Пророк и Демон

Цикл. Чернила. Жёлтые стены. Одиночество. Спокойствие. Один из пунктов непривычен для этого места. Конечно, не каждое мгновение в студии наполняет гуща событий. В своих убежищах, в самых дальних углах, лучше на этажах повыше, некоторые обитатели чернильного мира могли найти даже умиротворение. Но, закономерно, это не длилось вечно. Только вот сейчас спокойствие определённо затянулось. Этот покой напрягал, настораживал, казался затишьем перед бурей. Казалось бы, Лоуренс держал путь через довольно опасное место. Оно было мирным, как нечто действительно заброшенное, а не просто неухоженное. Вкрадчивое бурление чернил где-то вдали немного разбавляло запустение своим монотонным звучанием. Подгнивший грязный пол под ногами и привычный, в каком-то смысле приятный на ощупь топор в руке. Почти что часть его — маска на обезличенном лице. В нос бил все тот же, уже неразличимый от привыкания запах знакомой чёрной жидкости. Тот же вкус во рту. Лишь взгляд привлекло нечто — на досках некоторых стен коридоров нацарапаны легкие следы когтей. Подумаешь, ничего необычного для мест, где проходил Чернильный Демон. Только вот, пророк подозрительно долго не видел своего Лорда и даже не слышал о нём. Такой расклад настораживал композитора. «Не уж то Бог решил покинуть их?». Наверняка стали зарождаться мысли в головах глупых овечек. Но нет, не может быть! Какие глупые, бестолковые и оскорбительные мысли. Лорд никогда не оставит свое царство. Сэмми вглядывался в отметины, надеясь распознать свежесть следа. То тут, то там, на левой, на правой стене, позже переходя уже на половицы, а после и вовсе прерываясь, раскиданы царапины. Все чувства были востро. Всё же, Лорд не подпускает к себе смертных, уязвимых людей, которых не хочет разорвать на части. Звук ударил в уши композитора. Нечто нарушило эфемерное спокойствие. Что-то неразличимое, хаотичное, прерывистое нарушало какофонический ритм студии. Взяв топор в боевую готовность, Сэмми крался вглубь, ловя дальний, пока неразличимый шум. Как мышь сновался в тени, легко, почти невесомо перемещался пророк. И вот, достаточно близко, чтобы понять. Догадка оправдана — это ничто иное, как дыхание Лорда. Тяжёлое, влажное, но не ритмичное. Беспокойство пробежало по нервам Сэмми. Ни ещё большей монотонности окружения, ни чернильных вен, лишь отдалённое дыхание говорили о демоне. Коридор не был вовсе пуст, при желании было место, где бы забиться в угл. Едва дыша, композитор двигался вперед. Коридор свернул, а после закончился, приводя в довольно открытую комнату. Из-за угла, глядя в проём, видно было нечто большое, чёрное, бездвижное. Мнимая смелость под названием «любопытство» пересилило страх неизвестности и неопределённости. Сэмми вошёл в комнату. Перед пророком его Бог. Чернильный Демон собственной персоной. Но положение это было довольно странным и вызывало очень много вопросов: вокруг демона не кружили чернила, а сам он лежал на полу в полнейшем спокойствии. Лорд спал, полностью отстранившись от всего. Поза была крайне неудобной, будто бы он просто повалился набок. Но самое выбивающееся из образа Чернильного Демона — несколько дротиков, воткнутых в него. Навязчивое «КАКОЕ КОЩУНСТВО!» заполняло все место в голове Сэмми. Смело и дерзко он подошёл к огромному, величавому и устрашающему демону, что сейчас безвольно раскинулся у его ног. Несколько мимолетных, греховных мыслей пронеслось в дальних отголосках сознания. Лоуренс уверенно обхватил один из дротиков, что воткнулся в шею демона. Но горячее дыхание, в упор опалившее пророка, да так, что чернила содрогнулись, остудило пыл импульсивности. Казалось бы, очевидная мысль пришла лишь сейчас — «А что, если Лорд скоро проснётся?!». Только вот кто-кто, а великий музыкальный директор студии Джоуи Дрю скорее умрёт, чем отступит. В данной ситуации умрёт вполне себе физически. Хотя какое это имеет значение, еще один раз из многих, ради Лорда, ради освобождения. Со скоростью кошачьего прыжка Семми выдернул дротик из шеи рогатого, Демон в целом то и не дрогнул. Пару секунд пророк просто стоял и ждал, однако ничего так и не случилось. Чтобы окончательно убедиться в своей безопасности, Лоуренс дотронулся до Чернильного Демона. Изначально аккуратное касание закончилось тем, что Сэмми положил ладонь на лоб Лорда. Чернила сверху были несколько скользкими и вполне жидкими, а под этим слоем было что-то более твёрдое, вероятно череп или «шкура». На ощупь покров был достаточно холоден, на пару градусов ниже температуры окружающей среды. Странно, дыхание же наоборот горячее. Одернув руку от Демона, пророк присел рядом. Предстояло вытащить еще десяток дротиков. Но прежде он изучал тот, что уже был в его руках. Этот дротик представлял собой нечто похожее на транквилизатор: большие габариты и вытянутость снаряда, искусственный пух на конце, угрожающе длинная и толстая игла, чтобы проткнуть кожу животного. В голове композитора поднялась новая волна возмущения — «как только можно использовать такие звериные средства на Лорде?!». Сэмми с неохотой положил топор рядом с собой. Кара достанет грешников чуть позже. В отличии от традиционных дротиков, данные в основании своём имели стекло, благодаря чему было наглядно видно, как много вещества осталось внутри. Сама жидкость была до противного яркая, кислотно - жёлтого цвета. Отражающийся в стекле чернильный черный придавал жёлтому непривычный, даже чужеродный