ведя к воротам, которые охранники неспешно открывали. Едва девушку протолкнули внутрь, как потащили за локоть по широкому и пустынному коридору. Боевые мужчины в чёрном молчали, не переговаривались — знали как действовать по протоколу. Свернули налево, миновали ещё одни ворота с охраной, довели до одной из глухих дверей, открыли её магнитной картой и загнали Каори внутрь. Следом не вошли — оставили одну ознакомляться с интерьером и ждать дальнейших событий.       Поёжившись от холода, девушка осмотрелась: в полупустой комнате стоял железный стол, привинченный к полу, два деревянных стула, в стене зияло панорамное стекло с зеркальным напылением; камерами были заняты все углы под потолком. «Будет допрос» — пришла к выводу Каори и прошлась к стулу дожидаться живой души, которая поведает состояние её дел. Сев на хилый и скрипучий стул, она снова сгорбилась от холода. Голова от событий кипела, но паники пока не наблюдалось — нужно было выяснить, в чём причина её ареста, а потом уже впадать в истерику. Где-то внутри головы теплилась надежда, что Мадара знает о случившемся и уже что-то предпринимает…       Спустя время дверь открылась, заставив Каори вздрогнуть и поднять голову: мужчина среднего возраста с пышными усами, в клетчатой рубашке и папкой в руках неторопливо прошёлся к столу, уселся на второй стул и с тяжким вздохом плюхнул папку на столешницу. — Курите? — без интереса спросил он, достал из карманов брюк пепельницу, пачку сигарет и зажигалку. — Курю, но руки связаны, — проговорила Каори, внимательно следя за безучастным на вид мужчиной. — Ах да… — поднялся он с места, подошёл к девушке и, после того, как отыскал в карманах ключи, снял с неё наручники.       Пока Каори дышала в заиндевевшие ладони, следователь вновь уселся на стул, закурил, сдвинул пепельницу и сигареты к девушке, а затем с задумчивым видом раскрыл папку. — Опять Учихи… — с недовольством пробурчал он. — Когда ж вас всех вырежут?.. — и, затянувшись, выдохнул клубы пара, елозя глазами по строчкам. — В чём меня обвиняют? — задала главный вопрос Каори и нахмурилась. — В злоупотреблении должностными обязанностями… — почесал бровь следователь и принялся листать ещё не прошитую пухлую папку.       Девушка краем глаза видела фотографии разбоев, тел и крови, каких-то улик, и мужчина, дымя сигаретой, их рассматривал, словно вспоминал детали недавно врученного дела, а Каори вдруг затребовала свои права: — Мне нужен адвокат.       Мужчина только тихо простонал в ответ, выдув через ноздри очередную порцию дыма. — Не получится… — проговорил он, вздёрнув брови. Вдруг затушил сигарету и вернулся к первой странице папки: — По документам ваше подразделение — склад медоборудования. А вы — заведующая складом. Складом, на котором изобретают оружие массового поражения. По закону вас не в чем обвинять, но… — поднял он глаза на Каори. — Сегодня в пять утра в Токио произошел инцидент, — он достал из папки фотографии и передал их недоумевающей девушке. — Взгляните на событие. Никакие разработки не напоминает?       Девушка приняла из рук плотную стопку. Разбитые витрины и покошенные цифровые билборды, выжженные машины, разгром посреди улицы и куски чьих-то тел предстали перед глазами, а в её голове возникла подборка из чудо-технологий, которые могли бы к такому привести. — Расскажите подробнее о случившемся, — с неприятными ощущениями разглядывала она фото.       Мужчина же потянулся за ещё одной сигаретой: — Всё произошло стихийно. Участники погрома не были знакомы друг с другом, не помнят события, и всё, что их объединяет — наличие блютуз-наушников одной модели, — мужчина, подкурив папиросу, вытащил из кармана белый кейс с наушниками и положил на стол: — Знакомо? — Нет, — пожала Каори плечами. — В моём подразделении не было таких разработок. — А если я скажу, что участники разбоя вместо суровой реальности видели компьютерную игру? И думали, что кругом — одна графика? Так в памяти что-то всплывёт? — откинулся он на спинку стула.       «Он объединил «DreamShift» и мир компьютерной графики. Вместо VR-очков и линз — полное погружение на уровне ощущений» — вспомнились слова Мадары, а хитрая улыбка Изуны нарисовалась в воображении Каори. — Мне передавали что-то похожее, но уверяли, что проект не закончен… — сглотнув, оправдалась девушка.       