Once again

— Держи, это может помочь немного взбодриться, — Сынмин протянул обессилившей Юнджин шоколадный батончик. — Прости за вопрос, ты же сейчас не на диете? А то предлагаю тебе такое, вдруг влетит от менеджеров. — От одного ничего не будет, — улыбнувшись, заверила Юнджин. — Спасибо, сонбэ. — Ты посмотри, — с поддельным презрением произнёс Хёнджин. Они с Йеджи и Гаыль отдыхали чуть дальше от них: — …так бессовестно отдал мой батончик! Ты знаешь, что это значит? — Хёнджин сделал шаг к Йеджи. Она с невинным видом продолжала жевать свой шоколад — и даже не поняла, что произошло, когда друг откусил от её батончика достаточно, чтобы превратить его в маленький кусочек. — Хван, мать его, Хёндж-- Йеджи на секунду прикрыла глаза, пытаясь унять злость, и украдкой посмотрела на Гаыль. Она с удивлением наблюдала за этой картиной, но судя по улыбке, это её забавляло. А Йеджи чуть было не осталась без перекуса. Десятиминутный перерыв подходил к концу. Они ждали хореографа, но в зал явилась не только она — за ней шла девушка в официальном костюме. — Дайте мне минуту, пожалуйста, — сказав это хореографу, она повернулась к айдолам. Её выражение лица сменилось на более серьезное, а тон голоса показался слишком грубым: — Вы же понимаете, что если вы будете болтать о коллабе направо-налево, то не будет должного «вау-эффекта»? Она ещё раз обвела ошарашенных айдолов грозным взглядом. Чэвон, почувствов, что она задержалась на ней, ощутила холодок по коже. Управляющая отделом маркетинга в компании всегда была устрашающей и холодной — и если что-то было не по плану, то обязательно огребали все виноватые. — И кто из вас проболтался? — Теперь она сверлила взглядом Хёнджина. — Новость о том, что Хван Йеджи и Хван Хёнджин вместе участвуют в коллабе буквально везде! Ничего не хотите сказать? Они переглянулись, ощущая, как и остальные смотрят на них. Вот опять. Они становятся объектом внимания уже третий раз за вечер. А сегодня ведь только первый день их совместной работы с другими. — Мы ничего не знали об этой новости, — выпалил Хёнджин. — И мы помним о договоре. Ничего не разглашать. Даже мемберы в группе следуют этому правилу! Йеджи только кивала — её тоже пугала эта девушка, которая буквально посреди важной тренировки начала выяснять с ними проблему. Хотелось поскорее закончить и уехать отсюда. Запись песни прошла прекрасно, но затем к ней прицепилось ощущение дискомфорта и даже какого-то страха. Чего только стоил тот человек, который молча подглядывал за ними. Да, он мог просто смотреть, занята ли комната, но разве по голосам и свету не было очевидно?.. Возможно, от усталости она начала накручивать себя и что-то надумывать. Из мыслей её вырвал громкий раздраженный вздох девушки. — Ладно. Уже ничего не поделаешь. Продолжайте тренировку. Как только она скрылась в дверях, Юнджин тихо бросила: — Ну и разошлась… Чэвон разочарованно помотала головой. Не может быть коллаба без подобных ситуаций — это она (да и остальные) начинали постепенно понимать. Хореограф один раз хлопнула в ладоши: — Отлично. Мы можем начать. Надеюсь, все в настроении для трюков? — Она обвела их взглядом и затем резко отвернулась к зеркалу: — Хотя я и не должна вас спрашивать. Начало выступления должно зацепить, энкор обязательно будет взрывным. Чэвон с Юнджин посмотрели друг на друга, поджав губы. Им нужно включить десятое дыхание. И, похоже, не только сегодня, но и на протяжении всех совместных тренировок: подготовка к камбэку их уже помотала, теперь и коллаб может добить их окончательно. Йеджи слышала, что, возможно, им с Хёнджином необходимо будет танцевать в паре — да, это было бы и правда мощное выступление. Но, покопавшись в телефоне, хореограф снова обратилась к ним: — Сынмин и Юнджин, Гаыль и Сонхун, Йеджи с Хисыном. Хёнджин, получается, с Чэвон. Йеджи на секунду задержала дыхание. Встреча с этим хубэ была одной из самых неловких — чего стоило только ее красное лицо после того как они поклонились друг другу. А теперь она с ним в паре. Она поняла, что тяжело даже взглянуть на него. Но расслабленное лицо Хёнджина, которое вмиг напряглось, позабавило ее. Всю разминку и перерыв он пускал слюни на Чэвон — Йеджи может представить, как его сейчас буквально поедает смущение и неловкость. Но неловко было всем — они