Стоя в каком то заброшенном темном здании Чуя курил горькие сигареты. Привычка, чтоб её. Горький дым щипал горло и застилал глаза, окутывая силуэт Накахары. Холодный ветер задувал в разбитые окна, свистя и продувая насквозь куртку. Холодные темные силуэты зданий вдалеке казалось давили и надвигались. Было так тихо, как только может быть в те часы когда город готовится к встрече солнца. Тогда на небе еще темно, темно так что кажется будто бы кто то разлил чернила. Или окутал город темным плащом Дазая.
Кстати, о Дазае. Три месяца назад Дазай объявился в мафии. Холодным зимним вечером, когда уже темно, но еще надо оставаться на работе, он, в черном плаще вошел в кабинет Мори. Никто не знал, о чем они говорили, но когда Дазай вышел, лицо его не выражало никаких эмоций. Будто бы не было тех долгих четырех лет, когда Дазай существовал в Агентстве. Разом все исчезло - Дазай снова жестоко убивал, носил черный плащ и был любимчиком Мори. Как будто не было этих четырех лет пустоты и одиночества. Но что удивительно - Дазай предпочитал полностью игнорировать Чую, будто бы того не было. Будто бы они никогда не целовались в темных углах офисов мафии и холодных переулках между миссиями. Будто бы не было никогда той любви. Хотя, возможно, тогда, четыре года назад Дазай лишь притворялся, чтобы Чуей манипулировать.
Кто его, суку знает.
Когда Дазай ушел из мафии, Чуя долго не мог привыкнуть. Никто не обзовет, не оскорбит, чтобы вечером до исступления целовать и извиняться. Его как будто использовали и бросили. Как какую то ебаную игрушку. Сука.
Через год, Чуя обнаружил под дверью письмо от Дазая.
Извини, что не попрощался! В агентстве все круто! Прости :)
Пиздец. Эту бумажку Чуя разорвал и сжег нафиг. В голове не укладывалось - как можно так поступать? Это было выше Чуи. Тогда и появилась привычка курить. Сидя в холодной квартире с сигаретой Чуя долго думал и пришел к выводу что надо двигаться дальше и забить на Дазая.
Забить не получилось.
Он то и дело возвращался во снах, смеясь и говоря что то, то что Чуя на следующее утро вспомнить уже не мог. Пошел он нахуй.
Чуя становился холоднее, безжалостней. Но вот непривычно - раньше он думал что ненавидит то, как обзывает его Дазай. Но теперь ему так не хватало этого всего.
Чуя не мог разобраться в себе. Днем, он настойчиво говорил себе, что Дазая он забыл, чувства прошли и ему на него плевать. Вроде получалось. А ночью он вертелся в холодной кровати и тоскливый комок сжимался где то внутри его живота, стягивая внутренности и тянул где то внутри. Чуя сжимался в комок пытаясь подавить это чувство. Как же одиноко. Почему все, что ему дорогие ему люди пропадают, теряются и он остается один?
А в это время Дазай запивая одиночество виски начинал думать, что в мафии было не плохо. И Чуя... Этот человек, столь же недоверчивый сколько открытый напоминал Дазаю - вот, он был у тебя и ты все проебал. Блять, почему все так сложно? Ода говорил, что Дазай должен стать светом. Но светло-кремовый плащ не мог исправить то, о чем Дазай уже догадывался. Слепит и обжигает свет таких как он, выросших во тьме. Чуя вроде как доверял, отдавая себя Дазаю, но иногда и его глаз проскальзывало недоверие. "Врешь или притворяешься?"
Поэтому с Чуей всегда надо быть честным и открытым до конца. Но как это сложно, открыться! И когда в последний раз Чуя обвинил его во лжи Дазай сбежал. Потом умер Одасаку, потом Дазай ушел из мафии, потом вступил в агентство, потом нашел квартиру, купил ее, переехал из общежития, разложил вещи. Сел на подоконник и понял, что он наделал. Сбежал, оттолкнул и предал единственного человека, который любил его. Не извинился, ушел и бросил одного. А Чуе нельзя быть одному, ему нужен кто то. Но было уже поздно.
***
Прошло время, и медленно в Дазае умирал свет. Он растворялся, оставляя после себя уничтожающее чувство ошибки и стыда. И Дазай больше не мог этого выносить. Он порвал с агентством - честно и просто, пришел к Мори, признал ошибку, вернулся в мафию. Но ничего не было как прежде.
Чуя на работе был холоден, отчужден, работал со своими подчиненными, выполняя приказы Босса. И Дазаю становилось больнее и больнее. Чувства вернулись. Ему хотелось прижать Чую к стене, целуя до помешательства, до рваных вздохов и искусанных губ. Хотелось запустить руку в волосы и сжать, медленно потом отпуская. Хотелось обнять и поцеловать в макушку. Хотелось вновь сидеть по вечерам вместе с каким то очень дорогим вином потому что для него ничего не жалко. Хотелось прижимать к себе, оскорблять на работе и целовать с извинениями дома. Хотелось поправлять одеяло и согревать холодные руки. Но Чуя вновь взглянет исподлобья проходя мимо, сверкнув своими
прекрасными глазами и растворится в глубине коридоров. Хотелось вернуть все как было.