оттенок. Экземпляр в руках был почти полон. Лоуренс пристроился слева от рогатой головы, в ту сторону, где было остальное тело Чернильного демона. Его черная фигура улеглась полукругом, в центр которого осмелился сунуться Семми. В такой близости можно было рассмотреть каждую темную каплю, каждый острый шип, что в любую секунду мог бы вонзиться в тело такой смелой добычи демона. Стоит прервать любование Лордом и продолжить свое дело. В шею Чернильного Демона, сверху и преимущественно слева, а так же в плечо воткнуто ещё 9 дротиков. По шкуре местами размазан транквилизатор, в основном под теми иглами, что не вошли глубоко. Такие сначала и были выдернуты. Во всех них оставалось еще много вещества, а проколы, что они оставили, были незначительны. За это время Сэмми заметил, как Лорд дышит. Как правило его дыхание — нечто великолепное, постоянное, уверенное и ритмичное. Сейчас же упорядоченное, а у некоторых вдохов и уверенности куда меньше. Лоуренс дотронулся до грудной клетки Чернильного Демона. Рёбра, обтянутые сильными мышцами и чернилами, сокращались так не постоянно. Видно, доза транквилизатора была велика. Композитор слегка погладил шкуру рогатого в порыве чего-то вроде сочувствия. Оставшиеся дротики впились в самое нежелательное место — в выступающие вены шеи. Положив руку на них, чётко прощупывался пульс. Просто вытаскивать что-то из столь важного органа глупо. С собой Сэмми носил предметы первой необходимости, стоило лишь поискать в карманах. Горстка монет, свёрток, и вот, то что нужно — пара пластырей и кусочек ткани, что послужит бинтом. Предварительно зажав импровизированным бинтиком пространство вокруг иглы, пророк деликатно вытащил ее. Тепло от вытекших чернил обжигало пальцы. Свободной рукой он отцепил защитную плёнку, а затем он заклеил пластырем ранку Чернильного Демона. Данная процедура была проделана несколько раз, пока пластыри не закончились. Также, композитор обратил внимание на то, что из пары маленьких ранок на плече Лорда тоже потихоньку капали чернила. Это было почти незаметно. Чернейшая, чернильная кровь, что быстро впитывалась в скользкий внешний покров демона. Пластырей как назло не осталось. Да, в руках Сэмми все ещё находилась порядком вымоченная в чернила, но все ещё впитывающая ткань, но вот что бы повязать её, требовалось значительно переместить руку Чернильного Демона. В свете ламп блестели его огромные, смертоносные когти. Тихонько взяв запястье рогатого, Лоуренс потащил за него всю конечность вперед, до такой степени, чтобы между рукой и боком демона было достаточно места. К слову, композитор взялся именно за левую руку демона и удостоился чести потрогать один из элементов одежды своего Лорда. Как ни странно, ткань, если она являлась таковой, была достаточно мягкой, похожей на лен и как будто накрахмалена. На ощупь было куда приятнее, чем изношенные и твёрдые штаны композитора. Пальцем Сэмми стёр подтекающие чернила, а после старательно перевязал все от начала плеча до локтя. Остался лишь последний штрих. Из широкого кармана своих штанов пророк достал свёрток упаковочной бумаги. Внутри был охристых оттенков пончик. Его любимый вкус — шоколад. Но нельзя быть мелочным настолько, что бы зажать Лорду кусочек еды. На той же бумаге культист положил свое скромное подношение рядом с головой Чернильного Демона. Все было готово, можно убираться подальше. Но это положение Лорда мучало дюженой соблазнов. Напряжение, что все это время трепало нервы обострилось. Внутренняя борьба и уже ощутимая вероятность пробуждения Демона. Мысленные содрагания о своей безопасности были побеждены желаниями и фактом того, что если же рогатый проснётся, мёртвое тело Сэмми пойдет не просто на корм, так ещё и на восстановление. Пробежала и физическая дрожь и по своей старой привычке Лоуренс откинулся на спинку «стула». Только вот, спина композитора оказалась на костлявом черном боку. Гладкие, холодные чернила касались его тёплых. Позвоночником он чувствовал, как грудная клетка под ним расширялась и сужалась. Дыхание Лорда, к слову, понемногу нормализовалось. В это момент сам Сэмми едва дышал, не решаясь шевельнуться. Но ничто не нарушило умиротворения, и смелость, перемешанная с безрассудством, нахлынула вновь. Сильная, но аккуратная рука композитора проскользила меж случайных шипов и острых позвонков, остановившись меж массивных и тяжёлых рогов. Пророк гладил Чернильного Демона, словно большую кошку. К слову, так же успокаивающе, как бы то ни было странно. Сколько точно такое благословение продлилось ответить сложно. Слишком чарующе - прекрасный момент. Соприкосновение их чернил было так превосходно, за долгое время Лоуренс почувствовал такое подлинное умиротворение. Пускай под его рукой был кошмар всего движущегося, сейчас Чернильный Демон его спящая кошка. Но Семми решил, что хватит наглеть, и хоть остатки смиренности должны остаться при нем. Напоследок он опустился вниз шеи Демона, благоговенно проводя до галстука - бабочки. Такие прекрасные вены и выразительные связки, выступающий кадык… Уже поднявшись на корточки, композитор поправил поникшую и покривившуюся бабочку, что каким-то чудом держится на Лорде. Пророк уже было встал, взял свой топор и направился обратно в коридоры, как боковое зрение зафиксировало движение. Сэмми резко повернулся и уловил, как закончился короткий взмах хвоста Чернильного Демона. Лорд просыпается, а пророку пора уносить ноги