не работали вместе, а сейчас предстояло экстренно включать профессионализм. Когда пошёл третий (и хорошо, что последний) час их тренировки, Йеджи уже потеряла счёт того, сколько раз она сдерживалась, чтобы не засмеяться из-за Хенджина с Чэвон, и… сколько раз Хисын прижимался всем телом сзади во время исполнения одного из движений. Благо, это длилось всего пару секунд. Она сгорала от смущения, но не подавала виду, а ещё видела как Хисын чуть склоняет голову на бок, чтобы не щекотать ее шею своим дыханием. За этот жест, который не ускользнул от неё, Йеджи была очень благодарна. Похоже, единственные, кто относился к парным движениям проще — Гаыль и Сонхун с Юнджин и Сынмином. Гаыль советовалась с Сонхуном, как лучше исполнить связку, чтобы им двоим было удобно. Сынмин с Юнджин, похоже, ещё на записи песни нашли общий язык — а сейчас время от времени хохотали над чем-то (Юнджин — из последних сил). А вот они мало того, что еле слышно мямлили что-то, когда отрабатывали движения, так еще ни разу не взглянули друг другу в глаза хотя бы на секунду. Йеджи уже успела поругать себя за «профессиональность» и «стойкость». Надеюсь, они быстро преодолеют это глупое смущение. — Хенджин? Хенджин, что случилось? — Они услышали встревоженный голос Сынмина. В нескольких метрах от них Хенджин повалилась на Сынмина, тот дрожащими руками крепко держал ее. — Хенджин! — Тут же подлетела Чэвон и приподняла ее голову за подбородок. Глаза, благо, у нее были приоткрыты. — Голова… закружилась… — хрипло сказала она. Сынмин все еще в ступоре таращился на нее. — Отведи ее в комнату отдыха, дай воды, — выдохнула хореограф и снова дважды хлопнула ладонями: — ещё раз. Чэвон обеспокоено провожала их взглядом, пока они не вышли в коридор. Хёнджин, замявшись, тихо произнёс: — С ней всё будет хорошо. На ногах может стоять — значит, не всё так плохо, — и глупо улыбнулся в конце. Чэвон посмотрела на него так, будто он сейчас сморозил ужасную чушь. И Хёнджин почувствовал это, но его негромкое «извини» утонуло в крике хореографа: — Центровые! Соберитесь. Последний раз прогоняете — и можете идти. Теперь было понятно, почему пары сформировались подобным образом — чтобы один из них обязательно сказал, что что-то не так и вообще «давай сделаем нормально ещё раз — и пойдём», а другой, такой же любитель упахаться, стерев капли пота, кивнул. — А если сделать плавнее? Когда ты ко мне подходишь, не бери сразу за талию, а постепенно, — Чэвон слегка дотронулась до ладони Хёнджина, направляя ее по талии вперёд, — вот так. Выглядит лучше? Хван наконец забыл о смущении под конец тренировки и был сосредоточен на движениях. Он повторил так, как посоветовала ему Чэвон, и одобрительно хмыкнул, затем предложив повторить связку с начала. Йеджи с Хисыном практически молча, напевая вдвоём счёт, безостановочно репетировали связку за связкой. Хисын все так же избегал чересчур близких и плотных прикосновений, избегая неловкости между ними — он и так ощущал, как напряжена Йеджи. Внимание ее переключалось то на правильность исполнения танца, то на чуть опущенный взгляд Хисына, который она видела в зеркале, когда он подходил к ней сзади. Когда для очередной связки ей нужно было присесть ему на плечо, а он при этом опускался на одно колено, взгляд Йеджи упал на дальний угол зала — там стоял полный мужчина в маске. Кажется, именно его она видела в полупрозрачной двери комнаты звукозаписи. Ее собранность покинула ее за секунду — нога соскользнула, и если бы не быстрая реакция Хисына, Йеджи бы точно получила бы травму, ударившись спиной о паркет. Она зажмурилась, вцепившись в его белую футболку. — Сонбэ, я держу. Она резко открыла глаза и, понимая, что ее крепко держат, а лицо Ли в нескольких сантиметрах от неё, громко нервно засмеялась — уже тяжело было сдерживать эмоции, осознавая невозможность бегства из этой смущающей ситуации. — Эй, ты как? — перед ними стояли вспотевшие Хёнджин и Чэвон. Она поднялась на ноги, коротко взглянув на Хисына, который тут же отвёл глаза. — Просто неудачно наступила… Йеджи с усилием посмотрела в тот же самый угол. Силуэт, который будто преследовал ее второй раз за день, не давал ей покоя, все чувства обострялись — и как итог она ощущала ужасную тревогу. В зале, кроме них и хореографа, больше никого не было.