***
Чуя молчал. Он огляделся вокруг. Небо все такое же темное, город давит и душит, что так сильно ощущается в этот час. Чуя тушит сигарету и бросает ее вниз, через разбитое окно. Бетонные стены настолько холодные что можно превратиться в лед, лишь притронувшись. Но ему все равно. Пусть замерзнет, это даже приятно, знать что еще чуть чуть и руки перестанут ощущать поверхности, что кожа станет как из снега.
Не все ли равно?
Два дня назад Мори сообщил ему о новом задании.
Задании, паре с Дазаем-чертовым-Осаму.
Чуя согласился. Надо было убить одного человека, члена организации мешающей Боссу проворачивать свои дела. Но для начала, человека этого надо было выследить. Чуя ждал когда он появится, стоя в этой заброшке. Дазай изволил не прийти. Можно было конечно позвонить, Чуя помнил номер наизусть, но нет. Звонить он точно не будет. А ветер продолжал дуть в окна, выстужая воздух.
Дазай вернулся в мафию. Эту фразу Чуя услышал от подчиненных, сначала не поверив. Потом все узнали что Осаму снова в исполнительном комитете. А потом Чуя его увидел. Тот прошел мимо, и его черный плащ ударил Чую по рукам. Холод. Вот чем можно было Дазая охарактеризовать. Подойдешь-замерзнешь, тебя оттолкнут - разобьёшься.
Пожалуй, интереснее всего было смотреть на лица агентства. Тогда мафия взрывала штаб одной организации, агентство тоже было там. Когда они вышли, то организации столкнулись. Отправив разбираться своих людей Дазай ушел, насмешливо взглянув на того идеалиста, кажется Куникиду. Ацуши плакал. А Чуе было весело. Но тогда с Дазаем они не поговорили.
***
Сзади раздались негромкие шаги. Чуя обернулся. Дазай все таки пришел. Черный плащ, из под которого, как всегда торчат бинты. Холодный, ничего не выражающий взгляд. Как раньше.
- Изволил прийти?- Чуя вскинул бровь и посмотрел
напарнику коллеге в глаза.
- Как видишь.- Дазай замялся. Было видно что он хочет что то сказать, хотя возможно это опять было лишь игрой.
- Чуя, прости меня. Выслушай, не перебивай пожалуйста. Я был козлом, мудаком, уёбищем, свиньёй, я поступил с тобой ужасно. Но я так больше не могу. Прости меня! Я совершил огромную, ужасную ошибку. Я оттолкнул и предал
тебя. Ты правда был, и сейчас очень мне дорог. И я не могу так больше! Каждый день, каждый гребанный день я вижу тебя и понимаю, как ты мне важен. Я люблю, все еще люблю тебя, Чуя! Прости меня, прошу! Я честно, стараюсь быть к тебе как можно более открытым, поверь! Прости меня, Чуя!
Блять. Только Чуя все обдумал, как этот человек приходит, и вываливает на него это все. Холодный и безжалостный Дазай Осаму умоляет его простить себя. И это гребаный пиздец.
- Знаешь, Дазай, я бы хотел тебе верить. Но блять, ты свалил, оставив меня, когда я тебе доверился! И как я могу знать что ты не сделаешь это снова? Я..
- Я знаю. Я ужасен. Но пожалуйста, позволь мне побыть с тобой! Дай мне шанс, Чуя, прошу!
Дазай смотрел на него таким взглядом, будто бы сейчас заплачет. Это слишком. Где ты, обычный Дазай?
Чуя вздохнул. Сердце билось как ненормальное. Что на это сказать? Но внутри все разрывалось. Чуя выдохнул.
- Хорошо. Я принимаю твои извинения.
Дазай повернулся к нему. Чуя отстранился. Это слишком, ему надо еще решится. Вроде простил, а ничего не поменялось.
Дазай вздохнул.
Чуя вздрогнул.
Мозг говорил, что надо что то сделать, не молчать.
Но потом он увидел что по щеке Дазая катиться слеза. И еще одна. С глухим стуком слезы падали на бетонный пол. Дазай
плачет?
Нет, это слишком. Это слишком для Чуи.
- Чуя, а ты знал, что самое темное время - перед рассветом?
Вздох.
- Тогда, оно создано специально для нас.
И Чуя, наплевав на все дергает Дазая на себя, привстает на носки и впивается в столь желанные губы, стирает ледяными руками слезы со щек, проникая языком в рот Осаму, проводя им по деснам и сжимая чужие плечи. Шляпа летит на пол.
Он отрывается от Дазая, хватая кислород и подрагивая.
- Знаешь, Чуя, просчитывать что ты сделаешь сложнее всего. Например этого я не ожидал.
Надо же. А Чуя думал, что его то, Дазай точно читает как открытую книгу. А сам Дазай прижимает холодное тело Чуи к себе тихо шепча на ухо: "Теперь я никому тебя не отдам и не отпущу, обещаю"
Теперь оба они не одиноки...