А мужчина усмехнулся. Порывшись в папке, достал зип-пакет со знакомой флешкой: — Вы про этот проект? Нашли в слоте вашего рабочего ноутбука. Здесь отпечатки и ваши, и вашего мужа… — поднял он над столом пакетик с флеш-картой и слегка потряс. — Я его только получила. Я ещё не успела его передать… — говорила правду Каори, а сама знала, что сейчас на неё начнут давить. — Проект рабочий, — отрезал мужчина и вздёрнул брови. — Наши программисты его уже проверили, — с вызовом заглянул он ей в глаза. — Я не знала, что он рабочий… — выдохнула она с беспокойством.       Следователь же кинул на стол флешку, затянулся папиросой и протяжно выдохнул дым. Его укор проскользнул в едком сигаретном мареве. — Вы в курсе, что вам грозит? — тихо спросил он. — Пожизненное? — еле слышно пискнула девушка. — Восемь погибших, утечка информации, ущерб городу на миллионы… — он потушил сигарету и облокотился о стол. — Это тянет на электрический стул.       Каори рассмотрела суровое лицо мужчины сквозь тяжёлую взвесь дыма, и в тот миг, сдвинув брови, решила идти напролом: — В чём обвинения? Я не понимаю! У вас нет никаких доказательств, кроме флешки, что я причастна к этому событию! — Вы — руководитель подразделения, — постучал пальцем по столу мужчина. — В вашем ведении все проекты и доступ к ним. И это ваша ответственность. — Но я ничего не делала! — вскрикнула девушка. — Я просто получила флешку! — От кого? — От мужа, его младший брат сочинял этот проект! — нервничала она. — Любопытно… — откинулся снова на спинку мужчина. Скрестил руки на груди, и хмыкнул: — Ваш муж сейчас на другой базе лепит вообще не ту информацию. А Тайши Минчи, которого задержали на утренней пробежке, в ходе допроса узнал в этом проекте нейроинтерфейс, созданный в стенах клиники Сабуро Яманака. Всё ещё будете говорить, что не причастны? — вздёрнул он брови.       Каори со стоном выдохнула. Всплеснув руками, выдала: — Изуна со многими общался, он мог поделиться проектом с кем угодно! — Изуна Учиха мёртв, — отчеканил следователь. — И нам ничего не расскажет. А вот некоторые живые лица утверждают, что проект называется «ЛТК» и ранее уже доставлял проблем…       Девушка закатила глаза: — «ЛТК» не существует. — Да ну… — мужчина вновь схватил зип-пакет и потряс им: — А это тогда что? — Я не знаю, я это открывала всего один раз. Ничего не поняла и закрыла! — едва не плача, оправдывалась Каори, но вся её правда разбивалась о грузные вздохи. — М-да, интересная у вас семейка, — почесал затылок следователь, а затем дёрнул рукав рубашки и посмотрел на наручные раритетные часы. — Ладненько, завтра продолжим, сегодня моя смена уже кончилась, — он скрипнул стулом и встал из-за стола. — Надеюсь, до завтра ваши показания изменятся, — захлопнул папку и устало протянул: — Дело сложное, затяжное, можем месяцами так общаться… Суд вам не грозит, приговор вынесут этажом выше. Скорее всего, в этих стенах вы и сгинете, — схватился он за сигареты, зажигалку и спрятал их в карман брюк. — База секретная, так что вас никогда не найдут. Но… Если будете сотрудничать — можем придумать другие варианты вашей жизни, — взял он папку в руки и засобирался на выход. — Я ничего не делала… — скулила Каори. — Я даже не знала, что оно работает. — Завтра поговорим, — отрезал следователь, пятясь к выходу. — Скоро матч начнётся, мне пора. За вами сейчас придут, сидите тихо.       Проводив мужчину жалостливым взглядом, Каори напряглась и приступила к анализу допроса. «Кэтсу? Мадара? Изуна? Кто? — искала она в голове виноватых. — Мадара говорил с Тацу при мне, в разговоре упоминался «ЛТК». Неужели это оно?» — растирала она нервно ладони, а затем лихорадочно выдохнула: Мадару тоже арестовали из-за этого события. И теперь было неясно, кто им поможет выйти отсюда. И помогут ли чем-то вообще.       Из панических мыслей её вытащил приход двух бритоголовых парней. В чёрной экипировке и с дубинками на поясах, а ещё с наручниками, которые снова навесили на её кисти. Молча вывели из помещения, сопроводили безликим коридором, и через несколько плотных, бронированных ворот довели до тупика, где было всего несколько серых увесистых дверей. Когда дошли до одной из них, мужчина покрупнее скомандовал: — Лицом к стене, — и Каори послушно выполнила приказ.       Пока дышала в серую шпатлёвку, поинтересовалась у конвоиров, открывающих ей двери: — Это камеры предварительного заключения? — Это камеры, — прогремело в спину. — Без слова «предварительного».       С неё сняли наручники, вцепились в плечо и протолкнули в чёрное помещение. Чувствуя по ногам морозный сквозняк, она попросила: — Дайте хотя бы во что-то одеться. И что-то съесть. — Не положено. — А что положено?! — обернулась она.       Фигура в освещённом проёме гаркнула: — Не выделываться, — и дверь тут же с грохотом захлопнулась.       Очутившись в темноте, усердно пытаясь что-то рассмотреть, Каори вдыхала противный запах цемента и аккуратно нащупывала стены. Дотронувшись до влажной, шероховатой границы камеры, она села на ледяной пол, подтянула ноги к груди и надела футболку на коленки. Постепенно глаза привыкли ко мраку, который оказался не таким уж и густым: единственным источником света была щель в двери, сквозь которую наблюдали за заключёнными, — она и давала крохи видимости в тесной коробке, где помимо сплошного бетона был ещё и железный унитаз.       Оценив обречённую обстановку, Каори тотчас догадалась где находится — о подобных местах рассказывал господин Увэй, когда рассуждал на тему предательства и передачи информации третьим лицам, — это была не база, это была тюрьма для неугодных, где медленно и верно несчастные загнивали в беспамятстве. «Да, похоже на то… — вслух протянула девушка, тряся губами от бесконечного холода. — Пришёл и мой черёд» — скукожилась она от осознания, что самое мучительное только впереди. Каори ясно представила исход: день за днём она будет умирать в одиночестве. Её не будут кормить, поить, лечить… Никто в этом здесь не был заинтересован — её вина уже доказана, а мера пресечения вступила в силу без суда и следствия. И наказание было простым: забыть о базовых потребностях заключённого, забыть о его существовании. «Умирать от голода довольно мучительно…» — пришла мысль в её голову, а желудок содрогнулся в отчаянии. И Мадара не сможет в этот раз ей помочь, ведь будет так же считаться «без вести пропавшим», проводя время на другой базе, на которой его лишат сил, достоинства и жизни.       Их кинули. Они проиграли. Перед спецслужбами их семья бессильна. Клан Тацу добился своего — помешал сделке и устранил со своего пути Мадару. И возможно сейчас празднует победу, заливая глотки триумфальным алкоголем, превращаясь в беснующуюся от счастья толпу… «Нужно иметь мужество признать своё поражение» — выдыхая тепло в коленки, тихо проговорила Каори фразу, которую услышала от Масамэ — когда-то он на эмоциях делился впечатлениями о тренировке по айкидо. В тот миг детские слова застряли в её ушах, вспомнились тёмные любопытные глаза, что иногда блестели хитринкой, и мысли о сыне заставили сжаться материнское сердце от муки — она никогда больше не увидит Масамэ. И не сдержит последнего обещания приехать вместе с отцом в Сеул. А ведь малец даже не узнает, почему его родители исчезли. Может, ему придумают историю об автокатастрофе или кораблекрушении, и он будет жить с этой ложью, даже не задумываясь о том, что мама и папа умерли от банального отсутствия еды. И Каори радовал такой итог — пусть малец думает, что родители были вместе в последний момент. Были вместе и друг друга любили.       «У Масамэ скоро день рождения…» — с грустью пробормотала Каори и сильнее прижалась к коленкам, и вдруг во мраке почувствовалось тепло давнего света — солнечных майских лучей, что лились в окно её палаты в роддоме. Ощутилась и любовь Мадары, когда он впервые увидел своего сына. Каори хорошо помнила тот момент: мужчина взял из её рук маленького, не больше буханки хлеба, сморщенного, но уже порозовевшего Масамэ в руки: аккуратно, нерешительно, с удивлением в глазах — так, словно прикасался к древнему артефакту из хрусталя. А осторожно прижав к себе, уставился в спящее лицо и затаил дыхание, будто боялся им спугнуть детский сон. Через пару секунд внимательного осмотра несмело улыбнулся, но его улыбка становилась шире с каждым мгновением, а глаза вдруг заслезились. Порывисто выдохнув, мужчина отвернулся от Каори, и, прижимая к себе сверток, глядя в крохотное личико, подошёл к окну. — Я покажу тебе мир, к которому ты можешь стремиться… Масамэ, — были первыми слова Мадары, когда он заговорил со своим спящим сыном. И действительно последующие годы любящий отец старался дать своему ребёнку всё, о чём тот только смел просить.       Но они не справились. Не стали хорошими родителями, скатились во взаимные упрёки, не старались даже худо-бедно наладить общение между собой, чтобы хотя бы перед сыном демонстрировать декорацию счастливой семьи. Подвергли Масамэ опасности, и не единожды, бросали его, пренебрегали чувствами, игнорировали детскую боль, руководствуясь во всех случаях своим эгоизмом…       «А Мадара ещё второго хочет… Аж требует. Одного бы вырастить как-то…» — ухмыльнулась в мраке Каори, словно была ещё перспектива выйти из этих стен. Но, похоже, надежда неоднократно умирала в этой кладовке, для которой девушка сегодня стала очередной гостьей. Но скоро, уйдя в небытие, она передаст свою обитель следующему приговорённому.       В иступлённом отчаянии Каори сжимала зубы от спазмов в желудке. Перебрав в голове все плачевные сценарии, мысленно распрощавшись со всеми и поблагодарив их за всё хорошее, она почувствовала утечку сил. Начало клонить в сон, озноб прошёл, холод перестал кусаться, а депрессивные мысли закончили свою круговую прогулку в голове и заглохли.       Она не знала сколько часов прошло, когда состояние полудрёма испарилось, а внутри зародилась идея отсюда выйти: может, ей удастся убедить следователя в своей невиновности? Может, разжалобит его, расскажет всё, что знает? Пусть проверит, она же действительно не врёт. Но тут же припоминался опыт тех, кто был связан с подразделением и в один прекрасный день исчезал с радаров — усатый дядечка вряд ли шутил о том, что отсюда она не выйдет. «Но он что-то говорил о сотрудничестве и вариантах моей жизни… — всплыла часть их разговора. — Может, всё-таки, договоримся?». И после этого умозаключения закоренелая внутри беспомощность вдруг исчезла, уступив место слабому, хиленькому, но всё же энтузиазму. Однако и он спустя время потух, а в тело с новыми силами вгрызся невыносимый холод.       Чем сильнее Каори дрожала от него, тем меньше становилось мыслей в голове. Разум словно коченел вместе с телом, пальцы на ногах и ступни уже не чувствовались. Голод давно стих, глаза опять слипались от усталости и пережитого шока. Спина ныла из-за скрюченной позы, шею сводило. И так бы Каори сидела, еле дыша, еле живя, трусясь листом шифера на ветру, но пропищала панель на двери, а тяжелые засовы со скрипом вышли из пазов. — Учиха! — встала шкафоподобная тень в проёме. — На выход! — гаркнул мужчина, а девушка зажмурилась от внезапно хлынувшего потока света.       Опираясь о стену, она встала на онемевшие ноги. И, словно по иглам, вышла из камеры, ничего не соображая. — Лицом к стене, руки за спину! — приказал лысый мужчина, и она послушно повернулась к бездушному бетону.       Её кисти вновь заковали в наручники. А потом, как в прошлый раз, взяли под локоть и повели коридором. «Снова допрос?..» — с усталостью подумала Каори, еле двигая ногами, но, вспомнив план о сотрудничестве со следствием, попыталась воодушевиться. Вопреки всем ожиданиям, повели её другим путём — к выходу. Знакомые ворота с охраной вскоре оказались в поле зрения и, пока дверь наружу открывали, конвоир поинтересовался: — Кто-то сможет вас забрать с обозначенного места? Друзья, близкие, знакомые? — Меня отпускают? — удивилась она. — Отвечайте на поставленные вопросы, — громыхнуло над ухом, а она закивала: — Да, свяжитесь с Танакой Исудой. Я не знаю наизусть его номера и сомневаюсь… — Мы с ним свяжемся, — произнёс мужчина, — следуйте дальнейшим инструкциям. Вас ещё вызовут для дачи показаний, дело пока не закрыто.       Её вывели на изначальную парковку. Посадили в уже знакомый автозак и приказали ждать, а облегчение поселилось в её замёрзшем и ослабленном теле. Вскоре машина поехала, и Каори тихо обрадовалась, что через время её мучения кончатся.